Кабуки, XX век (часть первая)
Ф.Б. и шестой Накамура Утаэмон в инвалидной коляске. Фото сделано в 1998 году, спустя два года после того, как Утаэмон окончательно ушел со сцены по состоянию здоровья. В 2001 году его не стало, Ф.Б. умер в Нью-Йорке двумя годами раньше - в 1999-м.
Где сделано это фото, к сожалению, пояснений нет, но, как явствует из подписи, в кадр еще попал Нагаяма Такэоми, тогдашний глава всемогущей развлекательной корпорации "Сё:тику", что наводит на очевидную мысль мысль о каком-то значительном для мира японских традиционных искусств мероприятии. Ф.Б. и Накмура Утаэмон VI держатся за руки, и это очень важная деталь. На мой вкус, даже более важная, нежели наличие в кадре всесильного развлекательного магната, потому что в этой детали выражены особые отношения, связывавшие эти бессмертные величины новой истории Кабуки.
Накамура Утаэмон VI в образе Фудзимусумэ - Глициниевой девушки. Фотография, к сожалению, не датирована, но насколько я могу ориентироваться по собственным представлениям об этом актере, она была сделана где-то в середине 1950-х г.г.
Шестой Накамура Утаэмон (20 января 1917 г. - 31 марта 2001 г.) был предшественником Бандо: Тамасабуро: V в статусе идеального актера-оннагата. Кто из них лучше, или хуже мне неведомо, потому что оба этих актера блистательны в своем мастерстве, но блистательны по-разному. Пятый Тамасабуро: изящен в сторону понимания трактовки идеала сценического женского образа в Кабуки в современном ключе, а шестой Утаэмон - в сторону того же идеала, но в том ключе, в котором его понимали в Кабуки середины прошлого века. Понимаю, что это мое пояснение не поясняет ровным счетом ничего, но как-то иначе в краткой форме объяснить свое видение разницы в искусстве этих актеров я не в состоянии, уж извините :)
Старший брат нашего героя, актер Накамура Фукусукэ V. Фото из книги Зои Кинкейд "Кабуки: популярный театр Японии"
Кавамура Фудзио, в последствии ставший шестым носителем имени главы актерского дома Накамура был вторым ребенком в семействе пятого Утаэмона, по этой причине его театральное будущее во многом было предопределено сразу после рождения, но изначально в качестве будущего носителя главного имени дома Накамура он не рассматривался. Дело тут в отцовской воле - у него был старший брат, носивший, как и положено наследнику имени главы дома Накамура, имя Фукусукэ (пятый по счету, 10 мая 1900 г. - 1 августа 1933 г.). Его-то пятый Утаэмон изначально и рассматривал в качестве наследника своего имени.
Фудзио дебютировал на сцене театра "Синтомидза" в октябре 1922 года в качестве носителя второстепенного актерского имени Накамура Котаро: III, после чего на протяжении 11 лет он находился в тени своего отца и брата. Мальчик с раннего возраста демонстрировал большой талант в традиционном танцевальном искусстве, и со временем мог бы стать одним из учителей и хранителей тайны танцевальных искусств дома Накамура. Этот статус, в отличие от актерского, совершенно непубличен, но внутри сокрытой от внешнего мира иерархии Кабуки по весу, возможно, не уступает даже статусу главы дома. Однако смерть пятого Фукусуке от перитонита в 1933 году внесла коррективы в дальнейшие планы.
В эдосской-токийской ветви дома Накамура ( яго: Нарикомая) именная система устроена таким образом, что глава дома носит имя Утаэмон, а его "запасным" именем является Сикан. Наследник же и будущий носитель главного имени традиционно носит имя Фукусукэ.
В ноябре 1933 года в "Кабукидза" состоялась церемония сю:мэй (наследования имени) Фукусукэ дома Накамура, и принимающим это имя стал 16-летний Накамура Котаро: III. Можно, конечно, предположить, что отец сделал сына наследником из родственных чувств, но даже в этом случае дальнейших ход событий показал, что с выбором он не ошибся. Шестой носитель имени Фукусукэ стал одним из самых обсуждаемых юный дарований в мире Кабуки 1930-х годов.
12 сентября 1940 года скончался его отец, пятый Утаэмон. К этому времени Фукусукэ уже из молодых дарований дорос до статуса большого мастера, в октябре следующего, 1941 года, принял второе по значимости имя в токийском актерском доме Накамура - Сикан, став и в этот раз шестым носителем актерского имени. Принимать самое главное имя он не стал, мотивировав это тем, что уровень его мастерства еще далек до отцовского.
Оставшись без отцовского покровительства Сикан VI попал под крыло главных звёзд Кабуки военного времени и периода оккупации - Накамуры Китиэмона I и Оноуэ Кикугоро: VI (в особенности первого Китиэмона, в представлениях которого он на постоянной основе играл женские роли), тех самых занимавших столь значительное положение звёзд, которые могли позволить ни в чем себе не отказывать даже в голодные годы, последовавшие сразу после поражения Японии во Второй мировой. Возможно, именно покровительство этих могущественных актёров стало причиной, по которой находившегося в пределах призывного возраста Сикана на действительную военную службу не призвали, ограничившись задействованием актера в гастролях Кабуки по заводам и фабрикам страны.
Точная дата знакомства Ф.Б. и Сикана VI мне неизвестна, но надо полагать, что это должно было произойти вскоре после знаменитого эпизода, имевшего место на летном поле аэродрома Ацуги 28 августа 1945 года. Капитан Бауэрс, будучи адъютантом и переводчиком бывшего кем-то вроде последнего сёгуна в японской истории генерала Макартура, с первых дней своей службы в рядах оккупационной администрации активно пользовался своим положением, чтобы помогать находившимся в сложной ситуации актерам. Временами эта сторона его деятельности очень здорово смахивали на откровенный фаворитизм, а кое-какие проявления его деятельности по вставки палок в колес театральной цензуры и вовсе походили на злоупотребление служебными полномочиями, однако расчетливо используемые Хобу-саном дивиденды от покровительства всемогущего Мака делали все действия против него со стороны его противников внутри оккупационной администрации малоэффективными. Короче говоря, возможностей для знакомства шестого Сикана и капитана Бауэрса было сколько угодно много, в 1945 году они оба были молоды (им было по 28 лет, оба 1917 года рождения) и это обстоятельство, несомненно, сыграло свою роль в том, что влиятельный сотрудник оккупационной администрации и талантливый актер Кабуки стали очень хорошими друзьями.
Продолжение следует.