Кяхта. Часть 2: Старый Троицкосавск
Троицкосавск с дореволюционных карт и документов - не историческое название Кяхты: до 1934 года это были два разных города в 5 километрах друг от друга. Кяхтинская слобода жила торговлей непосредственно у границы, а Троицкосавск начинался с крепости чуть поодаль и постепенно превратился в уездный город. В прошлой части я показывал его главную площадь, руины колоссального собора и великолепный музей, заодно изложив странную историю кяхтинской торговли, которая велась по средневековым законам, но давала Российской империи до 8-9% налоговых поступлений. Теперь же просто погуляем улицами Троицкосавска от Белых казарм до Красных казарм, с которыми связана жестокая современность.
Глушь не всегда бывает нищей, и странные прозвища Кяхты (в обиходе этим словом называли всю систему города и слободы) вроде "Песчаная Венеция" или "Забалуй-городок" родились не на пустом месте. С одной стороны, судя по налоговым сборам, средний жителя Кяхты и Троицкосавска был в 150 раз богаче среднего жителя всей страны, что по нынешнему курсу давало бы среднюю зарплату в несколько миллионов рублей. С другой - в Городе Миллионеров не строили дворцов: в начале 19 века миллионеры вкладываясь в церкви, а ближе к концу, когда путеводная звезда Великого Чайного пути стала клониться к закату - в школы. Подобно нефтеградам Югры и Ямала, которые огромный бюджет не сделал архитектурными сокровищницами, Троицкосавск строился просто, деловито, в явном "чемоданном настроении" и мечте обзавестись дворцом в таких краях, где не снуют китайцы, не ревут верблюды, не поджидает чума... Как и многие златокипящие города, большинство своих красот Троицкосавск обрёл уже в десятилетия упадка, когда московские "чайники" обзавелись плантациями в Китае и перешли на морскую торговлю, а здесь на передний план вышли земляки.
1а.
Вот места из прошлой части попали на странный кадр, снятый между двух эпох, где-то около 1875 года. На Большой улице, этом Песчаном Гранд-канале, при Советах конечно ставшем улицей Ленина, уже стоят Покровская церковь (1864-68) поодаль и Никольская часовня (1875) на переднем плане, но ещё нет двух гигантских училищ, одно из которых позже занял музей. Сам кадр снят с центральной площади - её улица Ленина пересекает с поворотом, и за кадром тут по правую руку от фотографа стоят Гостиные ряды, а по левую - Троицкий собор, ещё не тронутый пожаром. Пожар в 1994 году уничтожил и заметную справа школу №1, старейшую в Сибири женскую гимназию (1862), в 1905 году бывшую оплотом курировавшего забастовки Учительского Союза. А вот дом Нерпина (1850) напротив - вполне себе стоит и открывает примерно полтора километра цельного старого города. Первый квартал до музея сейчас перепрыгнем - о нём была прошлая часть.
2а.
Соседнее с музеем здание - почтамт (1982), самая грубая вставка в этом районе, ну а модный жанровый фонтан в Забалуй-городке смотрится примерно как гипсовая Венера среди самоваров и медвежьих чучел в прокопченном срубном кабаке.
2.
В основном Город Миллионеров выглядел так: одноэтажные купеческие деревянные дома, иногда с магазином или харчевней, буквально распластавшиеся вдоль улицы:
3.
Между ними вклиниваются почерневшие избы, не сильно отличающиеся от изб в окрестных сёлах и станицах:
4.
Основное украшение, как и всюду в деревянных городах Сибири - наличники, тут явно делавшиеся по большей части в какой-то одной мастерской:
5.
А в переулках - совершенно сельские пейзажи: торговый город вытянулся вдоль единственной оси караванной дороги.
6.
На общем фоне выделяется немногое. Вот например поодаль сгоревший изнутри старый Госбанк (1905) с не тронутой огнём обшивкой под кирпич:
7.
А вот огромный деревянный особняк Коковиных - тех самых купцов-земляков, преуспевших в годы упадка. Ведь это в Москву с открытием Суэцкого канала (1869) чай стало удобнее доставлять через Шанхай и Одессу, а вот до Сибири проще было везти его по старинке монгольскими караванами через Ургу и Калган. Михаил Коковин, чей отец приехал сюда в 1839 году с Вологодчины, поднялся именно на такой торговле, а в 1892 году вместе с партнёром Иваном Басовым (чей дом тоже стоит неподалёку) вложился в далёкий Якутск и сделал состояние на снабжении Северо-Востока. Дома Коковиных (дело отца продолжил сын Алексей) были одними из самых красивых и в Якутске, и в Кяхте, а сквозь пространство между ними тянется след купцов: если на Лене у Коковина был пароход, то на Селенге - знакомое по прошлой части пароходство.
8.
В Гражданскую Коковинский дом облюбовали красные командиры под резиденцию и штаб: как в 1918, когда Троицкосавск сопротивлялся белочехам и к осени был ими взят, так и в 1921, когда барон Роман Унгерн-фон-Штернберг, окопавшись в Урге, придумал возрождать империю Чингисхана.
8а.
Ну а усадьба Коковиных тянулась на целый квартал, и главным в ней считался следующий дом, будто привезённый через степи Джунгарии, оазисы Ганьсу и барханы Гоби откуда-то из Семиречья:
9.
Напротив, на углу улицы Назимова (ранее Первого Приютского переулка) - Николаевский детский приют (1851). Сыном его попечительницы был Константин Козих, врач местной таможни и общественный деятель, в 1876 году в порядке хобби обустроивший первую метеостанцию Забайкалья. В 1895 году только открывшееся Троицкосавко-Кяхтинское отделение Русского географического общества (Т-КОРГО) выкупило под неё уже нам знакомый дом Нерпина.
10.
При Советах в приюте разместился ДОСААФ, судя по виду своих комнат внезапно разбежавшийся за пару часов до нашей прогулки:
11.
Дальше Большая улица взбиралась на Собенникову гору у выезда, а улица Ленина входит в подбрюшье больницы:
12а.
Старый Троицкосавск резко обрывается, сменяясь мрачным и неухоженным пейзажем постсоветской окраины: в Кяхте реально много мест, виды которых так и просятся в антироссийскую пропаганду.
12.
С мерзостью запустения здорово контрастирует солнечная электростанция (2019) у объездной дороги на сопках за Грязнухой (как тут называют Кяхту-реку):
13.
А по соседству с ней энергию Солнца впитывает ещё и небольшой бурхан, как бы не единственная примета того, что Кяхта - тоже Бурятия. Вернее, по статистике бурят в городе 21% населения, причём вполне коренного (в Троицкосавске было 9%), но статистика эта никак не стыкуется с впечатлением "на земле": Кяхта - абсолютно русский город, где даже поз негде поесть. Интереснее то, что 0,5% жителей (около 100 человек из 1,5 тыс. в России) тут не буряты, а самые что ни на есть халха-монголы. Более того, и облик этого бурхана с "рогами" ветвей, но без сэргэ (ритуальных коновязей) скорее именно что монгольский. Как воздетая рука, он благословляет въезжающих в Россию людей из страны Чингисхана:
13а.
Мимо больницы мы вышли к Пограничной улице, похожей больше на один сплошной пустырь. Над пустырём нависают Белые казармы 1830-х годов:
14.
Вернее, тогда это была таможня, огромный комплекс которой в совсем не сибирском стиле ампира - весьма наглядный памятник Великого Чайного пути:
15.
Как я понимаю, длинные здания - склады, а небольшой домик в середине - какая-нибудь важня, где взвешивался товар:
16.
Не знаю точно, когда склады превратились в казармы: может в 1903, когда КВЖД убила Великий Чайный путь; может в 1911, когда в Китай пришла смута, а Монголия стала независимой страной; может в 1930-х, когда Япония взрастила агрессивную Маньчжоу-го, а может и в 1950-х, когда СССР поссорился с Китаем, а Монголия "входила в Забайкальский военный округ". Как бы то ни было, теперь в Белых казармах ни таможни, ни солдат.
17.
Идём Пограничной улицей назад вдоль склона Никольской горы над теми же переулками. Общая нищета Бурятии, где селения пока не заполонили вентфасады и металлочерепица, имеет побочный эффект - назовите хоть одну деталь, по которой можно идентифицировать столетие! Ну, кроме смартфона Наташи, случайно попавшего в кадр.
18.
С Пограничной спустимся на бывшую Полицейскую, теперь улицу Свердлова, узкими длинными кварталами отделённую с другой стороны от улицы Ленина. Странная постройка с куполом - самодельный планетарий (1960) на задворках музея:
19.
Чуть дальше - необычайно старое для Сибири здание полиции (1823) на грани ампира, ныне жилой дом:
20.
А впереди вырастает крупнейший за Байкалом (среди исторических) Троицкий собор (1812-17), в 1963 году разрушенный пожаром. Теперь он похож то ли на римский амфитеатр среди лачуг карбонариев, то ли на руины средневековых аббатств:
21.
Но про собор и прилегающий Горсад я опять же рассказывал в прошлой части, так что сейчас обойдём их. За Горсадом - Ильич (1953) на не совсем типовом постаменте:
22.
В боковой улочке Серова (Конторской) - Ротонда (2018) с геральдической драконьей головой. Причём нынешний герб унаследовал её от Троицкосавского градоначальства, в 1851-68 году объединявшего город, торговую Кяхту и портово-ремесленную Усть-Кяхту. На гербе самого Троицкосавска был Рог Изобилия, не актуальный вот уже сто с лишним лет:
23.
Хотя сама по себе Кяхта - вовсе не сонная глушь, а городок весьма живой и шумный. Заметное оживление на кадре выше создаёт универмаг (1937; слева) на месте сгоревшего "пассажа Второва" первой в России сети ТРЦ, основанной в конце 19 века иркутским купцами. Напротив него распластался торговый ряд начала ХХ века, владельцы которого решили не тесниться в Гостином дворе. Ну а между - делает поворот на 120 градусов и уходит на юг знакомая нам улица Ленина:
24.
Мы, впрочем, сначала свернули на параллельную улицу Крупской (Успенскую). Вообще, надо сказать, хотя пост и продома - я рассказываю даже не о каждом попавшем в кадр здании: мне в Кяхте интереснее торговая история, однако большинство исторических адресов в городе связаны с революционерами, политссыльными и мелкими купцами, которые сочувствовали им.
25.
И хотя русская революция про Троицкосавску оттопталась кроваво, ключевую роль этот город сыграл в революции другой страны. Я бы сказал, что для Монголии, внезапно возникшей в начале ХХ века уже не кочевой империей, а государством современного типа, Кяхта сыграла примерно ту же роль, что для Руси тысячелетием ранее Херсонес. Только вместо христианства отсюда пришёл социализм, но вместе с ним, как и там - новая жизнь, насаждавшаяся силой оружия. Внешняя Монголия, или Халха отделилась от Китая в 1911 году с падением Цинской монархии и, конечно, сразу превратилась в русский протекторат с перспективой сделаться какой-нибудь Ургинской областью. К тому времени монголы из нации воинов стали нацией монахов, обилие которых погрузило Халху в затяжной демографический кризис. Но выйдя из под власти Цин теократическим государством под началом Богдо-гэгэна, Монголия ( в отличие от Кодунской Бурятии) всё же взялась за создание армии, и именно монахи и офицеры в 1917 году оказались главными противниками китайского реванша. Пиком его стала зима 1920 года, когда по приглашению белых властей китайцы даже заняли Троицкосавск и расстреляли в нём рабочую демонстрацию. Но с Красной Армией воевать интервенты не стали, и через считанные дни ушли. Вряд ли осознавая, что вместе с Кяхтой они сдали и Халху: к тому времени в Урге (будущем Улан-Баторе) действовали целых две подпольные организации, по кварталам конспиративных квартир называвшиеся "Консулын-дэнж" ("Консульский холм") Догсомына Бодоо и "Зуун-хурээ" ("Восточный монастырь") Солийна Данзана. И вот когда обе отчаялись добиться благословения на вооружённый мятеж у Богдо-гэгэна, сотрудники русского консульства донесли вести о монгольском подполье в советский Иркутск. Так зачахший Чайный путь стал дорогой революционных писем, и под влиянием большевиков 25 июля 1920 года подпольщики объединились в Монгольскую народную партию. 1-3 марта 1921 года её первый съезд прошёл в доме аптекаря Рудзита (1862), который тогда занимало консульство Советской России в Дальневосточной республике, в Троицкосавске конечно же представлявшее фактическую власть.
26.
С 1971 года симпатичное здание, украшенное наличниками нескольких видов, занимает музей русско-монгольской дружбы. Придя за полчаса до закрытия, мы ткнулись в запертую дверь, а затем встретили у калитки двух молодых сотрудниц. Уйти раньше времени они решили явно не от безразличия, а от безнадёги сидеть целыми днями в пустующих залах - и потому искренне обрадовались нам.
27.
Святая святых - собственно зал, где прошёл съезд 26 монгольских партийцев при участии бурята Цырена Жамцарано - учёного, фольклориста и национального идеолога, помогавшего братскому народу составлять документы. Бодоо по итогам съезда стал главой Народного правительства, Данзан - главой ЦК МНП, однако фактическим лидером партии оказался его некогда второстепенный соратник Дамдин Сухэ-Батор (корректнее было бы Сухэ-Батор Дамдинович - так устроены монгольские имена). Выросший в Маймачене ("китайской" части Кяхты) и русском квартале Урги, а в подполье попавший из расформированной армии, он возглавил намечавшийся поход и заручился для него поддержкой Советской России.
28.
Тем более что цели двух народов совпадали: от китайцев Монголию освободил к тому времени Унгерн-фон-Штернберг, сторону которого принял и Богдо-гэгэн. Однако у Сухэ-Батора, уже 18 марта взявшего Маймачен, под ружьём было всего около 800 человек, а в Азиатской дивизии "нового Чингисхана" - несколько тысяч. Пободавшись у границы весной, летом противники разошлись - белогвардейцы двинулись горами на север, а красные монголы - степью на юг. 6 июля армия Сухэ-Батора вошла в Ургу, а в сентябре собственные офицеры, видя безнадёжность дел, выдали большевикам Унгерна. В 1922-24 Бодоо и Данзан были объявлены врагами народа и казнены, но и Сухэ-Батора с собой утащили - в 1923 году он простудился во время инспекции их тюрьмы и вскоре умер. В 1924 ушёл в мир иной и Богдо-гэгэн, на авторитет которого даже красные монголы не отважились покушаться. А вот перерожденца искать для избрания нового духовного лидера коммунисты уже не стали и провозгласили светскую Монгольскую Народную республику - второе в истории долгоживущее социалистическое государство и первого союзника СССР. Надо сказать, государство весьма специфическое: как монголы строили социализм - тема отдельная, а другой особенностью стало какое-то просто полное несоответствие должностей с реальным влиянием: имена первых руководителей МНР сейчас мало кто помнит, а фактическим её лидером в сталинскую эпоху стал Чойбалсан, также начавший как второстепенный подпольщик из "Консулын-дэржа". При нём Монголия вела прокси-войну с вторгшейся Маньчжурией на Халхин-Голе (да, официально СССР и Япония там были не при делах!), а в Великой Отечественной страна хоть и не участвовала напрямую, но слала Красной Армии огромные караваны с шерстяной одеждой и мясом, немало советских жизней сохранив от голода и холода. Как я понимаю, вот тут форма монгольского воина из армии Сухэ-Батора на основе дэгэла (монгольского кафтана), а на врезке - гимнастёрка и пилотка времён Чойбалсана, которую от красноармейской отличал лишь шеврон.
29.
В 2010 музей прошёл реконструкцию, обзаведясь ещё и этнографическом отделом. Костюмы в нём, правда, селенгинские (а племена местные иначе и не назвать - бурят-монголы) - почти такие же, как я показывал в музее Новоселенгинска.
30а.
По той же ссылке - мой рассказ о буддийские мистерии Цам, страшные маски которой тут справа. Зато как бы не богаче соседних музеев тут стенд с музыкальными инструментами - слева направо суур и лимба (два вида дудочек), похожий на гитару чанз и символы монгольской музыки - два смычковых моринхура с грифом в виде конской головы.
30.
Где-то в этом же районе мы нашли одновременно пафосную и убогую, но недорогую кафешку за железной дверью, где пообедали борщом: с туристической инфраструктурой в Кяхте аут. И лишь затем вернулись на улицу Ленина и пошли путём караванов на юг:
31.
На кадре выше справа кинотеатр "Темп" в конце знакомого по фото №25 торгового ряда, а поодаль на углу - магазин Урманчеева (1912) по тому же проекту, что и сгоревший магазин Второва. Солидное здание ТЦ "Виола" напротив него озадачило - такое ощущение, что это новодел, и если так (вспоминаем прошлую часть!), то неожиданно убедительные здания под старину можно считать "фишкой" Кяхты. Искусствовед наверное сразу приметит какое-нибудь несоответствие длины и ширины окон золотому сечению и недопустимый ритм фриза, а вот я, хоть и немало повидал - купился.
32.
Самый, пожалуй, красивый в южной части Большой улицы дом Сибирякова более всего удивляет своей современностью: много ли в России городов, где мэрия в деревянном здании!
33.
В соседнем доме Цыремпилова осенью 1917 года расположился Троицкосавский совет под началом Константина Маскова, сменив (уж не знаю, в каком здании собиравшийся) возникший после февраля Казачий круг Забайкальского войска.
34.
Собственно, это последний каменный дом Большой улицы - дальше пейзаж Троицкосавска становится таким, и даже Русско-Азиатский банк, не побоясь пожара, выстроил для себя крупное деревянное здание (на фото - второе от нас):
35.
В поисках мемориальных досок разным политссыльным, революционерам и учёным можно было бы пройтись по соседним улицам, где также сохранилось немало - но мы к тому времени устали, да и время совсем не ждало. На главной улице попалась табличка в честь Петра Михно, учителя из городка Ромны на Сумщине - ему Кяхта обязана музеем.
36.
Троицкосавский дворик:
37.
И просторный двор уже советской Кяхты:
38.
На другой стороне которого, фасадом на улицу Крупской - гостиница "Дружба". У её крыльца нас о чём-то спросила с заметным акцентом женщина азиатского вида, и я теперь не вспомню, буряткой она была, собиравшейся зачем-то в Монголию или монголкой, возвращавшейся из Улан-Удэ. Подсказав ей дорогу, мы в свою очередь расспросили, остались ли по ту сторону границы противовирусные ограничения и масочный режим, и получили самый обнадёживающий ответ.
39.
РОВД почти напротив "Дружбы" занимает богадельню 1840-х годов:
40.
Дело которой и теперь продолжает борец с пьянством и бездомностью, друг всех путешественников и автостопщиков отец Олег Матвеев protolegtravel - настоятель Успенской церкви (1884-88):
41.
Мы каким-то образом зайти к нему забыли (или просто не дозвонились?), хотя путешественников он любит и вообще давно стал живой достопримечательностью Кяхты.
41а.
А Успенский храм, ближайший к середине длиннющего города, выглядит главным в Кяхте:
42.
Более того, пусть и в третьем поколении, но это и её исходный храм: заключив Кяхтинский договор о границе, русский дипломат и сербский авантюрист Савва Владиславович-Рагузинский в 1727 году поставил в память об этом церковь. Лишь позже вокруг неё выросли военно-чиновничий Троицкосавск (с 1728) и Кяхтинская Слобода (с 1743). Второе по времени здание Успенской церкви (1836), образец деревянного классицизма словно откуда-нибудь из под Торжка, разрушено при Советах.
42а.
Как и огромное кладбище, на котором со времён краха Союза успел зарасти стадион:
43.
А отца Олега, кажется, незримо ведёт Александра Потанина (в девичестве Лаврская) - дочь нижегородского священника и как бы не первая русская путешественница. В 1872 году она запросто так (что для женщин той эпохи явно не типично) съездила в Никольск на Вологодчине проведать в ссылке брата, а там ей повстречался ссыльный сибиряк. Да, именно так: казака и кадета Григория Потанина сослали из Сибири после каторги в Омской крепости и Свеаборге как идеолога "сибирского областничества". Само это слово - в общем-то вариация самостийности и незалежности (которые давно вошли в русский язык, обзаведясь самостоятельным смыслом): областники, в основном разночинцы, казачьи офицеры и томская интеллигенция, ещё в середине 19 века сошлись на мысль, что Сибирь - колония Москвы и с этим надо что-то делать. Единства у областников не было: одни конструировали сибирский язык на основе старожильческих говоров, другие призывали к вооружённой деколонизации по образцу Североамериканских Штатов, ну а Потанин просто изучал сибирскую специфику и рассуждал о независимости как о чём-то таком, что будет "обязательно... но потом". Хлебнувший каторги и ссылки, в 1874 году Григорий Николаевич был амнистирован по ходатайству Русского географического общества и тогда же Лаврская стала его женой. Но - не платочком махать у пристани и не наследников растить: из 5 экспедиций Григория Потанина по Монголии, Туве, Ганьсу и окраинам Тибета Александра Викторовна побывала во всех, кроме последней на Хинганские горы Маньчжурии. В четвёртой экспедиции в 1893 году она и умерла от какой-то внезапной инфекции, а её посмертный путь длиной 4 месяца закончился у въезда в Троицкосавск. Её могилу Советы уничтожили со всем остальным кладбищем, а спохватившись в 1956 году - поставили памятник на краю:
44.
Вообще же Кяхта конца 19 века стала для России важнейшими воротами центральноазиатских экспедиций. Ещё до Потанина, в 1871-73 годах здесь начал и закончил трёхгодичный маршрут по пустыням и горам Северного Китая Николай Пржевальский (см. здесь) - маленькой командой, в тяжелейших условиях, с предельно скромным бюджетом... и грандиозными результатами, включая ставшую бестселлером книгу. Ещё масштабнее оказалась IV Центральноазиатская экспедиция (1883-85) к истокам Хуанхэ, в которой отряд Пржевальского под охраной казаков пересёк Китай от Кяхты до Каракола. Её участник Пётр Козлов в начале ХХ века сам продолжил дело Пржевальского в тех же краях, отправляясь с экспедициями стабильно через Кяхту.
45.
Да и музей в Кяхте не зря имени Обручева - геолог Владимир Афанасьевич в 1892-94 годах прошёл от Кяхты до Кульджи, детально изучив такую субстанцию, как китайский лёсс, ну а в стартовой точке поучаствовал в становлении музея и Т-КОРГО. Поэтому в музее - именно его, а не Потанина или Козлова, личные вещи.
45а.
И думаю, не стоит пояснять, что все эти экспедиции имели двойное дно: разведку перед новым этапом экспансии. И хотя прирасти Загобийской, Джунгарской и Таримской областями с Николаевском-на-Тибете России было уже не суждено, весь этот опыт явно пригодился и во времена Сухэ-Батора с Чойбалсаном. За бывшим кладбищем стоит ПТУ с кирпичным узорами, строившееся видимо больше для обучения монголов. По крайней мере именно рядом с ним находится памятник Боевому братству Халхин-Гола (1969). Хотя и, вопреки кяхтинским путеводителям, в России отнюдь не единственный.
46.
Мост через Кяхтинку подводит границу Троицкосавску - на пару километров до бывшей слободы город почти прерывается и даже улица становится просто участком трассы:
47.
Вдали отлично видны Белые казармы:
48.
А здесь начинаются Красные казармы, фотографировать которые я по-шпионски бегал будто бы в кусты:
49.
Построенные в начале ХХ века для 20-го Сибирского стрелкового полка, они раскинулись на полтора километра вдоль дороги, скрывая среди десятков корпусов обезглавленную Михайловская церковь (1911-12):
49а.
Сопку над казармами венчает обелиск (1952), прекрасно видимый даже из Монголии. Он напоминает о Троицкосавской трагедии: заняв город осенью 1918 года, белые в своей худшей версии "семёновцы" устроили в казармах концлагерь, и в декабре 1919 года, накануне отступления, расстреляли (а по некоторым данным, убили и более изощрёнными способами) 1600 человек. Их останки ещё долго потом собирали по подвалам и оврагам, а в итоге свезли в братскую могилу на горе.
50.
Дальше казармы вновь занял гарнизон, в Кяхте 2000-2010-х годов сделавшийся своеобразной "рублёвкой". Ну правда: в те времена, когда "нищенской зарплатой" считалось 5 тысяч рублей, контрактникам платили 40-50 тыс., а когда "нищенская зарплата" подросла до 30 тысяч - тут получали уже 150-200. Костяк гарнизона составляли местные, чужаков заставляя делиться жалованием, а как результат - чужаки долго тут не задерживались. В общем, служба по контракту в Бурятии стала весьма престижным делом, лучшей путёвкой в жизнь для парней из захолустья, и даже офицерские квартиры, стилизованные под старые казармы, тут похожи на элитные дома. Однако за мирные годы военные успели подзабыть, для чего вообще нужна их профессия: с тишайшей монгольской границы части в почти полном составе (местные называли проценты) послали на границу погорячее. Как будто бы на учения...
51.
В Кяхте и Новоселенгинске не единожды люди рассказывали мне одну и ту же историю: как огромная военная колонна шла, не встречая сопротивления, к ещё более огромному и очень древнему городу, в котором, как кто-то наверху решил, их будут встречать хлебом-солью. Но встретили их железом и огнём в густых лесах по дороге... Стена местной группы ВК оставляет очень тяжёлое впечатление, а Бурятия по настроениям жителей уже летом-2022 казалась прифронтовым краем.
52.
А впереди уже видны спокойные пейзажи Монголии и такой странный на их фоне петербургского вида собор. Он стоит в Слободе почти что на самой границе.
53.
Но об этом будет следующая часть.
БУРЯТ-МОНГОЛЬСКИЙ ПУТЬ-2022
Обзор поездки и оглавление серии.
Другие поездки в тот регион: 2012, 2020, 2021 (Прибайкалье), 2021 (Даурия).
Другие части маршрута: Улан-Удэ - Иркутск - Якутск и окрестности; АЯМ, низовья и верховья Лены.
БурМир. Буряты и их регионы.
Верхняя Берёзовка. Русское.
Верхняя Берёзовка. Не русское.
Нижняя Бурятия
Кударинская степь. Селенгинский и Посольский монастыри.
Хоринские степи. Ацагатский, Анинский, Эгитуйский дацаны.
Хоринские степи. Заиграево и Кижинга.
Баргузинский тракт. Турка, Максимиха, Усть-Баргузин.
Баргузинский залив. Святой Нос.
Баргузинская долина. Баргузин и скалы Суво.
Баргузинская долина. Курумканский район.
Селенга
Гусиноозёрск и Тамчинский дацан.
Новоселенгинск и Старый Селенгинск.
Кяхта. Песчаная Венеция и Город Миллионеров.
Кяхта. Старый Троицкосавск.
Кяхта. Слобода и Алтанбулаг (Монголия).
Северная Монголия
Сухэ-Батор.
Дархан.
Амарбаясгалант.
Эрдэнэт.
Дорога в Мурен.
Хубсугул. Хатгал и Алагцар.
Хубсугул. Дорога в Ханх.
Хубсугул. Ханх.
P.S.
Иркутск. Красно-белые дома.
Иркутск. Разное.
Иркутск. Второй Иркутск и Левый берег.