Реховот 3-б. Дом Иосефзона - дополнения
3-б. ДОМ ИОСЕФЗОНА - дополнения
Дочь Иегуды Лейба Иосефзона, Батья, как мы помним, вышла замуж за Якова Форера. Батья и Яков были бабушкой и дедушкой не только нашему бывшему меру Шуки, но и очаровательной женщине Батье Цукерман, любезно согласившейся водить меня по дому своего детства, который сейчас пустует, потому что на днях его передают муниципалитету.
Памятуя о неудачном опыте записывания ручкой в тетрадку в доме Оведа Айзенберга (надеюсь, когда-нибудь удастся расшифровать записи и донести их до вас) решила записывать на диктофон (телефоном, разумеется).
Через час примерно заметила, что телефон отрубился, отсчитав ровных пять минут. Но, не смотря на то, что 55 минут рассказов не записались никуда, эту главу буду вести от первого лица - лица Батьи.
Итак:
Это все - был один длинный-длинный участок, и там был коровник, курятник, лошади, ослы, сад и огород, короче хозяйство - хозяйство! Этот участок доходил до улицы Беньямин, да, как и у Дундикова. На каком-то этапе мой прадед (Иегуда Лейб Иосефзон - прим.мое) поделил его, и одной дочери, моей бабушке, которую звали Батья, Батья Форер (в ее честь меня назвали) - дал эту половину, а другой дочери - отсюда, до Беньямин. Еще через некоторое время брат моей бабушки тоже построил здесь дом. Но в те времена - все это было одним участком.
Тут были большие каменные ворота, их не осталось, но видно стену, которая окружала весь участок.
В те годы у всех домов в Реховоте вход был со двора. Ты спросишь - главная улица там, почему же вход тут? Это из-за окресных арабов, которые приходили из Рамле и окрестностей пограбить - чтобы можно было успеть подготовиться, пока они обходят дом. Вот здесь был вход в дом:
Для меня здесь каждая вещь о чем-то говорит. Вот, к примеру, этот ящик. Кто-то из жильцов посадил в нем какие-то растения. А я помню как мы детьми приносили в нем апельсины из пардеса. Но вход сначала так не выглядел. Это была веранда, тут сидели, тут было первое общее собрание управления Реховота. Закрыли ее уже потом. Так что настоящий вход в дом, собственно, был здесь:
Сейчас он заколочен, потому что вход в дом теперь с улицы. И эти два квадрата - это были большие жалюзи - за ними теперь тоже стенка. Но даже когда веранду закрыли, можно было раздвинуть над ней крышу
За домом - здесь была мастерская моего папы, он все время что-то мастерил для дома. А там дальше - колодец. Настоящий вырытый колодец. Я помню, когда мы были маленькими, мама всегда говорила "осторожно, не наступайте сюда, можете упасть". Почему там можно упасть и что там - мы не знали, пока через много лет однажды земля не просела и тогда мы увидели, что там колодец, который просто заложили.
Перед домом росли две большие пальмы. Раз в какое-то время нужно было обрезать им сухие листья, чтобы они не падали сверху. И тогда приглашали араба, он втыкал в ствол скобы: воткнул скобу - переставил ногу, воткнул скобу - переставил ногу. Так получалась лестница до самого верха.
А в середине, между пальмами было дерево, которое называлось казуарина. Оно расло в ширь, а не в высоту и его папа обрубал сам. Вокруг казуарины они сделали клумбу из бутылок, их втыкали горлышком вниз. Мой брат, когда уже учился в школе, выкапывал их и, если были целые - продавал, когда не было денег. Но еще остались, если раскопать немного...
Холодильников не было и кондиционеров, разумеется, тоже. Чтобы дома было прохладнее, на окно вешали мокрое полотенце. А это - не окно:
за ним решетка, а за решеткой - шкаф - ты его видела в кухне. Это чтобы продукты ночью проветривались и остывали.
Туалета тоже в доме не было, он был на улице. Мы детьми ночью в туалет не ходили. У нас у каждого под кроватью стоял горшок. Ванная тоже была только снаружи - эту пристроили сильно позже, тут сначала была кухня, потом построили кухню с другой стороны, ту что сейчас, а здесь стала ванная комната. А тогда, вначале, ходили мыться - пойдем покажу -
Вот тут, она была пристроена к забору. Даже можно разглядеть слои штукатурки - видно какой цвет в какой перекрашивали.
Эти украшения под крышей вырезал еще прадед и дедушка следил за ними: если вдруг где-то ломался кусочек, сразу вырезал новый.
Стены все сделаны из материала, который назывался "девеш". Вообще-то говоря, это просто камни склеенные грязью. Видишь какой толщины были стены? И какие большие подоконники?
Мы с сестрой любили на них забираться с ногами, сидеть, смотреть кто там проходит по улице.
А этот красный пол, он назывался "марсея", его еще прадед клал. Там у Марксов такой же? (Нет, говорю, у них в 35-ом году положили итальянскую плитку). А... эта - нет, эта из франции. Да, как и черепица - из Марселя.
Мы уже все, что могли забрать - забрали. Книжки остались старые, не знаю куда отдать. В основном русская литература - Толстой, Достоевский... Неет, на иврите, конечно. Тогда все переплеты были похожие, не то что сейчас - с картинками, тогда были либо синие, либо зеленые. Не знаю почему только два цвета.
Ну вот, вроде, и все. Ты живешь в башне, где дом Дундикова?
От нас до них - был такой подъем крутой, не знаю, куда делся. Или мне он маленькой казался крутым? Но вот и брат мой приезжал недавно, мы с ним тут ходили, он говорит "Батья, а где ж гора?" В этой истории, помнишь, когда они с Канторовичем шли навстречу друг-другу? Ну они же оба спускались с холма. Ну тот-то холм - видно что холм, а наш Холм Колокола - как будто и не холм. Что-то тут, наверное, срыли, когда дорогу строили... Я помню, мы поднимались до колокола - это был подъем, потом еще чуть выше -там была продуктовая лавка, к тому же у нее у самой еще были ступеньки, так что за продуктами - это был целый горный поход.
Ну, счастливо. Приятно было познакомиться.
От себя добавлю, что ушла я оттуда с "сувениром" - унесла деревянный стул. Буду на нем рисовать. Но по-моему, есть что-то символичное в том, что стул Иосефзона переехал к Дундикову. Или нет.
И вот еще что - Батья сказала "если захочешь что-то спросить, звони в любое время". Я пока не придумала, что спросить, но если вдруг у вас вопрос, пишите - спрошу.
Дочь Иегуды Лейба Иосефзона, Батья, как мы помним, вышла замуж за Якова Форера. Батья и Яков были бабушкой и дедушкой не только нашему бывшему меру Шуки, но и очаровательной женщине Батье Цукерман, любезно согласившейся водить меня по дому своего детства, который сейчас пустует, потому что на днях его передают муниципалитету.
Памятуя о неудачном опыте записывания ручкой в тетрадку в доме Оведа Айзенберга (надеюсь, когда-нибудь удастся расшифровать записи и донести их до вас) решила записывать на диктофон (телефоном, разумеется).
Через час примерно заметила, что телефон отрубился, отсчитав ровных пять минут. Но, не смотря на то, что 55 минут рассказов не записались никуда, эту главу буду вести от первого лица - лица Батьи.
Итак:
Это все - был один длинный-длинный участок, и там был коровник, курятник, лошади, ослы, сад и огород, короче хозяйство - хозяйство! Этот участок доходил до улицы Беньямин, да, как и у Дундикова. На каком-то этапе мой прадед (Иегуда Лейб Иосефзон - прим.мое) поделил его, и одной дочери, моей бабушке, которую звали Батья, Батья Форер (в ее честь меня назвали) - дал эту половину, а другой дочери - отсюда, до Беньямин. Еще через некоторое время брат моей бабушки тоже построил здесь дом. Но в те времена - все это было одним участком.
Тут были большие каменные ворота, их не осталось, но видно стену, которая окружала весь участок.
В те годы у всех домов в Реховоте вход был со двора. Ты спросишь - главная улица там, почему же вход тут? Это из-за окресных арабов, которые приходили из Рамле и окрестностей пограбить - чтобы можно было успеть подготовиться, пока они обходят дом. Вот здесь был вход в дом:
Для меня здесь каждая вещь о чем-то говорит. Вот, к примеру, этот ящик. Кто-то из жильцов посадил в нем какие-то растения. А я помню как мы детьми приносили в нем апельсины из пардеса. Но вход сначала так не выглядел. Это была веранда, тут сидели, тут было первое общее собрание управления Реховота. Закрыли ее уже потом. Так что настоящий вход в дом, собственно, был здесь:
Сейчас он заколочен, потому что вход в дом теперь с улицы. И эти два квадрата - это были большие жалюзи - за ними теперь тоже стенка. Но даже когда веранду закрыли, можно было раздвинуть над ней крышу
За домом - здесь была мастерская моего папы, он все время что-то мастерил для дома. А там дальше - колодец. Настоящий вырытый колодец. Я помню, когда мы были маленькими, мама всегда говорила "осторожно, не наступайте сюда, можете упасть". Почему там можно упасть и что там - мы не знали, пока через много лет однажды земля не просела и тогда мы увидели, что там колодец, который просто заложили.
Перед домом росли две большие пальмы. Раз в какое-то время нужно было обрезать им сухие листья, чтобы они не падали сверху. И тогда приглашали араба, он втыкал в ствол скобы: воткнул скобу - переставил ногу, воткнул скобу - переставил ногу. Так получалась лестница до самого верха.
А в середине, между пальмами было дерево, которое называлось казуарина. Оно расло в ширь, а не в высоту и его папа обрубал сам. Вокруг казуарины они сделали клумбу из бутылок, их втыкали горлышком вниз. Мой брат, когда уже учился в школе, выкапывал их и, если были целые - продавал, когда не было денег. Но еще остались, если раскопать немного...
Холодильников не было и кондиционеров, разумеется, тоже. Чтобы дома было прохладнее, на окно вешали мокрое полотенце. А это - не окно:
за ним решетка, а за решеткой - шкаф - ты его видела в кухне. Это чтобы продукты ночью проветривались и остывали.
Туалета тоже в доме не было, он был на улице. Мы детьми ночью в туалет не ходили. У нас у каждого под кроватью стоял горшок. Ванная тоже была только снаружи - эту пристроили сильно позже, тут сначала была кухня, потом построили кухню с другой стороны, ту что сейчас, а здесь стала ванная комната. А тогда, вначале, ходили мыться - пойдем покажу -
Вот тут, она была пристроена к забору. Даже можно разглядеть слои штукатурки - видно какой цвет в какой перекрашивали.
Эти украшения под крышей вырезал еще прадед и дедушка следил за ними: если вдруг где-то ломался кусочек, сразу вырезал новый.
Стены все сделаны из материала, который назывался "девеш". Вообще-то говоря, это просто камни склеенные грязью. Видишь какой толщины были стены? И какие большие подоконники?
Мы с сестрой любили на них забираться с ногами, сидеть, смотреть кто там проходит по улице.
А этот красный пол, он назывался "марсея", его еще прадед клал. Там у Марксов такой же? (Нет, говорю, у них в 35-ом году положили итальянскую плитку). А... эта - нет, эта из франции. Да, как и черепица - из Марселя.
Мы уже все, что могли забрать - забрали. Книжки остались старые, не знаю куда отдать. В основном русская литература - Толстой, Достоевский... Неет, на иврите, конечно. Тогда все переплеты были похожие, не то что сейчас - с картинками, тогда были либо синие, либо зеленые. Не знаю почему только два цвета.
Ну вот, вроде, и все. Ты живешь в башне, где дом Дундикова?
От нас до них - был такой подъем крутой, не знаю, куда делся. Или мне он маленькой казался крутым? Но вот и брат мой приезжал недавно, мы с ним тут ходили, он говорит "Батья, а где ж гора?" В этой истории, помнишь, когда они с Канторовичем шли навстречу друг-другу? Ну они же оба спускались с холма. Ну тот-то холм - видно что холм, а наш Холм Колокола - как будто и не холм. Что-то тут, наверное, срыли, когда дорогу строили... Я помню, мы поднимались до колокола - это был подъем, потом еще чуть выше -там была продуктовая лавка, к тому же у нее у самой еще были ступеньки, так что за продуктами - это был целый горный поход.
Ну, счастливо. Приятно было познакомиться.
От себя добавлю, что ушла я оттуда с "сувениром" - унесла деревянный стул. Буду на нем рисовать. Но по-моему, есть что-то символичное в том, что стул Иосефзона переехал к Дундикову. Или нет.
И вот еще что - Батья сказала "если захочешь что-то спросить, звони в любое время". Я пока не придумала, что спросить, но если вдруг у вас вопрос, пишите - спрошу.