Село Всехсвятское и его постройки. Часть 20. Вокруг м. Аэропорт. Ул.Викторенко (начало).
Село Всехсвятское и его постройки. Часть 20. Вокруг м. Аэропорт. Ул. Викторенко (начало).
Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9. Часть 10. Часть 11. Часть 12. Часть 13. Часть 14. Часть 15. Часть 16. Часть 17. Часть 18. Часть 19.
Постройки на нечетной стороне бывшего села.
Все предыдущие части были посвящены постройкам и достопримечательностям на четной стороне бывшего села Всехсвятского, теперь вернемся снова к м. Аэропорт и посмотрим какие постройки были на другой его стороне, нечетной, в глубине. Напомню, о постройках стоящих вдоль Ленинградского проспекта я писала тут.
Улица Викторенко.
Виртуальное путешествие по ул Викторенко, мы начнем с нашего времени, а затем уйдем на столетие назад и посмотрим, что же было здесь раньше.
Слева на фото институт НИКФИ (о нем см. ссылку выше), справа здание бизнес-центра Victory Plaza.
Свое название улица получила в 1965 году, в честь Викторенко Владимира Иосифовича, Героя Сов. Союза (присвоено посм. в 1945 г.), артиллериста, мл. лейтенанта, погибшего в рукопашном бою при защите плацдарма на зап. берегу р. Одер, жившего неподалеку, на Ленинградском просп. и работавшего на этой улице на заводе санитарно-технических изделий (д.16), где ему была в 1976 г. установлена мемориальная доска. Теперь завода нет, на его месте построено элитное жилье.
Прежнее название улицы - 1-й проезд Аэропорта, которое она получила только в 1956 г., а до этого здесь были безымянные проезды к некоторым постройкам. Обратите внимание, на карте 1968 г. улица еще указана по-старому, хотя в 1965 г. уже получила свое нынешнее название.
Начало улицы проходит через площадь Э.Тельмана. По планам 1950 - 1960 г. через нее должно было пройти четвертое парковое транспортное кольцо, но, к счастью, планы эти не осуществились. В результате НИКФИ был построен, но справа от него сохранялся старый дом довоенной постройки, который по планам середины прошлого века предназначался под снос, но в результате он простоял до 2002 г. Фото 1975 г.
Вот этот же дом, но с противоположной стороны, он был построен, видимо в 1930-х годах, когда планы застройки этой местности были совсем другие, поэтому он сильно выступает на площадь. Фото 1955 - 1958 гг. (на дальнем плане слева - Ленинградский пр.).
Дополнение. Я помнила, что таких домиков было два, но так как фото не было писать об этом не стала и вот недавно, одна моя читательница выслала такое фото.
Ул. Викторенко. Сквер между НИКФИ и партшколой. Фото 1958 г. из личного архива Людмилы Степановой. Она пишет - "В 70-х годах этот сквер мы называли "шанхайчик".
Я хорошо помню этот домик, в начале 1970-х годов я чуть больше года проработала на этой улице, здесь находилось место моей первой в жизни работы НИИАС (НИИ авиационных систем, так он тогда назывался).
После сноса дома в 2002 г., какое-то время территория пустовала, но как говорится "свято место пусто не бывает", и в 2008 г. здесь построили 20-ти этажный бизнес-центр Victory Plaza, в народе прозванный "стакан" (дом 5с1, см. 1-е фото).
Дом №3. Далее, за ним, стоит стандартную пятиэтажка, построенная еще в 1959 г. для сотрудников НИИАСа , в ней был продовольственный магазин, в который мы нередко бегали купить что-нибудь на обед, а за ней, огибая ее, находится территория самого института.
Дом № 7 (несколько корпусов). Его современное названии - ГосНИИАС, он был создан в 1946 г., как отраслевой институт НИИ-2, ориентированный на разработку авиационных систем вооружения. Сюда на работу я попала совершенно случайно, как-то раз, летом, мы с мамой куда-то шли по ул. Викторенко, и на дверях проходной увидели, примерно, такое объявление: "Требуются машинистки, возможно обучение на месте". В то время мне было 16 лет, я окончила девятый класс, оставался еще год до конца учебы. Жили мы небогато, а мне очень хотелось красиво одеваться, а для этого надо было работать. Мы зашли и все узнали.
В итоге, все сложилось очень удачно, меня по результатам моих оценок сразу приняли в 11 класс вечерней школы, т.е. я ее закончила одновременно со своими бывшими однокласниками, а с осени 1970 г. вышла на работу в НИИАС и начала работать в секретном машбюро, которое располагалось вот в этом здании. С торца одно левое окно и три с фасада на втором этаже - наша большая комната, еще одно окно за ними маленькая комната, которая не имела дверь в коридор. Наш закуток, там мы чаевничали (о самом здании позже). Фото 1960 - 1975 г.
Работа была адская.[Spoiler (click to open)]
Около месяца-двух я была ученицей, а затем уже стала работать машинисткой. Сейчас, когда каждый что-то печатает, вряд ли, представляет, что это за каторжная работа была. Норма - 35 стр. в день через 1.5 интервала, все документы мы печатали с рукописного текста, написанного разными почерками, которые нужно было разобрать. Каждый документ печатался в 6-ти экз., которые прокладывали копиркой, а последний, чтобы был лучше виден, т.н. восковкой (такая бумага специальная). Если ошибся, то на каждом экз., надо было стереть чернильным ластиком ошибочную букву, а затем пропечатать ее отдельно на каждом листе, да еще так, чтобы не попасть на соседние буквы. Нашу работу проверяли корректоры, сидевшие в соседнем отделе, находили ошибки, которые мы не заметили, и мы вновь все исправляли или перепечатывали стр., при этом работа была сдельная и норма оставалась обязательной. Поэтому разговаривать во время работы нам строго запрещалось. Еще отдельной песней были шапки писем, надо было уместить всех адресатов так, чтобы кроме них, на первой стр., была бы хоть одна строчка самого текста письма.
А адресаты были замечательные, мы писали генеральному конструкторам Яковлеву, Туполеву, Микояну, Сухому и многим,многим другим людям, являвшихся гордостью страны. Отсюда была особая секретность работы нашего отдела, всю копирку и восковку мы запихивали в мешки, которую потом сжигали. Связано это было со шпионской историей, рассказывали, что за год-два до моего прихода, здесь работала уборшицей женщина, которая собирала и выносила копирку, как оказалось, она была иностранным агентом. Ходили также байки про еще одного агента - женщину, парикмахера мужского зала, работающую в доме с арками (ул.Викторенко, 2). В эту парикмахерскую ходили многие сотрудники института, а она, как говорили, во время невинной беседы, умела выудить нужные сведения. Ну и последняя история, связанная с этой темой. Как-то директор института Джапаридзе В.А. (в мое время уже бывший) ездил на конференцию в США, в перерыве к нему подошел какой-то человек, и за несколько минут рассказал ему не только о разработках института, но и о его личной жизни, семье и т.п. и отошел. Байки это или правда не знаю, но такая заинтересованность работой института была не случайной, ряд его отделов вел работу по созданию зенитно-ракетных комплексов, таких как "Тор", "Бук", С-300) и др.
Кроме работы, в НИИАСе кипела общественная жизнь, здесь проходили вечера авторской песни, выступали артисты, мы часто ходили в походы, я с большой теплотой вспоминаю это время.
Теперь о нашем замечательном домике. Что конкретно раньше было в нем, мы не знали, но то что дом д\р постройки было понятно, ходили слухи, что в нем находился пансион благородных девиц. Истину я узнала только несколько лет назад, когда увидела фото этого здания в "Московском журнале", где оно упоминалось как "Дворец царя Арчила II в с. Всехсвятском", но где, именно, оно находилось указано не было. Здание было до боли знакомо, но где я его видела сразу вспомнить не смогла, прошло много лет. К тому же смущал и текст статьи, в которой шла речь о раскопках в районе м. Сокол, о найденых осколках с гербом грузинских царей.
Но постепенно выяснилось, что здание на фото никакого отношения к дворцу Арчила II не имеет, уже давно не секрет, что это главное здание Сергиево-Елизаветинского убежища. Фото 1908 г.
Оно было создано стараниями Великой Княгини Елизаветы Федоровны, так как после Русско‑японской войны в Москву прибывало огромное количество раненых и надо было думать о месте их размещения. Вскоре такое место нашлось на окраине с. Всехсвятского, где уже существовало два приюта - Александровское убежище для увечных и престарелых воинов и Алексеевский приют для раненых, увечных и престарелых офицеров. Деньги на строительство убежища выделил Великий князь Сергей Александрович, на то время московский генерал-губернатор (муж Е.Ф.), но до его открытия не дожил - 4 февраля 1905 г. погиб от рук терраиста Каляева.
Проект Главного здания убежища выполнил военный инженер Шуцман Николай Сергеевич.
Закладка убежища состоялась 5 июля 1907 года, при этом среди почетных гостей, кроме В.К. Е.Ф. и нового генерал-губернатора Гершельмана, присутствовал старший сын А.С. Пушкина - Александр Александрович, в качестве почетного опекуна. Фото 1907 г.
Фото 1907 г.
Строительство комплекса построек С.-Е.У. завершилось в 1909 г. В него входили: главный и малый дома убежища, еще несколько каменных и деревянных построек и электростанция. Вот так оно выглядело с высоты. Где какие постройки можно посмотреть здесь.
Фото 1915 - 1917 гг.
У Алексеевского (см. фото) и Сергиево-Елизаветинского убежища был единый въезд с Петербургского шоссе, который украшали два обелиска с двуглавыми орлами и вензелями "С. Е." (Сергей и Елизавета), по чьим именам оно и было названо.
Один из этих обелисков, виден еще на фото 1950-х годов. Также у этих убежищ была общая территория, разделенная дорожками, отделяющая один приют от другого. Теми же дорожками отделялась и хозяйственная часть приютов.
Сергиево-Елизаветинское убежище напоминало загородную усадьбу с главным домом и флигелем, окруженную сосновым лесом.
Дореволюционный вид убежища, слева главный дом , справа флигель или т.н. "малый дом".
Перед главным домом С.-Е.У. был большой сад, который я отлично помню. Во время моей работы в НИИАСе, сад был достаточно разросшимся, в нем росли плодовые деревья, кем и когда высаженные не знаю, но помню, как мы срывали и ели довольно кислые яблоки в один из первых моих рабочих дней, кое-где в саду стояли лавочки, на которых любили в обеденный перерыв отдыхать сотрудники института. Сад убежища. Фото отсюда.
Вот как описывает приют один из его бывших воспитанников А. Валигурский "На площади в 1-1½ десятины среди сосен располагались два двухэтажных дома и несколько хозяйственных построек. В большем из двух домов помещались три большие спальни для всех 75 воспитанников, классные помещения, библиотека, музыкальный и певческий классы с духовыми инструментами и пианино, столовая и кухня, канцелярия приюта, вещевой склад и мастерские... В этом же доме, на первом этаже, находилась и просторная домовая церковь" (в некоторых источниках упоминается, что храм Сергия Радонежского и праведной Елисаветы был на третьем этаже, но мы всегда считали, когда я там работала, что дом двухэтажный, а внизу подвалы, это подтверждают и воспоминания Велигорского).
Внутренний вид храма Сергия Радонежского и Праведной Елисаветы. Д\р фото .
Настоятелем храма стал Петр Васильевич Соколов (1873-1938), для которого в 1912 г. на территории убежища построили отдельный дом.
Кроме главного дома в убежище был построен , т.н. "малый дом" (флигель). в нем были квартиры начальника приюта и других служащих и также амбулатория.
Но вот когда я увидела фото этого дома уже советских времен, в котором как пишут находился отдел кадров НИИАСа, я с ним (фото) долго разбиралась. Дело в том, что я сразу вспомнила и дом и эти ворота, но не могла понять, почему на плане 1952 г. (см. планы выше, он там отмечен зеленыс крестиком и стоит чуть ниже от него) и на фотоснимке 1966 г. малый дом расположен справа, если идти от площади Тельмана, а на этой фотографии слева, пока не увидела план Москвы 1968 г. Именно тут был проезд к воротам института в годы моей работы в НИИАСе (видимо, тогда и сделано это фото), а проходная и отдел кадров института уже находились со стороны ул. Викторенко. А ныне существующий переулок на задворках НИКФИ был в эти годы по какой-то причине перекрыт, возможно, там шло какое-то строительство и проезд к воротам НИИАСа был как на этом плане 1968 г.. Фото 1962 - 1970 гг.
Дополнение. Уже после написания поста, я встретила старожила района (1945 г.р.), который родился в этом доме (не в роддоме, а, именно, здесь) и жил в доме до его сноса, в каком точно году это было, не помнит, т.ч. отдела кадров в доме не было.
Еще одно здание убежища, предположительно, сторожка, а уже позднее, после войны, по словам сотрудников института, в нем была проходная, но я его уже не застала или не помню.
По разным данным убежище было расчитано на проживание от 75 до 100 человек. Туда принимали как инвалидов Русско‑японской войны, так и полицейских, получивших увечья при исполнении служебных обязанностей.
Здесь они получали медицинскую помощь, проживание и питание. Тем, кто более не хотел оставаться в убежище на правах инвалида и по состоянию здоровья мог покинуть учреждение, им приискивалась работа.
Спальня С.-Е.У.
Кроме постоянно живущих, неспособных к труду инвалидов, здесь временно содержались работоспособные отставные солдаты, которых обучали сапожному, портновскому и переплетному делу. Чуть позже сюда стали принимать мальчиков-сирот в возрасте от 8 до 13 лет, чьи родители погибли во время войны.
В переплетной мастерской Сергиево -Елизаветинского убежища.
С появлением детского приюта, тут появилось начальное училище с ремесленным отделением.
Эта малоизвестная фотография подписана так - "Сергиево-Елизаветинское убежище для увечных и раненых воинов. 1900-е гг.". Может быть это оно и есть? Что это за здание, краеведы напишите кто знает.
Петербургское шоссе. Генеральное спортивное агентство. Фото 1910 - 1914 гг.
Примечание: Уже после написания поста выяснилось, что это дом Комоловых, он стоял в самом начале Петербургского шоссе и в нем с 1906 по 1908 гг. (до постройки собственных зданий здесь) располагалось Сергиево-Елизаветинское убежище. (см.комментарии). Мальчики обучались по программе четырехклассных городских и ремесленных училищ, учась одновременно и интересному ремеслу. С 1913 г. воспитанники носили форму, украшенную вензелями "С. Е.". Через два года здесь открыли классы и для взрослых.
При убежище был организован свой театр, школа музыки и пения, духовой оркестр. Во всех этих мероприятиях принимали участие как воспитанники так и ветераны. Наиболее способные ученики имели возможность поступить в Московскую Филармонию. Кроме того, в убежище уделялось большое внимание культурному просвещению, для чего организововались экскурсиии в Кремль, Троице-Сергиевскую лавру, Новый Иерусалим и др., а также посещение лекций, театров и музеев.
Заведовал убежищем полковник, а позднее генерал-майор Висковский Николай Иванович. а его жена Маргарита Кирилловна работала тут учительницей со дня основания приюта безвозмездно.
В состав правления входили многие богатые и авторитетные граждане Москвы: председатель правления Общества Московско-Казанской железной дороги Н.К. фон Мекк, владелец Трёхгорной мануфактуры Н.И. Прохоров, член Государственного Совета И.Д. Самарин, директор правления Московского купеческого банка Н.И. Шелепин и др. Попечителем убежища являлся секретарь Елизаветы Фёдоровны В.Е. Пигарев, зять поэта Ф.И. Тютчева.
После объявления войны в 1914 году Великая Княгиня Елизавета Федоровна устроила в приюте лазарет для 15 раненых воинов.
10 декабря 1914 г. его посетила Царская семья, а в 1915 г. Московский комитет по оказанию благотворительной помощи семьям лиц, призванных на войну, выделил 500000 руб. на расширение Сергиево-Елизаветинского убежища, принимавшего пострадавших и от последней войны.
Это убежище было широко известно не только в России но и в Европе.
Все изменилось после революции. В 1918 году Сергиево-Елизаветинское убежище было закрыто. Иконостас и ценную утварь из домового храма убежища перенесли в только что построенный храм Спаса Преображения на Братском кладбище (о нем речь в сл. постах). Однако известно, что 6 апреля 1922 года из храма было изъятоеще 38 фунтов, 48 золотников серебра.
Примерно, в это же время, во всех трех приютах разместилась Опытная колония красных инвалидов, а в главном доме Сергиево-Елизаветинского убежища находился Дом Юношества, где как сказано в одном из педагогических справочников 1923 г. велась экспериментальная работа. По стравочникам 1930 г. (дом 15-а) здесь находится Дом Юношества им. Тимирязева, при нем школа семилетка, где обучалось 275 детей и Педагогический техникум им. Тимирязева, музей быта, труда и образованияи воспитания слепых, лесопильно-столярная и кузнечная мастерские.
А затем, в 1936 г. в зданиях убежища разметилось КБ Сухого, а уже после войны территория перешла к НИИАСу, о чем я уже писала выше. Все здания были снесены уже после моего ухода из института в ноябре 1971 г.
Снос главного дома.
Продолжение. Часть 21.
Другие достопримечательности. Оглавление.
Использованы материалы: http://korolev.msk.ru/books/919/kalendar2005_11/H04-T.htm ; http://www.mosjour.ru/index.php?id=2256 ; http://vsehsvyatskoye.livejournal.com/75123.html ; http://lepassemilitaire.ru/sergievo-sergievo-elizavetinskij-priyut-dlya-sirot-uvechnyx-voinov-a-valigurskij/ и др.