По великой Оби. Часть 1: Югра
Достигнув устья Иртыша, выходим в Обь, и хотя выше по течению остались начало реки у слияния Катуни с Бией в алтайских предгорьях, полустепной Барнаул, огромный Новосибирск, нефтяные Нижневаторвск и Сургут, у нас впереди - низовья, и чтобы оценить масштаб, начну рассказ с сухой статистики. Обь - главная река Западной Сибири, крупнейшая в России по площади бассейна (почти 3 миллиона квадратных километров, одного порядка с Конго, Нилом, Параной и Миссисипи), даже без Иртыша вторая по длине после Лены (3650км, а с Иртышом 5410км), и наряду с Амуром четвёртая в России по расходу воды (12 тысяч кубометров в секунду, то есть в полтора раза крупнее Волги). Впрочем, сибирским рекам изрядно портит статистику сезонность: летняя Обь по расходу воды не уступает Янцзы, но только медленнее и мельче, а значит - шире. Нам же повезло вдвойне: аномальное половодье в верховьях к августу только-только дошло сюда: от видевших обе реки людей я слышал, что ниже Салехарда Обь бывает шире Амазонки.
В общем, такой большой реки я ещё не видел. И осмотрев показанный в прошлых 4 частях Ханты-Мансийск, мы с Константином nord-ursus отправились на "Метеоре" через пол-Югры в Берёзово на самом её краю - это 568 километров, 12 часов хода, красивые берега, глухие пристани с колоритнейшим людом, вокзал в Приобье, старые церкви у вогульских городищ, первые русские сёла Сибири и истоки югорской нефтянки под меняющейся каждые полчаса погодой.
Устье Иртыша, отмеченное в лабиринтах проток плавучей часовней, я уже показывал - смотрите по первой ссылке в первом абзаце в самом конце большого поста, а здесь так сразу с Оби и начнём. По сравнению с Иртышом она совсем другая: тот был узок, свиреп и быстр, а она - бесконечная, медленная, ленивая, я бы даже сказал - флегматичная: Степной богатырь и Великая мать, мужское и женское начала Югории.
2.
Справа - неприступные кручи с тайгой на гребнях, слева - плоская пойма с деревьями почти от уровня воды, образующими тонкие полоски среди бесчисленных проток. Ширина реки на всём пути от Хантов до Берёзова в среднем 2-3 километра, и это не водохранилища, как на Волге или Днепре, а живое естественное русло - вид его порой почти морской.
3.
Навстречу проходит другой "Метеор", всю ночь шедший в Ханты-Мансийск из Берёзова - мы едем точно на таком же, фотографируя с курилки под хорошо заметным навесом между двух адски тарахтящих труб. Посёлок на заднем плане - кажется, Белогорье километрах в 20 от Ханты-Мансийска но без наземной дороги туда:
4.
Практически напротив него - посёлок Кирпичный, близ которого хорошо видны деревянные дома и башни. Это Обской городок, первый русский острог на этом месте, основанный казаками Ивана Мансурова в 1585 году, то есть раньше Тюмени и Тобольска, но упразднённый и разобранный всего через 9 лет. Про поэтапное возрождение города в устье Иртыша (хотя и километрах в 20 отсюда) я рассказывал в контексте Самарова и Остяко-Вогульска, ну а здесь - само собой, новодел, на взгляд издалека весьма удачный:
5.
И Кирпичный, и Белогорье, и Троицу "Метеор" пролетает без остановок - сюда ходит "Югорский" на воздушной подушке, которого (равно как и сам "Метеор" подробно) я показывал в посте про флот северных рек. Пристани "Метеора" начинаются дальше, он идёт как электричка, держа график минуту в минуту, у причалов разворачиваясь и швартуясь носом против течения. Почти все пристани - типовые как на кадре ниже, и почти все - на правом берегу. Но первая - левобережная Елизарово через полтора часа после Ханты-Мансийска, внешне оказалась совершенно не примечательна, и кроме типвого причала я там ничего и не заснял. Следующая пристань Кедровый - на правом берегу буквально через 20 минут:
6.
Низовья Оби - это непарадная Югра без месторождений-гигантов и вырастающих за несколько десятилетий городов на пустом месте. И о том, что мы в богатейшем регионе России, не напоминает почти ничего, кроме разве что обилия стелокпакетов в неряшливых бараках:
7.
Следующая пристань с красивым названием Урманный ("урман" - по-татарски темнохвойный лес, то есть Таёжный) обслуживает два посёлка - собственно Урманный и Красноленинский:
8.
Причём находится именно в последнем:
8а.
Пришвартовать судно - это не остановить поезд или автобус у перрона: разворот, подход к пристани, собственно швартовка за толстые канаты, установка трапа и проход пассажиров, которым человек из команды неизменно подаёт руку, а затем всё то же самое в обратном порядке. На причалах нет ни касс, ни магазинов, но в салоне "Метеора" есть своя касса и свой буфет, где всю дорогу пекли пирожки с картошкой.
9.
На причалах - рыбаки. Судно подходит пару раз в день, а рыба - круглосуточно:
10.
Посёлок стоит на высоком берегу, а внизу лишь сараи да лодки. Гряда обрывов - узкий Кошкин мыс, за которым длинный и извилистый, как фьорд, залив Пага:
11.
У начала мыса - хантыйские "зимние дома" и ржавое нефтехранилище:
12.
Заливов, мысов и островов тут вообще как-то много. На заливе стоит и следующая пристань Горнореченск - посёлок скрыт за деревьями правее края кадра, а слева горка Северная и выселок Рыбоучасток:
13.
В заливе что-то утонуло, так и не поймёшь даже, что:
14.
Первый крупный посёлок - Карымкары (1,1 тыс. жителей), место которого обжито югорцами уже более тысячи лет. Казаки застали здесь крупное остяцкое поселение Карингвож ("Стерляжий городок"), а нынешние название значит судя по всему то же самое, но на языке коми. Не удивляйтесь: коми сто лет назад не зря слыли "евреями Севера": деловитые и самодостаточные, они с 14-15 веков вели свою колонизацию Севера почти независимо от русских, и даже название "Обь", по одной из версий, восходит к комяцкому "Обдора" - "Заснеженный край".
15.
Но коми здесь давно не живут, а Карымкар прославился ещё и жестокими боями Гражданской войны, длившимися аж до 1921 года. В 1920-25 годах, видимо чтобы стереть память о местных крестьянских восстаниях, посёлок назывался Красноленинский (затем, видимо, отправив это название чуть выше по течению), до 1961 года Кеушинский, а затем как-то вновь стал Карымкаром - редчайший в СССР случай возвращения дореволюционного названия. У реки впечатляют огромные амбары на сваях:
16.
А на пристани - шкипер, при виде которого дети на "Метеоре" сразу начали спрашивать своих мам "А это что, пират?!".
17.
С другой стороны причала - опять же рыбаки. В заграмождённом сумками широком салоне "Метеора" много народу и постоянное движение - кто-то идёт в курилку, кто-то в гальюн, кто-то в буфет, у кассы от пристани до пристани не всегда рассасывается очередь. Носятся дети, мужики играют в карты за чайком, я лузгаю припасённый из дома арахис. Русские, татары, ханты, ненцы и ещё бог весть. Особенно запомнился мальчишка лёт 9-11, постоянно бегавший мимо меня, периодически опираясь мне на коленку, как на поручень - меня он раздражал, пока я не увидел его мать - задёрганную женщину с сальными волосами, сорванным голосом и суицидальным взглядом, разговаривавшую с ним исключительно криком. А вообще-то детей на борту было много, и у большинства мамы вполне благообразны - но потому и не запомнились мне. Ещё был большой мужик-командировочный, сетовавший, что уже две недели на этом "Метеоре" мотается между "объектами". И постоянный громкий шум злого мотора.
18.
От Карымкар до следующей пристани Большие Леуши тянется по местным меркам небольшое Северо-Рогожниковское месторождение (430 миллионнов тонн нефти), но с реки об этом ни за что не догадаться - честно говоря, после поездки я думал, что в этой части округа нефть вообще не добывают. Хотя знающий эти края человек, наверное, сразу бы обо всём догадался по грузовой пристани у Больших Леуш:
19.
Собственно, эти берега и есть колыбель западно-сибирской нефтянки, третьего по величине нефтедобывающего района мира после Персидского и Мексиканского заливов: за пару лет до знаменитых мегионских телеграмм Фармана Салманова, 6 апреля 1959 года близ следующего на пути "Метеора" села Малый Атлым партия Владимира Соболевского нашла первую нефть в Западной Сибири. Малоатлымское месторождение оказалось совсем маленьким, "не имевшим промышленного значения", и год спустя его затмило открытие Шаимской нефти в 300 километрах отсюда, а там уже и Салманов нащупал крупнейший нефтяной район на востоке нынешнего ХМАО. Малый Атлым так и остался тихой деревушкой у реки:
20.
Берег с причалом обращён к Оби, за поворотом залив речки Малый Атлым, вмещающий целую "агломерацию" - вдали виден Заречный, а выше по заливу стоит Комсомольский:
21.
И хотя тут есть дороги - лодка всё-таки сподручнее машины:
22.
Малоатлымский залив. Как уже говорилось, мы попали на половодье, к августу спустившееся сюда из верховий - отсюда такие сюжеты вроде торчащих из воды столбов электропередач, вдоль которых километровый залив, наверное, можно перейти вброд:
23.
Деревянный мостик через устье Малого Атлыма:
24.
Первые на нашем пути признаки осени, все краски которой мы ещё увидим на Полярном Урале:
25.
Снова залив, на этот раз реки Большой Атлым, но тоже с одноимённым селом. Большое новое здание справа - скорее всего, школа, в сибирских сёлах они потрясающе монументальны:
26.
Своей пристани в Большом Атлыме нет, да и вода обманчива - там скорее всего до дна полметра, а в не столь многоводные годы и вовсе луга. Пристань Сотниково болтается у каких-то островков, и пассажиров "Метеора" встречают моторные лодки:
27.
Обской пейзаж - мощь правого берега, плоскость левого да теряющийся в перспективе русла горизонт. Мы прошли уже почти половину пути, и чтобы оценить масштаб и монотонность пространство, вдумайтесь, что всё показанное выше - это 5 часов пути. Между тем, Обь уходит всё западнее, к Уральским горам, и всё ближе те притоки, куда волоком попадали из бассейна Чусовой, то есть Камы, то есть Волги. Справа показалось самое интересное на всём пути место - крупный по северным меркам ПГТ-райцентр (3,4 тыс. жителей) с самым унылым на всём маршруте название Октябрьское:
28.
Но ПГТ он стал лишь в 1959 году, а село до 1937-го называлось Кондинским... и его не стоит путать с одноимённом посёлком, стоящим ныне в стороне от Оби - тот Кондинский до 1961 года назывался Нахрачи, а этот был Кондинским испокон веков, по крайней мере ещё до прихода русских из преимущественно вогульского (мансийского) Пелымского княжество выделилось сопоставимое по масштабу Кондинское княжество, населённое в основном остяками (хантами), но управлявшееся более агрессивными вогулами. Этим-то и воспользовались русские: в 1594 году казаки и восставшие ханты захватили Кондинский городок, и бывшее княжество, разделённое на две волости между крещёнными князьцами Фёдором и Василием стала крупнейшим в Западной Сибири источником ясака.
29.
И хотя в 1609 и 1611-12 годах тут вспыхивали уже антирусские восстания, это в принципе была самая населённая и богатая часть Югории, где к тому же находился её языческий центр - те самые Нахрачи, ставшие Кондинским ныне. Как результат, в 1653 году здесь был основан первый в Сибири (наряду с Междугорским под Тобольском) Кодский монастырь, от которого сохранился главный храм - старейшая на всей Оби Троицкая церковь (1731-58) с непривычной в Сибири шатровой колокольней. Колокольня, впрочем, лишь релпика: с 1891 года как женская обитель в 1930-е годы был упразднёна и разрушена, а чуть позже и название села сменилось на безликое Октябрьское. Сейчас это вроде бы приходской храм:
30.
Нынешний посёлок выглядит оживлённым и ухоженным. На позапрошлом кадре заметен внушительных размеров ДК и выглядывающая из-за него странная конструкция в виде гриба со стеклянной толстой "ножкой" и косой шляпкой. Через Обь сюда постоянно идут автопаромы - из Октябрьского начинается построенная несколько лет назад дорога на север, ведущая в далёкий Надым.
31.
Вот её начало. Для пассажиров тут не просто причал, а целый дебаркадер, как в Омске или Тобольске:
32.
Люди на причале. Две девушки очень восточной красоты - не знаю даже, какого они народа:
33.
Дальше я умудрился досадным образом проглядеть ПГТ Андра (1,9 тыс. жителей), основанный в 1984 году для обслуживания компрессорной станции трансконтинентального газопровода и примечательный своей "финской" застройкой... но вот, проглядел и даже не очень понимаю, что именно понимается под этим словом. Пристани там всё равно нет, а к концу 6-го часа пути я потерял бдительность. В какой-то момент "Метеор" вдруг ныряет в пойму левого берега, несётся по Алёшкинской протоке практически в противоположную основному направлению сторону. За плавнями поймы виден правый берег главного русла Оби, а протока вся буквально забита бункеровочными судами разных размеров и форм:
34.
За очередным поворотом открывается огромный по речным меркам порт, и под его кранами можно разглядеть вагоны товарных поездов. Впереди ПГТ Приобье (6,5 тыс. жителей) на конце построенной в 1959-64 годах железной дороги из Екатеринбурга, узел 18 газопроводов и один из крупнейших портов Оби:
35.
Собственно, между двух главных транспортных узлов - порта и компрессорной станции ниже по протоке и пассажирского вокзала выше и расположен центр Приобья. Строили его в 1960-х годах выходцы с юга - главные улицы здесь называются Крымская, Севастопольская и Одесская. Здесь же и церковь Симеона Верхотурского (Верхотурье как раз на этой железной дороге) и.... православный крест из труб!
36.
Отсюда есть и автодорога через соседнюю Нягань в Ханты-Мансийск, но всё же главной остаётся река - вот чья-то лодка припаркована пришвартована у забора:
37.
Навстречу скользит автопаром. Слева виден дебаркадер, ближе скользит автопаром, четвёртый или пятый за полчаса пути сюда из Октябрьского, а посредине возвышается большой и громоздкий вокзал:
38.
Швартуемся. Мы прошли пол-пути, 6 часов и 340 километров, так что у команды - перекур, а у пассажиров возможность размять ноги - стоянка 45 минут:
39.
Дебаркадер хоть и новый, и стоит не вплотную к берегу. Отвыкнув от твёрдой земли под ногами, я практически на ровном месте споткнулся и чуть не подвернул ногу. До вокзала метров 200 по прямой, но надо обойти стоящие на путях товарняки. Однако 45 минут хватит с запасом:
40.
Вид в сторону порта. Мозг отказывается верить, что это действительно железная дорога:
41.
Хотя и с ручными стрелками:
41а.
На путях - московский поезд, подгаданный к "Метеору" - отходят они почти одновременно, но всё же "Метеор" везёт на поезд людей из посёлков - жителям Ханты-Мансийска ближе следующая станция Нягань. У входа в один вагонов пассажирка говорила по мобильнику с характерным акцентом, обещая кому-то скоро "прыйыхать" - в Югре и на Ямале традиционно живёт много украинцев, причём в первую очередь западенцев - ведь основанные ещё автрийцами Галицкие нефтепромыслы были такой же кузницей кадров, как Баку или Татарстан с Башкирией. Когда я сам в Западную Украину катался часто, в поезде Москва-Черновцы почти всегда находились люди, ехавшие из Надыма, Уренгоя или Нижневартовска непременно в Ивано-Франковск. Сейчас мне интереснее всего, как они не сходят с ума, как минимум дважды перемещаясь между двумя взаимоисключающими реальностями.
42.
Старый вокзал с разобранной крышей (доски - бывшие стропила), и вполне возможно, что сейчас его уже и нет:
43.
Новый вокзал - буквально с иголочки, внутри ещё не все помещения открыты (по крайней мере мне так показалось):
44.
Привокзальный посёлок с чьими-то очень странными хоромами, более всего похожими на касбы (замки) Магриба:
45.
Об остальном Приобье, а также о "Зорях", последним гнездом которых оно ныне является, подробнее читайте у nord-traveller, нам же пора было спешить на "Метеор".
46.
На самом деле нам очень повезло в тот день с погодой. А бывает здесь и вот так (как по ссылке, в смысле) - шторм на Оби, опоздание "Метеора", отказ брать новых пассажиров, чья-то попытка уехать на моторной лодке и её крушение с гибелью ребёнка, и наконец возвращение "Метеора" с разбитым волной стеклом и перепуганным вусмерть пассажирами. Причём - в июле. "Годы идут, а Север - всё равно Север".
47.
Начинается посадка, "старые" и "новые" пассажиры (а обновляется здесь контингент примерно наполовину) проходят в общем порядке, показывая билет контролёрше, и только мамы с маленькими детьми - вне очереди.
48.
49.
Отправляемся, у выхода из протоки закинув человека с сумкой на бункеровочное судно:
50.
И вот уже снова несёмся по Оби. Но берега её всё те же, а на последние 200 с лишним километров всего три остановки. Через полчаса от Приобья вновь на правом берегу встречают Шеркалы, первое русское село (а не казачья крепость) на Оби, основанное в 1595 году у хорошо заметных Трёх Братьев, городищ разных эпох, на первом из которых люди жили ещё до прихода угров, а на последнем в 14-15 веках обосновались уже нам знакомые коми, называвшие это поселение Шеркар. Оно сгорело в 16 веке, ну а русские обосновались уже в заливе, а не на мысу. Ныне из тысячи жителей села около трёхсот - ханты.
51.
Обезглавленная Спасская церковь (1904-11) кажется по виду лет на сто постарше. Вообще же удивительно, сколько русских церквей в этом северном краю. Ещё тут есть Шеркальский этнографический музей (1982) среднеобских ханты, большая часть экспонатов которого привезена из деревни Лохтокурт. Говорят, у него очень хороший директор Наталья Окрюкова, многие вещи нашедшая или сделавшая своими руками... но посетителей там вряд ли много.
52.
У села - странный мостик на заливе, каменная часть которого явно перекинута через основное русло впадающей речки, а деревянная - над большой водой половодья. Такое ощущение, что тут размыло насыпь, причём не факт, что в этом году:
53.
А пристань чуть встороне на крутом берегу:
54.
Следующее село со звучным названием Перебгрёбное встретило нас пришвартованной у берега плавполиклиникой "Николай Пирогов" - об этом типично северном явлении я уже писал в посте про флот северных рек, там это судно показано ближе. На "Метеор" тут села грустная хантыйка с мальчиком с загипсаванной рукой - и мы вспомнили, что видели их на "Родине": мальчик на теплоходе упал то ли с койки в каюте, то с лестницы и сломал руку, и их высадили для оказания помощи в этой самой плавполиклинике примерно за сутки до того, как здесь прошёл наш "Метеор". Само же Перегрёбное, как можно понять по виду дебаркадера - на самом деле огромное село (3,6 тыс. жителей), возникшее в 1904 году у переправы (отсюдо название), а разросшееся с 1978 у очередной газокомпрессорной станции.
55.
За Перегрёбным река поворачивает - теперь мы едем уже не на северо-запад, а на северо-восток. Главное русло Оби распадается надвое - направо уходит Большая Обь, налево Обь Малая - словно непокорный Иртыш вновь вырвался наружу и пошёл своим путём. Место их разделения я заснял, но оно смотрится лишь в реале - бескрайнее пространство воды с тонкой линией берега на горизонте. Теплоходы курсируют по Большой Оби через Казым-мыс, Лопхари, Горки и Питляр (но и в Берёзово как-то заходят), "Метеор" же уходит в Малую Обь. Пойма теперь с обеих сторон, только по правому берегу собственно обская, а по левому - междуречья Оби и Северной Сосьвы, текущих здесь почти параллельно. Предпоследняя пристань Нижние Нарыкары на левом берегу - обской порт круного сосьвинского посёлка Игрим, до которого есть дорога, километров 20 через болота. Здесь нам повстречался "Метеор", идущий в Ханты-Мансийск из Берёзова, проход к дебаркадеру - сквозь его салоны:
56.
Дальше по расписанию ещё часа три пути без остановок - нет среди этих болот и лабиринтов воды и суши достаточно крупных селений. По хорошей погоде мы опередили график - часа через полтора показалось старинное Берёзово, куда мы ещё полчаса подходили хитрой петлёй по протокам: оно стоит не на Оби, а тоже на Северной Сосьве в нескольких километрах от устья. Видна церковь Рождества Богородицы (1765-78), правее тройная крыша дебаркадера, левее строящийся речной вокзал, а вон под той четвёркой тонких труб гостиница, где нам предстояло заночевать. Хантыйка с ребёнком с загипсованной рукой спросит в кассе билет до Салехарда, но туда "Метеор" пойдёт лишь через день.
57.
О Берёзове - в следующей части.
ИРТЫШ и ОБЬ-2015
Холодные берега Югории. Вступление и ссылки на прошлые части.
Теплоходы. "Родина" и "Механик Калашников".
Флот северных рек.
Омск - см. оглавление.
По Иртышу.
Омск с воды.
Омская область.
Тюменская область до Тобольска.
Ночной Тобольск.
Север Тюменской области и Ханты-Мансийск с воды.
Ханты-Мансийск.
Общий колорит.
Самарово и чугас.
Остяко-Вогульск. Прогулка по центру.
Торум Маа и Археопарк.
По Оби.
Ханты-Мансийск - Берёзово на "Метеоре".
Берёзово.
Поездка к святыням ханты.
Теги - Салехард на "Метеоре".
Салехард.
Обская губа.