Винные мемуары-5
Винные мемуары. Начало
Винные мемуары. Часть 2
Винные мемуары. Часть 3.
Винные мемуары.Часть 4.
В прошлый раз мы закончили на афере с конопляным зерном. Как сейчас помню, это было где-то поздней осенью, поскольку четко помню себя одетым в "аляску". История с астматолом произошла уже весной, 9 мая. Сейчас я поведаю о ней, но сперва стоит рассказать о первомайских демонстрациях, еще одном богатейшем источнике воспоминаний для винных мемуаров любого человека.
Кто ходил на демонстрации, тот помнит: для большинства людей они были вполне приятной повинностью. Пообщаться с людьми на свежем воздухе, выпить в теплой компании крепкие спиртные напитки, покричать всякую ерунду, чтобы прочистить легкие - все это в основном и влекло людей 1 мая и 7 ноября, а вовсе не идеологический диктат. Приятно было встать светлым морозным утречком, подойти к зданию физматовского факультета, поприветствовать приятелей и принять на грудь первый глоток болгарского "Сланчев бряга". Колонны двигались медленно, ленивой гусеницей прочерчивали сложные постановочные маршруты организованной процессии, заставляя нас обойти весь центр города, пока мы не выйдем на центральную площадь, где нас уже ждали отцы города. Дорога длинная, как поется в известной песне, дорога к тому же дальняя и вот при первой остановки колонны кто-то бежит в соседний магазин и берет еще один "Бряг". А чуть позже и еще один. Пьем чуть в сторонке он толпы, в подворотне или подъезде. Существует интрига, не то что мы боимся возможности обнаружения, но мы в этот раз находимся при деле - нам доверили нести портреты вождей на шестах, значит наше исчезновение может быть обнаружено в любой момент. В этот раз мне доверили нести портрет Черненко. Доверил профком факультета и довольно бдительно следил за тем, чтобы все было пристойно. Сперва так оно и было, но от глотка к глотку груз на плече становился все тяжелее и тяжелее, а интересных идей по применению плаката возникало все больше и больше. Сперва я уговаривал сотоварищей пройтись чеканным шагом вдоль центральной трибуны и бросить все портреты в одну кучу, как на параде победы в 45. Робкие студенты наотрез отказались участвовать в подобном перфомансе. Затем, на третьем "Бряге", я стал развлекаться тем, что использовал шест с плакатом, как лопату для сбора снега, которым торжественно и посыпал окружающих. Тут меня поймала типичная профкомовская дама с профсоюзным задом и сделала мне последнее китайское предупреждение. После четвертого "Бряга" я сделался до невозможно вял и безинициативен. Я медленно брел рядом с колонной, изрядно потрепанный плакат волочился за мной по земле до тех пор, пока бдительная дама с криком не выхватила из моих вялых рук предмет наглядной агитации, с угрозой вынести мое персональное дело на комсомольское собрание. Меня это не напугало, мне уже было довольно плохо и лишь стройное движение тысяч леммингов заставляло меня продолжать переставлять ноги. Когда мы добрались до трибун, у меня было всего одно желание лечь где-нибудь неподалеку и подремать. Но увы, взбодренные близостью конца мероприятия, товарищи наскоро купили какой-то водовки в лабазе неподалеку и после финального прохода вдоль трибун понесли меня в соседний ИнЯз продолжать банкет. Там водка отказалась идти в меня наотрез и даже уговорила остальные жидкости организма вернуться обратно. Зрелище, скорее всего, оказалось очень увлекательным, поскольку глядя на меня, остальные собутыльники тоже не смогли сдержать этого позыва. Жители Арракиса были бы потрясены тем, с какой легкостью люди делились "жидкостью своего тела".
Так вот, через пару дней мне позвонил Женя К. и пригласил на наркооргию. Помятуя о мешке с конопляным зерном, я отнесся к его предложению с большим недоверием. Но он столь убежденно заверял меня, что в этот раз дело верняк, что я не выдержал и согласился. Оргию назначили на 9 мая. Был хороший теплый денек, мы пошли на гуляния в Центральный Парк, съели по шашлыку, купили канистру разливного пива и вот, во время поглощения этого собачьего мяса, Женя мне рассказал о предстоящих свершениях:
"Мне один надежный человек рассказал, что астматол, который в аптеках продают астматикам, очень вставляет, если его правильно приготовить. Нужно распотрошить сигаретки, покрошить их в воду и поставить кипятить. На выходе получится жидкость, поглотив которую, человек может получить приличные глюки. Так рассказчик полтора часа ловил рыбу в унитазе. Я купил вчера пачку астматола за десять копеек, если не боишься, то давай попробуем".
Меня предложение заинтриговало и мы пошли варить дьявольский отвар на квартиру Паши К.(того самого, с кем мы писали письмо Бредбери в прошлой серии). Паши дома не было, но его жена согласилась предоставить кухню под наш эксперимент. Она нам дала литровую кружку, Женя быстро распотрошил всю пачку, засыпал состав в воду и поставил зелье на огонь. Пока варево готовилось, мы вели светские беседы и разминались пивом. Минут через пятнадцать, варево было готово. Пашина жена почему-то отказалась стать третьим участником нашей затеи, оставив за собой роль наблюдателя. Мы же принялись выпивать каждый свою поллитровку глюков. Сказать, что зелье оказалось на вкус отвратительным, значит не сказать ничего. Жутко горькая отрава, которую может выпить только искренний адепт запретного знания. Додавившись, мы выпили свои порции, включили Пинков и стали ждать прихода. Следующее мое воспоминание неожиданно переносит нас в Центральный парк. Я лежу на скамейке, у меня разбито лицо и костяшки пальцев. Мне очень плохо. Я задыхаюсь. У меня во рту страшный, просто чудовищный сушняк. Где я нахожусь, понимаю не с первой попытки, но в данный момент это совсем не центральный вопрос дня. С соседней скамейки слышу слабый стон. Женя кряхтя, пытается подняться. У него на лице и руках примерно те же отметки, что и у меня. Смотрю на часы - три часа дня. Эксперимент начался в 12. Что было в эти три часа совершенно не помню, но и это сейчас не самое важное. Срочно надо выпить воды. Сушняк настолько силен, что кажется глотка сузилась до крошечного размера, прикрывая любую возможность глубоко вздохнуть. Бегу к ближайшему павильону. Женя за мной. Беру бутылку минералки, залпом выпиваю - ничего. Беру еще одну - словно бы и не пил. Если вы смотрели фильм "Константин", то помните сцену, в которой завороженный священник носится по магазину, открывает одну бутылку за другой, но не может напиться.С нами та же ситуация. С трудом разлепляя губы спрашиваю: "Что это было?". Женя так же тяжело отвечает "Не знаю". Говорю ему: "Сволочь, где глюки?" Он мне: "Не знаю, может и были. Ничего не помню. Самое страшное, нигде нет нашей канистры с пивом". Решив, что возможно забыли ее на квартире у Паши К и желая узнать, что все-таки произошло, позвонили его жене. Она ровным голосом ответила, что канистру мы забрали с собой и попросила сегодня больше не приходить. На вопрос, что все-таки произошло, отказалась ответить и молчала в дальнейшем. Независимая экспертиза показала, что принятая доза превысила норму в десятки раз. Дышать нормально я смог только к вечеру следующего дня.
Зимой, на каникулах, я поехал отдыхать на студенческую турбазу и там со мною произошли сотни странных и невероятных событий. Кстати, только чудом я остался в живых. Подробности в следующем выпуске...
Винные мемуары. Часть 2
Винные мемуары. Часть 3.
Винные мемуары.Часть 4.
В прошлый раз мы закончили на афере с конопляным зерном. Как сейчас помню, это было где-то поздней осенью, поскольку четко помню себя одетым в "аляску". История с астматолом произошла уже весной, 9 мая. Сейчас я поведаю о ней, но сперва стоит рассказать о первомайских демонстрациях, еще одном богатейшем источнике воспоминаний для винных мемуаров любого человека.
Кто ходил на демонстрации, тот помнит: для большинства людей они были вполне приятной повинностью. Пообщаться с людьми на свежем воздухе, выпить в теплой компании крепкие спиртные напитки, покричать всякую ерунду, чтобы прочистить легкие - все это в основном и влекло людей 1 мая и 7 ноября, а вовсе не идеологический диктат. Приятно было встать светлым морозным утречком, подойти к зданию физматовского факультета, поприветствовать приятелей и принять на грудь первый глоток болгарского "Сланчев бряга". Колонны двигались медленно, ленивой гусеницей прочерчивали сложные постановочные маршруты организованной процессии, заставляя нас обойти весь центр города, пока мы не выйдем на центральную площадь, где нас уже ждали отцы города. Дорога длинная, как поется в известной песне, дорога к тому же дальняя и вот при первой остановки колонны кто-то бежит в соседний магазин и берет еще один "Бряг". А чуть позже и еще один. Пьем чуть в сторонке он толпы, в подворотне или подъезде. Существует интрига, не то что мы боимся возможности обнаружения, но мы в этот раз находимся при деле - нам доверили нести портреты вождей на шестах, значит наше исчезновение может быть обнаружено в любой момент. В этот раз мне доверили нести портрет Черненко. Доверил профком факультета и довольно бдительно следил за тем, чтобы все было пристойно. Сперва так оно и было, но от глотка к глотку груз на плече становился все тяжелее и тяжелее, а интересных идей по применению плаката возникало все больше и больше. Сперва я уговаривал сотоварищей пройтись чеканным шагом вдоль центральной трибуны и бросить все портреты в одну кучу, как на параде победы в 45. Робкие студенты наотрез отказались участвовать в подобном перфомансе. Затем, на третьем "Бряге", я стал развлекаться тем, что использовал шест с плакатом, как лопату для сбора снега, которым торжественно и посыпал окружающих. Тут меня поймала типичная профкомовская дама с профсоюзным задом и сделала мне последнее китайское предупреждение. После четвертого "Бряга" я сделался до невозможно вял и безинициативен. Я медленно брел рядом с колонной, изрядно потрепанный плакат волочился за мной по земле до тех пор, пока бдительная дама с криком не выхватила из моих вялых рук предмет наглядной агитации, с угрозой вынести мое персональное дело на комсомольское собрание. Меня это не напугало, мне уже было довольно плохо и лишь стройное движение тысяч леммингов заставляло меня продолжать переставлять ноги. Когда мы добрались до трибун, у меня было всего одно желание лечь где-нибудь неподалеку и подремать. Но увы, взбодренные близостью конца мероприятия, товарищи наскоро купили какой-то водовки в лабазе неподалеку и после финального прохода вдоль трибун понесли меня в соседний ИнЯз продолжать банкет. Там водка отказалась идти в меня наотрез и даже уговорила остальные жидкости организма вернуться обратно. Зрелище, скорее всего, оказалось очень увлекательным, поскольку глядя на меня, остальные собутыльники тоже не смогли сдержать этого позыва. Жители Арракиса были бы потрясены тем, с какой легкостью люди делились "жидкостью своего тела".
Так вот, через пару дней мне позвонил Женя К. и пригласил на наркооргию. Помятуя о мешке с конопляным зерном, я отнесся к его предложению с большим недоверием. Но он столь убежденно заверял меня, что в этот раз дело верняк, что я не выдержал и согласился. Оргию назначили на 9 мая. Был хороший теплый денек, мы пошли на гуляния в Центральный Парк, съели по шашлыку, купили канистру разливного пива и вот, во время поглощения этого собачьего мяса, Женя мне рассказал о предстоящих свершениях:
"Мне один надежный человек рассказал, что астматол, который в аптеках продают астматикам, очень вставляет, если его правильно приготовить. Нужно распотрошить сигаретки, покрошить их в воду и поставить кипятить. На выходе получится жидкость, поглотив которую, человек может получить приличные глюки. Так рассказчик полтора часа ловил рыбу в унитазе. Я купил вчера пачку астматола за десять копеек, если не боишься, то давай попробуем".
Меня предложение заинтриговало и мы пошли варить дьявольский отвар на квартиру Паши К.(того самого, с кем мы писали письмо Бредбери в прошлой серии). Паши дома не было, но его жена согласилась предоставить кухню под наш эксперимент. Она нам дала литровую кружку, Женя быстро распотрошил всю пачку, засыпал состав в воду и поставил зелье на огонь. Пока варево готовилось, мы вели светские беседы и разминались пивом. Минут через пятнадцать, варево было готово. Пашина жена почему-то отказалась стать третьим участником нашей затеи, оставив за собой роль наблюдателя. Мы же принялись выпивать каждый свою поллитровку глюков. Сказать, что зелье оказалось на вкус отвратительным, значит не сказать ничего. Жутко горькая отрава, которую может выпить только искренний адепт запретного знания. Додавившись, мы выпили свои порции, включили Пинков и стали ждать прихода. Следующее мое воспоминание неожиданно переносит нас в Центральный парк. Я лежу на скамейке, у меня разбито лицо и костяшки пальцев. Мне очень плохо. Я задыхаюсь. У меня во рту страшный, просто чудовищный сушняк. Где я нахожусь, понимаю не с первой попытки, но в данный момент это совсем не центральный вопрос дня. С соседней скамейки слышу слабый стон. Женя кряхтя, пытается подняться. У него на лице и руках примерно те же отметки, что и у меня. Смотрю на часы - три часа дня. Эксперимент начался в 12. Что было в эти три часа совершенно не помню, но и это сейчас не самое важное. Срочно надо выпить воды. Сушняк настолько силен, что кажется глотка сузилась до крошечного размера, прикрывая любую возможность глубоко вздохнуть. Бегу к ближайшему павильону. Женя за мной. Беру бутылку минералки, залпом выпиваю - ничего. Беру еще одну - словно бы и не пил. Если вы смотрели фильм "Константин", то помните сцену, в которой завороженный священник носится по магазину, открывает одну бутылку за другой, но не может напиться.С нами та же ситуация. С трудом разлепляя губы спрашиваю: "Что это было?". Женя так же тяжело отвечает "Не знаю". Говорю ему: "Сволочь, где глюки?" Он мне: "Не знаю, может и были. Ничего не помню. Самое страшное, нигде нет нашей канистры с пивом". Решив, что возможно забыли ее на квартире у Паши К и желая узнать, что все-таки произошло, позвонили его жене. Она ровным голосом ответила, что канистру мы забрали с собой и попросила сегодня больше не приходить. На вопрос, что все-таки произошло, отказалась ответить и молчала в дальнейшем. Независимая экспертиза показала, что принятая доза превысила норму в десятки раз. Дышать нормально я смог только к вечеру следующего дня.
Зимой, на каникулах, я поехал отдыхать на студенческую турбазу и там со мною произошли сотни странных и невероятных событий. Кстати, только чудом я остался в живых. Подробности в следующем выпуске...