Чем глубже в старость, тем увереннее овладеваешь наукой повторений, (всё более) тонким их искусством, шлифуешь ими себя, как - всё более же - тонкое стёклышко. Этой шлифовкой себя и стираешь - пока, истончившись совсем, не сойдёшь на нет ( Read more... )

Здравствуй, мой давний бред, башни стрельчатый рост. - Как-то умудрилась я много жизней и исторических эпох подряд, с детства, не бывать на Северном речном вокзале. Столько раз ходила и ездила около и мимо, но десятилетиями, с семидесятых не доходила - туда. Когда-то, в начале жизни, там было другое измерение. В незапамятные, почти сновидческие ( Read more... )

Никуда не ездя, я не чувствую рельефа времени: равнина, - с небольшими разве только ухабами. (Нет, это нисколько не скучно, за все месяцы карантина скучно не было ни единой минуты, - физического движения только не хватало, но это другое. Рельеф времени - это вообще не о содержании и не о содержательности, это о форме [существования].) - За этим, ( Read more... )

В раю всегда, всегда будет позднее-позднее лето или ранняя прозрачная осень, будет там примерно вторая половина шестого часа солнечного, нежаркого вечера, и я вечно буду ходить по Тверской и арбатским переулкам, по всем их временам, и они будут неисчерпаемы, и им не будет конца.


( Read more... )

Таинственен не тот город (не то пространство вообще, но город - склубление, сгущение пространства, лицо на его теле, поэтому о городах думается прежде всего), который таинствен «сам по себе» (в этих вопросах нет ничего «самого по себе»), но тот, который мы чувствуем таковым; тайна - внутреннее событие человека (что за пределами наших внутренних ( Read more... )

А ходили мы вчера - в рамках становящегося традиционным переприсвоения пространства после долгого воздержания от него - от Ломоносовского проспекта, дворами и проулкамт между улицами Коперника и Фотиевой, параллельными Ленинскому и Вернадского, через Молодёжную и Университетский до улицы Косыгина - бывшего Воробьёвского шоссе, казавшегося в детстве ( Read more... )

Не могу надышаться Москвой, набродиться по ней, - а она (то сжимается, как воробей, то растёт, как воздушный пирог) - ну да, с объёмами у неё сложно, они именно что разные и всё время меняются, но в моём случае она в основном растёт, вернее, - оборачивается сложной системой сундуков-хранилищ с тесно-тесно уложенным в них прошлым, его кусками (так и ( Read more... )

А ведь прошла уже третья часть июня (!) и девятая часть лета, стремительного, лёгкого, летучего лета ( Read more... )

А гуляли мы нынче в местах неисчерпаемых: кварталы между Ленинским и улицей Вавилова, вдоль Ломоносовского, по Вавилова - через Панфёрова и Гарибальди - до улицы Академика Пилюгина, до Воронцовского парка - и дворами обратно, и по Панфёрова через Ленинский домой. Места жгучей полноты бытия (понятно, что моего, но чувствуется-то, всегда ( Read more... )

(5) Поверите ли: скучаю и томлюсь я ещё по редакции журнала «Новое литературное обозрение» на Тверском любезном моём бульваре, где тихо и терпеливо поджидает меня, верю, авторский экземпляр 163-го его номера, а на полках - множество книг соответствующего издательства, в которых можно и нужно сладострастно рыться, а затем хлопнуть изрядную сумму на ( Read more... )