Моя философия. Синопсис. - 26
Моя философия. Синопсис. - ( 1), ( 2), ( 3), ( 4), ( 5), ( 6), ( 7), ( 8), ( 9), ( 10), ( 11), ( 12), ( 13), ( 14), ( 15), ( 16), ( 17), ( 18), ( 19), ( 20), ( 21), ( 22), ( 23), ( 24), ( 25).
Итак, каким же образом происходит этот «трансцендентный переход», когда наше сознание, преодолевая «метафизический барьер», врывается в объективный мир и дает нам уже вполне объективные представления о пространственной форме вещей и об их расположении и движении в этом пространстве? И где здесь допустил ошибки великий Кант? Я уже, конечно, касался этих вопросов, но - следуя своему стилю изложения моей философии, когда я возвращаюсь к тем же вопросам уже на более глубоком и детальном уровне - в этой части я постарался дать уже более целостную и детальную картину всего процесса нашего познания.
Так вот, когда Витгенштейн заявляет, что «существует только логическая необходимость», этот еврейский кретин, конечно, несет чепуху (как, впрочем, и во всем остальном). Да, действительно, в наших восприятиях (в том числе цветовых) присутствует логическая необходимость, которая придает нашим восприятиям (в том числе цветовым) логическую структуру. И эта логическая необходимость, конечно, проистекает из нашего рассудка и разума, которые отчасти и задают правила наших восприятий (например, правило, что всякое место в какой-либо момент времени может иметь только один определенный цвет).
Однако необходимость в наших восприятиях задается не только нашим рассудком и сознанием, и она существует не только как логическая необходимость. Во всех наших восприятиях присутствует и другая необходимость - проистекающая от самих вещей, от их объективных свойств, из объективного мира. И эта необходимость уже не является логической - в ней обнаруживается объективная онтологическая структура вещей и объективного мира.
Так, например, белизна снега (того, что мы называем «снегом») является необходимой. Но этот необходимо белый цвет снега задается не только нашим сознанием, в котором априорно существуют все возможные цвета, которые мы можем воспринимать (включая белый), и логические правила «окрашивания» вещей в эти цвета нашим сознанием. Этот необходимый белый цвет для снега задается и самим снегом. И то, что наше сознание выбирает для «окраски» и «маркировки» снега в наших зрительных ощущениях именно белый цвет, задается объективной природой, онтологической структурой самого снега. То есть то, что снег белый (а не зеленый или красный), является уже и объективной необходимостью.
Это очень важный момент, на котором «споткнулись» многие философы (включая и Канта, который полагал, что всякая необходимость в окружающем нас мире проистекают только из нашего рассудка и разума - отсюда его агностицизм). Именно здесь, на «стыке» нашего сознания и объективного мира «встречаются» две необходимости: объективная необходимость, проистекающая из онтологической структуры объективных вещей и объективного мира, и субъективная, логическая необходимость, проистекающая из нашего рассудка и разума и присутствующая во всех формах наших восприятий как их априорная логическая структура. И именно здесь, на этом «стыке», начиная с наших органов чувств, объективная необходимость начинает трансформироваться и преобразовываться в логическую необходимость наших восприятий, а затем - в логическую необходимость нашего рассудка и разума. И таким образом онтологическая структура вещей и объективного мира в итоге преобразуется в логические структуры и логические схемы нашего рассудка и разума, что позволяет нам с помощью нашего разума познавать объективную онтологическую структуру вещей и мира в целом.
Наш рассудок и разум задают только логическую форму и логические правила для наших восприятий и возможного эмпирического опыта, который мы получаем через эти восприятия. Задают априорно. Но не содержание восприятий и опыта. Содержание восприятий и опыта задается уже самим объективным миром и объективными вещами, и в этом содержании уже обнаруживается объективная онтологическая структура вещей и мира в целом.
Так, в наших цветовых восприятиях априорно присутствуют все возможные цвета, в которых мы можем воспринимать окружающий нас мир (то есть в которые наше сознание способно «окрашивать» предметы в наших восприятиях). Этот набор ограничен - так что мы, например, не способны воспринимать свет «ультрафиолетового диапазона» (хотя, насколько мы можем судить, некоторые насекомые и животные способны его воспринимать). В наших цветовых восприятиях априорно присутствуют правила, согласно которым наше сознание производит «окрашивание» предметом (в том числе логическое правило, согласно которому какая-либо малая область плоскости или пространства должна иметь только один определенный цвет).
Но содержание нашего опыта в наших цветовых восприятиях, конечно, задается уже не нами и не нашим сознанием - оно задается уже объективным миром и вещами. И это содержание уже носит и объективно необходимый характер, и в нем уже обнаруживаются объективные свойства вещей, их объективная онтологическая структура. И в наших восприятиях эти объективные свойства вещей, с их объективной онтологической структурой, уже преобразуются в содержание наших восприятий, то есть уже существуют для нас в наших априорных формах восприятий и в наших априорных логических формах.
В том числе все сказанное, конечно, верно и относительно нашего восприятия пространства и времени. Форма их восприятий существует априорно в нашем сознании, и при этом эта форма не столько уже чувственная, сколько логико-математическая. Наше сознание до опыта имеет только форму восприятия пространства и времени - как форму геометрическую и логическую. Но содержание опыта задается уже не нами и не нашим сознанием - оно задается уже объективными свойствами вещей и объективным миром.
Мы вполне можем представить в уме шар в трехмерном пространстве. Мы можем изучать этот шар как логико-математический объект, изучая его логико-математические свойства. Но содержание наших пространственных восприятий задается уже через опыт, за которым стоят объективные свойства вещей. И вовсе не факт, что мы в этом актуальном опыте встретим вещи в форме шара или близкой к ней. Но если мы все же встречаем в эмпирическом опыте предметы или вещи шарообразной формы - все логико-математические закономерности (основанные на логической необходимости) этой пространственной формы вещей нам уже известны из математики, априорно.