Вера Чаплина. Времена года
1 часть: Январь
Часть 2. Февраль
«11/II-68 г.
С утра солнце. Удивительно яркий и тихий день. Снег искрится так, что глазам больно. А наст после оттепели такой крепкий, что можно идти без лыж.
Однако лыжи надо все-таки одеть. Сегодня иду в поле. Каждый след отпечатан на снегу, будто срисован на бумагу. Прошлый год здесь росла пшеница.
Иду и внимательно смотрю по сторонам. Еще издали видна свежая строчка следов. Узнаю след полевки. Пошла по нему. След петляет по полю, кое-где видно, как полевка пытается уйти под снег. В таких местах видны небольшие углубления, вырытые полевкой. Дальше не пускает крепкий наст, и она торопливо идет дальше.
Но что это? Издали видно взрытый, потемневший снег. След идет туда и обрывается. Видно, как полевка спешит. Она идет прыжками, кого-то испугалась, спешит. А вот и след того, кто ее напугал. След ворона. Вот он сидит, вот скачками наперерез полевке.
Не сразу сдалась полевка. Кругом след взрыт, вот она вырвалась, пробежала шагов пять, опять взрытый снег, капли крови, дальше следов нет. Значит все-таки попала на закуску ворону.
Тут же рядом след лисы, но видно, опоздала кумушка и не солоно хлебавши ушла в лес».
(рабочая тетрадь Веры Чаплиной вт. пол. 1960-х; РГАЛИ, ф. 3460)
Вера Васильевна с Мариной на дачной прогулке. Бутаково, конец 1960-х.
Эти поля и сейчас остались между улицей Свободы и Бутаковским заливом Химкинского водохранилища, немного не доезжая до МКАД. А на берегу залива в те годы была деревня Алешкино, снесенная к 1980 г.
Из писем Марине, в Южный Йемен:
01.02.1978:
«...Погода у нас стоит неровная и снежная. Снега в этом году выпало очень много, так что птицы голодают, и их приходится подкармливать. Около дома я их кормлю каждое утро, когда иду гулять с Радой, и они это время уже знают. Стоит выйти, как воробьи уже слетаются и ждут корм. На даче все время кормила София Петровна*, а сейчас она ездить не может, так как упала и очень сильно расшиблась. Ходить она может только с костылями, а на улицу вообще не ходит.
Сейчас мне предстоит написать и сдать еще одну книгу для издательства «Малыш». Сдать надо месяца через четыре, а я даже за нее не садилась. Откровенно думала, что ее снимут с плана, так как я просрочила все сроки. А мне вместо того, чтобы снять книгу, взяли да продлили срок**. Теперь надо торопиться с окончательной поправкой здоровья, чтобы не подвести издательство...»
* София Петровна Фомина, компаньонка Веры Васильевны в 1970-х годах.
** По-видимому, речь идет о мини-сборнике «Малыши в зоопарке», который будет сдан в набор 20.09.1979, а издан в 1982 г.
14.02.1978:
«...София Петровна уже 2-й раз ездила на участок. Там к нам наведывается лисица. Приходит, если судить по следам, каждый день, и Соф. П. возит ей еду - пусть привыкает. Снегу на даче полно, и чтобы дойти до дома София П. вырыла настоящую траншею глубиною до самого пояса. Снегу столько, что даже не видно кустарника. А весна все же на носу. Солнце уже припекает, снег оседает, а с крыш во всю капает капель.
Сама я чувствую себя неплохо, но далеко от дома не хожу, т. как очень скользко и потом быстро устаю. Хожу в молочную, булочную и в гастроном. Готовлю и все делаю дома сама...»
02.02.1979:
«...чувствую себя эти дни довольно прилично, даже ездила в Союз писателей, а так как очень скользко, то туда и обратно возили на машине.
Погода стоит ужасная. Сверху снег стаял и вода, а под водой стоит лед и так скользко, что я даже никуда не хожу. Сижу дома и понемногу пишу.
Из-за плохой погоды я гуляю с Радой мало, и бедняга вынуждена сидеть дома. Завтра Юха [ирландский сеттер] улетает на самолете с Н. Бор.* в Крым, и Раде совсем не будет с кем бегать и играть, т. к. играет она только с Юхой, а иногда и ему задает трепку.
София Петровна продолжает работать. Она часто вас вспоминает и просит передать привет. Маринуля, вложи для нее хоть небольшую записочку и поблагодари за пироксан, который она с таким трудом достала маме. Для нее твоя записочка доставит много радости. Ведь она очень старается и сейчас, пока мне трудно, сама проверяет дачу...»
* Николай Борисович Томашевский, литературовед и переводчик, сосед по ЖСК «Советский писатель».
1980
«4/II Моя дорогая и самая, самая любимая Маринок!
Хоть и писать особенного нечего, но все же думаю, что-нибудь да наберу, а тебе всякая мелочь будет интересна.
Сегодня понедельник 4/II. Вывела погулять Раду, проводила Соф. Петровну и опять у меня тихо. В субботу у меня были мама и папа. Посидели, поговорили. Задерживать их у себя не стала, т. к. к вечеру обещали мороз и будет гололед, к тому же им надо передохнуть. Папа очень сильно переутомился [готовит защиту диссертации], а где же отдохнуть, если не дома!
В Союзе писателей я бываю очень редко. То сильный мороз, то течет вода и плюсовая температура... Сижу дома, работаю мало и, наверное, поэтому как-то обленилась. За это время я сдала три книги, две в из-во Малыш и одну в издательство Петрозаводска [сборник «Наш воробушек Пик»], так что, вроде не мешает хоть немного отдохнуть...»
1980
«10/II Мое дорогое и любимое солнышко!
Сижу на кухне, варю кашу. Раде пшенную, а себе гречневую. Пока две каши варятся - пишу тебе это письмо.
Сегодня воскресенье. Мороз -14, ветер северный, т. что, когда пошла гулять с Радой, оделась тепло. Гуляла в саду [во внутреннем дворе ЖСК «Советский писатель»], бросала ей палку до тех пор, пока обе не выдохлись.
Звонил папа. У них в доме все в порядке. Они хотели ко мне приехать, но я уговорила их не приезжать, т. к. на дорогах сильный гололед. У меня еда есть, а пусть лучше хоть немного отдохнут или займутся своими делами...»
«19/II Моя дорогая и любимая Мариночка!
Писем от тебя еще нет, но я уверена, что они еще в пути, и мы скоро получим от тебя весточку и из нее узнаем о вашем бытье.
...У нас пока все по-старому. Папа уже дал в перепечатку свою работу [диссертацию], но к ней нужны разные формальности, и на это уходит очень много времени. Так хочется, чтобы всё скорее закончилось, и папа смог передохнуть. Как понимаешь сама, мама тоже полна хлопотами и во всем помогает папе. Конечно, мама тоже устает, но ничего не поделаешь. А я ничем помочь не могу, т. к. боится, что я заболею гриппом. Я сама понимаю, какой накладкой будет моя болезнь, и поэтому слушаюсь.
Сегодня ездила за продуктами. Езжу один раз в неделю, а молоко и хлеб мне берет Толя [сын, живет в соседнем доме], а маму и папу просила, чтобы они ко мне пока не приезжали.
...Пишу это письмо и поглядываю в телевизор, где наши играют с финнами в хоккей [на Олимпиаде в Лейк-Плесиде]. 2-1 в пользу финнов, но до конца игры еще 12 мин., и возможно, что наши еще отыграются. Хоть я в хоккее ничего кроме гола не понимаю, но переживаю за нашу команду.
Ура-ура! Наши в последние несколько минут забили 2 гола. Итого 4-2 в нашу пользу.
Сейчас соберусь, выведу погулять Раду, потом дам ей поесть, а сама почитаю книгу и спать. Письмо отправлю завтра, а пока желаю вам спокойной ночи и целую свою любимую противочку.
20/II Доброе утро, мое солнышко!
Время 11 часов. Я уже вывела Раду, позавтракала, поговорила с мамой, и, наверное, пройдусь, т. к. погода замечательная. С утра яркое солнышко, легкий морозец и совсем нет ветра. Заодно опущу в почтовый ящик это письмо...»
« 29/II Моя дорогая и любимая Маринок!
Мы очень волновались, что от вас все нет и нет писем и вдруг радость! Позвонила Анна Георгиевна (мама твоей соседки Люды) и сказала, что кто-то приехал из Адена, привез от тебя письма и опустил их в почтовый ящик и что у вас все в порядке.
Мы, конечно, с нетерпением ждали этих писем, но теперь больше не волновались. А маме прибавилась забота скорее их получить. Ты ведь знаешь маму - а вдруг письма не принесет почтальон, вдруг их не отправили, вдруг потеряли и еще масса других вдруг, вдруг, вдруг... В общем, все наши телефонные разговоры вертелись вокруг этих бесчисленных вдруг.
Но вот ура, ура! Письма получены, и мама читает сначала сама, потом пересказывает их мне по телефону, потом мне перечитывает. Потом пересказывает и читает их папе, и успокаивается пока выучили все письма наизусть.
...Солнышко, сегодня уже вечером мне позвонили из Литфонда и сказали, что путевка с понедельника*. Я в ужасе, т. к. даже не подготовила санаторно-курортной карты. Теперь не знаю, как я все это успею сделать. Писать тебе письма буду из Малеевки, так что будет большой перерыв, и ты не волнуйся...»
* С 3 марта, в Малеевку - подмосковный писательский дом творчества им. Серафимовича.
3 часть: Март
4 часть: Апрель
5 часть: Май
6 часть: Июнь
7 часть: Июль
8 часть: Август
9 часть: Сентябрь
10 часть: Октябрь
11 часть: Ноябрь
12 часть: Декабрь
.
Часть 2. Февраль
«11/II-68 г.
С утра солнце. Удивительно яркий и тихий день. Снег искрится так, что глазам больно. А наст после оттепели такой крепкий, что можно идти без лыж.
Однако лыжи надо все-таки одеть. Сегодня иду в поле. Каждый след отпечатан на снегу, будто срисован на бумагу. Прошлый год здесь росла пшеница.
Иду и внимательно смотрю по сторонам. Еще издали видна свежая строчка следов. Узнаю след полевки. Пошла по нему. След петляет по полю, кое-где видно, как полевка пытается уйти под снег. В таких местах видны небольшие углубления, вырытые полевкой. Дальше не пускает крепкий наст, и она торопливо идет дальше.
Но что это? Издали видно взрытый, потемневший снег. След идет туда и обрывается. Видно, как полевка спешит. Она идет прыжками, кого-то испугалась, спешит. А вот и след того, кто ее напугал. След ворона. Вот он сидит, вот скачками наперерез полевке.
Не сразу сдалась полевка. Кругом след взрыт, вот она вырвалась, пробежала шагов пять, опять взрытый снег, капли крови, дальше следов нет. Значит все-таки попала на закуску ворону.
Тут же рядом след лисы, но видно, опоздала кумушка и не солоно хлебавши ушла в лес».
(рабочая тетрадь Веры Чаплиной вт. пол. 1960-х; РГАЛИ, ф. 3460)
Вера Васильевна с Мариной на дачной прогулке. Бутаково, конец 1960-х.
Эти поля и сейчас остались между улицей Свободы и Бутаковским заливом Химкинского водохранилища, немного не доезжая до МКАД. А на берегу залива в те годы была деревня Алешкино, снесенная к 1980 г.
Из писем Марине, в Южный Йемен:
01.02.1978:
«...Погода у нас стоит неровная и снежная. Снега в этом году выпало очень много, так что птицы голодают, и их приходится подкармливать. Около дома я их кормлю каждое утро, когда иду гулять с Радой, и они это время уже знают. Стоит выйти, как воробьи уже слетаются и ждут корм. На даче все время кормила София Петровна*, а сейчас она ездить не может, так как упала и очень сильно расшиблась. Ходить она может только с костылями, а на улицу вообще не ходит.
Сейчас мне предстоит написать и сдать еще одну книгу для издательства «Малыш». Сдать надо месяца через четыре, а я даже за нее не садилась. Откровенно думала, что ее снимут с плана, так как я просрочила все сроки. А мне вместо того, чтобы снять книгу, взяли да продлили срок**. Теперь надо торопиться с окончательной поправкой здоровья, чтобы не подвести издательство...»
* София Петровна Фомина, компаньонка Веры Васильевны в 1970-х годах.
** По-видимому, речь идет о мини-сборнике «Малыши в зоопарке», который будет сдан в набор 20.09.1979, а издан в 1982 г.
14.02.1978:
«...София Петровна уже 2-й раз ездила на участок. Там к нам наведывается лисица. Приходит, если судить по следам, каждый день, и Соф. П. возит ей еду - пусть привыкает. Снегу на даче полно, и чтобы дойти до дома София П. вырыла настоящую траншею глубиною до самого пояса. Снегу столько, что даже не видно кустарника. А весна все же на носу. Солнце уже припекает, снег оседает, а с крыш во всю капает капель.
Сама я чувствую себя неплохо, но далеко от дома не хожу, т. как очень скользко и потом быстро устаю. Хожу в молочную, булочную и в гастроном. Готовлю и все делаю дома сама...»
02.02.1979:
«...чувствую себя эти дни довольно прилично, даже ездила в Союз писателей, а так как очень скользко, то туда и обратно возили на машине.
Погода стоит ужасная. Сверху снег стаял и вода, а под водой стоит лед и так скользко, что я даже никуда не хожу. Сижу дома и понемногу пишу.
Из-за плохой погоды я гуляю с Радой мало, и бедняга вынуждена сидеть дома. Завтра Юха [ирландский сеттер] улетает на самолете с Н. Бор.* в Крым, и Раде совсем не будет с кем бегать и играть, т. к. играет она только с Юхой, а иногда и ему задает трепку.
София Петровна продолжает работать. Она часто вас вспоминает и просит передать привет. Маринуля, вложи для нее хоть небольшую записочку и поблагодари за пироксан, который она с таким трудом достала маме. Для нее твоя записочка доставит много радости. Ведь она очень старается и сейчас, пока мне трудно, сама проверяет дачу...»
* Николай Борисович Томашевский, литературовед и переводчик, сосед по ЖСК «Советский писатель».
1980
«4/II Моя дорогая и самая, самая любимая Маринок!
Хоть и писать особенного нечего, но все же думаю, что-нибудь да наберу, а тебе всякая мелочь будет интересна.
Сегодня понедельник 4/II. Вывела погулять Раду, проводила Соф. Петровну и опять у меня тихо. В субботу у меня были мама и папа. Посидели, поговорили. Задерживать их у себя не стала, т. к. к вечеру обещали мороз и будет гололед, к тому же им надо передохнуть. Папа очень сильно переутомился [готовит защиту диссертации], а где же отдохнуть, если не дома!
В Союзе писателей я бываю очень редко. То сильный мороз, то течет вода и плюсовая температура... Сижу дома, работаю мало и, наверное, поэтому как-то обленилась. За это время я сдала три книги, две в из-во Малыш и одну в издательство Петрозаводска [сборник «Наш воробушек Пик»], так что, вроде не мешает хоть немного отдохнуть...»
1980
«10/II Мое дорогое и любимое солнышко!
Сижу на кухне, варю кашу. Раде пшенную, а себе гречневую. Пока две каши варятся - пишу тебе это письмо.
Сегодня воскресенье. Мороз -14, ветер северный, т. что, когда пошла гулять с Радой, оделась тепло. Гуляла в саду [во внутреннем дворе ЖСК «Советский писатель»], бросала ей палку до тех пор, пока обе не выдохлись.
Звонил папа. У них в доме все в порядке. Они хотели ко мне приехать, но я уговорила их не приезжать, т. к. на дорогах сильный гололед. У меня еда есть, а пусть лучше хоть немного отдохнут или займутся своими делами...»
«19/II Моя дорогая и любимая Мариночка!
Писем от тебя еще нет, но я уверена, что они еще в пути, и мы скоро получим от тебя весточку и из нее узнаем о вашем бытье.
...У нас пока все по-старому. Папа уже дал в перепечатку свою работу [диссертацию], но к ней нужны разные формальности, и на это уходит очень много времени. Так хочется, чтобы всё скорее закончилось, и папа смог передохнуть. Как понимаешь сама, мама тоже полна хлопотами и во всем помогает папе. Конечно, мама тоже устает, но ничего не поделаешь. А я ничем помочь не могу, т. к. боится, что я заболею гриппом. Я сама понимаю, какой накладкой будет моя болезнь, и поэтому слушаюсь.
Сегодня ездила за продуктами. Езжу один раз в неделю, а молоко и хлеб мне берет Толя [сын, живет в соседнем доме], а маму и папу просила, чтобы они ко мне пока не приезжали.
...Пишу это письмо и поглядываю в телевизор, где наши играют с финнами в хоккей [на Олимпиаде в Лейк-Плесиде]. 2-1 в пользу финнов, но до конца игры еще 12 мин., и возможно, что наши еще отыграются. Хоть я в хоккее ничего кроме гола не понимаю, но переживаю за нашу команду.
Ура-ура! Наши в последние несколько минут забили 2 гола. Итого 4-2 в нашу пользу.
Сейчас соберусь, выведу погулять Раду, потом дам ей поесть, а сама почитаю книгу и спать. Письмо отправлю завтра, а пока желаю вам спокойной ночи и целую свою любимую противочку.
20/II Доброе утро, мое солнышко!
Время 11 часов. Я уже вывела Раду, позавтракала, поговорила с мамой, и, наверное, пройдусь, т. к. погода замечательная. С утра яркое солнышко, легкий морозец и совсем нет ветра. Заодно опущу в почтовый ящик это письмо...»
« 29/II Моя дорогая и любимая Маринок!
Мы очень волновались, что от вас все нет и нет писем и вдруг радость! Позвонила Анна Георгиевна (мама твоей соседки Люды) и сказала, что кто-то приехал из Адена, привез от тебя письма и опустил их в почтовый ящик и что у вас все в порядке.
Мы, конечно, с нетерпением ждали этих писем, но теперь больше не волновались. А маме прибавилась забота скорее их получить. Ты ведь знаешь маму - а вдруг письма не принесет почтальон, вдруг их не отправили, вдруг потеряли и еще масса других вдруг, вдруг, вдруг... В общем, все наши телефонные разговоры вертелись вокруг этих бесчисленных вдруг.
Но вот ура, ура! Письма получены, и мама читает сначала сама, потом пересказывает их мне по телефону, потом мне перечитывает. Потом пересказывает и читает их папе, и успокаивается пока выучили все письма наизусть.
...Солнышко, сегодня уже вечером мне позвонили из Литфонда и сказали, что путевка с понедельника*. Я в ужасе, т. к. даже не подготовила санаторно-курортной карты. Теперь не знаю, как я все это успею сделать. Писать тебе письма буду из Малеевки, так что будет большой перерыв, и ты не волнуйся...»
* С 3 марта, в Малеевку - подмосковный писательский дом творчества им. Серафимовича.
3 часть: Март
4 часть: Апрель
5 часть: Май
6 часть: Июнь
7 часть: Июль
8 часть: Август
9 часть: Сентябрь
10 часть: Октябрь
11 часть: Ноябрь
12 часть: Декабрь
.