Академгородок, 1962. Часть 1.
Продолжение.
Начало см.
Академгородок, 1959. Части 1 - 20.
Академгородок, 1960. Части 1 - 12.
Академгородок, 1961. Части 1 - 29.
вступают в строй жилые дома и «соцкультбыт»
В Советском Союзе всё, что строилось, сдавалось, как правило, к Новому году. Реже - к 30-му июня - полугодию. Школы - к 1 сентября. Некоторые, особо значимые объекты - к праздникам. Особо значимых объектов у нас не было, поэтому основная сдача шла к 31 декабря.
1961 год стал годом сдачи очень большого числа «объектов».
Поэтому в декабре мне пришлось как члену Государственной комиссии по приемке (в комиссии участвовал в обязательном порядке представитель госархстройконтроля) с утра до вечера участвовать в приемке домов. Кроме того, мы принимали здание магазина из торгово-бытового комплекса микрорайона А (комплекс состоял из 3-х зданий - аптеки, магазина и столовой, а во 2-ых этажах этого комплекса - над магазином и аптекой размещались бытовые мастерские). Но аптека была сдана еще год назад (это видно на прилагаемом снимке 1961 года), а столовая сдавалась много позже, в 1962 году.
Поскольку эти объекты были запланированы к сдаче, строители (абсолютно все - сверху донизу) были кровно заинтересованы в том, чтобы они были приняты в эксплуатацию, иначе: они бы не получили премию «за сдачу в срок объектов в эксплуатацию», весьма большую по размеру. Невыполнение плана грозило большими неприятностями руководству Управления строительства и всем строительно монтажным управлениям, которые участвовали в строительстве сдаваемых объектов со стороны как их начальства в министерстве среднего машиностроения, так и советских и партийных органов Советского района и Новосибирска.
Ни один жилой дом, конечно, не был готов к сдаче, но госкомиссию все-равно вызывали на приемку. Комиссия была одна, а домов много, поэтому мы принмали дома по расписанию - сегодня с утра - один, после обеда - другой, завтра с утра третий, после обеда - четвертый и так до 31 декабря. Иногда меня, как члена комиссии от Объединенного комитета профсоюза заменял мой заместитель по бытовой комиссии ОКП Академгородка Гарик Платонов. В каждом доме, к приходу комиссии еще оставались рабочие Сибакадемстроя, причем не только отделочники, - маляры, но и электрики, сантехники, столяры, подгоняющие двери и окна. А обходил дом с нами, предъявляя его к сдаче, прораб головного СМУ-1, строившего жилые дома. Здесь же были и его субподрядчики - представитеи СМУ-6 и технических СМУ (электрика, сантехника и т.п..
О благоустройстве и речи не могло быть, - его не было нигде. Напомню, что стояла зима, и, следовательно, весной жильцам предстояло шлепать по грязи, пока не проложат бетонированные подъездные дороги и тротуары. А озеленение - высадка деревьев и кустарников, посев травы, - вообще откладывалось на теплое время года. Вроде как, уважительная причина.
Комиссия была большая - в нее входили представители Управления капитального строительства (УКС) СО АН, эксплуатационных служб СО АН - Управления эксплуатации (УЭ) и Производственно-технического управления (ПТУ) - специалисты-строители (по фундаментам, стенам, крыше, столярке, отделке), представители тепло- и электросетей, канализационного ведомства, радиосетей. Всех и не упомню.
Ни один дом к заселению не был готов. Сначала я удивлялся этому - как можно? - а потом привык. Комиссия все-равно все проверяла и составляла Перечень недоделок (Акт по устранению недоделок). Недоделки следовало устранить в основном в 10-дневный срок. На самом деле, дома доделывались иногда по 2 месяца. Строители вновь вызывали комиссию, и теперь уже проверка шла по Перечню недоделок. А если встречались другие упущения, строители обычно невозмутимо заявляли: «В Перечне недоделок этого пункта нет». Как-будто не они были виноваты, что некачественно выполнили работу, а комиссия, которая по недосмотру не включила эту работу в Перечень:
«А как же - говорил прораб, - мы же работаем по нарядам. А наряды выписываются на основании Перечня недоделок.
К Новому году выяснилось, что все дома, включенные в план, обойти не удастся. Оказалось, есть положение, что строителям важно предъявить дом к сдаче, а Государственная комиссия может принимать дома аж до 10 января. Так что, еще 10 дней пришлось обходить дома и записывать недоделки.
После Нового года дома пошли с еще большим количеством недоделок, и, в конце концов, нас вызвали на дом, который при всем желании трудно вообще было назвать готовым. Половина квартир была еще без электрики, к отделке, естественно, в них еще не приступали. Сантехнические узлы в квартирах не были смонтированы в целом подъезде. Я с удивлением обнаружил, что члены Государственной комиссии были намерены и здесь составлять Перечень недоделок. Я решительно воспротивился этому.
- Дом не готов к сдаче, - заявил я, - представители Объединенного комитета профсоюза не будут подписывать никаких документов о приемке дома в эксплуатацию. Меня начали уговаривать. Главным уговаривателем был даже не прораб, а представитель УКСа СО АН Веремеев. Он был, кажется, заместителем начальника УКСа и нач. производственного отдела. Каких только он аргументов не приводил! Я все-равно отказался принимать дом. В конце-концов он договорился до того, что сказал:
- Не хочешь, - не надо. Примем без тебя!
Все члены комиссии, кроме меня, подписали Перечень недоделок. На следующий день меня вызвали к председателю Советского райисполкома Н. Абраменко. Я с утра поставил в известность Александра Ивановича Щербакова (зам. председателя ОКП) о конфликте. Он покрутил головой и спросил, нельзя ли было мне подписать, ведь дом все-равно будет сдан. Я ему ответил, что я и так все время шел навстречу строителям, подписывая акты. Но этот дом просто не построен еще. Его нельзя предъявлять к сдаче. Его надо достраивать по проекту, а не устранять недоделки по отдельному Перечню.
Потом был нелицеприятный разговор с Председателем ОКП Виталием Петровичем Сигорским. Но я был уверен в своей правоте, и не шел ни на какие уступки.
- Хотите, назначайте другого члена Государственной комиссии от ОКП, а я не подпишу.
Так и не подписал. Но меня не вывели из состава госкомиссии, и я продолжал участвовать в приемке. Правда, теперь в госкомиссии относились ко мне настороженно, а вдруг я "выкину" еще какой-нибудь фортель. Я это видел, но не подавал виду.
Об этом злосчастном доме со мной больше не говорил никто. По-моему, этот дом просто исключили из плана 1961 года, чтобы его несдача не влияла на премии. Был и такой выход из положения.
Я потом узнал, что и УКСу премия по итогам года тоже была положена только при условии выполнения плана строительства. Вот почему представитель УКСа стал самым главным уговаривателем меня. Оказывается и районные показатели могли полететь, а это провал в работе райисполкома и райкома КПСС со всеми вытекающими отсюда последствиями. Хорошо, что тогда я не понимал этого. Я-то считал, что райисполком, и райком КПСС стоят за правду и справедливость. Оказывается, есть выщи выше правды и справедливости.
Потом я понял, что мое «упрямство» обсуждалось во всех инстанциях. Признаться, я тогда недопонимал, какую бурю я вызвал своим совершенно справедливым требованием.
Этот дом, к слову, был сдан только следующим летом.
Бытовая комиссия СОАН очень дотошно проверяла предъявленный к сдаче магазин. А бытовые комплексы на вторых этажах аптеки и магазина в конечном итоге заняли всего два хозяина - Мастерская по ремонту электро-радио аппаратуры и Ателье по ремонту обуви. Все остальные предприятия соцкультбыта не захотели работать на 2-м этаже. Пришлось им выделять квартиры в доме рядом (этот дом из силикатного кирпича стоит по ул. Правды торцом к Академической ул. (Морскому пр.), вдоль проезда, у которого тогда названия еще не было или я не помню его; теперь это ул. Правды). Там разместились парикмахерская, сберкасса и касса по продаже авиа и жел.-дор. билетов. Парикмахерская и сберкасса так и остались там в квартирах чуть ли не навечно. Кассы через год переехали в другие квартиры по Детскому проезду.
На верхнем снимке виден этот строящийся дом. Тогда был построен только первый этаж.
На снимке жилые крупноблочные дома,
выстроенные вдоль Морского проспекта. в микрорайоне Б
Деревья вдоль него еще не высажены.
И поэтому вид его непривычен.
По-видимому, это уже зима 1962-1963 гг.
Строящееся кирпичное здание на переднем плане -
дом № 16 микрорайона А.
В его подвале (вход с торца здания) впоследствии был открыт пункт приема белья в стирку.
Продолжение следует
Начало см.
Академгородок, 1959. Части 1 - 20.
Академгородок, 1960. Части 1 - 12.
Академгородок, 1961. Части 1 - 29.
вступают в строй жилые дома и «соцкультбыт»
В Советском Союзе всё, что строилось, сдавалось, как правило, к Новому году. Реже - к 30-му июня - полугодию. Школы - к 1 сентября. Некоторые, особо значимые объекты - к праздникам. Особо значимых объектов у нас не было, поэтому основная сдача шла к 31 декабря.
1961 год стал годом сдачи очень большого числа «объектов».
Поэтому в декабре мне пришлось как члену Государственной комиссии по приемке (в комиссии участвовал в обязательном порядке представитель госархстройконтроля) с утра до вечера участвовать в приемке домов. Кроме того, мы принимали здание магазина из торгово-бытового комплекса микрорайона А (комплекс состоял из 3-х зданий - аптеки, магазина и столовой, а во 2-ых этажах этого комплекса - над магазином и аптекой размещались бытовые мастерские). Но аптека была сдана еще год назад (это видно на прилагаемом снимке 1961 года), а столовая сдавалась много позже, в 1962 году.
Поскольку эти объекты были запланированы к сдаче, строители (абсолютно все - сверху донизу) были кровно заинтересованы в том, чтобы они были приняты в эксплуатацию, иначе: они бы не получили премию «за сдачу в срок объектов в эксплуатацию», весьма большую по размеру. Невыполнение плана грозило большими неприятностями руководству Управления строительства и всем строительно монтажным управлениям, которые участвовали в строительстве сдаваемых объектов со стороны как их начальства в министерстве среднего машиностроения, так и советских и партийных органов Советского района и Новосибирска.
Ни один жилой дом, конечно, не был готов к сдаче, но госкомиссию все-равно вызывали на приемку. Комиссия была одна, а домов много, поэтому мы принмали дома по расписанию - сегодня с утра - один, после обеда - другой, завтра с утра третий, после обеда - четвертый и так до 31 декабря. Иногда меня, как члена комиссии от Объединенного комитета профсоюза заменял мой заместитель по бытовой комиссии ОКП Академгородка Гарик Платонов. В каждом доме, к приходу комиссии еще оставались рабочие Сибакадемстроя, причем не только отделочники, - маляры, но и электрики, сантехники, столяры, подгоняющие двери и окна. А обходил дом с нами, предъявляя его к сдаче, прораб головного СМУ-1, строившего жилые дома. Здесь же были и его субподрядчики - представитеи СМУ-6 и технических СМУ (электрика, сантехника и т.п..
О благоустройстве и речи не могло быть, - его не было нигде. Напомню, что стояла зима, и, следовательно, весной жильцам предстояло шлепать по грязи, пока не проложат бетонированные подъездные дороги и тротуары. А озеленение - высадка деревьев и кустарников, посев травы, - вообще откладывалось на теплое время года. Вроде как, уважительная причина.
Комиссия была большая - в нее входили представители Управления капитального строительства (УКС) СО АН, эксплуатационных служб СО АН - Управления эксплуатации (УЭ) и Производственно-технического управления (ПТУ) - специалисты-строители (по фундаментам, стенам, крыше, столярке, отделке), представители тепло- и электросетей, канализационного ведомства, радиосетей. Всех и не упомню.
Ни один дом к заселению не был готов. Сначала я удивлялся этому - как можно? - а потом привык. Комиссия все-равно все проверяла и составляла Перечень недоделок (Акт по устранению недоделок). Недоделки следовало устранить в основном в 10-дневный срок. На самом деле, дома доделывались иногда по 2 месяца. Строители вновь вызывали комиссию, и теперь уже проверка шла по Перечню недоделок. А если встречались другие упущения, строители обычно невозмутимо заявляли: «В Перечне недоделок этого пункта нет». Как-будто не они были виноваты, что некачественно выполнили работу, а комиссия, которая по недосмотру не включила эту работу в Перечень:
«А как же - говорил прораб, - мы же работаем по нарядам. А наряды выписываются на основании Перечня недоделок.
К Новому году выяснилось, что все дома, включенные в план, обойти не удастся. Оказалось, есть положение, что строителям важно предъявить дом к сдаче, а Государственная комиссия может принимать дома аж до 10 января. Так что, еще 10 дней пришлось обходить дома и записывать недоделки.
После Нового года дома пошли с еще большим количеством недоделок, и, в конце концов, нас вызвали на дом, который при всем желании трудно вообще было назвать готовым. Половина квартир была еще без электрики, к отделке, естественно, в них еще не приступали. Сантехнические узлы в квартирах не были смонтированы в целом подъезде. Я с удивлением обнаружил, что члены Государственной комиссии были намерены и здесь составлять Перечень недоделок. Я решительно воспротивился этому.
- Дом не готов к сдаче, - заявил я, - представители Объединенного комитета профсоюза не будут подписывать никаких документов о приемке дома в эксплуатацию. Меня начали уговаривать. Главным уговаривателем был даже не прораб, а представитель УКСа СО АН Веремеев. Он был, кажется, заместителем начальника УКСа и нач. производственного отдела. Каких только он аргументов не приводил! Я все-равно отказался принимать дом. В конце-концов он договорился до того, что сказал:
- Не хочешь, - не надо. Примем без тебя!
Все члены комиссии, кроме меня, подписали Перечень недоделок. На следующий день меня вызвали к председателю Советского райисполкома Н. Абраменко. Я с утра поставил в известность Александра Ивановича Щербакова (зам. председателя ОКП) о конфликте. Он покрутил головой и спросил, нельзя ли было мне подписать, ведь дом все-равно будет сдан. Я ему ответил, что я и так все время шел навстречу строителям, подписывая акты. Но этот дом просто не построен еще. Его нельзя предъявлять к сдаче. Его надо достраивать по проекту, а не устранять недоделки по отдельному Перечню.
Потом был нелицеприятный разговор с Председателем ОКП Виталием Петровичем Сигорским. Но я был уверен в своей правоте, и не шел ни на какие уступки.
- Хотите, назначайте другого члена Государственной комиссии от ОКП, а я не подпишу.
Так и не подписал. Но меня не вывели из состава госкомиссии, и я продолжал участвовать в приемке. Правда, теперь в госкомиссии относились ко мне настороженно, а вдруг я "выкину" еще какой-нибудь фортель. Я это видел, но не подавал виду.
Об этом злосчастном доме со мной больше не говорил никто. По-моему, этот дом просто исключили из плана 1961 года, чтобы его несдача не влияла на премии. Был и такой выход из положения.
Я потом узнал, что и УКСу премия по итогам года тоже была положена только при условии выполнения плана строительства. Вот почему представитель УКСа стал самым главным уговаривателем меня. Оказывается и районные показатели могли полететь, а это провал в работе райисполкома и райкома КПСС со всеми вытекающими отсюда последствиями. Хорошо, что тогда я не понимал этого. Я-то считал, что райисполком, и райком КПСС стоят за правду и справедливость. Оказывается, есть выщи выше правды и справедливости.
Потом я понял, что мое «упрямство» обсуждалось во всех инстанциях. Признаться, я тогда недопонимал, какую бурю я вызвал своим совершенно справедливым требованием.
Этот дом, к слову, был сдан только следующим летом.
Бытовая комиссия СОАН очень дотошно проверяла предъявленный к сдаче магазин. А бытовые комплексы на вторых этажах аптеки и магазина в конечном итоге заняли всего два хозяина - Мастерская по ремонту электро-радио аппаратуры и Ателье по ремонту обуви. Все остальные предприятия соцкультбыта не захотели работать на 2-м этаже. Пришлось им выделять квартиры в доме рядом (этот дом из силикатного кирпича стоит по ул. Правды торцом к Академической ул. (Морскому пр.), вдоль проезда, у которого тогда названия еще не было или я не помню его; теперь это ул. Правды). Там разместились парикмахерская, сберкасса и касса по продаже авиа и жел.-дор. билетов. Парикмахерская и сберкасса так и остались там в квартирах чуть ли не навечно. Кассы через год переехали в другие квартиры по Детскому проезду.
На верхнем снимке виден этот строящийся дом. Тогда был построен только первый этаж.
На снимке жилые крупноблочные дома,
выстроенные вдоль Морского проспекта. в микрорайоне Б
Деревья вдоль него еще не высажены.
И поэтому вид его непривычен.
По-видимому, это уже зима 1962-1963 гг.
Строящееся кирпичное здание на переднем плане -
дом № 16 микрорайона А.
В его подвале (вход с торца здания) впоследствии был открыт пункт приема белья в стирку.
Продолжение следует