Загадка менестреля. Утро нового дня
← назад | вперёд →
Утро нового дняМастер вернулся свежий, умытый: чистая рубашка, расчёсанная борода и едва уловимая вина за свою домашнюю ухоженность. Раскрыл окно, за которым вызревал солнечный день. Мокрую одежду мою на стуле потрогал, рассыпанные шурупы и гвозди окинул взглядом - однако журить не стал. Из кофра на стол гостинцы выложил - пахнуло домашней выпечкой; а сам скоренько, будто забыть боялся, принялся что-то рисовать. Рисовал стоя, из-за мокрой одежды, по стульям раскинутой.
Закончив свой эскиз, держал листок на вытянутой руке: голову вправо-влево покачивал, вглядываясь в рисунок, верхнюю губу жевал. Насмотрелся вдоволь и на стол положил лицевой стороной вверх. Значит, доволен, раз не прятал творение своё от чужих глаз.
- Ну и где был? - спрашивал я, свесив с раскладушки босые ноги. Тапок рядом, почему-то, не оказалось.
- Дома, - охотно отозвался он. - Отпуск по ранению называется. На одну ночь.
- А мой «отпуск» кончился. Уезжать пора.
- Помню, помню… Я знаю, как начинать. Первой будет, назовём её условно, языческая страничка. Никаких Цицерий! Только Осирис. Я всё в деталях продумал, пока в электричке ехал.
Требовалось похвалить удачную находку или хотя бы расспросить подробности, но я не спешил. Тем самым как бы демонстрируя: я ломоть отрезанный. И мастер уловил моё чемоданное настроение, присел рядом на краешек стула, как присаживаются перед дорогой дальней - молча и сосредоточенно. Ещё раз оглядел беспорядок, но даже головой не покачал, не укорил.
- Ну, уедешь. И что? - спросил он после минуты молчания.
Я пожал плечами:
- А я так думаю, тебе здесь - на пользу… И ты не спеши возражать, а выслушай. Каким ты пришел сюда - растрёпанный, растерянный...
- Неделя на вокзале ещё никого не красила…
- Я не о внешнем виде - о внутреннем твоём содержании.
- Пора уезжать, - говорил я чётко и уверенно, не повышая голоса и в то же время с достаточной решимостью в голосе. - И на работу пора. И дома ждут, - перечислял я несомненные доводы в необходимости своего отъезда, ничего при этом не доказывая.
Ожидал я продолжения уговоров, однако молчал Василий. Едва уловимо повёл он плечами, как будто в разговоре с невидимым оппонентом отвечал ему словами типа «ну, что ж»… А потом спросил как-то неожиданно и совсем о другом:
- А ты вообще мечтал кем-нибудь стать, чего-то достигнуть?..
Вопрос был задан в прошедшем времени. А что - всякие мои мечты уже в прошлом? Даже фигурки со стеллажа, показалось, взглянули на меня холодно и укоризненно: мол, то ли дело их хозяин - вот с кого надо брать пример! И может быть, в другой раз, при других обстоятельствах, я бы с ними непременно согласился, потому как, справедливости ради, надо отдать должное мастеру. Не будет у меня никогда такого дела, под которое выделит государство мастерскую, и никогда не придется мне согласовывать на самых высоких инстанциях свои умопомрачительные проекты - я другой, я проще. Но, в конце концов, каждый ценен на своём месте, а в уме себе я не отказывал, как и все мы. Да, пусть не столь энергичный и целеустремлённый, как мастер. С этим трудно поспорить. Да что далеко за примером ходить: ну, что бы изменилось, денек-другой посиди он дома, у жены под боком? А он заполночь уехал, а спозаранку уже вернулся. И жить, как он, вдали от семьи: в сырости и плесени, без домашнего тепла и уюта - я бы точно не смог, и знакомых таких не имею. А уж как в работе старается. Вроде что-то вылепит, хорошо ведь получилось, славненько даже - успокоиться надо, а он отойдёт к дальней стенке, прищурится, губы подожмёт - и в сторону взгляд отводит, не нравится, стало быть. И снова требует глины, и снова отходит и оценивающим взглядом смотрит, пока, в конце концов, не закивает утвердительно. Но надолго ли? Опять его что-то не устраивает, и вот он результат - так и остался на Лотосе нетронутый глянцевый блеск…
Солнце тем временем пробило, наконец, плотную крону лип и хлынуло в подвал.
- День сегодня будет жаркий, - отметил оставленный без ответа мастер. - Завтракать прошу или обедать, уж, извиняйте, не знаю, как сказать. В общем, прошу ... - широким жестом пригласил он к столу с домашними деликатесами, которые напекла на радостях его жена. Но сам первым не поднимался - ждал от меня бодрого настроения и хорошего аппетита. А мой аппетит зависел напрямую от вероятности моего отъезда. Что в его планы пока - не входило.
- Так мечтал или нет? - повторил он свой вопрос. - Если да - так вот тебе шанс. Ты избранный! Тебе выпало стать участником грандиозного проекта. Да о нас с тобой песни сложат и кино снимут… Что ты всё молчишь?.. А если я тебе открою маленькую истину. Что есть такой путь, на который не каждому посчастливится встать, а уж тем более - пройти его бодрым шагом. И выпал тебе этот шанс! Так воспользуйся им как подарком судьбы! Пусть робко, неуверенно, спотыкаясь, - стрельнул он глазами по беспорядку в комнате и тут же перевел взгляд на гипсовую модель Лотоса, - но ведь уже двигаешься: не отмахиваешься от моих слов, пытаешься выслушать и понять. А это, скажу я вам, немало. С этого и начинается Путь. Ты уже не зомби, не биоробот.
Зомби, зомби - где-то я совсем недавно это слышал. Ну, да, стучали капли по карнизу: зом-би, зом-би… А мастер тем временем бросил пиджак на стул и расстегнул верхние пуговицы рубахи - как будто от разговоров со мной стало ему нестерпимо жарко.
- Двигаешься, двигаешься… - продолжил увещать он меня. - И может, и второй, более высшей ступеньки достигнешь скоро. А ты - уезжать…
Я не перебивал его, просто не было на это сил. Сколько их было потрачено в ночных блужданиях под дождем. И вовсе не ждал продолжения о следующей неведомой мне ступеньке и разъяснений его - что бы это могло быть. А он опять моё молчание понял по-своему: стал объяснять мне, что это такое и с чем его едят.
Вторая ступенька, на удивление, оказалось, по сути, делом обыденным, даже заурядным - банальной бессонницей.
- А ты думал! - Он будто ожидал от меня горячих возражений и продолжил убеждать в правоте своей. - Когда человек умнеет, ему плохо спится. Или наоборот: когда не спится ему, есть время подумать. Один к врачам обращается, другой в аптеку бежит - за элениумом. А третий по улицам носится по вечерам до седьмого пота, чтоб крепче спалось. А есть и такие, которые таращат глаза в темный потолок, ворошат старое, загадывают о будущем, вообще - о жизни, её смысле… А ночь есть ночь, и, конечно, ничего, кроме зловещей тьмы в ночном потолке не различают - сплошная чернота - тоска в общем... Так вот, тоска эта неземная и есть твоё испытание…
- Ты моложе. И я на правах старшего хочу тебя сразу предостеречь: не запускай своё слабенькое ещё сознание в такие дали. Избегай подобных опытов. Особенно это опасно для сердца... Я сам на этом несколько того, - потёр он ладошкой левую сторону груди, мол, пойми меня правильно, мои предостережения не пустые слова. Но я верно излагаю? - глянул он на меня в упор. До этого рассуждая как-то абстрактно, а теперь как бы ожидал он от меня конкретного ответа. - Конечно, - поддакнул он сам себе, ответа не дождавшись. - Ошибиться трудно: начало Пути одинаково для всех. Я лишь чуть впереди тебя... И уясни главное для себя: нет ничего в нашей жизни случайного, уж поверь мне на слово. Совсем не случайно ты оказался и в том трамвае и в этом подвале…
«Может, и не случайно. Но, какое это имело теперь значение. Не оставаться же мне тут на год». Я продолжал играть в молчанку, в надежде пронять его своим индифферентным настроением. Но разве с мастером такие номера прокатят: он продолжал гнуть свою линию, находя с каждым разом всё более весомые слова.
- А может, ты того, апологет случайного, который верит, что звёздная пыль случайно сгустилась в туманность, что случайно возникло плотное ядро-планета, а потом вспыхнула какая-то случайная искра, и мёртвая материя случайно разродилась живой клеткой?! И пошло-поехало: амёба, инфузория, водоросли, рыбы… То есть, всё в нашем мире случайно! Ну, а если в жизни твоей всё случайно, из-за чего тогда расстраиваться. Деньги потерял - случайность. Домой вернулся на месяц позже - опять случайность. Одной случайностью больше, одной меньше - только и всего. Но не все тебе случайности нравятся - подавай нам только хорошие. А они всякие, потому как и не случайности вовсе. Не понятно? Да у жизни и смысла, если всё вертится вокруг случайностей. Не случайно ты здесь. И в этом подвале, и на этой планете. На твоих случайностях мир бы давно рухнул, как рухнет Лотос без арматуры. А мы каркас не только надёжно связали и сварили, но и обшили досками... А вот пару швеллеров не мешало бы добавить...
Он замер, будто прислушивался, что там творится в цехе. Мысленно он, должно быть, уже привязывал к поясу верёвку с ведром и садился на дощечку-сиденье...
- Сегодня будет решающий день. Поверь мне - так предопределено свыше, а не случайностью. И прошу, не сбивай меня с рабочего ритма. Давай завтра всё обговорим. Тебе же один день туда-сюда погоды не сделает, а я дорожу каждой минутой. А график трещит. Слышишь, как трещит? Сегодня ждёт меня трудовой рекорд, и я жду твоей поддержки. - И добавил про то, как скоро придут новые помощники, что, мол, они непременно скоро придут, ибо благое дело без помощи не останется. Но пока их нет, и он рассчитывает на меня.
То, что дело его благое, я не сомневался. А вот насчёт скорых помощников бабушка ещё надвое сказала. И Нина того же мнения, кстати. А в этом вопросе я ей доверял - это не щи варить. Однако убеждать он умеет, надо отдать ему должное. И то, что один лишний день в подвале в моём положении погоды не сделает - тут он абсолютно прав. В общем, своего он добился. «Завтра так завтра», - соглашался я, щурясь на солнце. Яркое утро напрочь вымыло следы ночного кошмара - нервное напряжение выплеснулось ещё ночью, и на душе было просто и ясно, как за окном. Ну, а если мастер завтра опять начнет юлить и уходить в сторону, то больше ни о чём и просить не стану: позвоню домой, расскажу всё как есть, и пускай высылают деньги - и без его помощи уеду.
Василий включил кофейник и стал скоренько переодеваться в рабочий комбинезон: к завтраку он всегда выходил в рабочей одежде. Пока я одевался, умывался и досушивал утюгом брошенную на стулья одежду, успел он подмести пол и пройтись влажной тряпкой по стеллажу, смахнув пыль с челки задорной девчонки, так похожей на Иринку.
← назад | вперёд →
C чего всё начиналось:
• Опус ветреного дня
Опубликованные ранее:
• Приехал называется
• Первый день
• Лотос, глобус, апельсин...
• День второй
• Неделя первая и вторая
• Признание и орга́н
• «В Петербурге сегодня дожди...»
• Самая жуткая ночь
Комментариусы к рукописи:
• Комментариус первый
• Комментариус второй