Баксанское ущелье. Часть 2: Тырныауз - самый высокий город России
Самый высокогорный город России, самая большая заброшенная промзона страны и самый в прошлом необычный гигант отечественной индустрии, единственный город Балкарии и ближайший город к Эльбрусу - всё это Тырныауз (20 тыс. жителей) в 65 километрах от входа в Баксанское ущелье, по которому в прошлой части мы поднялись сюда. И конечно, интереснее было бы тут оказаться лет 30-40 назад, когда по-настоящему горно-обогатительный комбинат работал, или хотя бы лет 10 назад, когда еще висели в вышине его руины, но даже нынешний Тырныауз впечатляет.
Первое свойство Тырныауза - линейность. Зажатый в узкой долине Баксана, город вытянут на 4,5 километра вдоль широкой главной улицы с красивым названием Эльбрусский проспект, и весь сегодняшний рассказ мы почти не будем с неё сворачивать. Часть тырныаузских достопримечательностей показывает "Неизвестная Россия", делающая выезды в Приэльбрусье на майские праздники (когда с ними ездил я) и в августе, но в основном я осматривал этот город сам, на обратном пути отделившись от группы и пройдя пешком от верхних до нижних окраин. Это же направление имеет и история Тырныауза: с 1930-х годов город рос в основном вниз по долине, закончившись в 1980-х годах роскошным микрорайоном многоэтажных свечек. Заглавный кадр снят без преувеличения от въезда, и характерные "ворота" с парой мозаик во всю высоту домов видел каждый, кто хоть раз ехал на Эльбрус. А так как логика моего рассказа о Приэльбрусье - вверх по долине, пойдём хоть и по линии тырныаузской истории, и по маршруту моей прогулки, но - вспять.
2.
В прошлой части я рассказывал "доиндустриальную" историю этих мест - чуть ниже по ущелью лежат руины аула Эль-Джурту, из которого в 17 веке карачаевцы ушли на Кубань. На опустевших землях сложилось небольшое и небогатое Баксанское горное общество балкарских князей Урусбиевых, и предшественниками города стали несколько его кабаков (аулов) - Камука, Тотура и Герхожан. В последнем и изменилась жизнь после 1934 года, когда студентка Новочеркасского технического университета Вера Флёрова, проходившая практику в геологической партии Бориса Орлова, нашла в горах над Журавлиным ущельем (именно так переводится Тырны-Ауз) молибденит. Это было важное открытие: окружённый капиталистами-буржуинами, Советский Союз стремился к максимальной самодостаточности, и одним из принципов его индустриализации было "что можем делать у себя - то делаем у себя". Тут стоит сказать, что при всех сказочных богатствах отечественных недр, большая часть которых в 1930-х годах ещё только ждала своего косматого геолога, есть немало полезных ископаемых, которыми Россия бедна. Одно из них - молибден: легирующий металл, незаменимый в производстве, например, брони или жаропрочных сплавов, и вот в те времена едва ли не монополистом его рынка выходил не кто иной, как Дядя Сэм. Рядом с молибденом в Журавлином ущелье нашёлся ещё и вольфрам, самый тугоплавкий металл (3422°C), опять же незаменимый в сплавах брони, ракет и снарядов, а кроме того - в обыкновенных лампах накаливания, то есть той самой "электрификации всей страны". И не беда, что содержание руды в здешних породах было мизерным, а путь к её добыче преграждали бездонные пропасти и неприступные кручи, главное - страна получила шанс не бояться эмбарго!
3.
К селу Герхожан на дне долины в 1937 году присоседился ПГТ Нижний Баксан, за рекой напротив начала строиться горно-обогатительная фабрика, а ближе к вершинам - подземный рудник "Молибден" с собственным посёлком Горный. К 1940 году Тырныаузский горно-обогатительный комбинат был запущен, но металл стране давал недолго: уже в ноябре 1942-го, когда вплотную к подножью Кавказа подошли немецкие войска, цеха и шахты были взорваны, а жители эвакуированы в Грузию через обледенелые перевалы. Впрочем, хозяйничали немцы тут недолго, и даже если бы комбинат достался им целым - вряд ли смогли бы что-то с него получить. С освобождением Приэльбрусья в январе 1943 года началось восстановление ТГОКа (в основном силами заключённых), вновь заработавшего уже в 1945 году. Годом ранее балкарцы были депортированы в далёкое Семиречье, а Нижний Баксан оказался на самой границе Грузии, которой отошла верхняя часть Эльбрусского района. В 1955 он получил статус города и вполне себе балкарское название название Тырныауз, а в 1957-м и сами балкарцы вернулись домой. Им была нужна работа, стране был нужен металл, и в 1960-80-х годах ТГОК прошёл несколько расширений и реконструкций. В горах появились "Белазы" и ныряющие под землю узкоколейки, грузовые и пассажирские канатные дороги с уникальными в мировой практике перепадами высот. Тырныауз сделался одним из богатейших городов СССР: рубль тут выглядел не сильно короче, чем на Крайнем Севере, вот только был тут благодатный юг. В тогдашнем Тырныаузе косо смотрели на тех, кто ездил на чём-то прощё и дешевле "Волги"... и наверное мечтали пересесть на "Мерседес". О том, что комбинат был планово-убыточным, что вывоз продукции осложняло отсутствие железной дороги, что самые доступные залежи иссякли, и привычными стали ситуации, когда после пары недель вскрышных работ рудное тело исчерпывалось за одну смену, тогда вряд ли кто-то думал. Равно как и о том, что главные заказчики вольфрама и молибдена в Советском Союзе носили фуражки и погоны, а если блок НАТО вдруг перестанет нам агрессивно грозить - то и добывать всё это будет незачем. В общем, в 1990-х на Тырныауз обрушился страшный обвал... производства, а "контрольным выстрелом" стала передача ТГОКа в региональную собственность в 1998 году. Думаю, не стоит пояснять, что российские коррупция и временщичество - это очень облегчённая версия кавказских коррупции и временщичества: якобы из-за несогласованности цен ТГОК оказался отрезан от следующего в цепочке предприятия "Гидрометаллург" в Нальчике, и в 2001 году встал.
4.
Возродиться гиганту было уже не суждено, а последующие 10-20 лет прошли в Тырныаузе под знаком вывоза металлолома - сперва техники, затем оборудования, затем конструкций, а теперь вот и за арматуру принялись... Юридически Тырныаузский горно-обогатительный комбинат был ликвидирован в 2012 году, но фактически к тому времени от него много лет как остались лишь руины, на километра разбросанные по окрестным горам. Разговоры о возрождении Эльбрусского ГОКа (как планируется его назвать) с 95-километровой железной дорогой от станции Солдатская не смолкают с 2017 года, но признаков перехода от слов к делу на окрестных горах не видать.
5.
Тырныауз 1990-2000-х мне описывали как страшное место, и даже в 2010-х многие по пути на Эльбрус по старой памяти не останавливались в городе, опасаясь грабителей. Свет и отопление давались тут с большими перебоями, так что иные закладывали окна своих квартир кирпичом или ставили в них печки-буржуйки. Население города сократилось на 1/3 - с 30 до 20 тысяч жителей, а будь тут Крайний Север или хотя бы Средняя полоса, думаю, в Тырныаузе бы вряд ли осталось больше 10-15 тысяч человек. Однако по своей демографической судьбе он больше похож на города Средней Азии вроде Аркалыка или Майли- Сая: из 40 тысяч жителей Эльбрусского района 70% составляют балкарцы. В Чегемском или Черекском ущельях городов и вовсе нет, а как результат, деиндустриализованный Тырныауз начал превращаться в неофициальную столицу Балкарии. Ныне здесь 23% населения - русские (в основном - безработные горняки и их потомки), 15% - кабардинцы (чиновники, бизнесмены и опять же горняки, ехавшие при Советах в головное предприятие республики), а 52% - балкарцы, и доля их продолжает расти. Депопуляции Тырныауза остановилась лет 10 назад, а молодёжи тут даже чуть больше среднего по России. Столица пусть и маленького (125 тыс. жителей), но народа - это немало! И хотя особого этнографического колорита в пейзажах Тырныауза не увидишь, на его улицах видишь очень яркие, очень балкарские типажи:
6.
Редкое исключение, пожалуй - это микрорайон, пейзажами своими больше напоминающий моногорода Грузии или Таджикистана. Но и тут дело не в этнографии: в соседних странах в тяжёлые годы свели на дрова всю зелень, а здесь - не успели её взрастить.
7.
Не обнаружил я и прославленного Варламовым мусора, который народ якобы выкидывает из окон, образуя кучки под подъездами. Вот разве что чуть-чуть попалось, да и то в закутке за гаражом:
8.
Пару раз заходил я и в подъезды - совсем обычные, как в любом российским городе. Правда, в одном лифт вызвать у меня получилось, а в другом сколько ни нажимал я кнопку - в шахте была тишина. И именно на верхних этажах "свечек" тут видишь то и дело глазницы окон покинутых квартир.
9.
Написав, что город рос вниз по ущелью, я всё же слегка покривил душой: корректнее сказать, что Тырныауз имеет два исторических центра, и застраивался от верхнего сквозь нижний. Микрорайон сменяется сталинским кварталом 1950-60-х годов.
10.
Последних лет посёлка Нижний Баксан и первых лет города Тырныауза:
11.
Центр этого района - вырубленный сквер, в странном сооружении посреди которого легче признать фасад какого-нибудь бывшего кинотеатра или ДК Строителей, чем действующую мечеть:
12.
Святыня советского Тырныауза - кварталом дальше: в скверике под мостом стоит Памятник Погибшим Воинам чуть ли не из "первого поколения" мемориалов Победы, ставившихся среди руин освобождённых городов ещё до окончания войны. Поодаль - могила трёх лётчиков бомбардировщика, разбившегося об Эльбрус в ту военную зиму, причём упал самолёт в какие-то такие щели, что обнаружили, достали и перезахоронили останки его экипажа лишь в 1996-98 годах.
13.
В те годы площадь у мемориала ещё оставалась в Тырныаузе главной: на другой её стороне - святая святых рабочего города, Управление Комбината (1963), гораздо более монументальное, чем любой райком или горком. С упадком ТГОКа зданию так и не нашли применения, но Ильич перед ним живее всех живых, а на фоне чёрных окон развеваются красные флаги.
14.
Больше зданий, впрочем, на кадре выше впечатляет ручей Герхожансу, или вернее - мощные стены с обеих сторон его русла да следы траков на каменистом дне. Стены эти хранят город от чудовищ, и ныне порой прилетающих с гор - конечно же, я имею в виду селевые потоки:
15.
По сути та же лавина, но только не из снега, а из грязи и камней, сель зарождается в горах от стремительно тающих на жаре ледников и снегов или от мощных ливней. Весь Союз знал, что "горные драконы" - бич Алма-Аты (особенно после катастрофы на Иссыке), а одним из её символов стала 300-метровая земляная дамба в ущелье Медеу. Приэльбрусье - тоже селеопасный район, и небольшие сели сходили на Герхожан, Нижний Баксан, Тырныауз в 1937, 1960, 1961-62 (подряд) и 1977 годах. Однако разрушения от них были невелики, людских жертв и вовсе не случалось, а у властей были дела поважнее: сегодня карьер закладывать, завтра балкарцев трудоустраивать, послезавтра строить новый микрорайон - селезащитные сооружения на Герхожане, спроектированные ещё в 1957 году, стали классическим долгостроем. В основном после каждого селя чуть-чуть укрепляли и удлиняли стены вдоль русла Герхожана, а 1987-99 годах выше по ущелью возвели селезащитную дамбу. Но дальше, видимо, что-то пошло не так: поздно вечером 18 июля 2000 года она не удержала селевой поток, и более того - своими обломками сделала его ещё сильнее. Из русла Герхожана к тому времени ещё не вычистили остатки относительно небольшого прошлогоднего селя, и вот в 23:15 дракон ворвался в город, повредил несколько домов у ручья, залил цеха ГОКа на том берегу и запрудил Баксан так, что кварталы выше по течению оставались затоплены ещё пару месяцев. Погибло тогда 8 человек, но стихийное и социальные бедствия надёжно друг друга дополнили: восстановление города затянулось на несколько лет, а хозяева умиравшего ТГОКа явно обрадовались, поняв, что немалая его часть без их вмешательства превратилась в вожделенный металлолом.
15а.
А вот к защите города тогда подошли неожиданно по уму: разобрав завалы и снеся повреждённые дома, власти сочли, что дракона нельзя удержать, но можно его отвлечь. Вместо дамбы основным элементом защиты города стал селенаправляющий лоток - те самые стены вдоль русла. Что им приходится держать - можно оценить, скажем, вот в этом видео: сели сходили по Герхожану в 2011-м, 2017-м и даже в 2022 годах - между моих двух поездок. Ущерб, однако, ограничивался недолгой эвакуацией жителей да разрушением пешеходных мостиков над Герхожаном, и лишь на повороте русла лежит глыба спрессованной грязи, выплёскивавшейся за край лотка.
16.
Именно долина Герхожансу ещё недавно была в Тырныаузе основным пунктом программы "Неизвестной России". Мимо Управления ТГОКа сворачиваем по извилистым улицам вверх, в Старый Герхожан, за время соседства с городом превратившийся в какое-то подобие латиноамериканских трущоб:
17.
Русло Герхожансу тут словно пропахал колоссальный бульдозер:
18.
Мы выкатились на ухабистую дорогу, но вдруг, под разочарованные возгласы гида Сергея и водителя Дмитрия, остановились. По замыслу rumata-anton (основателя "Неизвестнача") мы ехали посмотреть на ту самую дамбу:
19.
Пару сотен метров в длину, 30 метров в высоту, больше всего она впечатляла необычным устройством - не глухая стена, не земляной вал, а широкая бетонная решётка, в которой должны были застревать камни и налипать грязь, в то время как вода спокойно хлестала бы дальше. Однако - то ли советские инженеры ошиблись в расчётах, то ли постсоветские подрядчики проворовались, а в итоге первый же удар пробил дамбу насквозь и закидал её обломками Тырныауз. Гигантские руины много лет стояли в ущелье, превратившись в популярную достопримечательность...
19а.
Но прошлой весной кто-то вспомнил, что и здесь под бетоном скрыт металлолом! Приехав в ущелье 7 мая 2022 года, мы увидели, что длинная правобережная часть дамбы разрушена без следа, а к левобережной потихоньку подбирался экскаватор. Мы явно были одними из последних туристов, видевших эту дамбу - скорее всего, к моменту написания поста и эта её часть снесена:
20.
Так что вернёмся в город. Вот - вид с того же моста, что и на кадре №14, но только в другую сторону. На селевых отложениях у стрелки Герхожансу и Баксана несколько лет назад высадили сквер, в котором справа виднеется камень-памятник жертвам депортации балкарцев:
21.
Полоса домов на заднем плане - уже за Баксаном: изначально посёлок строился не вдоль долины, а на двух берегах.
22.
И именно к заречной части примыкал горно-обогатительный комбинат, располагавшийся как бы на двух ярусах.
23а.
Характерные террасы между ними - не лесопосадки на рекультивированном склоне, а густой серпантин рудничной дороги, по которой и в наши дни можно уехать за горы на Джилы-Су.
23.
Верхняя площадка ГОКа полностью снесена, а вот на нижней ещё стоят корпуса середины ХХ века. И если трубы принадлежали, видимо, комбинатской котельной, то в длинной постройке чуть выше по склону ещё не всё раскурочено на лом. Характерный шрам на склоне горы, по которому на историческом кадре тянется то ли труба, то ли жёлоб - это самый длинный в мире (около километра) рудоспуск, по которому в цеха через вот это сооружение поступала порода. Вернее, небольшая часть рудоспуска - основные рудники лежали за горой, и их отголоски мы ещё увидим.
24.
Пока же пойдём дальше по Эльбрусскому проспекту, который за Герхожаном прямой, как стрела. В его перспективе - гора Тотурбаши (2786м), и слева виден её обрыв в ущелье Каярты, откуда течёт Герхожансу и прилетают "драконы". Гора на этом фото на самом деле видна во весь рост, и как ни странно, в сентябре при ярком Солнце и чистом небе совсем не так впечатляет:
25.
Управлению ТГОКа за речкой вторит сравнимый с ним размерами Дворец культуры горняков имени Кайсына Кулиева (1969) - крупнейшего балкарского советского поэта, чей родной дом я уже показывал на Чегеме.
26.
Не знаю точно, с чем такое посвящение связано - может, сам Кайсын Шуваевич его открывал, а может тон в Тырныаузе задают чегемцы из Былыма и Бедыка, а не баксанцы из сёл выше по горам (см. прошлую часть).
26а.
Как бы то ни было, гораздо интереснее, чем сам ДК, барельефы в его сквере, чем-то похожие на иллюстрации к книгам Ивана Ефремова. Может быть - фигуркой Веры Флёровой, прекрасно узнающейся среди сильных и смелых мужчин.
27.
Дальше по проспекту - школа искусств с роскошной мозаикой. На самом деле "столичность в рамках одного народа" способствует: например, по крайней мере в 1990-2000-х в Тырныаузе действовал один из лучших в России авиа- и ракетомодельный клуб "Метеор" Юрислана Гуданаева. Его ученики изготовили даже самый настоящий спутник, вручную запущенный с тогда ещё живой станции "Мир", а многие из них теперь проектируют в солидных организациях с префиксом "Рос-" настоящие космические корабли и самолёты.
28.
Надземный переход, ощутимо качающийся под тяжестью шагов, явно соорудили если не в 2000 году, когда по проспекту можно было плавать на лодке, то на случай повторения селевых запруд:
29.
Оцените разницу высоты двух сторон проспекта... и горы, заполняющие весь пейзаж:
30.
Полосу многоэтажек в этой части Тырныауза и кварталами-то не назвать - у тех, что справа от проспекта, окна выходят на реку, а у тех, кто слева - на склон горы. А на фасадах - узоры кийизов, балкарских войлочных ковров:
30а.
Чуть дальше застройка проспекта вновь начинает "стареть". С горной стороны - видимо, старая администрация Эльбрусского района или тогда свежеутверждённого города:
31.
С речной - старый автовокзал, ныне занятый аптекой. И редчайшая в автовокзальном жанре сталинская архитектура напоминает, как много этот небольшой город значил для Советского Союза. Теперь вместо автовокзала - маршрутки в Нальчик и Терскол по заполнению.
32.
Ещё немного - и оказываешься среди малоэтажек эпохи послевоенного восстановления ТГОКа:
33.
Ряд которых проваливается ухоженной площадью Первооткрывателей, имена которых, начиная с Флёровой и Орлова, перечислены на памятном камне. Вдали - кинотеатр "Минги-Тау", в переводе "Вечная гора" по карачаево-балкарскому названию Эльбруса.
34.
С другой стороны, за изящной колоннадой - стадион "Баксан", которому склон с прошлого кадра служит бесплатной трибуной:
35.
А напротив - ряд исходных (сданы в 1937-м) домов посёлка:
36.
В самом старом районе Тырныауза, как и в самом молодом, всё же угадывается черты горского колорита - как автопарк из "жигулей" и "джипов", бельё и ковры на заложенных со стороны проезжей части остановках, обилие пристроек на обоих этажах...
37.
За стадионом - как бы не единственная в Тырныаузе новостройка казначейства, неплохо стилизованная под конструктивизм. И почему-то меня не покидает мысль, что здесь - главный в городе оплот кабардинцев.
38.
Напротив - полузаброшенная сталинка бывшей гостиницы:
39.
И столь привычная на просторах Необъятной лепнина потрясающе смотрится на фоне закрывающих пол-неба гор:
39а.
Гостиница глядит на ещё одну площадь, перпендикулярную Эльбрусскому проспекту. В мае я застал её перекопанной, а дома вокруг - ободранными, но к сентябрю всю это начало приобретать вот такой вид:
40.
В конце площади - конструктивистский Ильич, если не ровесник посёлка, то поставленный вскоре после войны:
41.
А во дворах за ним скрывается едва ли не самое интересное здание Тырныауза:
42.
Это заброшенная станция канатной дороги, своими широкими лестницами и огромными залами больше похожая на настоящий вокзал:
43.
Старейшая на Северном Кавказе из пассажирских канатных дорог (1961, старше в СССР были только канатки грузинской Чиатуры), она была не туристическим аттракционом, а ежедневным транспортом сотрудников на комбинат.
44.
Теперь актуальнее такая надпись:
44а.
Не нашёл точных данных о её длине, но между конечными станциями примерно 2 горизонтальных километра и около 900 метров по вертикали:
45.
Вид со двора, в который раскрываются порталы:
46.
Почти тот же ракурс "при жизни":
46а.
Канатка работала по маятниковой схеме, и две пары её вагончиков на 20 и 45 пассажиров представляли собой самые настоящие "небесные трамваи". На нижней станции их раскурочили уже в 2000-х годах, а вот на верхней, судя по этим фотографиям, всё было цело ещё в 2009-м.
46б.
Так выглядели окрестности верхней станции к середине "десятых" - справа видны опоры канатной дороги, в середине её станция с порталами и каким-то, видимо, рудничным сооружением, работавшим от того же механизма. Левее огромное здание 1930-х годов - управление рудника "Молибден", постройки которого тянулись дальше по "висячей долине":
47а.
То же место в почти такую же погоду ныне:
47.
Первоначально, с 1937 года, там стоял посёлок Горный вида абсолютно нетипичного для нашей Страны великих равнин. Среди малоэтажек на крутом склоне - ни единого ровного места, и разве что сделать крыши нижних домов двориками для верхних советским проектировщикам в голову не пришло:
48.
Столь дерзко цеплялся за обрыв на Кавказе не всякий замок таубия (горского князя)! Даже фото Горного вызывают страх высоты:
48а.
И думается, так и простоял бы этот посёлок на бездной до 21 века, если бы руднику "Молибден" было, куда расти. Но висячая долина тесна, и когда канатная дорога позволила переселить рабочих в город, на месте их домов соорудили новые цеха и проложили узкоколейку.
48б.
Заложенный в 1937 году, рудник "Молибден" за полвека буквально пронизал окрестные горы. Длину его ходов никто толком не знает, я видел цифры в 300, 400 и даже 600 километров. В 14 горизонтах на высотах от 2023 до 2941 метров над уровнем моря проложены 30 штолен. Их соединяют 4 шахты, без оборудования превратившиеся в сквозные провалы, в которых просачивающаяся вода хлещет водопадами и крик упавшего не обрывается, а затихает. Падать в них было кому - десятилетиями по руднику ходили нелегальные охотники за металлоломом, а поздней осенью 2010-го силовики несколько дней преследовали в подземельях террористов знакомого нам по прошлой части "Баксанского джамаата". Двоих удалось найти и убить, народ же ещё долго рассказывал о десятках, сотнях, тысячах бородачей, разбежавшихся по всем горам. Фотографии с "Молибдена" есть здесь, и они впечатляют!
48в.
Где-то там, на краю висячей долины, стоит и памятник Вере Флёровой. Вчерашняя студентка, окончив вуз, осталась со своим открытием, вышла замуж за Бориса Орлова и погибла в 1936 году, сброшенная со скалы шквальным порывом ветра. Материалы для памятника её безутешный супруг доставил на Пик Веры (как неофициально прозвали гору над рудником) сам, и ныне белый обелиск, за которым по-прежнему кто-то ухаживает - едва ли не единственный проблеск среди поднебесной разрухи. В городе на фоне остатков рудника - Георгиевский храм (1999), напоминающий о том, что и русские в Тырныаузе пока ещё остались:
49.
А вот магазинчик завлекает экопросветлённых граждан, едущих на Эльбрус:
49а.
Последние дома Тырныауза с характерными для Кавказа пристройками и глухими окнами, заложенными в эпоху развала ЖКХ:
50.
Мы поднялись на высоту 1307 метров. Тырныауз почти на километр ниже памирского Хорога или тянь-шаньского Нарына, да и в Армении как бы не большинство городов стоят на сопоставимой высоте, как например "брат по несчастью" Алаверди. Однако Тырныауз выше Алма-Аты или Еревана, а в России не то что высочайший, а просто единственный город выше 1 километра над уровнем моря. И как же странно архитектурная традиция Страны Великих равнин смотрится в горных пейзажах!
51.
Замыкает Тырныауз фиговенькое, но лучшее в нём кафе, где туристы "Неизвестной России" останавливается пообедать. Рядом - картодром с верноподданническим плакатом, а по словам водителя Дмитрия, первоначально это был самый настоящий автокинотеатр. Построенный, быть может, в 1975 году, когда на экраны вышел фильм "Всадник с молнией в руке", снятый по мотивам судьбы Веры Флёровой и дополненный балкарским колоритом.
52.
Дальше майская дорога ушла в облака, поэтому перенесёмся в солнечный сентябрь. За картодромом ущелье резко поворачивает, но Тырныауз по-прежнему висит над головой. Вот справа, например, республиканский скалодром, и по словам Дмитрия (за что купил - за то и продаю), особенно востребован он был в позднесоветскую эпоху, когда скалолазание включили в нормы ГТО то ли КБАССР, то ли Эльбрусского района.
53.
Ещё выше проглядывают карьеры, с 1969 года разраставшиеся от рудника - Мукуланский (2300-2800м над уровнем моря) и Высотный (2800-3200м), представлявший собой как бы не самый высокогорный промышленный объект Советского Союза. Впрочем, на сравнимой высоте я видел шахты Анзобского перевала в Таджикистане, а уже в постсоветскую эпоху в Киргизии пошло в разработку гигантское золотое месторождение Кумтор на высоте более 4 километров.
54.
Теперь наверху тишина, и только ребята на внедорожниках или с рюкзаками порой обогащают рунет фотографиями поднебесных промзон.
55.
Что же до богатств этих гор, то Россия без них не осталась. По вольфраму наша страна третья как по запасам (после Китая и Канады), так и по производству (после Китая и Вьетнама), хотя и с отставанием вдвое от 2-го места и вдесятеро от первого. Производство это обеспечивают Лермонтовский и Приморский ГОКи в Приморском крае и Новоорловский ГОК в Агинском округе. С молибденом всё чуть грустнее: лидерами по запасам с большим отрывом остаются Китай, США и Чили, а Россия тут на 6-м месте после Перу и Армении. По производству наша страна уступает, помимо перечисленных, ещё Канаде и Мексике. На молибдене в России специализируются только Сорский ГОК в Хакасии, ещё сколько-то добывается вместе с медью и полиметаллами, но основные поставщики этого металла в страну - армянский Каджаран и монгольский Эрдэнэт. Про Эльбрусский ГОК же ходят упорные слухи, что если и заработает он, то уже не на вольфрам и молибден, а на золото.
56.
В следующей части продолжим путь наверх почти до подножья Эльбруса.
ОГЛАВЛЕНИЕ.