То растёт, как воздушный пирог
Не могу надышаться Москвой, набродиться по ней, - а она (то сжимается, как воробей, то растёт, как воздушный пирог) - ну да, с объёмами у неё сложно, они именно что разные и всё время меняются, но в моём случае она в основном растёт, вернее, - оборачивается сложной системой сундуков-хранилищ с тесно-тесно уложенным в них прошлым, его кусками (так и хочется сказать - отрезами, представляются в виде плотно сложенных, слежавшихся кусков ткани) разного размера, которые открываешь - а внутри каждого открытого ещё один, ещё один… Некоторыми тропами здесь - улица Ивана Бабушкина, изнанка Профсоюзной от Кржижановского до метро «Академическая», именно внутренняя, так и хочется сказать - тайная сторона домов - я не ходила гораздо больше тридцати лет, хотя они всегда были рядом - и копили, копили в себе время. Лежавши бездвижным долгие годы, прошлое вдруг разворачивается - и пыль-то на него не села, слишком плотно была закрыта крышка, и краски не выцвели - свет не проникал, - пугающе-живое, яркое, сиюминутное… Москва сама по себе машина времени, сумасшедший его лифт, который - стоит в него только войти, не успеешь кнопку нажать - возит тебя туда-сюда, завозя на такие этажи, о каких ты уже и думать забыла, иной раз и застревая на них, - к счастью (ли?), не успеваешь выйти, он тебя подхватывает, везёт дальше… Блуждание по дворам и внутренним переулкам между улицами Дмитрия Ульянова и Нахимовским проспектом, от Вавилова до Профсоюзной - тот ещё психологический, экзистенциальный аттракцион, попадаешь в такие чувствительные точки времени, к которым по доброй воле и не прикоснулась бы, а вот ведь, - такие экспедиции снимают защитные слои кожи - и оказываешься, как в юности, мясом и нервными окончаниями наружу.
