На великом и могучем-116: Был ли Грамши еврокоммунистом? Ответ Роджеру Саймону, ч. 3.2 (Р.Гриффитс)
Был ли Грамши еврокоммунистом? Ответ Роджеру Саймону
Автор: Роберт Гриффитс;
Издатель: Cardiff Marxist Forum, позже переиздано Коммунистической партией Британии
Год издания: 1985.
Оригинал (перевод - Компросвет)
Начало: Предисловие, введение, 1. Материалистическое основание марксизма: 1.1. Проблема «экономизма».
1.2. Базис и надстройка у Грамши
1.3. Диалектика - ключ
2. Политика марксизма-ленинизма: 2.1. Государство, демократия и парламент
2.2. Диктатура пролетариата
2.3. Классовая политика
2.4. Грамши и революционная стратегия
3. Коммунистические партии и Советский Союз
3.1. Пролетарии и интеллигенты
3.2. Советская модель
Другая черта, объединяющая многих из ультралевых и многих правых ревизионистов из числа мелкобуржуазной интеллигенции - это их враждебность к Советскому Союзу. Саймон относит «авторитарный стиль» «монолитной» КПСС на счет «буржуазных политических практик» царской России, которые были усугублены «серьезными недостатками марксистской теории политики» [75]. Ничего положительного о существующем социализме не говорится. Зато в Британии коммунистическая партия, по словам Саймона, многое потеряла от поляризации мира на два главных блока (что может быть расшифровано как «от создания социалистического блока»). Несмотря на критику британской партией советской внешней и внутренней политики и ее отказа от советского пути к социализму, она еще страдает в глазах общества от ассоциации с «отрицательными качествами советской системы». Поэтому, утверждает Саймон, в Британии партия должна продолжать подчеркивать свою автономию, а также «строить дружественные отношения со всеми коммунистическими, социалистическими и прогрессивными партиями в мире (включая, по-видимому, совершившие предательство «социалистические» партии Португалии, Италии и т.д.): «Как провозгласила Итальянская коммунистическая партия, идея мирового коммунистического движения как гомогенного и отдельного от социалистических и прогрессивных партий, устарела и сейчас в подобном движении нет нужды» [76].
Какие основания для аргументации подобной политики мы видим в книге, посвященной введению в политическую мысль Грамши? В утверждении Саймона звучат знакомые ноты:
«Хотя эксплицитной критики советской модели в “Тюремных тетрадях” нет, в рассуждениях о статолатрии звучит сильная имплицитная критика» [77].
По мнению Саймона, невозможно представить, чтобы концепции Грамши о гегемонии, позиционной войне, гражданском обществе и т.д. могли бы значить что-либо иное, помимо признания множественности партий и организаций, представляющих различные классы и социальные группы, во время и после «перехода» к социализму; эти концепции «несовместимы» с однопартийным государством в советском стиле.
Под «статолатрией» Грамши понимал период сильного и всепроникающего правления государства, которое бывает необходимым в случаях, когда новая правящая группа неспособна на достаточное моральное и культурное развитие - т.е. слаба в гражданском обществе - до взятия власти. Тогда государству приходится создавать гражданское общество для правящей группы - такое гражданское общество, в котором все индивидуальные и коллективные инициативы принимают «государственный характер», даже если они созданы не «правительством функционеров»: жизнь государства принимает новые формы и становится «спонтанной». Но Грамши также предупреждал, что статолатрия не должна становиться конечной целью и рассматриваться как постоянное состояние [78].
Саймон признаёт, что советское общество не является несовместимым с понятием о «статолатрии», хотя - в сочетании с некоей неназываемой временной шкалой - этот период «продолжается исключительно долго» [79]. В действительности, ни «статолатрия», ни другие утверждения в «Тюремных тетрадях» не дают полного понимания отношения Грамши к однопартийной системе в Советском Союзе. Безусловно, в более ранние годы он считал, что революционная партия должна поставить задачу «создания государственного аппарата, который внутри будет функционировать демократическим образом, т.е. гарантирует свободу всем антикапиталистическим тенденциям и предложит им возможность участия в пролетарском правительстве» [80]. Такая свобода для антикапиталистических тенденций (однако не обязательно для различных антикапиталистических партий) рассматривалась им в контексте диктатуры пролетариата - и очевидно, несходна с «социалистической парламентской демократией», в которой прокапиталистические партии пользуются гарантированной свободой.
В «Тюремных тетрадях», Грамши одобряет «прогрессивный цезаризм» [Грамши А. Тюремные тетради, с. 185-190] и с одобрением пишет о развитии правящей партии в «интегральное государство» [81]. Он также поддерживает более «интервенционистское» правительство, которое бы более открыто выступило против оппозиционеров и добилось бы «невозможности» внутренней дезинтеграции, контролируя всякого рода политическое, административное и т.п. усиление «позиций» правящей группы как гегемона [82].
Однако в других пассажах - некоторые из них написаны около года спустя - Грамши в слегка замаскированной форме критикует советский «бюрократический централизм», в котором «узкая клика» защищает свои «эгоистические привилегии», подавляя оппозиционные силы, в действительности не являющиеся антисоветскими [83]. Он критикует «закостенелое мышление» и «догматизм» «узколобых несчастных» - под которыми он явно понимал некоторых представителей советского руководства - за их отвержение новых идей и экспериментов в различных областях [84]. Однако следует заметить, что недовольство бюрократизмом и обращением с оппозицией в Советском Союзе с его стороны не означали какую-либо симпатию к политической линии Троцкого и Ко. Грамши решительно поддержал Сталина и «социализм в отдельно взятой стране» против Троцкого и «искусственного» интернационализма его теории «перманентной революции».
75. Simon pp. 78-79.
76. Simon pp. 128-29.
77. Simon p.115.
78. SPN pp. 268-69 [фрагмент отсутствует в русском издании «Тюремных тетрадей»].
79. Simon p.78.
80. Gramsci, Socialismo e fascismo: l'Ordine Nuovo 1921-22 (Turin, 1966) pp. 59-60.
81. SPN p.267 [фрагмент отсутствует в русском издании «Тюремных тетрадей»].
82. SPN 238-39 [фрагмент отсутствует в русском издании «Тюремных тетрадей»].
83. SPN p.189. [Грамши А. Тюремные тетради, с. 210-211]
84. Gramsci, Quaderni del carcere (Turin, 1948-51) 1805-6; см. Guiseppe Vacca, 'Intellectuals and the Marxist Theory of the State' (Джузеппе Вакка, «Интеллектуалы и марксистская теория государства») в «Approaches to Gramsci» (1982), откровенно ревизионистском сборнике под редакцией Энн Шоустэк Сассун.
Автор: Роберт Гриффитс;
Издатель: Cardiff Marxist Forum, позже переиздано Коммунистической партией Британии
Год издания: 1985.
Оригинал (перевод - Компросвет)
Начало: Предисловие, введение, 1. Материалистическое основание марксизма: 1.1. Проблема «экономизма».
1.2. Базис и надстройка у Грамши
1.3. Диалектика - ключ
2. Политика марксизма-ленинизма: 2.1. Государство, демократия и парламент
2.2. Диктатура пролетариата
2.3. Классовая политика
2.4. Грамши и революционная стратегия
3. Коммунистические партии и Советский Союз
3.1. Пролетарии и интеллигенты
3.2. Советская модель
Другая черта, объединяющая многих из ультралевых и многих правых ревизионистов из числа мелкобуржуазной интеллигенции - это их враждебность к Советскому Союзу. Саймон относит «авторитарный стиль» «монолитной» КПСС на счет «буржуазных политических практик» царской России, которые были усугублены «серьезными недостатками марксистской теории политики» [75]. Ничего положительного о существующем социализме не говорится. Зато в Британии коммунистическая партия, по словам Саймона, многое потеряла от поляризации мира на два главных блока (что может быть расшифровано как «от создания социалистического блока»). Несмотря на критику британской партией советской внешней и внутренней политики и ее отказа от советского пути к социализму, она еще страдает в глазах общества от ассоциации с «отрицательными качествами советской системы». Поэтому, утверждает Саймон, в Британии партия должна продолжать подчеркивать свою автономию, а также «строить дружественные отношения со всеми коммунистическими, социалистическими и прогрессивными партиями в мире (включая, по-видимому, совершившие предательство «социалистические» партии Португалии, Италии и т.д.): «Как провозгласила Итальянская коммунистическая партия, идея мирового коммунистического движения как гомогенного и отдельного от социалистических и прогрессивных партий, устарела и сейчас в подобном движении нет нужды» [76].
Какие основания для аргументации подобной политики мы видим в книге, посвященной введению в политическую мысль Грамши? В утверждении Саймона звучат знакомые ноты:
«Хотя эксплицитной критики советской модели в “Тюремных тетрадях” нет, в рассуждениях о статолатрии звучит сильная имплицитная критика» [77].
По мнению Саймона, невозможно представить, чтобы концепции Грамши о гегемонии, позиционной войне, гражданском обществе и т.д. могли бы значить что-либо иное, помимо признания множественности партий и организаций, представляющих различные классы и социальные группы, во время и после «перехода» к социализму; эти концепции «несовместимы» с однопартийным государством в советском стиле.
Под «статолатрией» Грамши понимал период сильного и всепроникающего правления государства, которое бывает необходимым в случаях, когда новая правящая группа неспособна на достаточное моральное и культурное развитие - т.е. слаба в гражданском обществе - до взятия власти. Тогда государству приходится создавать гражданское общество для правящей группы - такое гражданское общество, в котором все индивидуальные и коллективные инициативы принимают «государственный характер», даже если они созданы не «правительством функционеров»: жизнь государства принимает новые формы и становится «спонтанной». Но Грамши также предупреждал, что статолатрия не должна становиться конечной целью и рассматриваться как постоянное состояние [78].
Саймон признаёт, что советское общество не является несовместимым с понятием о «статолатрии», хотя - в сочетании с некоей неназываемой временной шкалой - этот период «продолжается исключительно долго» [79]. В действительности, ни «статолатрия», ни другие утверждения в «Тюремных тетрадях» не дают полного понимания отношения Грамши к однопартийной системе в Советском Союзе. Безусловно, в более ранние годы он считал, что революционная партия должна поставить задачу «создания государственного аппарата, который внутри будет функционировать демократическим образом, т.е. гарантирует свободу всем антикапиталистическим тенденциям и предложит им возможность участия в пролетарском правительстве» [80]. Такая свобода для антикапиталистических тенденций (однако не обязательно для различных антикапиталистических партий) рассматривалась им в контексте диктатуры пролетариата - и очевидно, несходна с «социалистической парламентской демократией», в которой прокапиталистические партии пользуются гарантированной свободой.
В «Тюремных тетрадях», Грамши одобряет «прогрессивный цезаризм» [Грамши А. Тюремные тетради, с. 185-190] и с одобрением пишет о развитии правящей партии в «интегральное государство» [81]. Он также поддерживает более «интервенционистское» правительство, которое бы более открыто выступило против оппозиционеров и добилось бы «невозможности» внутренней дезинтеграции, контролируя всякого рода политическое, административное и т.п. усиление «позиций» правящей группы как гегемона [82].
Однако в других пассажах - некоторые из них написаны около года спустя - Грамши в слегка замаскированной форме критикует советский «бюрократический централизм», в котором «узкая клика» защищает свои «эгоистические привилегии», подавляя оппозиционные силы, в действительности не являющиеся антисоветскими [83]. Он критикует «закостенелое мышление» и «догматизм» «узколобых несчастных» - под которыми он явно понимал некоторых представителей советского руководства - за их отвержение новых идей и экспериментов в различных областях [84]. Однако следует заметить, что недовольство бюрократизмом и обращением с оппозицией в Советском Союзе с его стороны не означали какую-либо симпатию к политической линии Троцкого и Ко. Грамши решительно поддержал Сталина и «социализм в отдельно взятой стране» против Троцкого и «искусственного» интернационализма его теории «перманентной революции».
75. Simon pp. 78-79.
76. Simon pp. 128-29.
77. Simon p.115.
78. SPN pp. 268-69 [фрагмент отсутствует в русском издании «Тюремных тетрадей»].
79. Simon p.78.
80. Gramsci, Socialismo e fascismo: l'Ordine Nuovo 1921-22 (Turin, 1966) pp. 59-60.
81. SPN p.267 [фрагмент отсутствует в русском издании «Тюремных тетрадей»].
82. SPN 238-39 [фрагмент отсутствует в русском издании «Тюремных тетрадей»].
83. SPN p.189. [Грамши А. Тюремные тетради, с. 210-211]
84. Gramsci, Quaderni del carcere (Turin, 1948-51) 1805-6; см. Guiseppe Vacca, 'Intellectuals and the Marxist Theory of the State' (Джузеппе Вакка, «Интеллектуалы и марксистская теория государства») в «Approaches to Gramsci» (1982), откровенно ревизионистском сборнике под редакцией Энн Шоустэк Сассун.