Джефф Маккормак: Путешествия с Боуи (часть 6)
[ часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5]
перевод kater_v
Этот текст является фан-переводом книги Джеффа Маккормака "От станции к станции: Путешествия с Боуи", все права на которую принадлежат автору и издательству Genesis Publications. Данная публикация не несёт никакой коммерческой прибыли и сделана с целью ознакомления и просвещения. Коммерческое копирование материала запрещено.
МЫ БЫЛИ THE FREAKIEST SHOW В ГОРОДЕ, НА ВСЕ СТО...
Где бы мы ни появлялись, люди в изумлении широко раскрывали глаза,
но мало кто решался приблизиться.
глава 9
МОСКВА
Доехав до конца Магистрали - Ярославского вокзала в Москве, мы сразу же отправились в гостиницу «Интурист» на улице Горького. Весьма ограниченные возможности нашего поезда по части помывки привели к тому, что мы отчаянно нуждались в хорошей ванне, а потом мы хотели достойно побриться в парикмахерской, тут же в гостинице, на первом этаже. И мы совсем не ожидали тут встретить испытания на грани гибели!
Парикмахерша - очень объемистая дама - прониклась задачей «тщательного бритья» до глубины души. Кровопускание - вот был ее способ показать, что она покончила с данным конкретным участком поверхности и может перейти к следующему. Когда лицо мое окрасилось красным целиком, она поняла, что дело сделано. Можно подумать, она была просто садистка, но нет, судя по виду, она не получала от этой пытки никакого удовольствия. Все это кошмарное мероприятие по сдиранию неровностей кожи с моего лица она проводила совершенно безучастно. В тот момент я решил раз и навсегда перейти на электобритвы, а этих палачей с ножами к горлу оставить настоящим мужчинам.
фото справа (ДБ в жёлтом, левее плаката) комментарий Джеффа: «Где Уолдо?» Магазин ГУМ, Москва
Еще в поезде нам повезло - мы познакомились с дружелюбным американским джентльменом средних лет, по имени Боб Мьюзел. Боб был московским корреспондентом Юнайтед Пресс Интернешионал (UPI), так что, само собой, прекрасно знал Москву и предложил нас по ней поводить. Когда мы встретились, чтобы отправиться на прогулку, стало ясно, что мы - сто процентов, the freakiest show [прим.перев. - можно, наверное, не переводить, но просто для порядка - «дичайшее зрелище»] в городе. Якобы для того, чтобы немного отвлечь внимание от своих огненных волос, Дэвид надел ослепительно желтую куртку на молнии, ярко желтый шарф, оранжевые штаны, башмаки на трехдюймовых каблуках [прим.перев. - примерно семь с половиной сантиметров] и женственную большую мягкую кепку. Я выглядел его недостойным учеником - такая же куртка, но темно-синий вариант, и каблуки всего в два дюйма. Но зато мои башмаки были ярко-красные! Боб был одет как любой элегантный бизнесмен в любом большом городе мира, и от этого наша троица смотрелась еще более сюрреалистично.
Где бы мы не появлялись, люди в изумлении широко раскрывали глаза, но мало кто решался приблизиться. Которые решались - были дети. Они просили у нас жвачку и давали взамен значки с патриотическими картинками.
Мы прошлись по обычным туристическим местам - на Красную площадь, в Кремль, к усыпальнице Ленина - потом спустились на станцию метро, очень впечатляюще декорированную, чтобы сесть в поезд и доехать до главного универсального магазина Москвы, ГУМа [у автора - Гумс]. Я не ожидал, что увижу этакий Харродс или Блумингдейлс, но все равно, ГУМ очень разочаровал. Он несколько напоминал знаменитый лондонский Хрустальный дворец. После пожара. Купить там было нечего, по крайней мере, из того, что могло бы хоть как-то пригодиться. Я удовлетворился тем, что купил куклу на руку, которая потом всю жизнь хранилась в чулане, потому что дети мои боялись ее до умопомрачения. Они уверены, что именно это вещь вдохновила авторов ужастиков про Чаки.
Мы, должно быть, совсем обезумели от голода, потому что, если память мне не изменяет, мы попробовали съесть что-то в кафетерии в ГУМе. Когда нам показали меню, реакция наша была достойна Джоан Кроуфорд, когда Бетт Дэвис угощает ее в картине «Что случилось с Бэби Джейн?». Мы решили прибегнуть к познаниям Боба относительно местных особенностей, и он, запасшись пачкой американских долларов, повел нас в гостиницу Националь.
Дэвид и Боб Мьюзел в Национале
Ресторан в Националь оказался в точности таким, о каком мы мечтали - дубовые панели, белые скатерти, официантки в черном, с крахмальными белыми фартучками, а официанты разносили вина, перебросив салфетку через руку. Как в столовой какого-нибудь старого джентльменского клуба на Флит стрит в Лондоне. Превосходный антидот после пластиковых столешниц, на которых мы ели всю прошлую неделю. Без колебаний мы заказали икру, а потом рыбу, а Боб тем временем выбрал несколько лучших вин. Мы готовили трапезу всей своей жизни. Внезапно, ни с того ни с сего, наша официантка надела пальто, набросила на шею шарф и решительно покинула ресторан. Дэвид и я сидели и гадали, что же мы такого сделали, что она развернулась и ушла, а потом Боб показал нам, что икры не было в меню, и официантка отправилась на поиски.
Боб сказал, что в жизни не видел, чтобы два таких тощих парня так много съели - и за такое короткое время.
фотографии из книги Маккормака / Дэвид снимает первомайский парад
На Москву у нас было всего два дня, и второй из них мы провели, по большей части, созерцая грандиозный первомайский парад. Колонна за колонной по Красной площади маршировали солдаты, их движения были четки, как у роботов, тут же шли девушки в национальных костюмах и двигались пугающие по разнообразию подразделения танков, ракет и прочей военной техники.
Повсюду, куда ни бросишь взгляд, колыхались красные плакаты, на одних - молот и серп, на других - портреты Ленина, Маркса и тогдашних больших шишек в Коммунистической партии.
Мы просмотрели это все из гостиницы, где нашли себе наблюдательный пункт. Была одна странная особенность у русских гостиниц коммунистической эры, по крайней мере, у гостиницы «Интурист» в 1973 году, хотя не думаю, что это уникальный случай. Эта особенность состояла в том, что на каждом этаже, возле лифта, сидела за столом женщина-дежурная. Я не вижу этому никакого здравого объяснения. Сидеть там целый день в ожидании, что откроется дверь лифта и ты сможешь увидеть, как человек пройдет несчастные несколько шагов до своего номера - эта работа, должно быть, одна из самых безрадостных, какие можно вообразить. Так что, сдается мне, Боуи и я позволили нашей личной дежурной пережить пик профессиональной деятельности, когда решили поснимать Первомайский парад из окна в конце коридора. Она следила за нами так, как будто проникла в секретные дела первых шпионов с Марса.
Этот парад заточил нас в стенах «Интуриста» практически на весь день. Толпы на улицах были слишком плотные, такие что не пройдешь, а попытаешься перейти на другую сторону - кто знает, может, тебя задавит танк или просто пристрелят за капиталистический переход улицы в неположенном месте... Так что мы решили пообедать в ресторане гостиницы.
Обедали мы под аккомпанемент какой-то группы из шестерых музыкантов. Еще на Транссибирском Экспрессе - видимо, чтобы уверить пассажиров, что русские - тоже заводной народ - из динамиков звучал чистой воды «музак», сборник вчерашней и позавчерашней поп-классики в исполнении русских лабухов. [Прим. перев.: облегченные, упрощенные и выхолощенные обработки достойных вещей зовутся в английском: «muzak»; так же могут обозвать и просто убогую и примитивную музычку.] Каждый раз, когда пленка доматывалась до одной конкретной песни «Битлз», мы с Дэвидом вступали и подхватывали: «Дэсмонд сэд ту Молли, гал ай лик йа фас!» [Прим. перев.: это им понравилось, и они заучили, как исполнители произносят «Desmond said to Molly, girl I like your face» из «Ob-la-di, ob-la-da».] С нас бы хватило и шедевров с Транссибирского Экспресса - но группа из гостиницы «Интурист» играла так, что сажают и за меньшее. В живом исполнении эта музыка была просто на грани переносимого. Понятия не имею, зачем я их сфотографировал.
Возможно, все мои умственные способности в тот вечер ушли на то, чтоб отгородиться от звуков, которые производила группа, но я совершенно не помню, что мы тогда ели, а только что это сопровождалось изрядным количеством бутылок вина и человекоубийственных, обжигающих глотку русских сигарет.
Мы остановились на этих сигаретах в качестве замены для обычных наших «Житан». Каждая из них только на треть была заполнена табаком - в данном случае, сухим и темным - а остальные две трети представляли собой пустую картонную трубочку. [Прим. перев. - «Беломор»] Идея была в том, что если сминаешь трубочку, получается что-то вроде фильтра. Не удивительно, что все это работает не слишком эффективно, и ты глотаешь клубы горячего, вонючего дыма вместе с крошками табака, пропитанного смолой. Чтоб курить такую штуку, надо очень сильно хотеть курить...
UPD: ПРОДОЛЖЕНИЕ
перевод kater_v
Этот текст является фан-переводом книги Джеффа Маккормака "От станции к станции: Путешествия с Боуи", все права на которую принадлежат автору и издательству Genesis Publications. Данная публикация не несёт никакой коммерческой прибыли и сделана с целью ознакомления и просвещения. Коммерческое копирование материала запрещено.
МЫ БЫЛИ THE FREAKIEST SHOW В ГОРОДЕ, НА ВСЕ СТО...
Где бы мы ни появлялись, люди в изумлении широко раскрывали глаза,
но мало кто решался приблизиться.
глава 9
МОСКВА
Доехав до конца Магистрали - Ярославского вокзала в Москве, мы сразу же отправились в гостиницу «Интурист» на улице Горького. Весьма ограниченные возможности нашего поезда по части помывки привели к тому, что мы отчаянно нуждались в хорошей ванне, а потом мы хотели достойно побриться в парикмахерской, тут же в гостинице, на первом этаже. И мы совсем не ожидали тут встретить испытания на грани гибели!
Парикмахерша - очень объемистая дама - прониклась задачей «тщательного бритья» до глубины души. Кровопускание - вот был ее способ показать, что она покончила с данным конкретным участком поверхности и может перейти к следующему. Когда лицо мое окрасилось красным целиком, она поняла, что дело сделано. Можно подумать, она была просто садистка, но нет, судя по виду, она не получала от этой пытки никакого удовольствия. Все это кошмарное мероприятие по сдиранию неровностей кожи с моего лица она проводила совершенно безучастно. В тот момент я решил раз и навсегда перейти на электобритвы, а этих палачей с ножами к горлу оставить настоящим мужчинам.
фото справа (ДБ в жёлтом, левее плаката) комментарий Джеффа: «Где Уолдо?» Магазин ГУМ, Москва
Еще в поезде нам повезло - мы познакомились с дружелюбным американским джентльменом средних лет, по имени Боб Мьюзел. Боб был московским корреспондентом Юнайтед Пресс Интернешионал (UPI), так что, само собой, прекрасно знал Москву и предложил нас по ней поводить. Когда мы встретились, чтобы отправиться на прогулку, стало ясно, что мы - сто процентов, the freakiest show [прим.перев. - можно, наверное, не переводить, но просто для порядка - «дичайшее зрелище»] в городе. Якобы для того, чтобы немного отвлечь внимание от своих огненных волос, Дэвид надел ослепительно желтую куртку на молнии, ярко желтый шарф, оранжевые штаны, башмаки на трехдюймовых каблуках [прим.перев. - примерно семь с половиной сантиметров] и женственную большую мягкую кепку. Я выглядел его недостойным учеником - такая же куртка, но темно-синий вариант, и каблуки всего в два дюйма. Но зато мои башмаки были ярко-красные! Боб был одет как любой элегантный бизнесмен в любом большом городе мира, и от этого наша троица смотрелась еще более сюрреалистично.
Где бы мы не появлялись, люди в изумлении широко раскрывали глаза, но мало кто решался приблизиться. Которые решались - были дети. Они просили у нас жвачку и давали взамен значки с патриотическими картинками.
Мы прошлись по обычным туристическим местам - на Красную площадь, в Кремль, к усыпальнице Ленина - потом спустились на станцию метро, очень впечатляюще декорированную, чтобы сесть в поезд и доехать до главного универсального магазина Москвы, ГУМа [у автора - Гумс]. Я не ожидал, что увижу этакий Харродс или Блумингдейлс, но все равно, ГУМ очень разочаровал. Он несколько напоминал знаменитый лондонский Хрустальный дворец. После пожара. Купить там было нечего, по крайней мере, из того, что могло бы хоть как-то пригодиться. Я удовлетворился тем, что купил куклу на руку, которая потом всю жизнь хранилась в чулане, потому что дети мои боялись ее до умопомрачения. Они уверены, что именно это вещь вдохновила авторов ужастиков про Чаки.
Мы, должно быть, совсем обезумели от голода, потому что, если память мне не изменяет, мы попробовали съесть что-то в кафетерии в ГУМе. Когда нам показали меню, реакция наша была достойна Джоан Кроуфорд, когда Бетт Дэвис угощает ее в картине «Что случилось с Бэби Джейн?». Мы решили прибегнуть к познаниям Боба относительно местных особенностей, и он, запасшись пачкой американских долларов, повел нас в гостиницу Националь.
Дэвид и Боб Мьюзел в Национале
Ресторан в Националь оказался в точности таким, о каком мы мечтали - дубовые панели, белые скатерти, официантки в черном, с крахмальными белыми фартучками, а официанты разносили вина, перебросив салфетку через руку. Как в столовой какого-нибудь старого джентльменского клуба на Флит стрит в Лондоне. Превосходный антидот после пластиковых столешниц, на которых мы ели всю прошлую неделю. Без колебаний мы заказали икру, а потом рыбу, а Боб тем временем выбрал несколько лучших вин. Мы готовили трапезу всей своей жизни. Внезапно, ни с того ни с сего, наша официантка надела пальто, набросила на шею шарф и решительно покинула ресторан. Дэвид и я сидели и гадали, что же мы такого сделали, что она развернулась и ушла, а потом Боб показал нам, что икры не было в меню, и официантка отправилась на поиски.
Боб сказал, что в жизни не видел, чтобы два таких тощих парня так много съели - и за такое короткое время.
фотографии из книги Маккормака / Дэвид снимает первомайский парад
На Москву у нас было всего два дня, и второй из них мы провели, по большей части, созерцая грандиозный первомайский парад. Колонна за колонной по Красной площади маршировали солдаты, их движения были четки, как у роботов, тут же шли девушки в национальных костюмах и двигались пугающие по разнообразию подразделения танков, ракет и прочей военной техники.
Повсюду, куда ни бросишь взгляд, колыхались красные плакаты, на одних - молот и серп, на других - портреты Ленина, Маркса и тогдашних больших шишек в Коммунистической партии.
Мы просмотрели это все из гостиницы, где нашли себе наблюдательный пункт. Была одна странная особенность у русских гостиниц коммунистической эры, по крайней мере, у гостиницы «Интурист» в 1973 году, хотя не думаю, что это уникальный случай. Эта особенность состояла в том, что на каждом этаже, возле лифта, сидела за столом женщина-дежурная. Я не вижу этому никакого здравого объяснения. Сидеть там целый день в ожидании, что откроется дверь лифта и ты сможешь увидеть, как человек пройдет несчастные несколько шагов до своего номера - эта работа, должно быть, одна из самых безрадостных, какие можно вообразить. Так что, сдается мне, Боуи и я позволили нашей личной дежурной пережить пик профессиональной деятельности, когда решили поснимать Первомайский парад из окна в конце коридора. Она следила за нами так, как будто проникла в секретные дела первых шпионов с Марса.
Этот парад заточил нас в стенах «Интуриста» практически на весь день. Толпы на улицах были слишком плотные, такие что не пройдешь, а попытаешься перейти на другую сторону - кто знает, может, тебя задавит танк или просто пристрелят за капиталистический переход улицы в неположенном месте... Так что мы решили пообедать в ресторане гостиницы.
Обедали мы под аккомпанемент какой-то группы из шестерых музыкантов. Еще на Транссибирском Экспрессе - видимо, чтобы уверить пассажиров, что русские - тоже заводной народ - из динамиков звучал чистой воды «музак», сборник вчерашней и позавчерашней поп-классики в исполнении русских лабухов. [Прим. перев.: облегченные, упрощенные и выхолощенные обработки достойных вещей зовутся в английском: «muzak»; так же могут обозвать и просто убогую и примитивную музычку.] Каждый раз, когда пленка доматывалась до одной конкретной песни «Битлз», мы с Дэвидом вступали и подхватывали: «Дэсмонд сэд ту Молли, гал ай лик йа фас!» [Прим. перев.: это им понравилось, и они заучили, как исполнители произносят «Desmond said to Molly, girl I like your face» из «Ob-la-di, ob-la-da».] С нас бы хватило и шедевров с Транссибирского Экспресса - но группа из гостиницы «Интурист» играла так, что сажают и за меньшее. В живом исполнении эта музыка была просто на грани переносимого. Понятия не имею, зачем я их сфотографировал.
Возможно, все мои умственные способности в тот вечер ушли на то, чтоб отгородиться от звуков, которые производила группа, но я совершенно не помню, что мы тогда ели, а только что это сопровождалось изрядным количеством бутылок вина и человекоубийственных, обжигающих глотку русских сигарет.
Мы остановились на этих сигаретах в качестве замены для обычных наших «Житан». Каждая из них только на треть была заполнена табаком - в данном случае, сухим и темным - а остальные две трети представляли собой пустую картонную трубочку. [Прим. перев. - «Беломор»] Идея была в том, что если сминаешь трубочку, получается что-то вроде фильтра. Не удивительно, что все это работает не слишком эффективно, и ты глотаешь клубы горячего, вонючего дыма вместе с крошками табака, пропитанного смолой. Чтоб курить такую штуку, надо очень сильно хотеть курить...
UPD: ПРОДОЛЖЕНИЕ