На великом и могучем-114: Был ли Грамши еврокоммунистом? Ответ Роджеру Саймону, ч. 3 (Р.Гриффитс)
Был ли Грамши еврокоммунистом? Ответ Роджеру Саймону
Автор: Роберт Гриффитс;
Издатель: Cardiff Marxist Forum, позже переиздано Коммунистической партией Британии
Год издания: 1985.
Оригинал (перевод - Компросвет)
Начало: Предисловие, введение, 1. Материалистическое основание марксизма: 1.1. Проблема «экономизма».
1.2. Базис и надстройка у Грамши
1.3. Диалектика - ключ
2. Политика марксизма-ленинизма: 2.1. Государство, демократия и парламент
2.2. Диктатура пролетариата
2.3. Классовая политика
2.4. Грамши и революционная стратегия
3. Коммунистические партии и Советский Союз
Наиболее ярко контраст между политической мыслью Грамши и политической мыслью Саймона виден на примере отношения Саймона к организации и принципам коммунистической партии, Советскому Союзу и международному коммунистическому движению.
Саймон обращает внимание на то, что Грамши настаивал, чтобы коммунистическая партия боролась с проникновением каких бы то ни было экономистских и реформистских идей в среду ее членов. Защитным средством для партии должно быть сохранение независимости от других политических организаций. Прежде всего, этот «современный государь» должен сыграть роль «авангарда пролетариата», завоевав ведущие позиции а движении рабочего класса, чтобы подготовиться к восстанию. Согласно Грамши, который был сторонником «большевизации» международного коммунистического движения, только новая партия «большевистского» типа по идеологии, организации, массовой работе, стратегии и тактике могла выполнить эту историческую задачу [65].
Роджер Саймон прокомментировал это так:
«Мы можем сделать вывод, что Грамши в теории революционной партии не пошел дальше Ленина. Его мысль о партии, как и о парламентской демократии, не соответствовала его концепциям гегемонии, гражданского общества и позиционной войны» [66].
Таким образом, Саймону снова приходится «приводить в соответствие» Грамши. Он считает, что сделал это, рассказав о пути Итальянской коммунистической партии после 1944 г.: она стала партией правительственного и национально характера, поставив задачу «стать массовой народной партией, а не маленькой сектой дисциплинированных кадров, и быть предельно децентрализованной». ИКП утвердила себя как мощная сила-гегемон в политике и гражданском обществе. Этот путь, якобы являвшийся развитием концепций Грамши, привел к провозглашению «еврокоммунизма»:
«В середине 1970-х ИКП, в серии совместных заявлений с французской, испанской и другими коммунистическими партиями (включая британскую), провозгласила, что переход к социализму может быть осуществлен только на базе расширения индивидуальных и коллективных свобод и многопартийности. Эти заявления породили термин “Еврокоммунизм”. Однако еврокоммунистическая стратегия не была открытием, сделанным только в 1970-х: в действительности это и есть стратегия позиционной войны, революции как процесса углубления демократии, которую Итальянская коммунистическая партия избрала с конца войны» [67].
Здесь приходится преодолевать желание рассказать об огромном ущербе, который еврокоммунизм нанес международному коммунистическому движения и когда-то сильным и единым коммунистическим партиям в Испании, Франции, Греции (сейчас восстанавливается под марксистско-ленинским руководством) и т.д. Даже его подрывные результаты не замечены Саймоном, который предпочел сообщить следующее:
«Британская коммунистическая партия [так в тексте, официальное название существовавшей в 1920-91 гг. партии, в последние десятилетия занимавшей еврокоммунистические позиция - Коммунистическая партия Великобритании] (…) разработала ясную стратегическую перспективу, оформив ее в своей программе “Британский путь к социализму” [программа КПВ с 1952 г., содержавшая отказ от прямого требования советской республики; ныне с поправками является программой Коммунистической партии Британии под названием “Путь Британии к социализму”]: эта революционная стратегия основана на “широком демократическом альянсе”, который является творческим развитием концепций Грамши о гегемонии и позиционной войне применительно к британским условиям. Эта перспектива ведет к «лейбористскому правительству нового типа», которое должно начать значимое демократическое преобразование государства, и ввести альтернативную левую экономическую стратегию, ведущую к полной занятости с помощью системы демократического планирования, основываясь в а общественной собственности и общественном контроле над монополистическим капиталом, в сочетании с громадным расширением производственной демократии. Это будет еще не социалистическое правительство, но первая фаза перехода к социализму - фаза, которая при успешном достижении мобилизует народную поддержку для последующих левых правительств с идущими куда дальше программами» [68].
Такова узкая интерпретация «Британского пути» Саймоном, без всякого упоминания борьбы масс, новых форм демократии и вероятности контрреволюции: это мечтательная утопия о постепенной и незаметной замене капитализме - как будто бы не было уроков широкомасштабной и разносторонней мобилизации и демонстрации мощи государства и капитала при правительствах Тэтчер. Нужна творческая сила, как в Книге Бытия, чтобы из концепций Грамши вывести фантастический сценарий бесконечной серии социал-демократических правительств, постепенно смещающихся влево в рамках конституции, при том, что рабочее движение будет физически и идейно не готово пресечь неизбежный саботаж или прямое выступление класса капиталистов (с его прессой, судами, полицией, спецслужбами и империалистическими союзниками).
Можно ли действительно победить в «позиционной войне» без массового сопротивления капиталистов до того момента, как их положение станет безнадежным? В самом лучшем случае, такая оптимистическая стратегия без подготовки к другим, кровавым, сценариям - это безрассудная азартная игра.
Еще более неправдоподобным является утверждение, что концепции Грамши - примененные правильно, а не искаженные или забытые - привели к «историческому компромиссу», который ИКП предложила итальянским христианским демократам и поддерживаемым ЦРУ «социалистам» в начале 1970-х. На протяжении нескольких лет противореча позиции Коминтерна, Грамши выступал ярым противником старой Социалистической партии - даже когда она исключила свое реформистское крыло. Никогда он не призывал к «единому фронту» левых или к союзу рабочих и крестьян, который включал бы альянс Коммунистической партии с нереволюционными партиями, или к поддержке несоциалистических правительств.
Утверждение, что концепции Грамши могут быть «применены к британским условиям» так, чтобы отвести коммунистической партии роль среди поддерживающих реформистов в Лейбористской партии, или негласных организаторов руководимого мелкой буржуазией реформистского движения, абсурдно: оно искусственно отделяет эти концепции от конкретных обстоятельств и революционной марксистско-ленинской традиции, в которой они были созданы.
64. Simon pp. 114-15.
65. См. SPW 1921-26, раздел 'The Lyons Congress' («Лионский конгресс»).
66. Simon p.122.
67. Simon p.124.
68. Simon p.127.
Автор: Роберт Гриффитс;
Издатель: Cardiff Marxist Forum, позже переиздано Коммунистической партией Британии
Год издания: 1985.
Оригинал (перевод - Компросвет)
Начало: Предисловие, введение, 1. Материалистическое основание марксизма: 1.1. Проблема «экономизма».
1.2. Базис и надстройка у Грамши
1.3. Диалектика - ключ
2. Политика марксизма-ленинизма: 2.1. Государство, демократия и парламент
2.2. Диктатура пролетариата
2.3. Классовая политика
2.4. Грамши и революционная стратегия
3. Коммунистические партии и Советский Союз
Наиболее ярко контраст между политической мыслью Грамши и политической мыслью Саймона виден на примере отношения Саймона к организации и принципам коммунистической партии, Советскому Союзу и международному коммунистическому движению.
Саймон обращает внимание на то, что Грамши настаивал, чтобы коммунистическая партия боролась с проникновением каких бы то ни было экономистских и реформистских идей в среду ее членов. Защитным средством для партии должно быть сохранение независимости от других политических организаций. Прежде всего, этот «современный государь» должен сыграть роль «авангарда пролетариата», завоевав ведущие позиции а движении рабочего класса, чтобы подготовиться к восстанию. Согласно Грамши, который был сторонником «большевизации» международного коммунистического движения, только новая партия «большевистского» типа по идеологии, организации, массовой работе, стратегии и тактике могла выполнить эту историческую задачу [65].
Роджер Саймон прокомментировал это так:
«Мы можем сделать вывод, что Грамши в теории революционной партии не пошел дальше Ленина. Его мысль о партии, как и о парламентской демократии, не соответствовала его концепциям гегемонии, гражданского общества и позиционной войны» [66].
Таким образом, Саймону снова приходится «приводить в соответствие» Грамши. Он считает, что сделал это, рассказав о пути Итальянской коммунистической партии после 1944 г.: она стала партией правительственного и национально характера, поставив задачу «стать массовой народной партией, а не маленькой сектой дисциплинированных кадров, и быть предельно децентрализованной». ИКП утвердила себя как мощная сила-гегемон в политике и гражданском обществе. Этот путь, якобы являвшийся развитием концепций Грамши, привел к провозглашению «еврокоммунизма»:
«В середине 1970-х ИКП, в серии совместных заявлений с французской, испанской и другими коммунистическими партиями (включая британскую), провозгласила, что переход к социализму может быть осуществлен только на базе расширения индивидуальных и коллективных свобод и многопартийности. Эти заявления породили термин “Еврокоммунизм”. Однако еврокоммунистическая стратегия не была открытием, сделанным только в 1970-х: в действительности это и есть стратегия позиционной войны, революции как процесса углубления демократии, которую Итальянская коммунистическая партия избрала с конца войны» [67].
Здесь приходится преодолевать желание рассказать об огромном ущербе, который еврокоммунизм нанес международному коммунистическому движения и когда-то сильным и единым коммунистическим партиям в Испании, Франции, Греции (сейчас восстанавливается под марксистско-ленинским руководством) и т.д. Даже его подрывные результаты не замечены Саймоном, который предпочел сообщить следующее:
«Британская коммунистическая партия [так в тексте, официальное название существовавшей в 1920-91 гг. партии, в последние десятилетия занимавшей еврокоммунистические позиция - Коммунистическая партия Великобритании] (…) разработала ясную стратегическую перспективу, оформив ее в своей программе “Британский путь к социализму” [программа КПВ с 1952 г., содержавшая отказ от прямого требования советской республики; ныне с поправками является программой Коммунистической партии Британии под названием “Путь Британии к социализму”]: эта революционная стратегия основана на “широком демократическом альянсе”, который является творческим развитием концепций Грамши о гегемонии и позиционной войне применительно к британским условиям. Эта перспектива ведет к «лейбористскому правительству нового типа», которое должно начать значимое демократическое преобразование государства, и ввести альтернативную левую экономическую стратегию, ведущую к полной занятости с помощью системы демократического планирования, основываясь в а общественной собственности и общественном контроле над монополистическим капиталом, в сочетании с громадным расширением производственной демократии. Это будет еще не социалистическое правительство, но первая фаза перехода к социализму - фаза, которая при успешном достижении мобилизует народную поддержку для последующих левых правительств с идущими куда дальше программами» [68].
Такова узкая интерпретация «Британского пути» Саймоном, без всякого упоминания борьбы масс, новых форм демократии и вероятности контрреволюции: это мечтательная утопия о постепенной и незаметной замене капитализме - как будто бы не было уроков широкомасштабной и разносторонней мобилизации и демонстрации мощи государства и капитала при правительствах Тэтчер. Нужна творческая сила, как в Книге Бытия, чтобы из концепций Грамши вывести фантастический сценарий бесконечной серии социал-демократических правительств, постепенно смещающихся влево в рамках конституции, при том, что рабочее движение будет физически и идейно не готово пресечь неизбежный саботаж или прямое выступление класса капиталистов (с его прессой, судами, полицией, спецслужбами и империалистическими союзниками).
Можно ли действительно победить в «позиционной войне» без массового сопротивления капиталистов до того момента, как их положение станет безнадежным? В самом лучшем случае, такая оптимистическая стратегия без подготовки к другим, кровавым, сценариям - это безрассудная азартная игра.
Еще более неправдоподобным является утверждение, что концепции Грамши - примененные правильно, а не искаженные или забытые - привели к «историческому компромиссу», который ИКП предложила итальянским христианским демократам и поддерживаемым ЦРУ «социалистам» в начале 1970-х. На протяжении нескольких лет противореча позиции Коминтерна, Грамши выступал ярым противником старой Социалистической партии - даже когда она исключила свое реформистское крыло. Никогда он не призывал к «единому фронту» левых или к союзу рабочих и крестьян, который включал бы альянс Коммунистической партии с нереволюционными партиями, или к поддержке несоциалистических правительств.
Утверждение, что концепции Грамши могут быть «применены к британским условиям» так, чтобы отвести коммунистической партии роль среди поддерживающих реформистов в Лейбористской партии, или негласных организаторов руководимого мелкой буржуазией реформистского движения, абсурдно: оно искусственно отделяет эти концепции от конкретных обстоятельств и революционной марксистско-ленинской традиции, в которой они были созданы.
64. Simon pp. 114-15.
65. См. SPW 1921-26, раздел 'The Lyons Congress' («Лионский конгресс»).
66. Simon p.122.
67. Simon p.124.
68. Simon p.127.