"...я не верю тебе! Не верю! Ты врёшь, врёшь! Ты - не ОН! Ты не можешь ИМ быть!.." (1)
Пояснения и предупреждения
- Да, это про Пустыню. Тема эта у меня специфическая, и может быть интересна далеко не всем, так что, пожалуйста, учитывайте это, если решите читать. Тем более, что текста действительно много.
- Текст местами совсем не для детей, хотя специально я не стараюсь усердствовать, но легче сразу пометить, как "18+", а вы это просто учтите, чтобы потом не сожалеть.
- Это продолжение одной из старых историй. Начиналась она давно, показывал я её тоже давно, так что сейчас имело смысл просто выложить её снова. Тем более, что старые части я местами правил, так что отличия есть - добавились какие-то детали, что-то стало чуть понятнее, надеюсь, что-то просто изложено более аккуратно.
* * *
...когда это было?.. Или это ещё не произошло?..
Время порой любит шутить, показывая то, что ты считал давно ушедшим. А потом возвращать тебя туда, чтобы ты понял, что этого ещё не происходило. Просто ты увидел это чуть раньше.
...было это завершением или началом?
Пожалуй, это и то, и другое.
Просто происходило в разное время.
Так тоже бывает...
- ...я не верю тебе! Не верю! Ты врёшь, врёшь! Ты - не он! Ты не можешь им быть!..
Мало кто обернулся на крик. На постоялом дворе было немного людей, хотя день уже и клонился к вечеру. Приближалась пора песчаных бурь, и количество караванов, приходящих в город, резко пошло на убыль. Наступало вынужденное затишье, когда пустели некогда шумные торговые площади, и даже "торговый камень" потихоньку покрывался пылью (1)...
За последние годы бури стали не только сильнее, но и приходили они чаще, особенно свирепствуя в традиционные для них сезоны - при смене четвертей года. Времена, когда караваны ходили круглый год, давно прошли. Старики ещё вспоминали легендарные имена редких храбрецов-караванщиков, но чем больше проходило времени, тем больше эти рассказы начинали напоминать сказки...
В общем, на крик повернулось три-четыре головы, не больше. Кто-то продолжал дремать, кто-то не счёл нужным отрываться от раннего ужина. Даже оказавшийся неподалёку стражник лишь вяло помахал в воздухе плёткой, да и то скорее для порядка, а не для острастки. Он ещё немного подождал, не сочтя нужным подходить к невысокому забору, огородившему двор харчевни со столами и натянутым над ними тентом, а затем двинулся дальше своей дорогой, неторопливо вышагивая по пыльной мостовой и заправив большие пальцы рук за кожаный ремень.
…кричал худой подросток, закутанный от шеи и почти до щиколоток в старый запылённый дорожный плащ, пестревший прорехами. Часть из них была когда-то зашита или заштопана, но много было и тех, через которые просвечивало давно не мытое тело. Из-под плаща торчали песчаные сапоги с оббитыми о камни мысами, сапоги хоть и выглядели не очень старыми, но тоже были покрыты толстым слоем пыли. Голова мальчишки, когда-то обритая наголо, а сейчас уже успевшая обрасти совсем короткими жёсткими волосами, была повязана куском ткани со следами засохшей крови. Хотя плащ и скрывал его фигуру, но впалые щеки, синяки под глазами и состояние плаща и сапог, всё говорило о том, что он давно досыта не ел и был изрядно вымотан дорогой.
Судя по всему, он был из ловчих барханов (2). В старые времена, уходящие в прошлое всё дальше и дальше, появление в городе даже одинокого ловчего вызвало бы неподдельный интерес у многих. Но сейчас мальчишку, можно сказать, никто и не заметил. Ловчих становилось всё меньше, в городах они появлялись всё реже, поэтому их появление среди людей уже почти не привлекало внимания. Ну, разумеется, кроме заказчика и городской стражи. Впрочем, в тихих городах, вроде этого, и стража могла уже смотреть на их появление, щурясь на солнце (3).
Человек, к которому обращался мальчик, сидел перед ним за низким столом, стоявшим в углу харчевни при постоялом дворе. Его рыжеватый старый плащ, накинутый на плечи, тоже скрывал фигуру, оставляя открытыми только руки. Голова его была не покрыта, большой капюшон плаща откинут на спину, а глаза скрывала не менее потёртая, чем плащ, чёрная кожаная повязка. Сидевший ухмылялся уголками рта и неторопливо перебирал пальцами кончик рыжей бороды, заплетённой в тонкую косицу, и пёстрые шнурки, вплетённые в неё. Пока он сидел, возраст его выдавали, пожалуй, только руки - на запястьях кожа была покрыта сетью мелких складок, издалека, впрочем, мало заметных, особенно под браслетами, украшавшими его руки.
- Дитя... - неторопливо произнёс он. - Прошу тебя...
- Ты всё врал! - Выкрикнул подросток и попытался вскочить из-за стола, опрокинув низкий табурет, обитый давно полинявшей тканью.
Сидевший успел быстро наклониться вперёд, чтобы в последний момент удержать его за левую руку, не давая уйти. Но почти одновременно с этим у горла сидящего блеснул металл - мальчишка выхватил откуда-то из-под плаща узкий меч с тусклым и чуть изогнутым обломанным лезвием. Плащ его при этом распахнулся, обнажив худое тело, покрытое синяками и только-только начинавшими заживать глубокими ссадинами. Из всей одежды под плащом был лишь ремень, на котором, очевидно, и висел меч, да ещё не очень широкая набедренная повязка, которая к тому же после столь резкого движения умудрилась развернуться и сползти, повиснув вдоль правой ноги. Теперь стало видно - это был не юноша, как казалось с первого взгляда, а девушка (4). Хотя и сейчас, когда её тело с несомненными доказательствами пола оказалось на виду, при беглом взгляде перепутать было можно. Или хотя бы усомниться, верно ли сумел всё разглядеть. Cтройная, обманчиво худая, но при всём этом жилистая и явно сильнее, чем можно было представить с первого взгляда, с узкими бёдрами и почти без признаков женской груди - она запросто могла сойти за юношу. В безволосом паху её блестело большое металлическое кольцо, украшенное выцветшей лентой, ещё два таких же кольца, но размером поменьше, были вставлены в соски.
- Я убью тебя, если ты не отпустишь меня, - произнесла она уже тише, нисколько не смутившись того, что оказалась почти обнажена.
- Дитя... - Человек в повязке, казалось, смотрел куда-то над её головой. - Ты, конечно же, можешь попробовать убить меня, но прошу тебя, удели мне ещё немного своего времени. Что может сделать тебе такой старик, как я?
- Отпусти мою руку!
Голос девушки был таким же тихим, но при этом обломок лезвия уткнулся в шею сидевшего, повязанную невзрачным серым платком, закрывавшим полностью его горло. В тот момент, когда клинок коснулся платка, неожиданно между ним и материей бесшумно проскочило несколько желтоватых искр, хорошо видимых на фоне тёмной ткани. Девушка вздрогнула и резко отдёрнула меч. Сидевший мужчина только усмехнулся и сразу же отпустил её руку, заставив в первый момент потерять равновесие от неожиданности и сделать пару шагов назад, едва не споткнувшись об упавший табурет. Остальные люди, сидевшие в харчевне, уже успели потерять интерес к этой паре, а потому происшествия никто больше и не заметил.
- Прошу тебя... - человек сделал приглашающий жест, - присядь и выслушай меня. Это не займёт много времени, обещаю. Если я не смогу развеять твои сомнения, ты просто уйдёшь. Поверь, я не собираюсь тебя задерживать. Ну?.. Подумай, ты уже достаточно времени потратила на свои поиски. Что изменится, если ты ещё немного побудешь здесь? Кроме того, ни один караван до завтрашнего дня не покинет город, если ты вдруг задумала продолжить поиски в ином месте. А сам город вообще никуда, поверь мне, от тебя не уйдёт, если ты ещё хочешь остаться и продолжать искать здесь.
Девушка, выставив перед собой меч, какое-то время молча смотрела на сидящего.
- Что это было?.. - Наконец спросила она, чуть кивнув головой и указав мечом на платок.
- Ты не встречала такого раньше? - Вместо ответа спросил человек в повязке. - Люди твоего ремесла… Впрочем, извини… - Он примирительно поднял ладонь и покачал головой. - Если ты спросила… Это шерсть иль-ханага (5). - Он прикоснулся пальцами к платку. - Если тебе будет интересно, я расскажу. Потом, позже.
- Я слышала про них... - Буркнула девушка, облизав губы. - Но не знала, что... что такое ещё есть... Мы… мы не встречали их… Ну, вблизи… в близи не видели… следы… И они…
Она ещё постояла, незаметно даже для самой себя покусывая губу, потом поправила набедренную повязку, вернув её на место и плотнее перехватив ремнём, подняла упавший табурет, подвинула его ближе к столу, запахнула плащ и всё-таки вернулась на своё место, так и не выпустив меча из руки.
- Итак, дитя, что заставило тебя усомниться в том, что я именно тот, кого ты искала?..
- Потому, что он никогда ничего не боится! - Голос девушки снова стал громче и почти зазвенел.
- Тише... - улыбнулся её собеседник. - Прошу тебя, тише… Другим может быть неинтересно, о чём мы с тобой говорим. Пощади их слух.
- Он никогда ничего не боится! Это знают все! - Так же запальчиво, но уже действительно тише произнесла она. - А ты... - голос её дрогнул, - ...ты заговорил о страхе! Разве не так?!
- Верно, - кивнул человек и огладил бороду. - Я действительно сказал, что мне стало страшно. Да ведь ты и сама…
- Вот! А он никогда ничего не боится! - Не слушая его выпалила девушка. Можно было заметить, как губы её чуть заметно дрожат.
- Но с чего ты это взяла? - Человек чуть подвинулся вперёд, опустив локти на стол.
- Это же знают все! Сам го'фар (6) рассказывал про это! Но никто никогда ничего не говорил про то, что он может чего-то бояться! Если бы он чего-то боялся, это… Про это непременно бы рассказали!
- Хм... - мужчина покачал головой. - Никто, говоришь, ничего… Ну что ж… То есть, если ты про что-то не слышала, значит, этого и не существует, да?
Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но так и не произнесла ни слова, только шумно вздохнула. Глаза ее заблестели.
- Скажи мне... - человек в повязке сделал паузу, словно подбирал слова. - Скажи мне, ты когда-нибудь слышала рассказы про то, как он справлял нужду?..
- Что?.. - Девушка вскинула голову, глаза её прищурились. - Что… ты… Ты смеешься надо мной?! - Рука, державшая обломок меча, напряглась.
- Нет, дитя, - отрицательно покачал головой мужчина, и он уже не улыбался. - Я спрашиваю тебя серьёзно. И, пожалуйста, ответь мне честно.
Губы девушки уже заметно подрагивали, прищуренные глаза уставились на собеседника.
- Нет! Я не слышала об этом! - Она снова едва не перешла на крик.
- Пожалуйста, не кричи… Получается, если об этом нет рассказов, то такой надобности у него вообще не возникает, да? - Вот теперь человек с повязкой на глазах усмехнулся. - Ты сказала, что он ничего не боится. Потому, что про его страх никто ничего никогда не говорил, верно? Тогда у него нет и надобности справлять нужду. Ну, если следовать твоим умозаключениям. Если про это никто не рассказывал, значит, этого и не было.
Губы девушки задрожали совсем как у обиженного ребёнка. Копившиеся слёзы наконец-то прорвались наружу. Всхлипнув, она размазала их свободной рукой, которую потом вытерла о плащ. Если до этого она хоть как-то старалась сдержать эмоции, то сейчас стало понятно, что ей уже всё равно, видит ли этот человек её слабость, нет ли… Других она перестала замечать уже давно, как только появилась в этой харчевне и подошла к этому столу… Утирая слёзы, она старалась не смотреть на того, кто сидел напротив. Но вторая её рука всё так же цепко держала рукоять меча…
- Ты смеёшься надо мной! - Голос ее дрогнул. - Кому интересно знать, как он справляет свою нужду?! Зачем ты это спрашиваешь?! Может быть, этого вообще никто и не видел! Поэтому никто… никто и не говорит… И зачем?!.
Её собеседник, наклонив голову, казалось, наблюдал за ней, глядя сквозь повязку и старательно пряча грустную улыбку.
- А теперь подумай, дитя, - тихо произнес он. - Может быть, точно так же никто не видел, как ему бывало страшно, а?..
Девушка, смаргивая слёзы, уставилась на мужчину, а он продолжал.
- …если никто этого не видел, то никто и не мог рассказать. Конечно, можно придумать что угодно, но... А если никому это не пришло в голову, сочинять о нём такое? Что он чего-то боится. Что ему бывает страшно…
Девушка опустила голову...
- ...подумай ещё вот о чём… Представь, что это всё-таки могли видеть - как ему было страшно. Но почему-то тот, кто это видел, решил про это никому не рассказывать. Так тоже могло быть. - Мужчина как-то неловко усмехнулся, словно вспоминая что-то. - Ты же сама сказала, кому может быть интересно, как он справляет нужду? Почему так же не подумать и про страх?..
Девушка молчала, но пальцы её, сжимавшие меч, немного расслабились. Несколько капель упали с её ресниц на стол, она словно и не заметила этого, да и глаза больше не вытирала.
- Спасибо, что выслушала меня… - Человек наклонил голову, словно кланялся, затем откинулся на скамье и оперся спиной о стену. - Спасибо, что услышала.
Девушка подняла глаза, потом снова опустила взгляд куда-то вниз. Сейчас она особенно была похожа на растерянного ребенка. Словно вспомнив, что в руке у неё меч, она положила его себе на колени. Посидев так несколько мгновений, переложила его, уперев остатком клинка в пол и пристроив рукоятку между коленей.
- И уж коли ты не ушла до сих пор… Позволь, я закажу ужин для нас двоих. Окажи мне, прошу тебя, эту услугу, раздели со мной скромную трапезу. - Человек поправил повязку на глазах и махнул рукой, подзывая кого-нибудь из работавших в харчевне. - Разумеется, если ты не голодна, то просто составь мне компанию, хорошо?.. Но надеюсь, что хотя бы чашу баскада (7) ты выпьешь. А потом… ты вольна поступить, как захочешь. - Он пожал плечами.
- Но го'фар никогда не рассказывал, что он может кого-то бояться...
Голос девушки был очень тихим, потерянным… Человек в повязке в очередной раз невесело усмехнулся.
- Тогда ты можешь стать тем, кто первым поведает другим новую историю о нём. Которой ещё не знал никто.
- Только если ты - это он! - Вскинулась девушка, снова повысив голос, и тут же плечи её опустились, и голос стал тише. - Но как я могу поверить тебе?.. - В её глазах продолжали стоять слёзы. Её собеседник только пожал плечами. - А ты…Ты можешь снять повязку?.. - Неуверенно спросила она.
Человек весело и от души рассмеялся и даже хлопнул ладонью по колену.
- Это, правда, убедит тебя? - Он показал пальцем на чёрную полосу кожи, закрывавшую его глаза. - Ты знаешь наверняка, ЧТО должно быть под ней?
Девочка лишь тяжело вздохнула, но не успела ответить - в этот момент к их столу подошёл сам хозяин постоялого двора. Судя по тому, с каким уважением он говорил с мужчиной, и ещё потому, что он не прислал слугу или повара, а пришел сам, этого человек он знал очень хорошо. Скорее всего, он был его частым гостем. И, судя по всему, очень выгодным клиентом.
Обсуждение ужина было недолгим. Начав было перечислять какие-то названия блюд, человек в повязке на пару мгновений задумался, а затем лишь дёрнул плечом. Всё, что было ему нужно, это побольше мяса, не скупиться на приправы, не жалеть накна (8) и чтобы было вдосталь питья, для начала по кувшину баскада и остуженного отвара травы шоон (9). Как приготовить мясо, это он предложил выбрать самому хозяину харчевни и его повару. Девочка, прислушиваясь к разговору, жадно ловила слова, непроизвольно сглатывая слюну. Хозяин, осторожно косясь в её сторону, прятал усмешку как мог. Его гость тоже улыбался. Но чему именно, понять было сложно, глаз его не было видно, а лицо было обращено в сторону собеседницы. Когда хозяин ушёл, человек в повязке, уже не улыбаясь, вновь обратился к девушке.
- Скажи мне, дитя, что могло бы убедить тебя, что я тот, кого ты искала? Ведь сомнения твои так и остались при тебе, верно?
Девочка тяжело вздохнула, не поднимая глаз.
- Я не знаю... Го'фар… он… я… я не знаю…
- Послушай меня... - человек в повязке облокотился на стол. - Ты ведь рассказала мне не всё, а только самое главное, правда?
- Да... - девушка пожала плечами. - Но я...
- Подожди, - человек оборвал её. - Ты ведь не боишься меня? - И, словно почувствовав, как она вскинула голову, улыбнулся. - Я знаю, что гончим неведом подобный страх, не сердись. Так вот... - Он положил правую руку на стол ладонью вверх. - Коснись моей ладони своей...
Она думала не долго. И узкая ладонь с длинными - длиннее, чем у других людей - пальцами коснулась руки мужчины.
- ...хорошо, дитя... А теперь расскажи про свой отряд. Но только не вслух, хорошо? В мыслях, про себя, вот здесь… - он левой рукой указал на свою голову. - Ничего не произноси вслух. Просто вспомни всех, кто был рядом с тобой. И, пожалуйста, не торопись, хорошо? Я сейчас не настолько хорошо себя чувствую, чтобы... впрочем, не важно… - Он пожал плечами. - Расскажи про каждого из них. Представь перед собой их лица... голоса... вспомни их... И медленно начинай рассказывать...
Девушка замерла, глядя в упор на того, кто сидел перед нею. Он, чуть задрав подбородок, облизнул губы и тоже замер. Казалось, замерли и все вокруг. Только несмелый ветер шевелил шнурки в бороде человека с повязкой на глазах.
Подбежавший было к ним мальчишка-поварёнок, сжимавший в объятиях два кувшина, собирался уже сказать, что мясо почти готово, и не нужно ли принести что ещё, замер, остановленный жестом мужчины. Парнишка помялся с ноги на ногу, потом вспомнил про кувшины, что всё ещё держал в руках, медленно и с опаской поставил их на самый край стола и сразу же убежал обратно на кухню. Где-то снаружи невысокого заборчика вдруг громко заскрипели колёса повозки, а потом раздался громкий крик погонщика. Девушка вздрогнула, дёрнув рукой. Её собеседник успел чуть сжать пальцы, удерживая её оадонь в своей.
- Вы тоже звали его Наром (10)... - рассмеялся он вдруг, качая головой.
Девочка снова вздрогнула, но руку не убрала.
- Как... Как ты...
- Левая рука… - мужчина поднял над столом свою левую руку, - …безымянный и мизинец. Вы тоже спрашивали, где его скалы? - Мужчина улыбался.
- Да... - Кивнула девушка. - Но как ты узнал? Я же не говорила тебе этого! И даже не успела всё вспомнить!
- Я учил его. Это было давно. Очень давно. Наверное… впрочем, это тоже не важно. Мне очень жаль, что он погиб...
- Значит...
- Он любил пугать детвору в городах, если выдавалась такая возможность... - мужчина вздохнул и опустил голову, словно бы смотрел в стол. - Когда дети набегали поглазеть на отряд, он держал левую руку под плащом, а потом делал вид...
- Делал вид, что кусает себя за руку, - закончила девушка. - Да, он делал так. А потом строил зверское лицо, делал вид, что с трудом жуёт, через силу глотает, вытирал губы, а потом оскаливался и показывал ладонь без двух пальцев, словно только что их откусил...
- А в харчевнях, где он это тоже делал, приговаривал "Голоден так, что себя готов сожрать", да? - Сидящий поднял голову и словно посмотрел на девушку.
- Да... Ты что, действительно знал его?!
- Да. Знал. И я его учил...
- Значит, ты действительно тот самый иль-ноар - "бредущий по пескам"?! - Девушка вскочила на ноги, голос её дрожал. - Мне сказали правду? И я не ошиблась?! И это всё-таки ты?!
- Да, дитя...
Мужчина ещё плотнее запахнул плащ, словно ему стало холодно. Голос его неожиданно стал каким-то безжизненно-тусклым.
- ...старик, к которому тебя послали. Старик, сказавший, что ему стало страшно после твоего рассказа. Потому, что он никогда ещё не слышал ничего подобного. Теперь ты веришь мне?..
Девушка быстро-быстро закивала.
- Ну и хорошо... - Мужчина криво и устало улыбнулся. - Не знаю, сколько у нас с тобой времени... - он пожал плечами, - ...возможно, его уже и не осталось. Но не пропадать же ужину, верно? Давай-ка, ты поешь, а то потом у нас с тобой будет долгая ночь...
...тени становились всё длиннее, готовясь к ночи, слуги неторопливо натягивали над двором полог, чтобы он уже доставал до самого забора. В харчевню заглянуло ещё несколько человек. Никто не обращал внимания на перебравшихся поближе к очагу мужчину и странноватого коротко стриженого подростка - не то мальчика, не то девочку - которые о чём-то беседовали вполголоса...
_________
(1) Торговый камень - обычно специально обработанный камень из любой твердой породы, имеющий форму, близкую к шарообразной. Его водружают на некое подобие постамента, расположенного в центре торговой площади. Торговля начинается в тот момент, когда на камень падает первый утренний луч солнца. Соответственно, торговля заканчивается, когда камень оказывается в тени после того, как солнце скрывается за городской стеной. По закону, нельзя начинать торговлю до того, как камень будет освещен (позже - не возбраняется), и продолжать после того, как камень окажется в тени. Но сделки, которые не успели завершить до захода солнца, могут быть закрыты, но торг должен быть прекращен на той цене, которая была озвучена последней. Можно, разумеется, и отказаться от сделки, это не запрещено. Существует обычай гладить камень, чтобы торговля шла лучше. "Торговые камни" старых рынков буквально отшлифованы многочисленными прикосновениями ладоней. И если этот камень покрывается пылью, значит, торговля фактически не ведется.
(2) Ловчие барханов - люди, чья профессия состоит в охоте на демонов. Цели охоты могут быть самыми разными, но основных две - это или убийство демона, или поимка его живым, дабы принудить его предложить свои услуги в решении практически любых человеческих проблем. Пленить и удержать демона можно при помощи только двух "орудий" - верёвки, сплетенной из волос девственницы, а также при помощи ремня из кожи новорожденного младенца. Изготовлением орудий занимаются не сами ловчие, но некие мастера. И то, и другое стоит очень больших денег.
(3) В описываемой ситуации девочка, которая несомненно является одной из команды охотников за демонами, является "гончей барханов".
Гончие барханов (они же "гончие песков", "суки Пустыни", "говорящие с песком") - дети от союза человеческой женщины и демона уги, и при этом - только девочки. Высоко ценятся среди ловчих барханов, как непревзойденные мастера охоты на демонов. Демон всегда овладевает женщиной под чужим видом, таким образом, женщина остаётся в неведении, что отцом будущего ребёнка является демон. Всё выясняется позже, когда ребёнок начинает подрастать и у него проявляются черты, не свойственные человеку. Эти дети становятся изгоями. Судьбы многих из них весьма печальна. Примкнуть к команде ловчих барханов для них наилучший выход. Ловчие единственные, кто относится к ним, как к равным.
Прочитать гораздо подробнее про гончих можно по ссылкам, которые ниже. Там не "художественный текст", а… ну как сказать… В общем, это что-то вроде "этнографического описания", по-другому я не назову. Это то, что мне про них известно.
Ссылки: (1), (2), (3), (4), (5), (6).
(4) Смотреть, щурясь на солнце - выражение, поговорка, суть, смотреть невнимательно. Полный аналог местному выражению "смотреть сквозь пальцы".
(5) Иль-ханаг - дословно "песчаный танцор". Демон, чья шерсть не поддаётся железу, из неё прядут особую ткань, способную противостоять ударам железного оружия. Демон не наделён особым интеллектом, по сути, это практически животное. Много их водится в районе Скал-Близнецов. Подробнее про них можно прочитать по этой ссылке.
(6) Го’фар - дословно "старший по возрасту", "старик". Так зовут старших в отряде ловчих барханов. Именно старших. Все члены отряда считаются равными между собой, каждый обладает равными правами. Старший среди равных выбирается, например, в силу большего опыта, или за другие отличительные черты. Характерная для этих людей присказка или поговорка, отражающая их взаимноотношения - "Слово го'фара - слово всех. Голос го'фара - голос каждого."
(7) Баскад - слабоалкогольный напиток, приготавливаемый из вина, фруктов и небольшого количества молока.
(8) Накн - зерновая культура, употребляемая в пищу. Распространена по всему миру Пустыни.
(9) Трава шоон - крайне неприхотливое травянистое растение, распространённое по всей Пустыне. Отвар из неё обладает тонизирующим действием, прекрасно утоляет жажду, обладает некоторыми целебными свойствами, в частности, им часто промывают раны. Отвар может долго храниться, не теряя своих свойств. Особо ценятся травы, собранные в определённых местах, что придает им или дополнительные свойства, или усиливает традиционные. В частности, отвар из травы, собранной в окрестностях Скал-Близнецов, обладает повышенным целебным эффектом. Из него же приготовляют наркотический напиток, которым часто пользуются предсказатели для достижения транса. Трава шоон (как и кустарник он'фар-кан) является "даром Неба" - на заре создания Мира она была подарена людям Старцем.
- Великий Старец, или просто Старец - верховный бог-творец Мира Пустыни. Покинул мир в обозримом людьми прошлом, оставив после себя Тень Создателя, способную наблюдать за Миром и поддерживать в нём равновесие и порядок.
(10) Он-Шан-Нар (Нар Беспалый) - герой древних легенд, в разных изложениях фигурирует как бог или полубог. Во время битвы за господство над небом потерял два пальца на левой руке, от его пролитой крови произошли знаменитые золотые пески долины Ноа, а из отрубленных пальцев - не менее знаменитые (и не менее зловещие) Скалы-Близнецы.
* * *
ПРОДОЛЖЕНИЕ: 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24
Если кому интересно, то "вот здесь лежат все ссылки на тексты о Пустыне, сгруппированные по темам и разложенные в порядке чтения. Плюс ссылки на иллюстрации."
- Да, это про Пустыню. Тема эта у меня специфическая, и может быть интересна далеко не всем, так что, пожалуйста, учитывайте это, если решите читать. Тем более, что текста действительно много.
- Текст местами совсем не для детей, хотя специально я не стараюсь усердствовать, но легче сразу пометить, как "18+", а вы это просто учтите, чтобы потом не сожалеть.
- Это продолжение одной из старых историй. Начиналась она давно, показывал я её тоже давно, так что сейчас имело смысл просто выложить её снова. Тем более, что старые части я местами правил, так что отличия есть - добавились какие-то детали, что-то стало чуть понятнее, надеюсь, что-то просто изложено более аккуратно.
* * *
...когда это было?.. Или это ещё не произошло?..
Время порой любит шутить, показывая то, что ты считал давно ушедшим. А потом возвращать тебя туда, чтобы ты понял, что этого ещё не происходило. Просто ты увидел это чуть раньше.
...было это завершением или началом?
Пожалуй, это и то, и другое.
Просто происходило в разное время.
Так тоже бывает...
- ...я не верю тебе! Не верю! Ты врёшь, врёшь! Ты - не он! Ты не можешь им быть!..
Мало кто обернулся на крик. На постоялом дворе было немного людей, хотя день уже и клонился к вечеру. Приближалась пора песчаных бурь, и количество караванов, приходящих в город, резко пошло на убыль. Наступало вынужденное затишье, когда пустели некогда шумные торговые площади, и даже "торговый камень" потихоньку покрывался пылью (1)...
За последние годы бури стали не только сильнее, но и приходили они чаще, особенно свирепствуя в традиционные для них сезоны - при смене четвертей года. Времена, когда караваны ходили круглый год, давно прошли. Старики ещё вспоминали легендарные имена редких храбрецов-караванщиков, но чем больше проходило времени, тем больше эти рассказы начинали напоминать сказки...
В общем, на крик повернулось три-четыре головы, не больше. Кто-то продолжал дремать, кто-то не счёл нужным отрываться от раннего ужина. Даже оказавшийся неподалёку стражник лишь вяло помахал в воздухе плёткой, да и то скорее для порядка, а не для острастки. Он ещё немного подождал, не сочтя нужным подходить к невысокому забору, огородившему двор харчевни со столами и натянутым над ними тентом, а затем двинулся дальше своей дорогой, неторопливо вышагивая по пыльной мостовой и заправив большие пальцы рук за кожаный ремень.
…кричал худой подросток, закутанный от шеи и почти до щиколоток в старый запылённый дорожный плащ, пестревший прорехами. Часть из них была когда-то зашита или заштопана, но много было и тех, через которые просвечивало давно не мытое тело. Из-под плаща торчали песчаные сапоги с оббитыми о камни мысами, сапоги хоть и выглядели не очень старыми, но тоже были покрыты толстым слоем пыли. Голова мальчишки, когда-то обритая наголо, а сейчас уже успевшая обрасти совсем короткими жёсткими волосами, была повязана куском ткани со следами засохшей крови. Хотя плащ и скрывал его фигуру, но впалые щеки, синяки под глазами и состояние плаща и сапог, всё говорило о том, что он давно досыта не ел и был изрядно вымотан дорогой.
Судя по всему, он был из ловчих барханов (2). В старые времена, уходящие в прошлое всё дальше и дальше, появление в городе даже одинокого ловчего вызвало бы неподдельный интерес у многих. Но сейчас мальчишку, можно сказать, никто и не заметил. Ловчих становилось всё меньше, в городах они появлялись всё реже, поэтому их появление среди людей уже почти не привлекало внимания. Ну, разумеется, кроме заказчика и городской стражи. Впрочем, в тихих городах, вроде этого, и стража могла уже смотреть на их появление, щурясь на солнце (3).
Человек, к которому обращался мальчик, сидел перед ним за низким столом, стоявшим в углу харчевни при постоялом дворе. Его рыжеватый старый плащ, накинутый на плечи, тоже скрывал фигуру, оставляя открытыми только руки. Голова его была не покрыта, большой капюшон плаща откинут на спину, а глаза скрывала не менее потёртая, чем плащ, чёрная кожаная повязка. Сидевший ухмылялся уголками рта и неторопливо перебирал пальцами кончик рыжей бороды, заплетённой в тонкую косицу, и пёстрые шнурки, вплетённые в неё. Пока он сидел, возраст его выдавали, пожалуй, только руки - на запястьях кожа была покрыта сетью мелких складок, издалека, впрочем, мало заметных, особенно под браслетами, украшавшими его руки.
- Дитя... - неторопливо произнёс он. - Прошу тебя...
- Ты всё врал! - Выкрикнул подросток и попытался вскочить из-за стола, опрокинув низкий табурет, обитый давно полинявшей тканью.
Сидевший успел быстро наклониться вперёд, чтобы в последний момент удержать его за левую руку, не давая уйти. Но почти одновременно с этим у горла сидящего блеснул металл - мальчишка выхватил откуда-то из-под плаща узкий меч с тусклым и чуть изогнутым обломанным лезвием. Плащ его при этом распахнулся, обнажив худое тело, покрытое синяками и только-только начинавшими заживать глубокими ссадинами. Из всей одежды под плащом был лишь ремень, на котором, очевидно, и висел меч, да ещё не очень широкая набедренная повязка, которая к тому же после столь резкого движения умудрилась развернуться и сползти, повиснув вдоль правой ноги. Теперь стало видно - это был не юноша, как казалось с первого взгляда, а девушка (4). Хотя и сейчас, когда её тело с несомненными доказательствами пола оказалось на виду, при беглом взгляде перепутать было можно. Или хотя бы усомниться, верно ли сумел всё разглядеть. Cтройная, обманчиво худая, но при всём этом жилистая и явно сильнее, чем можно было представить с первого взгляда, с узкими бёдрами и почти без признаков женской груди - она запросто могла сойти за юношу. В безволосом паху её блестело большое металлическое кольцо, украшенное выцветшей лентой, ещё два таких же кольца, но размером поменьше, были вставлены в соски.
- Я убью тебя, если ты не отпустишь меня, - произнесла она уже тише, нисколько не смутившись того, что оказалась почти обнажена.
- Дитя... - Человек в повязке, казалось, смотрел куда-то над её головой. - Ты, конечно же, можешь попробовать убить меня, но прошу тебя, удели мне ещё немного своего времени. Что может сделать тебе такой старик, как я?
- Отпусти мою руку!
Голос девушки был таким же тихим, но при этом обломок лезвия уткнулся в шею сидевшего, повязанную невзрачным серым платком, закрывавшим полностью его горло. В тот момент, когда клинок коснулся платка, неожиданно между ним и материей бесшумно проскочило несколько желтоватых искр, хорошо видимых на фоне тёмной ткани. Девушка вздрогнула и резко отдёрнула меч. Сидевший мужчина только усмехнулся и сразу же отпустил её руку, заставив в первый момент потерять равновесие от неожиданности и сделать пару шагов назад, едва не споткнувшись об упавший табурет. Остальные люди, сидевшие в харчевне, уже успели потерять интерес к этой паре, а потому происшествия никто больше и не заметил.
- Прошу тебя... - человек сделал приглашающий жест, - присядь и выслушай меня. Это не займёт много времени, обещаю. Если я не смогу развеять твои сомнения, ты просто уйдёшь. Поверь, я не собираюсь тебя задерживать. Ну?.. Подумай, ты уже достаточно времени потратила на свои поиски. Что изменится, если ты ещё немного побудешь здесь? Кроме того, ни один караван до завтрашнего дня не покинет город, если ты вдруг задумала продолжить поиски в ином месте. А сам город вообще никуда, поверь мне, от тебя не уйдёт, если ты ещё хочешь остаться и продолжать искать здесь.
Девушка, выставив перед собой меч, какое-то время молча смотрела на сидящего.
- Что это было?.. - Наконец спросила она, чуть кивнув головой и указав мечом на платок.
- Ты не встречала такого раньше? - Вместо ответа спросил человек в повязке. - Люди твоего ремесла… Впрочем, извини… - Он примирительно поднял ладонь и покачал головой. - Если ты спросила… Это шерсть иль-ханага (5). - Он прикоснулся пальцами к платку. - Если тебе будет интересно, я расскажу. Потом, позже.
- Я слышала про них... - Буркнула девушка, облизав губы. - Но не знала, что... что такое ещё есть... Мы… мы не встречали их… Ну, вблизи… в близи не видели… следы… И они…
Она ещё постояла, незаметно даже для самой себя покусывая губу, потом поправила набедренную повязку, вернув её на место и плотнее перехватив ремнём, подняла упавший табурет, подвинула его ближе к столу, запахнула плащ и всё-таки вернулась на своё место, так и не выпустив меча из руки.
- Итак, дитя, что заставило тебя усомниться в том, что я именно тот, кого ты искала?..
- Потому, что он никогда ничего не боится! - Голос девушки снова стал громче и почти зазвенел.
- Тише... - улыбнулся её собеседник. - Прошу тебя, тише… Другим может быть неинтересно, о чём мы с тобой говорим. Пощади их слух.
- Он никогда ничего не боится! Это знают все! - Так же запальчиво, но уже действительно тише произнесла она. - А ты... - голос её дрогнул, - ...ты заговорил о страхе! Разве не так?!
- Верно, - кивнул человек и огладил бороду. - Я действительно сказал, что мне стало страшно. Да ведь ты и сама…
- Вот! А он никогда ничего не боится! - Не слушая его выпалила девушка. Можно было заметить, как губы её чуть заметно дрожат.
- Но с чего ты это взяла? - Человек чуть подвинулся вперёд, опустив локти на стол.
- Это же знают все! Сам го'фар (6) рассказывал про это! Но никто никогда ничего не говорил про то, что он может чего-то бояться! Если бы он чего-то боялся, это… Про это непременно бы рассказали!
- Хм... - мужчина покачал головой. - Никто, говоришь, ничего… Ну что ж… То есть, если ты про что-то не слышала, значит, этого и не существует, да?
Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но так и не произнесла ни слова, только шумно вздохнула. Глаза ее заблестели.
- Скажи мне... - человек в повязке сделал паузу, словно подбирал слова. - Скажи мне, ты когда-нибудь слышала рассказы про то, как он справлял нужду?..
- Что?.. - Девушка вскинула голову, глаза её прищурились. - Что… ты… Ты смеешься надо мной?! - Рука, державшая обломок меча, напряглась.
- Нет, дитя, - отрицательно покачал головой мужчина, и он уже не улыбался. - Я спрашиваю тебя серьёзно. И, пожалуйста, ответь мне честно.
Губы девушки уже заметно подрагивали, прищуренные глаза уставились на собеседника.
- Нет! Я не слышала об этом! - Она снова едва не перешла на крик.
- Пожалуйста, не кричи… Получается, если об этом нет рассказов, то такой надобности у него вообще не возникает, да? - Вот теперь человек с повязкой на глазах усмехнулся. - Ты сказала, что он ничего не боится. Потому, что про его страх никто ничего никогда не говорил, верно? Тогда у него нет и надобности справлять нужду. Ну, если следовать твоим умозаключениям. Если про это никто не рассказывал, значит, этого и не было.
Губы девушки задрожали совсем как у обиженного ребёнка. Копившиеся слёзы наконец-то прорвались наружу. Всхлипнув, она размазала их свободной рукой, которую потом вытерла о плащ. Если до этого она хоть как-то старалась сдержать эмоции, то сейчас стало понятно, что ей уже всё равно, видит ли этот человек её слабость, нет ли… Других она перестала замечать уже давно, как только появилась в этой харчевне и подошла к этому столу… Утирая слёзы, она старалась не смотреть на того, кто сидел напротив. Но вторая её рука всё так же цепко держала рукоять меча…
- Ты смеёшься надо мной! - Голос ее дрогнул. - Кому интересно знать, как он справляет свою нужду?! Зачем ты это спрашиваешь?! Может быть, этого вообще никто и не видел! Поэтому никто… никто и не говорит… И зачем?!.
Её собеседник, наклонив голову, казалось, наблюдал за ней, глядя сквозь повязку и старательно пряча грустную улыбку.
- А теперь подумай, дитя, - тихо произнес он. - Может быть, точно так же никто не видел, как ему бывало страшно, а?..
Девушка, смаргивая слёзы, уставилась на мужчину, а он продолжал.
- …если никто этого не видел, то никто и не мог рассказать. Конечно, можно придумать что угодно, но... А если никому это не пришло в голову, сочинять о нём такое? Что он чего-то боится. Что ему бывает страшно…
Девушка опустила голову...
- ...подумай ещё вот о чём… Представь, что это всё-таки могли видеть - как ему было страшно. Но почему-то тот, кто это видел, решил про это никому не рассказывать. Так тоже могло быть. - Мужчина как-то неловко усмехнулся, словно вспоминая что-то. - Ты же сама сказала, кому может быть интересно, как он справляет нужду? Почему так же не подумать и про страх?..
Девушка молчала, но пальцы её, сжимавшие меч, немного расслабились. Несколько капель упали с её ресниц на стол, она словно и не заметила этого, да и глаза больше не вытирала.
- Спасибо, что выслушала меня… - Человек наклонил голову, словно кланялся, затем откинулся на скамье и оперся спиной о стену. - Спасибо, что услышала.
Девушка подняла глаза, потом снова опустила взгляд куда-то вниз. Сейчас она особенно была похожа на растерянного ребенка. Словно вспомнив, что в руке у неё меч, она положила его себе на колени. Посидев так несколько мгновений, переложила его, уперев остатком клинка в пол и пристроив рукоятку между коленей.
- И уж коли ты не ушла до сих пор… Позволь, я закажу ужин для нас двоих. Окажи мне, прошу тебя, эту услугу, раздели со мной скромную трапезу. - Человек поправил повязку на глазах и махнул рукой, подзывая кого-нибудь из работавших в харчевне. - Разумеется, если ты не голодна, то просто составь мне компанию, хорошо?.. Но надеюсь, что хотя бы чашу баскада (7) ты выпьешь. А потом… ты вольна поступить, как захочешь. - Он пожал плечами.
- Но го'фар никогда не рассказывал, что он может кого-то бояться...
Голос девушки был очень тихим, потерянным… Человек в повязке в очередной раз невесело усмехнулся.
- Тогда ты можешь стать тем, кто первым поведает другим новую историю о нём. Которой ещё не знал никто.
- Только если ты - это он! - Вскинулась девушка, снова повысив голос, и тут же плечи её опустились, и голос стал тише. - Но как я могу поверить тебе?.. - В её глазах продолжали стоять слёзы. Её собеседник только пожал плечами. - А ты…Ты можешь снять повязку?.. - Неуверенно спросила она.
Человек весело и от души рассмеялся и даже хлопнул ладонью по колену.
- Это, правда, убедит тебя? - Он показал пальцем на чёрную полосу кожи, закрывавшую его глаза. - Ты знаешь наверняка, ЧТО должно быть под ней?
Девочка лишь тяжело вздохнула, но не успела ответить - в этот момент к их столу подошёл сам хозяин постоялого двора. Судя по тому, с каким уважением он говорил с мужчиной, и ещё потому, что он не прислал слугу или повара, а пришел сам, этого человек он знал очень хорошо. Скорее всего, он был его частым гостем. И, судя по всему, очень выгодным клиентом.
Обсуждение ужина было недолгим. Начав было перечислять какие-то названия блюд, человек в повязке на пару мгновений задумался, а затем лишь дёрнул плечом. Всё, что было ему нужно, это побольше мяса, не скупиться на приправы, не жалеть накна (8) и чтобы было вдосталь питья, для начала по кувшину баскада и остуженного отвара травы шоон (9). Как приготовить мясо, это он предложил выбрать самому хозяину харчевни и его повару. Девочка, прислушиваясь к разговору, жадно ловила слова, непроизвольно сглатывая слюну. Хозяин, осторожно косясь в её сторону, прятал усмешку как мог. Его гость тоже улыбался. Но чему именно, понять было сложно, глаз его не было видно, а лицо было обращено в сторону собеседницы. Когда хозяин ушёл, человек в повязке, уже не улыбаясь, вновь обратился к девушке.
- Скажи мне, дитя, что могло бы убедить тебя, что я тот, кого ты искала? Ведь сомнения твои так и остались при тебе, верно?
Девочка тяжело вздохнула, не поднимая глаз.
- Я не знаю... Го'фар… он… я… я не знаю…
- Послушай меня... - человек в повязке облокотился на стол. - Ты ведь рассказала мне не всё, а только самое главное, правда?
- Да... - девушка пожала плечами. - Но я...
- Подожди, - человек оборвал её. - Ты ведь не боишься меня? - И, словно почувствовав, как она вскинула голову, улыбнулся. - Я знаю, что гончим неведом подобный страх, не сердись. Так вот... - Он положил правую руку на стол ладонью вверх. - Коснись моей ладони своей...
Она думала не долго. И узкая ладонь с длинными - длиннее, чем у других людей - пальцами коснулась руки мужчины.
- ...хорошо, дитя... А теперь расскажи про свой отряд. Но только не вслух, хорошо? В мыслях, про себя, вот здесь… - он левой рукой указал на свою голову. - Ничего не произноси вслух. Просто вспомни всех, кто был рядом с тобой. И, пожалуйста, не торопись, хорошо? Я сейчас не настолько хорошо себя чувствую, чтобы... впрочем, не важно… - Он пожал плечами. - Расскажи про каждого из них. Представь перед собой их лица... голоса... вспомни их... И медленно начинай рассказывать...
Девушка замерла, глядя в упор на того, кто сидел перед нею. Он, чуть задрав подбородок, облизнул губы и тоже замер. Казалось, замерли и все вокруг. Только несмелый ветер шевелил шнурки в бороде человека с повязкой на глазах.
Подбежавший было к ним мальчишка-поварёнок, сжимавший в объятиях два кувшина, собирался уже сказать, что мясо почти готово, и не нужно ли принести что ещё, замер, остановленный жестом мужчины. Парнишка помялся с ноги на ногу, потом вспомнил про кувшины, что всё ещё держал в руках, медленно и с опаской поставил их на самый край стола и сразу же убежал обратно на кухню. Где-то снаружи невысокого заборчика вдруг громко заскрипели колёса повозки, а потом раздался громкий крик погонщика. Девушка вздрогнула, дёрнув рукой. Её собеседник успел чуть сжать пальцы, удерживая её оадонь в своей.
- Вы тоже звали его Наром (10)... - рассмеялся он вдруг, качая головой.
Девочка снова вздрогнула, но руку не убрала.
- Как... Как ты...
- Левая рука… - мужчина поднял над столом свою левую руку, - …безымянный и мизинец. Вы тоже спрашивали, где его скалы? - Мужчина улыбался.
- Да... - Кивнула девушка. - Но как ты узнал? Я же не говорила тебе этого! И даже не успела всё вспомнить!
- Я учил его. Это было давно. Очень давно. Наверное… впрочем, это тоже не важно. Мне очень жаль, что он погиб...
- Значит...
- Он любил пугать детвору в городах, если выдавалась такая возможность... - мужчина вздохнул и опустил голову, словно бы смотрел в стол. - Когда дети набегали поглазеть на отряд, он держал левую руку под плащом, а потом делал вид...
- Делал вид, что кусает себя за руку, - закончила девушка. - Да, он делал так. А потом строил зверское лицо, делал вид, что с трудом жуёт, через силу глотает, вытирал губы, а потом оскаливался и показывал ладонь без двух пальцев, словно только что их откусил...
- А в харчевнях, где он это тоже делал, приговаривал "Голоден так, что себя готов сожрать", да? - Сидящий поднял голову и словно посмотрел на девушку.
- Да... Ты что, действительно знал его?!
- Да. Знал. И я его учил...
- Значит, ты действительно тот самый иль-ноар - "бредущий по пескам"?! - Девушка вскочила на ноги, голос её дрожал. - Мне сказали правду? И я не ошиблась?! И это всё-таки ты?!
- Да, дитя...
Мужчина ещё плотнее запахнул плащ, словно ему стало холодно. Голос его неожиданно стал каким-то безжизненно-тусклым.
- ...старик, к которому тебя послали. Старик, сказавший, что ему стало страшно после твоего рассказа. Потому, что он никогда ещё не слышал ничего подобного. Теперь ты веришь мне?..
Девушка быстро-быстро закивала.
- Ну и хорошо... - Мужчина криво и устало улыбнулся. - Не знаю, сколько у нас с тобой времени... - он пожал плечами, - ...возможно, его уже и не осталось. Но не пропадать же ужину, верно? Давай-ка, ты поешь, а то потом у нас с тобой будет долгая ночь...
...тени становились всё длиннее, готовясь к ночи, слуги неторопливо натягивали над двором полог, чтобы он уже доставал до самого забора. В харчевню заглянуло ещё несколько человек. Никто не обращал внимания на перебравшихся поближе к очагу мужчину и странноватого коротко стриженого подростка - не то мальчика, не то девочку - которые о чём-то беседовали вполголоса...
_________
(1) Торговый камень - обычно специально обработанный камень из любой твердой породы, имеющий форму, близкую к шарообразной. Его водружают на некое подобие постамента, расположенного в центре торговой площади. Торговля начинается в тот момент, когда на камень падает первый утренний луч солнца. Соответственно, торговля заканчивается, когда камень оказывается в тени после того, как солнце скрывается за городской стеной. По закону, нельзя начинать торговлю до того, как камень будет освещен (позже - не возбраняется), и продолжать после того, как камень окажется в тени. Но сделки, которые не успели завершить до захода солнца, могут быть закрыты, но торг должен быть прекращен на той цене, которая была озвучена последней. Можно, разумеется, и отказаться от сделки, это не запрещено. Существует обычай гладить камень, чтобы торговля шла лучше. "Торговые камни" старых рынков буквально отшлифованы многочисленными прикосновениями ладоней. И если этот камень покрывается пылью, значит, торговля фактически не ведется.
(2) Ловчие барханов - люди, чья профессия состоит в охоте на демонов. Цели охоты могут быть самыми разными, но основных две - это или убийство демона, или поимка его живым, дабы принудить его предложить свои услуги в решении практически любых человеческих проблем. Пленить и удержать демона можно при помощи только двух "орудий" - верёвки, сплетенной из волос девственницы, а также при помощи ремня из кожи новорожденного младенца. Изготовлением орудий занимаются не сами ловчие, но некие мастера. И то, и другое стоит очень больших денег.
(3) В описываемой ситуации девочка, которая несомненно является одной из команды охотников за демонами, является "гончей барханов".
Гончие барханов (они же "гончие песков", "суки Пустыни", "говорящие с песком") - дети от союза человеческой женщины и демона уги, и при этом - только девочки. Высоко ценятся среди ловчих барханов, как непревзойденные мастера охоты на демонов. Демон всегда овладевает женщиной под чужим видом, таким образом, женщина остаётся в неведении, что отцом будущего ребёнка является демон. Всё выясняется позже, когда ребёнок начинает подрастать и у него проявляются черты, не свойственные человеку. Эти дети становятся изгоями. Судьбы многих из них весьма печальна. Примкнуть к команде ловчих барханов для них наилучший выход. Ловчие единственные, кто относится к ним, как к равным.
Прочитать гораздо подробнее про гончих можно по ссылкам, которые ниже. Там не "художественный текст", а… ну как сказать… В общем, это что-то вроде "этнографического описания", по-другому я не назову. Это то, что мне про них известно.
Ссылки: (1), (2), (3), (4), (5), (6).
(4) Смотреть, щурясь на солнце - выражение, поговорка, суть, смотреть невнимательно. Полный аналог местному выражению "смотреть сквозь пальцы".
(5) Иль-ханаг - дословно "песчаный танцор". Демон, чья шерсть не поддаётся железу, из неё прядут особую ткань, способную противостоять ударам железного оружия. Демон не наделён особым интеллектом, по сути, это практически животное. Много их водится в районе Скал-Близнецов. Подробнее про них можно прочитать по этой ссылке.
(6) Го’фар - дословно "старший по возрасту", "старик". Так зовут старших в отряде ловчих барханов. Именно старших. Все члены отряда считаются равными между собой, каждый обладает равными правами. Старший среди равных выбирается, например, в силу большего опыта, или за другие отличительные черты. Характерная для этих людей присказка или поговорка, отражающая их взаимноотношения - "Слово го'фара - слово всех. Голос го'фара - голос каждого."
(7) Баскад - слабоалкогольный напиток, приготавливаемый из вина, фруктов и небольшого количества молока.
(8) Накн - зерновая культура, употребляемая в пищу. Распространена по всему миру Пустыни.
(9) Трава шоон - крайне неприхотливое травянистое растение, распространённое по всей Пустыне. Отвар из неё обладает тонизирующим действием, прекрасно утоляет жажду, обладает некоторыми целебными свойствами, в частности, им часто промывают раны. Отвар может долго храниться, не теряя своих свойств. Особо ценятся травы, собранные в определённых местах, что придает им или дополнительные свойства, или усиливает традиционные. В частности, отвар из травы, собранной в окрестностях Скал-Близнецов, обладает повышенным целебным эффектом. Из него же приготовляют наркотический напиток, которым часто пользуются предсказатели для достижения транса. Трава шоон (как и кустарник он'фар-кан) является "даром Неба" - на заре создания Мира она была подарена людям Старцем.
- Великий Старец, или просто Старец - верховный бог-творец Мира Пустыни. Покинул мир в обозримом людьми прошлом, оставив после себя Тень Создателя, способную наблюдать за Миром и поддерживать в нём равновесие и порядок.
(10) Он-Шан-Нар (Нар Беспалый) - герой древних легенд, в разных изложениях фигурирует как бог или полубог. Во время битвы за господство над небом потерял два пальца на левой руке, от его пролитой крови произошли знаменитые золотые пески долины Ноа, а из отрубленных пальцев - не менее знаменитые (и не менее зловещие) Скалы-Близнецы.
* * *
ПРОДОЛЖЕНИЕ: 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24
Если кому интересно, то "вот здесь лежат все ссылки на тексты о Пустыне, сгруппированные по темам и разложенные в порядке чтения. Плюс ссылки на иллюстрации."