Задача давно уже была ясна: переместиться из третьего лица в первое. Настойчивость этого требования хотя и исходила от него, однако по-прежнему встречала сопротивление, локализовать которое мне не удавалось. Очевидное желание после всех проваленных постановок - наконец, перестать быть зрителем своей пьески и поучаствовать в её написании и режиссуре ( Read more... )

Он хотел, чтобы ему приснилась гимнастика для эмоций. Возможно, он увидел её однажды во сне, однако забывчивость бодрствующего сознания не позволяет всё помнить, зато располагает желание к воображению. Из такого сна он смог бы узнать, что противоположность «жизнь страстей - жизнь теории» если не в корне ошибочная, то чрезмерно упрощающая его ( Read more... )

Только утром он понял, почему всю ночь не мог заснуть. Мозг был настолько изнурён поисками всех элементов уравнения, что мысль превратилась в змейку из старой компьютерной игры: огибает все препятствия, питается всем, что только попадается на пути, и растёт и растёт дальше. Следовало бы однажды уделить время мысли, пребывающей в такого рода ( Read more... )

У этой истории не было начала. Возможно поэтому, споткнувшись о тот же порок, упав, начав корчиться, он вдруг понял, что вместо гримасы боли на лице сияла улыбка. Заноза, конечно, саднила, сны она как-то уж глубоко царапала, но стыд оказался сильней, а потому пришлось нацепить маску смеха. И что же здесь смешного, спросили его. В словах он путался ( Read more... )

( Read more... )

Когда закрылась дверь, стало душно, тесно и само это когда закрутилось в беспорядочном нарушении всякой временной успокоенности. Это был не первый раз - и точнее говоря то не был раз, так как он обретал бесформенность того, что не помещается в мгновение, в событийность некоего случая - когда пласты памяти проступали как испарина пота на теле. Потом ( Read more... )

«Он убил в себе марионетку». За этой формулой - или скорее лозунгом, призывом - проступал сковывающий обильно выделяемые чувства холод. Тому, кто «убил», это удалось, но это потребовало долгой работы над превращением изысканий в инстинкты. А у него - тому, кому еще только предстояло «убить» (да и действительно ли предстояло, а не скатывалось по ( Read more... )

Из сна его вытолкнуло что-то угловатое. То была острота не треугольного кошмара. Ветер за окном запустил молчание раннего воскресного утра. Внутри этой тишины он почувствовал себя потерянным, жадно хватал воздух, словно всплыв на поверхность, хотелось пить, в горле пересохло от увиденного по ту сторону бодрствования. Это не был один и тот же ( Read more... )

Чтобы это ни значило, он решил обогнуть привычный маршрут. Он загнул страницу в книге, где «косая память о небытии» столкнулась с пустотой любителя имбирных пряников, и сделал несколько шагов на удалении от своих следов, что остаются в повседневности и её упорствующих мелодиях повторения того же и того же. Держа в одной руке набор складок, в другой ( Read more... )

Дверь не закрывалась. Давить, толкать, хлопать, гладить, смотреть в щель, касаться ладонью, искать выпавшее слово, сотрясать ключами, закатывая глаза, - ничто не помогало. Спустя какое-то время, в которое провалились его силы, он прекратил свои попытки. Следовало успокоиться и подумать, почему это происходит. Замок новый, раньше подобных сбоев не ( Read more... )