Граница под обрывом, или дорога на Ленингор
Шида-Картли, Внутреннюю Карталинию, в которую раскрываются ущелья Южной Осетии, в Грузии можно сравнить с нашим Золотым кольцом: древняя обжитая земля, где максимальна концентрация эталонов и шедевров и минимальна - экзотики. Из её столицы Гори на север расходится целый веер дорог к осетинским ущельям, но теперь они теряются в полях. Испокон веков границы двух народов определяли не столько координаты, сколько высота: осетинские общества в дремучих горах, грузинские города и княжества в широкой долине Куры и смешение того с другим в предгорьях, где осетинская башня и грузинская церковь могли стоять буквально одна над другой. Проведя границу Юго-Осетинской автономии по косогорам и обрывам, советская власть словно поиздевалась над обоими народами и здравым смыслом заодно: Южная Осетия лишь в 2015 году обзавелась транспортной связностью, а Грузия с распадом СССР получила нож у горла и потеряла немало знаковых памятников и святынь. Таких, как чрезвычайно архаичные базилики в Эредви и Армази или Икортский храм, который можно сравнить с нашим Покрова-на-Нерли.
Впрочем, и с другой стороны добраться до этой жемчужины - весьма непростая задача. Но мы справились, и закончив прошлую часть об округе Цхинвала в Ирикау (бывшем Эредви), продолжим путь на Ленингор.
За руинами Ирикау, которое осетины предпочли не заселить, а переработать на стройматериалы, дорога раздваивается. На северо-восток она приводит в крупнейшее во всей крошечной республике село Дменис, на священную гору Джер со странной ассиметричной базиликой и миновав покинутые в 1990-х (когда контроль над этими местами сохраняла Грузия) осетинские сёла с руинами церквей и необычных круглых башен упирается в Зонкарское водохранилище (1975) на Малой Лиахве. Мы же сразу за околицей Ирикау пересекли её юго-восточной дорогой, и вскоре перестали понимать, машина везёт нас или вертолёт:
2.
Внизу, на фоне холмов, которыми в прошлой части мы ездили в Знаур, раскинулась долина Лиахвы - без разделения на Большую и Малую, так как километрах в 15 от Цхинвала обе реки сливаются у селения Шиндиси, где 11 августа 2008 года российский передовой отряд сжёг колонну отступающих грузинских войск. Да, где-то на этом пространстве - граница, невидимая и непреодолимая с 2000-х годов: так, в ноябре, когда мы гуляли по той её стороне, вся Грузия обсуждала, как её гражданина застрелил российский пограничник... причём убитый Тамаз Гинтури оказался спецназовцем-ветераном Пятидневной войны и пересёк границу на пикапе. Вот тут её линия хорошо видна на фоне многоэтажек Цхинвала и утопающих в зелени домиков его предместья Гудзабар, которые буквально вклиниваются в территорию Грузии.
3.
Глядя на крыши домов, сады и церкви, не догадаешься на глаз, без виз отсюда ездят в Европу или по внутреннему паспорту в Россию. Вот например за осетинским селом Ксуис - грузинское Арбо с Георгиевским храмом (1847-91):
4.
А вот - церковь Богородицы 18 века осталась от сила Кулбити уже вполне в Южной Осетии. Перенаселённая долина Куры отсюда просматривается насквозь, упираясь в громаду Триалетских гор (2850м) примерно в середине Грузии:
5.
Ну а наша дорога поперёк долин петляет по склонам. Она похожа на любимые джиперами внедороги меж ущелий Северного Кавказа, короткие и потрясающе живописные пути, например, в Садон из Галиата или c Чегема на Баксан. С той разницей, что где-то около 2008-го года она превратилась в единственный возможный путь в Ленингорской район, и лишь в 2015 стала проезжей для любой машины. Понизу ездить в былые времена явно оказывалось удобнее: по прямой от Цхинвала до Ленингора 43 километра, а по дороге - все 80.
6.
На одноим из зигзагов подвозившие нас осетины с искренней горечью показали памятный камень - 19 мая 2016 года здесь с серпантина упал автобус российских Вооружённых Сил, потерявших в этом ДТП 6 офицеров убитыми и 16 раненными.
6а.
Дорога спускается в узкую и тёмную долину Меджуды - пожалуй, самое глухое место Южной Осетии. Дело в том, что в 1992-2008 годах карта непризнанной республики была такой: настоящая война гремела лишь вокруг Цхинвала, а судьбу каждого села брали в руки сами его жители. Долины Ксани и Малой Лиахвы остались под контролем Тбилиси, а вот долина Меджуды превратилась в анклав, в моменты обострений связанный с внешним миром лишь горными тропами. В итоге обитаемыми остались лишь несколько сёл у границы (на карте отмечено Арцеви) да несколько деревенек в горах, где по крайней мере несколько лет назад не было электроснабжения, а знакомые туристы, отправившись в поход, упёрлись в недовольного их появлением медведя. Однако - запомните эти места: на обратном пути мы сюда вернёмся!
Со следующего подъёма Южная Осетия просматривается до конца: впадины долин Лехуры и Ксани да острые вершины Ломисского хребта, под которым с другой стороны течёт Арагва и нескончаемые фуры Военно-Грузинской дороги едут в Россию санкциям назло.
7.
Долину Лехуры пролетаешь незаметно, и я не вспомню уже, как называлось село с одиноким муралом про Коста Хетагурова:
8.
Куда на обратной дороге водитель попутки заехал набрать воды из родника с человеческим лицом и фонтаном примерно где сердце:
9.
А в месте с условным названием Армази на гряде перед долиной Ксани, ещё по дороге "туда", мы покинули машину - каменная лесенка ведёт в кусты вовсе не просто так:
10.
Там спрятана целая базилика Святого Георгия - один из самых удивительных грузинских храмов. Громоздкая и неказистая, словно вросшая в склон, она примечательна хотя бы тем, что имеет старейшую в грузинском зодчестве достоверную дату - 864 год. Иными словами - на два года позже призвания варягов: какие бы события, известные нам из учебника истории, не творились на Руси, эта церковь тогда уже стояла.
11.
Она строилась в особые времена - кровавые, но полные надежды: Багратионы, окопавшись в Ардануче и заручившись поддержкой Византии, понемногу отвоёвывали у Арабского халифата земли и веру. Памятник мусульманскому игу - само расположение базилики: храмы 7-9 веков в Восточной Грузии строились в местах нарочито неочевидных и труднодоступных. Христиане хаживали туда за много километров тайными тропами, а мусульмане может и знали о них - но явно не горели желанием тратить на лесные экспедиции время и силы. Впрочем, и грузины на вражескую лень не полагались - в лесной глуши враги бы нашли не ажурную изящную церковь, а бункер с незыблемыми стенами. Причём - двойными: находкой древнегрузинского зодчества стали трёхцерковные базилики, нефы которых делились не рядами колонн, а глухими перегородками. Церковь Армази, заложенная, вероятно, в 840-х годах, когда Византия оправлялась от иконоборчества - пожалуй, самый завершённый образец такого потайного храма. Внутри она похожа на пещеру, так что кадр в ней трудно сделать без вспышки:
12.
Под сводами нашлась даже колония летучих мышей - не такая огромная, как в Эредви, но висящая в таком же притворе.
13.
При виде главного нефа же знатоки грузинского зодчества возводят глаза к нему и произносят "оооооо!". При этом взгляд их упирается в странное отверстие в потолке. Самое удивительное, что купол там не разрушен - его просто не было никогда, при том что вся остальная конструкция рассчитана так, будто он есть. Всего грузины построили две таких церкви, и вторая тоже в Южной Осетии - в Цирколи чуть севернее Ленингора. Зачем - исследователи теряются в догадках: может, отложили строительство купола до лучших времён торжества христианства, а может это и вовсе была часть оборонного контура, вытяжка дыма на случай, если враги решат выкурить укрывшихся христиан.
13а.
Ещё одна деталь - алтарная перегородка. Здесь это не классическая грузинская канкели, похожая на одноярусный иконостас, а изящная аркада - как считается, более древний тип, сохранившийся лишь в единичных храмах. Простенькая роспись на ней, сделанная скорее всего буквально за день - опять же одна из старейших в грузинском искусстве. И тут остаётся порадоваться, что грузино-осетинский конфликт - не армяно-азербайджанский: хотя в 9 веке осетины ещё были степняками аланами (см. Архыз), а по окрестным горам жили впоследствии ассимилированные ими нахские племена (см. Туалгом), явно чужой храм тут чтут и сохраняют. Внутри - иконы и свечи, а у входа - навес для кувда (ритуальной трапезы), который, судя по всему, прошёл там считанные дни назад.
14.
Пожалуй, не будет даже преувеличением сказать, что Южная Осетия, - лесистая, малолюдная, вооружённая, вечно готовая к нападению и прикрытая мощью православной державы, - напоминает Грузию, какой она была до своего Золотого века. Другой язык, другие технологии - но те же атмосфера и судьба. Село Армази, судя по названию возникшее ещё в зороастрийские времена, стояло выше по склону: на спутниковых картах видны крыши его домов в густой зелени, а отсюда про них ни за что не догадаться. Вновь выйдя к дороге, мы простояли на блестящем асфальте минут 40, а уехали - на первой же машине: весь Ленингорской район - это 3,5 тысячи жителей, и как нам предстояло убедиться, ехать сюда автостопом без ночёвки - риск. Дорога заходит на Ленингор сверху - как по высотам, так и по долине Ксани. Выше слева (то есть на правом берегу) виден тот самый Циркольский храм над кустами и валами опустевшего селения. В нём, помимо конструктивных особенностей, есть и ещё кое-что необычное - колесо, начертанное на одной из стен, при виде которого сложно не подумать о древних индоевропейских культах: быть может, в те глухие века грузины использовали здание как православную церковь, а горцы - как святилище Солнца?
15.
Напротив, в распадке на фоне высокой горы, грузинское село Икот - в Ленингорском районе, в отличие от Цхинвальского, они не опустели и после 2008 года. Над крышами виден корпус весьма загадочного женского монастыря, которому принадлежит несколько затерянных среди улиц однозальных церквей 12 века. Загадочен же он хотя бы тем, что о нём почти нет информации в интернете: где-то пишут, что Икотская обитель закрыта для мирян, но в других местах Тирский монастырь под Цхинвалом фигурирет как единственный в Аланской епархии. Вероятно, в 1990-х монастырь восстановили грузинки, теперь живущие под чужой властью замкнутой общиной без шанс на приём новых сестёр.
16.
Ещё дальше по долине Ксани - свои красоты. В 20 километрах - покинутый монастырь Ларгвиси с собором Фёдора Тирона (1759) в окружении стен 15 века, под защиту которых в 1723 году были эвакуированы от нашествия турок святыни Тбилиси. В 40 километрах - опустевшее село Елойта с руинами маленькой и высокой Карчохской крепости, весьма, надо сказать, характерной для Грузии. А вот какая-то круглая башня стережёт теснину:
16а.
У дороги одно за другим начинаются мелкие сёла, и бодрые поджарые свиньи напоминают о том, кто в них живёт - осетины хоть и не имеют на свинину прямого табу, но всё же разводят их неохотно.
17.
Сам Ленингор, по-грузински Ахалгори, по-русски соответственно Новый, или Ленинский Гори - крупный по здешним меркам ПГТ (900 жителей) и райцентр как по югоосетинским, так и по грузинским (в крае Мцхета-Мтианети) законам. Более того, в районе и самих грузин 57% населения даже несмотря на то, что с 1989 года он ужался почти вчетверо (с 12 тыс. человек). Впрочем, не только из-за войны: пик в 22 тысяч жителей тут был и вовсе в 1939 году и с тех пор район только пустел. Конечно же, в 1992 году Ахалгори в часе езды от окраин Тбилиси остался под контролем Грузии и не особо отличался тогда от какого-нибудь Каспи или Душети. Но в 2008 российская армия заняла территорию Южной Осетии строго по официальным границам бывшей автономной области, и Ленингорский район оказался единственным, который Грузия потеряла тогда целиком.
18.
Вид с моста на въезде вниз по течению Ксани. Там стоит ещё пяток сёл, а по левому берегу идёт дорога на Мухрани и Тбилиси. И это даже не тупик: как мне объясняли местные силовики, граница у села Одзиси открывается на 10 дней в месяц, пешком и по спецпропускам, которые этнические грузины могут получить в Мцхете. Позже в Тбилиси на Самгорском рынке нам повстречался пожилой сыродел, который держит пастбище под Ленингором.
19.
Осмотрев Ленингор (чему будет посвящена следующая часть), мы снова прошли этим мостом и, понемногу смещаясь вдоль дороги, ждали попутку часа два. В какой-то момент нам навстречу проехал кортеж президента Южной Осетии Алана Гаглоева из нескольких одинаковых джипов, в преддверии визита которого нам в посёлке трижды успели проверить документы. А в сторону Цхинвала - никого, и я уже начал волноваться: теоретически, в Ленингоре есть гостиница, причём отличная на свои 500 рублей за ночь... вот только на завтра у меня были совсем другие планы, а на послезавтра - самолёт в Москву! Наконец, рядом притормозила "газель" в характерной бело-синей раскраске, и мы смиренно подумали, что теперь нас повезут ещё и на допрос... Но бравый человек в камуфляже вместо этого спросил, всё ли у нас нормально и не подвезти ли нас до Цхинвала? Так мы оказались в машине кинологов, которые обследовали Ленингор, а с прибытием президента спокойно отбыли, закончив свою работу - в кузове за спиной скреблась когтями здоровенная немецкая овчарка. И ехать бы нам до Цхинвала... да только мне вечно неймётся, и буквально на последних километрах я принял решение сойти. Выход ущелья Меджуды держит село со звучным названием Гром:
20.
Осетинское село, о чём напоминает руины масыга (башни), пробитого то ли ядром, то ли снарядом:
21.
Боковую дорогу здесь прикрывают железные ворота со штырями на уровне автомобильный колёс. В вагончике рядом обнаружились молодые белобрысо-голубоглазые ребята в камуфляже, тут же с интересом взявшиеся проверять наши паспорта. И - пропуска в погранзону, о получении которых в Цхинвале я рассказывал в позапрошлой части. Гром в этом плане - одно из самых труднодоступных мест: по сведениям знакомых, пропуск тут скорее рекомендация, чем возможность пройти, и даже при его наличии завернуть могут запросто. Примерно этого и ожидал, ибо выглядели мы чудаковато - в первых лучах заката вознамерились посмотреть Икортский храм, до которого ещё десяток километров.... но кажется, пограничники за вагончиком просто успели поспорить на пиво, получится у нас или нет. За воротами начинается странный мирок, скорее уютный, чем тревожный - не так сильно напрягает близость враждебной границы, как расслабляет чувство "чужие здесь не ходят!". Пройдя километра два вниз вдоль Меджуды, мы вышли на околицу села:
22.
Вечерний Гром оказался людным и уютным: взрослые что-то делали в садах, на лавочках сидели компании стариков, а на пересечённой мелким ручьём улице резвились дети... Когда мы спросили, не свозит ли кто нас за деньги в Икорту, сперва все покачали головами, повздыхали, что у нас тут такого нет и сейчас не то время... а затем подогнали белую "Ниву", водитель которой пригласил проехать туда-обратно за 2000 рублей. Тут я ощутил небольшое дежавю со вчерашней поездкой в Знаур - водитель тоже оказался отставным милиционером и тоже воевал в обеих войнах, а в 2008 даже собрал и возглавил отряд ополченцев, державших вход в ущелье. Он говорил, что грузины отступили после первых же выстрелов, пояснив "они - не воины", а википедия пишет, что грузины таки заняли Гром 8 августа, но уже в ночь на 10-е без боя отошли. Теперь над воротами ущелья висит самая настоящая железобетонная крепость с круглыми башнями и амбразурами вместо бойниц - но как ни хотелось мне, а действующие военные объекты я стараюсь не фоткать. Вскоре, на этот раз тряской каменистой грунтовкой, которая в первые годы после Пятидневной войны служила основной дорогой, мы начали набирать высоту:
23.
На востоке, за ущельем, взмыла в небо круглая башня, намертво вписанная в скалу. Водитель рассказывал о некой запрятанной в горах крепости Тутыр, куда бы он отвёз нас, если бы мы имели больше времени, да о стоящих там же скифских мавзолеях, где он в детстве лично видел кости великанов. Интернет про это место глух, но в Южной Осетии это не значит, что его не существует.
24.
Западнее Грома в предгорья вклинивается овраг, и где-то по лесам на его склонах проходит граница:
25.
Прямо под самым обрывом - другая страна, по законам которой той страны, что наверху, вообще не существует:
26.
Ближайшее село - Адзви с парой маленьких зальных базилик:
27.
И заброшенным присёлком, где, может быть, до войны жили осетины?
28.
Продравшись через грунтовку, мы вновь выехали на асфальт крупных и довольно ухоженных сёл Гоята и Арцеу, висящих буквально на балконе над Грузией. Последнее даже было рассечено границей - примерно треть, официально Картули-Арцеви (Грузинское Арцеви) так и осталось на той стороне.
29.
Свернув с главной улицы, совсем уж убойная даже для "Нивы" дорога круто пошла вверх по горе, среди каких-то кустов и сараев. Через 1,5 километра (по ощущениям - так все 10) впереди показалась наша цель - Икорта:
30.
Официально - село в полсотни жителей, вот только где они живут - не ясно: вокруг - пустота. Исторически же сущность этого места - замок Ксанских Эриставов. Тут надо сделать небольшое отступление: это у нас вся аристократия - князья, к которым позже добавились модные европейские титулы вроде графов и баронов. Но в России на дворянство приходился 1% населения, а в Грузии - 7%, и местная знать сама делилась по уровням. Выше всех стоял, конечно, мепе (царь), следом шли мтавары (герцоги, владевшие землями вроде Абхазии или Мегрелии), а большую часть феодалов представляли владельцы крупных поместий тавади - бароны вроде уже знакомых нам с прошлых частей Мачабели с Большой Лиахвы или Палавандашвили с Проны. Ну а между тавади и мтаварами стояли эриставы, примерно соответствующие уровню графа - их вотчинами были не провинции, но уезды. К которым некоторые эриставские роды прикипели так крепко, что даже не имели собственных фамилий, кроме названия местности, а в русское дворянство позже вошли как 5 почти не связанных между собой династий Эристовых. Те, о ком речь сегодня и завтра, возводили свою родословную к византийскому патрицию грузинских кровей Иванэ Чордванели, более известному как Торникий: он жил на рубеже 10-11 веков, воевал за единство Грузии бок о бок Багратионами, а на старости лет ушёл на Афон и основал там Иверский монастырь. Его потомки владели землями на стратегическом направлении - у Дарьяльского прохода, теперешней Военно-Грузинской дороги, доступной и караванам, и ордам. В 1560 году, когда Тбилиси на четверть века заняли кызылбаши (азербайджанцы, по-современному), а временной столицей стал Гори, царь Свимон I счёл разумным разделить огромный удел по Ломисским горам на Ксанское и Арагвинское эриставства. Дальше судьба двух ветвей сложилась по-разному, но те и другие оставили немалый след в истории Грузии. Резиденция Ксанских Эриставов менялась не раз: сразу после разделения - Ларгвиси, в Новое время - Ахалгори, ну а в Икорта - в самых бурных для этого рода 17-18 веках. Вот только храм Михаила Архангела куда как старше - освящён в 1172 году:
31.
И для грузинской архитектуры это веха, абсолютный эталон. Во-первых, именно в нём завершился поиск классической формы, с которой ассоциируется теперь грузинское зодчество - вплоть до 12, а не скольких-нибудь ещё, граней купола.
32.
Во-вторых, у церкви потрясающая резьба:
33.
33а.
34.
Наконец, - это понятнее на общих видах, - храм великолепно вписан в ландшафт, что и мне навевает ассоциации с Покрова-на-Нерли. Причём, как ни странно - даже в большей степени, чем с лучшими монастырями Армении.
34а.
На коньках его крыш - миниатюрные макеты каких-то храмов, тоже чисто грузинская деталь. На стене - полустёртые солнечные часы и мемориальная табличка из иной эпохи.
35а.
Наконец, и после переезда Ксанских Эриставов в Ахалгори, Икортский храм остался их усыпальницей. Самая поздняя могила - у входа, а ещё десятки надгробий - внутри:
35.
В отсутствии князей тут остались монахи, но удалённый и труднодоступный монастырь серьёзно пострадал от землетрясения в конце 18 века, а в 1811 году окончательно опустел. Без малого век храм простоял в руинах, но одним из символов пробуждающейся нации грузинская интеллигенция видела его уже тогда. В 1891 году было создано "Общество по спасению и восстановлению Икорты", на средства которого храм реставрировался в 1892 и 1916 годах. В 1961-62 тут потрудились ещё и советские реставраторы, а в 1991 Джавское землетрясение дотянулось и сюда. Последняя реставрация под эгидой ICOMOS проходила в 1999-2003 годах, причём руководил ей Мераб Бочоидзе, впоследствии глава Национального агентства охраны культурного наследия Грузии. Иными словами, хотя Южная Осетия тех лет являла собой чёрную дыру, великую перевалку воров-в-законе, дыру в ставшей визовой с 2000 года русско-грузинской границе, сами отношения Тбилиси и Цхинвала существовали, и состояли не из одних лишь тёмных дел. А потом пришёл новый и совсем не дивный Мир Ценностей, в котором эльфы с орками не имеют морального права не то что искать компромисс, а даже просто признавать существование друг друга. На одной стороне - люди, а на другой - липкая зловонная тьма, и с кем в этой тьме договариваться?! Следы реставраторов, стремительно уехавших после Революции Роз, ещё видны у входа:
36.
А за дверью - шаткие, подгнившие леса, сквозь которые не снять весь объём храма:
37.
Наверху - фрески, как я понимаю, честного 12 века. На уровне глаз - макеты церквей, и если один из них явно древний, то другие появились тут не так давно. Всё же храм с точки зрения осетин - не их и не грузинский, а Божий:
38.
Ну а пол буквально выстлан надгробными плитами, что опять же сверхтипично для грузинских церквей. На некоторых - надписи с ятями, а на других - древние, стёртый строки на грузинском.
39.
И для грузин святыня этого храма, которую мы, увы, распознать не смогли - могилы героев трагического Кахетинского восстания. В середине 17 века кызылбаши, успевшие стать персидской династией Севефидов и насадить там шиизм, задумали отдать своим соплеменникам для пастбищ Алазанскую долину. Грузины понимали, что теряют лучшую часть страны, да и соседство с кочевниками для земледельцев не бывает мирным. Сефевидов, однако, поддержал верный вассал Вахтанг V, ещё 1654 году принявший ислам и для персов ставший Шахнавазом. Но "вассал моего вассала - не мой вассал": в 1659 году князь Бидзина Чолокашвили и братья Шалва и Элизбар Ксанские вместе с горцами подняли восстание, подавить которое персы смогли лишь два года спустя. В 1661 году шах Аббас II казнил его лидеров... но и оценив потери среди кызылбашей, решил, что дарить им Кахетию было плохой идеей. Похоронили Бидзину, Шалву и Элибзара в Икорте, а уже в 1720-х годах - причислили к лику святых.
40.
Руины их замка ещё стоят напротив храма:
41.
Внизу всё та же долина Куры:
42.
Как на ладони - Гори, хотя следующие кадры сняты с разных точек. 5-й по величине город Грузии (50 тыс. жителей), он на треть крупнее Цхинвала, да и входила Южная Осетия с 1801 года (кроме 1842-56, когда создавался Осетинский округ с центром в Джаве) именно в Горийский уезд. Особо рьяные осетинские националисты даже считают его незаконно отторгнутым грузинами... правда, очень уж давно: в 1292-1306 последний аланский правитель Ос-Багатар, потеряв под ударами татар предкавказские степи и укрывшись в высокогорном Нузале, пытался при поддержке тебризских Ильханов (другая ветвь Чингизидов) отвоевать себе новую Южную Аланию с другой стороны гор. Он даже смог перенести её столицу в покорённый Гори, а затем был убит, чем и воспользовались Багратионы. Нынешний Гори - это Грузия в квадрате, примерно как в России Тверь или Рязань, и даже царский двор не раз пережидал в нём потерю Тбилиси.
43.
И даже осетины с 1860-х годов активно селились не столько в самом Гори (хотя в уезде их было около 1/3 жителей), сколько в ущельях за ним, так что к началу ХХ века там сформировалась целая Триалетская Осетия. Там они составляли до 20% жителей, но в советскую и постсоветскую эпоху по большей части уехали во Владикавказ. Их брошенная дома, однако, грузины не рушат, а иные - даже покупают, находя владельцев в России. Центром Триалетской Осетии считается длинное извилистое Дзамское ущелье, но мы осенью и туда не добрались, и в другие ущелья не слишком глубоко забирались.
44.
Ещё Гори - родина Сталина, которого осетины считают своим соплеменником... но в общем-то, если уж в 19 веке южанин-осетин переезжал в город - то скорее всего сюда. Башня огромного Музея Сталина (1949-57) видна левее флага даже с этих гор. Правее за многоэтажкой - холм с крепостью Горисцихе и блестящий собор Рождества Богородицы (1806-10), до закрытия Советами - костёл:
45.
Дальше тянется огромная промзона:
46.
И крутятся белоснежные ветряки (2016) - совсем маломощные (3,6 МВт) и чуть ли не единственные, что мы видели в Грузии. Легко подумать, что поставили их тут именно на зависть осетинам - пусть думают, дескать, что российский телевизор врёт, а на той стороне страна высоких технологий.
47.
По Икорте мы, вместе с водителем, гуляли одни - при всей дальности видов, тут удивительно глухое место: кажется, уедет "Нива" - и за жизнь не дойдёшь ни до какого села. Раньше живой достопримечательностью храма был его смотритель Серго Болотаев, чей род последним сошёл из Икорты в Арцеу. Но ему было хорошо за 90, так что не уверен, жив ли он сейчас.
48.
Ещё полчаса прыжков по ухабам под рассуждения водителя о том, что вот тут в Осетии живёт немало грузин, и они в основном совсем не за Грузию, а в Грузии у него есть знакомые осетины и дальняя родня, и те ненавидят Южную Осетию и Россию, мы вернулись в Гром. Ребята с погранзаставы нам обрадовались, а ещё с полчаса постояв у поворота, совсем уже на закате, мы тормознули крошечный грузовичок из Северной Осетии, который развозит семечки по сельпо. Водитель его, - молодой глазастый парень, - даже не смутился тем, что свободно у него одно сидение, и вот уже мы образовали многослойную конструкцию из меня, Наташи и рюкзаков. Паренёк много рассуждал о разнице двух Осетий, и о том, что Север заметно испорчен цивилизацией с её меркантильностью, а на Юге люди словно более настоящие. В какой-то момент притормозили на серпантине над долиной Лиахвы из начала поста полюбоваться закатом:
49.
..С высот Икорты мы порой видели фуры, мелькающие по автобану Тбилиси - Батуми. Я вспоминал, как глубокой ночью мы ещё в благословенном 2019 году неслись по нему в сторону России в компании интеллигентного паренька с матерью, и какая неловкая тишина, прервав интересные разговоры, вдруг повисла в машине, когда ехали мы где-то там. Отсюда до главной дороги Грузии около 20 километров, а кое-где - и километра нет. Я помню тяжёлую, тревожную, совсем не характерную для праздничной Грузии атмосферу приграничного села Квемо-Чала. Добавьте сюда ещё и дальнобойность современного оружия, всех этих "Торнадо", "Коалиций" и "Ланцетов" - и становится ясно, что Грузия живёт с ножом у горла. Однако именно Гори с округой запомнился мне из всех её уголков одним из самых открытых к России...
50.
Но здесь, на серпантине, мы просто провожали закат...
51.
В следующей части расскажу и про сам Ленингор.
АЛАНИЯ-2023
Обзор поездки и оглавление серии.
Алания. История, культура, религия осетин.
Моздок и Беслан (2021).
Республика Северная Осетия - Алания
Владикавказ. История, колорит, трамваи.
Владикавказ. Вдоль Терека
Владикавказ. Проспект Мира.
Владикавказ. Центр.
Владикавказ. Вокзал, "Электроцинк", окраины.
Владикавказ. Проспект Коста.
Равнинная Осетия. Ардон, Дигора, Чикола, Эльхотово.
Куртатинское ущелье. Кадаргаван и Дзивгис.
Куртатинское ущелье. Верхний Фиагдон, Цмити и верховья.
Тагаурия. Мидаграбинские водопады и Даргавс.
Тагаурия. Кармадон и Гизельдон.
Транскам. Алагир.
Транскам (Военно-Осетинская дорога). Мизур и Садон.
Транскам (Военно-Осетинская дорога). Нузал и Цейское ущелье.
Транскам и Военно-Осетинская дорога. Нар и Лисри. Дигория. Задалеск и Донифарс.
Дигория. Стур-Дигора и Тапан-Дигора.
Дигория. Уаллагком и праздник в Галиате.
Южная Осетия - Государство Алания
Транскам и Тирский монастырь.
Общее о Южной Осетии и Зарская дорога.
Цхинвал (Чреба). Окраины и колорит.
Цхинвал (Чреба). Центр и Еврейский квартал.
Окрестности Цхинвала. От Знаура до Ирыкау (Эредви).
Дорога в Ленингор. Армази и Икорта.
Ленингор (Ахалгори).
Урстуалгом. Ущелье Белых Туальцев.
Военно-Грузинская дорога
До Верхнего Ларса с заездом в Ингушетию.
Хевия. Степанцминда (Казбеги) и Гергети.
Хевия. Сно и Сиони.
Хевия. Трусовское ущелье (Тырсгом).
Крестовый перевал и Гудаури.
...ну и дальше большой-большой цикл про Грузию.