Баргузин. Часть 2: Святой Нос, или Антиольхон
Святой Нос - не кличка любимой собаки епископа: на поморском диалекте второе слово означает "мыс". Ясно и то, что абы какой нос Святым не назовут: на Севере мыс с таким названием отделяет Белое море от Баренцева, а на Байкале, вместе с мысом Хобой на Ольхоне, разграничивает озеро пополам. Антиольхоном и выглядит Святой Нос на карте, да и на местности тут всё словно специально устроено наоборот: вместо сухих степей и светлого бора - густая тёмная тайга на склонах гор и болота вроде тех, где заблудился Фродо. По достопримечательностям Святого Носа, почти на 100% природным, есть множество маршрутов разной сложности. Но мы ограничились стандартным экскурсионным путём, начинающимся за рекой от Усть-Баргузина, дороге к которому со всеми остановками была посвящена прошлая часть.
Так как высокий сезон на Байкале и правда высокий, озаботившись бронированием гостиницы дней за 10 до поездки, мы нашли себе угол только в Максимихе в 40 километрах от Усть-Баргузина. К тому времени мы уже убедились, что и арендой машины заранее тоже не озаботились зря - к лету 2022 года автостоп в Бурятии стал тяжёлым, причём именно буряты подвозили нас дай бог в одном случае из пяти. И всё же путь к Святому Носу сопровождала странная удача. Ещё на выезде из Максимихи нас подобрал молодой мягкий бурят, неуловимо похожий на студента семинарии, если бы тот в тайне оставался буддистом. На перевале у Духова озера он, как и все, рассказывал о пару дней назад бродившем здесь медведе, на объездной Усть-Баргузина завёз в местный туринфоцентр (он же отель, кафе и кулинария) купить пирожков с рыбой в дорогу, а за мостом довёз пару километров до КПП Забайкальского национального парка.
2.
Основанный в 1986 году, вместе со старейшим в России (1917) Баргузинским заповедником и далёким заказником Фролиха он с 2012 года слагает охраняемую территорию "Заповедное Подлеморье", доходящую почти до Нижнеангарска. Святой Нос - её туристический "фасад": у отмеченного скульптурой "Эжэмни" ("Мама") пропускного пункта с утра уже выстроилась изрядная очередь, а мы ещё и попали на какую-то пересменку. Наконец, отдав рублей по 200 (точно не помню) и получив вожделенные пропуска, мы прошли на опушку леса. Вдаль уходила прямая дорога, похожая на укатанную и отсыпанную просеку, коей, вполне может быть, и являлась. Я понимал, что велик шанс остаться ни с чем - на туристов я не особо надеялся, местные жители - это несколько десятков человек в трёх рыбацких деревнях на Чивыркуе, и разве что сами егеря часто неплохо подвозят. Но вот когда я уже начал унывать, рядом вдруг встал блестящий минивэн с двумя мужчинами на передних сидениях и семьёй в тёмном полупустом салоне.
-До Монахово подвезёте?
-Подвезём. Только мы с остановками.
-Тем лучше!
Это была редкая удача, возможно даже наибольшая из случающихся в автостопе: нас подобрали туристы, которых интересовал ровно тот же маршрут и ещё пара мест, мне до поездки почти не известных. Причём туристы вполне себе коммерческие, но молодой шофёр работал на себя, а его пассажиры нашли выгодным скинуться с нами на катер.
2а.
В национальном парке нет асфальтовых дорог, но песок хорошо укатан и едется по нему легко и мягко. Километрах в 4 от КПП встречают Бармашевые озёра по разные стороны дороги - справа Большое раскинулось на километр на фоне зелёных сопок Баргузинского хребта:
3.
Слева - Малое на фоне хребта Улан-Бургасы у самого горизонта. Где-то под теми горами вдали - Максимиха, а до неё ещё километровый перешеек и просторный Баргузинский залив:
4.
В общем, озёра как озёра, своей тёмной мутной водой так не похожие на Байкал. Бурятский берег вообще не чета иркутскому: там - сухой климат и крутые обрывы Приморского хребта с редкими "балконами" падей, а тут - сырость да намытая Селенгой и Баргузином низменность, отделяющая горы от берега. Поэтому - болотина, калтусы (сырые низины с чахлым лесом), карги (песчаные косы), соры (мелководные заливы за ними) и такие вот мелкие тёплые тинистые озёра в нескольких километрах от прозрачного студёного Байкала.
5.
Бармашевые выделяются среди них тем, что находятся в национальном парке - вдали я приметил роскошный птичник с бакланами и цаплями, а ближе к берегу деловито проплыла похожая на маленькую травянистую кочку ондатра:
5а.
Впрочем, меж озёр мы остановились минут на 15 уже на обратном пути, а логичнее всего знакомство со Святым Носом начинать километрах в 10 от КПП - вот на этой вышке:
6.
Залезать на неё, надо заметить, страшновато, а с тех пор, как нацпарк позаботился о нашей безопасности - стало ещё страшнее. Но именно оттуда, сверху, легче понять, куда завела дорога:
7.
Первым делом посмотрим назад вдоль Баргузинского залива, который тут, совсем как в Прибалтике, обрамляет высокая авандюна. Самый большой залив Байкала (около 20 километров шириной), он и самый глубокий в России, если считать моря, но не считать открытые океаны - 1284 метра. За заливом видны два хребта - Улан-Бургасы справа и Баргузинский слева, ну а между ними - широкий провал огромной Баргузинской долины. Баргузин - чрезвычайно многозначительное слово, но самое, пожалуй, в прямом смысле слова воспетое его значение - ветер. Он разгоняется в холодных степях Даурии, перелетает через горные хребты, и долина становится аэродинамической трубой, а круглый залив - резонатором, который гасит порывы. Поэтому баргузин, в отличие от свирепой сармы, хоть и поднимает волны до нескольких метров высотой, но дует ровно. Один из четвёрки главных ветров Байкала, для сложивших те песни беглых каторжан он был попутным ветром, несущим надежду скоро вернуться домой.
8.
Теперь смотрим вперёд - на собственно Святой Нос, представляющий собой немаленький (53 на 20 километров) массив крутых и высоких гор. Особенно в юго-западной (на фото - левой) части у нависающей над заливом горы Маркова (1872м). На её вершину через видовую сопку Крест ведёт Тропа Испытаний - короткий (до 7 километров, или 4,5 до Креста), но очень крутой (1300м подъёма, или 900 до креста) треккинг, особенно интересный своими видами заливов, гор и Чивыркуйского перешейка.
9.
На котором, собственно, и находимся мы. Святой Нос не случайно выглядит Антиольхоном - вместе они делят море-озеро на две части, которые можно было бы назвать Старый и Новый Байкал. Первая, что южнее, образовалась более 30 миллионов лет назад, и являет собой не только самое глубокое, но и самое древнее озеро на Земле. И в те времена, когда на водопой к нему ходили индрикотерии и саблезубые тигры, северным берегом Байкала служил Академический хребет, остатками которого являются Ольхон, Ушканьи острова да подводная гряда между ними. Однако океанические глубины тут не случайны: Байкал и есть зарождающийся океан, раздающийся в ширь примерно на сантиметр за столетие. 7-9 миллионов лет назад долины Академического хребта стали проливами, и Байкал удлинился на три сотни километров: впадающие реки ещё не успели размыть прибрежные хребты. При этом "оторвался" от материка и крайний на Баргузинском хребте массив горы Маркова: первые люди, придя на Байкал десятки тысячи лет назад, застали Святой Нос неприступным островом. Лишь несколько тысяч лет назад Чивыркуйский пролив наконец заполнился наносами Баргузин-реки достаточно, чтобы превратиться в Чивыркуйский перешеек. Да и то условный весьма:
10.
Примерно половину из 12 километров его ширины занимаются заповедные Арангатуйские озёра. К которым толком и не подойти - кругом болота, и лишь волны Баргузинского залива намыли песчаный перешеек с вызывающим не самые приятные ассоциации названием Мягкая Карга, по которому теперь и проходит дорога. Заглянем за авандюну, где в дымке можно различить Нижнее Изголовье - острый мыс, вдающийся, как и ольхонский Хобой, практически в середину Байкала. Он и был изначально Святым Носом, но как-то незаметно звучное название перешло на весь полуостров. Даром что у бурят он Хилмэн-Хушуун - тоже нос, но только не святой, а Осетриный.
11.
Авандюна отделяет от дороги золотистый пляж, впечатляющий обилием плавника - его выносит река и выкидывают шторма и торосы. Зато - всегда в избытка дрова у постояльцев протянувшейся чуть дальше кемпинговой зоны:
12
За кемпингами, прижавшись к твёрдому подножью Святого Носа, дорога сворачивает поперёк перешейка. Следующая остановка - у мостика через мелкую речку Буртуй, нереально чистую и прозрачную:
13.
Рядом - обоо, священное место бурятских поверий:
14.
Водитель завернул на Кулиные болота, где его друзья держат турбазу:
15.
И договорившись с ними про обед (для нас как неучтенных гостей - за дополнительную плату), пообещал сюрприз на обратной дороге.
16.
От Чивыркуйского пролива же остался теперь мелководный Чивыркуйский залив - чуть меньше Баргузинского по площади, на Байкале он самый длинный: примерно 27 на 10 километров. Что здесь - иной Байкал, чем с южной стороны, понятно уже из названия: не бурятского, а эвенкийского - дословно Червячий залив, по сути скорее Извилистый. На его берегу стоят три рыбацкие деревеньки, зародившиеся как тони (промысловые участки) Посольского монастыря, но давно уже ставшие скоплениями турбаз и мини-отелей. Самый дальний пункт большинства экскурсий, конец лёгкой дороги - Монахово с целым путеводителем по Забайкальскому нацпарку на инфостендах и целым портом у причалов, где в ожидании туристов стоят десятки катеров. Масштаба очень разного - от бывших сейнеров для пассажиров "Спринтера" до скоростных лодок под легковушку или минивэн. Последние берут что-то около 8 тыс. рублей за рейс до Змеёвой бухты.
17.
Поодаль под скалой - ещё один кемпинг: мелководный (не более 20 метров) и изолированный Чивыркуйский залив (может, наряду с какими-то бухтами Малого моря) слывёт самым тёплым местом Байкала:
18.
За эту скалу, раздав спасжилеты и рассадив по развесовке, рулевой и повёл скоростной катер. На заднем плане - гора Маркова: Святой Нос имеет ярко выраженную грибовидную форму с "ножкой" перешейка, так что с вышки мы глядели поперёк "шляпки", а отсюда - вдоль.
19.
Большая часть кадров Чивыркуя - с обратного пути, когда чуть распогодилось, так что не обращайте внимания, нос катера на переднем плане или волны за его кормой. Виды по умолчанию - в сторону выхода из залива. Дальше по его берегам стоит ещё пара деревенек, с суши доступных только на внедорожнике. Катунь на одноимённом мысу:
20.
И Курбулик в бухте за ним. Последний - хоть и с электричеством на пару часов в день от динамо-машины, а всё же настоящее село с сотней жителей, "столица" Святого Носа. Вон даже часовня видна у дороги, но чём живёт таёжный люд в ЗАПОВЕДНОМ Подлеморье - остаётся только догадываться.
21.
Название Курбулик обычно (и неверно!) переводят с эвенкийского как Покойники, дополняя страшной историей о том, как неопытные рыбаки наелись тут жирной осетрины, и запив её студёной водой из Байкала, умерли в страшных мучениях от заворота кишок. С другой стороны - весьма доходчивый способ во времена монастырский тоней объяснить наёмным работникам, чего не надо делать, ну а теперь и осетрины уже не поесть. Тем не менее, некромантской топонимики вокруг действительно хватает: вот на переднем плане мыс Покойники, а вдали на фоне длинного Курбуликского мыса белеет остров Покойницкий камень, к которому мы ещё подойдём.
22.
Пока полюбуемся каким-то ещё неопознанным камнем:
23.
И другими островами Чивыркуя. Вот например длинный Бакланий остров на фоне Баргузинского хребта примерно напротив Катуни:
24.
Ещё пара показываются впереди у Онгоконского мыса (длинный ближе) и мыса Фертик (высокий дальше) на выходе из Чивыркуйского залива:
25.
Ближе - Малый Калтыгей, или просто Голый:
26.
Дальше - соответственно, Большой Калтыгей, или Лохматый. Оба примечательны обилием птиц:
27.
Туда, за эти острова, катера тоже ходят, но только берут уже 20 с лишним тысяч за рейс, не считая 7000 (!) с человека за пропуск. Ведь с внешней стороны Святого Носа лежат Ушканьи острова, что в переводе с сибирского Заячьи, в переводе с поморского - Тюленьи ("зайцем" на том же Вайгаче называли только и исключительно лахтака - "морского зайца"), ну а водится на Байкале лишь один вид тюленей. Умильная нерпа, живущая до 50 лет, толстеющая до 130 килограмм и интеллектом превосходящая дельфина - сверххищник, то есть существо без естественных врагов, за исключением, конечно, человека. Они едят рыбу (в первую очередь - голомянок, которые людям не очень нужны), ныряют на глубины до 200 метров и задерживают дыхание на 70 минут, под водой умея даже спать. Главная тайна нерп - как они вообще сюда попали, однако на Байкале ластоногим явно хорошо: нерпичья цивилизация популяция Славного моря оценивается в 60-100 тыс. особей, что как бы не больше, чем людей на его берегах. Ну а Ушканьи острова - это город нерп, их столица с огромными круглогодичными лежбищами. И я хотел туда попасть, но... во-первых, никто не гарантирует, что нерпы будут ждать гостей: хозяин нашего катера честно сказал, что в такую погоду и при таком направлении ветра они скорее всего где-то плавают. Во-вторых, открыт для туристов на Ушканах лишь один Тонкий остров с "Нерпа-центром": экотропой из резиновых плит (гасят звук шагов) к высокой стене, сквозь в щели в которой можно любоваться лежбищем. А ведь есть ещё Большой Ушканий остров, странный Муравьиный рай, где на гектар приходится по два десятка муравейников, иногда высотой в человеческий рост и до 3 метров диаметре. Между муравейников растут сосны, посреди торчит гора (677м), к Байкалу выходят живописные скалы, а со стороны открытого моря стоит селение Ушканьи Острова, давно покинутое жителями и ставшее базой "Заповедного Подлеморья"... Короче, взвесив все за и против, я подумал, что лучше как Заслуженному трэвел-блогеру Российской Федерации попробовать договориться с нацпарком и пожить на их базе недельку, и только если совсем уж не сложится - ехать как все. Но и то - как-нибудь в следующий раз.
Тем временем наш катер, обогнув мыс Курбулик, входил в просторную Змеёвую бухту на фоне полуторакилометровых вершин:
28.
На дальнем берегу которой издали заметна жизнь. В домике на сваях сидит егерь, проверяющий пропуска заповедника и продающий сувениры, а ближе... вот этот кадр я снял в пол-второго уже перед самым отходом - наш водитель построил маршрут так, что мы двигались чуть позже всего турпотока.
29.
А около полудня, когда мы причалили, сюда перекочевал словно весь порт Монахово, и набережная своей толчеёй напоминала базар:
30.
Змеёвая бухта - не столько про красивые берега, сколько про аршаны: тут находится сульфатно-гидрокарбонатный источник с парой купелей: в одной вода прямо из недр с температурой 42 градуса, в другой, разбавленная Байкалом - чуть прохладнее. В срубных бадьях народ набивался как сельдь на засолку:
31.
Помимо катера, сюда можно дойти и пешком - от Монахово тропкой вдоль берега около 20 километров. Изначально она, как и Тропа Испытаний, была частью проекта Большой Байкальской тропы вокруг всего озера, воплощённого дай бог на несколько процентов. Но в итоге обе тропы Святого Носа забрал себе Забайкальский нацпарк:
32.
Мы прошли по ней пару сотен метров, полюбовались безлюдной оконечностью бухты:
33.
Да звериными следами на земле:
33а.
В самой бухте живность представлена единственной Лисичкой, которая давным-давно стала местной достопримечательностью и разве что пока не догадалась, что лучше будут угощать, если даваться погладить:
34.
Хитрющая рыжая морда!
35.
-Эй, двуногий на своей железной вонючке! Завтра тащи сосисок, воблы, бородинского хлеба и зефир в шоколаде побольше! А сыр не привози, я тебе что, крыса что ли какая?!
36.
Впрочем, у Лисички есть конкуренты на уже нам знакомом Покойницком камне:
37.
Конечно же, это чайки, кормление которых заранее выданным хлебом - часть водной экскурсии. Одна из них попала и на заглавный кадр, а хлеб из рук, кстати, секунду спустя выдернула только так.
38.
На чаячью суету презрительно взирают бакланы - эта "чёрная смерть" Байкала. Когда-то море-озеро уже кишело ими, а годам к 1960-м чёрные птицы вымерли: местные рассказывали мне, что деды в своей молодости вполне сознательно боролись с бакланами, которые, умея нырять на лету и охотиться под водой, рыбы съедают в разы больше, чем люди. Отстреливать бакланов - не хватило бы пороху, и даже гнёзда разорять было бесполезно - птицы успевали размножиться заново. Пока кто-то не придумал способ: найдя гнездо, не разрушать его, а просто брать яйца в руки и как следует их трясти. Якобы, после этого птенцы не вылуплялись: бакланы спокойно высиживали их целый сезон и улетали с Байкала без молоди, пока в конце концов не исчезли совсем. Но - лишь где-то на полвека: с 1990-х рыбаки вновь стали видеть чёрных длинношеих птиц, а многолетняя засуха на озёрах Монголии несколько лет назад обернулась настоящим чёрным нашествием, продолжающимся вниз по Ангаре. Впрочем, бакланы сейчас по всем фронтам наступают - в том же 2022-м я порядком удивился, обнаружив их на Дону, где местные этих птиц вообще никогда не видели. Связанные квотами байкальцы лишь бессильно возмущаются: "Развели экологи нерп с бакланами - вот и надо их теперь чем-то кормить, а мы как всегда крайние!".
39.
...Вскоре с катера мы снова пересели в минивэн, и водитель повёз нас на Кулиные болота показать обещанный сюрприз. Коим оказался а не плотный обед на турбазе, а долгая-долгая гать через топи:
40.
На кадре выше - взгляд назад, на гору Маркова и турбазу, а на кадре ниже можно оценить длину гати - по ощущениям как минимум полкилометра:
41.
По левую руку виден Чивыркуйский залив с его скалами:
42.
Но больше привлекает взгляд одинокий, странно многоярусный холм Коврижка:
43.
Под гатью - чёрная вода:
44.
Из которой растут густые травы:
45.
Безлесный простор, тревожный запах болота, зловеще-яркие краски, силуэты тёмных гор вдали - мне кажется, примерно так выглядели Мёртвые топи, через которые Голлум вёл Фродо и Сэма к Огненной горе.
46.
Даром что и здесь не обошлось без вулканизма - кое-где в болотном иле видны странные чёрные дыры:
47.
Это сальзы, они же грифоны, через которые из недр земли поднимается газ. Теоретически - опасный: через сальзы он выходит в безопасной концентрации и здесь люди им не травились ни разу, но в том же 1986 году, когда был создан национальный парк, в африканской стране Камерун в озере Ньос скопившиеся на дне газы разом вырвались на поверхность, в одночасье убив 1800 человек и вообще всё живое за десяток километров от водоёма. Возможно ли и здесь такое, власти Бурятии решили не проверять: турбаза осталась от расселённой деревни Кулиное.
48.
Но обратная сторона "второго дна" Кулиных топей - горячие источники. Домик с кадра выше - раздевалка, с момента написания поста видимо украсившаяся вот этой резьбой:
49.
Ну а сюрприз - потому, что народная тропа сюда пока ещё не натоптана. Про радоновый аршан Кулиных болот знают немногие, а про то, что к нему можно пройти и не замочить ног - и того меньше. Водитель минивэна дружен с хозяином турбазы, а потому по крайней мере летом-2022 это была особая "фишка" его экскурсий.
50.
На платформе среди топи мы были одни, и никто не мешал окунаться в горячую чёрную воду:
51.
И в общем именно Кулиные болота стали для меня сильнейшим впечатлением Святого Носа. Вернее, Чивыркуйского перешейка - ведь на сам Святой Нос мы не углублялись дальше берегов. Всё остальное... тут нет величия Ольхона, изящества Песчаной бухты, совершенства Кругобайкалки, сюрреализма Малого моря, чистоты и удалённости Лударя... Вероятно, главное, что стоило сделать на Святом Носе - это пройти Тропу Испытаний. Что же до увиденного нами, кроме Кулиных болот, то на карте этот полуостров интереснее, чем на местности.
52.
С Байкалом попрощаемся теперь до других поездок - всё, что видел на Священном море, я опубликовал. В следующих двух частях углубимся в Баргузинскую долину.
БУРЯТ-МОНГОЛЬСКИЙ ПУТЬ-2022
Обзор поездки и оглавление серии.
Другие поездки в тот регион: 2012, 2020, 2021 (Прибайкалье), 2021 (Даурия).
Другие части маршрута: Улан-Удэ - Иркутск - Якутск и окрестности; АЯМ, низовья и верховья Лены.
БурМир. Буряты и их регионы.
Верхняя Берёзовка. Русское.
Верхняя Берёзовка. Не русское.
Нижняя Бурятия
Кударинская степь. Селенгинский и Посольский монастыри.
Хоринские степи. Ацагатский, Анинский, Эгитуйский дацаны.
Хоринские степи. Заиграево и Кижинга.
Баргузинский тракт. Турка, Максимиха, Усть-Баргузин.
Баргузинский залив. Святой Нос.
Баргузинская долина. Баргузин и скалы Суво.
Баргузинская долина. Курумканский район.
Селенга
Гусиноозёрск и Тамчинский дацан.
Новоселенгинск и Старый Селенгинск.
Кяхта. Центр.
Кяхта. Разное.
Кяхта. Слобода и Алтанбулаг (Монголия).
Северная Монголия
Сухэ-Батор.
Дархан.
Амарбаясгалант.
Эрдэнэт.
Дорога в Мурен.
Хубсугул. Хатгал и Алагцар.
Хубсугул. Дорога в Ханх.
Хубсугул. Ханх.
P.S.
Иркутск. Красно-белые дома.
Иркутск. Разное.
Иркутск. Второй Иркутск и Левый берег.