Рейд по бакам
И тут впору воскликнуть: "По каким таким бакам?! Мусорным, что ли?! Автор, ты куда нас заманиваешь?!"
Спокойно, почтеннейшая публика, без паники! Если возникнет такая творческо-производственная необходимость, я вас, конечно, затащу и на высоты мусорного дна. Однако не в этот раз, снимите противогазы.
Случилось так, что наш предок Хьюго полюбил в маленькой, но гордой в этом году образовались шикарные выходные - аж 5 дней подряд. Лиго, он же, говоря по-русски, Янов день или Иван Купала - дело святое и не только для латышей. В этот отрезок летнего времени, когда встречаются самый длинный день и самая короткая ночь, по всей Латвии пиво льется хмельной рекой, полыхает пламя инквизиционных народных костров, шипит на бесчисленных мангалах шашлык, и парочки под хиханьки и хаханьки уходят в леса искать цветок папоротника, который, как известно, ни черта не цветет. Но зато он, папоротник, видел динозавров. А чего добился ты?
В общем, как вы уже поняли, в ночь с 23 на 24 июня самые крутые те, у кого есть дача. Вторые по крутости те, у кого есть друзья, у которых есть дача, с которыми у них не испорчены отношения. И два раза подряд "который" здесь неспроста!
Все же прочие сваливают из города по принципу: "Все равно куда, лишь бы не дома!" Эх, в прошлом году в этот самый день я уезжала в прекрасный Питер, и ждало меня волшебство белых ночей и вояж в Первопрестольную... Эх... Верните прошлый год!
В этом году роскошные выходные в цельных 5 дней вызывали разочарованный вздох: "Чертов вирус! Никуда толком не уехать!" Пять дней абсолютно солнечной погоды без единой дождевой капли. Такое вообще редко бывает - обычно Лиго всегда проходит под зонтами.
Но мы все же уехали. И даже с двумя ночевками, что в нынешних условиях выглядит почти неслыханным безрассудством.
Вступление затягивается, поэтому вот красивая картинка - просто чтоб разбавить текст.
Пруд, слошь покрытый кувшинками, нам попался по дороге.
Мы любим замки. Любим нежной, пропитанной романтизмом любовью. Особенно нам по душе, когда любовь совпадает с возможностью в замке переночевать. Латвии в смысле замков повезло. Конечно, это не Чехия и не Германия, но все же кое-что в загашнике имеется. Правда, загашник этот мы уже изучили вдоль и поперек, а тот, что не изучили, до сих пор ремонтируют, и мы с нетерпением ждем, когда его откроют.
А раз замки закончились, решили мы, то пора переключаться на что-то другое. Поэтому мы одолжили большой черный Жип и рванули на морское побережье. И да, еще раз напоминаю: в Риге и Юрмале не море, в Риге и Юрмале - залив. Море у нас на западе - там, где расположились Вентспилс и Лиепая ( и раз, и два). Вот туда-то мы и направили свои широкие колеса.
Главной точкой притяжения (даже двумя точками) были те самые баки. Ну-с, представили себе картиночку? Парочка приличных на вид барышень, одна из которых еще к тому же и в шляпе, роются в зеленых баках, выискивая, что повкусней и поценней. Грязные ручонки, чумазые физии, баки распространяют вокруг букет самых ярких благоуханий бытового спектра... Ой, все, все! Давайте лучше проведем урок... латышского языка.
Ничего ж себе автора штормит, да, читатель?
Есть в латышском короткое слово "bāka". Читается как пишется, только с чуть более протяжной первой буквой "а" - "баака". Слово это означает вовсе не то, что нарисовала ваша (дерзновенная) и моя (воспаленная) фантазия. "Bāka" переводится как "маяк". Вполне себе пристойно, согласитесь.
Вообще же Риге характерна лингвистическая особенность (распространившаяся, впрочем, и на другие регионы) - непринужденное использование латышского и русского в рамках одного устойчивого выражения. Я не говорю о русском мате, который пользует даже латышская молодежь, ни слова не понимающая по-русски. Или слова "davaj" и "točno" (да-да, это наше, родное "точно"), вошедшие в повседневную речь любого латыша настолько основательно, что они уже и не замечают, когда их используют.
Я имею ввиду исключительно несколько фразочек эдакой вариации на тему "ток-писина".
Например, легко можно услышать загадочное выражение "офигительная (или "огромная", "длинная") ринда". "Я туда пришел, а там такая офигительная ринда, что я плюнул и свалил!" И нет, ринда не имеет никакого отношения к рынде. "Rinda" это "очередь", "ряд" (в зависимости от контекста). Или, скажем, "байги дорого". Пару раз даже отлавливала это привычное для себя словосочетание в текстах собственных постов, но всегда успевала его убрать или переиначить - не поймет же читатель эту местечковую абракадабру! "Baigi" - больше жаргонное словечко, означающее что-то вроде "дико". Дико дорого. Байги жарко, байги деловой. И все в таком же духе.
Или вот еще типичный пример - "пришлось замаксать". Усилим эффект: "Байги дорого замаксать". "Maksāt" - "платить", "оплачивать". В итоге получаем душераздирающую историю: кто-то где-то за что-то дико дорого заплатил.
Понимаете, откуда ноги растут у названия "Рейд по бакам"?
И теперь, после экспресс урока по лингвистике, из класса возвращаемся на дорожные просторы, которых намотали мы в количестве более 600 км. На подъезде к первому маяку мы порадовались, что одолжили Жип - на моей пузотерке проехать по колдобистой лесной дороге было бы байги затруднительно. В течение дня мы, кстати, еще несколько раз порадовались тому, что колеса у нас широкие, а дорожный просвет - высокий.
Первый маяк был не столь уж велик - всего неполные 20 метров ростом.
Но даже с его балкончика виды открывались что надо. Эх... ничего-то фотографии не передают! Ни треплющего волосы ветра наверху, ни запаха моря с легким привкусом смолы и хвойного леса, нагретого жарким летним солнцем...
Когда невольно подглядел, а тебе ничего за это не будет.
Вопрос с количеством посетителей в одной группе в наше вирусное время на маяке решается так: не больше 10-ти человек за раз, но, если компания не единое целое, то ты можешь высказать свое "фи" и не подниматься наверх с незнакомыми людьми. И тогда, кто первый встал, того и тапки. Однако наш скромный экипаж машины боевой в количестве двух человек абсолютно ничего не имел против одинокой дамы из Каунаса. В итоге, мы сообразили на троих. Да еще и с переводом подсобили - смотрительница не все успевала дублировать на русский.
Потом подтянулся еще кто-то, но мы все равно торчали на башне дольше остальных. Двусмысленно выражась - переторчали всех.
Пока мы снисходительно поглядывали на всех сверху вниз, желающие поглядеть на морские просторы все подтягивались и подтягивались. Официально маяк работает до 4-х вечера, но смотрительница, смеясь, рассказала нам, что ровно в 4-ре в сезон редко, когда удается закрыться. "Вчера, - говорит, - уже четыре было. Думаю, сейчас отведу последнюю группу и буду снимать кассу. Но пока отводила людей, вернувшись, обнаружила, что у кассы уже следующие стоят. Вот так и закрылись только в половине шестого!"
Она же нам рассказала, что самое крутое - с точки зрения впечатлений - время посещения маяка это непогода. Самый шик - буря. Когда ветер воет и море грохочет так, что приходится орать, чтобы тебя услышали. Такая красочная перспектива, признаться, нас вдохновила на отслеживание плохой погоды.
Годом рождения этого маяка считается 1879 год, и уникальность его заключается в том, что он объединен со служебной квартирой смотрителя. Вход в квартиру располагается прямо в самой башне, аккурат под лестницей.
Хоть рост маяка и скромен, расстояние, на какое можно прозреть пространство с его площадки, 15 морских миль. А морская миля это почти 2 км. Если совсем уж точно - 1852 метра.
Флюгер, как ему и полагается, вертится.
В Первую Мировую маяк был разрушен немцами. Тогда это была Курземская губерния, и немцам она страшно не понравилась. Сначала - как одну из первых построек - они разбомбили маяк, а потом попробовали высадить десант.
Главная составляющая любого маяка. Правильно это называется "маячный излучатель".
При близком и детальном рассмотрении излучатель напомнил мне электробритву. С (как это говорили в рекламе?) плавающими лезвиями.
В семидесятые годы берег, подверженный эрозии, укрепили бетонными блоками. И теперь не стоит опасаться, что маяк вот-вот сползет в море.
А вот эта почти лермонтовская сосна является звездой инстаграма - все, кто сюда приезжает, пилят с ней фоточки: "На севере диком стоит одиноко/ На голой вершине сосна..."
Немного прибрежной фактурки.
Погуляв чуток по берегу, мы помчались на второй маяк. И попали мы на него по тому самому принципу: работаем до 4-х, но закрываемся в половине шестого. "Как будете у поворота, позвоните", - сказали нам. У поворота мы оказались без четверти четыре. "Хорошо, ждем вас - будете последними". O, sancta simplicitas! Последними мы конечно же не стали.
И, кстати, как, говоря о маяках, не вспомнить самую знаменитую городскую легенду на эту тему! Она, конечно, с той еще бородой, но я ее все равно расскажу. Тем более, что долгое время ее выдавали за правду. Дело было так.
Идет по морю своим курсом серьезный корабль, авианосец "Линкольн". И встречается вроде как с другим большим судном вроде как под канадским флагом (иногда фигурируют еще испанцы). Далее между судами происходит диалог:
- Пожалуйста, смените курс на 15 градусов к северу, чтобы избежать столкновения, - просят американцы.
- Советую вам сменить ВАШ курс на 15 градусов на юг, чтобы избежать столкновения, - дерзят канадцы.
- Говорит капитан судна ВМФ США. Повторяю: смените курс, - закипают американцы.
- Нет, - канадцы явно берега попутали, - Повторяю: САМИ смените курс.
- Это авианосец "Линкольн", второй по величине военный корабль Атлантического флота США. Нас сопровождают три крейсера, три эскадренных миноносца и многочисленные корабли поддержки. Я требую, чтобы ВЫ изменили свой курс на 15 градусов к северу, или мы будем вынуждены принять необходимые меры для обеспечения безопасности нашего корабля.
- А это маяк, - отвечают на грозную тираду канадцы да еще и подначивают: - Ваш ход.
Латышский почтеннейшая публика уже выучила, поэтому переводить название лодки не стану.
Первым делом нас встретил Иннокентий. Либо Кеша. Для иностранцев - Cash. Как выразилась моя приятельница: "Восемь с половиной килограммов счастья!" У Кеши довольно интересная судьба. Сначала он оказался сиротой. Потом едва не был в полях раздавлен трактором. И в итоге его выкормила собака.
Счастье не терпело фамильярности и в ответ на ласки пыталось подпортить ручонки приятельницы когтистой лапой.
Мы замаксали по еврику на душу населения и стали ждать своей очереди подняться на маяк. Мы ждали и любовались видами в стиле фильма "Долгая дорога в дюнах".
Здесь обязательно должна звучать самая прекрасная мелодия Раймонда Паулса.
Маяк, на который нам предстояло подняться, возвышался над морем на целых 38 метров. Хотя изначально, в 1889 году, в год своего рождения новорожденный был из дерева и росточком всего 28 метров. Затем он подрос и заматерел, то есть закаменел.
Как и его сосед по побережью, во времена Первой Мировой он был разрушен - от башни остались только 6 метров основания.
Тоже, конечно, не ахти какой великан, но все же облака за него цепляются.
Внизу, у самого подножия лестницы, можно почитать копии всяческих несекретных документов. Документы пестрят характерными ятями.
В общей сложности восстановление данного маяка обошлось России в 2 миллиона рублей. По курсу 1924 года, когда были полностью завершены все работы.
Последний ремонт здесь проводили в 2013 году, но постоянный ветер и влага делают свое дело. И я, увидев этот цвет краски, все никак не могла понять, что же она мне напоминает и где я ее уже встречала... А потом поняла: это ж петербуржская зеленая!
Взгляд вверх. Эти завитки "ракушки" буквально завораживают иллюзией бесконечности. Всего 126 ступеней. Но все, кто поднимался вместе с нами, запыхались.
Финальный этап попадания на обзорную площадку - пролезание через узкий люк.
А чтоб оказаться на внешнем балкончике, еще придется пригнуться и поклониться. Привет посетителям высокого роста!
И снова красота... Белый терем с балконом на море. По крайней мере, в его сторону.
Высоко стоишь, далеко глядишь. Можно опять же подглядеть, че там у соседей.
Бюджетный вариант размещения. С полным соблюдением социальной дистанции.
Взморье - особенно, когда вода холодная - социальную дистанцию позволяет держать без проблем. А вода была такой холодной, что реально сводило ноги.
Лампа, пардон, излучатель второго маяка отличался от первого самым кардинальным и форменным образом. Здесь уже полноценная линза, и моргает этот излучатель зеленым светом.
На очень старых маяках источником света служили керосиновые лампы, а линзы вращались часовым механизмом с пружиной или грузом, который в свою очередь смотритель должен был приводить "в рабочее состояние мускульной силой". Естественно, собственной.
Вообще же говоря, у самого высокого маяка Латвии рост 62 метра. Хотелось бы, конечно, посмотреть, какие виды открываются с его балкончика, но посетителей и прочих любителей поглазеть туда не пускают.
Взгляд вниз. Снова "ракушка". Теперь 126 ступеней выглядят куда дружелюбней.
Спустившись вниз, мы, естественно, направились на море. Дорога на море проходила почему-то по указателю:
На берегу было прекрасно. Бриз превращал жаркое солнце в ласковые теплые ладошки, и очень хотелось задержаться тут подольше.
И, глядя не безмятежную морскую безбрежность, никогда не подумаешь, что маяк стоит в одном из самых опасных навигационных мест Балтийского моря. Здесь скрывается каменная отмель длиной около 2-х морских миль, и глубина моря в районе отмели немногим более 2-х метров. Именно у этого берега, несмотря на то, что маяк стоял уже в 1879 году, произошло несколько морских катастроф. Самая известная имела место быть в 1923 году, когда сел на мель и затонул теплоход "Саратов". Был в жизни этого теплохода момент, когда он служил даже временным пристанищем латвийскому правительству.
Немного порелаксировав, мы загрузились в наш самодвижущийся экипаж и по пыльной лесной грунтовке двинулись в сторону нашего пристанища на эту ночь. А ночевать нам предстояло в бывшем поместье, переоборудованном под небольшой отельчик.
С начала мирового вирусного бедствия это была наша первая ночевка в отеле, поэтому было любопытно, как оно все организованно в плане ужина, завтрака и прочей дезинфекции. А то я накануне про Германию почитала, так там завтрак в солидном отеле выдавали ввиде убогого ланч-бокса (да и боксом там, если честно, не пахло. Так, ланч-сверток или ланч-комок), а чай или кофе наливали в одноразовый пластиковый стаканчик.
Други, у нас все было по-человечески!
Впервые за долгое время мы не встретили НИ ОДНОГО дезинфектора, НИ ОДНОЙ наклейки о соблюдении 2-метровой дистанции, НИ ОДНОГО напоминания о масках. Это был глоток самой настоящей, той, довирусной эпохи. Это был такой кайф...
Работал бассейн, работала сауна, и мы не преминули воспользоваться и тем, и другим. На завтрак был полноценный шведский стол с полноценными приборами и посудой. Никаких одноразовых стаканчиков!
Вот оно, это чудное место, вернувшее нас в недавнее прошлое (если хотите, его, это место, можно даже приобрести - оно продается за пол миллиона).
Море по утверждениям аборигенов было неподалеку, и мы естественно отправились его искать. В тот вечер мы побывали на ближайшем пляже даже дважды. Сначала просто пришли на разведку, а потом... Потом была романтика.
В первый рейд мы обнаружили чудное поле ржи. Оно мне напомнило о другом летнем дне и совсем другом поле.
"Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом - ни души, ни единого взрослого, кроме меня".
Роман "Над пропастью во ржи" никак не задел меня, не царапнул сердце, не побеспокоил душу, но в качестве ассоциации он возникает обязательно и непременно.
По словам же дочери Сэлинджера, сам автор вообще вряд ли стал бы ловить детей, падающих в пропасть.
Побережье скрывалось за лесом, и оно оказалось прекрасным: крутым, высоким и даже уникальным.
Та самая эрозия. Ветер и вода самые большие трудоголики Вселенной - у них нет выходных. Они подъедают склон с таким же упорством, с каким жук-точильщик вгрызается в древесину. Результатом их работы становятся поверженные великаны.
И в этих же крутых берегах, в разноцветных пластах, нашли приют ласточки. Никогда не видела таких их гнезд вживую, не на картинке.
Тут же вспомнился мультик про одного воробья, который все никак не мог найти нормального места для своего гнезда. И в итоге, после нескольких неудачных попыток решить вопрос самостоятельно, поселился вместе с ласточками.
Соседи обещали научить его птенцов "летать как ласточки летают!"
Мы уже возвращались обратно в отельчик, когда я встретила его... Он был одинок (ах!..), вооружен (как я люблю!) и весь облачен в черное. Сразу становилось понятно, что человек он серьзный и в обиду себя не даст. А свою даму сердца - там тем более.
Однако дамы сердца на горизонте не наблюдалось. Поэтому я воспользовалась ситуацией и захватила его в плен.
Проблема с рыцарем решилась. Дело осталось за белым конем.
А позднее мы снова вернулись к морю. Чтобы ловить закат...
Давненько, если честно, этим не занималась.
Мы провожали Солнце, а кто-то куда-то летел в самолете.
И фактурней проступали в мягком свете уходящего вечера чьи-то следы...
...и загадочные останки маленького левиафана.
Солнце, погружаясь, плавило море.
Результат совместного творчества: я увидела, приятельница - запечатлела.
Дорога к отелю пролегала от побережья мимо старого местного кладбища. Смеркалось, если не сказать, темнело... И тут на ум пришел стишок:
"Иду мимо кладбища, "Кэмел" курю.
На холмик могильный с опаской гляжу.
Вдруг голос раздался: "Тебя проводить?"
Вот так очень просто я бросил курить".
Тем временем под окном нашего номера, в невидимом за кустами пруду, бешенно орали лягушки. Свои чудные рулады - не просто ор какой-то там пошлый, а с различными модуляциями! - они выводили так громко, что их было слышно даже через закрытое окно. Мы окно открыли, ибо не впустить в комнату самую роскошную колыбельную лета было просто невозможно.
Но перед тем, как отчалить в страну цветных снов, мы озадачились (Боже, какие только мысли не стучатся в черепушку!):
- А лягушки вообще слышат?
И тут же нашли на этот вопрос гениальный ответ:
- Ну раз орут друг для друга, значит, слышат...
Прекрасная лупоглазка.
На второй день наш путь лежал вверх по побережью, в городишко под названием Павилоста. Мне почему-то всегда хотелось тут побывать. А все, кто уже побывал, утверждали, что это очень крутое и даже гламурное место. Обещали самые яркие впечатления и прекрасную набережную.
Ну что сказать, ну что сказать, устроены так люди... В общем, повторим то, что уже много кто и много где повторял: реклама - великая вещь.
Наверно, самый крутой отель городка. С видом на лодки с предыдущего кадра.
История Павилосты типична для здешних мест. Сначала Курляндское епископство, потом Курземская губерния. Выход к морю, небольшой порт, рыболовецкий поселок. Во времена Первой Мировой в Павилосте было несколько верфей, на которых строили небольшие парусные суда. После окончания войны это никому оказалось не нужно, поэтому про верфи все забыли. Да и кому они нужны в крошечном поселке, когда рядом, в 50-ти км, находится крупный портовый город - Лиепая?
Монако местного разлива.
С приходом советской власти, в 40-ом году всех независимых рыбаков объединили в добровольно-принудительном порядке в артель. А в 44-45 годах многие из них, посадив в моторные лодки родственников и друзей, дали от Советов драпака в сторону Швеции.
Кстати, о Швеции... Два старых морских волка что-то обсуждали как раз по-шведски, а в марине стояли пришвартованные две шведские яхты, одна датская и одна немецкая. Все остальные были местные.
Потом, конечно, был рыболовецкий колхоз, часть лиепайского "Большевика", с приходом независимости превратившийся в акционерное общество.
"Плейбой клевый такой", - как пела, кажется, Ветлицкая.
Сейчас Павилоста - это просто небольшой городишко с населением в тысячу человек, где по-прежнему живут и выходят в море рыбаки.
Погрузили лодку на прицеп и поехали.
И в такой разрекламированный городок, понятное дело, приезжают туристы.
"Звоните! Мы рядом!" Туристическая инфраструктура представлена ввиде пары-тройки отелей, трех кафешек (хотели пообедать в самой популярной, но обломались - там была байга ринда) и двух конторок, предлагающих покатушки на досках.
Конкуренты из числа серферов расположились практически напротив.
В их дворе был обнаружен спортивный серферский тренажер. Бюджет - "Бутылка кефира, пол батона". Но функцию свою он, поди, выполняет безупречно.
А если нет разницы, зачем платить больше?!
"Закупают виноградных улиток. В любых количествах" (это если дословно). "Закупаем виноградных улиток" - это если по-русски. И, главное, вся номерная бахрома оборвана. Не рыбой единой?..
А вот, собственно, и она. В воде тусовалась какая-то рыбная народность различных масштабов: от мала до велика.
А одной из основных достопримечательностей городка считается мол. Еще есть 3-метровый камень, торчащий из воды, но в ту сторону мы уже не пошли.
Слева зеленый маячок, справа - оранжевый (или совсем по канону должен быть красный). Все в рамках навигационно-опознавательной науки.
В общем, после прогулки наш экипаж машины боевой решил, что специально ехать сюда вряд ли стоит. А если едешь мимо, то чисто из любопытства завернуть можно.
Но не стоит строить иллюзий - делать здесь нечего аб-со-лют-но. Цены на все высокие (помидоры, например, в местном магазинчике, куда мы зашли прикупить провизии, стоили столько, словно их доставили из Владивостока), а изюминки - никакой.
И да, говоря о гламуре, который тут многим померещился не понятно в каком угаре... Самым гламурным явлением в тот день была моя приятельница в своей замечательной шляпе. Мы уехали - гламур закончился.
Нацарапанное время.
А в третий, заключительный, день нашего вояжа, после ночи проведенной в еще одном поместье... Положа руку на сердце, когда-то там действительно было поместье - довольно большое. Но ныне остались от него рожки да ножки - воссозданная центральная часть дома в окружении вековых лип бывшего усадебного парка. Эдакий гостевой дом. Местечко - чисто переночевать, не более, хотя хозяин еще активно использует его для проведения свадебных вакханалий.
Уникальность нашего пребывания заключалась в том, что мы тут были одни. И больше никого. С нами уже такое случалось, но в прошлый раз было несравнимо круче.
Так вот, в третий, заключительный, день нашего вояжа, по дороге домой нам довелось повстречаться с... одиноким диваном. Нет, даже так - повстречались с Одиноким Диваном.
Ну подумаешь! Мебель и мебель. Нашли, чем удивить!
Но Одинокий Диван мы обнаружили в чистом поле. Кто и зачем притащил его сюда, кто и зачем аккуратно выкосил вокруг него травку так и осталось для нас загадкой.
Здесь должна звучать мелодия Джеймса Ласта "Одинокий диван пастух".
Сдается диван с видом на поле.
Безнаказанно попрыгав на Одиноком Диване, мы по дороге с облаками направились домой. Вояж однозначно удался.
Спокойно, почтеннейшая публика, без паники! Если возникнет такая творческо-производственная необходимость, я вас, конечно, затащу и на высоты мусорного дна. Однако не в этот раз, снимите противогазы.
Случилось так, что наш предок Хьюго полюбил в маленькой, но гордой в этом году образовались шикарные выходные - аж 5 дней подряд. Лиго, он же, говоря по-русски, Янов день или Иван Купала - дело святое и не только для латышей. В этот отрезок летнего времени, когда встречаются самый длинный день и самая короткая ночь, по всей Латвии пиво льется хмельной рекой, полыхает пламя инквизиционных народных костров, шипит на бесчисленных мангалах шашлык, и парочки под хиханьки и хаханьки уходят в леса искать цветок папоротника, который, как известно, ни черта не цветет. Но зато он, папоротник, видел динозавров. А чего добился ты?
В общем, как вы уже поняли, в ночь с 23 на 24 июня самые крутые те, у кого есть дача. Вторые по крутости те, у кого есть друзья, у которых есть дача, с которыми у них не испорчены отношения. И два раза подряд "который" здесь неспроста!
Все же прочие сваливают из города по принципу: "Все равно куда, лишь бы не дома!" Эх, в прошлом году в этот самый день я уезжала в прекрасный Питер, и ждало меня волшебство белых ночей и вояж в Первопрестольную... Эх... Верните прошлый год!
В этом году роскошные выходные в цельных 5 дней вызывали разочарованный вздох: "Чертов вирус! Никуда толком не уехать!" Пять дней абсолютно солнечной погоды без единой дождевой капли. Такое вообще редко бывает - обычно Лиго всегда проходит под зонтами.
Но мы все же уехали. И даже с двумя ночевками, что в нынешних условиях выглядит почти неслыханным безрассудством.
Вступление затягивается, поэтому вот красивая картинка - просто чтоб разбавить текст.
Пруд, слошь покрытый кувшинками, нам попался по дороге.
Мы любим замки. Любим нежной, пропитанной романтизмом любовью. Особенно нам по душе, когда любовь совпадает с возможностью в замке переночевать. Латвии в смысле замков повезло. Конечно, это не Чехия и не Германия, но все же кое-что в загашнике имеется. Правда, загашник этот мы уже изучили вдоль и поперек, а тот, что не изучили, до сих пор ремонтируют, и мы с нетерпением ждем, когда его откроют.
А раз замки закончились, решили мы, то пора переключаться на что-то другое. Поэтому мы одолжили большой черный Жип и рванули на морское побережье. И да, еще раз напоминаю: в Риге и Юрмале не море, в Риге и Юрмале - залив. Море у нас на западе - там, где расположились Вентспилс и Лиепая ( и раз, и два). Вот туда-то мы и направили свои широкие колеса.
Главной точкой притяжения (даже двумя точками) были те самые баки. Ну-с, представили себе картиночку? Парочка приличных на вид барышень, одна из которых еще к тому же и в шляпе, роются в зеленых баках, выискивая, что повкусней и поценней. Грязные ручонки, чумазые физии, баки распространяют вокруг букет самых ярких благоуханий бытового спектра... Ой, все, все! Давайте лучше проведем урок... латышского языка.
Ничего ж себе автора штормит, да, читатель?
Есть в латышском короткое слово "bāka". Читается как пишется, только с чуть более протяжной первой буквой "а" - "баака". Слово это означает вовсе не то, что нарисовала ваша (дерзновенная) и моя (воспаленная) фантазия. "Bāka" переводится как "маяк". Вполне себе пристойно, согласитесь.
Вообще же Риге характерна лингвистическая особенность (распространившаяся, впрочем, и на другие регионы) - непринужденное использование латышского и русского в рамках одного устойчивого выражения. Я не говорю о русском мате, который пользует даже латышская молодежь, ни слова не понимающая по-русски. Или слова "davaj" и "točno" (да-да, это наше, родное "точно"), вошедшие в повседневную речь любого латыша настолько основательно, что они уже и не замечают, когда их используют.
Я имею ввиду исключительно несколько фразочек эдакой вариации на тему "ток-писина".
Например, легко можно услышать загадочное выражение "офигительная (или "огромная", "длинная") ринда". "Я туда пришел, а там такая офигительная ринда, что я плюнул и свалил!" И нет, ринда не имеет никакого отношения к рынде. "Rinda" это "очередь", "ряд" (в зависимости от контекста). Или, скажем, "байги дорого". Пару раз даже отлавливала это привычное для себя словосочетание в текстах собственных постов, но всегда успевала его убрать или переиначить - не поймет же читатель эту местечковую абракадабру! "Baigi" - больше жаргонное словечко, означающее что-то вроде "дико". Дико дорого. Байги жарко, байги деловой. И все в таком же духе.
Или вот еще типичный пример - "пришлось замаксать". Усилим эффект: "Байги дорого замаксать". "Maksāt" - "платить", "оплачивать". В итоге получаем душераздирающую историю: кто-то где-то за что-то дико дорого заплатил.
Понимаете, откуда ноги растут у названия "Рейд по бакам"?
И теперь, после экспресс урока по лингвистике, из класса возвращаемся на дорожные просторы, которых намотали мы в количестве более 600 км. На подъезде к первому маяку мы порадовались, что одолжили Жип - на моей пузотерке проехать по колдобистой лесной дороге было бы байги затруднительно. В течение дня мы, кстати, еще несколько раз порадовались тому, что колеса у нас широкие, а дорожный просвет - высокий.
Первый маяк был не столь уж велик - всего неполные 20 метров ростом.
Но даже с его балкончика виды открывались что надо. Эх... ничего-то фотографии не передают! Ни треплющего волосы ветра наверху, ни запаха моря с легким привкусом смолы и хвойного леса, нагретого жарким летним солнцем...
Когда невольно подглядел, а тебе ничего за это не будет.
Вопрос с количеством посетителей в одной группе в наше вирусное время на маяке решается так: не больше 10-ти человек за раз, но, если компания не единое целое, то ты можешь высказать свое "фи" и не подниматься наверх с незнакомыми людьми. И тогда, кто первый встал, того и тапки. Однако наш скромный экипаж машины боевой в количестве двух человек абсолютно ничего не имел против одинокой дамы из Каунаса. В итоге, мы сообразили на троих. Да еще и с переводом подсобили - смотрительница не все успевала дублировать на русский.
Потом подтянулся еще кто-то, но мы все равно торчали на башне дольше остальных. Двусмысленно выражась - переторчали всех.
Пока мы снисходительно поглядывали на всех сверху вниз, желающие поглядеть на морские просторы все подтягивались и подтягивались. Официально маяк работает до 4-х вечера, но смотрительница, смеясь, рассказала нам, что ровно в 4-ре в сезон редко, когда удается закрыться. "Вчера, - говорит, - уже четыре было. Думаю, сейчас отведу последнюю группу и буду снимать кассу. Но пока отводила людей, вернувшись, обнаружила, что у кассы уже следующие стоят. Вот так и закрылись только в половине шестого!"
Она же нам рассказала, что самое крутое - с точки зрения впечатлений - время посещения маяка это непогода. Самый шик - буря. Когда ветер воет и море грохочет так, что приходится орать, чтобы тебя услышали. Такая красочная перспектива, признаться, нас вдохновила на отслеживание плохой погоды.
Годом рождения этого маяка считается 1879 год, и уникальность его заключается в том, что он объединен со служебной квартирой смотрителя. Вход в квартиру располагается прямо в самой башне, аккурат под лестницей.
Хоть рост маяка и скромен, расстояние, на какое можно прозреть пространство с его площадки, 15 морских миль. А морская миля это почти 2 км. Если совсем уж точно - 1852 метра.
Флюгер, как ему и полагается, вертится.
В Первую Мировую маяк был разрушен немцами. Тогда это была Курземская губерния, и немцам она страшно не понравилась. Сначала - как одну из первых построек - они разбомбили маяк, а потом попробовали высадить десант.
Главная составляющая любого маяка. Правильно это называется "маячный излучатель".
При близком и детальном рассмотрении излучатель напомнил мне электробритву. С (как это говорили в рекламе?) плавающими лезвиями.
В семидесятые годы берег, подверженный эрозии, укрепили бетонными блоками. И теперь не стоит опасаться, что маяк вот-вот сползет в море.
А вот эта почти лермонтовская сосна является звездой инстаграма - все, кто сюда приезжает, пилят с ней фоточки: "На севере диком стоит одиноко/ На голой вершине сосна..."
Немного прибрежной фактурки.
Погуляв чуток по берегу, мы помчались на второй маяк. И попали мы на него по тому самому принципу: работаем до 4-х, но закрываемся в половине шестого. "Как будете у поворота, позвоните", - сказали нам. У поворота мы оказались без четверти четыре. "Хорошо, ждем вас - будете последними". O, sancta simplicitas! Последними мы конечно же не стали.
И, кстати, как, говоря о маяках, не вспомнить самую знаменитую городскую легенду на эту тему! Она, конечно, с той еще бородой, но я ее все равно расскажу. Тем более, что долгое время ее выдавали за правду. Дело было так.
Идет по морю своим курсом серьезный корабль, авианосец "Линкольн". И встречается вроде как с другим большим судном вроде как под канадским флагом (иногда фигурируют еще испанцы). Далее между судами происходит диалог:
- Пожалуйста, смените курс на 15 градусов к северу, чтобы избежать столкновения, - просят американцы.
- Советую вам сменить ВАШ курс на 15 градусов на юг, чтобы избежать столкновения, - дерзят канадцы.
- Говорит капитан судна ВМФ США. Повторяю: смените курс, - закипают американцы.
- Нет, - канадцы явно берега попутали, - Повторяю: САМИ смените курс.
- Это авианосец "Линкольн", второй по величине военный корабль Атлантического флота США. Нас сопровождают три крейсера, три эскадренных миноносца и многочисленные корабли поддержки. Я требую, чтобы ВЫ изменили свой курс на 15 градусов к северу, или мы будем вынуждены принять необходимые меры для обеспечения безопасности нашего корабля.
- А это маяк, - отвечают на грозную тираду канадцы да еще и подначивают: - Ваш ход.
Латышский почтеннейшая публика уже выучила, поэтому переводить название лодки не стану.
Первым делом нас встретил Иннокентий. Либо Кеша. Для иностранцев - Cash. Как выразилась моя приятельница: "Восемь с половиной килограммов счастья!" У Кеши довольно интересная судьба. Сначала он оказался сиротой. Потом едва не был в полях раздавлен трактором. И в итоге его выкормила собака.
Счастье не терпело фамильярности и в ответ на ласки пыталось подпортить ручонки приятельницы когтистой лапой.
Мы замаксали по еврику на душу населения и стали ждать своей очереди подняться на маяк. Мы ждали и любовались видами в стиле фильма "Долгая дорога в дюнах".
Здесь обязательно должна звучать самая прекрасная мелодия Раймонда Паулса.
Маяк, на который нам предстояло подняться, возвышался над морем на целых 38 метров. Хотя изначально, в 1889 году, в год своего рождения новорожденный был из дерева и росточком всего 28 метров. Затем он подрос и заматерел, то есть закаменел.
Как и его сосед по побережью, во времена Первой Мировой он был разрушен - от башни остались только 6 метров основания.
Тоже, конечно, не ахти какой великан, но все же облака за него цепляются.
Внизу, у самого подножия лестницы, можно почитать копии всяческих несекретных документов. Документы пестрят характерными ятями.
В общей сложности восстановление данного маяка обошлось России в 2 миллиона рублей. По курсу 1924 года, когда были полностью завершены все работы.
Последний ремонт здесь проводили в 2013 году, но постоянный ветер и влага делают свое дело. И я, увидев этот цвет краски, все никак не могла понять, что же она мне напоминает и где я ее уже встречала... А потом поняла: это ж петербуржская зеленая!
Взгляд вверх. Эти завитки "ракушки" буквально завораживают иллюзией бесконечности. Всего 126 ступеней. Но все, кто поднимался вместе с нами, запыхались.
Финальный этап попадания на обзорную площадку - пролезание через узкий люк.
А чтоб оказаться на внешнем балкончике, еще придется пригнуться и поклониться. Привет посетителям высокого роста!
И снова красота... Белый терем с балконом на море. По крайней мере, в его сторону.
Высоко стоишь, далеко глядишь. Можно опять же подглядеть, че там у соседей.
Бюджетный вариант размещения. С полным соблюдением социальной дистанции.
Взморье - особенно, когда вода холодная - социальную дистанцию позволяет держать без проблем. А вода была такой холодной, что реально сводило ноги.
Лампа, пардон, излучатель второго маяка отличался от первого самым кардинальным и форменным образом. Здесь уже полноценная линза, и моргает этот излучатель зеленым светом.
На очень старых маяках источником света служили керосиновые лампы, а линзы вращались часовым механизмом с пружиной или грузом, который в свою очередь смотритель должен был приводить "в рабочее состояние мускульной силой". Естественно, собственной.
Вообще же говоря, у самого высокого маяка Латвии рост 62 метра. Хотелось бы, конечно, посмотреть, какие виды открываются с его балкончика, но посетителей и прочих любителей поглазеть туда не пускают.
Взгляд вниз. Снова "ракушка". Теперь 126 ступеней выглядят куда дружелюбней.
Спустившись вниз, мы, естественно, направились на море. Дорога на море проходила почему-то по указателю:
На берегу было прекрасно. Бриз превращал жаркое солнце в ласковые теплые ладошки, и очень хотелось задержаться тут подольше.
И, глядя не безмятежную морскую безбрежность, никогда не подумаешь, что маяк стоит в одном из самых опасных навигационных мест Балтийского моря. Здесь скрывается каменная отмель длиной около 2-х морских миль, и глубина моря в районе отмели немногим более 2-х метров. Именно у этого берега, несмотря на то, что маяк стоял уже в 1879 году, произошло несколько морских катастроф. Самая известная имела место быть в 1923 году, когда сел на мель и затонул теплоход "Саратов". Был в жизни этого теплохода момент, когда он служил даже временным пристанищем латвийскому правительству.
Немного порелаксировав, мы загрузились в наш самодвижущийся экипаж и по пыльной лесной грунтовке двинулись в сторону нашего пристанища на эту ночь. А ночевать нам предстояло в бывшем поместье, переоборудованном под небольшой отельчик.
С начала мирового вирусного бедствия это была наша первая ночевка в отеле, поэтому было любопытно, как оно все организованно в плане ужина, завтрака и прочей дезинфекции. А то я накануне про Германию почитала, так там завтрак в солидном отеле выдавали ввиде убогого ланч-бокса (да и боксом там, если честно, не пахло. Так, ланч-сверток или ланч-комок), а чай или кофе наливали в одноразовый пластиковый стаканчик.
Други, у нас все было по-человечески!
Впервые за долгое время мы не встретили НИ ОДНОГО дезинфектора, НИ ОДНОЙ наклейки о соблюдении 2-метровой дистанции, НИ ОДНОГО напоминания о масках. Это был глоток самой настоящей, той, довирусной эпохи. Это был такой кайф...
Работал бассейн, работала сауна, и мы не преминули воспользоваться и тем, и другим. На завтрак был полноценный шведский стол с полноценными приборами и посудой. Никаких одноразовых стаканчиков!
Вот оно, это чудное место, вернувшее нас в недавнее прошлое (если хотите, его, это место, можно даже приобрести - оно продается за пол миллиона).
Море по утверждениям аборигенов было неподалеку, и мы естественно отправились его искать. В тот вечер мы побывали на ближайшем пляже даже дважды. Сначала просто пришли на разведку, а потом... Потом была романтика.
В первый рейд мы обнаружили чудное поле ржи. Оно мне напомнило о другом летнем дне и совсем другом поле.
"Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом - ни души, ни единого взрослого, кроме меня".
Роман "Над пропастью во ржи" никак не задел меня, не царапнул сердце, не побеспокоил душу, но в качестве ассоциации он возникает обязательно и непременно.
По словам же дочери Сэлинджера, сам автор вообще вряд ли стал бы ловить детей, падающих в пропасть.
Побережье скрывалось за лесом, и оно оказалось прекрасным: крутым, высоким и даже уникальным.
Та самая эрозия. Ветер и вода самые большие трудоголики Вселенной - у них нет выходных. Они подъедают склон с таким же упорством, с каким жук-точильщик вгрызается в древесину. Результатом их работы становятся поверженные великаны.
И в этих же крутых берегах, в разноцветных пластах, нашли приют ласточки. Никогда не видела таких их гнезд вживую, не на картинке.
Тут же вспомнился мультик про одного воробья, который все никак не мог найти нормального места для своего гнезда. И в итоге, после нескольких неудачных попыток решить вопрос самостоятельно, поселился вместе с ласточками.
Соседи обещали научить его птенцов "летать как ласточки летают!"
Мы уже возвращались обратно в отельчик, когда я встретила его... Он был одинок (ах!..), вооружен (как я люблю!) и весь облачен в черное. Сразу становилось понятно, что человек он серьзный и в обиду себя не даст. А свою даму сердца - там тем более.
Однако дамы сердца на горизонте не наблюдалось. Поэтому я воспользовалась ситуацией и захватила его в плен.
Проблема с рыцарем решилась. Дело осталось за белым конем.
А позднее мы снова вернулись к морю. Чтобы ловить закат...
Давненько, если честно, этим не занималась.
Мы провожали Солнце, а кто-то куда-то летел в самолете.
И фактурней проступали в мягком свете уходящего вечера чьи-то следы...
...и загадочные останки маленького левиафана.
Солнце, погружаясь, плавило море.
Результат совместного творчества: я увидела, приятельница - запечатлела.
Дорога к отелю пролегала от побережья мимо старого местного кладбища. Смеркалось, если не сказать, темнело... И тут на ум пришел стишок:
"Иду мимо кладбища, "Кэмел" курю.
На холмик могильный с опаской гляжу.
Вдруг голос раздался: "Тебя проводить?"
Вот так очень просто я бросил курить".
Тем временем под окном нашего номера, в невидимом за кустами пруду, бешенно орали лягушки. Свои чудные рулады - не просто ор какой-то там пошлый, а с различными модуляциями! - они выводили так громко, что их было слышно даже через закрытое окно. Мы окно открыли, ибо не впустить в комнату самую роскошную колыбельную лета было просто невозможно.
Но перед тем, как отчалить в страну цветных снов, мы озадачились (Боже, какие только мысли не стучатся в черепушку!):
- А лягушки вообще слышат?
И тут же нашли на этот вопрос гениальный ответ:
- Ну раз орут друг для друга, значит, слышат...
Прекрасная лупоглазка.
На второй день наш путь лежал вверх по побережью, в городишко под названием Павилоста. Мне почему-то всегда хотелось тут побывать. А все, кто уже побывал, утверждали, что это очень крутое и даже гламурное место. Обещали самые яркие впечатления и прекрасную набережную.
Ну что сказать, ну что сказать, устроены так люди... В общем, повторим то, что уже много кто и много где повторял: реклама - великая вещь.
Наверно, самый крутой отель городка. С видом на лодки с предыдущего кадра.
История Павилосты типична для здешних мест. Сначала Курляндское епископство, потом Курземская губерния. Выход к морю, небольшой порт, рыболовецкий поселок. Во времена Первой Мировой в Павилосте было несколько верфей, на которых строили небольшие парусные суда. После окончания войны это никому оказалось не нужно, поэтому про верфи все забыли. Да и кому они нужны в крошечном поселке, когда рядом, в 50-ти км, находится крупный портовый город - Лиепая?
Монако местного разлива.
С приходом советской власти, в 40-ом году всех независимых рыбаков объединили в добровольно-принудительном порядке в артель. А в 44-45 годах многие из них, посадив в моторные лодки родственников и друзей, дали от Советов драпака в сторону Швеции.
Кстати, о Швеции... Два старых морских волка что-то обсуждали как раз по-шведски, а в марине стояли пришвартованные две шведские яхты, одна датская и одна немецкая. Все остальные были местные.
Потом, конечно, был рыболовецкий колхоз, часть лиепайского "Большевика", с приходом независимости превратившийся в акционерное общество.
"Плейбой клевый такой", - как пела, кажется, Ветлицкая.
Сейчас Павилоста - это просто небольшой городишко с населением в тысячу человек, где по-прежнему живут и выходят в море рыбаки.
Погрузили лодку на прицеп и поехали.
И в такой разрекламированный городок, понятное дело, приезжают туристы.
"Звоните! Мы рядом!" Туристическая инфраструктура представлена ввиде пары-тройки отелей, трех кафешек (хотели пообедать в самой популярной, но обломались - там была байга ринда) и двух конторок, предлагающих покатушки на досках.
Конкуренты из числа серферов расположились практически напротив.
В их дворе был обнаружен спортивный серферский тренажер. Бюджет - "Бутылка кефира, пол батона". Но функцию свою он, поди, выполняет безупречно.
А если нет разницы, зачем платить больше?!
"Закупают виноградных улиток. В любых количествах" (это если дословно). "Закупаем виноградных улиток" - это если по-русски. И, главное, вся номерная бахрома оборвана. Не рыбой единой?..
А вот, собственно, и она. В воде тусовалась какая-то рыбная народность различных масштабов: от мала до велика.
А одной из основных достопримечательностей городка считается мол. Еще есть 3-метровый камень, торчащий из воды, но в ту сторону мы уже не пошли.
Слева зеленый маячок, справа - оранжевый (или совсем по канону должен быть красный). Все в рамках навигационно-опознавательной науки.
В общем, после прогулки наш экипаж машины боевой решил, что специально ехать сюда вряд ли стоит. А если едешь мимо, то чисто из любопытства завернуть можно.
Но не стоит строить иллюзий - делать здесь нечего аб-со-лют-но. Цены на все высокие (помидоры, например, в местном магазинчике, куда мы зашли прикупить провизии, стоили столько, словно их доставили из Владивостока), а изюминки - никакой.
И да, говоря о гламуре, который тут многим померещился не понятно в каком угаре... Самым гламурным явлением в тот день была моя приятельница в своей замечательной шляпе. Мы уехали - гламур закончился.
Нацарапанное время.
А в третий, заключительный, день нашего вояжа, после ночи проведенной в еще одном поместье... Положа руку на сердце, когда-то там действительно было поместье - довольно большое. Но ныне остались от него рожки да ножки - воссозданная центральная часть дома в окружении вековых лип бывшего усадебного парка. Эдакий гостевой дом. Местечко - чисто переночевать, не более, хотя хозяин еще активно использует его для проведения свадебных вакханалий.
Уникальность нашего пребывания заключалась в том, что мы тут были одни. И больше никого. С нами уже такое случалось, но в прошлый раз было несравнимо круче.
Так вот, в третий, заключительный, день нашего вояжа, по дороге домой нам довелось повстречаться с... одиноким диваном. Нет, даже так - повстречались с Одиноким Диваном.
Ну подумаешь! Мебель и мебель. Нашли, чем удивить!
Но Одинокий Диван мы обнаружили в чистом поле. Кто и зачем притащил его сюда, кто и зачем аккуратно выкосил вокруг него травку так и осталось для нас загадкой.
Здесь должна звучать мелодия Джеймса Ласта "Одинокий диван пастух".
Сдается диван с видом на поле.
Безнаказанно попрыгав на Одиноком Диване, мы по дороге с облаками направились домой. Вояж однозначно удался.