( Read more... )

Отрывок из книги Гэйл Дайнс «Порнлэнд: как порно захватило нашу сексуальность» (Gail Dines “Pornland: How Porn Has Hijacked Our Sexuality”, 2010).
"Поскольку порнография с детьми (младше 18 лет) все еще нелегальна, порноиндустрия активно развивает псевдодетскую порнографию (ПДП), в которой «девочки» в исполнении актрис старше 18 лет подвергаются ( Read more... )

( Read more... )

Оказывается, русский перевод уже выходил. Спасибо freya_victoria, что поправила. Предыдущие посты в сообществе:
https://fem-books.livejournal.com/1213359.html
https://fem-books.livejournal.com/12929.html
--------------------------------

( Read more... )

В последнее время наши издательства всё чаще обращают внимание на нигерийскую литературу. Перед Новым годом Popcorn Books выпустили в русском переводе триллер Ойинкан Брейтуэйт «Моя сестрица - серийная убийца». Лауреатку премии World Fantasy Award Ннеди Окорафор тоже активно переводят на русский: небольшую повесть «Бинти» (Карьера Пресс, 2019), ( Read more... )

...человека с интересом к мировой литературе надо жалеть осторожно.
Вигдис Йорт, «Преимущества и недостатки существования»

И ещё из области литературных скандалов, на сей раз сравнительно недавних. В 2016 году известная норвежская писательница Вигдис Йорт [Vigdis Hjorth], создавшая более двадцати романов для взрослых и для молодёжи, выпустила ( Read more... )

Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, что бы на третьем толкнуться о зубы. Ло. Ли. Та.

В.В. Набоков, "Лолита", 1955

Я хочу как можно скорее вернуться домой.

Салли Хорнер, 12 марта 1950


( Read more... )

Бапси Сидхва [باپسا سادہوا‎] определяет себя как П-П-П, пенджабская парсская пакистанка. Её родной язык гуджарати, второй -- урду, а английский, на котором она пишет -- третий. Сидхва признаётся, что думает по-гуджаратски и переводит в уме на английский. Родилась она в 1938 году в Карачи в зороастрийской семье, позднее семья переехала в более ( Read more... )

( Read more... )

Зимой жизнь у нас замирала. Зимой мы жили как в тюрьме. Мы были словно привязаны толстой верёвкой к нашей чёрной закопчённой печке. В ней было нечто романтическое, знаю, если рассказывать о ней правильно, уснащая рассказ искренними интонациями в духе викторианских сказок про дома с привидениями, которые многим очень нравятся. Да я и сама не раз ( Read more... )