Зане свободен раб, преодолевший страх

Среди священниковъ левитомъ молодымъ ( Read more... )

В хрустальном омуте какая крутизна!
За нас сиенские предстательствуют горы,
И сумасшедших скал колючие соборы
Повисли в воздухе, где шерсть и тишина.


( Read more... )

о пользѣ старыя орѳографiи. Въ пореволюцiонной орѳографiи строка Баратынскаго «Жизнь, в сердце бьющая могучею волною» неоднозначна, т. к. словоформа «сердце» въ данномъ случаѣ можетъ соотвѣтствовать какъ винительному, такъ и предложному падежу. Въ орѳографiи же дореволюцiонной всё было однозначно. Къ счастью, въ сѣти имѣется изданiе Баратынскаго ( Read more... )

А вы знали, что "Фета жирный карандаш" - это межъязыковая игра слов, и "Есть блуд труда и он у нас в крови" - видимо, тоже?

Неужели я увижу завтра ( Read more... )

Два варианта, различающихся лишь первыми шестью строками и очевидной конъектурой; какой из них считать окончательным, на самом деле, неясно, поскольку в известной аудиозаписи в Институте живого слова О.М. читает именно первый. Делать на основании этого текста выводы о конфессиональной принадлежности автора, к которым тяготеют некоторые, я бы ( Read more... )

Кто время целовал в измученное темя ( Read more... )

Кому зима - арак и пунш голубоглазый ( Read more... )

В отказе Мандельштама считать себя современником тех, с кем он жил, огромную роль сыграло то, что люди, соседившие с нами во времени, совершенно потеряли самые элементарные представления о прошлом и непрерывно спекулировали предвосхищением будущего. Современники же в понимании Мандельштама это совместные "держатели времени" ("Разговор о Данте"), ( Read more... )