Сталинград. Кольцо сжалось
Евг. Долматовский || « Правда» №27, 27 января 1943 года
План Верховного Главнокомандования Красной Армии по окружению и ликвидации крупной группировки отборных немецко-фашистских войск в районе Сталинграда в основном осуществлён. История войн не знала подобных примеров окружения и уничтожения столь большого количества регулярных войск, до предела насыщенных современной военной техникой..
# Все статьи за 27 января 1943 года
В яркий осенний день мы уезжали из Сталинграда. Падали бомбы, Волга вздымала столбы воды. Горел берег, горели пароходы, тонули люди. В Сталинграде оставались испытанные дивизии, которые должны были драться за каждый дом, за каждую комнату.
А мы уезжали на северо-запад, на Дон, ещё не совсем понимая величие предстоящего маневра, идея которого родилась далеко в Москве, в Ставке Верховного Главнокомандования. Мы прощались со Сталинградом, сожалея о том, что не нам выпала задача оборонять этот город. Недолго пробыли мы здесь, в этом царстве садов и заводов, в городе великих революционных традиций. Но любовь к нему, к Сталинграду, была закалена в огне его пожаров. Такая любовь вечна - мы знали это.
Корреспонденции в газетах, шедшие с нашего фронта, подписывались коротко: «Северо-западнее Сталинграда». В этих трех словах было сказано многое, очень многое.
Степь между Волгой и Доном, изрезанная глубокими оврагами. Накатанные, блестящие, как стекло, дороги. Холмы, названные именами командиров батальонов, штурмовавших их. Фронт проходил по низкому левому берегу Дона, лишь в некоторых местах перебираясь на маленькие излучины высокого правого берега.
Холмы высокого берега были чёрно-желтыми. Их начисто выжгли наши миномёты. Немцы, румыны, итальянцы старались любой ценой скинуть нас с предмостных укреплений. Но каждая высотка стала бастионом. Одну из высот удерживали 16 советских бойцов во главе с лейтенантом Кочетковым. Их атаковал полный батальон немецкой пехоты при поддержке танков. Танки были сожжены и батальон пехоты уничтожен шестнадцатью нашими воинами. Кочетков и его товарищи своими телами преградили путь врагу. Они погибли все до одного, но высоты не отдали.
Ближе всех к Сталинграду были наши войска, стоявшие по берегу Волги. Они пробивались к Тракторному заводу, но бешеный огонь противника преграждал им путь. Здесь немцы заняли прочную линию обороны.
Жестокую осень пережили мы северо-западнее Сталинграда. Как укор, стелился по степи горький и горестный дым горящего города. Как живут там сейчас, как борются наши товарищи? Какой невероятный напор механизированных дивизий врага приходится им сдерживать!
В октябре я получил письмо от генерала Родимцева, командира гвардейской дивизии, обороняющей группы сталинградских заводов. Со своего командного пункта - из-под бетонной трубы, укрывающей от снарядов и пуль, генерал писал: «Вчера нам по радио кричали, что Родимцев будет буль-буль в реке Волге. А я приказал им в ответ передать, что они себе шею сломают, а Родимцев никогда буль-буль в Волге не будет». Письмо нельзя было читать без улыбки. Там, в городе, на который обрушились десятки немецких дивизий и тысячи самолётов, молодой русский генерал с седой головой уверенно и весело шутит. Нет, Сталинград будет жив!
Армия северо-западнее Сталинграда зарылась в землю. Беспрерывный огонь с северо-запада, кровопролитные бои, шедшие на этом участке, оттягивали крупные силы врага, не давали ему нанести сокрушительный удар Сталинграду. Это утешало нас, мечтавших драться с врагом в Сталинграде. Сумасшедший «фюрер» об’являл по радио, что Сталинград на-днях будет взят, назначал день парада своих войск в городе, потом откладывал, опять назначал и опять откладывал.
В ноябре положение Сталинграда стало трагическим. Никак не замерзала Волга, по ней шли льдины, нарушавшие работу последних переправ. Встречаясь с фронтовыми товарищами, мы говорили только: «Тяжело в Сталинграде» - и это звучало, как «тяжело на душе».
Бойцы в частях волновались: в Сталинграде тяжело, а мы стоим на месте. Потом на фронте, в окопах и землянках родился слух: к нам приехал Сталин. Вчера, мол, видели, как он шёл по переднему краю - спокойной, уверенной своей походкой. Не знаю, был ли Сталин здесь, но этот вдохновивший бойцов слух родился из самого понятия о Сталинграде, в городе, названном именем Сталина. Это было желание увидеть Сталина, увидеть Сталинград.
19 ноября, наконец, началось. Снаряды ударили в высокий берег Дона. Пехота пошла на штурм через ещё незамерзшую реку, в метель, стужу, весёлая и злая.
Через боевые порядки пехоты прошли танки и гвардейская кавалерия. Стремительным броском проскакивая через станицы, занятые немцами, сея панику, они неслись вперёд, достигли стоящего западнее Сталинграда города Калача и с ходу заняли его. Часть, которой командует подполковник Бабич, окружила румынские дивизии и предложила им сдаться. Румынский генерал поступил благоразумно: он капитулировал. Во главе своих войск ехал он к нам на машине, за ним следовали старшие офицеры, за ними взводными колоннами шли румынские солдаты в высоких бараньих шапках. Они были похожи на пастухов.
Немцы отступали на восток, к Сталинграду, и Красная Армия стала наступать на восток, впервые за время великой отечественной войны. Как хозяева, вышли бойцы на высокий берег Дона, пройдя всю излучину, где в каждой балке немцы бросили по нескольку складов. Нас встречали босые женщины и старики-казаки в летних фуражках; шапки, сапоги - всё забрал немец. В хуторе Вертячем мы склонили головы над прахом замученных русских пленных. Следы чудовищных пыток были видны на обнажённых трупах. Бойцы рванулись дальше. На дорогах, где с немецкой аккуратностью через каждые 30 метров были поставлены вехи, видели мы раздавленных автомобильными колёсами людей в гражданской одежде. Это забавлялись немецкие шоферы, врезаясь в колонны эвакуированных жителей сталинградских пригородов.
Огромная территория была освобождена от оккупантов. Одновременно другие части погнали врага на юг и на запад. Радостно зазвучали по стране слова «северо-западнее Сталинграда». Но это было уже не точно. Бои шли и строго на запад от Сталинграда.
Немцы закрепились на оборонительных рубежах. Но их огромные силы, брошенные к Сталинграду, были уже окружены со всех сторон. День и ночь летели туда, в кольцо, транспортные самолёты с жёлтыми концами крыльев. Когда они пролетали над нашими позициями, все бойцы били вверх из винтовок, пулемётов, автоматов. Некоторые ложились на спину, чтобы удобнее было стрелять. Нервно стучали зенитки. Сотни «Юнкерсов-52» были сбиты здесь.
8 января два командира и трубач с белым флагом вышли на передний край. Они несли немцам ультиматум командования. Их встретили пулями. Они вынуждены были вернуться, но затем пошли снова. Труба проиграла сигнал, белый флаг развевался по ветру. Огня с той стороны не было. Трое спокойных, отважных людей пошли в пасть зверю. В бинокль было видно, как немцы завязали им глаза и повезли куда-то. С волнением ожидали мы их возвращения. Они пришли к исходу дня. Окружённый враг не принял ультиматум. Ночью ещё кричали рупоры на переднем крае. Они взывали к благоразумию осаждённых немцев.
К рассвету всё стихло. А утром пошёл другой разговор. Навстречу восходящему солнцу летели во врага снаряды и мины. Сплошной гром катился со всех сторон. Тысячи мин чертили по серому небу огненные линии. Земля содрогалась. Передний край немцев взлетел на воздух. Артиллеристы работали до седьмого пота. Полковник Игнатов, командир артиллерийской части, раскраснелся от волнения. Ему, старому воину, впервые пришлось участвовать в артиллерийском наступлении такой силы.
В 9 часов утра пехота пошла вперед за огневым валом. Вслед за первой цепью пехотинцы несли развернутые красные знамена своих частей. Наблюдательный пункт, на котором мы находились, был на рассвете в трехстах метрах от переднего края. Но передний край быстро пошёл вперёд, перекатился за бугры, и нельзя было удержаться, чтобы не последовать за бойцами. Поля и холмы были покрыты трупами немцев.
В тыл тянулись длинные колонны пленных. Но в глазах у них застыл ужас. Недаром полковник Игнатов говорил перед началом артиллерийского наступления: «От такого артиллерийского удара есть только два спасения - смерть или сумасшествие». Бой не прекращался ни на минуту. Страшен и сокрушающ напор наших войск. Вслед за первой линией обороны была прорвана вторая - по реке Россошка.
Бойцы узнали: товарищ Сталин передал благодарность войскам. Эта весть шла по боевым порядкам, её передавали, подползая друг к другу. Одобрение Сталина возбудило всех. Бой стал радостью, глаза стали зорче, руки сильнее втрое.
Мы ехали по степи и увидели вдали город. Но по карте ясно, что здесь нет населённого пункта. Под’ехав ближе, мы поняли: ошиблись. Не город, а тысячи немецких машин, одна к другой, борт к борту, стоят в поле. В одном месте их более девяти тысяч. Таких «городов» немало в степи. Всюду валяются трупы врагов. Немало замерзших. Вдоль дорог расположены немецкие аэродромы - Юнкерсы», «Хейнкели», «Мессеры», ненавидимые бойцами «Фокке-Вульфы», прозванные «рамами», стоят смирные и безвредные.
Много трогательных встреч и событий произошло в освобождённых сёлах. При занятии Карповки, когда враг открыл жестокий миномётный огонь, меж разрывами мин к командиру полка прибежал 12-летний мальчик. Он показал, откуда стреляет враг. Командир полка тут же наградил мальчика медалью «За отвагу». Но пока полковая канцелярия оформляла приказ, мальчик уже убежал куда-то с другими ребятишками. Фамилию его спросить не успели и до сих пор ищут его в селе. Сам он не приходит, не зная о том, что награждён, а все мальчишки в селе шустры и смелы - пойди, узнай того самого. Здесь же, в Карповке, наших бойцов вышел встречать безногий человек с орденом Красного Знамени на груди. Это - инвалид отечественной войны, дважды краснознаменец Александр Ковылин. Он был настигнут немцами в селе, не смог уйти и в дни полона помогал нашим людям, прятавшимся от врага.
Бойцы, мечтавшие о том, чтобы защищать Сталинград, защитили его. Мы вошли в город с запада, как уже вошли в него с севера части, стоявшие на берегу Волги. Прошло короткое время, и мы, вчера ещё находившиеся на переднем крае, оказались в глубоком тылу наших войск, «в тылу у русских», как шутят бойцы.
Навсегда ушла из сводок Совинформбюро, из подписи под корреспонденциями строка «северо-западнее Сталинграда». И навсегда останется эта фраза памятником русской славы. // Евг. Долматовский. г. Сталинград. (По телеграфу)
___________________________________________________
И.Эренбург: Когда они отступают* ("Красная звезда", СССР)**
А.Толстой: Черные дни гитлеровской армии* ("Известия", СССР)
*****************************************************************************************************************
Сталинская благодарность вдохновляет нас на новые подвиги
ЛЕНИНГРАД, 26 января. (Корр. «Правды»). С огромной радостью и воодушевлением встретили бойцы, командиры и политработники Ленинградского фронта приказ Верховного Главнокомандующего товарища Сталина. Сталинская благодарность командованию и доблестным войскам фронтов, ведущих победоносное наступление, вдохновляет славных защитников Ленинграда на новые боевые подвиги во славу родины.
Сегодня в частях Ленинградского фронта состоялись многолюдные митинги личного состава.
На митинге одного из гвардейских подразделений с яркой речью выступил гвардии старшина тов. Овечин. Он сказал:
- Мы прорвали блокаду Ленинграда и заслужили за это благодарность нашего вождя, Верховного Главнокомандующего товарища Сталина. Сталинская благодарность воодушевляет нас, придаёт нам новые богатырские силы. Перед нами стоит задача окончательно разгромить врага под стенами нашего родного великого города. Мы выполним эту задачу с честью, по-гвардейски, по-ленинградски.
Красноармеец-казах Биркитов заявил на митинге своего подразделения:
- Мы, бойцы различных национальностей, - русские, казахи, татары, грузины, - все, как один, дерёмся за Ленинград так же, как дрались бы за свой родной дом. Поэтому мы и побеждаем врага. Приказ товарища Сталина вселяет в нас еще большую уверенность в своих силах. Сталин сказал нам: вперёд, за разгром немецких оккупантов и изгнание их из пределов нашей Родины. Как Сталин сказал, так и будет!
Снайпер-орденоносец тов. Корчагин, уничтоживший 152 гитлеровцев, дал на митинге торжественную клятву истреблять немцев до тех пор, пока не будет уничтожен последний фашистский захватчик.
Непреклонной волей к разгрому ненавистного врага, к победе проникнуты резолюции митингов всех подразделений Ленинградского фронта.
«Мы, бойцы и командиры, - говорится в резолюции роты автоматчиков, - в ответ на приказ и благодарность товарища Сталина клянёмся и впредь драться с врагом так же храбро и мужественно. Оказанное нам доверие мы оправдаем. Впереди ещё трудные и ожесточённые бои. В этих боях мы не пожалеем ни сил, ни жизни для окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков.
Да здравствует Верховный Главнокомандующий товарищ Сталин!»
Весть о сталинском приказе быстро облетела заводы и фабрики фронтового Ленинграда. Повсюду рабочие и инженеры заявляют о своей готовности ещё более усилить помощь героической Красной Армии в осуществлении исторической задачи разгрома врага, поставленной Верховным Главнокомандующим товарищем Сталиным.
______________________________________________
Н.Вирта: Твердыня* || «Правда» №32, 1 февраля 1943 года
П.Олендер: Последний бой* || «Красная звезда» №28, 4 февраля 1943 года
В.Величко: Шестьдесят вторая армия || «Правда» №31, 31 января 1943 года
В.Гроссман: Сегодня в Сталинграде || «Красная звезда» №1, 1 января 1943 года
В.Коротеев: До свиданья, Сталинград!* || «Красная звезда» №34, 11 февраля 1943 года
Газета «Правда» №27 (9163), 27 января 1943 года