Правда о религии в Третьем Рейхе. Часть I.
Часть I
источник
Систематическая демонизация Третьего Рейха, стремление представить национал-социалистическую Германию абсолютным злом, а ее вождя величайшим злодеем всех времен и народов стали неотъемлемой составляющей жидо-советской пропаганды после Второй Мировой войны. Делалось это и делается с очевидной целью: представить советский большевизм и масонскую демократию «меньшим злом», или даже «абсолютным добром» и тем самым оправдать эти богопротивные системы, направленные на уничтожение христианской цивилизации и культуры, защитником которых в годы Второй Мировой выступил Третий Рейх.
В арсенале этой пропаганды наряду с избитыми мифами о «холокосте», «мировом господстве», «истреблении народов», «военных преступлениях» и т.д. имеются и фантастически-лживые сказания о том, что Третий Рейх был якобы нео-языческим, оккультным, почти сатанинским государством, решительно и глубоко враждебным христианству, а его руководители во главе с Гитлером практиковали языческие обряды, поклонялись древнегерманским богам, состояли членами различных оккультных сект и групп, занимались магией, колдовством, спиритизмом, жертвоприношениями и т.п.
Особенную популярность миф о нео-языческом, оккультном Рейхе приобрел в среде сергиан и советских «патриотов». Тема о «язычестве» Третьего Рейха является одной из излюбленных у публицистов этого лагеря, и они буквально соревнуются друг с другом в стремлении как можно сильнее демонизировать национал-социалистическую Германию. Так известный провокатор и подставной «антисемит» М. Назаров открыто обвиняет Гитлера и весь Третий Рейх не просто в язычестве, а в «агрессивном язычестве», а сергианский историк-шарлатан Ю. Воробьевский договорился до объявления Германии Гитлера «государством дьявола».
Для чего всей этой публике понадобилась «языческая» Германия понять нетрудно.
Десятилетиями они (и их отцы) верой и правдой служили богоборческому советскому режиму, почитая это служение за доблесть и с гордостью нося звание советского человека. После того как вскрылись чудовищные преступления этого режима и обнажилась его звериная сущность, положение этих людей сделалось незавидным: гордиться стало нечем, а «доблестное» служение «нашей советской Родине» обернулось обыкновенной подлостью, предательством и пресмыкательством.
Особенно в тяжелую ситуацию попали советские «верующие», т.е. сергиане. Все эти годы они молились за власть коммунистов, называли её «богоданной» и «богоустановленной», а тут выяснилось, что власть эта не просто омерзительно преступная, но ещё и откровенно антихристианская. Сергианский молитвы оказались кощунством и богохульством, а сама их «церковь» - синагогой сатаны.
В качестве своего последнего прибежища эти люди избрали сталинскую победу в Советско-германской войне, которую возвели на сакральный уровень торжества Добра над Злом.
Победа в войне приравнивается ими к абсолютной добродетели, покрывающей все грехи, и таким образом нужда в покаянии отпадает.
Чтобы эта схема заработала, необходимо представить н.-с. Германию абсолютным злом, СверхЗлом, по сравнению с которым Сталин и жидо-большевицкая система становятся Добром, если и не абсолютным, то хотя бы относительным.
Миф о демоническом, сатанинском, языческом и антихристианском Третьем Рейхе подходит для этой цели как нельзя лучше.
Сдавать свой последний оборонительный рубеж «совки» не намерены ни при каких обстоятельствах. Если сдать «Великую Победу», то адскую сущность «советской Родины» и свое собственное духовное и нравственное уродство прикрыть уже будет просто нечем. Поэтому правда о Третьем Рейхе смертельно опасна для этих людей, т.к. она начисто разрушает всю хлипкую конструкцию Победы Света над Тьмою. За ложь они будут цепляться из последних сил, как человек, повисший на краю бездны.
Однако религиозная правда о Третьем Рейхе не нужна не только сергианам, но и так называемым христианам из числа «общечеловеков», на словах осуждающих Совок и сергианство. Для этой группы абсолютным добром является жидо-масонская демократическая система, хотя открыто в этом редко кто из них признается, а большинство даже будет доказывать, что они «монархисты».
Сталин и Гитлер выступают у этих людей как две ипостаси одного и того же Зла, выбор между которыми существенного значения не имеет. Кто хочет, может считать Гитлера «меньшим злом», а кто хочет - Сталина, большой разницы нет. Победа Сталина подается ими как победа одного Зла над другим.
Одна Тьма поглотила другую Тьму, а Свет, как и положено у этой публики, воссиял с демократического Запада.
Думается, настало время внести ясность в этот вопрос, запутанный всевозможными «христианами» с жидовской отметиной, «русскими патриотами» с советским душком и «православными монархистами» сергианского замеса. И решение этого вопроса сделается самоочевидным, если во главу угла поставить не любовь к «Родине» и «общечеловеческим ценностям», а любовь ко Господу Иисусу Христу и Его Святой Церкви.
Истинно-православный христианин исходит из того факта, что советская (большевицкая) власть была анафематствована (т.е. проклята) Святой Церковью.
Это единственная в человеческой истории власть, которая получила столь суровый приговор Церкви. Анафема же означает полное отпадение от Бога и предание сатане, т.е. диаволу, который первый удостоился данного наказания (см. Быт. 3:14, «проклят ты…»).
Иными словами «государством дьявола» с агрессивной богоборческой идеологией являлась именно ленинско-сталинская Совдепия, созданная и полностью поддерживаемая мировым Кагалом.
Воплощением абсолютного Зла была не гитлеровская Германия, а сатанинский богохульный СССР и мировое жидовство, восхвалявшее СССР как средоточие добра и прогресса и помогавшее ему оружием, деньгами, ресурсами, технологиями, специалистами и всем прочим.
Посему взяться за оружие на стороне СССР - значит взяться за защиту дьявола. Молиться за советские победы и успехи - значит молиться за успехи и победы дьявола. Соответственно и Советско-германская война может быть «отечественной» только для тех людей, чьим отечеством является преисподняя.
Напротив, любое оружие, против красного антихриста и Жида поднимаемое, с христианской точки зрения всегда и безусловно оправдано. Если же это оружие поднимается православными христианами, то оно к тому же ещё и свято. Таким образом война христиан против СССР это священная религиозная война, это Крестовый Поход в подлинном, мистическом смысле этого слова.
Такова принципиальная позиция истинно-православного христианина до, во время и после Второй Мировой войны, а также ныне и присно и во веки веков.
Для нас совершенно очевидно, что мировая угроза христианству исходила и исходит не от подобных Гитлеру людей, восставших против жидов, большевиков и масонов, а как раз от этих трех последних, восставших против Христа и Его Святой Церкви.
Поэтому союз истинно-православных христиан с национал-социалистической Германией не есть какой-то парадокс или политический компромисс, а есть единственно возможная линия поведения. Именно этой линии придерживались православные государства Болгарии, Румынии, Словакии и недичевской Сербии (воссозданной на развалинах королевской, но, увы, масонской Югославии), а также истинно-православные христиане Великороссии, Украины, Белоруссии, Польши, Финляндии и Прибалтики.
Равным образом и поражение Германии во Второй Мировой войне истинно-православные христиане всегда рассматривали как свое собственное поражение, ибо оно привело к торжеству Жида, Совка и лже-православия, и к уничтожению всего истинно-православного епископата в России и Восточной Европе.
Такова же была и принципиальная позиция Русской Православной Церкви Заграницей, которая за все время существования Третьего Рейха не только не имела к нему никаких претензий, но после признания Православия одной из официальных конфессий Рейха, даже постановила возносить на богослужениях молитвы «о христолюбивом вожде народа германского, правительстве и воинстве его», продолжавшиеся до конца войны[1].
Это уже после войны руководство РПЦЗ, зажатое между советскими коммунистами и американскими жидо-масонами, стало «страха ради иудейска» чернить Третий Рейх и его Вождя, чтобы смыть с себя пятно «коллаборационистов» и хоть как-то устроиться в послевоенном мире, но эти подневольные слова весят, конечно, ничтожно мало в сравнении со словами, сказанными на свободе.
Всё вышеизложенное остается верным (за немногими исключениями) и в том случае, если бы Третий Рейх и в самом деле был «языческим» государством, подобным, например, Императорской Японии.
Даже в этом случае христианин обязан симпатизировать Третьему Рейху, а не его противникам, подобно тому как наши симпатии остаются на стороне язычника князя Святослава, а не на стороне разгромленного им Хазарского Каганата.
Однако историческая правда заключается в том, что н.-с. Германия была не «языческим», а светским государством, защищавшим традиционные устои христианской цивилизации, материально поддерживавшим основные христианские конфессии (включая Православие) и беспощадно боровшимся с большевизмом, иудаизмом, масонством, оккультизмом, иеговистами и прочими лже-религиями и сектами.
Раскрытию этой правды о христианской составляющей Третьего Рейха и будет посвящена серия статей на сайте «Сила и Слава».
За основу изложения нами будет взята работа историка Дм. Жукова «Оккультизм в Третьем Рейхе» (М. «Яуза-пресс», 2006; 2-е издание 2009), которая в наибольшей степени свободна от застарелых предрассудков и лживых выдумок об «антихристианской» и «языческой» Германии Адольфа Гитлера.
Редакция.
Духовный мир Адольфа Гитлера
Деятельность любого авторитарного государства невозможно рассматривать изолированно от личности его верховного правителя.
В полной мере это относится к такому государству как национал-социалистическая Германия, в которой мировоззрение и личные качества Адольфа Гитлера наложили отпечаток на все основные направления внешней и внутренней политики страны. Поэтому всякий честный человек прежде чем по-попугайски повторять расхожие утверждения о «языческом» и «оккультном» Третьем Рейхе должен задать себе вопрос, как соотносятся все эти утверждения с духовным обликом германского Фюрера.
Кем был Адольф Гитлер: язычником-оккультистом, агностиком или верующим христианином?
И если верно второе, а тем более третье, то, конечно, все сказания об «агрессивном язычестве» гитлеровской Германии следует отнести к области выдумок и фантазий.
После 75-тилетнего систематического промывания мозгов через прессу, литературу, кино и телевидение восстановить подлинные черты личности А. Гитлера далеко не просто. В массовом сознании господствует совершенно карикатурный образ Фюрера, которого всевозможные «исследователи» представляют маньяком, гомосексуалистом, шизофреником, параноиком, психопатом, сатанистом, медиумом потусторонних сил и т.д. и т.п. Достоверность данных утверждений легко проверить, взглянув на источники, из которых почерпнут весь этот вздор. Даже беглого ознакомления с ними достаточно для того, чтобы убедиться в их исторической несостоятельности, бульварности, а нередко и полной сфальсифицированности.
При оценке личности любого человека следует исходить, прежде всего, из того, что он написал или высказал официально сам. Поэтому наиболее надежными источниками по Адольфу Гитлеру являются не «откровения» и «свидетельства» всевозможных проходимцев, а основной труд руководителя нацистской партии «Моя борьба», а также его письма соратникам и политическим противникам (в том числе «открытые») и официальные выступления.
Значительно меньшего доверия заслуживают различные воспоминания. Среди них встречаются как доказанные фальшивки (писания Германа Раушнинга, «Застольные разговоры Гитлера» Генри Пикера и др.), так и книги, написанные высокопоставленными деятелями Третьего Рейха в послевоенный период с целью оправдаться и выслужиться перед победителями, что было возможно только через очернение Гитлера и его режима (воспоминания Альберта Шпеера, Вальтера Шелленберга, Отто Дитриха и проч.). Познавательная ценность всех этих сочинений невелика, т.к. они дают заведомо искаженный портрет Адольфа Гитлера. Предпочтение среди мемуарной литературы следует отдавать сочинениям авторов, которые не изменили своих взглядов в угоду послевоенной политической конъюнктуре. Поэтому наиболее достоверными в этой категории источников являются мемуары Леона Дегрелля, Отто Скорцени, Ганса-Ульриха Руделя, Лени Рифеншталь и ряда других деятелей.
Абсолютно никакого доверия не заслуживает литература, как мемуарная, так и исследовательская, написанная жидовскими и советскими авторами. Вся она от первого до последнего слова является низкопробной пропагандистской стряпней, задача которой увести читателя как можно дальше от истины.
С очень большой осторожностью надо подходить и к различным биографиям Гитлера, в особенности написанным авторами-конъюнктурщиками из бывшего СССР. Однако и на Западе в послевоенные годы писать историческую правду о Гитлере было невозможно, не рискуя угодить в «нацисты» и «антисемиты», а то и за решетку. Поэтому весьма немногие из существующих биографий Гитлера можно назвать объективными, да и то с оговорками. В большинстве же из них правда о Гитлере перемешана с ложью, и отделить одну от другой неподготовленному читателю крайне затруднительно, а зачастую и просто невозможно.
С учетом вышеизложенной классификации источников попытаемся понять, каков же был духовно-религиозный мир Фюрера, и как происходило его формирование.
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ ГИТЛЕРА
Будущий Фюрер родился 20 апреля 1889 года в приграничном австрийском городке Браунау-на-Инне. В то время Австро-Венгрия, как и юг Германии, куда потом перебрался Гитлер, была патриархально-католической страной. Уже через два дня местный католический священник Игнатий Пробст окрестил ребенка именем Адольф. Родители новорожденного - Клара (в девичестве Пельцль) и Алоиз Гитлер - были уважаемыми, добропорядочными людьми и искренне верующими христианами.
1 мая 1895 года Адольф поступил в народную школу в Фишльгаме, а через год - во второй класс школы монастыря бенедектинского ордена в Ламбахе. В этом католическом учебном заведении Гитлер проучился до весны 1898 года, проявив себя прилежным учеником и получая только лучшие отметки. Он пел в монастырском хоре, а во время мессы помогал священнику.
Вероятно, именно в Ламбахе Адольф впервые увидел свастику - этот символ был составной частью герба аббата монастыря Хагена и украшал канцелярию этого клирика.
Свастика в школе бенедектинского монастыря, где учился юный Гитлер.
Гитлер вспоминал в «Майн Кампф» о необыкновенных впечатлениях, которые производил на него «торжественный блеск церковных празднеств». Какое-то время юный Адольф считал профессию католического священника своим идеалом («как им в свое время для моего отца была должность деревенского пастора»). О привлекательности для Гитлера католической церкви свидетельствуют и его рисунки между 1906 и 1913 годами. Он часто изображает Христа и Пресвятую Деву, деревенские церкви, монастыри и памятники духовной архитектуры Вены.
Рисунки Гитлера венского периода: «Распятие в горах», «Мадонна с младенцем», «Доминиканский монастырь»
С 1900 года Гитлер обучается в государственной реальной школе в Линце, а с 1904 года - в Штейерской школе. В этот период его начинают посещать некоторые сомнения в отношении католицизма, что объясняется, с одной стороны, обычными юношескими увлечениями, а с другой - халатным отношением к своим служебным обязанностям учителя религии Силицко и профессора религии Шварца.
Приблизительно с середины 1900-х годов Гитлер перестает быть примерным прихожанином, однако не становится и атеистом. Сам Гитлер считал, что его духовный мир окончательно сформировался во время пребывания в Вене (февраль 1908-май 1913 года). В «Майн Кампф» он писал:
«В это время я составил себе известное представление о мире и выработал себе миросозерцание, которое образовало гранитный фундамент для моей теперешней борьбы. К тем взглядам, которые я приобрел тогда, мне пришлось впоследствии прибавить только немногое, изменять же ничего не пришлось».
В какой же обстановке происходила выработка мировоззрения Гитлера?
В этот период в Австро-Венгрии развернулось сильное пангерманское движение, ставящее своей целью объединение всех немцев в единое государство. Многие австрийские немцы резко отрицательно высказывались против католицизма, мешавшего, по их мнению, этому объединению, и солидаризировались с «протестантским Рейхом». Между 1899 и 1910 годами в Богемии, Штирии, Каринтии и Вене в протестантизм перешли десятки тысяч немцев. Еще одним веянием того времени стал пышный расцвет среди немецкого сообщества народнической, или фелькишъ (volkisch) идеологии, прочно связанной с неоязычеством, масонством и оккультизмом.
Вполне естественно, что молодой Адольф Гитлер, духовный мир которого формировался как раз в эти годы, должен был твердо определить свою позицию в отношении этих двух течений.
В «Майн Кампф» Фюрер совершенно четко высказывается и по поводу фелькиш-теоретиков, и по поводу идеи объединить всех немцев под сенью протестантизма. Отдавая должное искренности немецких политиков Австрии, стремившихся к единству с Германской Империей, Гитлер вместе с тем считает, что их борьба за отделение от Римской церкви зиждилась на неправильных предпосылках и была ошибочной. По его мнению, большинство священников вообще были далеки от национальных вопросов и предпочитали заниматься чисто церковными делами. Это характерно не только для католицизма, но и для протестантизма, который «оказывается совершенно парализованным, как только приходится защищать национальные интересы в такой сфере, которая мало связана с общей линией его представлений и традиций». Самый главный упрек Гитлера в отношении обеих конфессий заключается в том, что они перестали уделять должное внимание еврейскому вопросу.
Сам Гитлер был далек от мысли перейти в протестантизм, поскольку не видел в нем мощного движения, способного эффективно разрешить наиболее насущные проблемы немецкого народа, и никогда не порывал с католицизмом. До конца жизни у Гитлера вызывали восхищение организация Католической церкви, достоинство ее священников и пышность богослужений, а также историческая прочность католицизма.
Гораздо более резко Гитлер высказывается в отношении фелькиш-идеологов, хотя эти высказывания и относятся уже к периоду партийного строительства НСДАП, то есть к началу 1920-х годов. Но поскольку по признанию самого Фюрера в его мировоззрении после 1913 г. «пришлось прибавить только немногое, изменять же ничего не пришлось», ясно, что и его отношение к язычеству фелькиш-теоретиков было неприязненным уже в Венский период.
Ознакомившись с работами известных ариософов того времени Ланца фон Либенфельса и Гвидо фон Листа, Гитлер вынес о них в целом отрицательное впечатление. Оккультно-мистические построения Либенфельса и его мечта о панарийском государстве во главе с Габсбургами вообще были глубоко чужды фюреру, который считал империю Габсбургов разложившейся и обреченной.
После прихода Гитлера к власти издание трудов Либенфельса было запрещено, а созданный последним «Орден новых тамплиеров» был распущен, подобно всем прочим масонским и эзотерическим группам. Изыскания Гвидо фон Листа в области геральдики и генеалогии Гитлер также считал пустой тратой времени. Немецкие легенды и мифология, на которых помешался фон Лист, интересовали будущего Фюрера не больше, чем любого среднего обывателя. В период Третьего Рейха ариософское «Общество Листа» постигла судьба «Ордена новых тамплиеров».
Значительное влияние на духовный мир будущего руководителя Германии в этот период оказали не примитивные изыскания фелькиш-теоретиков, а труды двух наиболее популярных в начале XX века расистских мыслителей - Артура Гобино и Хьюстона Чемберлена.
Граф Жозеф Артур де Гобино - французский дипломат, социолог и писатель, был искренне верующим христианином. В главной книге своей жизни «Опыт о неравенстве человеческих рас» при описании исторической картины борьбы рас он опирается на Библию. Ученый отрицательно относится к мнению, что существуют народы, «обреченные на то, чтобы никогда не узнать учения Христа». Считая подобное утверждение повторением «местнической доктрины евреев», Гобино отмечает: «Я готов признать, что все человеческие расы наделены одинаковой способностью войти в христианскую семью».
Вместе с тем Гобино основной движущей силой развития народов считал неравенство, связанное с расовыми различиями. Наиболее способной к культурному развитию ученый полагал арийскую расу, смешение которой с небелыми народами ведет к снижению ее способностей. Гобино был пессимистом и считал вырождение белой расы необратимым процессом. Молодой Гитлер усвоил все эти идеи, отвергая лишь пессимизм Гобино.
Хьюстон Стюарт Чемберлен - английский философ и социолог, также оказал значительное влияние на Гитлера, который неоднократно выражал свое согласие с теорией британского мыслителя. Чемберлен, как и Гобино, возвеличивал «арийский фактор» в истории, но в отношении христианства придерживался несколько иной точки зрения, нежели французский автор.
Философ считал, что изначальное учение Христа было во многом искажено еврейскими элементами первых христианских общин. Рождение же самого Христа Чемберлен считает важнейшей датой мировой истории. Он писал, что Христос не был евреем, а называющее его таковым являются просто невежественными или лицемерными людьми. В работе «Арийское миросозерцание» мыслитель отмечал: «Христос дал нам нечто, чего не могло дать все древнеарийское мышление, вместе взятое... Он возвещает нам свое ДА, радостное, безпредрассудочное и полное доверия; в этой жизни заключено Небо, как зарытый в поле клад».
Однако Чемберлен отрицательно относился к Ветхому Завету, подчеркивая свое неприятие «того «Бога Саваофа», который создал весь Космос на радость и утешение евреям».
У Гитлера сложился аналогичный взгляд на Христа и Ветхий Завет, который вообще был характерен для многих христиан той эпохи.
Например, ген. А.И. Деникин в своих воспоминаниях «Путь русского офицера» так определял свое мировоззрение: «Отметаю звериную психологию Ветхого Завета, но всецело приемлю христианство и православие».
Таким образом, религиозные чувства Адольфа Гитлера накануне Первой Мировой войны можно назвать вполне типичными для молодого христианина начала XX века. Гитлер не отличался ревностным отношением к Церкви, но оставался верующим католиком и никогда не бросался в крайности - демонстративный переход в протестантство, нарочитый мистицизм или неязыческие искания, характерные для некоторой части немецкого сообщества Австрии и юга Германии.
Лучше всего религиозную настроенность Гитлера этого периода характеризуют его собственные строчки из «Майн Кампф», описывающие начало Мировой войны:
«Я нисколько не стыжусь сознаться, что, увлеченный волной могучего энтузиазма, я упал на колени и от глубины сердца благодарил Господа Бога за то, что Он дал мне счастье жить в такое время».
Определенных свидетельств о духовном мировоззрении Гитлера в годы войны не существует. Несомненно лишь то, что постоянная угроза смерти на полях сражений, где ефрейтор Гитлер неоднократно проявлял героизм (в частности, Железный крест I класса он получил за вынос с поля боя тяжело раненого командира роты), способствовали усилению его религиозности. Вероятно, именно в эти годы, когда судьба не раз спасала его от гибели или увечья, у него зародилась ставшая впоследствии незыблемой вера в покровительство Провидения.
МЮНХЕНСКИЙ ПЕРИОД
После катастрофического для Германии финала 1918 года Гитлер остается в столице Баварии. Именно здесь он становится лидером Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП). Каков же был духовный мир Фюрера в этот период?
Широкое распространение получила легенда, будто на лидера НСДАП с самого начала его политической карьеры серьезно влияли оккультные круги Мюнхена, прежде всего члены «Общества Туле», являвшиеся проводниками воли неких «Высших Неизвестных». Персонально называются руководитель «Туле» Рудольф фон Зеботтендорф, Дитрих Эккарт, Альфред Розенберг, Карл Хаусхофер и Рудольф Гесс. Отсюда следует вывод, что с конца 1919 года Гитлер католиком оставался чисто формально, а на самом деле ничего общего с христианством он уже не имел, сделавшись язычником-оккультистом.
В действительности «Общество Туле» никогда не стояло у истоков Немецкой рабочей партии, а Зеботтендорф не мог влиять на Гитлера хотя бы потому, что ни разу не встречался с ним лично.
Будущий Фюрер прибыл в Мюнхен из госпиталя в начале декабря 1918 года и сразу же явился в свою воинскую часть. Практически все время Гитлер проводил в казарме, а в начале февраля 1919 года его направили охранять лагерь военнопленных в Траунштайне.
Когда он возвратился, Зеботтендорфа в Мюнхене уже не было. В начале мая 1919 года самозваного «барона» исключили из «Туле» за утрату кассы общества и потерю членских списков, и в конце месяца он покинул столицу Баварии.
Известный поэт Дитрих Эккарт (1868-1923) также никогда не состоял в «Туле», и вообще не существует источников, характеризующих Эккарта как антихристианина и оккультиста. Эккарт был зажиточным и преуспевающим поэтом. Его драмы «Король-лягушка», «Отцы семейства» и другие ставились во многих немецких театрах, а его перевод ибсеновского «Пер Гюнта» в Берлинском государственном театре играли 500 раз только до ноября 1923 года. Он вступил в Рабочую партию Германии еще до Гитлера, был редактором печатного органа национал-социалистов «Фелькишер беобахтер» и автором лозунга «Германия пробудись!».
Дитрих Эккарт действительно значительно повлиял на будущего руководителя Третьего Рейха, но отнюдь не в оккультно-языческом, а скорее в христианском духе. Именно Эккарт ввел Гитлера в высшее баварское общество, был постоянным его собеседником в интеллектуальных спорах, финансово поддерживал вчерашнего солдата. В заключительных строчках «Майн Кампф» Гитлер высоко оценивает Эккарта, называя его человеком, который «сумел послужить делу возрождения нашего народа как поэт и мыслитель и, наконец, как боец».
Их диалоги нашли отражение в неоконченной книге Эккарта «Большевизм от Моисея до Ленина: мои разговоры с Адольфом Гитлером», опубликованной в марте 1924 года в Мюнхене. Этот источник является вполне надежным (т.к. никогда не опровергался самим Гитлером) и дает достаточно ясное представление о религиозных взглядах Гитлера в ранний период существования НСДАП.
Основной темой диалогов является критика еврейства как «причины нарушения мирового исторического порядка». Книга свидетельствует о достаточно глубоком знании Гитлером Библии, а также о его знакомстве с наследием Мартина Лютера.
Фюрер восторженно говорит о Христе, отстаивая версию о Его «арийском» происхождении:
«Он [Христос] стоял среди раболепствующей еврейской черни с пламенным взором, выражающим презрение, и слова его, как плети, сыпались на них: «Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи»... Христос всегда был совершенно честным и искренним. Боже, разве не ясно, что там столкнулись два противоположных мира! В Палестине, после вавилонского пленения многочисленные низшее слои нееврейского населения находились во власти еврейских ростовщиков, набравшихся могущества благодаря своему жульничеству. Надо особо отметить, что настоящее население, состоявшее из угнетенных крестьян, было совершенно неиудейской расы. Евреи постепенно склонили их к своей религии.
Сам Христос возопил об этом: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном гиены, вдвое худшим вас». Галилея считалась у евреев страной гоев, чье население, как они себе нахально представляли, «сидело во тьме». Они говорили: «Может ли что доброе выйти из Назарета?» и «Ты не из Галилеи ли? Рассмотри, и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк». Иудеи были настолько твердо убеждены в нееврейском происхождении Христа, что отнесли его к самым ненавистным для себя - самаритянам».
В книге Эккарта Гитлер неоднократно приводит примеры антисемитизма крупнейших христианских деятелей: Фомы Аквинского, который приказал приковать евреев цепями к рулю корабля за то, что те во время плавания «воровали из цейхгауза товар и сверлили дыры в корпусе», или Мартина Лютера, призывавшего «сжечь все синагоги и еврейские школы, а останки их засыпать землей».
При этом Фюрер все равно критикует Лютера за то, что тот больше нападал на католицизм, чем на евреев. Гитлер полагает, что из современных протестантов дух Лютера «как будто полностью выветрился». В адрес Ватикана звучат подобные же претензии: «Рим не может набраться духа, чтобы назвать вещи своими именами. Много раз он делал попытки в этом направлении, но его немедленно заставляли замолчать. Католичество хочет говорить - еврейство парализует его язык».
В диалогах высказывается и критическая позиция в отношении Ветхого Завета, а также упреки в адрес апостола Павла, «извратившего» суть христианства. Вполне очевидно, что подобные сентенции (надо отметить, довольно распространенные в немецком обществе того времени) повторяют высказывания Хьюстона Чемберлена.
Что касается Альфреда Розенберга и Рудольфа Гесса, то они также никогда не состояли членами общества «Туле», хотя, возможно, и посетили с ознакомительными целями несколько его собраний. Влиять на Гитлера они не могли ни в каком отношении, во-первых, потому, что были фанатично преданы лидеру НСДАП, а во-вторых, в силу своего явно не лидерского характера.
Наконец, религиозные взгляды, как Розенберга, так и Гесса никак нельзя назвать языческими. В своем знаменитом «Мифе XX века» Розенберг с большим уважением относится ко Христу, отмечая, что «нет ни малейшего основания предполагать, что Иисус был еврейского происхождения», но крайне резко отзывается о Павле.
В отличие от Гитлера, Розенберг однозначно не приемлет Католическую церковь, а протестантизму, напротив, отдает дань уважения за его «нордическую» сущность. Кроме того, Розенберг восторгается немецкой христианской мистикой (прежде всего в лице Майстера Экхарта).
Позднее в бытность Рейхсминистром оккупированных восточных территорий Розенберг проводил политику массового открытия на Востоке православных приходов, а вовсе не капищ Вотана.
Взгляды же Гесса лучше всего характеризует его последнее слово на Нюрнбергском процессе. Это речь верующего христианина, утверждающего, что «какой бы приговор не вынесло мне это судилище, я буду признан невиновным перед ликом Христа».
Никак не мог повлиять на Фюрера, тем более в оккультном плане, и Карл Хаусхофер. Основоположник германской геополитической науки не являлся оккультистом, никогда не состоял в обществе «Туле» и ему подобных, а с Гитлером виделся и беседовал лишь несколько раз в Ландсбергской тюрьме, когда приходил туда навещать сокамерника Гитлера Гесса, являвшегося студентом Хаусхофера.
Таким образом, ни Зеботтендорф, ни Хаусхофер, ни Эккарт, ни Розенберг с Гессом не оказали на Гитлера никакого оккультного влияния и ни в малейшей степени не поколебали его христианских убеждений. Напротив, в мюнхенский период неприятие Гитлером народнического язычества, фелькиш-оккультизма ещё более возросло. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к соответствующим страницам главной книги руководителя НСДАП - "Моя Борьба".
Часть 2 ДУХОВНЫЙ МИР АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Часть 3 ОТНОШЕНИЯ НСДАП С КАТОЛИКАМИ И ПРОТЕСТАНТАМИ
Часть 4 РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРАВОСЛАВИЮ
Часть 5 ОТНОШЕНИЕ НСДАП К ИУДАИЗМУ, СЕКТАНТСТВУ И ДРУГИМ ФОРМАМ РЕЛИГИИ
Часть 6 РЕЛИГИОЗНЫЙ ВОПРОС В ВЕРМАХТЕ, КРИГСМАРИНЕ, ЛЮФТВАФФЕ и СС
источник
Систематическая демонизация Третьего Рейха, стремление представить национал-социалистическую Германию абсолютным злом, а ее вождя величайшим злодеем всех времен и народов стали неотъемлемой составляющей жидо-советской пропаганды после Второй Мировой войны. Делалось это и делается с очевидной целью: представить советский большевизм и масонскую демократию «меньшим злом», или даже «абсолютным добром» и тем самым оправдать эти богопротивные системы, направленные на уничтожение христианской цивилизации и культуры, защитником которых в годы Второй Мировой выступил Третий Рейх.
В арсенале этой пропаганды наряду с избитыми мифами о «холокосте», «мировом господстве», «истреблении народов», «военных преступлениях» и т.д. имеются и фантастически-лживые сказания о том, что Третий Рейх был якобы нео-языческим, оккультным, почти сатанинским государством, решительно и глубоко враждебным христианству, а его руководители во главе с Гитлером практиковали языческие обряды, поклонялись древнегерманским богам, состояли членами различных оккультных сект и групп, занимались магией, колдовством, спиритизмом, жертвоприношениями и т.п.
Особенную популярность миф о нео-языческом, оккультном Рейхе приобрел в среде сергиан и советских «патриотов». Тема о «язычестве» Третьего Рейха является одной из излюбленных у публицистов этого лагеря, и они буквально соревнуются друг с другом в стремлении как можно сильнее демонизировать национал-социалистическую Германию. Так известный провокатор и подставной «антисемит» М. Назаров открыто обвиняет Гитлера и весь Третий Рейх не просто в язычестве, а в «агрессивном язычестве», а сергианский историк-шарлатан Ю. Воробьевский договорился до объявления Германии Гитлера «государством дьявола».
Для чего всей этой публике понадобилась «языческая» Германия понять нетрудно.
Десятилетиями они (и их отцы) верой и правдой служили богоборческому советскому режиму, почитая это служение за доблесть и с гордостью нося звание советского человека. После того как вскрылись чудовищные преступления этого режима и обнажилась его звериная сущность, положение этих людей сделалось незавидным: гордиться стало нечем, а «доблестное» служение «нашей советской Родине» обернулось обыкновенной подлостью, предательством и пресмыкательством.
Особенно в тяжелую ситуацию попали советские «верующие», т.е. сергиане. Все эти годы они молились за власть коммунистов, называли её «богоданной» и «богоустановленной», а тут выяснилось, что власть эта не просто омерзительно преступная, но ещё и откровенно антихристианская. Сергианский молитвы оказались кощунством и богохульством, а сама их «церковь» - синагогой сатаны.
В качестве своего последнего прибежища эти люди избрали сталинскую победу в Советско-германской войне, которую возвели на сакральный уровень торжества Добра над Злом.
Победа в войне приравнивается ими к абсолютной добродетели, покрывающей все грехи, и таким образом нужда в покаянии отпадает.
Чтобы эта схема заработала, необходимо представить н.-с. Германию абсолютным злом, СверхЗлом, по сравнению с которым Сталин и жидо-большевицкая система становятся Добром, если и не абсолютным, то хотя бы относительным.
Миф о демоническом, сатанинском, языческом и антихристианском Третьем Рейхе подходит для этой цели как нельзя лучше.
Сдавать свой последний оборонительный рубеж «совки» не намерены ни при каких обстоятельствах. Если сдать «Великую Победу», то адскую сущность «советской Родины» и свое собственное духовное и нравственное уродство прикрыть уже будет просто нечем. Поэтому правда о Третьем Рейхе смертельно опасна для этих людей, т.к. она начисто разрушает всю хлипкую конструкцию Победы Света над Тьмою. За ложь они будут цепляться из последних сил, как человек, повисший на краю бездны.
Однако религиозная правда о Третьем Рейхе не нужна не только сергианам, но и так называемым христианам из числа «общечеловеков», на словах осуждающих Совок и сергианство. Для этой группы абсолютным добром является жидо-масонская демократическая система, хотя открыто в этом редко кто из них признается, а большинство даже будет доказывать, что они «монархисты».
Сталин и Гитлер выступают у этих людей как две ипостаси одного и того же Зла, выбор между которыми существенного значения не имеет. Кто хочет, может считать Гитлера «меньшим злом», а кто хочет - Сталина, большой разницы нет. Победа Сталина подается ими как победа одного Зла над другим.
Одна Тьма поглотила другую Тьму, а Свет, как и положено у этой публики, воссиял с демократического Запада.
Думается, настало время внести ясность в этот вопрос, запутанный всевозможными «христианами» с жидовской отметиной, «русскими патриотами» с советским душком и «православными монархистами» сергианского замеса. И решение этого вопроса сделается самоочевидным, если во главу угла поставить не любовь к «Родине» и «общечеловеческим ценностям», а любовь ко Господу Иисусу Христу и Его Святой Церкви.
Истинно-православный христианин исходит из того факта, что советская (большевицкая) власть была анафематствована (т.е. проклята) Святой Церковью.
Это единственная в человеческой истории власть, которая получила столь суровый приговор Церкви. Анафема же означает полное отпадение от Бога и предание сатане, т.е. диаволу, который первый удостоился данного наказания (см. Быт. 3:14, «проклят ты…»).
Иными словами «государством дьявола» с агрессивной богоборческой идеологией являлась именно ленинско-сталинская Совдепия, созданная и полностью поддерживаемая мировым Кагалом.
Воплощением абсолютного Зла была не гитлеровская Германия, а сатанинский богохульный СССР и мировое жидовство, восхвалявшее СССР как средоточие добра и прогресса и помогавшее ему оружием, деньгами, ресурсами, технологиями, специалистами и всем прочим.
Посему взяться за оружие на стороне СССР - значит взяться за защиту дьявола. Молиться за советские победы и успехи - значит молиться за успехи и победы дьявола. Соответственно и Советско-германская война может быть «отечественной» только для тех людей, чьим отечеством является преисподняя.
Напротив, любое оружие, против красного антихриста и Жида поднимаемое, с христианской точки зрения всегда и безусловно оправдано. Если же это оружие поднимается православными христианами, то оно к тому же ещё и свято. Таким образом война христиан против СССР это священная религиозная война, это Крестовый Поход в подлинном, мистическом смысле этого слова.
Такова принципиальная позиция истинно-православного христианина до, во время и после Второй Мировой войны, а также ныне и присно и во веки веков.
Для нас совершенно очевидно, что мировая угроза христианству исходила и исходит не от подобных Гитлеру людей, восставших против жидов, большевиков и масонов, а как раз от этих трех последних, восставших против Христа и Его Святой Церкви.
Поэтому союз истинно-православных христиан с национал-социалистической Германией не есть какой-то парадокс или политический компромисс, а есть единственно возможная линия поведения. Именно этой линии придерживались православные государства Болгарии, Румынии, Словакии и недичевской Сербии (воссозданной на развалинах королевской, но, увы, масонской Югославии), а также истинно-православные христиане Великороссии, Украины, Белоруссии, Польши, Финляндии и Прибалтики.
Равным образом и поражение Германии во Второй Мировой войне истинно-православные христиане всегда рассматривали как свое собственное поражение, ибо оно привело к торжеству Жида, Совка и лже-православия, и к уничтожению всего истинно-православного епископата в России и Восточной Европе.
Такова же была и принципиальная позиция Русской Православной Церкви Заграницей, которая за все время существования Третьего Рейха не только не имела к нему никаких претензий, но после признания Православия одной из официальных конфессий Рейха, даже постановила возносить на богослужениях молитвы «о христолюбивом вожде народа германского, правительстве и воинстве его», продолжавшиеся до конца войны[1].
Это уже после войны руководство РПЦЗ, зажатое между советскими коммунистами и американскими жидо-масонами, стало «страха ради иудейска» чернить Третий Рейх и его Вождя, чтобы смыть с себя пятно «коллаборационистов» и хоть как-то устроиться в послевоенном мире, но эти подневольные слова весят, конечно, ничтожно мало в сравнении со словами, сказанными на свободе.
Всё вышеизложенное остается верным (за немногими исключениями) и в том случае, если бы Третий Рейх и в самом деле был «языческим» государством, подобным, например, Императорской Японии.
Даже в этом случае христианин обязан симпатизировать Третьему Рейху, а не его противникам, подобно тому как наши симпатии остаются на стороне язычника князя Святослава, а не на стороне разгромленного им Хазарского Каганата.
Однако историческая правда заключается в том, что н.-с. Германия была не «языческим», а светским государством, защищавшим традиционные устои христианской цивилизации, материально поддерживавшим основные христианские конфессии (включая Православие) и беспощадно боровшимся с большевизмом, иудаизмом, масонством, оккультизмом, иеговистами и прочими лже-религиями и сектами.
Раскрытию этой правды о христианской составляющей Третьего Рейха и будет посвящена серия статей на сайте «Сила и Слава».
За основу изложения нами будет взята работа историка Дм. Жукова «Оккультизм в Третьем Рейхе» (М. «Яуза-пресс», 2006; 2-е издание 2009), которая в наибольшей степени свободна от застарелых предрассудков и лживых выдумок об «антихристианской» и «языческой» Германии Адольфа Гитлера.
Редакция.
Духовный мир Адольфа Гитлера
Деятельность любого авторитарного государства невозможно рассматривать изолированно от личности его верховного правителя.
В полной мере это относится к такому государству как национал-социалистическая Германия, в которой мировоззрение и личные качества Адольфа Гитлера наложили отпечаток на все основные направления внешней и внутренней политики страны. Поэтому всякий честный человек прежде чем по-попугайски повторять расхожие утверждения о «языческом» и «оккультном» Третьем Рейхе должен задать себе вопрос, как соотносятся все эти утверждения с духовным обликом германского Фюрера.
Кем был Адольф Гитлер: язычником-оккультистом, агностиком или верующим христианином?
И если верно второе, а тем более третье, то, конечно, все сказания об «агрессивном язычестве» гитлеровской Германии следует отнести к области выдумок и фантазий.
После 75-тилетнего систематического промывания мозгов через прессу, литературу, кино и телевидение восстановить подлинные черты личности А. Гитлера далеко не просто. В массовом сознании господствует совершенно карикатурный образ Фюрера, которого всевозможные «исследователи» представляют маньяком, гомосексуалистом, шизофреником, параноиком, психопатом, сатанистом, медиумом потусторонних сил и т.д. и т.п. Достоверность данных утверждений легко проверить, взглянув на источники, из которых почерпнут весь этот вздор. Даже беглого ознакомления с ними достаточно для того, чтобы убедиться в их исторической несостоятельности, бульварности, а нередко и полной сфальсифицированности.
При оценке личности любого человека следует исходить, прежде всего, из того, что он написал или высказал официально сам. Поэтому наиболее надежными источниками по Адольфу Гитлеру являются не «откровения» и «свидетельства» всевозможных проходимцев, а основной труд руководителя нацистской партии «Моя борьба», а также его письма соратникам и политическим противникам (в том числе «открытые») и официальные выступления.
Значительно меньшего доверия заслуживают различные воспоминания. Среди них встречаются как доказанные фальшивки (писания Германа Раушнинга, «Застольные разговоры Гитлера» Генри Пикера и др.), так и книги, написанные высокопоставленными деятелями Третьего Рейха в послевоенный период с целью оправдаться и выслужиться перед победителями, что было возможно только через очернение Гитлера и его режима (воспоминания Альберта Шпеера, Вальтера Шелленберга, Отто Дитриха и проч.). Познавательная ценность всех этих сочинений невелика, т.к. они дают заведомо искаженный портрет Адольфа Гитлера. Предпочтение среди мемуарной литературы следует отдавать сочинениям авторов, которые не изменили своих взглядов в угоду послевоенной политической конъюнктуре. Поэтому наиболее достоверными в этой категории источников являются мемуары Леона Дегрелля, Отто Скорцени, Ганса-Ульриха Руделя, Лени Рифеншталь и ряда других деятелей.
Абсолютно никакого доверия не заслуживает литература, как мемуарная, так и исследовательская, написанная жидовскими и советскими авторами. Вся она от первого до последнего слова является низкопробной пропагандистской стряпней, задача которой увести читателя как можно дальше от истины.
С очень большой осторожностью надо подходить и к различным биографиям Гитлера, в особенности написанным авторами-конъюнктурщиками из бывшего СССР. Однако и на Западе в послевоенные годы писать историческую правду о Гитлере было невозможно, не рискуя угодить в «нацисты» и «антисемиты», а то и за решетку. Поэтому весьма немногие из существующих биографий Гитлера можно назвать объективными, да и то с оговорками. В большинстве же из них правда о Гитлере перемешана с ложью, и отделить одну от другой неподготовленному читателю крайне затруднительно, а зачастую и просто невозможно.
С учетом вышеизложенной классификации источников попытаемся понять, каков же был духовно-религиозный мир Фюрера, и как происходило его формирование.
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ ГИТЛЕРА
Будущий Фюрер родился 20 апреля 1889 года в приграничном австрийском городке Браунау-на-Инне. В то время Австро-Венгрия, как и юг Германии, куда потом перебрался Гитлер, была патриархально-католической страной. Уже через два дня местный католический священник Игнатий Пробст окрестил ребенка именем Адольф. Родители новорожденного - Клара (в девичестве Пельцль) и Алоиз Гитлер - были уважаемыми, добропорядочными людьми и искренне верующими христианами.
1 мая 1895 года Адольф поступил в народную школу в Фишльгаме, а через год - во второй класс школы монастыря бенедектинского ордена в Ламбахе. В этом католическом учебном заведении Гитлер проучился до весны 1898 года, проявив себя прилежным учеником и получая только лучшие отметки. Он пел в монастырском хоре, а во время мессы помогал священнику.
Вероятно, именно в Ламбахе Адольф впервые увидел свастику - этот символ был составной частью герба аббата монастыря Хагена и украшал канцелярию этого клирика.
Свастика в школе бенедектинского монастыря, где учился юный Гитлер.
Гитлер вспоминал в «Майн Кампф» о необыкновенных впечатлениях, которые производил на него «торжественный блеск церковных празднеств». Какое-то время юный Адольф считал профессию католического священника своим идеалом («как им в свое время для моего отца была должность деревенского пастора»). О привлекательности для Гитлера католической церкви свидетельствуют и его рисунки между 1906 и 1913 годами. Он часто изображает Христа и Пресвятую Деву, деревенские церкви, монастыри и памятники духовной архитектуры Вены.
Рисунки Гитлера венского периода: «Распятие в горах», «Мадонна с младенцем», «Доминиканский монастырь»
С 1900 года Гитлер обучается в государственной реальной школе в Линце, а с 1904 года - в Штейерской школе. В этот период его начинают посещать некоторые сомнения в отношении католицизма, что объясняется, с одной стороны, обычными юношескими увлечениями, а с другой - халатным отношением к своим служебным обязанностям учителя религии Силицко и профессора религии Шварца.
Приблизительно с середины 1900-х годов Гитлер перестает быть примерным прихожанином, однако не становится и атеистом. Сам Гитлер считал, что его духовный мир окончательно сформировался во время пребывания в Вене (февраль 1908-май 1913 года). В «Майн Кампф» он писал:
«В это время я составил себе известное представление о мире и выработал себе миросозерцание, которое образовало гранитный фундамент для моей теперешней борьбы. К тем взглядам, которые я приобрел тогда, мне пришлось впоследствии прибавить только немногое, изменять же ничего не пришлось».
В какой же обстановке происходила выработка мировоззрения Гитлера?
В этот период в Австро-Венгрии развернулось сильное пангерманское движение, ставящее своей целью объединение всех немцев в единое государство. Многие австрийские немцы резко отрицательно высказывались против католицизма, мешавшего, по их мнению, этому объединению, и солидаризировались с «протестантским Рейхом». Между 1899 и 1910 годами в Богемии, Штирии, Каринтии и Вене в протестантизм перешли десятки тысяч немцев. Еще одним веянием того времени стал пышный расцвет среди немецкого сообщества народнической, или фелькишъ (volkisch) идеологии, прочно связанной с неоязычеством, масонством и оккультизмом.
Вполне естественно, что молодой Адольф Гитлер, духовный мир которого формировался как раз в эти годы, должен был твердо определить свою позицию в отношении этих двух течений.
В «Майн Кампф» Фюрер совершенно четко высказывается и по поводу фелькиш-теоретиков, и по поводу идеи объединить всех немцев под сенью протестантизма. Отдавая должное искренности немецких политиков Австрии, стремившихся к единству с Германской Империей, Гитлер вместе с тем считает, что их борьба за отделение от Римской церкви зиждилась на неправильных предпосылках и была ошибочной. По его мнению, большинство священников вообще были далеки от национальных вопросов и предпочитали заниматься чисто церковными делами. Это характерно не только для католицизма, но и для протестантизма, который «оказывается совершенно парализованным, как только приходится защищать национальные интересы в такой сфере, которая мало связана с общей линией его представлений и традиций». Самый главный упрек Гитлера в отношении обеих конфессий заключается в том, что они перестали уделять должное внимание еврейскому вопросу.
Сам Гитлер был далек от мысли перейти в протестантизм, поскольку не видел в нем мощного движения, способного эффективно разрешить наиболее насущные проблемы немецкого народа, и никогда не порывал с католицизмом. До конца жизни у Гитлера вызывали восхищение организация Католической церкви, достоинство ее священников и пышность богослужений, а также историческая прочность католицизма.
Гораздо более резко Гитлер высказывается в отношении фелькиш-идеологов, хотя эти высказывания и относятся уже к периоду партийного строительства НСДАП, то есть к началу 1920-х годов. Но поскольку по признанию самого Фюрера в его мировоззрении после 1913 г. «пришлось прибавить только немногое, изменять же ничего не пришлось», ясно, что и его отношение к язычеству фелькиш-теоретиков было неприязненным уже в Венский период.
Ознакомившись с работами известных ариософов того времени Ланца фон Либенфельса и Гвидо фон Листа, Гитлер вынес о них в целом отрицательное впечатление. Оккультно-мистические построения Либенфельса и его мечта о панарийском государстве во главе с Габсбургами вообще были глубоко чужды фюреру, который считал империю Габсбургов разложившейся и обреченной.
После прихода Гитлера к власти издание трудов Либенфельса было запрещено, а созданный последним «Орден новых тамплиеров» был распущен, подобно всем прочим масонским и эзотерическим группам. Изыскания Гвидо фон Листа в области геральдики и генеалогии Гитлер также считал пустой тратой времени. Немецкие легенды и мифология, на которых помешался фон Лист, интересовали будущего Фюрера не больше, чем любого среднего обывателя. В период Третьего Рейха ариософское «Общество Листа» постигла судьба «Ордена новых тамплиеров».
Значительное влияние на духовный мир будущего руководителя Германии в этот период оказали не примитивные изыскания фелькиш-теоретиков, а труды двух наиболее популярных в начале XX века расистских мыслителей - Артура Гобино и Хьюстона Чемберлена.
Граф Жозеф Артур де Гобино - французский дипломат, социолог и писатель, был искренне верующим христианином. В главной книге своей жизни «Опыт о неравенстве человеческих рас» при описании исторической картины борьбы рас он опирается на Библию. Ученый отрицательно относится к мнению, что существуют народы, «обреченные на то, чтобы никогда не узнать учения Христа». Считая подобное утверждение повторением «местнической доктрины евреев», Гобино отмечает: «Я готов признать, что все человеческие расы наделены одинаковой способностью войти в христианскую семью».
Вместе с тем Гобино основной движущей силой развития народов считал неравенство, связанное с расовыми различиями. Наиболее способной к культурному развитию ученый полагал арийскую расу, смешение которой с небелыми народами ведет к снижению ее способностей. Гобино был пессимистом и считал вырождение белой расы необратимым процессом. Молодой Гитлер усвоил все эти идеи, отвергая лишь пессимизм Гобино.
Хьюстон Стюарт Чемберлен - английский философ и социолог, также оказал значительное влияние на Гитлера, который неоднократно выражал свое согласие с теорией британского мыслителя. Чемберлен, как и Гобино, возвеличивал «арийский фактор» в истории, но в отношении христианства придерживался несколько иной точки зрения, нежели французский автор.
Философ считал, что изначальное учение Христа было во многом искажено еврейскими элементами первых христианских общин. Рождение же самого Христа Чемберлен считает важнейшей датой мировой истории. Он писал, что Христос не был евреем, а называющее его таковым являются просто невежественными или лицемерными людьми. В работе «Арийское миросозерцание» мыслитель отмечал: «Христос дал нам нечто, чего не могло дать все древнеарийское мышление, вместе взятое... Он возвещает нам свое ДА, радостное, безпредрассудочное и полное доверия; в этой жизни заключено Небо, как зарытый в поле клад».
Однако Чемберлен отрицательно относился к Ветхому Завету, подчеркивая свое неприятие «того «Бога Саваофа», который создал весь Космос на радость и утешение евреям».
У Гитлера сложился аналогичный взгляд на Христа и Ветхий Завет, который вообще был характерен для многих христиан той эпохи.
Например, ген. А.И. Деникин в своих воспоминаниях «Путь русского офицера» так определял свое мировоззрение: «Отметаю звериную психологию Ветхого Завета, но всецело приемлю христианство и православие».
Таким образом, религиозные чувства Адольфа Гитлера накануне Первой Мировой войны можно назвать вполне типичными для молодого христианина начала XX века. Гитлер не отличался ревностным отношением к Церкви, но оставался верующим католиком и никогда не бросался в крайности - демонстративный переход в протестантство, нарочитый мистицизм или неязыческие искания, характерные для некоторой части немецкого сообщества Австрии и юга Германии.
Лучше всего религиозную настроенность Гитлера этого периода характеризуют его собственные строчки из «Майн Кампф», описывающие начало Мировой войны:
«Я нисколько не стыжусь сознаться, что, увлеченный волной могучего энтузиазма, я упал на колени и от глубины сердца благодарил Господа Бога за то, что Он дал мне счастье жить в такое время».
Определенных свидетельств о духовном мировоззрении Гитлера в годы войны не существует. Несомненно лишь то, что постоянная угроза смерти на полях сражений, где ефрейтор Гитлер неоднократно проявлял героизм (в частности, Железный крест I класса он получил за вынос с поля боя тяжело раненого командира роты), способствовали усилению его религиозности. Вероятно, именно в эти годы, когда судьба не раз спасала его от гибели или увечья, у него зародилась ставшая впоследствии незыблемой вера в покровительство Провидения.
МЮНХЕНСКИЙ ПЕРИОД
После катастрофического для Германии финала 1918 года Гитлер остается в столице Баварии. Именно здесь он становится лидером Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП). Каков же был духовный мир Фюрера в этот период?
Широкое распространение получила легенда, будто на лидера НСДАП с самого начала его политической карьеры серьезно влияли оккультные круги Мюнхена, прежде всего члены «Общества Туле», являвшиеся проводниками воли неких «Высших Неизвестных». Персонально называются руководитель «Туле» Рудольф фон Зеботтендорф, Дитрих Эккарт, Альфред Розенберг, Карл Хаусхофер и Рудольф Гесс. Отсюда следует вывод, что с конца 1919 года Гитлер католиком оставался чисто формально, а на самом деле ничего общего с христианством он уже не имел, сделавшись язычником-оккультистом.
В действительности «Общество Туле» никогда не стояло у истоков Немецкой рабочей партии, а Зеботтендорф не мог влиять на Гитлера хотя бы потому, что ни разу не встречался с ним лично.
Будущий Фюрер прибыл в Мюнхен из госпиталя в начале декабря 1918 года и сразу же явился в свою воинскую часть. Практически все время Гитлер проводил в казарме, а в начале февраля 1919 года его направили охранять лагерь военнопленных в Траунштайне.
Когда он возвратился, Зеботтендорфа в Мюнхене уже не было. В начале мая 1919 года самозваного «барона» исключили из «Туле» за утрату кассы общества и потерю членских списков, и в конце месяца он покинул столицу Баварии.
Известный поэт Дитрих Эккарт (1868-1923) также никогда не состоял в «Туле», и вообще не существует источников, характеризующих Эккарта как антихристианина и оккультиста. Эккарт был зажиточным и преуспевающим поэтом. Его драмы «Король-лягушка», «Отцы семейства» и другие ставились во многих немецких театрах, а его перевод ибсеновского «Пер Гюнта» в Берлинском государственном театре играли 500 раз только до ноября 1923 года. Он вступил в Рабочую партию Германии еще до Гитлера, был редактором печатного органа национал-социалистов «Фелькишер беобахтер» и автором лозунга «Германия пробудись!».
Дитрих Эккарт действительно значительно повлиял на будущего руководителя Третьего Рейха, но отнюдь не в оккультно-языческом, а скорее в христианском духе. Именно Эккарт ввел Гитлера в высшее баварское общество, был постоянным его собеседником в интеллектуальных спорах, финансово поддерживал вчерашнего солдата. В заключительных строчках «Майн Кампф» Гитлер высоко оценивает Эккарта, называя его человеком, который «сумел послужить делу возрождения нашего народа как поэт и мыслитель и, наконец, как боец».
Их диалоги нашли отражение в неоконченной книге Эккарта «Большевизм от Моисея до Ленина: мои разговоры с Адольфом Гитлером», опубликованной в марте 1924 года в Мюнхене. Этот источник является вполне надежным (т.к. никогда не опровергался самим Гитлером) и дает достаточно ясное представление о религиозных взглядах Гитлера в ранний период существования НСДАП.
Основной темой диалогов является критика еврейства как «причины нарушения мирового исторического порядка». Книга свидетельствует о достаточно глубоком знании Гитлером Библии, а также о его знакомстве с наследием Мартина Лютера.
Фюрер восторженно говорит о Христе, отстаивая версию о Его «арийском» происхождении:
«Он [Христос] стоял среди раболепствующей еврейской черни с пламенным взором, выражающим презрение, и слова его, как плети, сыпались на них: «Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины; когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи»... Христос всегда был совершенно честным и искренним. Боже, разве не ясно, что там столкнулись два противоположных мира! В Палестине, после вавилонского пленения многочисленные низшее слои нееврейского населения находились во власти еврейских ростовщиков, набравшихся могущества благодаря своему жульничеству. Надо особо отметить, что настоящее население, состоявшее из угнетенных крестьян, было совершенно неиудейской расы. Евреи постепенно склонили их к своей религии.
Сам Христос возопил об этом: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном гиены, вдвое худшим вас». Галилея считалась у евреев страной гоев, чье население, как они себе нахально представляли, «сидело во тьме». Они говорили: «Может ли что доброе выйти из Назарета?» и «Ты не из Галилеи ли? Рассмотри, и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк». Иудеи были настолько твердо убеждены в нееврейском происхождении Христа, что отнесли его к самым ненавистным для себя - самаритянам».
В книге Эккарта Гитлер неоднократно приводит примеры антисемитизма крупнейших христианских деятелей: Фомы Аквинского, который приказал приковать евреев цепями к рулю корабля за то, что те во время плавания «воровали из цейхгауза товар и сверлили дыры в корпусе», или Мартина Лютера, призывавшего «сжечь все синагоги и еврейские школы, а останки их засыпать землей».
При этом Фюрер все равно критикует Лютера за то, что тот больше нападал на католицизм, чем на евреев. Гитлер полагает, что из современных протестантов дух Лютера «как будто полностью выветрился». В адрес Ватикана звучат подобные же претензии: «Рим не может набраться духа, чтобы назвать вещи своими именами. Много раз он делал попытки в этом направлении, но его немедленно заставляли замолчать. Католичество хочет говорить - еврейство парализует его язык».
В диалогах высказывается и критическая позиция в отношении Ветхого Завета, а также упреки в адрес апостола Павла, «извратившего» суть христианства. Вполне очевидно, что подобные сентенции (надо отметить, довольно распространенные в немецком обществе того времени) повторяют высказывания Хьюстона Чемберлена.
Что касается Альфреда Розенберга и Рудольфа Гесса, то они также никогда не состояли членами общества «Туле», хотя, возможно, и посетили с ознакомительными целями несколько его собраний. Влиять на Гитлера они не могли ни в каком отношении, во-первых, потому, что были фанатично преданы лидеру НСДАП, а во-вторых, в силу своего явно не лидерского характера.
Наконец, религиозные взгляды, как Розенберга, так и Гесса никак нельзя назвать языческими. В своем знаменитом «Мифе XX века» Розенберг с большим уважением относится ко Христу, отмечая, что «нет ни малейшего основания предполагать, что Иисус был еврейского происхождения», но крайне резко отзывается о Павле.
В отличие от Гитлера, Розенберг однозначно не приемлет Католическую церковь, а протестантизму, напротив, отдает дань уважения за его «нордическую» сущность. Кроме того, Розенберг восторгается немецкой христианской мистикой (прежде всего в лице Майстера Экхарта).
Позднее в бытность Рейхсминистром оккупированных восточных территорий Розенберг проводил политику массового открытия на Востоке православных приходов, а вовсе не капищ Вотана.
Взгляды же Гесса лучше всего характеризует его последнее слово на Нюрнбергском процессе. Это речь верующего христианина, утверждающего, что «какой бы приговор не вынесло мне это судилище, я буду признан невиновным перед ликом Христа».
Никак не мог повлиять на Фюрера, тем более в оккультном плане, и Карл Хаусхофер. Основоположник германской геополитической науки не являлся оккультистом, никогда не состоял в обществе «Туле» и ему подобных, а с Гитлером виделся и беседовал лишь несколько раз в Ландсбергской тюрьме, когда приходил туда навещать сокамерника Гитлера Гесса, являвшегося студентом Хаусхофера.
Таким образом, ни Зеботтендорф, ни Хаусхофер, ни Эккарт, ни Розенберг с Гессом не оказали на Гитлера никакого оккультного влияния и ни в малейшей степени не поколебали его христианских убеждений. Напротив, в мюнхенский период неприятие Гитлером народнического язычества, фелькиш-оккультизма ещё более возросло. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к соответствующим страницам главной книги руководителя НСДАП - "Моя Борьба".
Часть 2 ДУХОВНЫЙ МИР АДОЛЬФА ГИТЛЕРА
Часть 3 ОТНОШЕНИЯ НСДАП С КАТОЛИКАМИ И ПРОТЕСТАНТАМИ
Часть 4 РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА ПО ОТНОШЕНИЮ К ПРАВОСЛАВИЮ
Часть 5 ОТНОШЕНИЕ НСДАП К ИУДАИЗМУ, СЕКТАНТСТВУ И ДРУГИМ ФОРМАМ РЕЛИГИИ
Часть 6 РЕЛИГИОЗНЫЙ ВОПРОС В ВЕРМАХТЕ, КРИГСМАРИНЕ, ЛЮФТВАФФЕ и СС