ПОСЛЕ КВЕНТИНА МЕЙЯСУ (часть 13)
13.
ВЫБИВШАЯСЯ ИЗ КОСЯКА РЫБКА
Основная претензия корреляционизму, высказанная Квентином Мейясу, состоит в том, что «мы не можем выйти вовне самих себя, чтобы попытаться найти, если это возможно, подлинное воплощение коррелята». Им упускается из виду, что для нахождения «подлинного воплощения коррелята» человеку вовсе не требуется выходить «вовне самих себя». Человек сам по себе подлинное воплощение коррелята.
Человек сплошь и рядом выходит за пределы самого себя, за пределы того, каким представляет себе самого себя. Он больше того, что знает и мыслит о себе. Никто не знает себя исчерпывающе и не способен во всём контролировать себя. В каждом есть неизвестное ему самому. У каждого есть своё доисторическое. Каждый из нас совершил свою эволюцию из эмбриона в примата, которая сохраняет для него свой доисторический характер.
Мы вступаем во взаимодействия задолго до того, как сознаём. Мы воспринимаем задолго до того, как у нас начинает появляться устойчивое воспринятое. Изначально восприятие носит бессознательный характер. В утробе матери каждый из нас уже взаимодействует, уже воспринимает, но не сознаёт.
А потому необходимо внести некоторые уточнения в картезианский тезис «Мыслю - значит существую». Мыслить и сознавать - не одно и то же. Можно мыслить, не сознавая, совершать осмысленные действия, не сознавая их, - роняя что-то, выбрасывать ладонь в сторону падающего предмета и ловить его, даже не успев об этом подумать, - совершать осмысленные действия прежде, чем наступало их осмысление, достигать цели, даже не успев её себе поставить.
«Мыслю - значит существую» не-тождественно «Сознаю - значит существую». Мыслить - не значит обязательно сознавать, а сознавать - не является единственным способом мыслить. Сознание - это частный случай мышления. Оно сателлит мышления. В сознании присутствует обременяющий его обязательный компонент, который не обязателен для мышления в целом.
Сознание - это такое мышление, которое всегда отслеживает действие, которое каждое мгновение ставит на паузу бег Ахиллеса, в котором обязательно присутствует осмысление действия, всегда присутствует дистанция между сознанием и действием. Тогда как бессознательному мышлению не нужна дистанция между ним и действием. Это мешает слаженности того и другого.
Бессознательное мышление инстинктивно или интуитивно преследует цель, которая диктуется обстоятельствами. Сознание задает цель, извлекая её из обстоятельств. Бессознательное мышление не отчуждает цели от обстоятельств, не присваивает её себе. Сознание отчуждает и присваивает.
Сознание всегда стремится отслеживать действие. Не важно какое. Оно может быть ещё не совершено или совершено в прошлом, или может совершаться в данный момент, и даже быть действием, которое никогда не будет совершено. Но во всех случаях сознание отнесено рефлексией от действия во времени, оно всегда заставляет Ахиллеса замереть в каждой минимально новой фазе движения, чтоб отследить эту фазу. Мы можем до бесконечности дробить это отслеживание на всё новые и новые фазы, но при всей максимальной прилежности и скрупулёзности нашего сознания единственное, чего мы добьёмся - мыслимый нами Ахиллес никогда не перегонит черепаху.
Бессознательное мышление всегда синхронно действию, иначе никогда выпавший из рук предмет не поймать. Сознание играет для него прикладную роль. Его предназначение не в контроле над действием, не в управлении совершаемым действием. Оно нужно совсем для другого. Оно подменяет ужасающую нас неспособность контролировать окружающий нас мир и самих себя концентрацией нашего внимания на том, чем мы способны манипулировать, независимо от того, приносят ли совершаемые нами манипуляции желаемый результат или нет.
Потому сознание прежде всего средство манипуляции. К сознательности своих граждан взывают все тоталитарные режимы. А связанное с ним принуждение других и самого себя имеет целью мобилизацию индивидуальных или коллективных усилий при всей свойственной действительности разноголосице мнений и выгод. Тогда как бессознательное мышление - это феномен общей биологии организма, которая включает в себя в том числе нашу социальность.
Сознание - это только один из аспектов мышления. Ни один из нас не исчерпывается своим сознанием. А социальная рефлексия ни только не помогает нам «поймать выпавший из рук предмет», но даже делает это невозможным. Социальные манипуляции ведут к тому, что все «предметы» рано или поздно начинают валиться у нас из рук. Это касается в том числе нас самих в качестве одного из социальных «предметов». Все тоталитарные системы так или иначе рассыпаются. Мы не способны поставить под тотальный контроль даже самих себя.
Мышление может быть инстинктивным, интуитивным, сознающим, тогда как сознание - это и есть случай исключительно сознающего мышления. Сознание - это что-то вроде боковых линий у рыб, позволяющих большому косяку совершать коллективные развороты, не нарушая общего движения и не создавая хаос.
Слаженное коллективное действие не гарантирует неуязвимости. Косяк атакуют хищники, выдёргивая из него свою добычу. Синхронные развороты, совершаемые косяком, единственное, что может противопоставить опасности каждая из входящих в косяк рыб.
Сознание имеет скорее отношение к нервам, чем к мозгу. Оно находится в области психического, т.е. является отражением социального в индивидуальном. Это ответ на социальное напряжение, на мобилизационное усилие. Психическое расстройство - это десинхронизации индивида в социуме, это рыбка, выбившаяся из косяка и не сумевшая совершить разворота вместе со всеми.
Сознание сформировано психическим и уходит корнями в бессознательное. Оно следствие эмерджентных концентраций внимания индивидуального организма и мобилизации социальных групп, а совсем не инструмент целеполагания и подчинения реальности умозрительно формулируемым целям. Это ресурс, который имеет свою специфику, свою область применения, а не распространяется на всю нашу деятельность.
В качестве целеполагания наше сознание имеет чисто прикладное психологическое значение. Завяленная цель навязывает участникам социальной деятельности синхронизацию усилий, что способствует временному преодолению или подавлению разногласий и позволяет согласованно приступить к какому-то коллективному действию. Но в своём отношении к реальности сознание способно только синхронизировать действия, а не обеспечивать их осуществление. Заявленная цель остаётся вынесенной за скобки синхронизации. Она никогда не достигается. Потому что реально достижимое определяется не нашим сознанием, а общей процессуальностью реальности.
Участвующие в синхронных действиях могут получить только такой результат, который возможен в существующих меняющихся условиях. Он никогда в точности не совпадёт ни с чьими заявленными целями, не оправдает ничьих ожиданий. (Тут снова уместно вспомнить сломанные «машины желаний» Делёза и Гваттари). Только на первых порах он может быть недалек от того, что рисует нам наше воображение. Но чем дальше, тем больше он будет расходиться с заявленными целями и вызывать разочарование.
Мышление - это ответ на существующие непрерывно меняющиеся условия, а не их подчинение сознательной деятельности или сознательно поставленной цели. Мозг способен мыслить бессознательно, не сообщая нам о процессе своего мышления. Мозг - это один из наших органов, а все они преимущественно работают без всякого нашего сознательного участия, даже без нашей осведомлённости об их работе.
Наш организм состоит из множества органов. Мы не осознаём их работы. Они работают без участия нашего сознания, т.е. бессознательно. Но не осознаём только до того момента, когда с ними что-то случается. Тогда возникает боль или дисфункция. И что что-то не так с нашими бессознательно работающими органами сообщает нам о себе. Доводится до нашего сознания.
Сердце бьётся, не сообщая нам об этом. И только в моменты, когда возникают проблемы сердцебиения, оно даёт о себе знать. В такие моменты сердце требует координации наших усилий с возможностями и состоянием нашего организма. Тогда мы осознаём работу нашего сердца.
Наш мозг работает аналогичным образом. Не поддающийся в своей многомерности учёту поток рефлексии нашего мозга никак не фиксируется нами до тех пор, пока мозгу не требуется синхронизовать наши усилия с кем-то или чем-то, и тогда наступает сознание. Вот почему дзен-буддизм связывает сознание с остановкой неконтролируемого потока мыслей и учит медитативно избавляться от избыточности таких остановок. Но и без дзен-буддизма мы не способны навсегда остановить неконтролируемый поток мыслей и непрерывно сознавать.
Мозг - это производное эволюционировавшей нервной системы, разбухший участок нервной цепочки эволюционировавших червей. Он доводит до нашего сознания свою работу тогда, когда не может справиться с высоким уровнем тревожности. Наше сознание начинает усиленно работать, чтобы компенсировать этот опасный для работы мозга симптом. Мы начинаем анализировать причины тревожности, выстраивать причинно-следственные маршруты, объясняющие нам происходящее. Это и есть процесс синхронизации.
Маршрутизация реструктурирует тревожность с помощью включения её в понятные нам причинно-следственные связи, создавая некую картину, объясняющую нам происходящее с нами. Это всегда отчасти достоверная, отчасти ложная картина. Но она вызывает у нас ощущение понятности. И это до некоторой степени успокаивает нас, позволяя синхронизировать работу нашего организма и наше взаимодействие с другими.
Возбудителем работы нашего сознания является тревожность и потому само сознание всегда сопровождает чувство апокалиптичности. Сознающему человеку всегда кажется, что мир должен вот-вот рухнуть, потому что человек не в состоянии отследить всё сам. А без его участия всё свалится ему на голову: небо упадёт на землю, вода затопит сушу, всё сожжёт солнце, а космический холод всё заморозит.
Но реструктурирующая страхи работа сознания производит седативный эффект. Рухнет, но не сразу. Затопит, но постепенно. Сожжёт, но не прямо сейчас. Заморозит, но немного позднее. Именно ради седативного эффекта нам необходимо наше сознание. Только для него и больше ни для чего. Для снятия психологических перегрузок, сопровождающих бессознательное мышление. Мы жаждем седативного эффекта. В известном смысле сознание является для нас наркотиком.
Нам всем надо научиться правильно оценивать своё сознание. А не считать его инструментом управления процессуальностью реальности, средством её постижения и постановки под свой контроль. Вот почему, чтобы сохранить картезианский тезис «Мыслю - значит существую», его следует дополнить тем, что мыслить и сознавать - не одно и то же. Можно мыслить инстинктивно или интуитивно, т.е. не сознавая. Можно мыслить бессознательно. Именно так работает наш мозг.
Биология уверенно движется в направлении описания работы мозга как бессознательной или автоматической. Уже с 1973 года открытие премоторного потенциала, разрыв Либета, трактуется как отсутствие свободы воли. Мы реагируем раньше, чем сознаём. Стоит нам уронить какой-нибудь предмет, как мы автоматически ловим его или хотя бы пытаемся поймать, даже не успев осознать этого. Мы действуем инстинктивно или интуитивно, но всегда бессознательно.
Мы ведём себя согласно обстоятельствам, а не согласно своим соображениям. Соображать некогда. Пока мы будем соображать, обстоятельства несколько раз изменятся. Мы просто не поспеваем за ними. Соображаем мы постфактум, объясняем самим себе, что с нами произошло и почему мы поступили так, как поступили.
И вот эти соображения, с помощью которых мы объясняем себе, почему мы сделали то, что сделали, совершенно искажают для нас действительную картину происходящего. Своими объяснениями мы затемняем реальный порядок вещей. Убеждаем себя и окружающих, что поступали, руководствуясь своими соображениями и поставленными нами целям, а не повинуясь инстинктам и интуиции.
Когда мы действуем в достаточно предсказуемых для нас обстоятельствах, нам ничего не стоит выстраивать причинно-следственные маршруты наших действий и представлять это так, словно мы поступали согласно принятым заранее сознательным решениям и поставленным целям. Но даже когда обстоятельства недостаточно предсказуемы или непредсказуемы вовсе, и выстраиваемые нами причинно-следственные маршруты рассыпаются на каждом шагу, мы всё равно ищем способ объяснить себе всё таким образом, как будто мы действовали сознательно. И делаем мы это с надеждой на седативный эффект, который связан у нас с нашим сознанием.
Способность справляться с тревожностью позволяет нам детализировать и расширять диапазон своих взаимодействий. Возникновение любого нового фактора взаимодействий является возбудителем, повышающем общий уровень тревожности. Живые существа, которые не обладают таким же развитым, как и у нас, сознанием, с несравненно большим трудом, чем человек, справляются с любыми новыми факторами. А нередко вовсе не справляются. Чем объясняется исчезновение целых видов.
Но человеку гораздо проще справляться с новыми факторами, компенсируя с помощью сознания вызываемую ими тревожность. А причинно-следственная маршрутизация помогает различать и детализировать эти факторы. Что позволяет человеку лучше любых других живых организмов развивать свои инстинктивные и интуитивные навыки, применение которых всё равно всегда остаётся бессознательным и реактивным.
Но нас не устраивает такой порядок вещей. Он уменьшает седативный эффект работы нашего сознания. Отказывая сознанию в управлении нашими действиями, мы мешаем сознанию осуществлять свою успокоительную работу. Мы словно препятствуем сами себе думать, что справляемся с новыми трудностями. Это само по себе для нас тревожно.
Вот почему так трудно принять и привыкнуть к мысли, что мы реагируем и совершаем действия бессознательно, и только потом объясняем сами себе, почему реагировали и действовали так, а не иначе. Нам крайне тяжело отказаться от мысли, что мы не управляем своими действиями. Если управляю не Я, то всё для нас теряет видимый и достижимый смысл. В таком случае нам непонятно, как нам оценивать свои или чужие действия. И это ещё один повод для тревожности.
Нам кажется, если управляю не Я, то всё бессмысленно. И правда, процессуальность реальности не содержит в себе смысла управления ею. Она неуправляема. Это она управляет нами. Она произвела нас. Но и она не произвольна. В ней есть внутренние закономерности, не всегда очевидные нам. Но это она без всякого нашего сознательного участия привела к нашему существованию и продолжает обеспечивать его успешное функционирование. Изменить этого соотношения нельзя. Нельзя подменить процессуальность реальности нашей сознательной деятельностью. О процессуальности реальности можно быть только осведомлённым.
Смысл в том, что бы помнить о ней, а не в том, что бы управлять ею. Установка на управление процессуальностью реальности - это заблуждение гипертрофированного сознания. Оно не способно на это. И не предназначено для этого. Оно просто играет седативную роль. Вот и всё. Это область нашей психики. Вот почему для управления чем-либо мы проходим различного рода тренинги, которые автоматизируют наши навыки вплоть до бессознательных.
Наше сознание не пригодно для управления. Оно всё время обманывает наши ожидания. Но несмотря на это мы всё равно обладаем способностью к развитию. Развитие - это не производное нашего сознания, а производное тренинга, которому мы подвергаемся как вид по мере существования в непрерывно меняющейся реальности. Наше сознание - это только один из ресурсов заложенной в наш вид способности к успешному развитию. Мы запрограммированы на расширение параметров наших возможностей независимо от того, что именно мы сознаём.
Наш мозг стимулирует нас концентрироваться на том или другом. А излишняя доверчивость нашему сознанию заставляет нас сознательно заблуждаться. Но заблуждаемся ли мы или, наоборот, оцениваем свои действия в согласии с реальностью, мы всегда ощущаем себя самими собой. Мы никогда не принимаем себя за другого человека. Наше Я остаётся нашим Я, что бы с нами не происходило. Мы ничего не можем поделать с ним. Разве что только убить себя и надеяться, что после этого наше Я отключится.
(продолжение следует)
часть 1: https://markshat.livejournal.com/339249.html
часть 2: https://markshat.livejournal.com/339663.html
часть 3: https://markshat.livejournal.com/339963.html
часть 4: https://markshat.livejournal.com/340046.html
часть 5: https://markshat.livejournal.com/340291.html
часть 6: https://markshat.livejournal.com/340702.html
часть 7: https://markshat.livejournal.com/340918.html
часть 8: https://markshat.livejournal.com/341444.html
часть 9: https://markshat.livejournal.com/341699.html
часть 10: https://markshat.livejournal.com/342000.html
часть 11: https://markshat.livejournal.com/342192.html
часть 12: https://markshat.livejournal.com/342422.html
часть 14: https://markshat.livejournal.com/385198.html
ВЫБИВШАЯСЯ ИЗ КОСЯКА РЫБКА
Основная претензия корреляционизму, высказанная Квентином Мейясу, состоит в том, что «мы не можем выйти вовне самих себя, чтобы попытаться найти, если это возможно, подлинное воплощение коррелята». Им упускается из виду, что для нахождения «подлинного воплощения коррелята» человеку вовсе не требуется выходить «вовне самих себя». Человек сам по себе подлинное воплощение коррелята.
Человек сплошь и рядом выходит за пределы самого себя, за пределы того, каким представляет себе самого себя. Он больше того, что знает и мыслит о себе. Никто не знает себя исчерпывающе и не способен во всём контролировать себя. В каждом есть неизвестное ему самому. У каждого есть своё доисторическое. Каждый из нас совершил свою эволюцию из эмбриона в примата, которая сохраняет для него свой доисторический характер.
Мы вступаем во взаимодействия задолго до того, как сознаём. Мы воспринимаем задолго до того, как у нас начинает появляться устойчивое воспринятое. Изначально восприятие носит бессознательный характер. В утробе матери каждый из нас уже взаимодействует, уже воспринимает, но не сознаёт.
А потому необходимо внести некоторые уточнения в картезианский тезис «Мыслю - значит существую». Мыслить и сознавать - не одно и то же. Можно мыслить, не сознавая, совершать осмысленные действия, не сознавая их, - роняя что-то, выбрасывать ладонь в сторону падающего предмета и ловить его, даже не успев об этом подумать, - совершать осмысленные действия прежде, чем наступало их осмысление, достигать цели, даже не успев её себе поставить.
«Мыслю - значит существую» не-тождественно «Сознаю - значит существую». Мыслить - не значит обязательно сознавать, а сознавать - не является единственным способом мыслить. Сознание - это частный случай мышления. Оно сателлит мышления. В сознании присутствует обременяющий его обязательный компонент, который не обязателен для мышления в целом.
Сознание - это такое мышление, которое всегда отслеживает действие, которое каждое мгновение ставит на паузу бег Ахиллеса, в котором обязательно присутствует осмысление действия, всегда присутствует дистанция между сознанием и действием. Тогда как бессознательному мышлению не нужна дистанция между ним и действием. Это мешает слаженности того и другого.
Бессознательное мышление инстинктивно или интуитивно преследует цель, которая диктуется обстоятельствами. Сознание задает цель, извлекая её из обстоятельств. Бессознательное мышление не отчуждает цели от обстоятельств, не присваивает её себе. Сознание отчуждает и присваивает.
Сознание всегда стремится отслеживать действие. Не важно какое. Оно может быть ещё не совершено или совершено в прошлом, или может совершаться в данный момент, и даже быть действием, которое никогда не будет совершено. Но во всех случаях сознание отнесено рефлексией от действия во времени, оно всегда заставляет Ахиллеса замереть в каждой минимально новой фазе движения, чтоб отследить эту фазу. Мы можем до бесконечности дробить это отслеживание на всё новые и новые фазы, но при всей максимальной прилежности и скрупулёзности нашего сознания единственное, чего мы добьёмся - мыслимый нами Ахиллес никогда не перегонит черепаху.
Бессознательное мышление всегда синхронно действию, иначе никогда выпавший из рук предмет не поймать. Сознание играет для него прикладную роль. Его предназначение не в контроле над действием, не в управлении совершаемым действием. Оно нужно совсем для другого. Оно подменяет ужасающую нас неспособность контролировать окружающий нас мир и самих себя концентрацией нашего внимания на том, чем мы способны манипулировать, независимо от того, приносят ли совершаемые нами манипуляции желаемый результат или нет.
Потому сознание прежде всего средство манипуляции. К сознательности своих граждан взывают все тоталитарные режимы. А связанное с ним принуждение других и самого себя имеет целью мобилизацию индивидуальных или коллективных усилий при всей свойственной действительности разноголосице мнений и выгод. Тогда как бессознательное мышление - это феномен общей биологии организма, которая включает в себя в том числе нашу социальность.
Сознание - это только один из аспектов мышления. Ни один из нас не исчерпывается своим сознанием. А социальная рефлексия ни только не помогает нам «поймать выпавший из рук предмет», но даже делает это невозможным. Социальные манипуляции ведут к тому, что все «предметы» рано или поздно начинают валиться у нас из рук. Это касается в том числе нас самих в качестве одного из социальных «предметов». Все тоталитарные системы так или иначе рассыпаются. Мы не способны поставить под тотальный контроль даже самих себя.
Мышление может быть инстинктивным, интуитивным, сознающим, тогда как сознание - это и есть случай исключительно сознающего мышления. Сознание - это что-то вроде боковых линий у рыб, позволяющих большому косяку совершать коллективные развороты, не нарушая общего движения и не создавая хаос.
Слаженное коллективное действие не гарантирует неуязвимости. Косяк атакуют хищники, выдёргивая из него свою добычу. Синхронные развороты, совершаемые косяком, единственное, что может противопоставить опасности каждая из входящих в косяк рыб.
Сознание имеет скорее отношение к нервам, чем к мозгу. Оно находится в области психического, т.е. является отражением социального в индивидуальном. Это ответ на социальное напряжение, на мобилизационное усилие. Психическое расстройство - это десинхронизации индивида в социуме, это рыбка, выбившаяся из косяка и не сумевшая совершить разворота вместе со всеми.
Сознание сформировано психическим и уходит корнями в бессознательное. Оно следствие эмерджентных концентраций внимания индивидуального организма и мобилизации социальных групп, а совсем не инструмент целеполагания и подчинения реальности умозрительно формулируемым целям. Это ресурс, который имеет свою специфику, свою область применения, а не распространяется на всю нашу деятельность.
В качестве целеполагания наше сознание имеет чисто прикладное психологическое значение. Завяленная цель навязывает участникам социальной деятельности синхронизацию усилий, что способствует временному преодолению или подавлению разногласий и позволяет согласованно приступить к какому-то коллективному действию. Но в своём отношении к реальности сознание способно только синхронизировать действия, а не обеспечивать их осуществление. Заявленная цель остаётся вынесенной за скобки синхронизации. Она никогда не достигается. Потому что реально достижимое определяется не нашим сознанием, а общей процессуальностью реальности.
Участвующие в синхронных действиях могут получить только такой результат, который возможен в существующих меняющихся условиях. Он никогда в точности не совпадёт ни с чьими заявленными целями, не оправдает ничьих ожиданий. (Тут снова уместно вспомнить сломанные «машины желаний» Делёза и Гваттари). Только на первых порах он может быть недалек от того, что рисует нам наше воображение. Но чем дальше, тем больше он будет расходиться с заявленными целями и вызывать разочарование.
Мышление - это ответ на существующие непрерывно меняющиеся условия, а не их подчинение сознательной деятельности или сознательно поставленной цели. Мозг способен мыслить бессознательно, не сообщая нам о процессе своего мышления. Мозг - это один из наших органов, а все они преимущественно работают без всякого нашего сознательного участия, даже без нашей осведомлённости об их работе.
Наш организм состоит из множества органов. Мы не осознаём их работы. Они работают без участия нашего сознания, т.е. бессознательно. Но не осознаём только до того момента, когда с ними что-то случается. Тогда возникает боль или дисфункция. И что что-то не так с нашими бессознательно работающими органами сообщает нам о себе. Доводится до нашего сознания.
Сердце бьётся, не сообщая нам об этом. И только в моменты, когда возникают проблемы сердцебиения, оно даёт о себе знать. В такие моменты сердце требует координации наших усилий с возможностями и состоянием нашего организма. Тогда мы осознаём работу нашего сердца.
Наш мозг работает аналогичным образом. Не поддающийся в своей многомерности учёту поток рефлексии нашего мозга никак не фиксируется нами до тех пор, пока мозгу не требуется синхронизовать наши усилия с кем-то или чем-то, и тогда наступает сознание. Вот почему дзен-буддизм связывает сознание с остановкой неконтролируемого потока мыслей и учит медитативно избавляться от избыточности таких остановок. Но и без дзен-буддизма мы не способны навсегда остановить неконтролируемый поток мыслей и непрерывно сознавать.
Мозг - это производное эволюционировавшей нервной системы, разбухший участок нервной цепочки эволюционировавших червей. Он доводит до нашего сознания свою работу тогда, когда не может справиться с высоким уровнем тревожности. Наше сознание начинает усиленно работать, чтобы компенсировать этот опасный для работы мозга симптом. Мы начинаем анализировать причины тревожности, выстраивать причинно-следственные маршруты, объясняющие нам происходящее. Это и есть процесс синхронизации.
Маршрутизация реструктурирует тревожность с помощью включения её в понятные нам причинно-следственные связи, создавая некую картину, объясняющую нам происходящее с нами. Это всегда отчасти достоверная, отчасти ложная картина. Но она вызывает у нас ощущение понятности. И это до некоторой степени успокаивает нас, позволяя синхронизировать работу нашего организма и наше взаимодействие с другими.
Возбудителем работы нашего сознания является тревожность и потому само сознание всегда сопровождает чувство апокалиптичности. Сознающему человеку всегда кажется, что мир должен вот-вот рухнуть, потому что человек не в состоянии отследить всё сам. А без его участия всё свалится ему на голову: небо упадёт на землю, вода затопит сушу, всё сожжёт солнце, а космический холод всё заморозит.
Но реструктурирующая страхи работа сознания производит седативный эффект. Рухнет, но не сразу. Затопит, но постепенно. Сожжёт, но не прямо сейчас. Заморозит, но немного позднее. Именно ради седативного эффекта нам необходимо наше сознание. Только для него и больше ни для чего. Для снятия психологических перегрузок, сопровождающих бессознательное мышление. Мы жаждем седативного эффекта. В известном смысле сознание является для нас наркотиком.
Нам всем надо научиться правильно оценивать своё сознание. А не считать его инструментом управления процессуальностью реальности, средством её постижения и постановки под свой контроль. Вот почему, чтобы сохранить картезианский тезис «Мыслю - значит существую», его следует дополнить тем, что мыслить и сознавать - не одно и то же. Можно мыслить инстинктивно или интуитивно, т.е. не сознавая. Можно мыслить бессознательно. Именно так работает наш мозг.
Биология уверенно движется в направлении описания работы мозга как бессознательной или автоматической. Уже с 1973 года открытие премоторного потенциала, разрыв Либета, трактуется как отсутствие свободы воли. Мы реагируем раньше, чем сознаём. Стоит нам уронить какой-нибудь предмет, как мы автоматически ловим его или хотя бы пытаемся поймать, даже не успев осознать этого. Мы действуем инстинктивно или интуитивно, но всегда бессознательно.
Мы ведём себя согласно обстоятельствам, а не согласно своим соображениям. Соображать некогда. Пока мы будем соображать, обстоятельства несколько раз изменятся. Мы просто не поспеваем за ними. Соображаем мы постфактум, объясняем самим себе, что с нами произошло и почему мы поступили так, как поступили.
И вот эти соображения, с помощью которых мы объясняем себе, почему мы сделали то, что сделали, совершенно искажают для нас действительную картину происходящего. Своими объяснениями мы затемняем реальный порядок вещей. Убеждаем себя и окружающих, что поступали, руководствуясь своими соображениями и поставленными нами целям, а не повинуясь инстинктам и интуиции.
Когда мы действуем в достаточно предсказуемых для нас обстоятельствах, нам ничего не стоит выстраивать причинно-следственные маршруты наших действий и представлять это так, словно мы поступали согласно принятым заранее сознательным решениям и поставленным целям. Но даже когда обстоятельства недостаточно предсказуемы или непредсказуемы вовсе, и выстраиваемые нами причинно-следственные маршруты рассыпаются на каждом шагу, мы всё равно ищем способ объяснить себе всё таким образом, как будто мы действовали сознательно. И делаем мы это с надеждой на седативный эффект, который связан у нас с нашим сознанием.
Способность справляться с тревожностью позволяет нам детализировать и расширять диапазон своих взаимодействий. Возникновение любого нового фактора взаимодействий является возбудителем, повышающем общий уровень тревожности. Живые существа, которые не обладают таким же развитым, как и у нас, сознанием, с несравненно большим трудом, чем человек, справляются с любыми новыми факторами. А нередко вовсе не справляются. Чем объясняется исчезновение целых видов.
Но человеку гораздо проще справляться с новыми факторами, компенсируя с помощью сознания вызываемую ими тревожность. А причинно-следственная маршрутизация помогает различать и детализировать эти факторы. Что позволяет человеку лучше любых других живых организмов развивать свои инстинктивные и интуитивные навыки, применение которых всё равно всегда остаётся бессознательным и реактивным.
Но нас не устраивает такой порядок вещей. Он уменьшает седативный эффект работы нашего сознания. Отказывая сознанию в управлении нашими действиями, мы мешаем сознанию осуществлять свою успокоительную работу. Мы словно препятствуем сами себе думать, что справляемся с новыми трудностями. Это само по себе для нас тревожно.
Вот почему так трудно принять и привыкнуть к мысли, что мы реагируем и совершаем действия бессознательно, и только потом объясняем сами себе, почему реагировали и действовали так, а не иначе. Нам крайне тяжело отказаться от мысли, что мы не управляем своими действиями. Если управляю не Я, то всё для нас теряет видимый и достижимый смысл. В таком случае нам непонятно, как нам оценивать свои или чужие действия. И это ещё один повод для тревожности.
Нам кажется, если управляю не Я, то всё бессмысленно. И правда, процессуальность реальности не содержит в себе смысла управления ею. Она неуправляема. Это она управляет нами. Она произвела нас. Но и она не произвольна. В ней есть внутренние закономерности, не всегда очевидные нам. Но это она без всякого нашего сознательного участия привела к нашему существованию и продолжает обеспечивать его успешное функционирование. Изменить этого соотношения нельзя. Нельзя подменить процессуальность реальности нашей сознательной деятельностью. О процессуальности реальности можно быть только осведомлённым.
Смысл в том, что бы помнить о ней, а не в том, что бы управлять ею. Установка на управление процессуальностью реальности - это заблуждение гипертрофированного сознания. Оно не способно на это. И не предназначено для этого. Оно просто играет седативную роль. Вот и всё. Это область нашей психики. Вот почему для управления чем-либо мы проходим различного рода тренинги, которые автоматизируют наши навыки вплоть до бессознательных.
Наше сознание не пригодно для управления. Оно всё время обманывает наши ожидания. Но несмотря на это мы всё равно обладаем способностью к развитию. Развитие - это не производное нашего сознания, а производное тренинга, которому мы подвергаемся как вид по мере существования в непрерывно меняющейся реальности. Наше сознание - это только один из ресурсов заложенной в наш вид способности к успешному развитию. Мы запрограммированы на расширение параметров наших возможностей независимо от того, что именно мы сознаём.
Наш мозг стимулирует нас концентрироваться на том или другом. А излишняя доверчивость нашему сознанию заставляет нас сознательно заблуждаться. Но заблуждаемся ли мы или, наоборот, оцениваем свои действия в согласии с реальностью, мы всегда ощущаем себя самими собой. Мы никогда не принимаем себя за другого человека. Наше Я остаётся нашим Я, что бы с нами не происходило. Мы ничего не можем поделать с ним. Разве что только убить себя и надеяться, что после этого наше Я отключится.
(продолжение следует)
часть 1: https://markshat.livejournal.com/339249.html
часть 2: https://markshat.livejournal.com/339663.html
часть 3: https://markshat.livejournal.com/339963.html
часть 4: https://markshat.livejournal.com/340046.html
часть 5: https://markshat.livejournal.com/340291.html
часть 6: https://markshat.livejournal.com/340702.html
часть 7: https://markshat.livejournal.com/340918.html
часть 8: https://markshat.livejournal.com/341444.html
часть 9: https://markshat.livejournal.com/341699.html
часть 10: https://markshat.livejournal.com/342000.html
часть 11: https://markshat.livejournal.com/342192.html
часть 12: https://markshat.livejournal.com/342422.html
часть 14: https://markshat.livejournal.com/385198.html