Джилы-Су. Кульминация Кавказа
"Внизу не встретишь, как ни тянись, за всю свою счастливую жизнь, десятой доли таких красот и чудес!" - все знают эту строчку из песни Высоцкого, написанной по итогам похождений в Приэльбрусье. Она и вспоминалась мне на Джилы-Су, в пожалуй самом красивом месте Кавказа по крайней мере среди таких, куда приводит не "риск и непомерный труд", а проезжая автодорога. В данном случае - показанная в прошлой части безумно красивая серпантинистая трасса из Кисловодска на юг через Долину Нарзанов. Джилы-Су у северного подножья Эльбруса расположена не сказать, чтобы очень высоко, примерно на одном уровне с поляной Азау по ту сторону Вечной горы. Но за Эльбрус нет дорог, а по всем остальным направлениям тут на десятки километров кроме гор есть "только горы, на которых ещё не бывал".
Итак, где находится Джилы-Су? Административно - в Кабардино-Балкарии, а по факту - вне всех регионов. От Кисловодска досюда 53 километра по прямой, но 83 со всеми серпантинами. Ближайшие населённые пункты - балкарские Терскол и Верхний Баксан (по 20км) и карачаевский Хурзук (30км) с его деревянными саклями. Дорог нет ни туда, ни туда, но к первым двум за Эльбрус и пеший переход экстремален, а к последнему можно продраться хотя бы грунтовками по бескрайним джайлыкам (горным пастбищам) на водоразделе Малки и Кубани. В таком соседстве не удивительно тюркское название (в переводе Тёплые воды), да и кабардинское звучит куда как менее благозвучно для русского уха - Псыхушхо.
2.
Главная же характеристика расположения Джилы-Су - прямо под Эльбрусом: от поляны до обеих вершин (5621 и 5647м) 12 километров по горизонтали и 3,5 вверх. Перемахнув ущелье Малки (кадр выше), дорога заканчивается в 2360 метрах над уровнем моря, что примерно соответствует высочайшему городу постсоветских стран - памирскому Хорогу. Дорогу эту в незапамятные времена натоптали горские чабаны, а первыми русскими людьми, её прошедшими, стала в 1829 году военизированная экспедиция генерала Георгия Эммануэля. Дальше горцы обзавелись УАЗами да шишигами, а следом и в инвентаре туриста на смену рюкзаку и альпенштоку стал приходить джип. Наконец, в 2014 году джиперскую тропу покрыли асфальтом, планируя создать здесь грандиозный туристический кластер с дюжиной (!) канатных дорог через Эльбрус (!!!). В итоге закончили лишь "дачу Кокова", то есть небольшую гостиницу для VIP-персон, но ровная дорога в сердце гор - это дорогого стоит! Быть может, что-то подобное встречается в национальных парках Америки, но и в России трасса без единого населённого пункта не сделалась дорогой в никуда: в погожий день с конца весны до середины осени, когда перевалы свободны от снега, по утру из Кисловодска, Пятигорска, Ессентуков уходят на юг гигантские колонны джипов со столичными номерами, минивэнов с экскурсантами и жгучими кавказскими гидами, обычных городских машин местных жителей... Под горами вырастает что-то среднее между автостоянкой, палаточным лагерем и свалкой, однако между палаток уже стоят жилые вагончики и туалеты-кабинки, а по краям понемногу растут и капитальные гостевые дома. Скорее всего, лет через 10-20 тут будет что-то похожее на Чегет или Домбай с многоэтажными гостиницами, ресторанами национальной кухни и канатными дорогами выше по горам. Но пока по своей атмосфере эйфории и разгильдяйства Джилы-Су под ярким горным Солнцем похожа на какой-то слёт или фестиваль:
3.
Однако тут и достопримечательностей вдосталь. Первая из них, если двигаться снизу вверх - это целый комплекс водопадов. Да каких! Питающиеся эльбрусскими снегами, даже в сентябре они достаточно мощны, чтобы бить из отвесных скал под напором. Буквально под поляной с кадра выше обрыв Малкинского ущелья образует балкон, и с этого балкона снят заглавный кадр: в низине, куда, кажется, не заглядывается Солнце, гремит и хлещет водопад Кызыл-Су высотой около 20 метров:
4.
Рядом - ржавые потёки нарзанов, которым водопад, видимо и обязан своим названием: в переводе - Красная вода. В целом, знающие люди пишут, что во всей красе его можно оценить только вблизи, но с "балкона" не видать даже тропки:
5.
Ещё два водопада - ниже по долине Малки. Дорога проходит мимо той самой VIP-гостиницы, в народе известной также как "домик Кокова", даром что эту фамилию носили три руководителя постсоветской Кабардино-Балкарии из четырёх. Своим очертаниями он слегка похож на Замок Калмыкова в Долине Нарзанов - такую же резиденцию для отдыха партийных бонз и неофициального решения с ними вопросов, но только 1930-х годов, когда республикой руководил её фактический основатель Бетал Калмыков. Сейчас дом на Джилы-Су выглядит не заброшенным, но законсервированным, а вокруг даже забора нет - хоть на крыльцо заходи. Тропками среди золотистой травы спускаемся в ущелье Малки:
6.
Сама она - вон тот ручей, текущий из щели справа, мимо "балкона", с которого мы любовались Кызыл-Су. За поворотом - следующий водопад Эмир:
7.
Вопреки громкому названию, на Джилы-Су он самый маленький и слабый: всего 7,5 метров, и тонкие струи, стекающие по сырым камням.
8.
Зато подойти к нему можно вплотную и даже умыться водой:
9.
Натоптанная тропа уходит дальше по пологому дну Малкинского каньона, метрах в пятидесяти от Эмира приводя на Печёночный ключ. Что нарзаны Кавказа, что аршаны Сибири обладают удивительным свойством - два соседних источниках может не роднить ничего, кроме самой воды. Не придумывая зазря легенды, народ даёт родникам названия по принципу "что лечить" - Глазные, Сердечные, Почечные... Печеночный ключ Джилы-Су находится в стороне от основного массива нарзанов:
10.
Тропинка выводит к берегу Малки:
11.
И пройдя чуть вперёд, обнаруживаешь целые толпы людей, приходящих сюда как сверху, так и со дна долины:
12.
По крепкому, но пугающе узкому мостику и мы перешли Малку:
12а.
Из под белой скалы в неё хлещёт Каракая-Су, пожалуй самый впечатляющий из здешних водопадов.
13.
У него много прозвищ. Например, Янтарный водопад, так как летом после дождей его вода приобретает оранжевый оттенок. Или Павлин - кому-то Чёрноскальный (так переводится Каракая) напоминает птицу со сложенным хвостом, а кому-то - и вовсе силуэт человека. У меня же по виду, звуку и мощи ассоциация своя - Взлетающая Ракета:
14.
В тесной щели постоянно холодно, дует ветер и хлещет косой дождь. По воде у подножья скал расходятся круги, с силой морского прибоя ударяющие в берег:
15.
Вот как это выглядит в динамике:
Click to viewРоссия, да и вообще Евразия, откровенно сказать, водопадами не богата - вот не найти от Лиссабона до Сингапура ничего похожего на Викторию, Йосемити, Ниагару или Игуа-Су. Так что Каракая-Су - пожалуй, самый впечатляющий водопад, что я видел:
16.
Но красоты Джилы-Су на этом лишь начинаются, и всё теми же тропками среди лугов, мимо коней, отдыхающих после верховой экскурсии по окрестным полянам, возвращаемся к лагерю.
17.
Громада Эльбруса стоит тут константой, сияет вторым светилом в чистом небе:
18.
А над последним зигзагом дороги уже после лагеря привлекают взгляд Песчаные замки:
19.
Целый город, построенный ветром и водой на осыпающемся склоне:
20.
Кавказские народы не зря помнят как свой золотой век эпоху Алании, мощного христианского царства в...... ладно, ладно, это самоирония: тут не было аланских городов и храмов, а значит и надобности в очередной раз пересказать их историю нет. Но думается, если бы принесённое Византией в 10 веке христианство пустило среди алан хоть чуть-чуть более глубокие корни, охватив не только малый слой завязанных на Константинополь багатаров и купцов, здесь бы мог возникнуть скальный монастырь наподобие турецкой Каппадокии или хотя бы армянского Хндзореска:
21.
С островерхими останцами соседствуют Каменные грибы или скорее изваяния людей с круглыми головами:
22.
Но всё элементарно - валун спрессовывает грунт под собой, не давая воде размывать его так, как окружающие склоны:
23.
Под Песочными замками кончается дорога, а народ, только выгрузившись с машин, толпами идёт на собственно Джилы-Су - последнюю в моей кавказской серии поляну нарзанов:
24.
Её центр - горячий (24 градуса) источник, на котором оборудована купальня. И можно представить, каким наслаждением было, сбросив с себя рюкзак, а следом пропотевшую одежду, окунуться в тёплый пузырящийся нарзан... Каждый, кто ходил в поход, знает этот выбор между ледяной водой и грязью, а Джилы-Су избавлял от него тех, кто только лишь сошёл с Вечной горы или готовится к броску на её вершину. Но теперь тут всё серьёзно - забор, раздевалка, мостки, платный вход, раздельные часы для мужчин и женщин:
25.
Вокруг купальни - ещё десяток питьевых родников с холодным нарзаном от разных недугов. Причём от тех, что выше по горам или под обрывами за Малкой, на поляну сходятся трубки:
26.
В субботу да ясным днём среди затяжной хмари своим столпотворением эта поляна напоминает базар. Что вдвойне странно с учётом полного отсутствия настоящего базара - ни на Джилы-Су, ни по дороге к нему даже хычинов не купишь:
27.
Особенно тесно бывает на двух валунах, которые служат опорой для мостика. Он перекинут буквально через малкинский исток - на кадре ниже уходит вверх долина речки Бирджалы-су...
28.
...которая и становится Малкой, повстречав Кызылкол - речку, в каньончик которого приводит мостик:
29.
На Кызылколе - уже не Эмир, а Султан - может не самый зрелищный, но определённо самый главный водопад Джилы-Су высотой 40 метров.
30.
Без брызг и напора, спокойно и царственно, он течёт из под Калинова Моста, из короткого естественного тоннеля:
31.
Вплотную к Султану не подойти, но можно влезть на близлежащий склон по едва натоптанным в скользком бурьяне тропкам:
32.
Что ещё должно быть у Султана? Конечно же, гарем! Со звонкими восточными красавицами у меня ассоциируются эти тонкие ручьи, подобно Чегемским водопадам пробивающиеся прямо из скал:
33.
Внизу виден исток Малки. Совершенно не преднамеренно я начал рассказ о Кабардино-Балкарии с Прохладного, который стоит за Тереком напротив её устья.
34.
Путь дальше наверх начинается от того же мостика, но раз уж мы влезли на обрыв - не слезать же? Тайная тропа от Султана жмётся к обрывам:
35.
Порой пересекая осыпи непомерно розовых камней:
36.
Как на ладони лагерь и поляна, и только сверху масштаб проблемы можно оценить во всей полноте:
37.
Сделав несколько витков, козья тропка влилась в широкую и растоптанную до песка магистральную тропу, по которой навстречу нам то и дело шли люди с баклажками. Раз на третий я спросил, что они несут, и мне рассказали про Серебряный ключ на поляне Эммануэля. Но чтобы туда попасть - нужно миновать Калинов Мост: видите его гребень на дне ущелья?
38.
Да и у тёмной пропасти - инфернальный вид. Ведущий в страну мёртвых Калинов мост через реку Смородина - не про ягоды: на современном русском языке это звучало бы как Калёный мост над Смрадной рекой, в былинах более всего похожей на удушливо дымящий поток лавы. Лава, что характерно, действительно когда-то могла течь по этим долинам - последний раз Эльбрус (да, он вулкан!) извергался 2500 лет назад, а пламя Вечной горы застали ещё древние арии, где-то в этих краях придумавшие колесо и разъехавшиеся на нём по Евразии.
39.
Но здесь они не при чём - мост над Кызылколом создала вода, пробившая тоннель к обрыву, причём вполне возможно - даже не в столь давние века. Выше по речке - ещё один небольшой водопад, извечный Джафар за спиной у Султана:
40.
Вид вниз по течению:
41.
И всё же что-то есть в этом образе Калинова моста - он ведёт из мира людской толчеи в мир горного спокойствия:
42.
На том берегу виднеются джипы, приехавшие с Тузлук-горы по чабанским грунтовкам:
43.
Над этим берегом кружил орёл:
43а.
А над Эмиром и Султаном высится Падишах. Джином-Падишахом, то есть Царь-Демоном, Эльбрус был у арабов, не раз терпевших поражения на перевалах через Большой Кавказ. К его вечным снегам от Малки поднимается словно гигантская лестница, на которой Джилы-Су - лишь первая ступень. За Калиновым мостом лежит Поляна Эммануэля, где стоял первый в истории Эльбруса базовый лагерь:
44.
Под звучным и каким-то паневропейским именем Георгий Эммануэль скрывается Егор Мануилович - сербский дворянин, ещё подростком воевавший с турками. Военную карьеру он сделал в Австрии, а как-то на параде глянулся Павлу I и вскоре был зачислен в Лейб-гвардию. Главной в его судьбе стала война с Наполеоном, но и после неё складывать оружие ещё не старый серб не спешил. В 1826 году он был назначен командующим Кавказской укреплённой линией, и по сравнению со старыми генералами совершенно по-новому взглянул на Кавказ: в безликих "горцах" он увидел десятки племён и народов, изучил их и к каждому нашёл свой подход. Эммануэлю присягали осетины из дальних ущелий, балкарцы, ингуши, часть чеченцев, аварцы, ногайцы, адыгские племена натухаевцев и темиргоев... Карачаевцы, ставшие в свой глуши верным тылом кабардинских хаджретов (партизан) в русское подданство не спешили, но в 1828 году после первого же Хасаукинского боя в кубанской теснине их таубий (князь) Ислам Крымшамхалов сам вышел встречать генерал и просить о мире. В общем, не будет большим преувеличением сказать, что именно Эммануэль подарил России её высочайшую гору, и по такому случаю генерал решил эту гору покорить. Тут стоит сказать, что на большинство вершин Кавказа нога человека не ступала все прошлые века: ни чабану, ни охотнику просто не было резона лезть в царство вечных снегов. Идея "взойти на вершину, потому что она существует" - сугубо европейская, да вдобавок Георгий Арсеньевич был убеждён, что Кавказ скрывает сказочные рудные богатства. 8 июля 1829 года экспедиция с эскортом из 350 казаков и 650 пехотинцев при нескольких пушках двинулась на юг из Пятигорска. Не знаю, осознанно или случайно, но такое количество "белых волков" при оружие вызвало на джайлыках панику, и вскоре к Эммануэлю прибыли князья 4 народов - карачаевец Ислам Крымшамхалов, балкарец Мирза-Кул Урусбиев с Баксана, кабардинец Кучук Жанхотов и даже ногаец Атакай Мансуров, который жил совсем в другой стороне, но прослышал о странных русских манёврах. Генерал успокоил горцев: покоряем, но не вас, а Мингитау (Вечную гору по-карачаево-балкарски) и Ошхамахо (Гору Счастья по-кабардино-черкесски), и в сопровождении отряда каждого из этих народов в соответствующих землях продолжил путь. 18 июля экспедиция заняла лагерем просторную поляну в 2,5 километрах над уровнем моря:
45.
Кто-то из встречных признал в экспедиции Килара Хишарова - проводника, которого Эммануэль нанял в Вольном Ауле под Нальчиком, где селились брамтэ (беглые крепостные). В основном - кабардинцы, к которым и общепринято причислять Килара. Вот только кабардинцы - народ равнинный, поэтому своё мнение на этот счёт есть и у карачаевцев - якобы, Хыйсу Хаширова тут все знали, а до встречи с Эммануэлем он сбежал в Кабарду. Как бы то ни было, именно Хишаров первым взошёл на Эльбрус: Эммануэлю отчаянно не везло с погодой, и 22 июля, поймав короткое ясное "окно", экспедиция налегке двинулась вверх по склону. В итоге, перед новым ненастьем, северяне дошли только до седловины, и лишь отчаянный горец в объективе подзорной трубы Эммануэля взобрался на Восточную вершину, которая при взгляде с этой стороны действительно кажется высшей точкой. Позже высота горы была измерена, а балкарец Ахья Соттаев в 1868 первым взошёл на Западную вершину, ведя за собой экспедицию англичан. С тех пор на Эльбрусе побывали, наверное, миллионы человек, уж десятки тысяч так безусловно, однако просторная поляна на Джилы-Су так и осталась истоком.
46.
На краю поляны - ещё один конгломерат вагончиков, принадлежащим альплагерям "Ослик" и "Лакколит". Плоская вершина справа, на которую ведут следы тяжёлых машин - это обширное плато Иратхисырт, которое называют ещё Кавказским Аркаимом: из его травы торчит множество менгиров, включая фигуру воина с лицом и даже редкий в наших краях каменный фаллос. Только - не аутентичные: кому-то эти бессловесные камни на безлюдном плато так мешали жить, что он разбил и скинул вниз не только сами менгиры, но и копии, поставленные пару лет спустя. В проёме ущелья виднеется следующая ступень - Немецкий аэродром на высоте 2850м. Так называют совершенно ровное плато примерно километр в ширину, на которое и правда теоретически мог бы сесть даже тяжёлый бомбардировщик. Между 17 августа 1942 года и 10 января 1943, когда немцы крепко зацепились за Эльбрус, объявили его пиком Гитлера и поставили на вершинах знамёна со свастиками, горцы якобы видели самолёты, регулярно прилетавшие на ту поляну. В наше время нальчинские краеведы раскопали даже старого кабардинца Анатолия Кунижева, который якобы летал в тех самолётах переводчиком и проводником. Ну а кто высаживался на нерукотворном аэродроме? Тут молва уходит ещё дальше, подозревая то агентов Аненербе, то тибетских лам... В этом есть своя логика: предгорья Кавказа - возможная прародина индоевропейских народов, тех самых "истинных арийцев", от лица которых Гитлер завоёвывал мир. И Белая гора (так с праиндоевропейского можно перевести и Эльбрус, и Эльбурс, и даже Альпы!) вполне могла быть их святыней. Но в конечном счёте никаких достоверных свидетельств того, что Немецкий аэродром оправдывал своё название, нет. Выше, на округлой горе слева, в 3200 метрах над уровнем моря, "растут" ещё и Каменные грибы - кажется, высшая точка не альпинистских, но прогулочных маршрутов Джилы-Су. Однако чтобы всё это увидеть, сюда стоит приезжать на несколько дней, и уж лучше с палаткой, чем в эти вагончики. Мы же понимали, что на следующие ступеньки Эльбрусова крыльца уже не успеем.
47.
Поляна Эммануэля - ещё и Сковорода Эммануэля: солнце на ней палит нещадно. Сухой горный воздух порождает странный эффект: мы изнывали от жары и жажды, но на коже, при том, не выступало ни капельки пота. Ноги сами несли вдоль ручья Катхансу, по тёмной расщелине с кадра выше текущего от Немецкого аэродрома. На той стороне - урочище Чебгуко, что с кабардинского переводится как Долина Кротовых Нор:
48.
Вот и Серебряный источник - чистейший, несмотря на обилие купальщиков, валунный бассейн. Ну как обилие? Вода тут круглый год +4 градуса, однако всё время, что мы здесь провели, хоть один человек да окунался - кадра без вторжения в частную жизнь пришлось ждать минут 20. Ближе небольшая перемычка отгораживает собственно родник, из которого можно набрать не минеральной, но вкусной и целебной водички:
49.
Свой колорит - и общение с гостями поляны. Вот навстречу нам шли двое мужиков с проседью в чёрных волосах и бравой выправкой кавказцев старой закалки. Увидев рыжую Наташу, они предложили ей сфотографироваться с ними, да один пояснил за другого - это человек-достопримечательность, заслуженный дагестанский альпинист и к тому же настоящий полковник, а как же достопримечательность не заснять? На обратном пути, пересекая поляну, мы увидели двух парней и девушку под колоссальными рюкзаками. На мой вопрос "На Эльбрус направляетесь?" они лишь бросили "Если повезёт!".
50.
Вечная гора над головой всё так же сияла, а сместившееся Солнце придало снегам Эльбруса стальной блеск:
51.
Там, в вышине, гуляла вьюга. Или облачко, или даже дымок: извержение Эльбруса - популярная кавказская страшилка, регулярно порождающая заголовки в газетах вроде "Джин-Падишах пробуждается!".
52.
На земле же весь пафос сбивали обаятельные и напуганные суслики, которых народ кормил прямо с рук:
53.
54.
55.
Над Кызылколом порой вешают мост, но через пару-тройку лет его стабильно сносит паводок. Мы без труда перешли ледяную мутную речку вброд и направились к машине. После Архыза и Домбая, Черека и Чегема, Баксана и Шхельды, Большого Карачая и Безенгов именно Джилы-Су осталась для меня сильнейшим впечатлением Кавказа.
56.
С КБР, КЧР и КМВ на это всё по крайней мере до следующих приездов. Но из сентябрьской поездки у меня ещё не выложены Армавир и Адыгея.
ОГЛАВЛЕНИЕ.