Реховот 13. Улица Яков 10-12 - назад в будущее
0. Предисловие
1. Колокол
2. Дом наш и Дундикова
3. Первый дом
3-a. Общее собрание
3-б. Дом Иосефзона, дополнения
4. Дом Канторовича
4 3/4. Герцль в Реховоте
5. Дом Батьи Маков
6. Песни, танцы и прочие рабочие будни
7. Бялик
8. Дом Михла и Хавы Луцки
9. Дом оведа Айзенберга
Глава никакая. Дом Айзенберга
10. Дом Элиэзера Гершензона
11. Дом Хабиби
12. Дом Смилянски
13. Улица Яков 10-12 - назад в будущее
Мы уже было сделали последний шаг к школе Смилянски... как вдруг меня потянуло обратно к началу улицы. Быстренько пробежались мимо Дундикова, Иосефзона и Гершензона, проскочили мимо дома 16, который не знаю, кто построил, но в 1948 году в нем было кафе "Адарим" и, не добежав до Канторовича - остановились у домов 10 и 12. Фух. Теперь можно отойти и посмотреть на них глазами гугл-карт:
В правом, розовеньком, номер 10, жил и держал первую и известную на весь Реховот парикмахерскую - сын Иехезкеля и Эстер Хабиби, Ицик. Дочь Ицика - Адина, которую тот брал с собой, когда за ним приезжал огромный черный автомобиль Эзера Вайцмана, и которая сидела в углу на табуреточке, с трепетом наблюдая как стригут Самого Президента - дружила со сверстницей из левого, двенадцатого дома, Номи Шляйснер, дочерью удивительного человека, фотографа Феликса (Дана) Шляйснера. Жизнь, как водится, раскидала их по разным городам, но буквально пару лет назад они вдруг отыскали друг друга, чтобы вместе вспомнить свое детство. Так начинается этот небольшой фильм. Собственно, если вы понимаете иврит, то дальше меня можно не читать - там почти все сказано, ну а если вы иврит не понимаете, то все равно посмотрите до конца ради видеоряда.
Феликс (Дан) Шляйснер родился в Австрии в 1907 г. Он успел там завоевать признание как фотохудожник и поиграть в камерном оркестре на фортепиано. В тридцатых годах, когда в Вене начал поднимать голову антисемитизм, Феликс Шляйснер, вдвоем с другом на мотоцикле приехали в Израиль через Ливан. На мотоцикле. Из Вены. А вода? А бензин? А запчасти для австрийского мотоцикла? И еще нужны руки, не просто так себе растущие из правильного места, а золотые как минимум. Недаром их в фильме вспоминает почти каждый. Он разъезжал на собранных своими руками каких-то фантастических европейских машинах, играл на построенном своими руками клавикорде... Шляйснер внес в поселение австрийский дух с аккуратными садиками, концертами, полками полными книг. Его обожали дети, его уважали взрослые. Поход фотографироваться в студию Шлейснера - это был семейный праздник. К нему готовились. В студии у входа стояли стеклянные шкафы с разной старинной фототехникой. Снаружи он оборудовал витрины, в которых выставлял свои фотоработы. Эта выставка постоянно обнавлялась.
Иоси Гидони, заслуженный летчик, ушедший в мир иной в 2018 году, в фильме вспоминает, как они с мальчишками построили модель польского планера "Ворона" и побежали на пустырь запускать. Конструкция каждый раз пролетала несколько метров и падала. Мимо проезжал Шляйснер на велосипеде, остановился, сказал: "Пацаны, покажите? Отличная вещь, но летать не будет." Короче, Шляйснер организовал у себя дома настоящий авиамодельный клуб, объяснял теорию, добывал материалы и схемы макетов. У него был друг, директор завода "Авик" - богатый человек: у него был мотоцикл с коляской. Они складывали все модели в коляску - этот мотоцикл ехал первый, за ним Шляйснер на своем мотоцикле, а следом дети на велосипедах. Они доезжали до пустыря за Гиват Бренером, запускали свои модели - что-то долетало, что-то ломалось, и возвращались в Реховот. Сначала Шляйснер давал им готовый ацетоновый клей, а потом научил делать его из старой фотопленки и заливать в тюбики. Иоси Гидони считает, что именно благодаря Шлайснеру он пришел в авиацию и прослужил в ней 55 лет. Впрочем, не только он.
В 1986 году Дан Шляйснер и его жена Хана закрыли студию и уехали в Южную Африку к одим из детей. Передали городу все фотографии. Они хронятся в городском архиве. Мы туда доберемся сразу после школы Смелянски. Через несколько месяцев к ним в дом залезли грабители. Дан погиб от выстрела, Хана чудом спаслась.
1. Колокол
2. Дом наш и Дундикова
3. Первый дом
3-a. Общее собрание
3-б. Дом Иосефзона, дополнения
4. Дом Канторовича
4 3/4. Герцль в Реховоте
5. Дом Батьи Маков
6. Песни, танцы и прочие рабочие будни
7. Бялик
8. Дом Михла и Хавы Луцки
9. Дом оведа Айзенберга
Глава никакая. Дом Айзенберга
10. Дом Элиэзера Гершензона
11. Дом Хабиби
12. Дом Смилянски
13. Улица Яков 10-12 - назад в будущее
Мы уже было сделали последний шаг к школе Смилянски... как вдруг меня потянуло обратно к началу улицы. Быстренько пробежались мимо Дундикова, Иосефзона и Гершензона, проскочили мимо дома 16, который не знаю, кто построил, но в 1948 году в нем было кафе "Адарим" и, не добежав до Канторовича - остановились у домов 10 и 12. Фух. Теперь можно отойти и посмотреть на них глазами гугл-карт:
В правом, розовеньком, номер 10, жил и держал первую и известную на весь Реховот парикмахерскую - сын Иехезкеля и Эстер Хабиби, Ицик. Дочь Ицика - Адина, которую тот брал с собой, когда за ним приезжал огромный черный автомобиль Эзера Вайцмана, и которая сидела в углу на табуреточке, с трепетом наблюдая как стригут Самого Президента - дружила со сверстницей из левого, двенадцатого дома, Номи Шляйснер, дочерью удивительного человека, фотографа Феликса (Дана) Шляйснера. Жизнь, как водится, раскидала их по разным городам, но буквально пару лет назад они вдруг отыскали друг друга, чтобы вместе вспомнить свое детство. Так начинается этот небольшой фильм. Собственно, если вы понимаете иврит, то дальше меня можно не читать - там почти все сказано, ну а если вы иврит не понимаете, то все равно посмотрите до конца ради видеоряда.
Click to viewФеликс (Дан) Шляйснер родился в Австрии в 1907 г. Он успел там завоевать признание как фотохудожник и поиграть в камерном оркестре на фортепиано. В тридцатых годах, когда в Вене начал поднимать голову антисемитизм, Феликс Шляйснер, вдвоем с другом на мотоцикле приехали в Израиль через Ливан. На мотоцикле. Из Вены. А вода? А бензин? А запчасти для австрийского мотоцикла? И еще нужны руки, не просто так себе растущие из правильного места, а золотые как минимум. Недаром их в фильме вспоминает почти каждый. Он разъезжал на собранных своими руками каких-то фантастических европейских машинах, играл на построенном своими руками клавикорде... Шляйснер внес в поселение австрийский дух с аккуратными садиками, концертами, полками полными книг. Его обожали дети, его уважали взрослые. Поход фотографироваться в студию Шлейснера - это был семейный праздник. К нему готовились. В студии у входа стояли стеклянные шкафы с разной старинной фототехникой. Снаружи он оборудовал витрины, в которых выставлял свои фотоработы. Эта выставка постоянно обнавлялась.
Иоси Гидони, заслуженный летчик, ушедший в мир иной в 2018 году, в фильме вспоминает, как они с мальчишками построили модель польского планера "Ворона" и побежали на пустырь запускать. Конструкция каждый раз пролетала несколько метров и падала. Мимо проезжал Шляйснер на велосипеде, остановился, сказал: "Пацаны, покажите? Отличная вещь, но летать не будет." Короче, Шляйснер организовал у себя дома настоящий авиамодельный клуб, объяснял теорию, добывал материалы и схемы макетов. У него был друг, директор завода "Авик" - богатый человек: у него был мотоцикл с коляской. Они складывали все модели в коляску - этот мотоцикл ехал первый, за ним Шляйснер на своем мотоцикле, а следом дети на велосипедах. Они доезжали до пустыря за Гиват Бренером, запускали свои модели - что-то долетало, что-то ломалось, и возвращались в Реховот. Сначала Шляйснер давал им готовый ацетоновый клей, а потом научил делать его из старой фотопленки и заливать в тюбики. Иоси Гидони считает, что именно благодаря Шлайснеру он пришел в авиацию и прослужил в ней 55 лет. Впрочем, не только он.
В 1986 году Дан Шляйснер и его жена Хана закрыли студию и уехали в Южную Африку к одим из детей. Передали городу все фотографии. Они хронятся в городском архиве. Мы туда доберемся сразу после школы Смелянски. Через несколько месяцев к ним в дом залезли грабители. Дан погиб от выстрела, Хана чудом спаслась.