Мангышлак, или Мангистау. Полуостров сокровищ.
В прошлых пяти частях мы ехали из Москвы до Мангышлака, ехали и ехали, и вот наконец приехали. Но прежде, чем рассказать об отдельных достопримечательностях этого казахстанского полуострова за Каспийским морем, расскажу о Мангышлаке в целом, потому что представляет он собой весьма самобытный мирок фантастических ландшафтов, фэнтезийных кладбищ, подземных мечетей, искусственных городов, обильных природных ресурсов и непокорного народа адайцев.
Что такое Мангышлак? В первую очередь это пустыня, по весне ненадолго становящаяся похожей на степь:
2.
Где есть на любой вкус и цвет и сморщенная глина, и твёрдый камень под её тонким слоем, торчащий из земли тут и там:
3.
А вот воды и растительности здесь мало, и потому Мангышлак - это огромные безлюдные пространства. Площадь Мангистаусской области 165 тыс. км² (примерно как Пермский край), населние - 650 тысяч человек, а плотность населения - вполне сибирско-дальневосточные 3,5 жителя на км².
4.
Но парадоксальным образом безводный Мангышлак - это земля берегов. Главный элемент его пейзажа - чинки:
5.
С востока, из Каракалпакии, на Мангышлак надвигается огромное плато Устюрт, занимающее больше половины области. Наверху оно - почти геометрическая плоскость, а по краям - чинки: крутые обрывы от нескольких десятокв до пары сотен метров в высоту. Они могут тянуться десятками километров без единого пологого спуска, и к тому, что ты видишь с края чинка в паре километров от себя, на машине может быть день пути.
6.
Чинки - ни что иное, как древние клифы, берега давно пересохших морей, от которых ныне остался лишь Каспий. И согласитесь, что в этом пейзаже легко представить плещущие волны, как у мысов где-нибудь на Херсонесе. На прошлом и двух следующих кадрах - невысокий чинк на западной стороне Устюрта, у которого была наша последняя ночёвка в тёплой ветреной пряной степи, но самые впечатляющие чинки - южные, как например Огланды (он же Бекет-Ата) с заглавного кадра.
7.
Но при почти полном отсутствии постоянных рек и ручьёв, весна на Мангышлаке бывает довольно дождливой, и стекающие воды воды постепенно размывают откосы чинков. Так возникают города останцев, "Казахские Аризоны" вроде Босжиры, Шеркалы (о них напишу отдельно) или Айракты-Шоманай, с подачи Тараса Шевченко ставшей Долиной Замков.
8.
Но воды здесь хватает лишь на то, чтобы стечь по склону, размывая глину, разлиться по низу и тотчас испариться. В чинках попадаются внушительных размеров каньоны с сухим уже в начале мая дном. А их каменистые стены, подточенные быстрыми водами, порой имеют отрицательный уклон - как например у источника Тамшалы, черепашьего озера Сауры или в ущелье Капам (на кадре ниже).
9.
Ниже чинков нередко лежат впадины, как например Карын-Жарык (-75м), Каунды (-57м), Ащисор или низшая точка экс-СССР впадина Карагие, она де Каракия (-121м) - в другом месте они стали бы озёрами, а здесь просто нет столько воды, чтобы их заполнить. Вместо озёр в пустыне соры - белоснежные солончаки, по весне ненадолго заполняющиеся водой, затем становящиеся вязкими болотами, и наконец - совершенно ровной, твёрдой и слешка шершавой поверхностью. Известнейший сор Мангышлака - Тузбаир, но и без него их тут немало. И если в сыром виде это непролазная топь, то в сухом нет поверхности для резиновых колёс лучше сора!
10.
Далеко за пределы Устюрта, на 120 километров почти что до самого моря, выступают горы Мангистау - параллельные Северный и Южный Актау, а южнее них последовательные Западный и Восточный Каратау, в переводе соответственно Белые горы и Чёрные горы. Долины меду ними знамениты обилием каменных шаров, о происхождении которых я слышал несколько гипотез - то ли это конкреции, "выросшие" вокруг вкраплений вроде зёрен, попавших в ил древних водоёмов, то ли массы породы, сплавленной "подземными молниями" - гигантскими разрядами статического электричества от трения пород в тектонических разломах.
11.
На мангышлакских склонах и обрывах много сюрреалистических узоров разного масштаба, и о проихсождении каждого из них лучше читать в геоморфологических монографиях, чем не в блоге путешественника:
12.
"Обнажённая до костей" земля богата на находки, будь то самоцветы:
13.
Кости и зубы древних животных вплоть до акул из океана Тетис:
13а.
Или строительный камень, груды которого лежат в мангышлакских городах и весях тут и там:
14.
15.
Вообще же на Мангышлаке, "как в заповедной шкатулке, собран весь арсенал разнообразнейших проявлений природы пустынь" (как сказал о полуострове советский географ Борис Федорович), здесь попадаются даже барханы, как в тех рисунках и фотографиях пустынь из детских книжек.
16.
Но парадокс пустыни в том, что в ней ты постоянно наблюдаешь жизнь. Конечно, на самом деле жизни тут гораздо меньше, чем в лесу или травянистой степи - но ей и негде спрятаться на просторной земле, где даже трава растёт не смокнуто. Здесь много тварей вроде змей, сольпуг (фаланг), скорпионов или сколопендр - но мне их видеть не доводилось. Зато черепахи на дорогах валяются как булыжники:
17.
Из под ног уносятся разноцветные ящерицы:
18.
А над головой - то летучие мыши, то орлы, но я заснял лишь мелкую сову (домовой сыч), пережидавшую день на вершине шеста у чьей-то могилы:
19.
И ещё не так давно привычными обитателями пустыни были сайгаки, муфлоны, дикие бараны, куланы, и изобилие их, возможно, и влекло сюда первых людей, пришедших в этот суровый край в глубоком каменном веке. Остатки древних орудий из стоянки Шахбагата в черте нынешнего Форта-Шевченко имеют сходство то с Олдуваем, то с Ашелем - древнейшими археологическими культурами Земли, а в могильнике Коскудук найдено самое старое в нынешнем Казахстане захоронение. Самые загадочные и древние рукотворные памятники Мангышлака стоит смотреть не в путешествии (если у вас конечно нет коптера), а на спутниковых картах - это араны, или Стрелы Устюрта, геоглифы в виде огромных (десятки метров шириной) следов "пальцами" всегда на север. Их краях - развалившиеся каменные оградки, которые легко перешагнуть и не заметить. По основной гипотезе это не какие-нибудь сакральные изображения для далёких богов, а лишь загоны для облавной охоты. Древнейшим аранам около 3500 лет, но поновлялись они до 19 века, видать до тех пор, пока не оскудел на дикие стада Мангышлак:
20а.
Ближе к Аральскому морю в другой своей поездке Ольга blaue-igel видела диких сайгаков, а на Мангышлаке, вроде бы, не осталось и их. Ныне короли пустыни - это кони и верблюды:
21.
Абсолютно привычная часть пейзажа, если хоть в 20 километрах есть какое-то жильё. В мае у верблюдов брачный сезон, и слышали бы вы их почти моторный рёв!
22.
Но даже корова или баран на мангышлакских пастбищах - редксть. Кумыс и его верблюжий аналог шубат здесь не наливают в кафе, но продают н базарах в глубинке. Попадаются и более странные штуки - например, лепёшка из верблюжьей сгущёнки (!). Странный вкус её впечатляет, но у меня по крайней мере не вызывает ни малейшего желания повторить:
22а.
А с пустыней соседствует море. Каспий ныне официально озеро, хотя вполне морских размеров (371 тыс. км², что немногим меньше Чёрного моря) и глубин (1025м). Солёностью, правда, не вышел - от почти пресного в устье Волги до 13-14 промилле на юге, но и это уровень Азова и Балтики. Более того, изменённая волжским стоком соль Каспия ещё сохраняет морские черты, под дном его - океаническая земная кора, и в целом Каспий - ни что иное, как оторвавшийся кусочек Мирового океана, ещё на памяти человечества соединявшийся с ним длинным, как река, Кумо-Манычским проливом, от которого осталось Азовское море и цепочка солёных озёр в калмыцких степях. Вот только поверхность Каспия лежит на 21 метр ниже уровня моря, в разные эпохи он то отступал до нынешнего Баку, то поднимался до нынешнего Волгрограда, и даже за последнюю сотню лет колебался на несколько метров. "На глаз" Каспий - вполне настоящее море:
23.
И здесь я увидел его впервые - ведь под Астраханью и Атырау как таковой береговой линии нет, море от суши отделяют десятки километров болотистых плавней и мелководий в дельтах Волги и Яика. И если даже в чинках Мангышлака где-то чудится Крым, то что уж говорить о настоящих берегах? Хотя они здесь очень разнообразны, и как таковой Мангышлак - скорее целый куст непохожих друг на друга полуостровов. На севере лежат Бузачи - низменный приземистый полуостров без особых красот, но с обильной нефтью, отделённый от материка узкими и длинными заливами Кайдак и Мёртвый Култук, причём второй ещё в 19 веке обмелел да превратился в болото. Западнее, за Мангышлакским заливом и продолжающим его заливом Кошак - длинный узкий Тюб-Караган со скалистым берегом, на карте образующих очень характерную "пилу", в крупнейшем "зубце" которой находится и знаменитая Упавшая Земля Жигылган, прибрежная часть которой - на кадре выше. Надо заметить, под словом Мангышлак имеют в виду как правило именно Тюб-Караган и чинки Устюрта, а не сам Мангышлакский полуостров в узком смысле слова. Он лежит южнее, и его на нём много не ставших чинками отвесных клифов - например, такие вот чудеса, как на кадре ниже, есть прямо в черте Актау. Ближе к туркменской границе, на широком Казахском заливе, немало отличных песчаных пляжей. Мангышлак - вполне себе курорт с базами отдыха (самая известная - Киндерли за косой недалеко от границы) и совершенно крымскими по облику (кроме разве что нудистов) дикими пляжами, как например Голубая бухта со скалой Чёртов Палец и мыс Сагындык, он же "43-й километр" севернее Актау или Песчаный мыс с высоким маяком южнее. Но в начале мая курортных свойств полуострова мне было не оценить, так как каспийская вода оказалась неприятно холодной и невыносимо пахучей от обилия выброшенных к берегу водорослей.
И как же странно понимать, что в Казахстане есть почти настоящее море... И даже с архипелагом - не просматривающиеся с берега Тюленьи острова (Кулалы, в переводе Гончарный; Морской, Подгорный, Новый и Рыбачий) лежат севернее оконечности Тюб-Карагана, и были на тех островах свои пираты Каспийского моря, и до сих пор есть "робинзон" - метеоролог Пётр Лупенков.
24.
И хотя древний охотник бегал по здешним степям тысячи лет, достоверная история Мангышлака насчитывает дай бог если тысячелетие. И всю эту тысячу лет за полуостров шла борьба двух крупнейших вариаций тюрок - кипчаков (предки казахов, татар и ногайцев) и огузов (предки турок, азербайджанцев и туркмен). Она проявляется даже в названии: по основной версии, туркменское "Мангышлак" - это Тысяча селений, а казахское "Мангистау" - Тысяча зимовий. В арабских хрониках полуостров впервые упоминается как Сиях-Кух (Чёрная гора) где-то в 9 веке, а в 1065 году неприступную кипчакскую крепость Мангистау покорили сельджуки на заре становления своей грандиозной империи. С тех времён, скорее всего, сохранились фундаменты близ Шетпе, местным известные как Кызыл-Кала (Красная крепость) - видимо, она стерегла Великий Шёлковый путь, с распадом Сельджукской империи доставшись Хорезму, а разрушена была монголами.
25.
Кипчаки тогда ушли отсюда на запад, где наши предки их узнали как половцев, а потомков их стоит искать теперь среди крымских татар. Сельджуки же были огузами, и на несколько веков, пережив нашествие монголов, Мангистау стал Мангышлаком. В те времена по нему ходили странствующие суфии, ученики важнейшего тюркского святого Ахмеда Ясави в нескольких поколениях, обращали воинственных кочевников в ислам, а потом умирали, и честью для новообращённых было самим найти покой рядом со своими наставниками. Вокруг суфийских могил росли некрополи, к ним шли паломники попросить "отца" о счастье или воздать ему хвалу, а значит здесь же появлялись торги и караван-сараи... Так возник древний "костяк" Мангышлак - 360 некрополей, и хотя само это число мне кажется сомнительным (смысл его, думаю, "все за год не обойти!"), большая часть указателей в степь с мангышлакских дорог по сей день заканчивается словом "-Ата" ("-Отец"):
26.
Но туркменское господство завершилось в 17 веке, когда в степи нынешнего Западного Казахстана из степей нынешнего Западного Китая пожаловал новый народ - калмыки. Между Яиком и Волгой они разгромили Ногайскую Орду - осколок Золотой Орды, и часть ногайцев ушла к Кавказу, а часть смешалась с казахами, положив начало Младшему Жузу. Туркмены же с калмыками неожиданно поладили, в 1657 году ещё и в очередной раз повздорили с Хивой, пытавшейся из своего оазиса управлять окрестными степями и пустынями, и вместе с новыми хозяевами северных степей ушли на благодатный Маныч, где круглый год текут реки и до осени стоит высокая трава. На новом месте туркмены вскоре поменяли плеть на соху - ныне это небольшой народ трухменов в Ставропольском крае ( о них я кратко писал здесь). Однако древние изъеденные камни некоторых некрополей - не с туркменских ли уцелели времён?
27.
Но даже пустыня не останется пустой - с исходом Мангышлак опять стал Мангистау, и новым его хозяином сделались адайцы. Или адаевцы - я видел оба варианта написания, но первый короче и звучнее. По легенде, их общим предком был Адай, младший сын Лакбыбая из племени Байулы, в наследство от умершего отца получивший лишь коня и саблю. И вот, совместив эти два предмета, он отправился в дикие земли искать там лучшей доли, а за ним - и все прочие казахские бедняки да бродяги, изгои да батраки-шаруа. Адайцы - своего рода казахи-казаки (пардон за тавтологию!). К концу 18 века у мангышласких переселенцев появился и свой "духовный отец" Бекет Мирзагул-улы (1750-1813), суфий родом из показанных в прошлой части Кульсар на Эмбе, в ханской Хиве закончивший медресе Шергази-хана, где традиционно учились кочевники. На Мангистау он, как те древние суфии, сам учил кочевников-изгоев, но только был не из абстрактных предков, а из того же роду-племени, что "сыновья Адая", и потому стал самым чтимым в этих краях святым.
28.
Культ могил, мавзолеи на сельских кладбищах, грандиозные некрополи типа каракалпакского Миздакхана - всё это в Среднюю Азию пришло именно от кочевников Великой Степи, лишь после смерти обретавших постоянный дом. Поэтому главное наследие большей части казахских и каракалпакских степей - это именно кладбища. Но Мангышлак тут отличился благодаря своей природе, а именно - обилию доступного камня да сухому климату, позволяющему многовековым постройкам стоять как новенькими, так что и не скажешь на глаз, кто в них покоится - древний батыр или советский преседатель колхоза. На кадре выше - всё разнообразие местных кладбищ: собственно мавзолеи с круглыми куполами и шпилями, саганатамы (мавзолеи без крыш) да стелы и надгробия разных видов.
Самые простые стелы - обычные менгиры, едва отёснные длинные камни, выглядящие так, будто им тысячи лет:
29.
Общеказахская особенность - кулпытасы, "антропоморфные стелы" с характерными круглыми "головами", какие можно видеть и где-нибудь под Оренбургом:
30.
Уштасы и бештасы ("троекамни" и "пятикамни") - мини-"зиккураты", называющиеся по числу ступеней. На заднем плане мавзолей и несколько саганатам:
31.
Сандыктасы (сунудк-камни) - каменные "ящики" из плоских плит, и стоящие на них "койтасы" - в переводе "каменные бараны", со временем упростившиеся до абстрактных фигур скульптуры (!) баранов на могилах чабанов (последний "настоящий" койтас сохранился на некрополе Кошкар-Ата близ Актау):
32.
А несколько некрополей, как города среди сёл, выделяются среди прочих уникальными памятникам - подземными мечетями, вырубленными давно-давно в останцах и обрывах. Две из этих мечетей "посвящены" Бекет-Ата - в Старом Бейнеу, видимо отмечая начало адаевских кочевий:
33.
И на чинке Огланды, у его могилы:
34.
По дороге к Бекет-Ата (так вторая мечеть называется "по умолчанию") - некрополь Шопан-Ата, ученика Ахмада Ясави, которого Бекет (разумеется, не пересекавшийся с ним по времени) считал своим духовным учителем:
35.
Ещё две мечети стоят на Тюб-Карагане близ устий каньонов, и в них молились, думается, не чабаны перед уходом на дальние перекочёвки, а балыкши - рыбаки перед выходом в страшное море. Султан-Эпе:
36.
И Шакпак-Ата:
37.
Последнюю я бы назвал самой красивой из мангышлакских мечетей, и про каждую из этих пяти, с окрестными некрополями да историями и легендами прошлого, у меня будет по отдельному посту. Ещё знаю (но не посещал сам) про подземные мечети Караман-Ата в центрельных районах полуострова и заброшенную Уйтоллы-Ата в горах Мангистау, но вполне может быть, что и с ними список не полон.
38.
А на мечетях, надгробиях, скалах Мангышлака обильно начертаны петроглифы разных эпох, попавших даже на герб Мангистауской области:
39а.
Немало тут доисторических наскальных рисунков, и говорят, лучше всего их искать в Долине Замков Айракты... да только даже по одной горе это будет сродни поискам иголки в стоге сена. Эпоха кочевников же оставила на камнях многочисленные тамги - родовые знаки, прототипы тех же флагов и гербов, отмечавшие, чья земля начинается дальше. Такие петроглифы (сверху - древяння сцена охоты, снизу - тамги) я видел разве что на валуне в музее Форта-Шевченко:
39.
Раскрытые ладони на камнях - суфийский знак эпохи становления ислама:
40а.
А здесь - во-первых адаевская тамга, похожая на кажущую в небо стрелку, а во-вторых - схематично нарисованные непропорционально длинные кони со всадниками и без. Эти кони - чисто адаевский знак, и на Мангышлаке вне городов их можно видеть на любой поверхности - стене мавзолея или мечети, могильном камне, скале...
40б.
Причём не все из них - исторические, и даже на современных могилах можно найти выцарпанные лица и фигурки людей, а вместо сабель или топоров (как на кадре №28) - пистолеты и автоматы:
40в.
В общем, мангышлакские некрополи - это реально целый мир, который при желании можно изучать до бесконечности. На том же некрополе Кашкар-Ата, куда я не доехал, помимо скульптуры барана есть ещё мавзолей Дуни - наверное, русской жены чабана... Первыми русскими на Мангышлаке, или вернее на Тюленьих островах, были в 1667-68 мятежные казаки Стеньки Разина, давние речные пираты, ненадолго ставшие морскими. Но возможно, и до, и после них русские промысловики ходили на те острова за тюленем. Государевы люди же впервые ступили на берег Мангышлака в 1717 году, когда Пётр I на волне успехов на западных фронтах обратил свои взгляды к Каспийскому морю. В Хиву была послана экспедиция Александра Бековича-Черкасского, тыл которой прикрывала крепость близ будущего Форта-Шевченко. Но из Хивы русские уже не вернулись: проиграв первый бой, дальше хан встретил чужаков ласково, убедил в готовности принять их подданство, отряд с его согласия разделился по пяти крепостям... где был полностью вырезан туркменами. Крепость после этого спешно эвакуировалась, и вернуться сюда русские решились лишь через сотню лет. К тому времени нищая, но воиственая Хива стала только сильнее, и среди адаевцев родилось предание, как на новом месте они нажили добра, да не смогли его поделить, и перессорившись, очутились под ханским сапогом. России к тому времени принадлежали Младший и Средний казахские жузы, а значит можно было рассчитывать хотя бы попытаться переманить на свою сторону и воинов Адая. Как и в первую Хивинскую кампанию, во вторую не обошлось без крепости на Мангышлаке - просто самом доступном по морю месте Туркестана. Ново-Александровское укрепление было воздвигнуто в 1834 на заливе Култук, и половина контура той крепости, частично "съеденной" обрушением чинка, до сих пор лежит в степи одинокой звездой.
41а.
Култук, однако, оказался чрезвычайно чувствителе к колебаниям уровня Каспия, на глазах заболачивался и мелел, и хотя Мёртвым окончательно стал лишь в ХХ веке, уже в 1846 году на смену Новоалександровскому форту пришёл Новопетровский у залива близ "острия" Тюб-Карагана, в ближайшем месте к Астрахани (250 километров по прямой) и Тюльним островам. И хотя Вторая Хивинская война кончилась в лучшем случае ничьей, теперь России удалось здесь закрепиться. Выросший из Новопетровского укрепления Форт-Александровский, а ныне Форт-Шевченко - старейший русский город в Средней Азии:
41.
А советское название его было связано с тем, что Кобзарь в 1850-57 годах служил здесь службу, бывшую по факту ссылкой за вольнодумские стихи. Форт тогда был далёкой колонией, плацдармом на краю спорной земли, а окончательно Россия утвердилась здесь в 1868 году, с третьей попытки покорив саму Хиву и сделав её своим проекторатом. Мангышлакское приставство (с 1881 года - уезд) в административном делении империи тогда изрядно покидало: первоначально его приписали к Уральской области, в 1870, после восстания адайцев под руководством Исы Тленбаева и Досана Тажиева, от греха подальше отдали Дагестанской (!) области, а в 1874 - Закаспийской области с центром в Ашхабаде, за пределами нынешней Туркмении включавшей лишь эти края.
42.
Но и пощже Россия не прокинала в жизни Мангышлака дальше побережий. Основное русское наследие полуострова - маяки и другая морская инфраструктура. Старейший маяк Мангышлака в портовом посёлке Баутино виден на кадре выше вдалеке, а по берегам сохранилось ещё несколько вот таких вот небольших маяков из дикого камня:
43.
И тем не менее именно через будущее Баутино (название это портовый посёлок получил конечно же в честь молодого революционера) в 1918 году высадился красный десант Алиби Джангильдина, решивший исход гражданской войны в Западном Казахстане. При Советах адайцев чуть не признали отдельным народом, в 1925 году был создан Адаевский уезд, по площади существенно превосходивший нынешнюю Мангистаускую область, в 1929 году разделённый между Гурьевом, Актюбинском, Каракалпакией и Туркменией. Мангышлак же по-прежнему был слишком малолюден, лишён полноценных дорог, а большинство его районов элементарно не имели административных центров, потому что не включали ни единого постоянного населённого пункта. Адаевцы в 1929-32 годах восстали на войну против большевиков с их коллективизацией, несколько раз осадив Форт-Шевченко, что тем более не способствовало сохранению их автономии. В 1938-73 годах Мангышлак входил в Гурьевскую область, а всерьёз за "полуостров сокровищ" взялись лишь в 1960-х годах, когда здесь нашли нефть и урановые руды. В 1960-67 годах к Каспийскому морю пришла железная дорога через Бейнеу (см. прошлую часть), а в 1961 году начал строиться посёлок Актау, вскоре ставший городом Шевченко, к 1973 году вымахав в областной центр (с 1991 снова Актау). И если киргизский Баткен - самый молодой региональный центр постсоветских стран по времени создания региона, то Актау - по времени своего основания, построенный с нуля в безводной ветреной степи.
44.
Жизнь городу, строившемуся по необычным для СССР проектам, выросшим по сути дела из атыраусского Жилгородка, тогда давал МАЭК - Мангышлакский автоном-энергетический комбинат: здесь добывали уран, возвращали полученное из него топливо на атомную станцию, а та обеспечивала электроэнергией опреснители ("самовары", как называли их старожилы). Ныне её заменили две ТЭС - урановые руды истощились, и главным богатством Мангшылака осталась нефть. На крупнейшем месторождении вырос такой же панельный и искусственный Новый Узень, в декабре 2011 года, после кровавого восстания рабочих-нефтяников, с подачи журналистов и в русском языке ставший зловещим Жанаозеном.
45.
Других городов, кроме старого Форта и молодых Жанаозена и Актау, на Мангышлаке нет, разве что далёкий Бейнеу (формально село) в узле железных дорог да промышленный Шетпе с цементным заводом. А мангышлакские посёлки, за редким исключением образующие тонкую нить вдоль железной дороги, в большинстве своём невзрачны и пугающе мрачны. Вот вокзальчик 1960-х годов:
46.
Сельская мечеть:
47.
Да улица в песке:
48.
Но жизнь идёт. В 2015 году через Бейнеу и Жанаозен прошла железная дорога в Туркмению и далее в Иран, соединив последний с Китаем:
49.
А на заборах вместо "Слава России!" или "ПТН ПНХ" здесь попадаются куда как более зловещие надписи:
49а.
И в общем главное свойство Мангышлака - его обособленность. Как царская Россия не знала, к какой губернии его приткнуть, так и на остальной Казахстан он не очень похож. Те же степи, пыльные дороги, зимовья, некрополи - но всё равно здесь что-то иначе.
50.
"Это потому, что там адайцы, - говорили мне в Алма-Ате про Жанаозен-2011, - а наши казахи бы и дальше терпели". Адаец в Казахстане - это может ещё не чеченец в России (тем более чеченцы тоже есть, и с ними была своя резня в Жанаозене-1989), но аналог "ничо не знаю, я с Урала!" - вполне. Адайцы в Казахстане имеют репутацию людей горячих, слопчённых и опасных. Для глубинки местной вполне характерны такие вот чОткие пацандар:
51.
Кроме того, адаевская глубинка - одно из самых нерусскоязычных мест постсоветского пространства, труднее найти владющего русским языком человека мне было разве что в Южном Таджикистане и Литве с Эстонией. Хотя вполне может быть, что адаевцы и не при чём, а просто с моих прошлых поездок в Казахстане стала заметна смена поколений? На заработки в Россию тут не ездят, а потому забыть русский язык могут гораздо быстрее.
51а.
Но даже в здешней глухомани видно, что Казахстан - страна развитая и в меру глобализованная, и здесь сосещствуют типажи совершенно разных ментальностей и эпох:
52.
И лица здесь покрывают не от набожности, а от пыли и солнца - как женщины, так и мужчины из тех, кому работать под открытым небом целый день:
53.
Что ещё очень бросается в глаза на Мангышлаке - это моноцентричность. В Актау живёт около трети населения полуострова, но туда ведут все дороги, а встретив где-нибудь в оазисе людей на пикнике - можно быть уверенным, что они приехали туда не из окрестных сёл, а из областного центра. Сам Актау оказался очень приятным интеллигентным городом, на беглый взгляд совсем без ощущения "окишлачивания".
54.
Да и русских в Актау по-прежнему около 20% населения, и как часто бывает в Средней Азии - в основном это образованные люди с подчёркнуто "городской" речью, в том числе и те, кто советской эпохи явно уже не застал. Доводилось слышать, что и на всех сколько-нибудь ответственных должностях у работающих в Мангистауской области компаний сидят русские. В глубинке Мангышлака же русских людей почти не встретить, хотя как-то и попался нам в глуши ставший почти не отличимым от казаха кубанский мужик.
55.
...Большое количество образованных и небедных людей способствует различным хобби и кружкам по интересам. В Актау очень заметна внедорожная тусовка, и тюнингованные джипы с местными номерами нам попадались не раз. И хотя нормальной туристической инфраструктуры, за исключением пары приличных гостиниц в Актау (остальные - либо дорогущие, либо клоповники) и нескольких баз отдыха на море здесь нет, это не мешает Мангистау быть одним из самых туристических мест не очень-то туристического Казахстана. На общественном транспорте или автостопом, тут, однако, не очень-то поездишь - почти всё интереснее от населённых пунктов вдали, и хотя местные возят туристов на "козлинках" и "буханках", берут они за это дорого. Для пеших или даже велосипедных походов на Мангышлаке слишком велики, безлюдны и безводны пространства. Зато на внедорожнике - раздолье, а до многих мест с изрядной осторожностью и "паркетником" доехать не проблема, но с той же внедорожной романтикой. На майские праздники, когда на Севере или в горах типа Кавказа, Урала или Алтая ещё слишком холодно и сыро, кажется, что половина русской внедорожной тусовки снимается с места и берёт курс на Мангышлак. И разъезжая по местным грунтовками на джипе, никогда не знаешь, за какой скалой или в каком облаке пыли увидишь тут земляка - но встречи с ними на просторах Мангышлака практически неизбежны. Стандартный маршрут по Мангышлаку - кольцо, где по часовой стрелке расположены Бейнеу, Бекет-Ата, Босжира, пески Сенек, Шопан-Ата, Карагие, Актау, Форт-Шевченко (он обычно остаётся за кадром), Жагылган, Султан-Эпе, Шакпак-Ата, Шетпе с Долиной Шаров и снова трасса на Бейнеу, и выбрав путь по часовой стрелке, мы знали, что две группы только Ольгиных знакомых в это же самое время едут по этому же самому кольцу в обратном направлении.
56.
Поедем теперь и мы. В следующей части - о двух мечетях Бекет-Ата в Старом Бейнеу и на чинке Огланды.
МАНГЫШЛАК-2017
Обзор поездки от меня (пассажира) и оглавление серии.
Обзор поездки от Ольги
blaue_igel (водителя).
Доездка
Русские дороги до Казахстана. "Каспий" и "Урал".
Уральск - Атырау. День Победы и козлодрание.
Атырау, бывший Гурьев (2009-17). Самарская сторона.
Атырау, бывший Гурьев (2009-17). Бухарская сторона.
Степные дороги. Индер, Доссор, Кульсары, Бейнеу.
Мангышлак, или Мангистау
Общее. Природа полуострова и наследие адайцев.
Мечети Бекет-Ата. Старый Бейнеу и Огланды.
Босжира. Казахская Аризона.
Сенек и Шопан-Ата.
Жанаозен (Новый Узень) и впадина Карагие.
Актау, бывший Шевченко.
Тюб-Караган
Форт-Шевченко.
Жигылган, или Упавшая Земля.
Адайские святыни. Султан-Эпе, Кенты-Баба, Шакпак-Ата.
Каньоны Тюб-Карагана.
Окрестности Шетпе. Шеркала и Долина Шаров.