Цукиока Ко:гё и его театральные гравюры (6)
(Продолжение. Начало: 1, 2, 3, 4, 5)
6. Про поэтов: Аривара-но Нарихира
1
Действо «Колодец» (или «Колодезная ограда», 井筒 «Идзуцу») сам Дзэами считал своим лучшим произведением. Источником сюжета стала «Повесть из Исэ», которая издавна воспринималась в Японии как замаскированная биография блестящего хэйанского кавалера и поэта Аривара-но Нарихиры. В основу «Колодца» легла прежде всего вот эта глава (5: 22, пер. Н.И.Конрада) , но учитывались и другие (в частности, история неудачного брака Нарихиры с дочерью Ки-но Арицунэ, чьи стихи тоже вошли в состав пьесы).
Итак, осенним днём монах-паломник останавливается близ храма Аривара-дэра в Исоноками, основанного Нарихирой, и читает поминальную молитву на могиле по самому Нарихире и по его супруге. Вскоре к нему подходит местная женщина - она несёт цветы и воду в подношение покойным. Монах, как водится, начинает её расспрашивать, и женщина рассказывает ему печальную историю Аривара-но Нарихиры и дочери Ки-но Арицунэ: как они вместе росли, как в детстве отмечали свой рост на ограде колодца, как выросли, полюбили друг друга, обменивались стихами, как, наконец, поженились. «Я и была той самой дочерью Ки-но Арицунэ», - заключает женщина и исчезает за древним могильным холмом.
Квадратная рама с привязанным тростником - сруб заросшего колодца
Удивлённый монах продолжает расспрашивать местных жителей - и один из поселян рассказывает ему продолжение истории брака Нарихиры: как муж охладел к жене, а потом и бросил её - только и оставил ей, что свою одежду да шапку. Он просит монаха отслужить поминальную службу по дочери Ки-но Арицунэ, которую называет «Госпожа Колодезь» (Идзуцу). Монах так и поступает.
А поздно ночью во сне ему является призрак Госпожи Колодези: она одета в мужское придворное платье и парадную шапку, оставленные её Нарихирой, и танцует грустный танец в память его угасшей любви.
«Удаляется он,
как туча, плывущая в небе,
но куда бы ни шел,
вечно будет супруг любезный
перед мысленным моим взором!»
Подойдя к краю колодца, она смотрится в воду - и ей кажется, что она видит вновь своего милого. На заре монах просыпается, и призрак исчезает.
2
Этой теме - отражению, в котором узнают любимого умершего, - посвящено, кстати, другое трогательное действо Но:, «Зеркало Сосновой горы» (松山鏡, «Мацуяма кагами»), основанное на старинной легенде о поэте и воине Оотомо Иэмоти. Он ходил в поход на завоевание Хоккайдо, был разгромлен айнами и, стыдясь возвращаться в Столицу, укрылся с женой и дочкой в деревенской глуши на Сосновой горе. Умирая, его жена завещала дочери своё зеркальце. Иэмоти женился вторично, мачеха падчерицу невзлюбила, стала оговаривать девочку перед отцом, что та якобы наводит на неё порчу через деревянную куклу. Отец начинает следить за дочерью (как раз в годовщину смерти её родной матери), замечает, что та действительно вглядывается во что-то маленькое, прикрывая его рукавом - но это не колдовская кукла, а зеркальце. «Что ты туда всё глядишься?» - спрашивает сердито Иэмоти. «А где ж я теперь ещё матушкино лицо увижу?» - в слезах отвечает девочка. Она убегает из дому. Видит отражение своей матери - уже в полный рост - в ближайшем зеркальном озере и бросается в воду, к ней в объятия.
В действе Но: отец - уже не Оотомо Иэмоти, а просто житель Сосновой горы, никакой мачехи нет, а отец подозревает, что обезумевшая от тоски девочка (её играет актёр-ребёнок, коката) сделала чародейскую куклу для вызывания духа матери. Но опять же оказывается, что это не кукла, а зеркальце, в котором дочь видит лицо матушки. В связи с этим отец рассказывает старинные предания - про древнюю китайскую государыню - умирая, она оставила мужу на память о себе свой образ, запечатленный на дворцовой стене; про супругу японского государя Сё:му, чей образ явился скорбящему вдовцу после смерти милостью загробного судии Эмма. Но сам отец, конечно, видит в зеркале лишь собственное отражение - и объясняет дочке, что такое зеркало и как оно работает; вместе они рассматривают разные отражения - «вот я, вот ты, вот наш сад… а вот наша мама!». И действительно, является призрак матери - она тоже скучает и по мужу, и по девочке, и плачет вместе с ними.
Но настоящее чудо ещё впереди - потому что на смену призраку матери является божество (даже два божества, хотя на сцене за них выступает один актёр). Это боги, называемые Кусё:дзин - они незримо сопровождают человека всю жизнь и запоминают его дела, чтобы потом доложить государю Эмме. Вот они-то и есть те зеркала, в которых отражение каждого запечатлено навеки. (Зрители при этом, конечно, не могут не вспомнить чудесное зеркало самого государя Эмма, в котором отражается вся жизнь умершего, представшего перед загробным судом).
Один из изводов этой истории в пересказе XIX века в эпоху Мэйдзи был переведён на немецкий, и европейские авторы очень быстро сделали из него трогательную детскую повесть из экзотической японской жизни, которая переиздаётся до сих пор. Но в детском варианте всё кончается хорошо - отец и мачеха тронуты дочерней почтительностью девочки и с тех пор все живут дружно. И, конечно, никаких древних поэтов и походов против варваров там нет.
3
Другое действо Но:, основанное на «Повести из Исэ», и похоже, и не похоже на «Колодец». Здесь тоже не появляется лично Нарихира и танцует дух одной из его возлюбленных, но главный смысл пьесы в том, что «Повесть из Исэ» - гораздо больше, чем собрание любовных стихов и историй. Действо называется «Водяная лилия» (точнее, «Водяной ирис», 杜若 «Какицубата» ).
Странствуя в восточных краях, в земле Микава, монах на берегу ручья видит прекрасные цветы водяной лилии. Пока он восхищается ими, к нему подходит незнакомка и подтверждает: да, он в урочище Восьми Мостов, славящемся самыми красивыми пурпурно-лиловыми лилиями, том самом, которое воспел Аривара-но Нарихира. И пересказывает историю из отрывка 1:8 «Повести из Исэ». (Пер. Н.И.Конрада. В оригинале каждая строка стихотворения, написанного близ Восьми Мостов, начинается с одного из слогов слова «какицубата», то есть «водяной ирис»:
Каракоромо Кицуцу нарэниси Цумаси арэба
Харубару кинуру Таби-о сидзо омоу;
«ха» и «ба» пишутся одной буквой и считаются за один и тот же слог).
«И не думай, - продолжает девушка, - что это просто старинное стихотворение. Женщины в этих краях до сих пор вспоминают красавца Нарихиру - влюблённых в него здесь так же много, как лилий на здешних ручьях! Но пока мы разговаривали, солнце село; не хочешь ли переночевать у меня в хижине?» Монах соглашается - а дома женщина переоблачается в великолепное пурпурно-лиловое платье и открывает, что она - дух водяной лилии, а на ней - те самые «изящные одежды», о которых говорится в стихах Нарихиры. Покинутая им в столице красавица, которой ничего не осталось от милого, кроме этого пурпурного платья, умерла от тоски и возродилась лилией благодаря сложенным её возлюбленным стихам. «Ведь Аривара-но Нарихира был воплощением бодхисаттвы музыки и танца, пришедшего из Чистой Земли Вечного Спокойного Света, чтобы спасти всех живых существ, и каждая строка его стихов наделена такой же чудесной силой, как строки священных сутр - да, если вдуматься, он в своих стихах и излагает Закон будды иными, японскими словами, только не все способны это уразуметь». Монах потрясён, а девушка-лилия танцует ему, пока хор цитирует, пересказывает и толкует в вышеизложенном духе «Повесть из Исэ» - напоминая, что даже цветы и деревья способны достичь просветления, следуя Закону Будды. (Этот взгляд не был общепринятым, хотя и встречается у японских мыслителей, обычно же считается, что животным можно переродиться, а растением - нет, стало быть, про растение невозможно сказать, что оно способно выйти из круговорота перерождений). Причём по ходу дела выясняется, что Нарихира был воплощением не только бодхисаттвы, но и божества Иннё: (陰陽, Инь-Ян), покровительствующего любви и влюблённым. А на рассвете, когда цветам приходит время раскрываться, девушка-дух исчезает.
Гравюры самого Ко:ге к этому действу мы не нашли, зато вот как выглядит девушка-ирис на гравюре его дочери и преемницы - Гёкусэй:
А сам Аривара-но Нарихира является в другом действе - «Храм Унрин» (雲林院, «Унрин-ин»). Его поклонник Киммицу посвятил всю жизнь чтению, перечитыванию и изучению «Повести из Исэ». И вот ему снится, что он отправляется в Столицу, в храм Унрин, где некая женщина показывает ему цветущие вишни, посаженные здесь некогда Нарихирой (вспомним сливу Идзуми-сикибу). А во второй части действа (и сновидения) своему почитателю является сам блистательный Аривара-но Нарихира и танцует лично для него старинный танец.
В следующий раз - про Оно-но Комати.
6. Про поэтов: Аривара-но Нарихира
1
Действо «Колодец» (или «Колодезная ограда», 井筒 «Идзуцу») сам Дзэами считал своим лучшим произведением. Источником сюжета стала «Повесть из Исэ», которая издавна воспринималась в Японии как замаскированная биография блестящего хэйанского кавалера и поэта Аривара-но Нарихиры. В основу «Колодца» легла прежде всего вот эта глава (5: 22, пер. Н.И.Конрада) , но учитывались и другие (в частности, история неудачного брака Нарихиры с дочерью Ки-но Арицунэ, чьи стихи тоже вошли в состав пьесы).
Итак, осенним днём монах-паломник останавливается близ храма Аривара-дэра в Исоноками, основанного Нарихирой, и читает поминальную молитву на могиле по самому Нарихире и по его супруге. Вскоре к нему подходит местная женщина - она несёт цветы и воду в подношение покойным. Монах, как водится, начинает её расспрашивать, и женщина рассказывает ему печальную историю Аривара-но Нарихиры и дочери Ки-но Арицунэ: как они вместе росли, как в детстве отмечали свой рост на ограде колодца, как выросли, полюбили друг друга, обменивались стихами, как, наконец, поженились. «Я и была той самой дочерью Ки-но Арицунэ», - заключает женщина и исчезает за древним могильным холмом.
Квадратная рама с привязанным тростником - сруб заросшего колодца
Удивлённый монах продолжает расспрашивать местных жителей - и один из поселян рассказывает ему продолжение истории брака Нарихиры: как муж охладел к жене, а потом и бросил её - только и оставил ей, что свою одежду да шапку. Он просит монаха отслужить поминальную службу по дочери Ки-но Арицунэ, которую называет «Госпожа Колодезь» (Идзуцу). Монах так и поступает.
А поздно ночью во сне ему является призрак Госпожи Колодези: она одета в мужское придворное платье и парадную шапку, оставленные её Нарихирой, и танцует грустный танец в память его угасшей любви.
«Удаляется он,
как туча, плывущая в небе,
но куда бы ни шел,
вечно будет супруг любезный
перед мысленным моим взором!»
Подойдя к краю колодца, она смотрится в воду - и ей кажется, что она видит вновь своего милого. На заре монах просыпается, и призрак исчезает.
2
Этой теме - отражению, в котором узнают любимого умершего, - посвящено, кстати, другое трогательное действо Но:, «Зеркало Сосновой горы» (松山鏡, «Мацуяма кагами»), основанное на старинной легенде о поэте и воине Оотомо Иэмоти. Он ходил в поход на завоевание Хоккайдо, был разгромлен айнами и, стыдясь возвращаться в Столицу, укрылся с женой и дочкой в деревенской глуши на Сосновой горе. Умирая, его жена завещала дочери своё зеркальце. Иэмоти женился вторично, мачеха падчерицу невзлюбила, стала оговаривать девочку перед отцом, что та якобы наводит на неё порчу через деревянную куклу. Отец начинает следить за дочерью (как раз в годовщину смерти её родной матери), замечает, что та действительно вглядывается во что-то маленькое, прикрывая его рукавом - но это не колдовская кукла, а зеркальце. «Что ты туда всё глядишься?» - спрашивает сердито Иэмоти. «А где ж я теперь ещё матушкино лицо увижу?» - в слезах отвечает девочка. Она убегает из дому. Видит отражение своей матери - уже в полный рост - в ближайшем зеркальном озере и бросается в воду, к ней в объятия.
В действе Но: отец - уже не Оотомо Иэмоти, а просто житель Сосновой горы, никакой мачехи нет, а отец подозревает, что обезумевшая от тоски девочка (её играет актёр-ребёнок, коката) сделала чародейскую куклу для вызывания духа матери. Но опять же оказывается, что это не кукла, а зеркальце, в котором дочь видит лицо матушки. В связи с этим отец рассказывает старинные предания - про древнюю китайскую государыню - умирая, она оставила мужу на память о себе свой образ, запечатленный на дворцовой стене; про супругу японского государя Сё:му, чей образ явился скорбящему вдовцу после смерти милостью загробного судии Эмма. Но сам отец, конечно, видит в зеркале лишь собственное отражение - и объясняет дочке, что такое зеркало и как оно работает; вместе они рассматривают разные отражения - «вот я, вот ты, вот наш сад… а вот наша мама!». И действительно, является призрак матери - она тоже скучает и по мужу, и по девочке, и плачет вместе с ними.
Но настоящее чудо ещё впереди - потому что на смену призраку матери является божество (даже два божества, хотя на сцене за них выступает один актёр). Это боги, называемые Кусё:дзин - они незримо сопровождают человека всю жизнь и запоминают его дела, чтобы потом доложить государю Эмме. Вот они-то и есть те зеркала, в которых отражение каждого запечатлено навеки. (Зрители при этом, конечно, не могут не вспомнить чудесное зеркало самого государя Эмма, в котором отражается вся жизнь умершего, представшего перед загробным судом).
Один из изводов этой истории в пересказе XIX века в эпоху Мэйдзи был переведён на немецкий, и европейские авторы очень быстро сделали из него трогательную детскую повесть из экзотической японской жизни, которая переиздаётся до сих пор. Но в детском варианте всё кончается хорошо - отец и мачеха тронуты дочерней почтительностью девочки и с тех пор все живут дружно. И, конечно, никаких древних поэтов и походов против варваров там нет.
3
Другое действо Но:, основанное на «Повести из Исэ», и похоже, и не похоже на «Колодец». Здесь тоже не появляется лично Нарихира и танцует дух одной из его возлюбленных, но главный смысл пьесы в том, что «Повесть из Исэ» - гораздо больше, чем собрание любовных стихов и историй. Действо называется «Водяная лилия» (точнее, «Водяной ирис», 杜若 «Какицубата» ).
Странствуя в восточных краях, в земле Микава, монах на берегу ручья видит прекрасные цветы водяной лилии. Пока он восхищается ими, к нему подходит незнакомка и подтверждает: да, он в урочище Восьми Мостов, славящемся самыми красивыми пурпурно-лиловыми лилиями, том самом, которое воспел Аривара-но Нарихира. И пересказывает историю из отрывка 1:8 «Повести из Исэ». (Пер. Н.И.Конрада. В оригинале каждая строка стихотворения, написанного близ Восьми Мостов, начинается с одного из слогов слова «какицубата», то есть «водяной ирис»:
Каракоромо Кицуцу нарэниси Цумаси арэба
Харубару кинуру Таби-о сидзо омоу;
«ха» и «ба» пишутся одной буквой и считаются за один и тот же слог).
«И не думай, - продолжает девушка, - что это просто старинное стихотворение. Женщины в этих краях до сих пор вспоминают красавца Нарихиру - влюблённых в него здесь так же много, как лилий на здешних ручьях! Но пока мы разговаривали, солнце село; не хочешь ли переночевать у меня в хижине?» Монах соглашается - а дома женщина переоблачается в великолепное пурпурно-лиловое платье и открывает, что она - дух водяной лилии, а на ней - те самые «изящные одежды», о которых говорится в стихах Нарихиры. Покинутая им в столице красавица, которой ничего не осталось от милого, кроме этого пурпурного платья, умерла от тоски и возродилась лилией благодаря сложенным её возлюбленным стихам. «Ведь Аривара-но Нарихира был воплощением бодхисаттвы музыки и танца, пришедшего из Чистой Земли Вечного Спокойного Света, чтобы спасти всех живых существ, и каждая строка его стихов наделена такой же чудесной силой, как строки священных сутр - да, если вдуматься, он в своих стихах и излагает Закон будды иными, японскими словами, только не все способны это уразуметь». Монах потрясён, а девушка-лилия танцует ему, пока хор цитирует, пересказывает и толкует в вышеизложенном духе «Повесть из Исэ» - напоминая, что даже цветы и деревья способны достичь просветления, следуя Закону Будды. (Этот взгляд не был общепринятым, хотя и встречается у японских мыслителей, обычно же считается, что животным можно переродиться, а растением - нет, стало быть, про растение невозможно сказать, что оно способно выйти из круговорота перерождений). Причём по ходу дела выясняется, что Нарихира был воплощением не только бодхисаттвы, но и божества Иннё: (陰陽, Инь-Ян), покровительствующего любви и влюблённым. А на рассвете, когда цветам приходит время раскрываться, девушка-дух исчезает.
Гравюры самого Ко:ге к этому действу мы не нашли, зато вот как выглядит девушка-ирис на гравюре его дочери и преемницы - Гёкусэй:
А сам Аривара-но Нарихира является в другом действе - «Храм Унрин» (雲林院, «Унрин-ин»). Его поклонник Киммицу посвятил всю жизнь чтению, перечитыванию и изучению «Повести из Исэ». И вот ему снится, что он отправляется в Столицу, в храм Унрин, где некая женщина показывает ему цветущие вишни, посаженные здесь некогда Нарихирой (вспомним сливу Идзуми-сикибу). А во второй части действа (и сновидения) своему почитателю является сам блистательный Аривара-но Нарихира и танцует лично для него старинный танец.
В следующий раз - про Оно-но Комати.