Дневник священника Туркестанской епархии. 10. Более близкое знакомство с Верным. Перевод в Фергану
В. Иларионов. Дневник священника Туркестанской епархии // Прибавления к Вологодским епархиальным ведомостям. 1905, № 19-23; 1906, № 1-14, 16, 19, 23; 1907, № 2, 6, 9/10, 13, 19, 22; 1908, № 1, 8/9, 12; 1909, № 6; 1912, № 22; 1913, № 3, 15, 16, 20, 21, 23, 24; 1914, № 4, 18; 1915, № 2, 3, 12, 15, 16.
Начало: 1. В Азию!
Предыдущая часть: 9. В Каркаре на ярмарке. Мобилизация. Поход в Кульджу
Следующая часть: 11. Путь в Наманганский уезд. Успенское. Малороссы-киевцы
Город Верный. Из «Путешествия в сердце Азии» Георга Алмаши (1903)
22 декабря [1900 года]. Совершали сегодня освящение нового городского храма в Джаркенте втроем с благочинным и военным священником. Во время освящения в алтаре была такая же толкотня и давка, что и при освящении военной церкви в прошедшем году. Городские оказываются хуже деревенских; у меня на обоих освящениях куда было тише, скромнее. Здесь никаких слов и увещаний не слушают. А тут еще сам хозяин благочинный чем-то был расстроен и все время бранился не знать на что. Так это было неприятно слушать. Горожане, начиная с церковного старосты, очень недовольны им остались.
Городской джаркентский храм такой же формы, что наш в Борохудзире: с куполом осмериком посредине, с двумя боковыми дверями, в форме креста. Нашего храма выше и обширнее. Иконостас под орех.
Храм Илии Пророка (Джаркент). 1910. Фото с sobory.ru.
Еще однин снимок начала XX в. см. в третьей части
Вечером, только что мы успели вернуться из Джаркента, часов в 8, приехали и наши дети на рождественские каникулы, на одной тройке с двумя мальчиками атамана, ехали еще на двух тройках джаркентские гимназисты. Ехали всю дорогу в тарантасах, снегу почти нигде нет. Вся осень и начало зимы стоят сухие, не считая недели в октябре, - во время которой была дождливая погода.
Баллы в обеих четвертях у детей хорошие, у дочери все пятерки. С прежним хозяином не могли сойтись ценою. С Рождества перейдут они на другую квартиру к чиновнику М., который живет теперь в Борохудзире, - служит при штабе семиреченского казачьего полка. Жена же его с детьми живет в г. Верном. Цена за содержание 20 рублей в месяц за двоих.
1 января 1901 года. В 11 часов ночи на сегодняшний день служили в церкви молебен на новолетие, согласно желанию офицеров. Была на молебне часть казаков. После молебна у офицеров была закуска в собрании. Я также зашел ненадолго - лишь поздравить с новым годом. У них же встреча продолжалась до утра. В собрании была часть джаркентских офицеров, родственников казачьим. После литургии и обычного молебна был парад войскам с музыкой. Видно, ныне будет вся зима теплая и бесснежная. Около Рождества выпало немного снегу, теперь весь растаял. Ребята устраивали горку во дворе, да толку мало вышло. Вечером и утром заморозят, часов до десяти еще держится лед, катаются, а потом все распустит; на другой день за то же. Дней чрез пять и намораживать нечем стало, - снег растаял.
С сегодняшнего дня открыт почтовый тракт из Джаркента в Пржевальск, с веткою в 90 верст в поселок Охотничий, где открыто почтовое отделение. Будем ездить туда на почтовых.
6 января. Крещение очень теплое, как, помню, было в первый год в 1896 году. Погода ясная, теплая. По пути на Иордан казачий полк был расставлен по обеим сторонам шпалерами, с обнаженными шашками. При пении «Во Иордане крещающуся» произведен был залп из ружей, музыка заиграла тоже тропарь. На обратном пути кропил их святою водою.
Славили сегодня и у офицеров. О Рождестве они почти все уезжали после обедни в Джаркент, сегодня все дома. У командира полка застали всю компанию офицеров, поздравляли его с праздником и закусывали.
Наши гимназисты еще вчера только уехали. Ныне гостили дольше, - приехали раньше, а уехали позже. Ученье у них начинается собственно с 7; 8 уроки задают.
10 февраля. Появилась чума на рогатом скоте, и появилась по соседству с нами рядом, у станичного атамана. Сперва заболели быки у почтосодержателя; они заразились от киргизского скота, возили лес из гор. Скот с 10 января уже пасся в поле, а теперь выпускать со двора запрещено, пока не прекратится чума. Раз кто выгонит скот в степь, в поселок уже не пустят.
18 февраля. Сидим у моря и ждем погоды. Вчера, в субботу, в 11 часов дня, выехали из Охотничьего.
Со второй станции поехали новой дорогой, которую только что промяли днем верховые киргизы, их посылали со станции. Киргиз верхом везде проедет. И им показалось, что дорога хороша. Мы и сунулись первые. И ехали тридцать верст целых девять часов. Ехали все вброд. Да еще начинал было разыгрываться снежный буран, хорошо еще, что он недолго был, не разыгрался вовсю, а то заблудились бы. Положительно нам не везет во время поездок в Охотничий, что-нибудь да случится непременно - неприятное, задержка. Отчасти мы сами виноваты в этом: спешим уж очень, едем днем и ночью, ничто не держит.
11 марта. На прошедшей неделе тяжело досталось мне. Говеющих было 900 человек, полк весь и своих прихожан полтораста человек. Мои спешат отговеть до посева пшеницы. Причастники были двои, в субботу и сегодня в воскресенье. Из поселков вернулись на третьей неделе, запоздали, поэтому на той неделе и говеющих было мало, служить начали с середы, никто не думал, что я буду принимать. Теперь, можно сказать, большая тягость великопостная прошла. В поселки съездил, полк отговел. Своих осталось не более человек двести, на три недели - это будет легко. От полка нам перепало в пост доходу рублей сотня. И в церкви много доходу в нынешний год благодаря квартированию полка. В церковной жизни, правилах офицеры часто оказываются невеждами. Крестили у одного офицера мальчика. Просят назвать «Юрий». Я им говорю, что это то же, что «Георгий», а Георгий у него уже есть, - не надо. «Игорь» - опять матери не нравится. «Ну! тогда Ростислав». Опять этого имени никак не можем найти ни в месяцеслове изд. Св. Синода, ни в календарях, хотя я вполне уверен, что имя это православное. Соглашаюсь наречь «Ростислав» и говорю, что после отыщу, когда бывает Ростислава. Нашел совершенно случайно в «Рассказах из истории Русской Церкви» гр. М. Толстого.
1 апреля. Светлое Христово Воскресение. В церкви теснота. Хорошо еще, что стояла только одна первая сотня, остальные были в ограде, около церкви. Офицеры все были за службой и с женами, в Джаркент уехали после обедни. Странное у них здесь заведение в войсках освящать яства после заутрени, - а затем желающие уходят домой, разговляются и спят, не бывают и у литургии. Меня просили так же сделать, но я отказался, сказав, что обедня отойдет чрез полтора часа. После обедни освящали яства у генерала. Он был командиром полка, в генералы произведен недавно и назначен командиром джаркентской бригады, а пока числится полковником, до приезда нового и живет здесь. У него же разговлялись и все полковые офицеры с женами.
За закуской обманывали друг друга по случаю первого апреля.
Еще на страстной получили прогоны на проезд в Охотничий поселок в праздник и письменное приглашение от командира казачьей сотни. Он с церковным старостою и постарался о прогонах. Значит, завтра по окончании славы в Борохудзире, после вечерни и нужно будет отправиться в путь, на почтовых. Все-таки утешение, поскорее теперь будут поездки с почтовым трактом.
5 апреля. Приехали в Охотничий в час дня. Всю ночь ехали. Из Подгорного отправились в семь часов вечера. Бились там вчера весь день чуть не до упаду, славили, молебствовали на площади, над скотом. Кончили, думаем, вот сейчас поедем. А тут еще позвали молебствовать на пасеки за две версты. Оттуда прямо и отправились в дорогу. Какая роскошь для пчел на здешних пасеках! Сколько им взятка под самым, так сказать, носом! Все кустарники уже теперь покрыты цветом, травы тоже. Везде кругом белеет, желтеет, синеет. Запах медом и воском так и бросается в нос. И все цветет до октября месяца. По дороге еще окрестили двух младенцев на почтовых станциях. С новым трактом прибавилось у меня прихожан душ полсотни; на станциях старосты русские, да и ямщики - тоже наполовину - все больше верненцы.
Пасека в ущелье Санташ. Из «Путешествия в сердце Азии» Георга Алмаши (1903)
9 апреля. Возвратились из поселков до вечерни часа за три, успели отдохнуть немного с дороги. Из Охотничьего выехали вчера после обедни, в одиннадцать часов. На почтовых поскорее и поудобнее ездить. Но все-таки дороги еще плохи по тракту, ездить нужно с опаскою. Тракт по горам, дороги портятся особенно весною. В одном месте едва не скатились с косогора вверх колесами, хотя и не высокого.
Обратные прогоны заплатили все поселки с удовольствием, разверставши между церквами и очередными поселковыми подводами.
23 апреля. У семиреченского полка полковой праздник. Во время обедни и молебна в церкви стояло полковое знамя, которое охраняли четверо: один офицер и три казака. После молебна, в церковной ограде, был парад, на котором был генерал из Джаркента, командир казачьей бригады - не тот, что был полковником недавно. Тот уже уехал в Н. Маргелан. Остались недовольны генералом за то, что он не зашел, где у них было приготовлено угощение, чтоб поздравить их с праздником, выпить чарку водки, как у них принято.
Наконец-то чума прекратилась - вот уже 22 дня тому назад, и сегодня скот выпустили на поле. Так установлено, что когда пройдет 22 дня после последнего заболевания и новых нет, чума считается прекратившеюся. Как рады этому, потому что кормить скота стало положительно нечем. Всю солому свозили даже с полей, занимали друг у друга корм. Обыкновенно солому или продают киргизам, или бросают на полях, мякину тоже. Запасают обыкновенно месяца на два, давать по ночам. А тут еще держали во дворе 2½ месяца.
Всего в поселке пало от чумы и застрелено заболевших 60 штук. Всех больше пострадал станичный атаман, у него из 22 штук осталась одна телка. За убитых выдали вознаграждение по оценке понятыми из капитала, составляемого из налога на гурты продаваемого и прогоняемого для продажи скота.
8 мая. Приехали дети на каникулы. Перевели обоих без экзаменов, с выдачею книг в награду, а дочери сверх сего - похвального листа. В прошедший год отпустили их 1 мая. Говорят, что на будущее время будут отпускать к 15 мая.
Три месяца каникулы. Какая роскошь нынешним гимназистам. Прежде два месяца каникулы и экзамены, а ныне лишний месяц отдыха вместо экзаменов.
Войска начинают возвращаться из Джаркента; на днях ушли в Верный батальон и батарея. Уйдет еще батальон в г. Копал; казачий полк останется здесь до осени. Сегодня провожали казачий полк в лагерь. На площади служили молебен, после коего станичным атаманом была поднесена от станицы семиреченскому полку на память икона в серебряной ризе. При этом произнесены были атаманом и полковником приветственные речи. После молебна у атамана был устроен обед для офицеров, а казакам дано угощение небольшое.
На днях венчали 78-летнего казака из Чунжинского поселка на вдове сорока лет. На бракосочетание собрался весь Борохудзир, как на какое-то невиданное зрелище. Все прямо смеялись над такой парой. И верно, как-то странно смотреть.
8 августа. Рано утром приехал в Верный, привез младшую дочь для помещения в гимназию. Ехали на протяжных, на своих лошадях, всего четверо суток. Видел начальницу женской гимназии, подал ей прошение. Был в мужской гимназии, видел директора, посидел с ним и законоучителем долгонько, много кое о чем поговорили. Директор очень доступный человек, простой.
9 августа. Представлялся епископу Аркадию в первый еще раз. Он очень вежлив. Посадил меня; разговаривали более получаса. Первого такого епископа встречаю, - внимательного и вежливого. Спросил прежде всего, зачем приехал, сколько всех детей, сколько учится. Затем расспрашивал о приходе, каков он по средствам, доволен ли местом. Я ответил, что доволен, но по средствам средний, двоих детей воспитывал, а троих будет трудновато, но пока намерен остаться в том же приходе, а впредь прошу не оставить милостию, если будет трудно жить. Преосвященный обещал дать более богатое место, если будет тяжело жить в Борохудзире. Вспоминали бывшего епископа Вологодского Алексия и покойного о. ректора Вологодской семинарии протоиерея И. А. Лебедева. Последний ему товарищ по академии. Расспрашивал про наш северный край. У вас, говорит, там природа бедная, мрачная, жалкая, и народ, наверное, живет бедно. Я рассказал ему про жизнь духовенства, народа, про приходы, - вообще про епархию. В конце он заметил, что на юге духовенство живет несравненно богаче северян. Расспрашивал про бывших джаркентских священников, которые судились и были переведены, бранил их. Вообще о многом говорил. Затем, благословив, отпустил меня.
10 августа. Экзамены приемные кончились благополучно для дочери, приняли ее в первый класс. По всем предметам получила по четверке. Экзаменовали одновременно в трех комнатах. Родителям дозволяется здесь быть на экзаменах детей. Верненские держали приемные экзамены в мае. Теперь же экзаменовались только дальние. Поэтому экзаменующихся было немного, человек двадцать. У одного учителя из Копала дочь не приняли, получила двойку по русскому языку. Учитель небогатый, ехал за триста верст, и не совсем удачно; сына его все-таки приняли в гимназию.
Еще до начала экзаменов, когда все сидели в общей зале, вижу, входят две нарядные дамы с девочками, по одежде, хотя и богатой, не похоже на русских, да и по типу. Это две татарки богатые. И они привели своих дочерей на приемные испытания. Обеих приняли. Это первые еще мусульманки в здешней гимназии. В мужской гимназии есть довольно и мусульман-туземцев: киргиз, таранчинцев, калмык, но в женской еще не было. И эти - дочери татар, приезжих.
Гимназисты-сибо в Верном. 1908
Подыскал другую квартиру для своих ребят, прежняя мне не понравилась тем, что у хозяев четверо детей, из коих двое учатся, и все они ужасные шалуны, и очень избалованные. Новая квартира возле мужской гимназии, от женской версты полторы. Хозяйка вдова, имеет одну дочь, которая учится в шестом классе гимназии.
Был с визитом у законоучителя мужской гимназии о. С. Он вдовый, детей не имеет. Жену его задавило в воротах на улицу, упавшими кирпичными столбами, когда она поспешно выходила со двора во время землетрясения в 1887 году.
16 августа. Сегодня началось ученье в гимназиях, небольшое пока, было только два урока. Младшая дочь заблудилась, ушла из гимназии вместо квартиры на базар, где ее направила на дорогу одна добрая женщина. Хорошо еще, что она сумела сказать, что квартира находится у мужской гимназии. Сестра и хозяйка понадеялись одна на другую и оставили ее одну. Мы уже трое искали и хотели оставить поиски, рассчитывая, что добрые люди найдутся и доставят на квартиру или в гимназию. По пути уже на квартиру встретил свою дочь со слезами, идет прямой улицей к квартире. Плутая по городу, она встретила одну добрую женщину и сказала ей, что потеряла свою квартиру, та ее направила на путь. Все-таки дочь заметила, что квартира ее находится близь мужской гимназии.
Был на заводе восковых свеч некоего Хапилина, заводе единственном во всем крае. Завод небольших размеров. Обслуживает он, кажется, одно Семиречье, так как церкви Западного Туркестана выписывают свечи из внутренней России, по железной дороге. Заинтересовал меня не самый завод, а дачная местность, на которой он находится, в горах, в двух верстах от города.
Едешь на завод - какие контрасты видишь: под ногами, почва - камень и камень; инде груды камней, а между тем сады и сады кругом, и все больше фруктовые деревья, яблони и груши с плодами, краснеет, желтеет на деревьях, синеют сливы. Верный славится яблоками, и прежнее его, туземное название - Алматы («алма» - яблоко).
Дорога все идет в гору, на каждом шагу переезжаем большие и малые ручейки, стремительно бегущие вниз, - это арыки и арычки. Шум стоит от журчания воды, как будто бы весною, в половодье. Сыро и прохладно, точно заехали в Грязовецкий или Солигаличские края, только сверху солнце жарит не по-вологодски.
Яблоки здешние действительно замечательные - величиною с голову новорожденного ребенка. Груши также большие, сливы. Хапилин говорит, что есть и виноград у многих, но очень мелкий и кислый. Абрикосы - тоже плохи - кислы и без аромата. Будто бы прежде и то и другое, виноград и абрикосы, здесь росли хорошо, но климат год от году становится холоднее, и эти фрукты стали хуже.
Собственно, нельзя даже и назвать заводом, просто кустарное производство свеч у Хапилина.
21 августа. Вчера вернулся из Верного, ехали прямой проселочной дорогой, всего трое суток с половиной.
Остались дома вдвоем с женой. Без ребят дом опустел, точно после похорон близких родных.
Церковь Троицы Живоначальной. 1896. (sobory.ru)
В этот раз поближе познакомился с Верным, побывал во всех храмах, за исключением домовых. Кроме собора, все храмы деревянные. Более всех понравились мне Троицкий и Покровский храмы. Внутри они отштукатурены, лепная работа, клейма по стенам и в куполах. Иконостасы с резьбою, золоченые, иконы хорошего письма. В храмах светло, блестит. В домовой архиерейской церкви и двух станичных иконостасы дубовые. Мне в них не понравилось, мрачно как-то.
В каждом из двух городских приходов по 6 тысяч душ обоего пола прихожан; в станичных приблизительно такое же число прихожан. Можно себе представить, сколько дела священнику по отправлению одних треб: крещений, погребений, браков. Верненский благочинный мне передавал, что у него (при Покровской церкви) в январе бывает до 150 браков.
Русский город раскинулся на 15 кв. верст. Туземный город примыкает к одному концу русского. Сколько туземного населения, не знаю. Оно состоит из дунган (мусульмане-китайцы), сартов, таранчинцев, калмыков, татар.
Русское население большинство мещане, затем казаки. Чиновников немного; а купцов и того менее. Торговля, - можно сказать, вся, находится в руках татар и сартов, за исключением винной. Все мещане, за исключением ремесленников, занимаются, кроме садоводства, земледелием, для чего арендуют землю у казаков двух пригородных и одной подгородной станиц. Скорее, можно считать их крестьянами. Сеют хлеб, огородничеством с промышленною целью не занимаются, а оно выгоднее - между тем.
Новый базар Верного [улица Торговая, здание Торгового дома
« Исхак Габдулвалиев с сыновьями»]. Георг Алмаши, 1900
22 февраля 1902. Едем в поселок Охотничий для служения на первой неделе поста. В 20 верстах от поселка встречаем на станции подгорненского мирового судью. Он спрашивает, благополучно ли ехали. «Хорошо», - отвечаем. «А когда выехали из дому?» - «Двадцатого». - «Значит, в тот день, в который утонула в р. Или почта, шедшая из Пржевальска в Джаркент?»
Припоминаем свое путешествие, начиная от Борохудзира. Мы почту, действительно, встретили, так пред закатом солнца, но на здешнем берегу, значит, еще до переправы чрез Или. Сами переехали благополучно. Лед на реке настолько крепкий, что мы не выходили из тарантаса, ехали в нем и чрез реку. Только у Борохудзирского, обрывистого берега во многих местах лед проело, есть полыньи. По сообщению эстафеты, полученной в Охотничьем почтовом отделении, почтальон спасся, про ямщика неизвестно. Вероятно, почта переправлялась чрез реку вечером, впотьмах, свернули с дороги (вех нет) и попали в полынью.
Слава Богу! с нами не случилось такой истории. Теперь, после этого случая с почтою, буду стараться всячески уехать из Борохудзира. Довольно перенес трудов и неприятностей с поездками по приходу. Пусть другой послужит.
10 марта. Из поселков вчера приехали. Чрез Или переправлялись на пароме. Почта затонула у Борохудзирского берега, вблизи его. Вез сам почтосодержатель. Когда экипаж и лошади провалились, он выскочил и выплыл на берег, и почтальона вытащил. Кони утонули с экипажем, последний нашли чрез неделю, вытащили, и с почтою. Почтальон вез частную кладь из Пржевальска, - муку и рыбу, - начальнику почтовой джаркентской конторы, почему почта была тяжелая. Поэтому виноваты более начальник и почтальон, а не почтосодержатель, потерпевший убыток от лошадей, а между тем последнего привлекают к суду. За спасение утопавшего почтальона в награду?!
Семиреченская обл. Почтальон в зимней дорожной одежде. 1890-е
В охотничьей школе учитель новый, с осени, старичок, приехавший из России. Дело у него идет хорошо. Обучает ребят пению и поет с ними в церкви. Учатся у него три татарина. Читают и пишут они по-русски порядочно, а говорить ничего не умеют, это выходит, что язык болтает, а голова не понимает.
11 августа. По два года минувшие были неурожаи от засухи в Томской губернии и Семипалатинской области. Поэтому крестьяне тех мест тянутся большими партиями, с ранней весны, направляясь на новые места: в гг. Пржевальск, Верный и Ташкент. Мы только что приехали из поселка Охотничьего, и там есть переселенцы, и по пути все встречали их. Все они совершают круговое путешествие: когда-то ехали из внутренней России в Сибирь средней ее частью, а теперь едут обратно южной; иные, может быть, даже вернутся в Россию.
В Охотничий приехала еще весною иностранная ученая экспедиция [Речь идет об экспедиции Готфрида Мерцбахера. - rus_turk.]. Цель ее исследовать главную вершину Тянь-Шаня - Хан-Тенгри, находящуюся в 30 верстах от Охотничьего. По рассказам казаков, экспедиция обставлена богато. Проводниками служат трое здешних казаков и киргизы. В июне пытались подняться с юга, со стороны Китая, но не могли, теперь отправились, в конце июля, и намерены подняться с нашей, северной стороны. Казаки говорят, что едва ли удастся, так как наша сторона Хан-Тенгри состоит из громадных, обрывистых ледников. Предполагают подняться на воздушном шаре. Казакам платят по 30 р. в месяц жалованья, на всем готовом. Один киргиз сбежал от страху и говорит: «Теперь не пойду к ним ни за какие деньги». Его спускали на веревке в какое-то глубокое ущелье. Чего он испугался, не говорит.
Горы Центрального Тянь-Шаня (снято с расстояния 45 км от пика Хан-Тенгри).
Экспедиция Готфрида Мерцбахера, 1902
2 октября. Живу в Верном. Приехали со псаломщиком и его сыном, церковником в джаркентской военной церкви. Я приехал просить о перемещении из Борохудзира, а псаломщик об увольнении за штат. Псаломщик устроил свое дело, уволен за штат, и вместо его назначен сын. Мое же дело пока еще в дороге. Преосвященный в переводе не отказывает, но места, куда я желал бы перейти, именно в с. Зайцевское, вблизи Верного, не дает. Говорит, что оно еще не свободно, что еще священник находится под судом и т. д. Вообще, видимо, туда есть у него другой кандидат. Указывает на богатые места, но вдали от Верного, что для меня неудобно ввиду того, что все дети обучаются в Верном. Указывает на два места в Фергане во вновь открытых приходах. По делу о переводе нарочно был у сильных мира сего: у секретарей епископа и у консисторского. Последний никакого определенного совета не подал. Секретари совершенно противоположных мнений о ферганских местах и вообще о Фергане. Но я склоняюсь на сторону первого, секретаря Преосвященного. Он очень хвалит места в Фергане, говорит, что богатые, что там земля дает большой доход. Одобряет и вообще весь край к Ташкенту и за ним; там живут богаче Семиречья, край оживленнее, бойчее, благодаря железной дороге.
Псаломщик мой очень доволен, что сдал место сыну. По моему мнению, радоваться нечему, место в Борохудзире неважное, а семья у него большая. Я получаю от хозяйства рублей 400, а он едва ли что будет получать. И отец старик при мне за 7 лет - почти не занимался хозяйством; коровы даже не имеет; клеверу развел всего полдесятины. Правда, что сын его кончил только сельскую школу, - но ведь здесь псаломщиков с таким образованием немало, занимающих богатые места. Нужно было бы понастойчивее попросить ему за сына, и преосвященный, думаю, дал бы лучшее место. А такой хороший человек сын его - скромный, уважительный; и по службе хорош: имеет приятный и сильный голос, читает и поет прекрасно, пишет очень хорошо и может вести всю церковную отчетность. Жалко парня, не везет.
В одном доме встретил двух лиц, бывавших в Фергане. Они подали совет мне переезжать туда. Говорят то же, что и секретарь, что край богатый, оживленный. После этого окончательно решил уехать туда. Изготовил прошение и вечером подал преосвященному. Преосвященный прошение мое принял, обещал перевести и сказал, что я могу ехать домой, если свои дела кончил.
25 октября. Один по одному, и все мои прихожане узнали о моем намерении уехать отсюда. По обыкновению большинство говорит, что я напрасно уезжаю, ошибусь, жалеть буду Борохудзир и т. д. Помаленьку распродал свое хозяйство. Перевод мой затянется. Получил от секретаря телеграмму, что преосвященный болен, никакими делами не занимается, и прошение мое поэтому лежит без движения.
На обратном пути из Верного ночевали и побыли долгонько в станице Надеждинской, расположенной на проселочной дороге из Верного в г. Джаркент, в 70 верстах от города. Ночевали у псаломщика, родственника моему псаломщику. Как хорошо устроен у него дом, сколько служб при нем. Строения все деревянные. Лес от них близко в горах. Занимается хозяйством сам, держит работника, сеет пшеницу. Несмотря на дешевизну хлеба в Верном, получает выгоды от земли. И приход правда богатый, большой, станицы 400 домов. Попал человек на такое хорошее место и сидит себе, а по образованию одинаков с моим новым, псаломщик - из 1-го класса духовного училища.
В Борохудзире с нового учебного года новый учитель, молодой еще парень, родственник здешнему атаману. Он специального учительского образования не получил, а по окончании Верненского городского училища год слушал учительские курсы. Библиотека у бывшего учителя позапущена. И вот при сдаче училища новому учителю бились целых три дня. Атаман еще понастроил ого, чтоб досадить бывшему учителю. Наконец я ему передал ключи и книги, и сказал, что пусть он проверяет как хочет один. Дело в том, что бывший учитель оставил на пополнение библиотеки из своего жалованья 70 руб., каковых достаточно будет.
2 декабря. Наконец-то получено благочинным официальное извещение о моем переводе, - указ Туркестанской консистории. Телеграмма об этом была получена дней за восемь до указа, но меня не было дома, ездили на 26 ноября в поселки служить: так неприятно было в свой храмовой праздник 8 ноября, во время хождения по домам со св. крестом, выслушивать от прихожан расспросы относительно перевода: «Почему долго нет, может быть, еще здесь останетесь?» и. т. д. Наконец-то мечты мои осуществились. Переедем туда, куда мне давно хотелось, к железной дороге. Новое мое место в Наманганском уезде Ферганской области, в 450 верстах от Ташкента и в 130 - от Нового Маргелана. Путь туда от Ташкента по железной дороге верст 400 и 60 почтовым трактом. Казаки здешние там бывали на службе, только уже давно. Они говорит, что там, в Маргелане, еще жарче здешнего. Джаркентские офицеры и чиновники - те пугают дороговизной тамошней жизни. Для служащих, для горожан - это вопрос важный, ибо у них все купленное. Нам же придется жить в деревне, где многие продукты свои, не купленные; дороговизна их, по-моему, еще лучше для деревенского жителя. Не знаем еще, что делать с ребятами. Кто советует увезти с собою, кто - здесь оставить. Я более склоняюсь на последнее - оставить их здесь до каникул. А то везти теперь - потеряют две недели учебного времени, и там придется привыкать к новым порядкам в средине года. На всякий случай посылал в Маргелан одному знакомому письмо, просил справиться: примут ли их теперь в соответствующие классы. Он справился, и уведомляет меня, что примут. Все почти уже распродали. Что нужно, уложили и сдали сегодня в транспортную контору. Беспокоит еще дорога, придется ехать в самую распутицу. Там за Верным по Ташкентскому тракту в это время бывают дожди и грязь.
5 декабря. Церковь сдана. Все уложено, что не нужно - распродано, и даже унесено из квартиры, осталось два три стула и стол. Завтра в дорогу. Как неприятно, когда в квартире пусто, беспорядок, точно после разгрома какого. Раздумье какое-то берет при мысли, что завтра уезжаем. Как будто неладно делаем - уезжаем из Борохудзира. Чем-то родным, дорогим стало здешнее место. Семилетняя жизнь здесь оставила много приятных воспоминаний. Народ такой добрый, простой. Самое начало службы так приятно было после долгой и утомительной дороги, после восьмимесячного безделья в дороге и до нее. Думаешь: к чему уезжаем, чего еще нужно? Ведь здесь жилось хорошо. Не хуже ли там будет. Затем, заведено было хозяйство. Все это размотали. Но человек ищет, где лучше. Беспокоит тамошний народ, новые прихожане. Говорят, что там больше малороссы. А они так отличны по душевному складу от великороссов. И здесь у меня была часть малороссов. Но эти уже жили совместно с великороссами, изменились, смешались. Но что же народ? Сам обращаешься по-человечески, и к тебе добры будут. Здесь скоро привык к народу, хотя здесь - иные люди, иные нравы и обычаи против С. Двины. А на Двине? Тоже совершенно не похожа деревня и люди, обычаи на грязовецкие или вологодские. И, однако, привыкли, и скоро. Привыкнем и там - Бог даст.
6 декабря. Несмотря на то, что вчера долго не мог заснуть, раздумался, - сегодня встал очень рано. Ходишь точно расслабленный. Апатия какая-то ко всему. Знаем, что сегодня нужно ехать, а не хочется как-то. Хотя бы скорее кончилось все это, скорее бы отправиться в путь. Там все быстро пройдет, бодрее сделаешься в дороге. И обедню начал служить пораньше - с половины осьмого. Об этом я еще вчера после всенощной предупредил прихожан. После краткого прощального слова, когда я сказал: «Прощайте, прихожане! не поминайте лихом! забудьте мои слабости и недостатки!» - у многих показались на глазах слезы. «Простите и нас грешных», - отвечали они.
Едва успели закусить немного после обедни, как стал собираться народ в квартиру проводить нас. К 12 часам заказаны были лошади с тем расчетом, чтоб днем проехать два первые, более опасные, перегона по горам. Да и что уже ждать, сидеть здесь? Со знакомыми все уже переговорено было ранее, на прощальных обедах здешней знати: заведующего станицей, атамана, почтосодержателя и др. Последний отпустил для нас бесплатно тройку лошадей на первые две станции, им содержимые. Ранее все как-то не хотелось ехать, а теперь наоборот - скорей бы в дорогу. А погода какая, тихо, ясно, тепло, снегу нет.
Наконец в 12 часов дня отправились из Борохудзира, напутствуемые благопожеланиями прихожан. На третьей станции вынуждены были ночевать за неимением свободных лошадей.
12 декабря. Пятый день живем в Верном, запасаемся силами на дальнюю и плохую дорогу. До Верного доехали прекрасно, дорога хорошая. На Алтын-Эмельском перевале три перегона ехали на санях, там лежит порядочный снег. Здесь при нас выпал небольшой снег и растаял. Дальнейшая дорога от Верного будет уже зато хуже, особенно от Пишпека, за 300 верст. Там, говорят, осенью всегда бывают дожди, и поэтому грязь.
Тотчас по приезде в Верный на квартире сообщили нам очень неприятную новость: 2 декабря разрушило страшным землетрясением г. Андижан Ферганской области. При этом погибло до 10 тысяч народу, по преимуществу туземцев.
Вчера был у преосвященного прощаться. Благословил меня в путь, успокоил, сказав, что там жизнь хорошая, духовенство обеспеченнее семиреченского. Секретарь преосвященного был у меня на квартире, приглашали на закуску. Он на прощанье дал слово всеми силами помочь перейти мне в другой приход, если б этот, куда я еду, почему-либо оказался для меня неудобным или плохим. Он обещает там, в новом приходе, прямо золотые горы. Говорит, что там земля ходит в аренду по 30-40 рублей десятина.
Вчера же получил для своей церкви св. антиминс и св. миро.
Один из верненских диаконов рукоположен недавно во священники тоже в Фергану, в новой поселок Андижанского уезда. Он очень уж радужными красками рисует тамошнюю жизнь. Говорит, что наши приходы разрастутся в какой-нибудь год-два. Здесь, в Верном, говорят, живет до 2 тысяч переселенцев, направляющихся туда. Будто бы 300 семей записались уже в его приход и на весну туда приедут.
Встретил одну здешнюю даму, которая жила в Фергане и бывала в одном из русских поселков. Говорит, что крестьяне живут там богато; цены на все сельскохозяйственные продукты очень дороги. Горожанам же, но ее словам, жить очень трудно, все дорого.
Детей своих порешили оставить до весны в Верном. А они не ожидали этого, думали, что уедут с нами. Поплакали немного, потом успокоились. Да и как не плакать, когда уезжаем за 1200 верст. А делать нечего, остаться здесь лучше для них и для нас. Благо квартира хорошая, хозяйка добрая, и живут у ней уже второй год. А там Бог знает, как еще и какую найдешь квартиру среди учебного года. Да и езда зимою в грязь утомит их. В 3 часа отправились из Верного. Дети провожали нас на извозчике за город. Поплакали немного, и расстались. Делать нечего.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Начало: 1. В Азию!
Предыдущая часть: 9. В Каркаре на ярмарке. Мобилизация. Поход в Кульджу
Следующая часть: 11. Путь в Наманганский уезд. Успенское. Малороссы-киевцы
Город Верный. Из «Путешествия в сердце Азии» Георга Алмаши (1903)
22 декабря [1900 года]. Совершали сегодня освящение нового городского храма в Джаркенте втроем с благочинным и военным священником. Во время освящения в алтаре была такая же толкотня и давка, что и при освящении военной церкви в прошедшем году. Городские оказываются хуже деревенских; у меня на обоих освящениях куда было тише, скромнее. Здесь никаких слов и увещаний не слушают. А тут еще сам хозяин благочинный чем-то был расстроен и все время бранился не знать на что. Так это было неприятно слушать. Горожане, начиная с церковного старосты, очень недовольны им остались.
Городской джаркентский храм такой же формы, что наш в Борохудзире: с куполом осмериком посредине, с двумя боковыми дверями, в форме креста. Нашего храма выше и обширнее. Иконостас под орех.
Храм Илии Пророка (Джаркент). 1910. Фото с sobory.ru.
Еще однин снимок начала XX в. см. в третьей части
Вечером, только что мы успели вернуться из Джаркента, часов в 8, приехали и наши дети на рождественские каникулы, на одной тройке с двумя мальчиками атамана, ехали еще на двух тройках джаркентские гимназисты. Ехали всю дорогу в тарантасах, снегу почти нигде нет. Вся осень и начало зимы стоят сухие, не считая недели в октябре, - во время которой была дождливая погода.
Баллы в обеих четвертях у детей хорошие, у дочери все пятерки. С прежним хозяином не могли сойтись ценою. С Рождества перейдут они на другую квартиру к чиновнику М., который живет теперь в Борохудзире, - служит при штабе семиреченского казачьего полка. Жена же его с детьми живет в г. Верном. Цена за содержание 20 рублей в месяц за двоих.
1 января 1901 года. В 11 часов ночи на сегодняшний день служили в церкви молебен на новолетие, согласно желанию офицеров. Была на молебне часть казаков. После молебна у офицеров была закуска в собрании. Я также зашел ненадолго - лишь поздравить с новым годом. У них же встреча продолжалась до утра. В собрании была часть джаркентских офицеров, родственников казачьим. После литургии и обычного молебна был парад войскам с музыкой. Видно, ныне будет вся зима теплая и бесснежная. Около Рождества выпало немного снегу, теперь весь растаял. Ребята устраивали горку во дворе, да толку мало вышло. Вечером и утром заморозят, часов до десяти еще держится лед, катаются, а потом все распустит; на другой день за то же. Дней чрез пять и намораживать нечем стало, - снег растаял.
С сегодняшнего дня открыт почтовый тракт из Джаркента в Пржевальск, с веткою в 90 верст в поселок Охотничий, где открыто почтовое отделение. Будем ездить туда на почтовых.
6 января. Крещение очень теплое, как, помню, было в первый год в 1896 году. Погода ясная, теплая. По пути на Иордан казачий полк был расставлен по обеим сторонам шпалерами, с обнаженными шашками. При пении «Во Иордане крещающуся» произведен был залп из ружей, музыка заиграла тоже тропарь. На обратном пути кропил их святою водою.
Славили сегодня и у офицеров. О Рождестве они почти все уезжали после обедни в Джаркент, сегодня все дома. У командира полка застали всю компанию офицеров, поздравляли его с праздником и закусывали.
Наши гимназисты еще вчера только уехали. Ныне гостили дольше, - приехали раньше, а уехали позже. Ученье у них начинается собственно с 7; 8 уроки задают.
10 февраля. Появилась чума на рогатом скоте, и появилась по соседству с нами рядом, у станичного атамана. Сперва заболели быки у почтосодержателя; они заразились от киргизского скота, возили лес из гор. Скот с 10 января уже пасся в поле, а теперь выпускать со двора запрещено, пока не прекратится чума. Раз кто выгонит скот в степь, в поселок уже не пустят.
18 февраля. Сидим у моря и ждем погоды. Вчера, в субботу, в 11 часов дня, выехали из Охотничьего.
Со второй станции поехали новой дорогой, которую только что промяли днем верховые киргизы, их посылали со станции. Киргиз верхом везде проедет. И им показалось, что дорога хороша. Мы и сунулись первые. И ехали тридцать верст целых девять часов. Ехали все вброд. Да еще начинал было разыгрываться снежный буран, хорошо еще, что он недолго был, не разыгрался вовсю, а то заблудились бы. Положительно нам не везет во время поездок в Охотничий, что-нибудь да случится непременно - неприятное, задержка. Отчасти мы сами виноваты в этом: спешим уж очень, едем днем и ночью, ничто не держит.
11 марта. На прошедшей неделе тяжело досталось мне. Говеющих было 900 человек, полк весь и своих прихожан полтораста человек. Мои спешат отговеть до посева пшеницы. Причастники были двои, в субботу и сегодня в воскресенье. Из поселков вернулись на третьей неделе, запоздали, поэтому на той неделе и говеющих было мало, служить начали с середы, никто не думал, что я буду принимать. Теперь, можно сказать, большая тягость великопостная прошла. В поселки съездил, полк отговел. Своих осталось не более человек двести, на три недели - это будет легко. От полка нам перепало в пост доходу рублей сотня. И в церкви много доходу в нынешний год благодаря квартированию полка. В церковной жизни, правилах офицеры часто оказываются невеждами. Крестили у одного офицера мальчика. Просят назвать «Юрий». Я им говорю, что это то же, что «Георгий», а Георгий у него уже есть, - не надо. «Игорь» - опять матери не нравится. «Ну! тогда Ростислав». Опять этого имени никак не можем найти ни в месяцеслове изд. Св. Синода, ни в календарях, хотя я вполне уверен, что имя это православное. Соглашаюсь наречь «Ростислав» и говорю, что после отыщу, когда бывает Ростислава. Нашел совершенно случайно в «Рассказах из истории Русской Церкви» гр. М. Толстого.
1 апреля. Светлое Христово Воскресение. В церкви теснота. Хорошо еще, что стояла только одна первая сотня, остальные были в ограде, около церкви. Офицеры все были за службой и с женами, в Джаркент уехали после обедни. Странное у них здесь заведение в войсках освящать яства после заутрени, - а затем желающие уходят домой, разговляются и спят, не бывают и у литургии. Меня просили так же сделать, но я отказался, сказав, что обедня отойдет чрез полтора часа. После обедни освящали яства у генерала. Он был командиром полка, в генералы произведен недавно и назначен командиром джаркентской бригады, а пока числится полковником, до приезда нового и живет здесь. У него же разговлялись и все полковые офицеры с женами.
За закуской обманывали друг друга по случаю первого апреля.
Еще на страстной получили прогоны на проезд в Охотничий поселок в праздник и письменное приглашение от командира казачьей сотни. Он с церковным старостою и постарался о прогонах. Значит, завтра по окончании славы в Борохудзире, после вечерни и нужно будет отправиться в путь, на почтовых. Все-таки утешение, поскорее теперь будут поездки с почтовым трактом.
5 апреля. Приехали в Охотничий в час дня. Всю ночь ехали. Из Подгорного отправились в семь часов вечера. Бились там вчера весь день чуть не до упаду, славили, молебствовали на площади, над скотом. Кончили, думаем, вот сейчас поедем. А тут еще позвали молебствовать на пасеки за две версты. Оттуда прямо и отправились в дорогу. Какая роскошь для пчел на здешних пасеках! Сколько им взятка под самым, так сказать, носом! Все кустарники уже теперь покрыты цветом, травы тоже. Везде кругом белеет, желтеет, синеет. Запах медом и воском так и бросается в нос. И все цветет до октября месяца. По дороге еще окрестили двух младенцев на почтовых станциях. С новым трактом прибавилось у меня прихожан душ полсотни; на станциях старосты русские, да и ямщики - тоже наполовину - все больше верненцы.
Пасека в ущелье Санташ. Из «Путешествия в сердце Азии» Георга Алмаши (1903)
9 апреля. Возвратились из поселков до вечерни часа за три, успели отдохнуть немного с дороги. Из Охотничьего выехали вчера после обедни, в одиннадцать часов. На почтовых поскорее и поудобнее ездить. Но все-таки дороги еще плохи по тракту, ездить нужно с опаскою. Тракт по горам, дороги портятся особенно весною. В одном месте едва не скатились с косогора вверх колесами, хотя и не высокого.
Обратные прогоны заплатили все поселки с удовольствием, разверставши между церквами и очередными поселковыми подводами.
23 апреля. У семиреченского полка полковой праздник. Во время обедни и молебна в церкви стояло полковое знамя, которое охраняли четверо: один офицер и три казака. После молебна, в церковной ограде, был парад, на котором был генерал из Джаркента, командир казачьей бригады - не тот, что был полковником недавно. Тот уже уехал в Н. Маргелан. Остались недовольны генералом за то, что он не зашел, где у них было приготовлено угощение, чтоб поздравить их с праздником, выпить чарку водки, как у них принято.
Наконец-то чума прекратилась - вот уже 22 дня тому назад, и сегодня скот выпустили на поле. Так установлено, что когда пройдет 22 дня после последнего заболевания и новых нет, чума считается прекратившеюся. Как рады этому, потому что кормить скота стало положительно нечем. Всю солому свозили даже с полей, занимали друг у друга корм. Обыкновенно солому или продают киргизам, или бросают на полях, мякину тоже. Запасают обыкновенно месяца на два, давать по ночам. А тут еще держали во дворе 2½ месяца.
Всего в поселке пало от чумы и застрелено заболевших 60 штук. Всех больше пострадал станичный атаман, у него из 22 штук осталась одна телка. За убитых выдали вознаграждение по оценке понятыми из капитала, составляемого из налога на гурты продаваемого и прогоняемого для продажи скота.
8 мая. Приехали дети на каникулы. Перевели обоих без экзаменов, с выдачею книг в награду, а дочери сверх сего - похвального листа. В прошедший год отпустили их 1 мая. Говорят, что на будущее время будут отпускать к 15 мая.
Три месяца каникулы. Какая роскошь нынешним гимназистам. Прежде два месяца каникулы и экзамены, а ныне лишний месяц отдыха вместо экзаменов.
Войска начинают возвращаться из Джаркента; на днях ушли в Верный батальон и батарея. Уйдет еще батальон в г. Копал; казачий полк останется здесь до осени. Сегодня провожали казачий полк в лагерь. На площади служили молебен, после коего станичным атаманом была поднесена от станицы семиреченскому полку на память икона в серебряной ризе. При этом произнесены были атаманом и полковником приветственные речи. После молебна у атамана был устроен обед для офицеров, а казакам дано угощение небольшое.
На днях венчали 78-летнего казака из Чунжинского поселка на вдове сорока лет. На бракосочетание собрался весь Борохудзир, как на какое-то невиданное зрелище. Все прямо смеялись над такой парой. И верно, как-то странно смотреть.
8 августа. Рано утром приехал в Верный, привез младшую дочь для помещения в гимназию. Ехали на протяжных, на своих лошадях, всего четверо суток. Видел начальницу женской гимназии, подал ей прошение. Был в мужской гимназии, видел директора, посидел с ним и законоучителем долгонько, много кое о чем поговорили. Директор очень доступный человек, простой.
9 августа. Представлялся епископу Аркадию в первый еще раз. Он очень вежлив. Посадил меня; разговаривали более получаса. Первого такого епископа встречаю, - внимательного и вежливого. Спросил прежде всего, зачем приехал, сколько всех детей, сколько учится. Затем расспрашивал о приходе, каков он по средствам, доволен ли местом. Я ответил, что доволен, но по средствам средний, двоих детей воспитывал, а троих будет трудновато, но пока намерен остаться в том же приходе, а впредь прошу не оставить милостию, если будет трудно жить. Преосвященный обещал дать более богатое место, если будет тяжело жить в Борохудзире. Вспоминали бывшего епископа Вологодского Алексия и покойного о. ректора Вологодской семинарии протоиерея И. А. Лебедева. Последний ему товарищ по академии. Расспрашивал про наш северный край. У вас, говорит, там природа бедная, мрачная, жалкая, и народ, наверное, живет бедно. Я рассказал ему про жизнь духовенства, народа, про приходы, - вообще про епархию. В конце он заметил, что на юге духовенство живет несравненно богаче северян. Расспрашивал про бывших джаркентских священников, которые судились и были переведены, бранил их. Вообще о многом говорил. Затем, благословив, отпустил меня.
10 августа. Экзамены приемные кончились благополучно для дочери, приняли ее в первый класс. По всем предметам получила по четверке. Экзаменовали одновременно в трех комнатах. Родителям дозволяется здесь быть на экзаменах детей. Верненские держали приемные экзамены в мае. Теперь же экзаменовались только дальние. Поэтому экзаменующихся было немного, человек двадцать. У одного учителя из Копала дочь не приняли, получила двойку по русскому языку. Учитель небогатый, ехал за триста верст, и не совсем удачно; сына его все-таки приняли в гимназию.
Еще до начала экзаменов, когда все сидели в общей зале, вижу, входят две нарядные дамы с девочками, по одежде, хотя и богатой, не похоже на русских, да и по типу. Это две татарки богатые. И они привели своих дочерей на приемные испытания. Обеих приняли. Это первые еще мусульманки в здешней гимназии. В мужской гимназии есть довольно и мусульман-туземцев: киргиз, таранчинцев, калмык, но в женской еще не было. И эти - дочери татар, приезжих.
Гимназисты-сибо в Верном. 1908
Подыскал другую квартиру для своих ребят, прежняя мне не понравилась тем, что у хозяев четверо детей, из коих двое учатся, и все они ужасные шалуны, и очень избалованные. Новая квартира возле мужской гимназии, от женской версты полторы. Хозяйка вдова, имеет одну дочь, которая учится в шестом классе гимназии.
Был с визитом у законоучителя мужской гимназии о. С. Он вдовый, детей не имеет. Жену его задавило в воротах на улицу, упавшими кирпичными столбами, когда она поспешно выходила со двора во время землетрясения в 1887 году.
16 августа. Сегодня началось ученье в гимназиях, небольшое пока, было только два урока. Младшая дочь заблудилась, ушла из гимназии вместо квартиры на базар, где ее направила на дорогу одна добрая женщина. Хорошо еще, что она сумела сказать, что квартира находится у мужской гимназии. Сестра и хозяйка понадеялись одна на другую и оставили ее одну. Мы уже трое искали и хотели оставить поиски, рассчитывая, что добрые люди найдутся и доставят на квартиру или в гимназию. По пути уже на квартиру встретил свою дочь со слезами, идет прямой улицей к квартире. Плутая по городу, она встретила одну добрую женщину и сказала ей, что потеряла свою квартиру, та ее направила на путь. Все-таки дочь заметила, что квартира ее находится близь мужской гимназии.
Был на заводе восковых свеч некоего Хапилина, заводе единственном во всем крае. Завод небольших размеров. Обслуживает он, кажется, одно Семиречье, так как церкви Западного Туркестана выписывают свечи из внутренней России, по железной дороге. Заинтересовал меня не самый завод, а дачная местность, на которой он находится, в горах, в двух верстах от города.
Едешь на завод - какие контрасты видишь: под ногами, почва - камень и камень; инде груды камней, а между тем сады и сады кругом, и все больше фруктовые деревья, яблони и груши с плодами, краснеет, желтеет на деревьях, синеют сливы. Верный славится яблоками, и прежнее его, туземное название - Алматы («алма» - яблоко).
Дорога все идет в гору, на каждом шагу переезжаем большие и малые ручейки, стремительно бегущие вниз, - это арыки и арычки. Шум стоит от журчания воды, как будто бы весною, в половодье. Сыро и прохладно, точно заехали в Грязовецкий или Солигаличские края, только сверху солнце жарит не по-вологодски.
Яблоки здешние действительно замечательные - величиною с голову новорожденного ребенка. Груши также большие, сливы. Хапилин говорит, что есть и виноград у многих, но очень мелкий и кислый. Абрикосы - тоже плохи - кислы и без аромата. Будто бы прежде и то и другое, виноград и абрикосы, здесь росли хорошо, но климат год от году становится холоднее, и эти фрукты стали хуже.
Собственно, нельзя даже и назвать заводом, просто кустарное производство свеч у Хапилина.
21 августа. Вчера вернулся из Верного, ехали прямой проселочной дорогой, всего трое суток с половиной.
Остались дома вдвоем с женой. Без ребят дом опустел, точно после похорон близких родных.
Церковь Троицы Живоначальной. 1896. (sobory.ru)
В этот раз поближе познакомился с Верным, побывал во всех храмах, за исключением домовых. Кроме собора, все храмы деревянные. Более всех понравились мне Троицкий и Покровский храмы. Внутри они отштукатурены, лепная работа, клейма по стенам и в куполах. Иконостасы с резьбою, золоченые, иконы хорошего письма. В храмах светло, блестит. В домовой архиерейской церкви и двух станичных иконостасы дубовые. Мне в них не понравилось, мрачно как-то.
В каждом из двух городских приходов по 6 тысяч душ обоего пола прихожан; в станичных приблизительно такое же число прихожан. Можно себе представить, сколько дела священнику по отправлению одних треб: крещений, погребений, браков. Верненский благочинный мне передавал, что у него (при Покровской церкви) в январе бывает до 150 браков.
Русский город раскинулся на 15 кв. верст. Туземный город примыкает к одному концу русского. Сколько туземного населения, не знаю. Оно состоит из дунган (мусульмане-китайцы), сартов, таранчинцев, калмыков, татар.
Русское население большинство мещане, затем казаки. Чиновников немного; а купцов и того менее. Торговля, - можно сказать, вся, находится в руках татар и сартов, за исключением винной. Все мещане, за исключением ремесленников, занимаются, кроме садоводства, земледелием, для чего арендуют землю у казаков двух пригородных и одной подгородной станиц. Скорее, можно считать их крестьянами. Сеют хлеб, огородничеством с промышленною целью не занимаются, а оно выгоднее - между тем.
Новый базар Верного [улица Торговая, здание Торгового дома
« Исхак Габдулвалиев с сыновьями»]. Георг Алмаши, 1900
22 февраля 1902. Едем в поселок Охотничий для служения на первой неделе поста. В 20 верстах от поселка встречаем на станции подгорненского мирового судью. Он спрашивает, благополучно ли ехали. «Хорошо», - отвечаем. «А когда выехали из дому?» - «Двадцатого». - «Значит, в тот день, в который утонула в р. Или почта, шедшая из Пржевальска в Джаркент?»
Припоминаем свое путешествие, начиная от Борохудзира. Мы почту, действительно, встретили, так пред закатом солнца, но на здешнем берегу, значит, еще до переправы чрез Или. Сами переехали благополучно. Лед на реке настолько крепкий, что мы не выходили из тарантаса, ехали в нем и чрез реку. Только у Борохудзирского, обрывистого берега во многих местах лед проело, есть полыньи. По сообщению эстафеты, полученной в Охотничьем почтовом отделении, почтальон спасся, про ямщика неизвестно. Вероятно, почта переправлялась чрез реку вечером, впотьмах, свернули с дороги (вех нет) и попали в полынью.
Слава Богу! с нами не случилось такой истории. Теперь, после этого случая с почтою, буду стараться всячески уехать из Борохудзира. Довольно перенес трудов и неприятностей с поездками по приходу. Пусть другой послужит.
10 марта. Из поселков вчера приехали. Чрез Или переправлялись на пароме. Почта затонула у Борохудзирского берега, вблизи его. Вез сам почтосодержатель. Когда экипаж и лошади провалились, он выскочил и выплыл на берег, и почтальона вытащил. Кони утонули с экипажем, последний нашли чрез неделю, вытащили, и с почтою. Почтальон вез частную кладь из Пржевальска, - муку и рыбу, - начальнику почтовой джаркентской конторы, почему почта была тяжелая. Поэтому виноваты более начальник и почтальон, а не почтосодержатель, потерпевший убыток от лошадей, а между тем последнего привлекают к суду. За спасение утопавшего почтальона в награду?!
Семиреченская обл. Почтальон в зимней дорожной одежде. 1890-е
В охотничьей школе учитель новый, с осени, старичок, приехавший из России. Дело у него идет хорошо. Обучает ребят пению и поет с ними в церкви. Учатся у него три татарина. Читают и пишут они по-русски порядочно, а говорить ничего не умеют, это выходит, что язык болтает, а голова не понимает.
11 августа. По два года минувшие были неурожаи от засухи в Томской губернии и Семипалатинской области. Поэтому крестьяне тех мест тянутся большими партиями, с ранней весны, направляясь на новые места: в гг. Пржевальск, Верный и Ташкент. Мы только что приехали из поселка Охотничьего, и там есть переселенцы, и по пути все встречали их. Все они совершают круговое путешествие: когда-то ехали из внутренней России в Сибирь средней ее частью, а теперь едут обратно южной; иные, может быть, даже вернутся в Россию.
В Охотничий приехала еще весною иностранная ученая экспедиция [Речь идет об экспедиции Готфрида Мерцбахера. - rus_turk.]. Цель ее исследовать главную вершину Тянь-Шаня - Хан-Тенгри, находящуюся в 30 верстах от Охотничьего. По рассказам казаков, экспедиция обставлена богато. Проводниками служат трое здешних казаков и киргизы. В июне пытались подняться с юга, со стороны Китая, но не могли, теперь отправились, в конце июля, и намерены подняться с нашей, северной стороны. Казаки говорят, что едва ли удастся, так как наша сторона Хан-Тенгри состоит из громадных, обрывистых ледников. Предполагают подняться на воздушном шаре. Казакам платят по 30 р. в месяц жалованья, на всем готовом. Один киргиз сбежал от страху и говорит: «Теперь не пойду к ним ни за какие деньги». Его спускали на веревке в какое-то глубокое ущелье. Чего он испугался, не говорит.
Горы Центрального Тянь-Шаня (снято с расстояния 45 км от пика Хан-Тенгри).
Экспедиция Готфрида Мерцбахера, 1902
2 октября. Живу в Верном. Приехали со псаломщиком и его сыном, церковником в джаркентской военной церкви. Я приехал просить о перемещении из Борохудзира, а псаломщик об увольнении за штат. Псаломщик устроил свое дело, уволен за штат, и вместо его назначен сын. Мое же дело пока еще в дороге. Преосвященный в переводе не отказывает, но места, куда я желал бы перейти, именно в с. Зайцевское, вблизи Верного, не дает. Говорит, что оно еще не свободно, что еще священник находится под судом и т. д. Вообще, видимо, туда есть у него другой кандидат. Указывает на богатые места, но вдали от Верного, что для меня неудобно ввиду того, что все дети обучаются в Верном. Указывает на два места в Фергане во вновь открытых приходах. По делу о переводе нарочно был у сильных мира сего: у секретарей епископа и у консисторского. Последний никакого определенного совета не подал. Секретари совершенно противоположных мнений о ферганских местах и вообще о Фергане. Но я склоняюсь на сторону первого, секретаря Преосвященного. Он очень хвалит места в Фергане, говорит, что богатые, что там земля дает большой доход. Одобряет и вообще весь край к Ташкенту и за ним; там живут богаче Семиречья, край оживленнее, бойчее, благодаря железной дороге.
Псаломщик мой очень доволен, что сдал место сыну. По моему мнению, радоваться нечему, место в Борохудзире неважное, а семья у него большая. Я получаю от хозяйства рублей 400, а он едва ли что будет получать. И отец старик при мне за 7 лет - почти не занимался хозяйством; коровы даже не имеет; клеверу развел всего полдесятины. Правда, что сын его кончил только сельскую школу, - но ведь здесь псаломщиков с таким образованием немало, занимающих богатые места. Нужно было бы понастойчивее попросить ему за сына, и преосвященный, думаю, дал бы лучшее место. А такой хороший человек сын его - скромный, уважительный; и по службе хорош: имеет приятный и сильный голос, читает и поет прекрасно, пишет очень хорошо и может вести всю церковную отчетность. Жалко парня, не везет.
В одном доме встретил двух лиц, бывавших в Фергане. Они подали совет мне переезжать туда. Говорят то же, что и секретарь, что край богатый, оживленный. После этого окончательно решил уехать туда. Изготовил прошение и вечером подал преосвященному. Преосвященный прошение мое принял, обещал перевести и сказал, что я могу ехать домой, если свои дела кончил.
25 октября. Один по одному, и все мои прихожане узнали о моем намерении уехать отсюда. По обыкновению большинство говорит, что я напрасно уезжаю, ошибусь, жалеть буду Борохудзир и т. д. Помаленьку распродал свое хозяйство. Перевод мой затянется. Получил от секретаря телеграмму, что преосвященный болен, никакими делами не занимается, и прошение мое поэтому лежит без движения.
На обратном пути из Верного ночевали и побыли долгонько в станице Надеждинской, расположенной на проселочной дороге из Верного в г. Джаркент, в 70 верстах от города. Ночевали у псаломщика, родственника моему псаломщику. Как хорошо устроен у него дом, сколько служб при нем. Строения все деревянные. Лес от них близко в горах. Занимается хозяйством сам, держит работника, сеет пшеницу. Несмотря на дешевизну хлеба в Верном, получает выгоды от земли. И приход правда богатый, большой, станицы 400 домов. Попал человек на такое хорошее место и сидит себе, а по образованию одинаков с моим новым, псаломщик - из 1-го класса духовного училища.
В Борохудзире с нового учебного года новый учитель, молодой еще парень, родственник здешнему атаману. Он специального учительского образования не получил, а по окончании Верненского городского училища год слушал учительские курсы. Библиотека у бывшего учителя позапущена. И вот при сдаче училища новому учителю бились целых три дня. Атаман еще понастроил ого, чтоб досадить бывшему учителю. Наконец я ему передал ключи и книги, и сказал, что пусть он проверяет как хочет один. Дело в том, что бывший учитель оставил на пополнение библиотеки из своего жалованья 70 руб., каковых достаточно будет.
2 декабря. Наконец-то получено благочинным официальное извещение о моем переводе, - указ Туркестанской консистории. Телеграмма об этом была получена дней за восемь до указа, но меня не было дома, ездили на 26 ноября в поселки служить: так неприятно было в свой храмовой праздник 8 ноября, во время хождения по домам со св. крестом, выслушивать от прихожан расспросы относительно перевода: «Почему долго нет, может быть, еще здесь останетесь?» и. т. д. Наконец-то мечты мои осуществились. Переедем туда, куда мне давно хотелось, к железной дороге. Новое мое место в Наманганском уезде Ферганской области, в 450 верстах от Ташкента и в 130 - от Нового Маргелана. Путь туда от Ташкента по железной дороге верст 400 и 60 почтовым трактом. Казаки здешние там бывали на службе, только уже давно. Они говорит, что там, в Маргелане, еще жарче здешнего. Джаркентские офицеры и чиновники - те пугают дороговизной тамошней жизни. Для служащих, для горожан - это вопрос важный, ибо у них все купленное. Нам же придется жить в деревне, где многие продукты свои, не купленные; дороговизна их, по-моему, еще лучше для деревенского жителя. Не знаем еще, что делать с ребятами. Кто советует увезти с собою, кто - здесь оставить. Я более склоняюсь на последнее - оставить их здесь до каникул. А то везти теперь - потеряют две недели учебного времени, и там придется привыкать к новым порядкам в средине года. На всякий случай посылал в Маргелан одному знакомому письмо, просил справиться: примут ли их теперь в соответствующие классы. Он справился, и уведомляет меня, что примут. Все почти уже распродали. Что нужно, уложили и сдали сегодня в транспортную контору. Беспокоит еще дорога, придется ехать в самую распутицу. Там за Верным по Ташкентскому тракту в это время бывают дожди и грязь.
5 декабря. Церковь сдана. Все уложено, что не нужно - распродано, и даже унесено из квартиры, осталось два три стула и стол. Завтра в дорогу. Как неприятно, когда в квартире пусто, беспорядок, точно после разгрома какого. Раздумье какое-то берет при мысли, что завтра уезжаем. Как будто неладно делаем - уезжаем из Борохудзира. Чем-то родным, дорогим стало здешнее место. Семилетняя жизнь здесь оставила много приятных воспоминаний. Народ такой добрый, простой. Самое начало службы так приятно было после долгой и утомительной дороги, после восьмимесячного безделья в дороге и до нее. Думаешь: к чему уезжаем, чего еще нужно? Ведь здесь жилось хорошо. Не хуже ли там будет. Затем, заведено было хозяйство. Все это размотали. Но человек ищет, где лучше. Беспокоит тамошний народ, новые прихожане. Говорят, что там больше малороссы. А они так отличны по душевному складу от великороссов. И здесь у меня была часть малороссов. Но эти уже жили совместно с великороссами, изменились, смешались. Но что же народ? Сам обращаешься по-человечески, и к тебе добры будут. Здесь скоро привык к народу, хотя здесь - иные люди, иные нравы и обычаи против С. Двины. А на Двине? Тоже совершенно не похожа деревня и люди, обычаи на грязовецкие или вологодские. И, однако, привыкли, и скоро. Привыкнем и там - Бог даст.
6 декабря. Несмотря на то, что вчера долго не мог заснуть, раздумался, - сегодня встал очень рано. Ходишь точно расслабленный. Апатия какая-то ко всему. Знаем, что сегодня нужно ехать, а не хочется как-то. Хотя бы скорее кончилось все это, скорее бы отправиться в путь. Там все быстро пройдет, бодрее сделаешься в дороге. И обедню начал служить пораньше - с половины осьмого. Об этом я еще вчера после всенощной предупредил прихожан. После краткого прощального слова, когда я сказал: «Прощайте, прихожане! не поминайте лихом! забудьте мои слабости и недостатки!» - у многих показались на глазах слезы. «Простите и нас грешных», - отвечали они.
Едва успели закусить немного после обедни, как стал собираться народ в квартиру проводить нас. К 12 часам заказаны были лошади с тем расчетом, чтоб днем проехать два первые, более опасные, перегона по горам. Да и что уже ждать, сидеть здесь? Со знакомыми все уже переговорено было ранее, на прощальных обедах здешней знати: заведующего станицей, атамана, почтосодержателя и др. Последний отпустил для нас бесплатно тройку лошадей на первые две станции, им содержимые. Ранее все как-то не хотелось ехать, а теперь наоборот - скорей бы в дорогу. А погода какая, тихо, ясно, тепло, снегу нет.
Наконец в 12 часов дня отправились из Борохудзира, напутствуемые благопожеланиями прихожан. На третьей станции вынуждены были ночевать за неимением свободных лошадей.
12 декабря. Пятый день живем в Верном, запасаемся силами на дальнюю и плохую дорогу. До Верного доехали прекрасно, дорога хорошая. На Алтын-Эмельском перевале три перегона ехали на санях, там лежит порядочный снег. Здесь при нас выпал небольшой снег и растаял. Дальнейшая дорога от Верного будет уже зато хуже, особенно от Пишпека, за 300 верст. Там, говорят, осенью всегда бывают дожди, и поэтому грязь.
Тотчас по приезде в Верный на квартире сообщили нам очень неприятную новость: 2 декабря разрушило страшным землетрясением г. Андижан Ферганской области. При этом погибло до 10 тысяч народу, по преимуществу туземцев.
Вчера был у преосвященного прощаться. Благословил меня в путь, успокоил, сказав, что там жизнь хорошая, духовенство обеспеченнее семиреченского. Секретарь преосвященного был у меня на квартире, приглашали на закуску. Он на прощанье дал слово всеми силами помочь перейти мне в другой приход, если б этот, куда я еду, почему-либо оказался для меня неудобным или плохим. Он обещает там, в новом приходе, прямо золотые горы. Говорит, что там земля ходит в аренду по 30-40 рублей десятина.
Вчера же получил для своей церкви св. антиминс и св. миро.
Один из верненских диаконов рукоположен недавно во священники тоже в Фергану, в новой поселок Андижанского уезда. Он очень уж радужными красками рисует тамошнюю жизнь. Говорит, что наши приходы разрастутся в какой-нибудь год-два. Здесь, в Верном, говорят, живет до 2 тысяч переселенцев, направляющихся туда. Будто бы 300 семей записались уже в его приход и на весну туда приедут.
Встретил одну здешнюю даму, которая жила в Фергане и бывала в одном из русских поселков. Говорит, что крестьяне живут там богато; цены на все сельскохозяйственные продукты очень дороги. Горожанам же, но ее словам, жить очень трудно, все дорого.
Детей своих порешили оставить до весны в Верном. А они не ожидали этого, думали, что уедут с нами. Поплакали немного, потом успокоились. Да и как не плакать, когда уезжаем за 1200 верст. А делать нечего, остаться здесь лучше для них и для нас. Благо квартира хорошая, хозяйка добрая, и живут у ней уже второй год. А там Бог знает, как еще и какую найдешь квартиру среди учебного года. Да и езда зимою в грязь утомит их. В 3 часа отправились из Верного. Дети провожали нас на извозчике за город. Поплакали немного, и расстались. Делать нечего.
ПРОДОЛЖЕНИЕ