Правда о религии в Третьем Рейхе. Часть II
Духовный мир Адольфа Гитлера
Часть II
БОРЬБА С ФЕЛЬКИШ-ТЕОРЕТИКАМИ
В «Майн Кампф» Гитлер очень резко отзывается о фелькиш-теоретиках. Из нижеприводимых цитат ясно видно, насколько фюрер презирал оккультистов и неоязычников и не желал иметь с ними ничего общего. В главе, посвященной первоначальному периоду развития НСДАП, Гитлер характеризует фелькиш-оккультистов следующим образом:
«Самым характерным для этих натур является то, что у них всегда на устах примеры из эпохи старогерманского героизма, что они постоянно болтают о седой старине, о мечах и панцирях, каменных топорах и тому подобном, а на деле являются самыми отъявленными трусами, каких только можно себе представить.
Размахивая в воздухе зазубренными жестяными мечами, натягивая на себя страшную шкуру медведя и напяливая на голову самый страшный головной убор, они для текущего дня проповедуют борьбу посредством так называемого «духовного оружия» и разбегаются как зайцы при появлении первой же группки коммунистов с резиновыми палками в руках...
Я слишком хорошо изучил этих господ, чтобы испытывать к их фокусничеству что-либо другое, кроме чувства презрения. В народной массе они вызывали только смех. Появление таких «вождей» было только на руку евреям...
Наплыв подобных людей становится настоящей карой Божьей для честных прямодушных борцов, которые не любят болтать о героизме прошлых веков, а хотят в наш нынешний грешный век на деле выказать хоть немножко практического героизма.
Довольно трудно бывает разобраться в том, кто же из этих господ выступает так только по глупости и неспособности, а кто из них преследует определенные цели. Что касается так называемых религиозных реформаторов Австрии, то эти персонажи всегда внушают мне подозрение, что они подосланы теми кругами, которые не хотят возрождения нашего народа. Ведь это же факт, что вся деятельность этих персонажей на деле отвлекает наш народ от борьбы против общего врага - еврея и распыляет наши силы во внутренней религиозной распре.
...Нет ничего удивительного в том, что именно из кругов этих народнических (фелькиш) Агасферов и вербуются наиболее озлобленные противники централизованного сильного руководства нашего движения. Они ненавидят эту силу именно за то, что она не дает им вредить движению...
Назвавшись партией, мы освобождались от этих поклонников старины, от всех этих пустомель, прожужжавших нам уши о прелестях народнической идеи... мы отрезали от себя весь длинный хвост рыцарей печального образа, желающих сражаться только «духовным оружием», избавлялись от всех тех «шляп», которые за фразами о духовном оружии прятали только свою собственную трусость...
Еще и теперь я считаю необходимым самым решительным образом предостеречь наше молодое движение против сетей этих так называемых «тихих» работничков. Они не только трусы, но и невежды и бездельники... Прибавьте к этому еще надменность и неслыханное самомнение, характерное для этих господ. Вся эта ленивая и трусливая сволочь всегда считает своим долгом сверху вниз критиковать действительную работу преданных делу людей».
(Ради торжества истины, в пику автору статьи, стоит процитировать слова Гитлера на следующей же странице его книги "Моя Борьба", где он говорит уже не о некоторых представителях народнического движения, а о самой идеологии народничества, суть которой Гитлер одобрял, и более того - избрал как основу для своей собственной идеологии, потому что народничество прямо противостоит учению о равенстве рас и марксизму:
"Раньше чем я перейду к изложению задач и целей германской национал-социалистической рабочей партии, хочу остановиться еще подробнее на понятии "народничество" и на том, как оно относится к (нашему) партийному движению.
(....) отрицание роли различных рас в деле развития культуры неизбежно приводит к тому, что мы перестаем понимать и роль личности в этой области. Одна большая ошибка ведет за собою другую. Если мы перестаем видеть различие между расами, то это приводит в дальнейшем к игнорированию различий между отдельными народами, а затем логически и к игнорированию различий, существующих между отдельными людьми.
Детище еврея Карла Маркса, учение марксизма, есть в сущности не что иное, как превращение в определенный политический символ веры этих давно уже существующих и широко распространенных превратных представлений.
Изумительный политический успех марксистского учения был бы совершенно невозможен, если бы в основе марксизма не лежала эта издавна распространенная у нас извращенная идея. Отрава эта давно уже носится в воздухе. Ее разлагающему влиянию подверглись миллионы. Не хватало только одного лица, которое оформило бы эту извращенную идею.
И вот этот один человек нашелся. Это и был Карл Маркс. Он пророчески угадал, какую разрушительную силу может представить собою этот яд. С искусством чернокнижника он создал концентрированное учение, направленное на возможно более быстрое уничтожение независимости всех свободных наций на этой земле, и все это свое ядовитое учение он поставил на службу своей собственной расе.
Марксистское учение таким образом является только концентрированным идейным экстрактом ставших ныне ходячими представлений и убеждений. Уже по одному этому вся борьба нашего так называемого буржуазного мира против марксизма просто смешна и бесцельна по той простой причине, что наш буржуазный мир по существу дела и сам насквозь отравлен теми же самыми ядами. Миросозерцание нашей буржуазии отличается от миросозерцания марксистов только в степенях и лицах. Сам буржуазный мир подвержен марксизму.
Вся разница в том, что буржуазия верит в возможность господства одних групп людей (буржуазии), в то время как марксизм стремится к тому, чтобы отдать всю власть в руки другой группы - евреев.
В противовес всему этому народническое (фелькиш) миросозерцание главную роль признает за расой.
Народничество принципиально видит в государстве только средство к цели, самую же цель видит в сохранении расовых основ человечества.
Народничество таким образом, ни в коем случае не верит в равенство рас. Оно знает, что расы различны между собою, что расы делятся на низшие и высшие и что наша задача на земле - помогать победе лучшей, более сильной расы, которая должна подчинить себе худшую и более слабую расу.
Народничество таким образом принципиально стоит на аристократической точке зрения природы и верит в то, что закон этот простирает свое действие на все в этом мире, вплоть до каждого отдельного живого существа. Оно признает не только различную ценность рас, но и различную ценность отдельных людей; Оно умеет из понятия "масса" вышелушить понятие "личность".
И тем самым оно имеет организующее значение против дезорганизующей роли марксизма. Оно верит в необходимость идеализации человечества, ибо в ней оно видит предпосылку всего нашего существования.
Но оно откажет в праве на существование и любой этической идее, если только эта последняя представляет собою какую-либо угрозу расовой жизни, носительнице самой высшей этики. Ибо в онегритянившемся мире ублюдков все человеческие понятия о прекрасном и возвышенном, все человеческие представления об идеальном будущем были бы навсегда потеряны.
Вся человеческая культура и цивилизация на нашей земле неразрывно связаны с существованием арийца. Если бы арийцы постепенно вымерли или сразу погибли, то это означало бы, что весь земной шар был бы вновь обречен на полное бескультурье.
Самым большим преступлением на нашей земле в глазах народнического миросозерцания является деятельность, направленная против человеческой культуры путем уничтожения носителя этой культуры. Кто подымает руку на высшее воплощение подобия божия на этой земле, тот восстает на всеблагого творца всех чудес на земле, тот тем самым содействует изгнанию нашему из рая.
Это означает, что народническое миросозерцание (фелькиш) идет рука об руку с действительными велениями природы. Оно помогает восстановлению свободной игры сил, которая одна только ведет к высшему совершенству и одна только способна содействовать победе лучшей расы, которая должна владеть всей землей."
--------------------------------
Очевидно, что под «религиозными реформаторами Австрии» Гитлер подразумевает эпигонов Либенфельса и Листа, а под сторонниками «тихой работы» - людей вроде Зеботтендорфа.
Хотя определенное количество народников и примкнуло к национал-социалистическому движению, но они всегда оставались в своеобразной внутренней оппозиции, испытывая к Гитлеру самые отрицательные чувства, рассматривая его как человека, не имеющего ни малейшего представления о «эзотерических знаниях».
Эта оппозиция переросла в глухую ненависть после прихода НСДАП к власти (январь 1933 года), когда вся оккультная деятельность на территории Рейха была объявлена вне закона.
Внутрипартийная борьба со сторонниками неоязычества, религиозной реформации и фелькиш-оккультистами на заре нацистского движения получила отражение в партийной программе НСДАП.
Как известно, 25 пунктов программы разработал лично Фюрер в 1920 году.
Вплоть до крушения Третьего рейха программа не изменялась.
24-й пункт гласил: «Мы требуем свободы всем религиозным вероисповеданиям в государстве до тех пор, пока они не представляют угрозы для него и не выступают против морали и чувств германской расы. Партия, как таковая, стоит на позициях позитивного христианства, но при этом не связана убеждениями с какой-либо конфессией. Она борется с еврейско-материалистическим духом внутри и вне нас и убеждена, что германская нация может достигнуть постоянного оздоровления внутри себя только на принципах приоритета общих интересов над частными».
Более развернуто Гитлер высказался по поводу христианства и Церкви в «Майн Кампф»:
«Тот, кто кружными путями хочет через политическую организацию прийти к религиозной реформации, обнаруживает только, что он не имеет ни малейшего представления о том, как в живой действительности складываются религиозные представления или религиозные учения, и как именно они находят себе выражение через Церковь».
Далее Фюрер резко отрицательно отзывается о тех, кто хочет сделать религию «оружием своих политических гешефтов», отмечая, что политические партии не должны иметь ничего общего с религиозными проблемами («для политического руководителя религиозные учения и учреждения его народа должны всегда оставаться совершенно неприкосновенными»).
Гитлер выступает и против необоснованных нападок на религию и Церковь: «Давайте сравним величие всей церковной организации с недостатками среднего служителя Церкви, и мы должны будем прийти к выводу, что пропорция между хорошим и дурным здесь гораздо более благоприятна, чем в какой бы то ни было другой сфере… Надо признать, что на одного недостойного священника приходятся тысячи и тысячи честных пастырей, сознающих все величие своей миссии. В нашу лживую развращенную эпоху люди эти являются зачастую цветущими оазисами в пустыне».
Не менее чужда Гитлеру и идея «улучшить» христианство и заменить его чем-то более «современным»:
«Если мы хотим, чтобы религиозные учения и вера действительно господствовали над умами широких масс народа, то мы должны добиваться того, чтобы религия пользовалась безусловным авторитетом. Присмотритесь к обычной нашей жизни и условностям ее. Сотни тысяч умственно более высокоразвитых людей отлично проживут и без этих условностей. Для миллионов же людей условности эти совершенно необходимы. Что для государства его основные законы, то для религии ее догмы. Только благодаря догмату религиозная идея, вообще говоря, поддающаяся самым различным истолкованиям, приобретает определенную форму, без которой нет веры. Вне определенных догматов Церкви религия оставалась бы только философским воззрением, метафизическим взглядом, не больше. Вот почему борьба против догматов Церкви есть примерно то же самое, что борьба против основных законов государства. Последняя приводит к государственной анархии, первая - к религиозному нигилизму».
Несмотря на столь ясно выраженную позицию Гитлера многие «исследователи» и «православные историки» сочиняют фантастические байки о том, будто Гитлер планировал создать некое новое вероучение. Так сергианский историк Михаил Шкаровский, выполняя социальный заказ своей КГБшной «матери-церкви», безапелляционно заявляет, например, что «новая религия Гитлера была бы эклектичной смесью германского язычества, различных оккультных учений, каких-то внешних элементов христианства и даже буддизма».
Разумеется, подобные бредовые и бездоказательные утверждения никоим образом нельзя воспринимать всерьез.
ПЕРЕД ПРИХОДОМ К ВЛАСТИ
Что можно сказать о духовном мировоззрении Гитлера во второй половине 1920-х-начале 1930-х годов? Этому периоду посвящены знаменитые «диалоги» Германа Раушнинга с фюрером, изложенные Раушнингом в книге «Говорит Гитлер» и ряде других. В этих диалогах Гитлер предстает убежденным антихристиaнином, способным на такие, например, высказывания: «Ветхий Завет, Новый Завет, или даже просто Слова Христовы … - все это один и тот же жидовский обман»; «Немецкая церковь, немецкое христианство - ерунда».
Сейчас уже научно установлено, что «Диалоги» Раушнинга являются мистификацией от начала и до конца, т.к. за всю свою жизнь Раушнинг не имел с Гитлером ни одной беседы, а встречался с ним всего четыре раза и всегда в присутствии третьих лиц.
Его сочинение - типичный образчик лживой антигитлеровской пропаганды, востребованной в англосаксонских странах накануне и во время Второй Мировой войны.
О подлинном мировидении Фюрера в этот период мы можем судить по более надежному источнику - воспоминаниям Отто Вагенера, одного из самых близких и доверенных лиц Гитлера с осени 1929 до лета 1933 года. В главе, посвященной религиозной позиции Гитлера, Вагенер приводит такие слова нацистского лидера:
«Когда бы я ни читал Евангелие и откровения различных пророков, я неизменно поражался тому, что сделали с учением Иисуса Христа, которое было предельно ясно».
Далее Гитлер обвиняет тех, кто, по его мнению, извратил христианство, в клевете на Бога, и провозглашает необходимость возродить «сокровища живого Христа».
Таким образом, вплоть до прихода к власти религиозные взгляды Гитлера оставались неизменными: полная симпатия к Христу и его учению, сожаление о том, что в современных христианах дух этого учения выветрился и извратился.
Гитлер произносит речь на могиле штурмовика Хорста Весселя, убитого коммунистами.
Справа от Гитлера невеста покойного и протестантские священники, приглашенные на погребение.
РЕЙХСКАНЦЛЕР
Религиозные воззрения Гитлера после прихода национал-социалистов к власти определить легко, т.к. в этот период Гитлер, как глава государства, неоднократно официально высказывался по этим вопросам.
В своих многочисленных выступлениях Гитлер многократно упоминал и ссылался на «der Schopfer Almachtiger», то есть христианского (?) Творца Всемогущего. В частных разговорах он неизменно подчеркивал: «Я был и остаюсь католиком, и я буду им всегда».
Кроме того, он посещал праздничные службы и исправно платил церковную подать, что раздражало некоторых атеистически настроенных высокопоставленных нацистов, таких, как Мартин Борман.
Гитлер выходит из церкви после молитвы.
В 1936 году Гитлер заявил: «Наше смирение обусловлено преклонением перед установленными Богом законами и их уважением. Мы полагаемся только на последовательное выполнение этих традиционных обязанностей».
После 1934 года фюрер, следуя примеру своего предшественника на посту рейхспрезидента - Пауля фон Гинденбурга, оказывал честь каждой матери, родившей десятого ребенка, становясь крестным отцом младенца.
В речи, произнесенной 23 марта 1933 года в рейхстаге, Гитлер назвал христианские церкви «важным элементом сохранения души немецкого народа» и пообещал уважать их права. Фюрер стремился лично поддерживать хорошие и даже приятельские отношения с некоторыми представителями клира.
Показательно, что еще в 1920-е годы одним из редакторов его книги «Майн Кампф» стал католический священник патер Бернхард Штемпфле. С начала 1930-х годов другом фюрера стал капеллан восточно-прусского военного округа Людвиг Мюллер, организовавший в недрах протестантизма «движение немецких христиан».
4 ноября 1936 года Гитлер пригласил в свою резиденцию в Бергхофе кардинала Католической церкви в Германии Михаэля Фаульхабера. Этот клирик болезненно воспринимал акции ряда нацистских чиновников в отношении католицизма, отстаивал Ветхий Завет и время от времени выступал с протестами против репрессивных мер Бормана. Вместе с тем, следуя принципу «несть власти аще не от Бога», Фаульхабер никогда не отождествлял себя с политической оппозицией режиму, старался мирно уладить все конфликтные ситуации. Когда в 1936 году Фаульхабер узнал о том, что швейцарские церковные руководители обратились к своей пастве с призывом молиться о смерти Гитлера, кардинал обвинил их в отходе от христианства и обратился к немецкой пастве:
«Католики, мы сейчас все вместе помолимся за жизнь фюрера».
В беседе с кардиналом Гитлер отметил:
«Католическая церковь не должна обманываться. Если национал-социализму не удастся победить большевизм, то и Церковь и христианство также прекратят существование в Европе. Большевизм - является смертельным врагом Церкви».
Насколько прав оказался Гитлер, показали ближайшие события в Испании, где красные «республиканцы» под руководством присланных Сталиным чекистов развернули страшный террор против Католической церкви, и лишь победа ген. Франко в Гражданской войне, одержанная при помощи Германии и Италии, спасла испанских католиков от полного истребления.
После прихода к власти Гитлер неоднократно резко отрицательно высказывался по поводу неоязычников и оккультистов.
Когда в 1933 году крейсляйтер Аугсбурга Карл Валь, ревностный католик, в разговоре с Гитлером недоуменно спросил, почему новые язычники все еще продолжают вести свою пропаганду, Фюрер заверил его, что «в свое время обязательно наведет порядок».
Действительно, через несколько недель на выступления и публикации оккультистов и неоязычников был наложен запрет.
В своей «Речи о культуре» 6 сентября 1938 года Гитлер ещё раз решительно осудил все проявления оккультизма и резко дистанцировался от тех, кто хотел сделать из национал-социализма религию.
В ГОДЫ ВОЙНЫ
Достоверных свидетельств о религиозной позиции Фюрера в годы Второй Мировой войны сохранилось немного. Крайне сомнительным источником является получившая известность книга Генри Пикера «Застольные разговоры Гитлера», представляющая собой избирательную подборку авторизованных монологов руководителя Германии в Верховной ставке за период с 21 июля 1941 года до 31 июля 1942 года.
Стенограмм или хотя бы черновых записей этих монологов не существует, они «исчезли» и были восстановлены Пикером «по памяти» после войны и изданы в 1952 году.
«Память» Пикера, очевидно, работала с учетом конъюнктуры книжного рынка и послевоенных политических реалий, поэтому «Застольные разговоры» производят впечатление откровенной халтуры.
Книга буквально пестрит противоречиями.
В одном месте Фюрер предстает пантеистом («Тот, для кого символ Бога лишь дуб или дарохранительница, а не вся совокупность явлений, не способен до глубины души проникнуться благочестием»),
в другом - атеистом («Догматам веры не выдержать конкуренции с такой мощной силой, как естествознание, их ждет забвение»),
в третьем - солидаризируется с христианским вероучением («Десять заповедей - это законы, на которых зиждется мироздание, и они полностью достойны похвалы»).
В монологе от 13.12.1941 года Гитлер заявляет: «У меня шесть дивизий СС, ни один из этих солдат не ходит в церковь».
При этом известно, что за год до этого Гитлер отмечал Рождество в Меце вместе с солдатами Лейбштандарта СС.
Фактом является и то, что в 1940 году свыше трех четвертей эсэсовцев были христианами.
Гитлер отмечает Рождество 1941 года с офицерами Вермахта и СС
Таким образом, «Застольные разговоры Гитлера» являются сомнительным источником.
Известно, что во время войны Гитлер не предпринимал никаких враждебных действий по отношению к Церкви, и неоднократно осаживал Мартина Бормана от мер такого характера, в частности, запретив конфискацию монастырских земель. Что касается его религиозных взглядов в этот период, то они не претерпели никаких коренных изменений по сравнению с довоенным временем, хотя война и наложила на них свой отпечаток.
Бельгийский лидер Леон Дегрелль, близко знавшей Фюрера и неоднократно встречавшийся с ним в ходе войны, пишет следующее:
«Верил ли Гитлер в Бога? Он глубоко верил в Бога. Он называл Бога Всемогущим, повелителем всего известного и неизвестного. Пропагандисты изображали Гитлера атеистом. Он им не был. Он верил в необходимость норм и богословских догм, без которых, повторял он неоднократно, великое здание Христианской церкви рухнет.
Он также признавал духовные потребности за каждым человеческим существом».
Духовное мировоззрение фюрера в конце войны может быть охарактеризовано с точки зрения реакции Гитлера на попытку переворота 20 июля 1944 года. На следующий день после покушения все немецкие радиостанции разнесли голос Гитлера: «Я вижу подтверждение возложенной на меня Провидением миссии - продолжать осуществление цели моей жизни, как я это делал до сих пор».
По отношению к последним дням жизни нацистского лидера существует масса свидетельств и трактовок.
Сестра Евы Браун Ильза твердо утверждала, что Гитлер и его супруга молились перед тем, как покончить с собой.
Самоубийство Гитлера, конечно, не является христианским поступком, но едва ли оно заслуживает большего осуждения, чем самоубийство генерала Самсонова в августе 1914 года после разгрома его армии в Восточной Пруссии.
В своем завещании Гитлер мотивирует самоубийство недопустимостью бегства с поля боя и нежеланием «оказаться в руках врага, намеревающегося поставить новый спектакль под еврейской режиссурой для ублажения оболваненных ею масс».
Эти опасения Фюрера оказались обоснованными, т.к. такой спектакль под названием «Нюрнбергский процесс» впоследствии действительно состоялся.
Таким образом, если исходить не из бульварных, а из достоверных источников, то можно сказать, что духовный мир Адольфа Гитлера включал в себя несколько составляющих. Здесь и незыблемая вера в Провидение, и сугубо положительная, даже восторженная, оценка личности Христа, и восхищение церковными обрядами Католической церкви.
Всё это привело Гитлера к убеждению в необходимости поддерживать традиционные христианские конфессии и бороться с их историческими врагами: иудаизмом, язычеством, масонством, большевизмом и различными сектами.
К недостаткам мировоззрения Фюрера (с точки зрения канонического христианства) следует отнести его отрицательное отношение к Ветхому Завету и апостолу Павлу, который «извратил подлинное учение Иисуса», а также излишне натуралистический подход ко многим практическим вопросам.
При этом Гитлер никогда не стремился навязать свои собственные религиозные представления своим подчиненным, поскольку считал, что религия - явление глубоко личное. И, конечно, не имеют под собой никакой фактологической почвы утверждения о том, что Фюрер планировал создать некую новую религию.
Лучше всего о своем религиозном мировоззрении Гитлер высказался сам в книге «Майн Кампф», цитатами из которой мы и закончим статью.
«...Характеристика человека как религиозно настроенного становится конкретной лишь тогда, когда мы знаем, какую практическую форму приняла его религиозность.
Вера поднимает человека над уровнем чисто животной жизни и этим самым содействует укреплению и обеспечению самого существования человека.
Отнимите у современного человечества воспитанные в нем религиозно-нравственные верования, и если вы ему не дадите равноценной замены, то вы скоро убедитесь, что в результате поколеблется самый фундамент его бытия.
Люди существуют для того, чтобы служить высоким идеалам, но в то же время мы имеем право сказать, что без высоких идеалов нет и самого человека. Так замыкается круг.
Конечно, и общая характеристика человека как «религиозно настроенного» уже содержит частично принципиальные идеи. Это понятие включает в себя, например, мысль о существовании Высшего Существа, мысль о вечности души и т. д. Однако все эти отдельные мысли, как бы аксиоматичны они ни были для того или другого индивидуума, все-таки в ту или другую минуту могут еще подвергнуться сомнению, и тогда поколеблется вся «религиозность» данного человека. Его религиозность станет вполне прочной лишь тогда, когда он проникнется неопровержимой верой, для чего нужна либо определенная степень глубины чувства, либо определенная глубина познания. Только неопровержимая вера становится активным фактором, прокладывающим дорогу основным религиозным понятиям.
Если бы перед нами была только религия без ясных и точных очертаний, то общая малооформленная «религиозность», именно ввиду ее малооформленности, была бы не только бесполезна для человека, но, вероятнее всего, приводила бы к всеобщему распаду...»
«...Мы можем кое-чему полезному научиться на примере Католической церкви. Ее священники дают обет безбрачия. Именно поэтому все новые и новые ряды католического духовенства неизбежно вербуются из широких масс народа. Именно этой роли целибата до сих пор обыкновенно не замечали. Но именно в ней-то как раз и заложена та громадная стихийная сила, которая свойственна этому старинному институту. Вынужденная вновь и вновь пополнять ряды своих руководителей за счет выходцев из низших слоев народа, Католическая церковь благодаря этому сохраняет тесную связь с народом и обеспечивает себе постоянный приток новой энергии, новых свежих сил, которые живут только в широкой народной массе. Отсюда и то, что этот гигантский организм сохраняет вечную силу, молодость, духовную эластичность и стальную силу воли...»
Часть 1 ДУХОВНЫЙ МИР АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Часть 2 ДУХОВНЫЙ МИР АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Часть 3 ОТНОШЕНИЯ НСДАПС КАТОЛИКАМИ И ПРОТЕСТАНТАМИ
Часть 4 РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРАВОСЛАВИЮ
Часть 5 ОТНОШЕНИЕ НСДАП К ИУДАИЗМУ, СЕКТАНТСТВУ И ДРУГИМ ФОРМАМ РЕЛИГИИ
Часть 6 РЕЛИГИОЗНЫЙ ВОПРОС В ВЕРМАХТЕ, КРИГСМАРИНЕ, ЛЮФТВАФФЕ и СС
Часть II
БОРЬБА С ФЕЛЬКИШ-ТЕОРЕТИКАМИ
В «Майн Кампф» Гитлер очень резко отзывается о фелькиш-теоретиках. Из нижеприводимых цитат ясно видно, насколько фюрер презирал оккультистов и неоязычников и не желал иметь с ними ничего общего. В главе, посвященной первоначальному периоду развития НСДАП, Гитлер характеризует фелькиш-оккультистов следующим образом:
«Самым характерным для этих натур является то, что у них всегда на устах примеры из эпохи старогерманского героизма, что они постоянно болтают о седой старине, о мечах и панцирях, каменных топорах и тому подобном, а на деле являются самыми отъявленными трусами, каких только можно себе представить.
Размахивая в воздухе зазубренными жестяными мечами, натягивая на себя страшную шкуру медведя и напяливая на голову самый страшный головной убор, они для текущего дня проповедуют борьбу посредством так называемого «духовного оружия» и разбегаются как зайцы при появлении первой же группки коммунистов с резиновыми палками в руках...
Я слишком хорошо изучил этих господ, чтобы испытывать к их фокусничеству что-либо другое, кроме чувства презрения. В народной массе они вызывали только смех. Появление таких «вождей» было только на руку евреям...
Наплыв подобных людей становится настоящей карой Божьей для честных прямодушных борцов, которые не любят болтать о героизме прошлых веков, а хотят в наш нынешний грешный век на деле выказать хоть немножко практического героизма.
Довольно трудно бывает разобраться в том, кто же из этих господ выступает так только по глупости и неспособности, а кто из них преследует определенные цели. Что касается так называемых религиозных реформаторов Австрии, то эти персонажи всегда внушают мне подозрение, что они подосланы теми кругами, которые не хотят возрождения нашего народа. Ведь это же факт, что вся деятельность этих персонажей на деле отвлекает наш народ от борьбы против общего врага - еврея и распыляет наши силы во внутренней религиозной распре.
...Нет ничего удивительного в том, что именно из кругов этих народнических (фелькиш) Агасферов и вербуются наиболее озлобленные противники централизованного сильного руководства нашего движения. Они ненавидят эту силу именно за то, что она не дает им вредить движению...
Назвавшись партией, мы освобождались от этих поклонников старины, от всех этих пустомель, прожужжавших нам уши о прелестях народнической идеи... мы отрезали от себя весь длинный хвост рыцарей печального образа, желающих сражаться только «духовным оружием», избавлялись от всех тех «шляп», которые за фразами о духовном оружии прятали только свою собственную трусость...
Еще и теперь я считаю необходимым самым решительным образом предостеречь наше молодое движение против сетей этих так называемых «тихих» работничков. Они не только трусы, но и невежды и бездельники... Прибавьте к этому еще надменность и неслыханное самомнение, характерное для этих господ. Вся эта ленивая и трусливая сволочь всегда считает своим долгом сверху вниз критиковать действительную работу преданных делу людей».
(Ради торжества истины, в пику автору статьи, стоит процитировать слова Гитлера на следующей же странице его книги "Моя Борьба", где он говорит уже не о некоторых представителях народнического движения, а о самой идеологии народничества, суть которой Гитлер одобрял, и более того - избрал как основу для своей собственной идеологии, потому что народничество прямо противостоит учению о равенстве рас и марксизму:
"Раньше чем я перейду к изложению задач и целей германской национал-социалистической рабочей партии, хочу остановиться еще подробнее на понятии "народничество" и на том, как оно относится к (нашему) партийному движению.
(....) отрицание роли различных рас в деле развития культуры неизбежно приводит к тому, что мы перестаем понимать и роль личности в этой области. Одна большая ошибка ведет за собою другую. Если мы перестаем видеть различие между расами, то это приводит в дальнейшем к игнорированию различий между отдельными народами, а затем логически и к игнорированию различий, существующих между отдельными людьми.
Детище еврея Карла Маркса, учение марксизма, есть в сущности не что иное, как превращение в определенный политический символ веры этих давно уже существующих и широко распространенных превратных представлений.
Изумительный политический успех марксистского учения был бы совершенно невозможен, если бы в основе марксизма не лежала эта издавна распространенная у нас извращенная идея. Отрава эта давно уже носится в воздухе. Ее разлагающему влиянию подверглись миллионы. Не хватало только одного лица, которое оформило бы эту извращенную идею.
И вот этот один человек нашелся. Это и был Карл Маркс. Он пророчески угадал, какую разрушительную силу может представить собою этот яд. С искусством чернокнижника он создал концентрированное учение, направленное на возможно более быстрое уничтожение независимости всех свободных наций на этой земле, и все это свое ядовитое учение он поставил на службу своей собственной расе.
Марксистское учение таким образом является только концентрированным идейным экстрактом ставших ныне ходячими представлений и убеждений. Уже по одному этому вся борьба нашего так называемого буржуазного мира против марксизма просто смешна и бесцельна по той простой причине, что наш буржуазный мир по существу дела и сам насквозь отравлен теми же самыми ядами. Миросозерцание нашей буржуазии отличается от миросозерцания марксистов только в степенях и лицах. Сам буржуазный мир подвержен марксизму.
Вся разница в том, что буржуазия верит в возможность господства одних групп людей (буржуазии), в то время как марксизм стремится к тому, чтобы отдать всю власть в руки другой группы - евреев.
В противовес всему этому народническое (фелькиш) миросозерцание главную роль признает за расой.
Народничество принципиально видит в государстве только средство к цели, самую же цель видит в сохранении расовых основ человечества.
Народничество таким образом, ни в коем случае не верит в равенство рас. Оно знает, что расы различны между собою, что расы делятся на низшие и высшие и что наша задача на земле - помогать победе лучшей, более сильной расы, которая должна подчинить себе худшую и более слабую расу.
Народничество таким образом принципиально стоит на аристократической точке зрения природы и верит в то, что закон этот простирает свое действие на все в этом мире, вплоть до каждого отдельного живого существа. Оно признает не только различную ценность рас, но и различную ценность отдельных людей; Оно умеет из понятия "масса" вышелушить понятие "личность".
И тем самым оно имеет организующее значение против дезорганизующей роли марксизма. Оно верит в необходимость идеализации человечества, ибо в ней оно видит предпосылку всего нашего существования.
Но оно откажет в праве на существование и любой этической идее, если только эта последняя представляет собою какую-либо угрозу расовой жизни, носительнице самой высшей этики. Ибо в онегритянившемся мире ублюдков все человеческие понятия о прекрасном и возвышенном, все человеческие представления об идеальном будущем были бы навсегда потеряны.
Вся человеческая культура и цивилизация на нашей земле неразрывно связаны с существованием арийца. Если бы арийцы постепенно вымерли или сразу погибли, то это означало бы, что весь земной шар был бы вновь обречен на полное бескультурье.
Самым большим преступлением на нашей земле в глазах народнического миросозерцания является деятельность, направленная против человеческой культуры путем уничтожения носителя этой культуры. Кто подымает руку на высшее воплощение подобия божия на этой земле, тот восстает на всеблагого творца всех чудес на земле, тот тем самым содействует изгнанию нашему из рая.
Это означает, что народническое миросозерцание (фелькиш) идет рука об руку с действительными велениями природы. Оно помогает восстановлению свободной игры сил, которая одна только ведет к высшему совершенству и одна только способна содействовать победе лучшей расы, которая должна владеть всей землей."
--------------------------------
Очевидно, что под «религиозными реформаторами Австрии» Гитлер подразумевает эпигонов Либенфельса и Листа, а под сторонниками «тихой работы» - людей вроде Зеботтендорфа.
Хотя определенное количество народников и примкнуло к национал-социалистическому движению, но они всегда оставались в своеобразной внутренней оппозиции, испытывая к Гитлеру самые отрицательные чувства, рассматривая его как человека, не имеющего ни малейшего представления о «эзотерических знаниях».
Эта оппозиция переросла в глухую ненависть после прихода НСДАП к власти (январь 1933 года), когда вся оккультная деятельность на территории Рейха была объявлена вне закона.
Внутрипартийная борьба со сторонниками неоязычества, религиозной реформации и фелькиш-оккультистами на заре нацистского движения получила отражение в партийной программе НСДАП.
Как известно, 25 пунктов программы разработал лично Фюрер в 1920 году.
Вплоть до крушения Третьего рейха программа не изменялась.
24-й пункт гласил: «Мы требуем свободы всем религиозным вероисповеданиям в государстве до тех пор, пока они не представляют угрозы для него и не выступают против морали и чувств германской расы. Партия, как таковая, стоит на позициях позитивного христианства, но при этом не связана убеждениями с какой-либо конфессией. Она борется с еврейско-материалистическим духом внутри и вне нас и убеждена, что германская нация может достигнуть постоянного оздоровления внутри себя только на принципах приоритета общих интересов над частными».
Более развернуто Гитлер высказался по поводу христианства и Церкви в «Майн Кампф»:
«Тот, кто кружными путями хочет через политическую организацию прийти к религиозной реформации, обнаруживает только, что он не имеет ни малейшего представления о том, как в живой действительности складываются религиозные представления или религиозные учения, и как именно они находят себе выражение через Церковь».
Далее Фюрер резко отрицательно отзывается о тех, кто хочет сделать религию «оружием своих политических гешефтов», отмечая, что политические партии не должны иметь ничего общего с религиозными проблемами («для политического руководителя религиозные учения и учреждения его народа должны всегда оставаться совершенно неприкосновенными»).
Гитлер выступает и против необоснованных нападок на религию и Церковь: «Давайте сравним величие всей церковной организации с недостатками среднего служителя Церкви, и мы должны будем прийти к выводу, что пропорция между хорошим и дурным здесь гораздо более благоприятна, чем в какой бы то ни было другой сфере… Надо признать, что на одного недостойного священника приходятся тысячи и тысячи честных пастырей, сознающих все величие своей миссии. В нашу лживую развращенную эпоху люди эти являются зачастую цветущими оазисами в пустыне».
Не менее чужда Гитлеру и идея «улучшить» христианство и заменить его чем-то более «современным»:
«Если мы хотим, чтобы религиозные учения и вера действительно господствовали над умами широких масс народа, то мы должны добиваться того, чтобы религия пользовалась безусловным авторитетом. Присмотритесь к обычной нашей жизни и условностям ее. Сотни тысяч умственно более высокоразвитых людей отлично проживут и без этих условностей. Для миллионов же людей условности эти совершенно необходимы. Что для государства его основные законы, то для религии ее догмы. Только благодаря догмату религиозная идея, вообще говоря, поддающаяся самым различным истолкованиям, приобретает определенную форму, без которой нет веры. Вне определенных догматов Церкви религия оставалась бы только философским воззрением, метафизическим взглядом, не больше. Вот почему борьба против догматов Церкви есть примерно то же самое, что борьба против основных законов государства. Последняя приводит к государственной анархии, первая - к религиозному нигилизму».
Несмотря на столь ясно выраженную позицию Гитлера многие «исследователи» и «православные историки» сочиняют фантастические байки о том, будто Гитлер планировал создать некое новое вероучение. Так сергианский историк Михаил Шкаровский, выполняя социальный заказ своей КГБшной «матери-церкви», безапелляционно заявляет, например, что «новая религия Гитлера была бы эклектичной смесью германского язычества, различных оккультных учений, каких-то внешних элементов христианства и даже буддизма».
Разумеется, подобные бредовые и бездоказательные утверждения никоим образом нельзя воспринимать всерьез.
ПЕРЕД ПРИХОДОМ К ВЛАСТИ
Что можно сказать о духовном мировоззрении Гитлера во второй половине 1920-х-начале 1930-х годов? Этому периоду посвящены знаменитые «диалоги» Германа Раушнинга с фюрером, изложенные Раушнингом в книге «Говорит Гитлер» и ряде других. В этих диалогах Гитлер предстает убежденным антихристиaнином, способным на такие, например, высказывания: «Ветхий Завет, Новый Завет, или даже просто Слова Христовы … - все это один и тот же жидовский обман»; «Немецкая церковь, немецкое христианство - ерунда».
Сейчас уже научно установлено, что «Диалоги» Раушнинга являются мистификацией от начала и до конца, т.к. за всю свою жизнь Раушнинг не имел с Гитлером ни одной беседы, а встречался с ним всего четыре раза и всегда в присутствии третьих лиц.
Его сочинение - типичный образчик лживой антигитлеровской пропаганды, востребованной в англосаксонских странах накануне и во время Второй Мировой войны.
О подлинном мировидении Фюрера в этот период мы можем судить по более надежному источнику - воспоминаниям Отто Вагенера, одного из самых близких и доверенных лиц Гитлера с осени 1929 до лета 1933 года. В главе, посвященной религиозной позиции Гитлера, Вагенер приводит такие слова нацистского лидера:
«Когда бы я ни читал Евангелие и откровения различных пророков, я неизменно поражался тому, что сделали с учением Иисуса Христа, которое было предельно ясно».
Далее Гитлер обвиняет тех, кто, по его мнению, извратил христианство, в клевете на Бога, и провозглашает необходимость возродить «сокровища живого Христа».
Таким образом, вплоть до прихода к власти религиозные взгляды Гитлера оставались неизменными: полная симпатия к Христу и его учению, сожаление о том, что в современных христианах дух этого учения выветрился и извратился.
Гитлер произносит речь на могиле штурмовика Хорста Весселя, убитого коммунистами.
Справа от Гитлера невеста покойного и протестантские священники, приглашенные на погребение.
РЕЙХСКАНЦЛЕР
Религиозные воззрения Гитлера после прихода национал-социалистов к власти определить легко, т.к. в этот период Гитлер, как глава государства, неоднократно официально высказывался по этим вопросам.
В своих многочисленных выступлениях Гитлер многократно упоминал и ссылался на «der Schopfer Almachtiger», то есть христианского (?) Творца Всемогущего. В частных разговорах он неизменно подчеркивал: «Я был и остаюсь католиком, и я буду им всегда».
Кроме того, он посещал праздничные службы и исправно платил церковную подать, что раздражало некоторых атеистически настроенных высокопоставленных нацистов, таких, как Мартин Борман.
Гитлер выходит из церкви после молитвы.
В 1936 году Гитлер заявил: «Наше смирение обусловлено преклонением перед установленными Богом законами и их уважением. Мы полагаемся только на последовательное выполнение этих традиционных обязанностей».
После 1934 года фюрер, следуя примеру своего предшественника на посту рейхспрезидента - Пауля фон Гинденбурга, оказывал честь каждой матери, родившей десятого ребенка, становясь крестным отцом младенца.
В речи, произнесенной 23 марта 1933 года в рейхстаге, Гитлер назвал христианские церкви «важным элементом сохранения души немецкого народа» и пообещал уважать их права. Фюрер стремился лично поддерживать хорошие и даже приятельские отношения с некоторыми представителями клира.
Показательно, что еще в 1920-е годы одним из редакторов его книги «Майн Кампф» стал католический священник патер Бернхард Штемпфле. С начала 1930-х годов другом фюрера стал капеллан восточно-прусского военного округа Людвиг Мюллер, организовавший в недрах протестантизма «движение немецких христиан».
4 ноября 1936 года Гитлер пригласил в свою резиденцию в Бергхофе кардинала Католической церкви в Германии Михаэля Фаульхабера. Этот клирик болезненно воспринимал акции ряда нацистских чиновников в отношении католицизма, отстаивал Ветхий Завет и время от времени выступал с протестами против репрессивных мер Бормана. Вместе с тем, следуя принципу «несть власти аще не от Бога», Фаульхабер никогда не отождествлял себя с политической оппозицией режиму, старался мирно уладить все конфликтные ситуации. Когда в 1936 году Фаульхабер узнал о том, что швейцарские церковные руководители обратились к своей пастве с призывом молиться о смерти Гитлера, кардинал обвинил их в отходе от христианства и обратился к немецкой пастве:
«Католики, мы сейчас все вместе помолимся за жизнь фюрера».
В беседе с кардиналом Гитлер отметил:
«Католическая церковь не должна обманываться. Если национал-социализму не удастся победить большевизм, то и Церковь и христианство также прекратят существование в Европе. Большевизм - является смертельным врагом Церкви».
Насколько прав оказался Гитлер, показали ближайшие события в Испании, где красные «республиканцы» под руководством присланных Сталиным чекистов развернули страшный террор против Католической церкви, и лишь победа ген. Франко в Гражданской войне, одержанная при помощи Германии и Италии, спасла испанских католиков от полного истребления.
После прихода к власти Гитлер неоднократно резко отрицательно высказывался по поводу неоязычников и оккультистов.
Когда в 1933 году крейсляйтер Аугсбурга Карл Валь, ревностный католик, в разговоре с Гитлером недоуменно спросил, почему новые язычники все еще продолжают вести свою пропаганду, Фюрер заверил его, что «в свое время обязательно наведет порядок».
Действительно, через несколько недель на выступления и публикации оккультистов и неоязычников был наложен запрет.
В своей «Речи о культуре» 6 сентября 1938 года Гитлер ещё раз решительно осудил все проявления оккультизма и резко дистанцировался от тех, кто хотел сделать из национал-социализма религию.
В ГОДЫ ВОЙНЫ
Достоверных свидетельств о религиозной позиции Фюрера в годы Второй Мировой войны сохранилось немного. Крайне сомнительным источником является получившая известность книга Генри Пикера «Застольные разговоры Гитлера», представляющая собой избирательную подборку авторизованных монологов руководителя Германии в Верховной ставке за период с 21 июля 1941 года до 31 июля 1942 года.
Стенограмм или хотя бы черновых записей этих монологов не существует, они «исчезли» и были восстановлены Пикером «по памяти» после войны и изданы в 1952 году.
«Память» Пикера, очевидно, работала с учетом конъюнктуры книжного рынка и послевоенных политических реалий, поэтому «Застольные разговоры» производят впечатление откровенной халтуры.
Книга буквально пестрит противоречиями.
В одном месте Фюрер предстает пантеистом («Тот, для кого символ Бога лишь дуб или дарохранительница, а не вся совокупность явлений, не способен до глубины души проникнуться благочестием»),
в другом - атеистом («Догматам веры не выдержать конкуренции с такой мощной силой, как естествознание, их ждет забвение»),
в третьем - солидаризируется с христианским вероучением («Десять заповедей - это законы, на которых зиждется мироздание, и они полностью достойны похвалы»).
В монологе от 13.12.1941 года Гитлер заявляет: «У меня шесть дивизий СС, ни один из этих солдат не ходит в церковь».
При этом известно, что за год до этого Гитлер отмечал Рождество в Меце вместе с солдатами Лейбштандарта СС.
Фактом является и то, что в 1940 году свыше трех четвертей эсэсовцев были христианами.
Гитлер отмечает Рождество 1941 года с офицерами Вермахта и СС
Таким образом, «Застольные разговоры Гитлера» являются сомнительным источником.
Известно, что во время войны Гитлер не предпринимал никаких враждебных действий по отношению к Церкви, и неоднократно осаживал Мартина Бормана от мер такого характера, в частности, запретив конфискацию монастырских земель. Что касается его религиозных взглядов в этот период, то они не претерпели никаких коренных изменений по сравнению с довоенным временем, хотя война и наложила на них свой отпечаток.
Бельгийский лидер Леон Дегрелль, близко знавшей Фюрера и неоднократно встречавшийся с ним в ходе войны, пишет следующее:
«Верил ли Гитлер в Бога? Он глубоко верил в Бога. Он называл Бога Всемогущим, повелителем всего известного и неизвестного. Пропагандисты изображали Гитлера атеистом. Он им не был. Он верил в необходимость норм и богословских догм, без которых, повторял он неоднократно, великое здание Христианской церкви рухнет.
Он также признавал духовные потребности за каждым человеческим существом».
Духовное мировоззрение фюрера в конце войны может быть охарактеризовано с точки зрения реакции Гитлера на попытку переворота 20 июля 1944 года. На следующий день после покушения все немецкие радиостанции разнесли голос Гитлера: «Я вижу подтверждение возложенной на меня Провидением миссии - продолжать осуществление цели моей жизни, как я это делал до сих пор».
По отношению к последним дням жизни нацистского лидера существует масса свидетельств и трактовок.
Сестра Евы Браун Ильза твердо утверждала, что Гитлер и его супруга молились перед тем, как покончить с собой.
Самоубийство Гитлера, конечно, не является христианским поступком, но едва ли оно заслуживает большего осуждения, чем самоубийство генерала Самсонова в августе 1914 года после разгрома его армии в Восточной Пруссии.
В своем завещании Гитлер мотивирует самоубийство недопустимостью бегства с поля боя и нежеланием «оказаться в руках врага, намеревающегося поставить новый спектакль под еврейской режиссурой для ублажения оболваненных ею масс».
Эти опасения Фюрера оказались обоснованными, т.к. такой спектакль под названием «Нюрнбергский процесс» впоследствии действительно состоялся.
Таким образом, если исходить не из бульварных, а из достоверных источников, то можно сказать, что духовный мир Адольфа Гитлера включал в себя несколько составляющих. Здесь и незыблемая вера в Провидение, и сугубо положительная, даже восторженная, оценка личности Христа, и восхищение церковными обрядами Католической церкви.
Всё это привело Гитлера к убеждению в необходимости поддерживать традиционные христианские конфессии и бороться с их историческими врагами: иудаизмом, язычеством, масонством, большевизмом и различными сектами.
К недостаткам мировоззрения Фюрера (с точки зрения канонического христианства) следует отнести его отрицательное отношение к Ветхому Завету и апостолу Павлу, который «извратил подлинное учение Иисуса», а также излишне натуралистический подход ко многим практическим вопросам.
При этом Гитлер никогда не стремился навязать свои собственные религиозные представления своим подчиненным, поскольку считал, что религия - явление глубоко личное. И, конечно, не имеют под собой никакой фактологической почвы утверждения о том, что Фюрер планировал создать некую новую религию.
Лучше всего о своем религиозном мировоззрении Гитлер высказался сам в книге «Майн Кампф», цитатами из которой мы и закончим статью.
«...Характеристика человека как религиозно настроенного становится конкретной лишь тогда, когда мы знаем, какую практическую форму приняла его религиозность.
Вера поднимает человека над уровнем чисто животной жизни и этим самым содействует укреплению и обеспечению самого существования человека.
Отнимите у современного человечества воспитанные в нем религиозно-нравственные верования, и если вы ему не дадите равноценной замены, то вы скоро убедитесь, что в результате поколеблется самый фундамент его бытия.
Люди существуют для того, чтобы служить высоким идеалам, но в то же время мы имеем право сказать, что без высоких идеалов нет и самого человека. Так замыкается круг.
Конечно, и общая характеристика человека как «религиозно настроенного» уже содержит частично принципиальные идеи. Это понятие включает в себя, например, мысль о существовании Высшего Существа, мысль о вечности души и т. д. Однако все эти отдельные мысли, как бы аксиоматичны они ни были для того или другого индивидуума, все-таки в ту или другую минуту могут еще подвергнуться сомнению, и тогда поколеблется вся «религиозность» данного человека. Его религиозность станет вполне прочной лишь тогда, когда он проникнется неопровержимой верой, для чего нужна либо определенная степень глубины чувства, либо определенная глубина познания. Только неопровержимая вера становится активным фактором, прокладывающим дорогу основным религиозным понятиям.
Если бы перед нами была только религия без ясных и точных очертаний, то общая малооформленная «религиозность», именно ввиду ее малооформленности, была бы не только бесполезна для человека, но, вероятнее всего, приводила бы к всеобщему распаду...»
«...Мы можем кое-чему полезному научиться на примере Католической церкви. Ее священники дают обет безбрачия. Именно поэтому все новые и новые ряды католического духовенства неизбежно вербуются из широких масс народа. Именно этой роли целибата до сих пор обыкновенно не замечали. Но именно в ней-то как раз и заложена та громадная стихийная сила, которая свойственна этому старинному институту. Вынужденная вновь и вновь пополнять ряды своих руководителей за счет выходцев из низших слоев народа, Католическая церковь благодаря этому сохраняет тесную связь с народом и обеспечивает себе постоянный приток новой энергии, новых свежих сил, которые живут только в широкой народной массе. Отсюда и то, что этот гигантский организм сохраняет вечную силу, молодость, духовную эластичность и стальную силу воли...»
Часть 1 ДУХОВНЫЙ МИР АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Часть 2 ДУХОВНЫЙ МИР АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Часть 3 ОТНОШЕНИЯ НСДАПС КАТОЛИКАМИ И ПРОТЕСТАНТАМИ
Часть 4 РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРАВОСЛАВИЮ
Часть 5 ОТНОШЕНИЕ НСДАП К ИУДАИЗМУ, СЕКТАНТСТВУ И ДРУГИМ ФОРМАМ РЕЛИГИИ
Часть 6 РЕЛИГИОЗНЫЙ ВОПРОС В ВЕРМАХТЕ, КРИГСМАРИНЕ, ЛЮФТВАФФЕ и СС