Черкех: Музей "Якутская политическая ссылка", олонхосуты и якутские эдельвейсы
Мы добрались до Черкеха весьма ощутимо одурев от якутской африканской жарищи. Температурные сюрпризы «мерзко-континентального климата», как шутят сами якуты, и накопившийся длительный недосып вылились в довольно приличную усталость. И когда мы уже ближе к июльскому вечеру прибыли в Историко-мемориальный музей под открытым небом «Якутская политическая ссылка» в Черкехе, то все желания свелись к одному - упасть и уснуть.
Память этого вечера сохранила золотое предзакатное освещение красивой деревянной церкви, крыльцо основного музейного дома, в котором можно остановиться на ночлег - есть две большие гостевые комнаты с кроватями, душ. Дотащили рюкзаки, умылись, и - нас позвали на ужин.
Гости мы званые, в честь нас накрыли стол в большой просторной кухне.
На столе удивительной вкусности угощения - якутские круглые оладушки, к ним взбитые сливки, желтое масло, земляничное варенье, картошка с мясом, мягкий хлеб. Чай пьем из чашек с традиционным рисунком лилий-сардан.
Как выглядит Музей под открытым небом «Якутская политическая ссылка»
Адрес: Таттинский улус, с. Черкех, ул. И.В. Попова, 4. Тел.: (41152) 25-514, 8-984-109-66-59, 8-914-285-02-75. Сайт музей yakutmuseum.ru/cherkehskij-istoriko-memorialnyj-muzej
Хозяева деликатно подходят чуть позже. Знакомимся.
Николай Ефимович Попов - заведующий музеем «Политической ссылки» и Изабелла Яковлевна Жерготова, научная сотрудница. Но это официальное представление, на самом же деле перед нами настоящие Хранители памяти и истории Таттинской земли.
Татта (Таттинский улус) образован в 1913 году, включает в себя 14 наслегов (районов). Климат «холодный, субарктический с огромными перепадами температуры от -63 зимой до +36+37 летом». Население порядка 17 тысяч человек. У Татты есть свои герб, гимн и флаг. Население Черкеха - ~2 тысячи человек.
Татта - своего рода якутское «Переделкино». Многие улусы в Якутии имеют свои чисто им присущие особенности, Татта же - «колыбель» самых творчески одаренных якутов. Платон Ойюнский и Дмитрий Сивцев (Суорун Омоллоон) - два самых ярких культурных «светильника» якутской культуры и культовые имена для Таттинского улуса. О них речь пойдёт позже.
Хранитель
Николай Ефимович - крепкий, внешне суровый и неулыбчивый якут, в прошлом опытный хозяйственник, потомок кузнецов в последнем поколении (боюсь ошибиться в 7-ом или 8-ом), в том самом, когда осуществляется переход на следующую ступень - шаман. Несмотря на оглушительную жару, Николай Ефимович твердой рукой и волей осуществлял руководство над нашим посещением музея, который, кстати, располагается на 11 гектарах, и в нескольких местах был даже индивидуальным экскурсоводом. Так бы и осталось о нем однозначное впечатление, если бы не одна ситуация, которая в буквально смысле помогла посмотреть на его личность с другой стороны.
Николай Ефимович Попов
Скульптура "Как мальчик сачком ловил рыбу" изображает героя из одноименного рассказа Платона Ойюнского. Скульптор - Василий Сивцев, брат Изабеллы Яковлевны Жерготовой.
На территории музея ещё в советские времена было установлено Мировое древо - Аал Луук масс. Засохшее, ветвистое, с вырезанными на стволе ликами и знаками. По просьбе Дмитрия Сивцева (Суоруна Омоллоона) его декорировал местный мастер Семён Ычанов.
Это древо, кстати, изображено на гербе Татты.
«В золотом поле зеленое древо жизни Аал-Луук масс в виде ствола с попарно расходящимися ветвями без числа, на концах загнутыми и процветшими. Во главе семь серебряных дугообразно расположенных якутских алмазов».
Однажды священное древо упало, разломилось и повалилось. Расколовшийся ствол надо было выкинуть и установить новое. Но Николай Ефимович принял принципиальное решение - реставрировать! Просто удивительно, что человек, который казался обломком скалы, проявил огромную заботу и сердечность в отношении старого поваленного дерева. Нашел мастеров, Аал Луук масс подняли, укрепили, разлом починили.
Хранители они именно такие - как Николай Ефимович. Немногословные, суровые внешне, но внутри абсолютно светлые и добрые люди.
Николай Ефимович показал нам один из самых значимых экспонатов музея - редчайший и чудом уцелевший экземпляр гужевой мельницы-топчанки (миэлингсэ), приводной механизм которой в виде гигантской шестерни топтал бык.
С ним мы посмотрели бабаарыны - сибирские деревянные низкие дома-«поварни», которые вытеснили якутские урасы в 19 веке.
Заглянули, согнувшись в три погибели, в крохотную охотничью избушку, место, где мог переночевать охотник, с камельком, узкой лавкой и дыркой (с пробкой!) в бревнах стены для того, чтобы, не покидая теплого жилища, справить нужду.
В доме, где проживал ссыльный писатель Владимир Короленко, совмещавший как выяснилось литературный дар с яростной деятельностью революционера-народника, и который сейчас находится в стадии активной и завершающей реставрации, директор музея дал ценные указания работающим там мастерам.
Далее повел нас в кузницу - интереснейшее место!
Кузнечное дело якутов считается потомственным ремеслом. Любой кузнец должен твердо помнить: дар кузнечного ремесла он получил от родового первопредка, который, в свою очередь, получил его от родоначальника всех кузнецов - Кыдай Бахсы. Якуты считали, что кузнец сильнее шамана и является носителем «высшего знания». Существовал ритуал посвящения в кузнецы, во время которого якутский кузнец должен преодолеть три препятствия: перейти через три речки, построив через первую - мост из серебра, через вторую - из чистого золота, а через третью - из чистого железа.
Кстати, «якутское железо» по качеству приравнивалось к уральскому! Чтобы железо получалось ковким и пористым, в плавку добавляли кости скота и перья птицы. Считалось, чем тверже уголь, тем более выплавленное железо получается похожим на сталь. Это качество приобретало железо, выплавленное на углях, приготовленных из пней лиственницы. В горн загружали железную руду и лиственничный уголь, и с помощью мехов нагнетали «сырой», неподогретый воздух (сыродувная техника).
С 8-10 лет якутские мальчишки могли помогать кузнецам в подсобной работе, а право на самостоятельную плавку железа получали через 10-15 лет обучения.
Хранительница
Изабелла Юрьевна, хрупкая якутянка - сестра известного якутского скульптора Василия Сивцева. Спокойная, вдумчивая, легкая как ветер, напоминала птичку, помогала, чем могла, Нас она два дня водила по всем «политическим» объектам Черкехского историко-мемориального музея.
Мы заглянули в зябкую «сибирку» - тюрьму-одиночку для особенно строптивых мятежных, а дальше один за другим обходили балаганы ссыльных, которые переносили сюда постепенно из разных мест в Якутии.
Надо сразу заметить, что в конце 19 века в России буйно расцвели различные «тайные революционные общества». Декабристы «разбудили Герцена», Герцен ударил в «Колокол» (журнал). Интернета в то время не было, вот народ и кучковался по подпольям. Самых неуёмных ловили, конечно, и ссылали пачками, в том числе в свои суровые ледяные объятия, дабы охладить кипевший разум, их охотно принимала Якутия.
В отношении «приёма гостей» таттинцы отличились - ходят слухи про некие денежные суммы, которые приплачивались за особенно интересных персонажей. Стратегия оказалась крайне эффективной. Сидя в балаганах, за стенами которых визжала пурга, и мычали коровы в пристроенных для тепла хотонах, пламенные революционеры вместо изготовления бомб писали научные труды, изучали якутский язык и культуру, и в общем итоге привнесли неоценимый вклад в её развитие.
Ян Пекарский создал первый в мире словарь якутского языка. Каторжник Всеволод Ионов организовал школу, учил местную детвору и написал первый якутский букварь. Василий Трощанский после каторги и Петропавловки воспринимал Якутию как санаторий, изучал здесь якутских шаманов и написал научный труд «Эволюция чёрной веры шаманства у якутов». Пламенный революционер Петр Алексеев, пламенел и в ссылке, и именно здесь он наскрипел пером знаменитую фразу про «мускулистую руку рабочего люда» и «ярмо деспотизма», которая украсила речь известного всему миру оратора Ульянова Владимира.
Первая постройка музея - Никольская Таттинская церковь (начало 20в.), рядом деревянная Успенская часовня. В храме небольшой музей-выставка про яркие страницы якутского православия и интересной информацией про Якутский казачий полк.
Два дня визита у нас были расписаны буквально по часам.
Встреча с олонхосутами
Одно из самых драгоценных воспоминаний - встреча с Розалией Петровной Решетниковой, дочерью самого известного, если не сказать «культового» современного олонхосута - сказителя народного якутского эпоса «Олонхо» Петра Решетникова.
Мастерству чтения эпоса «Олонхо» нигде не учат. В этом есть своего рода мистика. Сам эпос являет собой Нематериальное наследие Юнеско с одной стороны, и абсолютную песнь родовой памяти, с другой. Сказки Олонхо о 9 небесах Богов, всемогущем создателе Мира Юрюнге, пралюдях Айыы, демонах-абасах, героях-боотурах и человеческом мире напоминают русские былины. Только их поют-рассказывают не под звуки гуслей, а без музыкального сопровождения, сидя в определенной позе, перекрестив ноги, с закрытыми глазами, на специальном кресле-троне, с закрытыми глазами. Мелодичный с импровизированным ритмом речитатив идет из самых глубин сердца, или даже может быть из подсознания.
Розалия Петровна по специальности врач, сказания специально не учила (а их огромное множество - петь Олонхо можно сутками напролет), слушала отца, а после его ухода «вдруг» запела сама.
Слушать исполнение Олонхо как будто ключом открывать неведомые доселе глубокие миры. Он исполняется в медитативном состоянии и дарует его слушателям. Перед нами выступила сама Розалия Решетникова, а также её сын и внуки.
Платон Ойюнский, Дмитрий Сивцев (Суорун Омоллоон) и поле с Шаманом
Побывали мы также в местах, которые связаны с именем Платона Алексеевича Слепцова (псевдоним Ойюнский, от слова «ойюн», по-якутски шаман). Писатель, ученый, основоположник якутской советской литературы он, действительно, обладал даром предсказания, убедиться в этом можно прочитав его «Великий столетний план», но стал безвинной жертвой репрессий в 1936 году. Его именем названы улицы, музеи и даже аэропорт в Якутске. Его называли «красным шаманом», Ойюнский страстно любил Олонхо, и в юности сам был олонхосутом. В 30-е годы записал самый известный якутский Олонхо - «Ньургун Боотур Стремительный».
По дороге в его родовой алас и дом-музей Николай Ефимович остановил нас у «шаманского дерева» и показал сохранившуюся «шаманскую стрелу», которая раньше висела на ветвях острием в направлении запада.
В балагане-музее мы растопили камелек и, глядя на живой огонь, мысленно попросили «красного шамана»-поэта исполнить загаданные желания. По поверью он помогает, если они связаны с литературными устремлениями.
После музея-усадьбы Платона Ойюнского заехали на место упокоения Суоруна Омоллоона и далее направились попрощаться с гостеприимным Таттинским улусом в легендарный Тохтобул. Здесь посреди огромного аласа стоит скульптура шамана. Есть древнее предание, как сюда с другого берега Лены пришел могущественный шаман-ойюн, именно здесь его лошадь встала как вкопанная. Но у земли этой был хозяин, право за обладание ею решила битва между двумя молодыми богатырями. Один из которых, сын ойюна, погиб в схватке. Упрямый шаман уступать не хотел, стал колдовать и посылать окровавленные стрелы, история долгая и жестокая.
Закончить я все же хочу на светлой ноте, и рассказать о Суоруне Омоллооне (Дмитрии Сивцеве). Своими стрелами он никого не разил, а делал исключительно благие дела для родной Якутии и народов Саха. Практически все крупные музеи на территории республики - его реализованные мечты. Хотел создать 6, но успел только 3, в числе которых и Историко-мемориальный музей «Якутская политическая ссылка» в Черкехе. Можно долго говорить много добрых слов в адрес этого человека, а можно просто посмотреть в его глаза и самому захотеть сделать этот мир чуточку лучше.
На 13-й версте мне дали в руки букварь. Дал мне его русский Сергей Иванович Прокопьев. А в букваре-то были картинки великих русских художников, сочинения гениев русского народа Толстого и Пушкина. И Сергей Иванович, не жалея своего труда, научил меня, несмышленого якутенка написать своё имя: Дмитрий Сивцев. Суроун Омоллоон
Про якутские эдельвейсы
Да! Здесь в Черкехе эдельвейсы растут прямо под ногами! Якуты подарили им своё чудесное название «дьол», что в переводе означает - Счастье.
Благодарность за содействие в знакомстве с Республикой Саха (Якутия) - администрации Республики Саха, главе департамента информационной политики Семёну Трофимову, депутату Госдумы РФ Сардане Авксентьевой, проекту "Живое наследие" от Общественной палаты РФ и медиа-сообществу travel_russia
Продолжение следует. Республика Саха (Якутия) прекрасна!
Ысыах - главный праздник в Якутии. Смысл и магия праздника. День первый
Ысыах Туймаада в Якутске. Ночь - встреча Солнца. День - Игры Дыгына
Праздник Ысыах Туймаада в Якутске: народы Севера, шаманы, одежда, угощения, атмосфера
Серия постов:
Якутск. Музей мамонта - Не перевелись ещё мамонты в Якутии
Якутск. О «Царстве вечной мерзлоты» и самом крутом Дед Морозе в мире!
Якутск. Священная гора и Эколого-Этнокомплекс "Чочур Муран"
Якутск. На глубине 12 м и 116 м. Лёд и злые духи. Институт Мерзлотоведения и Шахта Шергина
"Хомус, посланный с Небес" - визитная карточка Якутии
Сокровища Якутии в «Сокровищнице Якутии» и «Комдрагметалле»
Мир и "Дружба". Черная оспа и захоронения шаманов. Едем в Соттинцы./1
Мир и "Дружба". Черная оспа и захоронения шаманов. Едем в Соттинцы./2
3 якутских чуда света: Булуус - нетающий ледник, Курулуур - водопад, Туруук Хайя - скала в тайге!
"Арыылаахская надпись". Мистические неразгаданные руны на бревнах в тайге
Борогонцы: алас Мюрю, село-призрак, мастер чоронов, "Звезда пионеров" и Спортивные игры народов Саха
Круиз по Лене на теплоходе «Михаил Светлов»:
Теплоходы "Механик Кулибин" и "Михаил Светлов". Сравнение глазами девочки
Маршрут круиза на теплоходе "Михаил Светлов" - И как мы шли, но не дошли до Тикси
Ленские столбы - смотровая, приключения и Места Силы
Что посмотреть в Якутии? - Конечно же, бизонов из Усть-Буотамы!
А мы идём на Север! Жиганск - встреча с эвенками, священные обряды. Чичипкан, Секалавун, Туруу-Мас
А мы идём на Север! Кюсюр - черная икра, сырая оленья печень и всем песец!
Не/Приятные сюрпризы, которые преподнесли нам Ленская труба и Остров Столб
Идём по Лене. Рыболовецкий поселок Тит-Ары и история спецпереселенцев
Стоянки "Михаила Светлова" 6 и 7: на Полярном круге и в дыму /Зелёная стоянка и Костёр дружбы