Андрей Платонов. Броня
А.Платонов || « Красная звезда» №209, 5 сентября 1942 года
Защитники Сталинграда и Северного Кавказа! Стойко, самоотверженно деритесь за каждый рубеж, за каждую позицию. В упорных боях увеличивайте потери немцев, беспощадно истребляйте гитлеровских захватчиков!
# Все статьи за 5 сентября 1942 года.
Мы сидели с военным инженером Саввиным в траве, на склоне отлогой балки, нисходящей устьем к реке Белой. Перед нами, на той стороне балки, вжились и землю мирные деревянные жилища, и от них зачинались кроткие картофельные огороды, спускающиеся вниз по падению земли. Вдалеке по небу плыли облака над синими холмами Урала, столь ослепительно чистые от освещающего их солнца, что они казались святыми видениями. А под теми облаками лежала открытая земля, в труде и терпении непрерывно рождающая благоухающие нивы для жизни людей.
Я пошел проводить Саввина в госпиталь. Он шел медленно, опираясь на трость. Возле одного деревянного домика, ветхого, глубоко ушедшего в почву, но милого, похожего обликом на дремлющего старика, Саввин остановился. Он долго смотрел на этот домик, думая и вспоминая.
- Сердце у меня слабеет, - произнес он затем, - но жизнь от этой слабости я чувствую как-то лучше...
- Ничего, мы одолеем врага, и на душе опять будет легко, - сказал я спутнику в утешение.
- Одолеем! - воскликнул Саввин. - Надо еще уметь, чтоб одолеть, надо сделать победу из работы и боя!
И он добавил своим обычным, кротким, голосом:
- Небольшую долю нашей победы я сделал.
Я удивился и не поверил:
- Где же она, ваша победа?
Саввин ответил:
- Она спит в одной избушке в Курской области, там я схоронил в бумаге десять лет работы.
- Что же это такое?
- Да как вам сказать? Это новая физиология металла, - сказал Саввин. - Но чтобы вам понятно было - это способ производства броневого сверхпрочного металла, чтоб нас никто не одолел, а мы бы сокрушили врага.
- А в Курской области теперь немцы!
- Пускай, - произнес Саввин. - Немцы там, но земля как была, так и будет русской... Подживет нога, пойду туда, возьму все свои расчеты, все опытные данные и приду обратно. Надо строить новый металл: твердый и вязкий, упругий и жесткий, чуткий и вечный, возрождающий сам себя против усилия его разрушить... Вы со мной не пойдете туда?..
- Я пойду, - сказал я Саввину.
- Спасибо, - ответил Саввин. - В той избе живет мой дядя.
- А немцы не спалили избу?
- Дядя спрятал мои бумаги в подполье, под основание печки, - сказал Саввин. - Он мужик длинный, он думает далеко вперед. Там не только бумаги, там есть небольшой прибор, который перерождает обыкновенную сталь в сверхпрочную, в броневую. Но пока только в маленьких изделиях...
Лето 1942 года проходило в грозах, в дождях и в жаре. Крестьяне и рабочие, уезжая на войну, смотрели из вагонов в поля, на обильные хлеба, на девственные пастбища, и душа их болела: неужели отдавать вору и убийце все это счастье и добро жизни? Нет, мы победим неприятеля, он пошел со смертью в наши мягкие земли, но он окостенеет тут от нашей руки и сопреет беспамятно в прах: земля наша хороша и для хлеба, и для могилы. И было в бойцах сейчас только твердое ненавидящее сердце, готовое к бою за разлуку с семьей, за землю с урожаем, остающуюся здесь в сиротстве без сильных рабочих рук; но и сердце есть оружие, и его бывает достаточно для победы, когда его одухотворяет благодарная любовь к родной кормящей земле, когда его закаляет ненависть.
Мы с Саввиным оставили свое временное местожительство и тронулись на запад. Мы получили все нужные бумаги. Мы доехали до Ряжска, оттуда направились в Тулу, а из Тулы вышли к границам Курской области.
- А как же мы пройдем через фронт: на бога? - спросил я у Саввина, когда мы шли с ним по одинокой полевой дороге, обросшей дебрями великих урожайных хлебов.
Саввина однако не озадачивала наша дорога к неприятелю.
- Почему - на бога? - сказал он. - По России же идем, и тут и там Россия - и мы русские, - так сквозь и пройдем. Чего нам у себя дома пугаться: где схитрим, где спрячемся, а где осилим, там и с врагом побьемся, а там и наша деревня близко будет.
К вечеру мы дошли до расположения нашей части. Саввин пошел в штаб части, чтобы об’яснить значение своего путешествия - он пред’явил на то бумаги. Я долго ожидал его, потом он вышел из штаба растроганный. Командир части предложил ему возложить всю задачу на своих самых опытных разведчиков, а Саввина и его спутника, то-есть меня, он просил обождать на месте до возвращения разведчиков. Саввин, конечно, отказался: для успеха дела разумно было итти ему самому.
В ночь мы пошли вперед, в тьму, где был наш враг. Нас проводили двое красноармейцев, затем мы остались одни и пошли, как нам указали бойцы.
Всю ночь мы осторожно шли в тишине. На рассвете мы увидели вдали избы деревни и ушли спать, в рощу, укрывшую нас на покой.
Вечером мы обошли попутную деревню и направились далее. Шли еще две ночи. Мы питались сухарями, которые взял Саввин.
На очередной ночлег мы расположились в кустарнике, невдалеке от проезжей дороги, которая когда-то была людной. Днем я проснулся от света полуденного солнца и посмотрел в пустое русское поле, все такое же обыкновенное и родное, но ставшее здесь для нас чужбиной.
Издалека по дороге шли неизвестные люди. Они шли медленно, и я долго ожидал, чтобы они появились ближе. Они шли с московской стороны, и, видно, им далеко было еще итти, и они не спешили.
Впереди шел немецкий солдат с автоматом; серая пыль, прах нашей земли, покрыла одежду чужестранца. За ним брели молодые крестьянки, одна из них была девочка лет пятнадцати; всего я их сосчитал четырнадцать человек; позади их шагал, торопя пленниц вперед, другой немецкий солдат. Но пленницы не хотели торопиться. Они часто оглядывались назад, в сияющие солнцем родные места, нагибались, чтобы поправить обувку, перевьючивали друг на друге котомки с хлебом, а одна девушка отошла с дороги в сторону и сорвала цветок или былинку, но на нее строго залопотал задний немец.
Они шли с котомками за спиной, с палками в руках, покрыв головы темными платками, они шли в дальнее безвозвратное странствие. Молодые и юные, еще кроткие сердцем, они брели, согнувшись, как в старчестве, потому что их уводили на вечную разлуку, и они стали тихие от горя, как умершие.
Я разбудил Саввина.
- Погляди, - сказал я ему.
Он посмотрел на шествие.
- Их в рабство гонят, - произнес он. - Их ведут в глушь Германии...
Мы притаились и наблюдали. Одна большая женщина опустилась вдруг на колени и поникла к земле. К ней подошел солдат и, схватив ее сквозь платок за волосы, приподнял, чтоб она шла, но женщина поникла обратно. Тоска ее и любовь к привычной земле, откуда ее уводили, были, видимо, в ней сильнее страха смерти. Она припала лицом к земному праху и заголосила грудным и нежным голосом, вскормленным на больших открытых пространствах ее родины. Мы вслушались в ее голос, в нем не было слов, но было долгое, вечное горе, от которого обмирало ее сердце, и голос ее звучал столь чисто и одухотворенно, что в нем не слышалось никакого телесного усилия, словно это звучала одна ее поющая душа. Мы забылись и заслушались этой песней пленницы, гонимой на смертную работу.
Немецкий солдат еще раз попробовал коснуться обмершей женщины, чтобы заставить ее подняться и итти, но пленница вдруг перестала голосить и сама поднялась навстречу ему. Она сначала поправила котомку за плечами, а потом отвела от себя руку солдата и пошла в обратную сторону, домой, ко двору. Теперь мы снова увидели, что она была крупного роста, солдат же против нее был невелик и слаб.
Пленница уже отошла от своих подруг, но они глядели ей вслед. Она уходила спокойно, точно чувствовала свое право свободы. Тогда немец прижал к себе ложе автомата и выстрелил в женщину несколько раз. Пленница была еще близко от своего врага, и он в нее попал, но она, не оглянувшись, продолжала итти домой. Немец выстрелил еще, однако женщина не пала мертвой и шла обыкновенно, как прежде. Озадаченный солдат побежал за ней на несколько шагов, остановился и стал для удобства стрельбы на одно колено. Но он уже не управился добить свою пленницу. Возле меня раздалось два выстрела, и немец покорно склонился к земле на дороге, смирившись навеки. Другой немец, что был впереди, вскинул автомат в боевое положение, однако новые три пули Саввина поразили его раньше, чем он обнаружил цель. Этот солдат пал к земле со всего роста, и дорожная истертая пыль поднялась в безветрии над его трупом. Но большая пленница, что пошла домой по воле своего сердца, теперь тоже лежала в траве возле дороги.
Саввин все еще держал свой револьвер, положив его дуло меж двух ветвей, росших рогаткой; он хотел еще убить какого-нибудь врага, но больше их пока не было. Пленные женщины сразу исчезли с дороги; они стремились через поле в дальний лес, по ту сторону дороги, спеша утолить свою тоску по дому и свободе.
Мы ушли кустарником своим направлением и вскоре легли спать в кустах бурьяна на дне оврага.
Мы проснулись под вечер, но еще засветло. По оврагу плыл едкий дым от горящего ветхого жилья.
- Что это там? - сказал я Саввину. - Должно быть, деревня горит...
- А что там! - грустно произнес Саввин. - Там обыкновенно что: немцы народ наш казнят. Пойдем туда! Обожди...
Он нашел у себя в кармане листик бумаги и написал на нем карандашом название деревни, куда мы шли, и имя своего дяди; он хотел, чтобы я и один мог найти ту избушку, где хранится тайна вечной несокрушимой брони; он понимал, что может скончаться от руки врага, и завещал мне спасти свое драгоценное достояние, которое, он верил, может помочь победе.
Мы вышли на бровку оврага. Невдалеке от нас, вверх по земле, тихо догорали деревенские избы; пламя пожара уже угасало, и последние искры восходили к небу. Навстречу нам шла женщина с тяжелой ношей на руках, запеленутой в одеяло. Мы остановили ее.
- Ты куда? - спросил у нее Саввин.
- Теперь хоронить хожу, потом сама помирать сюда приду, - сказала женщина и горько улыбнулась нам; на вид эта женщина была уже старухой, а может быть, она состарилась до времени.
- Кто там в этой деревне? - указал Саввин на пожар.
Женщина не ответила. Она села со своей ношей на землю и отвернула край одеяла.
Из-под одеяла забелело, почти засветилось лицо ребенка, украшенное вокруг локонами младенчества. Мы склонились к этому столь странному сияющему лицу ребенка и увидели, что глаза его тоже смотрят на нас, но взор его равнодушен; он был мертв, и лицо его светилось от нежности обескровленной кожи. Женщина повела на нас рукой, чтобы мы отошли. Мы послушались ее.
Женщина покачала ребенка.
- Сейчас, сейчас, - сказала она ему, - сейчас я тебя в овражке схороню и лопушками укрою, потом братцев и сестриц тебе принесу, потом сама приду, сама с вами лягу и сказку вам расскажу…
Женщина покрыла лицо ребенка уголком одеяла и пошла с ним в глубину оврага, улыбнувшись в нашу сторону, но улыбка ее была столь жалкой, что означала лишь терпеливую печаль ее жизни. Мы подождали ее. Она вернулась с пустым одеялом и пошла обратно на деревню. Мы тронулись за ней.
- Я детей из яслей хоронить таскаю, их там печным чадом поморили...
- Кто их поморил? - спокойно спросил Саввин.
- Они, - сказала женщина, - а мужиков и баб всех прочь угнали, оставили самую малость, да ж тех побьют: деревня-то каждую ночь горит, они ее сами жгут, а на нас серчают и казнь нам дают.
Саввин взял женщину за руку.
- Где сейчас немцы?
- Немцы-то теперь в школе, вон на том краю. Там помещение каменное, там и ясли были с детьми, а теперь детей поморили, и от них дух пошел, а немцам наш дух не нравится, вот я и ношу ребят на покой... Сама плачу над ними, сама отпеваю их, - кто ж будет горевать-то по ним? Одна я женщина я осталась на деревне, всем я теперь мать.
Крестьянка ушла от нас; стало сумрачно и темно, пожар давно потух. Мы легли в траву на околице этой сожженной, разоренной, нелюдимой деревни, куда ушла крестьянка, печальная от судьбы. Вскоре она снова появилась и прошла мимо нас к оврагу с маленьким покойником, завернутым в одеяло. Потом она пошла обратно. Мы глядели на ее темное тело, бредущее ночью по траве, и ожидали, когда она опять пойдет мимо нас. Она опять пришла с очередной ношей в одеяле и скрылась во мраке оврага. Затем она возвратилась и снова прошла на деревню к мертвым детям. Мы следили за ее работой и молча терпели наше горе. Но сколько его можно терпеть, - и не за то ли, что человек терпит свое горе и прощает мучителям, он погибает? Не означает ли такое терпение только любовь малодушного к собственному существу, только его желание жить какими угодно средствами, забывая погибших и любимых, прощая убийц, сдерживая себя против врагов, лишь бы можно было дышать хоть в полсердца, и есть, что дадут, лишь бы позволили жить, хотя бы в вечной муке? И я подумал: как велик человек, послушный мгновенному решению своего разума и сердца и неподчиненный томительной привязанности к жизни! И жизнь - где она одухотвореннее и сладостнее, как не в таком мгновенном движении сердца и в осуществлении его решения?..
Крестьянка в очередной раз прошла со своей ношей в овраг и вот уже снова возвращалась обратно. Саввин поднялся, положил руку за пояс, где у него хранился короткий и мощный палаш-клинок, и направился вослед женщине.
- Обожди меня тут, - сказал он мне тихо. - Я скоро буду.
- А броня? - спросил я. - Тебя убить могут, надо сначала дойти до твоей деревни, я один заблужусь.
- Найдешь, - часто дыша, ответил Саввин. - И меня убить не могут, потому что я сам убью их!..
Я остался один. Всюду была темная ночь, в деревне была тишина. Я ожидал Саввина, радуясь, что у него оказалось то человеческое, внезапное сердце, которое я так любил всегда и ожидал везде.
В деревне раздался выстрел, но глухой и робкий. Я больше не мог оставаться неподвижным, потому что я тоже был человеком, и побежал во тьму, куда ушел Саввин. Долгое время я искал школу, это каменное помещение, где лежали наши мертвые дети, а ныне были немцы. Я блуждал в огородах, в каком-то инвентаре и среди избяных печей, оставшихся после пожара; затем я выбежал на пустошь. Там одинокий человек шел куда-то, и я сразу напал на него, но, почувствовав беззащитную мякоть тела, я оставил это существо. Оно оказалось плачущей женщиной, и по голосу я узнал крестьянку, которая таскала мертвых детей в овраг.
Она повела меня, и я пошел.
- Не бойся, их теперь нету, - сказала она.
- Чего ты плачешь? - спросил я у женщины.
- Он их всех побил... Он их клинком заколол, сперва одного на часах, потом прочих, кои уж на отдых легли в помещении, - говорила женщина. - Он их сразу, он им и вспомнить про себя ничего не дал, семеро душ - все лежат...
- А чего ты плачешь?
- А он и сам тоже лежит помирает... Один-то враг не враз помер и в него поспел стрельнуть - и попал ему в грудь насквозь... Я побежала кликнуть бабку-повитуху, а она тоже померла без присмотра.
У входа в школу лежал навзничь мертвый часовой. Крестьянка взяла его за ноги и поволокла, чтобы тут его не было. Внутри помещения горел фонарь «летучая мышь» и смутно освещал чужих покойников; двое из них лежали на детских кроватках, которые немцы приспособили для сна, поставив для удлинения их табуретки; прочие кровати были пусты, и четверо мертвецов валялись на полу, - они, должно быть, пытались одолеть Саввина; один немец лежал в черной шинели, а остальные были в белье, разобравшись на ночь по-домашнему.
Саввин лежал в углу, в отдалении, отдельно от поверженных им врагов. Я склонился к его лицу и подложил ему под голову детскую подушку.
- Тебе плохо? - спросил я у него.
- Почему плохо? Нормально, - трудно дыша, сказал Саввин.
- Тебе больно?
- Нет. Больно живым, а я кончаюсь, - прошептал Саввин.
- Как же ты их всех один осилил? - спрашивал я, расстегивая ему пуговицу на воротнике рубашки.
Саввину стало тяжко, но он произнес мне в ответ:
- Не в силе дело - в решимости, в любви и ненависти.
Он начал забываться, потом еле слышно прошептал: «Упругий и жесткий, твердый и вязкий, чуткий и вечный, оберегающий наш народ», - и закрыл глаза насмерть.
Он вспомнил, утрачивая память, о жизни, о своем броневом металле.
Я поцеловал его, попрощался с ним навеки и пошел выполнять его завещание. Но самое прочное вещество, оберегающее Россию от смерти, сохраняющее русский народ бессмертным, осталось в умершем сердце этого человека. // Андрей Платонов.
☆ ☆ ☆
05.09.42: Воспитывать советских ассов || Красная звезда» №209, 5 сентября 1942 года
05.09.42: Н.Прокофьев: Немецкий разбой в кубанских станицах ("Красная звезда", СССР)
05.09.42: И.Артамонов: Подробности боя тридцати трех героев ("Красная звезда", СССР)*
05.09.42: В.Хействер: Полицейская дивизия СС под Ленинградом ("Красная звезда", СССР)*
05.09.42: Б.Лавренев: Людмила Павличенко || «Известия» №209, 5 сентября 1942 года
04.09.42: Отбить наступление немцев на Сталинград! + П.Павленко. Горение ("Красная звезда", СССР)
04.09.42: И.Эренбург: В горах Кавказа ("Красная звезда", СССР)**
04.09.42: Бр.Тур: Юноши из Харькова || «Красная звезда» №208, 4 сентября 1942 года
04.09.42: Б.Глебов: Казаки генерала Кириченко в предгорьях Кавказа ("Красная звезда", СССР)
04.09.42: В.Давыдов: Воздушные бои под Сталинградом ("Красная звезда", СССР)
04.09.42: Боевая дружба на фронте || «Правда» №247, 4 сентября 1942 года
04.09.42: Месть, беспощадная месть немецким убийцам! ("Ленинградская правда", СССР)
03.09.42: Откровения фашистского ублюдка || «Красная звезда» №207, 3 сентября 1942 года
03.09.42: П.Олендер: Удар по опорному пункту врага ("Красная звезда", СССР)
02.09.42: Отстоим Северный Кавказ! ("Красная звезда", СССР)
02.09.42: Герои партизанской борьбы || «Красная звезда» №206, 2 сентября 1942 года
02.09.42: И.Эренбург: Вавилон + Издевательства над поляками в немецких концлагерях ("Красная звезда", СССР)
02.09.42: Северный Кавказ || «Правда» №245, 2 сентября 1942 года
01.09.42: Гитлеровская Германия должна быть разгромлена! ("Красная звезда", СССР)
01.09.42: К.Токарев: Конец "имения" Адольфа Бека ("Красная звезда", СССР)**
01.09.42: И.Эренбург: Три года || «Красная звезда» №205, 1 сентября 1942 года
01.09.42: Е.Кригер: Войска прошли вперед || «Известия» №205, 1 сентября 1942 года
01.09.42: Е.Кононенко: Приказ детей || «Правда» №244, 1 сентября 1942 года
01.09.42: В.Величко: В степях юга || «Правда» №244, 1 сентября 1942 года
Август 1942 года
31.08.42: А.Павлов, Л.Шершер: Налет на Берлин || «Правда» №243, 31 августа 1942 года
30.08.42: И.Эренбург: Змеиное племя ("Красная звезда", СССР)
30.08.42: Н.Тихонов: Ленинград в августе ("Красная звезда", СССР)
30.08.42: И.Осипов: Только документы || «Известия» №204, 30 августа 1942 года
30.08.42: Я.Макаренко: Письмо с фашистской каторги ("Правда", СССР)
30.08.42: Б.Полевой: Путь к Ржеву || «Правда» №242, 30 августа 1942 года
29.08.42: И.Эренбург: За Юг! ("Красная звезда", СССР)
29.08.42: П.Трояновский: Южнее Краснодара ("Красная звезда", СССР)
29.08.42: Б.Лавренев: История славы авиаполка ("Красная звезда", СССР)
29.08.42: Стойко отражать атаки с воздуха || «Красная звезда» №203, 29 августа 1942 года
29.08.42: Слава - герою, презрение - трусу! || «Правда» №241, 29 августа 1942 года
29.08.42: И.Мирошниченко: Бессмертный подвиг 25 краснофлотцев ("Правда", СССР)
29.08.42: А.Девишев: «Мы отомстим» || «Литература и искусство» №35, 29 августа 1942 года
28.08.42: И.Эренбург: Ненависть и презрение ("Красная звезда", СССР)
28.08.42: Бить немцев везде! ("Ленинградская правда", СССР)
27.08.42: Не знать страха в боях с врагом! || «Красная звезда» №201, 27 августа 1942 года
27.08.42: К.Симонов: Земля моя! ("Красная звезда", СССР)
27.08.42: П.Логвиненко: Традиции 28 героев ("Красная звезда", СССР)
27.08.42: Н.Тихонов: Сила России || «Известия» №201, 27 августа 1942 года
27.08.42: И.Эренбург: Третья годовщина || «Правда» №239, 27 августа 1942 года
27.08.42: Бить немцев везде! || «Правда» №239, 27 августа 1942 года
26.08.42: И.Эренбург: Казак и фрицы ("Красная звезда", СССР)
26.08.42: Вс.Вишневский: Голос сердца ("Красная звезда", СССР)
26.08.42: К.Потапов: Что произошло на хуторе Сиротском ("Правда", СССР)
26.08.42: Крепче удары по оккупантам, товарищи партизаны! + В.Ермилов. Мы отомстим! ("Известия", СССР)
25.08.42: С.Шатилов. Стон на Дону ("Красная звезда", СССР)
25.08.42: Бр.Тур: Клятва на могиле отца ("Красная звезда", СССР)
25.08.42: Стойко сражаться в воздухе || «Красная звезда» №199, 25 августа 1942 года
25.08.42: Немецкие офицеры приказывают убивать пленных ("Красная звезда", СССР)
24.08.42: И.Никифоров: Расправа палачей ("Правда", СССР)
24.08.42: Д.Заславский: Нафталин Гиммлера ("Правда", СССР)
24.08.42: М.Шур: Мал золотник, да дорог || «Правда» №236, 24 августа 1942 года
23.08.42: И.Эренбург: Пора! ("Красная звезда", СССР)**
23.08.42: В.Ильенков: Гнедая лошадь ("Красная звезда", СССР)
23.08.42: Е.Кононенко: Вспомни! || «Правда» №235, 23 августа 1942 года
23.08.42: В.Кожевников: Поединок || «Правда» №235, 23 августа 1942 года
23.08.42: А.Гришакова: Трудоустройство инвалидов отечественной войны ("Красная звезда", СССР)
22.08.42: В.Черкасов: Что я пережил в плену у немцев ("Красная звезда", СССР)
22.08.42: П.Трояновский: Казачий край || «Красная звезда» №197, 22 августа 1942 года
22.08.42: Я.Милецкий. Циничная откровенность фашистских бандитов ("Красная звезда", СССР)*
22.08.42: Б.Ямпольский: Стой и убей! || «Известия» №197, 22 августа 1942 года
22.08.42: Е.Кононенко: Гильда мечтает! || «Правда» №234, 22 августа 1942 года
22.08.42: И.Уткин: В древнем Путивле || «Правда» №234, 22 августа 1942 года
22.08.42: Г.Акимов: Муза убийц || «Литература и искусство» №34, 22 августа 1942 года
22.08.42: А.Таиров: Обер-фюрер и его «миссия» || «Литература и искусство» №34, 22 августа 1942 года
22.08.42: Л.Озеров: Поэмы Михаила Светлова || «Литература и искусство» №34, 22 августа 1942 года
22.08.42: Вен.Вишневский: Люди фронтовой кинохроники || «Литература и искусство» №34, 22 августа 1942 года
22.08.42: Воевать, как воюют казаки под командованием генерала Кириченко ("Красная звезда", СССР)
21.08.42: Письма родных и друзей ("Красная звезда", СССР)
21.08.42: И.Эренбург: Скоты ("Красная звезда", СССР)**
21.08.42: П.Белявский: По следам зверя || «Известия» №196, 21 августа 1942 года
21.08.42: И.Эренбург: Жить одним || «Правда» №233, 21 августа 1942 года
21.08.42: Д.Бедный: Русские девушки || «Правда» №233, 21 августа 1942 года
21.08.42: В.Кожевников: Вооруженный ненавистью || «Правда» №233, 21 августа 1942 года
20.08.42: Завоевать победу! ("Красная звезда", СССР)
20.08.42: В.Апресян: Байковое одеяло ("Красная звезда", СССР)
20.08.42: Г.Александров: Остановить, отбросить и разгромить врага! ("Красная звезда", СССР)**
20.08.42: К.Селезнев: Советские люди на немецкой каторге || «Правда» №232, 20 августа 1942 года
20.08.42: Истребить немецких оккупантов! || «Известия» №195, 20 августа 1942 года
20.08.42: Три месяца боев || «Правда» №232, 20 августа 1942 года
19.08.42: И.Эренбург: Рабы под номерами ("Красная звезда", СССР)
19.08.42: Н.Прокофьев: Боевая активность казачьих частей ("Красная звезда", СССР)
19.08.42: И.Уткин: В Брянских лесах || «Известия» №194, 19 августа 1942 года
19.08.42: О.Берггольц: Ленинградская симфония ("Комсомольская правда", СССР)
18.08.42: П.Павленко: Самолет двадцати четырех звезд ("Красная звезда", СССР)
18.08.42: Б.Лавренев: Полк майора Клещева ("Красная звезда", СССР)
18.08.42: П.Трояновский: На Кубани ("Красная звезда", СССР)**
18.08.42: В.Ильенков. Рождение машины ("Красная звезда", СССР)
18.08.42: Вс.Вишневский: Живи местью! ("Ленинградская правда", СССР)
18.08.42: М.Кропачева: Детоубийцы ("Ленинградская правда", СССР)
18.08.42: Н.Тихонов: Смерть палачу! ("Ленинградская правда", СССР)
18.08.42: Э.Пусэп: Над Германией || «Известия» №193, 18 августа 1942 года
17.08.42: За «Девочку в беседке» || «Правда» №229, 17 августа 1942 года
17.08.42: А.Ростков: Мера ненависти || «Правда» №229, 17 августа 1942 года
17.08.42: М.Исаковский. Партизан || «Правда» №229, 17 августа 1942 года
17.08.42: Ю.Ванагс: Сын латышского народа || «Правда» №229, 17 августа 1942 года
16.08.42: И.Эренбург: Воровство - немецкое ремесло ("Красная звезда", СССР)
16.08.42: Е.Кригер: В небе и на земле || «Известия» №192, 16 августа 1942 года
15.08.42: Фашистское зверье ("Красная звезда", СССР)**
15.08.42: М.Рубинштейн: Фашистская саранча ("Красная звезда", СССР)
15.08.42: П.Павленко: Инвалид войны ("Красная звезда", СССР)
15.08.42: И.Кричевский: Фашистский ад ("Известия", СССР)
14.08.42: Рынок рабов ("Красная звезда", СССР)
14.08.42: И.Эренбург. Россия ("Красная звезда", СССР)*
14.08.42: М.Бажан: Четыре воина ("Красная звезда", СССР)
14.08.42: В.Семенов. Еще об одном «легионе» наемников Гитлера ("Красная звезда", СССР
14.08.42: Н.Тихонов: Негодяй из Голландии || «Известия» №190, 14 августа 1942 года
14.08.42: Смерть детоубийцам! || «Правда» №226, 14 августа 1942 года
13.08.42: И.Эренбург: Помни! ("Красная звезда", СССР)
13.08.42: Стойкость, победившая смерть ("Красная звезда", СССР)*
13.08.42: Чудовищный приказ гитлеровских людоедов ("Красная звезда", СССР)
13.08.42: Ф.Егорушкин: Лучше смерть, чем фашистский плен ("Красная звезда", СССР)
13.08.42: П.Олендер: Смелость и инициатива капитана Ткаченко ("Красная звезда", СССР)
13.08.42: Бр.Тур: Рябина в огне || «Красная звезда» №189, 13 августа 1942 года
13.08.42: И.Кричевский: Стисни зубы! || «Известия» №189, 13 августа 1942 года
13.08.42: А.Ларионов: Гитлеровский плен хуже смерти ("Правда", СССР)
12.08.42: На Дону и Кубани ("Красная звезда", СССР)
12.08.42: Д.Исаков: Киркенесская каторга ("Красная звезда", СССР)
12.08.42: Н.Тихонов: Голоса из разбойничьего логова ("Известия", СССР)
12.08.42: Б.Кампов: Упорство воина || «Правда» №224, 12 августа 1942 года
12.08.42: Стойкость, упорство, боевое умение - залог победы ("Правда", СССР)
12.08.42: Е.Воробьев: Бутылка из-под лимонада ("Комсомольская правда", СССР)
11.08.42: Н.Тихонов: Матерый волк || «Красная звезда» №187, 11 августа 1942 года
11.08.42: Ф.Егорушкин: Что я видел и пережил в фашистском плену ("Ленинградская правда", СССР)
11.08.42: Детоубийцы || «Ленинградская правда» №189, 11 августа 1942 года
10.08.42: Еще выше активность каждого воина! ("Правда", СССР)
10.08.42: Б.Яглинг: Подводники в боевых походах || «Правда» №222, 10 августа 1942 года
09.08.42: И.Эренбург: Одесса ("Красная звезда", СССР)**
09.08.42: К.Симонов: Единоборство ("Красная звезда", СССР)
09.08.42: В.Матвеев: Порядок и дисциплина в бою ("Красная звезда", СССР)
09.08.42: П.Павленко: На митинге у гвардейцев ("Красная звезда", СССР)
09.08.42: Е.Кригер: Помни о Юге! || «Известия» №186, 9 августа 1942 года
09.08.42: С.Сергеев-Ценский: Садисты || «Правда» №221, 9 августа 1942 года
09.08.42: Голос гнева и ненависти || «Красная звезда» №186, 9 августа 1942 года*
09.08.42: Не отдадим братьев и сестер на лютую смерть, на поругание! ("Правда", СССР)
08.08.42: И.Эренбург: Стой и победи! ("Красная звезда", СССР)
08.08.42: Б.Лавренев: Вырвем победу! || «Литература и искусство» №32, 8 августа 1942 года
08.08.42: Ч.Чаплин: Я призываю || «Литература и искусство» №32, 8 августа 1942 года
08.08.42: М.Слободской: Фриц-интеллигент || «Литература и искусство» №32, 8 августа 1942 года
08.08.42: Я.Макаренко, В.Куприн, Д.Акульшин: Гитлеровский зверь на Дону ("Правда", СССР)
07.08.42: Пример упорной и стойкой борьбы ("Красная звезда", СССР)
07.08.42: Обрушить на врага всю мощь советского оружия ("Известия", СССР)
07.08.42: Н.Кавская: Лагерь смертников || «Известия» №184, 7 августа 1942 года
07.08.42: А.Сурков: Лицом к лицу || «Красная звезда» №184, 7 августа 1942 года
07.08.42: И.Эренбург: Семья Дедовых ("Красная звезда", СССР)*
06.08.42: Запомни и отомсти! ("Красная звезда", СССР)
06.08.42: И.Эренбург: Когда фрицы психуют ("Красная звезда", СССР)
06.08.42: Г.Бровман: Судьба одной немецкой дивизии ("Известия", СССР)
06.08.42: А.Булгаков: Фашистские людоеды || «Известия» №183, 6 августа 1942 года
05.08.42: А.Толстой: Смерть рабовладельцам! ("Красная звезда", СССР)**
05.08.42: К.Симонов: Воля командира ("Красная звезда", СССР)
05.08.42: Фашистский лагерь смерти в Бергене ("Красная звезда", СССР)*
05.08.42: Т.Белик: Судьба норвежских наемников Гитлера ("Красная звезда", СССР)
05.08.42: Преградить дорогу врагу! || «Правда» №217, 5 августа 1942 года
Газета «Красная Звезда» №209 (5273), 5 сентября 1942 года