Битва за Украину. Часть 5
Часть 1-я
Часть 2-я
Часть 3-я
Часть 4-я
5. Тарас Таращанский, или Без царя в голове.
Первые семнадцать лет моей жизни прошли, можно сказать, под знаком Кобзаря. Я появился на свет божий в небольшом украинском городке, в ста пятнадцати километрах от Киева. В роддоме, расположенном на центральной улице, носящей имя великого украинского поэта, художника, этнографа, "народного самородка".
На этой же улице, в одном из частных домов, - он не сохранился - родители некоторое время снимали комнату. Чуть позже нашей семье выделили квартиру в новом доме, почти на самом углу улиц Розы Люксембург и Шевченко. Школа, в которую меня отвели первоклашкой, - Таращанская средняя школа №1, в которой провел все десять лет в классе "А", - тоже находится на улице Шевченко.
В начале семидесятых, когда закончили строительство новой школы с спортзалом, столовой и мастерскими - трехэтажное, светлое, с большими окнами здание примыкает к старому строению, составляя с ним один комплекс - старшие классы перевели на кабинетную систему. Нашему классу "А" выделили кабинет украинского языка и литературы. "Классным", соответственно, стал преподаватель мовы и укр. литературы Олексій Філімонович П. На стенах кабинета были развешаны портреты украинских классиков. На самом видном месте, естественно, портрет нашего "украинского все", нашего гениального поэта и художника.
По меньшей мере, три года просидел под его тяжелым взглядом.
А щоб вас трясця взяла, бісові діти! Навіщо зібралися купою? Чому байдикуєте, чому на панщину не йдете?! А ти, довгий парубок!.. Який сидить на задній парті - до тебе звертаюсь! Ох, відчуваю, що ти прихований москаль!..
Человек, на улице имени которого - мама, папа, спасибо за жизнь - ваш покорный слуга издал первые протестующие и вопросительные звуки, сам родился тоже неподалеку, хотя и несколько раньше. Мы с Тарасом Григорьевичем, можно сказать, земляки - Таращанский уезд соседствовал с Звенигородским. Нынешние дороги не чета тем, по которым некогда, где в рыдване или бричке, где в телеге, а когда и на своих двоих передвигался будущий украинский celebrity. От моей малой родины до малой родины Кобзаря всего полсотни километров, по шоссе на Лысянку и Звенигородку каких минут сорок езды. Но это так, к слову.
До переворота 1917-го года центральная улица в ту пору уездного города называлась - Дворянской. На переименованной украинскими коммунистами б. Дворянской и по сей день немало домов начала и середины XIX века. Но с кем бы из земляков я ни разговаривал об историческом прошлом нашего небольшого городка, - за исключением, опять же, единиц - никто ничего не знает, и знать не хочет. Люди живут как на ярмарке, одним днем (не в обиду будь сказано). Собственно, даже в путеводителях, или в отзывах, где упоминается Тараща, можно уже прочесть нелицеприятные строки о куцей исторической памяти, об этом своеобразном местечковом "манкуртизме".
Сооружения ансамбля присутственных мест были построены 1817 году. Памятники архитектуры местного значения. Официально в этот ансамбль, кроме самих присутственных мест и тюрьмы, входят флигели: земской управы, земского суда и казначейства. Но ни одна из построек ансамбля (как и абсолютно все памятки Таращи) не обозначена табличкой. Поэтому определить, где что, практически невозможно - местное население ничего не знает, а музей почти всегда закрыт.
И еще из той же серии:
"Следующая остановка - город Тараща. Райцентр на реке Котлуй и настоящий резерват провинциализма, и не потому, что так сказал Тарас Шевченко.., (выделено мною - sobolev_sv) а потому, что большинство жителей Таращи живет будто одним днем - ну не интересует их история родного города. Какие там памятки. Тут бы на базар сходить. А достопримечательностей в городке, который с 1801 года был уездным центром, довольно много. Оригинальных и редких для Киевщины" (Путеводитель: "Дванадцять маршрутів Київщиною". - К.: Грані-Т, 2008).
Вряд ли я смогу поправить положение с исторической памятью земляков (да и не ставлю такую задачу). И так наговорил достаточно, чтобы меня удостоили звания "позор нашей школы". А то и всего нашего славного городка. Дам лишь некоторые - фрагментарные - сведения. Чтобы читателям блога, тем терпеливым и любознательным друзьям, кого заинтересуют мои субъективные заметки по "украинскому вопросу", был понятен ландшафт и направление протекающих процессов - на примере именно этого маленького украинского городка.
На нынешней улице Шевченко (бывшей Дворянской), неподалеку от костела - снимок помещаю ниже - расположен архитектурный ансамбль служебных присутственных мест. Построен в течение 1803-1817 годов по проекту выдающегося русского архитектора, одного из основателей русского ампира, профессора Петербургской Академии художеств Адриана Захарова. В ансамбль входят флигели казначейства, земского суда и земской управы.
То есть, в девятнадцатом и в начале двадцатого века Тараща была уездным имперским городом со всеми атрибутами; в канун Октябрьского переворота это был 15-тысячный город, центр которого спланировали и выстроили по вполне европейскому плану, с участием архитекторов такого уровня, как вышеупомянутый Андриан Захаров.
Во второй половине девятнадцатого века в центре городе на улице Дворянской возвели каменную школу.
Таращанская районная гимназия "Эрудит" (бывшая Таращанская средняя школа №1"). Помещение строилось в три этапа.
Левая сторона построена в 1869 году. Правая сторона строилась нацистами в 1942-43. Корпус новой школы и спортивный зал в 70-х годах.
Новая каменная школа числилась по разряду "образцовых" в Киевской губернии. В первые годы она была двухклассной. Обучение велось на русском языке, и частично - на старославянском. Популярность школы была такова, что в семидесятых годах девятнадцатого века еврейская община Таращи - образовывавшая детишек в ешивах - написала челобитную в высокие инстанции. Оцените стиль изложения и логику обращавшихся с прошением.
"Обращаясь исключительно среди русско-христианского населения, мы, как русские подданные одного с ними Отечества, желаем окончательно слиться с сими последними. Такое слияние может осуществиться только тогда, когда евреи с самого своего детства, почти с молоком своей матери всасывали бы в себя русский язык, русские нравы и русские обычаи. Сознавая всю важность этого вопроса и желая подготовить наших детей быть полезными гражданами нашего государства и достойными сынами нашего возлюбленного Отечества, мы желаем добыть нашим детям воспитание совершенно в русском духе, так как мы убеждены, что тот, кто живет в России, должен быть русским.
Школа в этом случае может быть самым лучшим воспитателем наших детей - только школа, общая для русских и евреев. Только близкое знакомство их детей друг с другом может уничтожить в них всякое различие народности.
Открытие в Тараще двухклассного училища впервые дало нам возможность доставить нашим детям такое воспитание. Мы убедились, что дети наши, даже окончившие курс нашего казенного еврейского училища, не способны, строго говоря, поступить в первый класс двухклассного Таращанского училища и должны оставаться в приготовительном классе, где 60-70 учеников имеют одного учителя, которому трудно (если не невозможно) исполнять свои обязанности.
Дать ему помощника - вот наше искреннее желание. Для этой цели мы намерены хлопотать у подлежащего начальства об отпуске из специальных еврейских сумм денег на содержание ещё одного учителя при приготовительном классе. Потому покорнейше просим уведомить - не будет ли препятствий со стороны училищного начальства к исполнению нашего намерения».
Власти - и уездные, и школьные - пошли навстречу еврейской общине, чья численность в ту пору составляла если не половину всего населения уездного города. За 500 тогдашних руб. в год открыли новый класс и учредили вакансию учителя.
Вот такие телеграммы слали инспектора народных школ своему начальству в 1899 г.:
"Штатный смотритель Таращанского двухклассного городского училища сообщил мне, что господин Киевский губернатор 11 сего сентября в 6 часов утра инкогнито осматривал здание Таращанского двухклассного городского училища".
Клятые москальские чиновники и попы измывались над таращанской ребятней. Приучали детвору мыть руки перед едой и научали грамоте.
В 1917-м случилось сами знаете что. На сайте моей родной школы (http://erudite.at.ua/) - в разделе "историческая справка" - стоит прямая ссылка на сделанный по заказу "державной влады" ролик. Желающие могут узнать "всю правду" про освободительную борьбу УНР в 1917-1921 г.г.
http://www.youtube.com/watch?v=ZLMPQ66Difc&feature=youtu.be
Про еврейские погромы, про события, получившие название "Таращанское восстание", в нынешних украинских учебниках истории если и говорится, то скупо, глухо и неправду. Украинизаторы первый делом взорвали или разобрали четыре православных храма в Тараще и окрестностях. Город и уезд залили кровью. Центральную улицу города переименовали: кончились ваши "дворяне", теперь все мы грузины "украинцы". Школу в 20-х годах отмыли от крови и передали обратно в систему нарообразования, но преподавание теперь - и на протяжении всего дальнейшего времени велось на кулишовке украинском. В городе уцелел только один храм... польский костел.
Костел построен в 1890 году на Дворянской улице (нынешней Шевченко), он являлся настоящим украшением города. Изображения сооружения активно продавались на дореволюционных открытках, олицетворяя в себе своеобразный символ города. Тяжелая судьба постигла храм в революционный период: ксендз убежал за границу, орган разбили и повыбивали витражи.
В годы советской власти - до войны - украинизаторы планировали открыть там макаронную фабрику. Так и вижу табличку на стене костела: "Макаронная фабрика имени Т.Г. Шевченко"...
Но началась война, и этим планам самостийников не суждено было сбыться. Вынуждены были вспомнить и про патриотизм, и про Суворова с Невским (а также Богдана Хмельницкого). Немцы, кстати, не тронули костел. К зданию школы они достроили правое крыло, в этом строении тогда располагалась оккупационная администрация, там же функционировало гестапо. "Евроинтеграторы" обнесли часть территории школы каменной стеной. Я прекрасно помню вполне различаемое изображение имперского орла - оно было на стене у правого торца школьного здания. "Орла" постоянно замазывали чем-то строительно-штукатурным, но хищная немецкая птица после дождей проступала сквозь эту "косметику". "Сделано людьми". И только в семидесятых стену с германским орлом наконец разобрали.
Вернусь ненадолго в семидесятые годы, в пору своего школьного детства. Класс у нас был крепкий, пожалуй даже, особенный - как-то так сложилось. Ни до, ни после нашего выпуска не было такого, чтобы в один год в одном классе выпускались четыре золотых медалиста (а фактически - пять, одной девочке скостили балл в последний момент). Это в провинциальном-то городке. Еще раз напомню: школа с украинским языком обучения, все предметы, кроме русского языка - с четвертого класса - и русской литературы преподавались на мове. И вот я что-то не припомню, чтобы в разговорах с одноклассниками или ровесниками хоть когда-то всплывала тема Кобзаря. В старших классах говорили о многом, о разном. Читали, чтобы систематически, кроме школьной программы, единицы, но мне на эти "единицы" повезло. В подобравшемся узком кругу говорили, например, о высылке Солженицина (не вот, чтобы постоянно, и не так чтобы мы только этим и жилы, но тема всплывала). И взгляды были разные, в частности, на высылку того же Солженицина, от "правильно, что выслали!", до "человек правду про лагеря писал!.." Про Сергея Есенина говорили, хорошо помню эти разговоры. В том числе и о том, что Есенин "не сам повесился". Такие же разговоры ходили про Маяковского - и его странном "самоубийстве". Про Высоцкого, Галича... Да много о ком и о чем разговоры разговаривали. О Шевченко Тарасе Григорьевиче, - повторюсь - равно как о других "украинских классиках", вроде Григория Сковороды, Ивана Франко, Леси Украинки или Коцюбинского никаких разговоров "поза шкiльною програмою" не припоминаю. Обсуждали, если брать 9-й или 10-й класс, те книги и тех авторов, что были на слуху в семидесятых годах; обсуждали и кое-что из русской классики (хотя не все, конечно, не Достоевского - точно). Но не "Хiба ревуть воли, як ясла повнi" Панаса Мирного. И не "Сад божественных песен", надиктованных "призраком Григория Савича в 1805 году», т.е. через 11 лет после смерти реального Сковороды. Общались между собой в основном на украинском, но в старших классах, особенно. за пределами школы - все чаще и все больше - на русском. Человеческий мозг устроен почище всякой компьютерной программы - вещица много сложнее. Поэтому у многих в 16-17 годам происходила автонастройка - с плохой "битой" версии укросуржика кто-то постепенно, кто-то резко, как я, переходили на русский язык. Мне это было сделать просто, поскольку семья двуязычная, и русский я слышал наряду с украинским с первых дней жизни. Другим было сложнее, но и среди тех, кто родился "щирым" украинцем, знаю немало таких, кто перешел с суржика на русский. Я не говорю о тех, кто уехал учиться в Москву или в Питер, речь о ребятах и девушках, получавших образование на Украине, учившихся в вузах Киева, Харькова или Одессы. Более того, на русском было говорить круто. Русский в твоем багаже означал, что ты вырвался - или вот-вот вырвешься - из узкого тесного мещанского мирка, что пред тобой открылись новые горизонты. На той же центральной улице Шевченко в моем маленьком городке, - по выходным, вечерами, на местном "Бродвее" начиналась "движуха" - ох как часто уже звучала русская речь. Вот эта волна своеобразного русского языкового ренессанса, по моим собственным ощущениям, продлилась лет двадцать - все 70-е и 80-е годы. А потом наступила "катастройка".
Моя малая родина была прославлена еще полтора столетия назад "великим сыном" Украины, человеком, в чью честь названа центральная улица нынешнего райцентра Киевской области. Цитата непременно последует, но в свое время.
С наступлением независимости городок некоторое время жил бедной провинциальной жизнью, центром которой был базар. Столь часто упоминаемая мною улица Шевченко в 90-х даже в выходные, даже в праздничные дни оставалась пустынной - как будто в город опять вернулись немцы, как будто все жители попрятались в своих подвалах и погребах.
В двухтысячном году Тараща прогремела на весь мир: в лесу возле райцентра
было найдено печально знаменитое тело без головы. Позже на этом месте поставили памятный крест,
который теперь являет собой одну из двух главных достопримечательностей моей малой родины.
Голову несчастного журналиста так и не нашли. Чье тело именуют "таращанским трупом" тоже... гм, не до конца разобрались.
Но с той поры украинский политпаноптикум так и мечется в поисках утерянной головы - то ли Гонгадзе, то ли собственной.
Далее щадяще; разрыв шаблона - но в четверть силы. За 22 года нэзалежности многое изменилось в сравнении не с самыми простыми советскими временами. И не в лучшую сторону.
Школа, впрочем, на месте, там учится будущее поколение. По новым учебникам, под жовто-блакытным стягом и со своими новыми гербами.
Изображение с официального сайта Таращанской районной гимназии "Эрудит" (бывшая Тар-я СШ №1).
http://erudite.at.ua/ Вперед - в Евросоюз!..
Кстати, Таращанская районная рада, как и положено, бежит в Евросоюз впереди всей местной громады.
Ми глибоко переконані, що лише європейський вибір народу нашої країни та прагнення долучитися до європейських цінностей та свобод може стати основою для майбутнього розвитку України.
Зацените, дорогой читатель. Люди не могут в своем собственном городе таблички к историческим памятникам прикрепить, да убраться немного, но рвутся, с полуопущенными штанами, в "Европы". Туда, где историческую память как раз чтут. И где хорошо знают, кто такие Мазепа, Петлюра, Бандера и Шухевич, и как надо поступать с аборигенами, напялившими на себя вместо удобной в обиходе современной одежды вышиванки и шаровары. Так примут в дружные европейские объятия, так обслужат, что над "украинцами" будут смеяться даже аборигены Австралии и уцелевшие индейцы из резерваций.
Помимо улицы Шевченко в центральной части города расположены улицы: Ленина - пересекает ул. Шевченко, Советская (Радяньска) - параллельная, Карла Либкнехта - параллельно-скошенная, Богдана Хмельницкого - параллельная, Розы Люксембург - пересекается. Представьте, что у людей в головах. И это я еще не упомянуло Щорса, Буденного и Шухевича Котовского. Все это шизофреническое великолепие сразу за автостанцией упирается в улочку Ломаную, а на улочке той на месте высушенного болотца построили небольшую станцию для заправки газом. Далее, через лес, еще в советское время был проложен магистральный газопровод. Тот самый, из-за которого "самостийники" постоянно шныряют в Москву.
Неудивительно, что людей клинит. И настолько клинит, что некоторые уже перестают понимать, кто они, откуда, в каком мире живут, какие смыслы транслируют, что хотят о себе поведать согражданам, землякам и гостям города.
Историю с второй городской достопримечательностью, я приберег напоследок. Если вкратце, то суть вот в чем. Полтора столетия назад - или уже поболее - через наш милый городок проезжал сам великий Кобзарь. Он оставил свои воспоминания о нашем городке (слегка завуалировав себя, узнаваемого на все сто, в этих "путевых заметках").
Вот что написал Тарас Григорьевич о городе, чью главную улицу назовут его именем.
Тараща - город! Не понимаю, зачем дали такое громкое название этой грязной жидовской слободе. Наверное можно сказать, что покойный Гоголь и мельком не видал сего нарочито грязного города, иначе его родной Миргород показался бы ему если не настоящим городом, то по крайней мере прекрасным селом. В Миргороде, хотя и не пышной растреллевской или тоновской византийской архитектуры, а все-таки есть беленькая каменная церковь. Хоть небольшое белое пятно на темной зелени, а оно делает свой приятный эффект в однообразном пейзаже. В Тараще и этого нет. Стоит на пригорке себе над тухлым болотом старая, темная деревянная церковь, так называемая козацкая, т. е. постройки времен козачества. Три осьмиугольных конических купола с пошатнувшимися черными железными крестами, и ничего больше. И все это так неуклюже, так грубо, печально, как печальна история ее неугомонных строителей. Едва-едва к вечеру дотащились мы до сего так называемого города. О дальнейшем следовании и думать было нечего.
Шевченко Тарас, «Прогулянка з задоволенням і не без моралі», 1856.
Благодарные таращанцы - власть и местная "интеллигенция" - бережно подняли этот плевок, завернули в носовой платок и поместили на видное место.
Но даже назвать главную улицу города, о котором столь нелицеприятно высказался "Кобзарь", именем хулителя - показалось мало. Уже в годы нэзалежности некоторые соотечественники настолько ипанулись тронулись умом, что решили, что и одного изуродованного тела им тоже будет мало.
Больше двух лет жители районного центра Тараща собирали деньги на памятник Тарасу Шевченко, который останавливался здесь 160 лет назад. Впечатления от увиденного поэт изложил в своих заметках - "Путешествие с удовольствием и не без морали". Сегодня в Тараще был торжественно открыт памятник Кобзарю.
Место для памятника выбрано не случайно. В Тараще это самая высокая точка. Обелиск Шевченко будет виден практически со всей округи.
На высоком холме в центре Таращи стоит городской дом культуры и памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко.
Тарас, тараща очи на Таращу и таращан:
"Тараща - город! Не понимаю, зачем дали такое громкое название этой грязной жидовской слободе!.."
Вот так и живут дорогие моему сердцу земляки: между "таращанским телом" без головы и "таращанской головой" без туловища, без царя в собственной голове, на улице Шевченко, упирающейся в Ломаный тупик.
Часть 2-я
Часть 3-я
Часть 4-я
5. Тарас Таращанский, или Без царя в голове.
Первые семнадцать лет моей жизни прошли, можно сказать, под знаком Кобзаря. Я появился на свет божий в небольшом украинском городке, в ста пятнадцати километрах от Киева. В роддоме, расположенном на центральной улице, носящей имя великого украинского поэта, художника, этнографа, "народного самородка".
На этой же улице, в одном из частных домов, - он не сохранился - родители некоторое время снимали комнату. Чуть позже нашей семье выделили квартиру в новом доме, почти на самом углу улиц Розы Люксембург и Шевченко. Школа, в которую меня отвели первоклашкой, - Таращанская средняя школа №1, в которой провел все десять лет в классе "А", - тоже находится на улице Шевченко.
В начале семидесятых, когда закончили строительство новой школы с спортзалом, столовой и мастерскими - трехэтажное, светлое, с большими окнами здание примыкает к старому строению, составляя с ним один комплекс - старшие классы перевели на кабинетную систему. Нашему классу "А" выделили кабинет украинского языка и литературы. "Классным", соответственно, стал преподаватель мовы и укр. литературы Олексій Філімонович П. На стенах кабинета были развешаны портреты украинских классиков. На самом видном месте, естественно, портрет нашего "украинского все", нашего гениального поэта и художника.
По меньшей мере, три года просидел под его тяжелым взглядом.
А щоб вас трясця взяла, бісові діти! Навіщо зібралися купою? Чому байдикуєте, чому на панщину не йдете?! А ти, довгий парубок!.. Який сидить на задній парті - до тебе звертаюсь! Ох, відчуваю, що ти прихований москаль!..
Человек, на улице имени которого - мама, папа, спасибо за жизнь - ваш покорный слуга издал первые протестующие и вопросительные звуки, сам родился тоже неподалеку, хотя и несколько раньше. Мы с Тарасом Григорьевичем, можно сказать, земляки - Таращанский уезд соседствовал с Звенигородским. Нынешние дороги не чета тем, по которым некогда, где в рыдване или бричке, где в телеге, а когда и на своих двоих передвигался будущий украинский celebrity. От моей малой родины до малой родины Кобзаря всего полсотни километров, по шоссе на Лысянку и Звенигородку каких минут сорок езды. Но это так, к слову.
До переворота 1917-го года центральная улица в ту пору уездного города называлась - Дворянской. На переименованной украинскими коммунистами б. Дворянской и по сей день немало домов начала и середины XIX века. Но с кем бы из земляков я ни разговаривал об историческом прошлом нашего небольшого городка, - за исключением, опять же, единиц - никто ничего не знает, и знать не хочет. Люди живут как на ярмарке, одним днем (не в обиду будь сказано). Собственно, даже в путеводителях, или в отзывах, где упоминается Тараща, можно уже прочесть нелицеприятные строки о куцей исторической памяти, об этом своеобразном местечковом "манкуртизме".
Сооружения ансамбля присутственных мест были построены 1817 году. Памятники архитектуры местного значения. Официально в этот ансамбль, кроме самих присутственных мест и тюрьмы, входят флигели: земской управы, земского суда и казначейства. Но ни одна из построек ансамбля (как и абсолютно все памятки Таращи) не обозначена табличкой. Поэтому определить, где что, практически невозможно - местное население ничего не знает, а музей почти всегда закрыт.
И еще из той же серии:
"Следующая остановка - город Тараща. Райцентр на реке Котлуй и настоящий резерват провинциализма, и не потому, что так сказал Тарас Шевченко.., (выделено мною - sobolev_sv) а потому, что большинство жителей Таращи живет будто одним днем - ну не интересует их история родного города. Какие там памятки. Тут бы на базар сходить. А достопримечательностей в городке, который с 1801 года был уездным центром, довольно много. Оригинальных и редких для Киевщины" (Путеводитель: "Дванадцять маршрутів Київщиною". - К.: Грані-Т, 2008).
Вряд ли я смогу поправить положение с исторической памятью земляков (да и не ставлю такую задачу). И так наговорил достаточно, чтобы меня удостоили звания "позор нашей школы". А то и всего нашего славного городка. Дам лишь некоторые - фрагментарные - сведения. Чтобы читателям блога, тем терпеливым и любознательным друзьям, кого заинтересуют мои субъективные заметки по "украинскому вопросу", был понятен ландшафт и направление протекающих процессов - на примере именно этого маленького украинского городка.
На нынешней улице Шевченко (бывшей Дворянской), неподалеку от костела - снимок помещаю ниже - расположен архитектурный ансамбль служебных присутственных мест. Построен в течение 1803-1817 годов по проекту выдающегося русского архитектора, одного из основателей русского ампира, профессора Петербургской Академии художеств Адриана Захарова. В ансамбль входят флигели казначейства, земского суда и земской управы.
То есть, в девятнадцатом и в начале двадцатого века Тараща была уездным имперским городом со всеми атрибутами; в канун Октябрьского переворота это был 15-тысячный город, центр которого спланировали и выстроили по вполне европейскому плану, с участием архитекторов такого уровня, как вышеупомянутый Андриан Захаров.
Во второй половине девятнадцатого века в центре городе на улице Дворянской возвели каменную школу.
Таращанская районная гимназия "Эрудит" (бывшая Таращанская средняя школа №1"). Помещение строилось в три этапа.
Левая сторона построена в 1869 году. Правая сторона строилась нацистами в 1942-43. Корпус новой школы и спортивный зал в 70-х годах.
Новая каменная школа числилась по разряду "образцовых" в Киевской губернии. В первые годы она была двухклассной. Обучение велось на русском языке, и частично - на старославянском. Популярность школы была такова, что в семидесятых годах девятнадцатого века еврейская община Таращи - образовывавшая детишек в ешивах - написала челобитную в высокие инстанции. Оцените стиль изложения и логику обращавшихся с прошением.
"Обращаясь исключительно среди русско-христианского населения, мы, как русские подданные одного с ними Отечества, желаем окончательно слиться с сими последними. Такое слияние может осуществиться только тогда, когда евреи с самого своего детства, почти с молоком своей матери всасывали бы в себя русский язык, русские нравы и русские обычаи. Сознавая всю важность этого вопроса и желая подготовить наших детей быть полезными гражданами нашего государства и достойными сынами нашего возлюбленного Отечества, мы желаем добыть нашим детям воспитание совершенно в русском духе, так как мы убеждены, что тот, кто живет в России, должен быть русским.
Школа в этом случае может быть самым лучшим воспитателем наших детей - только школа, общая для русских и евреев. Только близкое знакомство их детей друг с другом может уничтожить в них всякое различие народности.
Открытие в Тараще двухклассного училища впервые дало нам возможность доставить нашим детям такое воспитание. Мы убедились, что дети наши, даже окончившие курс нашего казенного еврейского училища, не способны, строго говоря, поступить в первый класс двухклассного Таращанского училища и должны оставаться в приготовительном классе, где 60-70 учеников имеют одного учителя, которому трудно (если не невозможно) исполнять свои обязанности.
Дать ему помощника - вот наше искреннее желание. Для этой цели мы намерены хлопотать у подлежащего начальства об отпуске из специальных еврейских сумм денег на содержание ещё одного учителя при приготовительном классе. Потому покорнейше просим уведомить - не будет ли препятствий со стороны училищного начальства к исполнению нашего намерения».
Власти - и уездные, и школьные - пошли навстречу еврейской общине, чья численность в ту пору составляла если не половину всего населения уездного города. За 500 тогдашних руб. в год открыли новый класс и учредили вакансию учителя.
Вот такие телеграммы слали инспектора народных школ своему начальству в 1899 г.:
"Штатный смотритель Таращанского двухклассного городского училища сообщил мне, что господин Киевский губернатор 11 сего сентября в 6 часов утра инкогнито осматривал здание Таращанского двухклассного городского училища".
Клятые москальские чиновники и попы измывались над таращанской ребятней. Приучали детвору мыть руки перед едой и научали грамоте.
В 1917-м случилось сами знаете что. На сайте моей родной школы (http://erudite.at.ua/) - в разделе "историческая справка" - стоит прямая ссылка на сделанный по заказу "державной влады" ролик. Желающие могут узнать "всю правду" про освободительную борьбу УНР в 1917-1921 г.г.
http://www.youtube.com/watch?v=ZLMPQ66Difc&feature=youtu.be
Про еврейские погромы, про события, получившие название "Таращанское восстание", в нынешних украинских учебниках истории если и говорится, то скупо, глухо и неправду. Украинизаторы первый делом взорвали или разобрали четыре православных храма в Тараще и окрестностях. Город и уезд залили кровью. Центральную улицу города переименовали: кончились ваши "дворяне", теперь все мы грузины "украинцы". Школу в 20-х годах отмыли от крови и передали обратно в систему нарообразования, но преподавание теперь - и на протяжении всего дальнейшего времени велось на кулишовке украинском. В городе уцелел только один храм... польский костел.
Костел построен в 1890 году на Дворянской улице (нынешней Шевченко), он являлся настоящим украшением города. Изображения сооружения активно продавались на дореволюционных открытках, олицетворяя в себе своеобразный символ города. Тяжелая судьба постигла храм в революционный период: ксендз убежал за границу, орган разбили и повыбивали витражи.
В годы советской власти - до войны - украинизаторы планировали открыть там макаронную фабрику. Так и вижу табличку на стене костела: "Макаронная фабрика имени Т.Г. Шевченко"...
Но началась война, и этим планам самостийников не суждено было сбыться. Вынуждены были вспомнить и про патриотизм, и про Суворова с Невским (а также Богдана Хмельницкого). Немцы, кстати, не тронули костел. К зданию школы они достроили правое крыло, в этом строении тогда располагалась оккупационная администрация, там же функционировало гестапо. "Евроинтеграторы" обнесли часть территории школы каменной стеной. Я прекрасно помню вполне различаемое изображение имперского орла - оно было на стене у правого торца школьного здания. "Орла" постоянно замазывали чем-то строительно-штукатурным, но хищная немецкая птица после дождей проступала сквозь эту "косметику". "Сделано людьми". И только в семидесятых стену с германским орлом наконец разобрали.
Вернусь ненадолго в семидесятые годы, в пору своего школьного детства. Класс у нас был крепкий, пожалуй даже, особенный - как-то так сложилось. Ни до, ни после нашего выпуска не было такого, чтобы в один год в одном классе выпускались четыре золотых медалиста (а фактически - пять, одной девочке скостили балл в последний момент). Это в провинциальном-то городке. Еще раз напомню: школа с украинским языком обучения, все предметы, кроме русского языка - с четвертого класса - и русской литературы преподавались на мове. И вот я что-то не припомню, чтобы в разговорах с одноклассниками или ровесниками хоть когда-то всплывала тема Кобзаря. В старших классах говорили о многом, о разном. Читали, чтобы систематически, кроме школьной программы, единицы, но мне на эти "единицы" повезло. В подобравшемся узком кругу говорили, например, о высылке Солженицина (не вот, чтобы постоянно, и не так чтобы мы только этим и жилы, но тема всплывала). И взгляды были разные, в частности, на высылку того же Солженицина, от "правильно, что выслали!", до "человек правду про лагеря писал!.." Про Сергея Есенина говорили, хорошо помню эти разговоры. В том числе и о том, что Есенин "не сам повесился". Такие же разговоры ходили про Маяковского - и его странном "самоубийстве". Про Высоцкого, Галича... Да много о ком и о чем разговоры разговаривали. О Шевченко Тарасе Григорьевиче, - повторюсь - равно как о других "украинских классиках", вроде Григория Сковороды, Ивана Франко, Леси Украинки или Коцюбинского никаких разговоров "поза шкiльною програмою" не припоминаю. Обсуждали, если брать 9-й или 10-й класс, те книги и тех авторов, что были на слуху в семидесятых годах; обсуждали и кое-что из русской классики (хотя не все, конечно, не Достоевского - точно). Но не "Хiба ревуть воли, як ясла повнi" Панаса Мирного. И не "Сад божественных песен", надиктованных "призраком Григория Савича в 1805 году», т.е. через 11 лет после смерти реального Сковороды. Общались между собой в основном на украинском, но в старших классах, особенно. за пределами школы - все чаще и все больше - на русском. Человеческий мозг устроен почище всякой компьютерной программы - вещица много сложнее. Поэтому у многих в 16-17 годам происходила автонастройка - с плохой "битой" версии укросуржика кто-то постепенно, кто-то резко, как я, переходили на русский язык. Мне это было сделать просто, поскольку семья двуязычная, и русский я слышал наряду с украинским с первых дней жизни. Другим было сложнее, но и среди тех, кто родился "щирым" украинцем, знаю немало таких, кто перешел с суржика на русский. Я не говорю о тех, кто уехал учиться в Москву или в Питер, речь о ребятах и девушках, получавших образование на Украине, учившихся в вузах Киева, Харькова или Одессы. Более того, на русском было говорить круто. Русский в твоем багаже означал, что ты вырвался - или вот-вот вырвешься - из узкого тесного мещанского мирка, что пред тобой открылись новые горизонты. На той же центральной улице Шевченко в моем маленьком городке, - по выходным, вечерами, на местном "Бродвее" начиналась "движуха" - ох как часто уже звучала русская речь. Вот эта волна своеобразного русского языкового ренессанса, по моим собственным ощущениям, продлилась лет двадцать - все 70-е и 80-е годы. А потом наступила "катастройка".
Моя малая родина была прославлена еще полтора столетия назад "великим сыном" Украины, человеком, в чью честь названа центральная улица нынешнего райцентра Киевской области. Цитата непременно последует, но в свое время.
С наступлением независимости городок некоторое время жил бедной провинциальной жизнью, центром которой был базар. Столь часто упоминаемая мною улица Шевченко в 90-х даже в выходные, даже в праздничные дни оставалась пустынной - как будто в город опять вернулись немцы, как будто все жители попрятались в своих подвалах и погребах.
В двухтысячном году Тараща прогремела на весь мир: в лесу возле райцентра
было найдено печально знаменитое тело без головы. Позже на этом месте поставили памятный крест,
который теперь являет собой одну из двух главных достопримечательностей моей малой родины.
Голову несчастного журналиста так и не нашли. Чье тело именуют "таращанским трупом" тоже... гм, не до конца разобрались.
Но с той поры украинский политпаноптикум так и мечется в поисках утерянной головы - то ли Гонгадзе, то ли собственной.
Далее щадяще; разрыв шаблона - но в четверть силы. За 22 года нэзалежности многое изменилось в сравнении не с самыми простыми советскими временами. И не в лучшую сторону.
Школа, впрочем, на месте, там учится будущее поколение. По новым учебникам, под жовто-блакытным стягом и со своими новыми гербами.
Изображение с официального сайта Таращанской районной гимназии "Эрудит" (бывшая Тар-я СШ №1).
http://erudite.at.ua/ Вперед - в Евросоюз!..
Кстати, Таращанская районная рада, как и положено, бежит в Евросоюз впереди всей местной громады.
Ми глибоко переконані, що лише європейський вибір народу нашої країни та прагнення долучитися до європейських цінностей та свобод може стати основою для майбутнього розвитку України.
Зацените, дорогой читатель. Люди не могут в своем собственном городе таблички к историческим памятникам прикрепить, да убраться немного, но рвутся, с полуопущенными штанами, в "Европы". Туда, где историческую память как раз чтут. И где хорошо знают, кто такие Мазепа, Петлюра, Бандера и Шухевич, и как надо поступать с аборигенами, напялившими на себя вместо удобной в обиходе современной одежды вышиванки и шаровары. Так примут в дружные европейские объятия, так обслужат, что над "украинцами" будут смеяться даже аборигены Австралии и уцелевшие индейцы из резерваций.
Помимо улицы Шевченко в центральной части города расположены улицы: Ленина - пересекает ул. Шевченко, Советская (Радяньска) - параллельная, Карла Либкнехта - параллельно-скошенная, Богдана Хмельницкого - параллельная, Розы Люксембург - пересекается. Представьте, что у людей в головах. И это я еще не упомянуло Щорса, Буденного и Шухевича Котовского. Все это шизофреническое великолепие сразу за автостанцией упирается в улочку Ломаную, а на улочке той на месте высушенного болотца построили небольшую станцию для заправки газом. Далее, через лес, еще в советское время был проложен магистральный газопровод. Тот самый, из-за которого "самостийники" постоянно шныряют в Москву.
Неудивительно, что людей клинит. И настолько клинит, что некоторые уже перестают понимать, кто они, откуда, в каком мире живут, какие смыслы транслируют, что хотят о себе поведать согражданам, землякам и гостям города.
Историю с второй городской достопримечательностью, я приберег напоследок. Если вкратце, то суть вот в чем. Полтора столетия назад - или уже поболее - через наш милый городок проезжал сам великий Кобзарь. Он оставил свои воспоминания о нашем городке (слегка завуалировав себя, узнаваемого на все сто, в этих "путевых заметках").
Вот что написал Тарас Григорьевич о городе, чью главную улицу назовут его именем.
Тараща - город! Не понимаю, зачем дали такое громкое название этой грязной жидовской слободе. Наверное можно сказать, что покойный Гоголь и мельком не видал сего нарочито грязного города, иначе его родной Миргород показался бы ему если не настоящим городом, то по крайней мере прекрасным селом. В Миргороде, хотя и не пышной растреллевской или тоновской византийской архитектуры, а все-таки есть беленькая каменная церковь. Хоть небольшое белое пятно на темной зелени, а оно делает свой приятный эффект в однообразном пейзаже. В Тараще и этого нет. Стоит на пригорке себе над тухлым болотом старая, темная деревянная церковь, так называемая козацкая, т. е. постройки времен козачества. Три осьмиугольных конических купола с пошатнувшимися черными железными крестами, и ничего больше. И все это так неуклюже, так грубо, печально, как печальна история ее неугомонных строителей. Едва-едва к вечеру дотащились мы до сего так называемого города. О дальнейшем следовании и думать было нечего.
Шевченко Тарас, «Прогулянка з задоволенням і не без моралі», 1856.
Благодарные таращанцы - власть и местная "интеллигенция" - бережно подняли этот плевок, завернули в носовой платок и поместили на видное место.
Но даже назвать главную улицу города, о котором столь нелицеприятно высказался "Кобзарь", именем хулителя - показалось мало. Уже в годы нэзалежности некоторые соотечественники настолько ипанулись тронулись умом, что решили, что и одного изуродованного тела им тоже будет мало.
Больше двух лет жители районного центра Тараща собирали деньги на памятник Тарасу Шевченко, который останавливался здесь 160 лет назад. Впечатления от увиденного поэт изложил в своих заметках - "Путешествие с удовольствием и не без морали". Сегодня в Тараще был торжественно открыт памятник Кобзарю.
Место для памятника выбрано не случайно. В Тараще это самая высокая точка. Обелиск Шевченко будет виден практически со всей округи.
На высоком холме в центре Таращи стоит городской дом культуры и памятник Тарасу Григорьевичу Шевченко.
Тарас, тараща очи на Таращу и таращан:
"Тараща - город! Не понимаю, зачем дали такое громкое название этой грязной жидовской слободе!.."
Вот так и живут дорогие моему сердцу земляки: между "таращанским телом" без головы и "таращанской головой" без туловища, без царя в собственной голове, на улице Шевченко, упирающейся в Ломаный тупик.