Академгородок, 1966. Пост 31. Научно-производственное объединение "Факел" (1)
Начало главы см.: Посты 1 - 10, 11 - 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30.
Начало книги см. главы: Академгородок, 1959 (Посты 1 - 20),
1960 (Посты 1 - 12), 1961 (Посты 1 - 29), 1962 (Посты 1 - 19),
1963 (Посты 1 - 2 9), 1964 (Посты 1 - 42), 1965 (Посты 1 - 62).
"Факел" и райком комсомола
В Хронике Академгородка есть такая запись:
8 июля 1966 г. Решением Бюро Советского райкома ВЛКСМ г. Новосибирска в Новосибирском научном центре на общественных началах организовано комсомольское конструкторское бюро, названное позже научно-производственным объединением "Факел". Основной задачей объединения стало проведение силами научной молодежи институтов Сибирского отделения и студентов вузов Новосибирска научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ с целью ускорения научных исследований и внедрения результатов науки в производство.
Так что Саша Казанцев послушался моего совета и пошел в Райком комсомола.
На самом деле, там вначале было всё намного сложнее. Была районная комсомольская конференция, и были острые выступления, в том числе и Казанцева, а потом выборы, которые неожиданно привели к изгнанию старого руководства комсомолом в Академгородке и избранию совершенно нового комсомольского бюро.
Об этом подробно написано, и поскольку я не был участником конференции, отношу читателя к воспоминаниям ее делегатов, например, Игоря Коршевера, который по этому поводу даже сказал так:
«Конференции предшествовало длительное бурление молодежи (в основном, студенческой) за обновление комсомола. Совершенно неожиданно для их самих, инициаторы этого движения одержали на конференции организационную победу. Это был тот редкий в советской истории случай, когда на короткий период молодежь и комсомол оказались вместе» (И забыть по-прежнему нельзя. Сборник воспоминаний старожилов Академгородка. Новосибирск. 2007.)
О "Факеле" уже написано довольно много. Есть в том же сборнике краткие воспоминания Севы Костюка, первого секретаря Советского райкома комсомола того периода «Я не хочу судьбу иную...» и статья Саши Казанцева «Вспоминая о «Факеле». И есть похожая статья в газете «Наука в Сибири (2001, №32) Игоря Коршевера «От “города солнца’ к “городу зеро”” с многообещающим подзаголовком «Из истории молодежных движений новосибирского Академгородка».
Итак, все началось со скандальной районной отчетно-выборной конференции комсомола в декабре 1965 года. Там Саша Казанцев объявил молодым комсомольцам, что он знает, как возродить комсомол, пробудить его от спячки. Он объявил, что комсомолу нужны деньги для того, чтобы решить все свои проблемы - создать клубы, приобрести инвентарь, организовать настоящий туризм и альпинизм и т.д. и т.п. Но самое главное, он сказал, что знает, как молодежь может заработать эти деньги. И даже не просто заработать их, а принести пользу стране - решить труднейшую задачу, над которой бьются ученые, - проблему внедрения научных результатов в промышленность. Довести научный результат до прибора, машины, промышленной установки.
Как написал потом спустя почти сорок лет И. Коршевер, у Казанцева «была харизма отмороженного большевика из кинофильма «Коммунист», он увлек за собой конференцию, и делегаты полностью обновили райком комсомола и его бюро. Первым секретарем райкома избрали Севу Костюка, которого я знал по институту гидродинамики, - он был достаточно осторожный человек умеренных взглядов. Но рядом с ним в бюро заседали напористый Казанцев и умеющий все объяснить Коршевер. Вторым секретарем стала аспирант филолог Светлана Рожнова, символизировавшая добропорядочность и спокойствие.
Шахматист Аношин, в недавнем прошлом чемпион мира среди юниоров, председатель профсоюзного шахматного клуба, вскоре собрал вокруг себя спортивные секции, нуждающиеся в деньгах - туризм и альпинизм и подводное плавание. Впоследствии был создан Совет спортивных клубов.
«Совет творческой молодежи» возглавил Игорь Яковкин, преподаватель нашего КЮТа. Около него и с его помощью начали создаваться некоторые совершенно новые коллективы художественной самодеятельности, - танцевальный клуб «Терпсихора» и театр миниатюр Жени Вишневского, фотоклуб «Кадр». Замечательный был состав бюро.
Все эти коллективы потянулись к комсомолу, потому что довольно быстро на счете райкома появились деньги (конец 1966 - 1967 гг.). Большие деньги. Откуда же они взялись? Но здесь я должен упомянуть, что с начала марта 1967 года я уже не был председателем ОКП, а новый состав профсоюзного комитета проводил иную политику и избавлялся от всего, что мешало ему спокойно жить.
Сначала поговорим об основаниях деятельности «Факела». Игорь Коршевер приводит строки из Устава ВЛКСМ, на основании которых начал действовать Александр Казанцев и Советский райком комсомола:
«...Комсомол может для поддержания своей уставной деятельности создавать новые хозяйственные подразделения, деятельность которых неподконтрольна обычным советским финансово-хозяйственным органам, а только специальным внутренним контрольно-ревизионным органам партии и комсомола, и при этом свободна от уплаты налогов».
То, о чем говорится в только что прочитанных строках, связано с прибылью и налогами. Партия ограждала себя от контроля со стороны государства, а комсомол не хотел отставать.
Достаточно этого для того, чтобы зарабатывать деньги. Да, прибыль могла появиться, - это было бы законно. И расходовать прибыль на покупку спортивного оборудования, оплату аренды, оплату путевок в молодежные лагеря, костюмы для артистов и т.п. расходы тоже было бы законно. Это, как бы рамки, в которых можно было действовать вполне законным образом.
Но главный вопрос здесь, - каким образом можно заработать деньги и получить прибыль, а не потратить заработанное. А вот этого здесь нет. Нет права платить зарплату людям, если у тебя нет утвержденного вышестоящим комсомольским органом фонда заработной платы. А вышестоящему - Обкому комсомола - нужен фонд зарплаты, утвержденный ЦК ВЛКСМ, а тот, в свою очередь получал его от Министерства финансов и Госкомитета по труду и заработной плате. А если не заплатить людям зарплату, денег не заработаешь. И никакой институт СО АН фонд зарплаты «Факелу» не перечислит, - самим нужен. Безналичные деньги есть, - готовы отдать, а перевести их в наличные и выдать заработную плату никто не может. Это как раз то, почему я в декабре 1965 года вынужден был Казанцеву отказать. Как поступили райком и Казанцев, я расскажу чуть позднее. Они эту задачу не решили законным путем и начали действовать, мягко скажем, обходя закон. У Советского райкома комсомола появились деньги.
И теперь я остановлюсь на расходовании этих средств. Как только деньги появились на счете райкома комсомола, райком стал сразу центром притяжения для тех, кому их нехватало. Идей и желаний их осуществить было много - и когда люди поняли, что можно прийти со своими предложениями и получить просто так, без отдачи, деньги, от желающих не было отбоя. Потом, когда денег стало очень много, появились даже крупные социальные проекты.
Для райкома комсомола Севы Костюка, Светы Рожновой, Гены Аношина, Игоря Яковкина и Игоря Коршевера в ту «славную» пору главной задачей было не как заработать деньги, а как их потратить с наибольшей пользой. Зарабатывали не они, а «Факел» Они, Райком комсомола, получали деньги. И тратили. Тратили миллионы рублей ежегодно.
Как пишут сейчас, это был «социальный эксперимент» Советского райкома комсомола. Райком внезапно стал «уважаемым». Теперь молодежь ходила в Райком не за идеями, а за деньгами. И Райком начал всех, кто хотел денег, брать «под себя».
Не все хотели «идти под райком». Как бы ни относились к этому те, кто читает сейчас эти сроки, как бы ни превозносили деятельность в 60-х тех или иных клубов, секций, школ, существовать они могли только при финансовой поддержке. Кое-какие клубы немного зарабатывали - на входных билетах, например, но этих денег было мало для нормальной работы. Некоторым идти «под Райком» было легко. В деятельности этих клубов не было ничего такого, чем надо было бы поступиться.
Легко было «идти под райком» детскому клубу мушкетеров «Виктория», созданному Каремом Рашем, с помощью Васи Дмитрова и Юлия Эткинда при огромной финансовой помощи райкома комсомола (честь им и хвала!). Но девиз клуба «Отвага. Родина. Честь!» не внушал райкому никаких опасений в возможном идеологическом просчете. Карем Раш правильно выбрал себе не только финансовых покровителей, но и опекунов. Главным из них стал академик М.А. Лаврентьев. Собственно, Карем Раш повторил наш путь с Игорем Рышковым, привлекшим М.А. Лаврентьева в КЮТ. Карем, как и мы понимали, что опека клуба Лаврентьевым необходима для его нормальной и продолжительной жизни.
Да и в целом Райком поступил очень грамотно, создав из ведущих ученых Научно-технический совет «Факела», куда вошли «действующие и будущие академики М.Ф. Жуков, С.С. Кутателадзе, В.Е. Накоряков, В.В. Струминский, А.А. Трофимук, Е.И. Шемякин, Н.Н. Яненко и другие».
Но вот деятельность кафе-клуба «Под интегралом» внушала осторожному Севе Костюку немалые опасения. Клуб финансировался профсоюзным комитетом через ДК «Академия». Он же давал клубу штатные единицы. Без постоянно работающих людей клубу было бы невозможно существовать. Его и закрыли в 1968 году, отняв профсоюзные штатные единицы. Сева Костюк в своих воспоминаниях пишет:
«...после фестиваля и бурного скандала, вызванного песнями Галича, клубу «перекрыли» финансирование в профсоюзе, и он постепенно угас».
А еще чуть раньше Сева пишет, что «... Клуб «Под интегралом», созданный при участии райкома комсомола ... отказался войти в Совет [творческой молодежи, созданный райкомом. МК], заняв, к сожалению, автономную позицию и став тем самым центром притяжения оппозиционных комсомолу (и советской власти, как в итоге оказалось) сил в Академгородке».
Я сначала не хотел приводить полностью длинную цитату из статьи Севы, но подумав, все же решил ее воспроизвести. Вот, что Сева Костюк пишет дальше:
«В работе клуба, юридически и финансово руководимого профсоюзным комитетом СО АН, изначально боролись друг с другом две тенденции - культурная и политическая. По первой мы сотрудничали, по второй - остро конфликтовали».
А Президент клуба «Под интегралом» Анатолий Бурштейн впоследствии напишет:
«РК [ВЛКСМ. МК] настойчиво предлагал нам свою финансовую помощь в обмен на право контроля над решениями кабинета министров [высшего органа власти клуба. МК]. Излишне говорить, что это условие было совершенно неприемлемо. Мы были готовы к сотрудничеству, но не к подчинению».
Такова была позиция райкома комсомола. Профсоюзная же помощь оказывалась без всяких условий. Никто из нас, я имею в виду директора ДК Владимира Немировского или руководства ОКП, никогда не помышлял как-то контролировать Анатолия Бурштейна и клуб, рассматривать его планы или указывать на недостатки, недочеты или даже просто как-то оценивать и критиковать. Более того, мы не афишировали ни нашу финансовую помощь, ни юридический статус клуба. Все считали его самостоятельным общественным клубом.
Мы с Толей впоследствии много лет жили в одном доме, в одном подъезде и даже на одном этаже, где было всего две квартиры - его и моя. Он был мне очень симпатичен, и при встрече мы всегда улыбались друг другу. И улыбки эти отнюдь не были формальными. Мы и сейчас редко, но переписываемся.
«Факел»
В начале июля 1966 года бюро Советского райкома ВЛКСМ, первым секретарем которого тогда был Сева Костюк, а вторым - Света Рожнова, приняло решение создать в Новосибирском научном центре на общественных началах комсомольское конструкторское бюро, которое чуть позже было названо научно-производственным объединением "Факел".
Этому предшествовало вдруг проявившееся недовольство молодежи, прежде всего, студенческой, комсомолом. Они считали, что комсомол - это говорильня, и никакими серьезными делами он не занимается. На комсомольской конференции в конце 1965 года это привело совершенно неожиданно для райкома партии к полному обновлению состава комсомольских руководителей. В бюро райкома комсомола были избраны В.Костюк, С.Рожнова, А.Казанцев, Г.Аношин, И.Яковкин, И.Коршевер и др (цитирую по вспоминаниям И.И. Коршевера «От ‘города Солнца’ к ‘городу зеро’», опубликованных в Сборнике воспоминаний старожилов Академгородка «И забыть по-прежнему нельзя...» в 2007 году. Совет молодых ученых при райкоме комсомола возглавил Игорь Коршевер.
Комсомолу тогда позволялось многое. ЦК ВЛКСМ проводил эксперименты, позволяющие ему зарабатывать средства, которые шли на поддержку зарубежных молодежных организаций, всевозможные фестивали и пышные мероприятия. Для них были сделаны некоторые послабления в очень строгом штатно-финансовом законодательстве. Обкомам, горкомам и райкомам комсомола были даны права создавать предприятия, зарабатывающие деньги. Причем расходование полученных средств регулировалось самим комсомолом. Часть уходила наверх - в Обком комсомола, но значительная часть оставалась и в райкоме и могла расходоваться в соответствии с его решениями..
У организаторов «Факела» Казанцева и Фридберга возникла идея, почему бы не использовать огромный потенциал конструкторов, ведь они были практически в каждом институте. Изготовление тоже можно было организовать в мастерских институтов.
Было сформулировано весьма привлекательное решение, в соответствии с которым основной задачей объединения было проведение силами научной молодежи институтов Сибирского отделения и студентов вузов Новосибирска научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ с целью ускорения научных исследований и внедрения результатов науки в производство.
Продолжение следует