Дневник Романова Константина Константиновича: осень 1891
[1877 год]
июнь 1877
[1879 год] июнь 1879
июль и август 1879
сентябрь и октябрь 1879
[1880 год] март 1880
апрель и май 1880
июнь 1880
июль 1880
осень 1880
[1886 год] июнь 1886
июль 1886
август 1886
сентябрь 1886
октябрь 1886
[1888 год] август 1888
сентябрь 1888
октябрь 1888
ноябрь 1888
декабрь 1888
[1889 год] январь 1889
февраль 1889
март 1889
апрель - май 1889
[1890 год] январь 1890
февраль и март 1890
ноябрь 1890
декабрь 1890
[1891 год] зима 1891
весна 1891
лето 1891
2 сентября (21 августа). Вот уже ровно полгода я не в состоянии сочинить ни одной строчки стихов. И не запомню такого продолжительного перерыва в своей творческой работе. Эта неповоротливость ума и оскудение мысли меня очень смущает и тяготит.
6 сентября (25 августа). Ездил кататься с Мама, чтобы иметь случай поговорить с глазу на глаз. Ей хотелось отвести душу со мною наедине. Ее тревожат недоразумения, возникшие во время путешествия Цесаревича с греческим Giorgie на «Памяти Азова». Giorgie спас ему жизнь, ударом палки свалив с ног убийцу-японца, покусившегося на жизнь Цесаревича в Отсу. Этот подвиг не заслужил Олину сыну ничьей благодарности, об нем даже старались умалчивать, приписав спасение одному из полицейских. Государь даже слова не написал и не телеграфировал GИorgie. Ему не было позволено сопровождать Цесаревича в путешествие по Сибири. Теперь разъяснилось, что свита Цесаревича, не ужившись с кают-компанией «Памяти Азова», невзлюбила и входившего в состав ее GИorgie. Его оклеветали в глазах Государя, сообщали, будто GИorgie имел дурное влияние на Цесаревича, и возводили на него всякую небывальщину. Надеюсь, что все эти недоразумения будут разъяснены и устранены теперь, при свидании в Дании.
9 сентября (28 августа). Среда. Всенощную отстоял в здешней учительской семинарии. Тамошнее богослужение не мне одному нравится: мне говорил и фельдфебель Кидалов, что священник и один из учеников так «трогательно» читают возгласы и шестопсалмие. Впервые слышу это выражение от простого солдата.
Оля телеграфировала, что Государь пожаловал ее сыну Giorgie золотую медаль за спасение погибающего. По-видимому, в Дании состоялось объяснение и недоразумения устранены.
Фет на мои жалобы, что Муза вот уже полгода как ко мне не возвращается, ответил прелестными стихами:
Не сетуй, будто бы увяла
Мечта, встречавшая зарю,
И что давно не призывала
Тебя богиня к алтарю.
И сам ты храм любвеобильный,
И усладительной волной
В него влетает зов всесильный,
Колебля свод его живой.
Пускай чредой неутомимой
Теснятся трудовые дни,
Но помним мы, что там незримый
Орган безмолвствует в тени.
Когда затихнут на мгновенье
И блеск, и шум, - тогда лови
И мир души, и вдохновенье,
И нам запой слова любви.
21 сентября (9 сентября). Понедельник.15-го числа скончался Ив. Ал. Гончаров. Мне об этом телеграфировала ходившая за ним старушка Ал. Ив. Трейшут. Я поехал поклониться его праху. На Моховой в доме No 3, где я часто бывал у покойного, в кабинете, из которого убрали всю мебель, лежал старичок, точно спящий.
11 октября (29 сентября). Павловск.Четверг. 26. Я созвал Пулковский комитет, которого состою председателем по званию президента академии. В 1 ч. дня собрались в Николаевской обсерватории в кабинете директора Бредихина, и он прочитал нам отчет деятельности обсерватории за время с 1 ноября 89 по 1 сентября 91. Отрадно видеть, как оживилось это ученое учреждение с тех пор, как во главе его стоит умный, живой и деятельный Фед. Александр. Бредихин. Работа кипит, вычисления, лежавшие под спудом, стали быстро печататься, астрофизике дан толчок вперед, царство вялых шведов и немцев прекратилось, многие из них повыбыли, уступив свое место молодым русским ученым, жаждущим дела, которые прежде или затирались, или вовсе не допускались. Пулково вступило в постоянные сношения с другими русскими обсерваториями.
Суббота. 28. В заседании председательствующий Я. К. Грот представил первые окончательно отпечатанные листы академического словаря. Показал также отзывы разных лиц, коим было поручено высказаться о сочинениях на Пушкинскую премию. Полную премию можно будет выдать одному Я. П. Полонскому за «Вечерний звон». Гр. Кутузов считает достойным поощрительной премии сборник стихотворений Львовой. Остальные - рассказы Потапенки, Эсхилов «Скованный Прометей» в переводе Мережковского, трагедия Кн. Сумбатова и пр. ничего не получат.
Воскрес. 29. Фет прислал мне прелестное стихотворение на погребение Аликс.
Там, где на красные ступени,
У гроба, где стоите вы,
Склонялись царские колени
И венценосные главы,
Немеет скорбь, сгорают слезы,
Когда, как жертва убрана,
Нежней и чище вешней розы
Сама безмолвствует она.
Лишь миг цвела она меж нами
С улыбкой счастия в тиши,
Чтоб восприяли мы сердцами
Весь аромат ее души.
Нам не поведал Ангел света,
Зачем, когда переносил
К нам райский цвет он, - в час рассвета
Его он в бездну уронил.
Иль полным благодатной силы,
Цветку расцвесть в руке Творца,
Чтобы скорбящих у могилы
Родные врачевать сердца.
14 октября (2 октября). Среда. Начал новую книгу известного сельского учителя-любителя Рачинского «Сельская школа». Автор известен мне лишь понаслышке, по его рассказу «Школьный поход в Нилову пустынь» да по газетной статье. Раскрыв книгу, я сразу ею увлекся и жадно читаю. Она есть взятое из действительности подтверждение заветных мечтаний Достоевского. Я вижу в Рачинском ту же привязанность к детям своей школы, какую я сам испытывал к солдатам Измайловской Государевой роты, а теперь питаю к Преображенцам.
13 ноября (1 ноября). Павловск.
Четверг. 31. Вчера познакомился с известным юристом сенатором Анат. Фед. Кони, очень приятным человеком. Пригласил его в Мраморный, чтобы посоветоваться насчет процесса Академии с Ахматовой. У Кони много знакомств в литературном кругу. Он был дружен с покойным Ив. Ал. Гончаровым. Я узнал от Кони, как Иван Александрович был ко мне расположен и как дорожил каждым моим письмом, каждой строчкой. Раз, в присутствии Кони, он получил от меня записку и прочел ему ее. Кони попросил его подарить ему конверт с адресом, написанным моей рукой, чтобы отдать его некому Гогелю, собирателю автографов. Ив. Алекс. не говоря ни слова спрятал конверт в ящик и запер на ключ.
В заседании 2 отделения академии, назначенном взамен несостоявшегося в субботу, избирали членов-корреспондентов на имеющиеся вакансии. Я просил... замолвить слово за автора «Сельской школы» С. А. Рачинского как за одного из полезных русских людей, деятелей на поприще народного образования... Баллотировкой избрали единогласно в гл.-корреспонденты Рачинского, Пыпина и Графа А. Голенищева-Кутузова.
20 ноября (8 ноября). Мраморный.Четверг. 7. Дома вечером засел читать письма покойного Ив. Алекс. Гончарова. После его смерти его душеприказчики возвратили мне все мои письма к нему, кроме тех, которые покойный сам принес мне года 2 назад, боясь, что кто-нибудь ими завладеет. Он завещал мне бронзовую ширмочку с фотографиями покойных Государя и Императрицы, Саши, Минни, Владимира, Алексея, Сергея, Павла и Мари и раскрашенные портреты мой и жены в складной кожаной рамке. Время прошло очень приятно и скоро в перечитывании его писем ко мне и моих к нему. Переписка начинается с 1884 года. Я успел прочесть только половину.
21 ноября (9 ноября). Прочитал все 34 письма И. А. Гончарова, обнимающие промежуток времени с января 84 по 31 декабря 91 года. В связи с ними читал и мои письма к нему. Когда-нибудь, не скоро, в печати эта переписка представит очень приятное чтение. Но исполню волю покойного, я, пока жив, не напечатаю ее.
23 ноября (11 ноября). Я по-прежнему остался председателем комитета Измайловского Досуга. Офицеры постановили на общем собрании, еще когда я служил в полку, что я буду председательствовать, пока сам не откажусь. В последнем заседании комитета было постановлено, чтобы каждый из нас, членов комитета, взял на себя любой отдел из истории нашей литературы начиная с времен Петра I и прочел бы о нем на Досуге. Была уже у нас попытка излагать историю родной словесности с древнейших времен, но это не удалось. Теперь же на мою долю выпало рассказать или написать про литературную деятельность Екатерины II, и я готовлюсь к этому.
Понедельник. 11. Видел у Репина новые, еще не выставленные картины: хохот запорожцев, отвечающих на грамоту султану, и «Крестный ход».
В городе, в обществе, на бирже поговаривают, что Германия воспользуется нашим невыгодным положением, голодом и еще не начатым перевооружением и объявит нам войну.
Продолжение следует...
июнь 1877
[1879 год] июнь 1879
июль и август 1879
сентябрь и октябрь 1879
[1880 год] март 1880
апрель и май 1880
июнь 1880
июль 1880
осень 1880
[1886 год] июнь 1886
июль 1886
август 1886
сентябрь 1886
октябрь 1886
[1888 год] август 1888
сентябрь 1888
октябрь 1888
ноябрь 1888
декабрь 1888
[1889 год] январь 1889
февраль 1889
март 1889
апрель - май 1889
[1890 год] январь 1890
февраль и март 1890
ноябрь 1890
декабрь 1890
[1891 год] зима 1891
весна 1891
лето 1891
2 сентября (21 августа). Вот уже ровно полгода я не в состоянии сочинить ни одной строчки стихов. И не запомню такого продолжительного перерыва в своей творческой работе. Эта неповоротливость ума и оскудение мысли меня очень смущает и тяготит.
6 сентября (25 августа). Ездил кататься с Мама, чтобы иметь случай поговорить с глазу на глаз. Ей хотелось отвести душу со мною наедине. Ее тревожат недоразумения, возникшие во время путешествия Цесаревича с греческим Giorgie на «Памяти Азова». Giorgie спас ему жизнь, ударом палки свалив с ног убийцу-японца, покусившегося на жизнь Цесаревича в Отсу. Этот подвиг не заслужил Олину сыну ничьей благодарности, об нем даже старались умалчивать, приписав спасение одному из полицейских. Государь даже слова не написал и не телеграфировал GИorgie. Ему не было позволено сопровождать Цесаревича в путешествие по Сибири. Теперь разъяснилось, что свита Цесаревича, не ужившись с кают-компанией «Памяти Азова», невзлюбила и входившего в состав ее GИorgie. Его оклеветали в глазах Государя, сообщали, будто GИorgie имел дурное влияние на Цесаревича, и возводили на него всякую небывальщину. Надеюсь, что все эти недоразумения будут разъяснены и устранены теперь, при свидании в Дании.
9 сентября (28 августа). Среда. Всенощную отстоял в здешней учительской семинарии. Тамошнее богослужение не мне одному нравится: мне говорил и фельдфебель Кидалов, что священник и один из учеников так «трогательно» читают возгласы и шестопсалмие. Впервые слышу это выражение от простого солдата.
Оля телеграфировала, что Государь пожаловал ее сыну Giorgie золотую медаль за спасение погибающего. По-видимому, в Дании состоялось объяснение и недоразумения устранены.
Фет на мои жалобы, что Муза вот уже полгода как ко мне не возвращается, ответил прелестными стихами:
Не сетуй, будто бы увяла
Мечта, встречавшая зарю,
И что давно не призывала
Тебя богиня к алтарю.
И сам ты храм любвеобильный,
И усладительной волной
В него влетает зов всесильный,
Колебля свод его живой.
Пускай чредой неутомимой
Теснятся трудовые дни,
Но помним мы, что там незримый
Орган безмолвствует в тени.
Когда затихнут на мгновенье
И блеск, и шум, - тогда лови
И мир души, и вдохновенье,
И нам запой слова любви.
21 сентября (9 сентября). Понедельник.15-го числа скончался Ив. Ал. Гончаров. Мне об этом телеграфировала ходившая за ним старушка Ал. Ив. Трейшут. Я поехал поклониться его праху. На Моховой в доме No 3, где я часто бывал у покойного, в кабинете, из которого убрали всю мебель, лежал старичок, точно спящий.
11 октября (29 сентября). Павловск.Четверг. 26. Я созвал Пулковский комитет, которого состою председателем по званию президента академии. В 1 ч. дня собрались в Николаевской обсерватории в кабинете директора Бредихина, и он прочитал нам отчет деятельности обсерватории за время с 1 ноября 89 по 1 сентября 91. Отрадно видеть, как оживилось это ученое учреждение с тех пор, как во главе его стоит умный, живой и деятельный Фед. Александр. Бредихин. Работа кипит, вычисления, лежавшие под спудом, стали быстро печататься, астрофизике дан толчок вперед, царство вялых шведов и немцев прекратилось, многие из них повыбыли, уступив свое место молодым русским ученым, жаждущим дела, которые прежде или затирались, или вовсе не допускались. Пулково вступило в постоянные сношения с другими русскими обсерваториями.
Суббота. 28. В заседании председательствующий Я. К. Грот представил первые окончательно отпечатанные листы академического словаря. Показал также отзывы разных лиц, коим было поручено высказаться о сочинениях на Пушкинскую премию. Полную премию можно будет выдать одному Я. П. Полонскому за «Вечерний звон». Гр. Кутузов считает достойным поощрительной премии сборник стихотворений Львовой. Остальные - рассказы Потапенки, Эсхилов «Скованный Прометей» в переводе Мережковского, трагедия Кн. Сумбатова и пр. ничего не получат.
Воскрес. 29. Фет прислал мне прелестное стихотворение на погребение Аликс.
Там, где на красные ступени,
У гроба, где стоите вы,
Склонялись царские колени
И венценосные главы,
Немеет скорбь, сгорают слезы,
Когда, как жертва убрана,
Нежней и чище вешней розы
Сама безмолвствует она.
Лишь миг цвела она меж нами
С улыбкой счастия в тиши,
Чтоб восприяли мы сердцами
Весь аромат ее души.
Нам не поведал Ангел света,
Зачем, когда переносил
К нам райский цвет он, - в час рассвета
Его он в бездну уронил.
Иль полным благодатной силы,
Цветку расцвесть в руке Творца,
Чтобы скорбящих у могилы
Родные врачевать сердца.
14 октября (2 октября). Среда. Начал новую книгу известного сельского учителя-любителя Рачинского «Сельская школа». Автор известен мне лишь понаслышке, по его рассказу «Школьный поход в Нилову пустынь» да по газетной статье. Раскрыв книгу, я сразу ею увлекся и жадно читаю. Она есть взятое из действительности подтверждение заветных мечтаний Достоевского. Я вижу в Рачинском ту же привязанность к детям своей школы, какую я сам испытывал к солдатам Измайловской Государевой роты, а теперь питаю к Преображенцам.
13 ноября (1 ноября). Павловск.
Четверг. 31. Вчера познакомился с известным юристом сенатором Анат. Фед. Кони, очень приятным человеком. Пригласил его в Мраморный, чтобы посоветоваться насчет процесса Академии с Ахматовой. У Кони много знакомств в литературном кругу. Он был дружен с покойным Ив. Ал. Гончаровым. Я узнал от Кони, как Иван Александрович был ко мне расположен и как дорожил каждым моим письмом, каждой строчкой. Раз, в присутствии Кони, он получил от меня записку и прочел ему ее. Кони попросил его подарить ему конверт с адресом, написанным моей рукой, чтобы отдать его некому Гогелю, собирателю автографов. Ив. Алекс. не говоря ни слова спрятал конверт в ящик и запер на ключ.
В заседании 2 отделения академии, назначенном взамен несостоявшегося в субботу, избирали членов-корреспондентов на имеющиеся вакансии. Я просил... замолвить слово за автора «Сельской школы» С. А. Рачинского как за одного из полезных русских людей, деятелей на поприще народного образования... Баллотировкой избрали единогласно в гл.-корреспонденты Рачинского, Пыпина и Графа А. Голенищева-Кутузова.
20 ноября (8 ноября). Мраморный.Четверг. 7. Дома вечером засел читать письма покойного Ив. Алекс. Гончарова. После его смерти его душеприказчики возвратили мне все мои письма к нему, кроме тех, которые покойный сам принес мне года 2 назад, боясь, что кто-нибудь ими завладеет. Он завещал мне бронзовую ширмочку с фотографиями покойных Государя и Императрицы, Саши, Минни, Владимира, Алексея, Сергея, Павла и Мари и раскрашенные портреты мой и жены в складной кожаной рамке. Время прошло очень приятно и скоро в перечитывании его писем ко мне и моих к нему. Переписка начинается с 1884 года. Я успел прочесть только половину.
21 ноября (9 ноября). Прочитал все 34 письма И. А. Гончарова, обнимающие промежуток времени с января 84 по 31 декабря 91 года. В связи с ними читал и мои письма к нему. Когда-нибудь, не скоро, в печати эта переписка представит очень приятное чтение. Но исполню волю покойного, я, пока жив, не напечатаю ее.
23 ноября (11 ноября). Я по-прежнему остался председателем комитета Измайловского Досуга. Офицеры постановили на общем собрании, еще когда я служил в полку, что я буду председательствовать, пока сам не откажусь. В последнем заседании комитета было постановлено, чтобы каждый из нас, членов комитета, взял на себя любой отдел из истории нашей литературы начиная с времен Петра I и прочел бы о нем на Досуге. Была уже у нас попытка излагать историю родной словесности с древнейших времен, но это не удалось. Теперь же на мою долю выпало рассказать или написать про литературную деятельность Екатерины II, и я готовлюсь к этому.
Понедельник. 11. Видел у Репина новые, еще не выставленные картины: хохот запорожцев, отвечающих на грамоту султану, и «Крестный ход».
В городе, в обществе, на бирже поговаривают, что Германия воспользуется нашим невыгодным положением, голодом и еще не начатым перевооружением и объявит нам войну.
Продолжение следует...