Академгородок, 1967. Пост 9. Что дальше?
Глава Академгородок, 1967: Пост 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8.
Начало книги см. главы:
Академгородок, 1959 (посты 1- 20),
Академгородок, 1960 (посты 1- 12),
Академгородок, 1961 (посты 1- 29),
Академгородок, 1962 (посты 1- 19),
Академгородок, 1963 (посты 1- 2 9),
Академгородок, 1964 (посты 1- 42),
Академгородок, 1965 (посты 1 - 62).
Академгородок, 1966 (посты 1 - 51).
Пустота и предложения
Утром я остался дома один. Любочка ушла на работу в Институт катализа. Иринка - в школу. Можно было пойти в Институт Теплофизики. Даже нужно было. Теперь, когда я уже не был председателем Объединённого комитета профсоюза, я должен был лишиться и свободного расписания. Я оставался всего лишь младшим научным сотрудником с окладом 105 руб. в месяц. Но желания идти в институт я не испытывал.
Поджарил яичницу. Размолол кофе и приготовил его в джезве. Взял книжку и начал читать, но понял, что голова не воспринимает смысла того, что я пробежал глазами. Мысли были где-то далеко. Я почти физически ощущал пустоту вокруг меня. Обычно дела у меня стояли в очереди. Заканчивая одно, я разу принимался за другое, успев при этом ещё и переговорить с несколькими людьми и проглядеть несколько бумаг. А тут ни одного человека, ни одной бумаги, ни одного дела.
Нет, мне, конечно, было чем заняться. Можно пойти в институт и погрузиться в обдумывание последних экспериментальных данных, их осмысливания. Понять, что делать дальше, какой эксперимент проводить. Как получить не только качественный результат, но и количественные данные. Подумать над интерпретацией результата. Начать готовить статью в Доклады Академии наук, о чем мне на прошлой неделе сказал Кутателадзе.
- И что успокоиться этим? После бурной жизни последних лет уйти в тихую заводь? Перебиться как-нибудь на 105 р. Через пару лет защититься. Потом готовить докторскую всё так же тихо и спокойно. Забыть, что ты способен ворочать крупными делами?
Меня к этому совершенно не тянуло. Мне хотелось, чтобы работы было невпроворот. Хотелось, чтобы вокруг постоянно было много народа. Хотелось принимать трудные решения и искать выход в безвыходной ситуации.
- Хорошенькое дело, - искать! Где искать и как?
Мысли снова переключились на профсоюзную работу. За мной остался культурно-массовый отдел. Там работают самостоятельные люди. Сегодня, да и завтра я им не нужен. Идти туда с непрошенными советами, - только мешать им работать. А вот если у них возникнут серьёзные, трудные вопросы, что, кроме совета, я им могу дать? Вчера у меня в руках были серьёзные финансовые возможности, авторитет руководителя. Я мог напрямую ставить и решать вопросы перед кем угодно. Сегодня у меня есть начальство - новый председатель ОКП. Я могу ставить вопросы только перед ним, а решать вообще ничего не могу. И со своими вопросами они придут не ко мне, а к Жирнову.
- Ладно, посмотрим, как пойдёт. Это пока не срочно.
Раздался телефонный звонок.
- Михаил Самуилович? Это Аганбегян.
- Здравствуйте Абел Гезевич.
- Вы располагаете временем, зайти ко мне?
Чего-чего. А времени у меня было сколько угодно.
- Сегодня часика в четыре Вы смогли бы зайти ко мне в Институт?
- Конечно.
- Тогда жду Вас. До встречи.
Я положил трубку. Интересно, зачем? Такой человек, как Аганбегян, зря не позовёт.
В четыре часа дня я был у него. Ждать в приёмной не пришлось. Меня сразу провели в кабинет директора. Аганбегян усадил меня в кресло и сам сел в другое рядом.
Разговор начался сразу по-существу.
- Мне сказали, что Вы освободились от работы в профсоюзе. Так?
Я подумал, что он поделикатничал. Я не освободился. Меня, по сути, освободили. Но не стал настаивать на этом моменте. Ведь я не жаловаться сюда пришёл. Поэтому я просто кивнул головой.
И ещё одна мысль мелькнула у меня в голове:
- Он знает об этом от Можина. Из первых рук. Можин ведь из этого института.
- Мы расширяем сферу деятельности Института экономики, - сказал он. - В частности на область информации. Сегодня необходимы исследованиями в области информационной экономики.
Как я понял из дальнейшей беседы, Аганбегян понимал под этой наукой исследования хозяйственной деятельности человека при использовании им электронных вычислительных машин, как в сфере производства, так и при распределении и потреблении им общественных благ.
Я предлагаю Вам должность зав. отделом, руководителя научного направления в этой области.
Мне кажется, в то время этим никто не занимался, по крайней мере, в СССР, и я был бы пионером в этой области науки.
- Но у меня нет экономического образования и с информационными потоками и законами их течения я тоже не знаком.
- Это может быть плюсом, а не минусом. Старые знания здесь никому не нужны. Здесь важны мозги и свежий взгляд.
Сегодня я понимаю, что он предлагал мне путь в большую науку. Предлагал область науки, где в то время ещё ничего не было сделано. Где, собственно, и науки-то ещё никакой не было. В последующие годы она бурно развивалась, и сегодня является одной из определяющей деятельности человека в нашем мире.
- Спасибо за предложение, Абел Гезевич. Разрешите мне подумать.
Я вышел из здания Института и решил зайти к Лаврову, благо далеко идти было не надо.
Лев Георгиевич Лавров был на месте. Он был участлив, но ни у него, ни у меня желания вспоминать уже свершившийся мой уход не было.
- Чем Вы собираетесь заняться? - спросил он.
Я ему рассказал, что я, во-первых, младший научный сотрудник Института теплофизики, а во-вторых, только что получил предложение от Аганбегяна.
Знаете ли Вы, что в декабре вышло Постановление Совета Министров СССР о создании отраслевых институтов и конструкторских бюро двойного подчинения вокруг Академгородка?
Я знал. Они создавались министерствами и ведомствами для использования научных достижений учёных СОАН. Они и должны были осуществлять научное руководство разработками этих НИИ и КБ.
- Так вот, - продолжал Лавров, - одно из них находится на 4-м этаже этого здания. Начальником этого КБ назначен Владилен Фёдорович Минин из Института Гидродинамики, ты его должен знать.
- Я его хорошо знаю.
- А научный руководитель у них Михаил Алексеевич Лаврентьев. Почему бы тебе не поговорить с Мининым. Их КБ быстро расширяется, и им нужны кадры.
Мне показалось это интересным, хотя я совершенно не представлял себе, чем я могу у них заняться.
Лавров дал мне телефон Минина.
- Они часто обращаются ко мне по всяким вопросам, - сказал он, - и я вижу их полную беспомощность во всех хозяйственных делах. Но мне говорили, что у них интересная тематика и большое будущее.
Я ушёл от Лаврова, раздумывая над этим КБ, которое он назвал ГКБП - Государственным конструкторским бюро приборов.
- Каких приборов, - думал я. - Я знал по Институту гидродинамики, что лаборатория Минина занимается какой-то секретной тематикой и сотрудничает с заводом «Сибсельмаш». Но это было всё, что я знал. Минин никогда не выступал на институтских семинарах.
- Но, может быть, семинары, на которых он выступал, были засекречены, поэтому я ничего о них и не знал, подумал я.
Придя домой, я сначала хотел позвонить Минину домой, но потом передумал и решил позвонить ему завтра на работу.
Продолжение следует