О британской полковой системе
В книге Брайна Фаррела "Малые войны королевы Виктории" наткнулся на шикарный фрагмент, посвящённый британской полковой системе - настоящую оду ну, и в силу последних событий, реквием по ней. Текст важен для понимания не только британской армии, но и армий, выросших в бывших колониях на схожей основе и сохранивших её - индийской, пакистанской, шриланкийской, малазийской, канадской. Даю перевод с сокращениями, от комментариев воздержусь
Наиболее отличительной особенностью британской армии всегда была её полковая система. В отличие от полков армий других стран, британский полк никогда не был единицей строго-фиксированного размера. Он может быть таким же маленьким, как слабый батальон, или включать целых 25 и более батальонов, или, как в случае с Королевским полком артиллерии, представлять из себя целый род войск.
Именно в кавалерии и пехоте британская полковая система видна во всём своём своеобразии. Основанные на средневековых концепциях, каждый полк кавалерии и пехоты, даже в наши дни, очень похож на отдельную армию с собственными отличительными формой, обычаями, уникальными характеристиками, а иногда и собственным строевым шагом. А ещё он напоминает клан или племя, с обязательными внутренними склоками, но неизменно объединяющийся против нападения со стороны любого врага - будь то военное министерство, другой полк или противник на поле боя. У каждого есть собственная честь, собственная история со славными деяниями, которые он демонстрирует с гордостью, и часто собственные скелеты в полковом шкафу.
Реальные семьи идентифицируют себя с конкретными полками, сыновья следует за отцами офицерами одного и того же полка на протяжении поколений. Бывали семейные ссоры, когда сын решал присоединится к флоту или, что более ужасно, к другому полку, и даже, по крайне мере был один случай раскола семьи, когда дочь вышла замуж за офицера не из гордонцев, с которыми была традиционно связана семья. В некоторых полках почти невозможно стать офицером, если какой-либо родственник не служил в этом полку ранее.
У каждого полка есть друзья и враги среди других полков. Типична полковая дружба, что существует между Уорчестерширским и Линкольнширским полком, бывшими 29-м и 10-м полками. Она началась во времена Наполеоновских войн, была сцементирована, когда полки сражались бок о бок в Собраоне в Первой сикхской войне. До сих пор сержанты и офицеры являются почётными членами полковых ассоциаций друг друга, а адъютанты двух полков обращаются друг к другу со словами "Мой дорогой кузен" в официальной переписке.
Старые полки врастают в историю, полковая память долга и никогда не забывает тех, что когда-то пришли на выручку в трудную минуту. Королевский Норфолкский полк дружит с Уорчестерширцами, поскольку, когда тот был 9-м полком, он пришёл на помощь 29-му в битве при Ролице в 1806. Беркширский полк и 15-й Сикхский стали друзьями, когда сикхи спасли беркширцев в битве при Зарибе в Восточном Судане в 1885. Горцы с разных концов земли стали друзьями во время Второй афганской, когда 72-й (Сифуртские горцы) и 5-й гуркхский сражались бок о бок на передовой.
У британских полков есть и традиционные враги. Некоторые полки никогда не встанут бок о бок на параде, и генералам стоит хорошенько подумать, прежде чем соединить не дружащие полки. Шотландские и валлийские полки обычно не любят друг друга. Хотя только 4-ре полка в британской армии имеют больше боевых отличий, чем Горская лёгкая пехота, её члены не пользуются популярностью у других шотландских полков, которые справедливо утверждают, что по большей части его новобранцы вообще не являются горцами.
Иногда полки переживают разводы - когда один батальон покидает другой, чтобы самому стать полком - и чаще всего в этом столетии бывают браки полков - два полка объединяются, как правило, по соображением экономии, чтобы сформировать один. Не все из этих слияний были счастливы, многие из них оказались весьма проблемными браками. Такие соединения создавали кризисы среди офицеров, отдельные предпочитали уйти в отставку, чем стать частью объединённого полка "вместе с этими". В некоторых офицерских столовых объединённых полков две группы офицеров, вынужденные соединится, отказывались общаться друг с другом, цеплялись за свои старые обозначения, знаки отличия и полковые связи и старались не признавать новые полковые имена и знаки.
Прошло уже более 100 лет, как номера полков для британских пехотных полков были заменены названиями округов, но офицеры и сегодня помнят старый номер своего полка. Это не так странно, ибо порядок очередности полков в армии и поныне соответствует их старым номерам. На парадах полки выстраиваются справа налево по порядку старшинства. Однако, существуют разногласия между Колдстримской гвардией и Королевскими шотландцами относительно того, кто из них номер 1, и по этой причине они никогда не участвуют в одном параде. Эта любовь к старым номерам сильнее в некоторых полках. Чёрная стража и Грин ховардсы всегда были лучше известны по своим именам, но парни из Соммерсетской легкой пехоты никогда не могут забыть, что были 13-м линейным полком, и Королевский стрелковый корпус Его Величества (изначально сформированный как Королевские американцы) не может забыть, что был 60-м.
Когда создавались временные полки туземцев, они обычно, следуя давней британской традиции, назывались в честь командиров. Таким образом, были полк Вуда, стрелки Уайлда и конница Ходсона. Иногда эти временные полки становились регулярными, по крайней мере в Индийской армии: полк Вуда просуществовал всего несколько месяцев во время войны с ашанти, но стрелки Уалда стали 4-м Пенджабским пехотным.
Исключением из правил обозначения нерегулярных полков по имени командиров было курьёзное имя "Следопыты". Имеются противоречивые сведения о том, как полк обрёл своё имя, но оно точно никогда не имело никакого отношения к функциям этого знаменитого боевого подразделения. Поднятый на Северо-Западной границе, он состоял как из кавалерии, так и пехоты, и включал людей разных рас и религий, которыми командовали, конечно же, британцы.
Полки имеют свой дом - казармы, которые они могут назвать своими, и где они хранят свои полковые музеи и собирают своих ветеранов. Честь воплощена в полковом столовом серебре, барабанах и знамёнах с боевыми наградами полков на них, в офицерах, ставших знаменитыми генералами, или солдатах, заслуживших Крест Виктории. Коммерческая стоимость бронзового Креста Виктории сейчас более тысячи фунтов, поскольку коллекционерам приходится состязаться с полками, офицеры которых, как действующие, так и отставные, складываются, чтобы выкупить награду и вернуть её в полк.
Даже когда офицер не служит в своём полку - а он может отсутствовать в нём по служебным обязанностям на протяжении большей части своей карьеры - он сохраняет свою идентичность с ним, носит его форму и гордится им. Если его полк идёт на войну, он часто просит вернуть себя из штаба в действующий полк. Штабные должности престижны, но многие чувствуют себя как лейтенант Уильям Харгуд из 1-го полка мадрасских фузилёров, который служил адъютантом генерала Хэвлока во время Мятежа [Индийское национальное восстание 1857 года] и писал, что "мне очень хочется вернуться в полк, ведь, в конце концов, после родного дома, нет на свете места более родного, чем мой полк".
Когда большинство старых солдат в Великобритании думают об армии, они думают о своём полку. В прошлом веке [здесь и далее имеется в виду XIX век] полк был ещё более самодостаточен, чем сейчас. Он давал людям любого происхождения и прошлого респектабельный дом и славную семью. Он давал людям чувство особенности и чувство гордости - мы лучше, чем "те другие". Он также давал им цель и суровый, но эффективный кодекс поведения. Эти чувства были гораздо эффективнее любого националистического крестового похода или истеричного патриотизма, чтобы заставлять солдат убивать и умирать. Как сказал Уолсли, говоря о "необразованном простом солдате", "Полк - мать, сестра и любовница… И это высшая стадия патриотизма, потому что для солдата его полк и есть его страна". Люди умирали за честь своего полка. Они шли в атаку с криком "Вперёд, 53-й!" и им никогда не пришло в голову кричать "Вперёд, за Британию!" И, разумеется, можно было привить любовь к своему полку сикхам, гуркхам или пуштунам, которые никогда бы не научились любить Англию.
Офицеры и нижние чины, конечно, видели жизнь под разными углами, но для тех и других полк был домом. Нижние чины обычно всю свою службу проводили в одном полку. Он был изолированным и замкнутым сообществом. Особенно верно это в отношении племенных полков (шотландцы, валлийцы и ирландцы). Шотландские полки, особенно в викторианское время, носили с собой Шотландию. Каждый полк был, в некотором смысле, передвижным приходом, его члены, связанные узами родства, традиции, религии и речью, проходили через экзотические земли, не покидая родины, и возвращались в Хайленд после годов службы в Индии, Афганистане и Африке, не тронутые языческими обычаями или иностранными модами, чтобы занять своё место у торфяного очага в своём доме так, как будто они никогда его не покидали.
Туземным полкам была предоставлена свобода развивать собственный облик и характеристики, и это было одной из сильных сторон британской полковой концепции. Британским офицерам этих полках, как правило, удалось добиться той же несгибаемой полковой гордости, что была свойственна полкам на родине. Офицеры 4-го гуркхского или 32-го сикхского чувствовали не меньшую гордость за свои полки, чем офицеры гвардии или гордонцев, и многие из этих туземных полков прожили достаточно долго, чтобы развить традиции, обычаи и победы, оправдывающие их гордость.
Важнейшим фактором, способствовавшим успеху британского оружия в Азии, Африке и других местах в прошлом веке - более важным, чем превосходство в вооружение, которое не всегда и было, и, безусловно, гораздо более важным, чем высокий профессионализм офицеров и генералов (который, признаемся честно, был скорее исключением) - был дух, порождённый в рядах солдат полковой системой…
Будучи дорогостоящей и административно неэффективной, полковая система подвергалась атакам нескольких поколений политиков, но она всегда отчаянно защищалась всеми солдатами от герцога Веллингтона до лорда Монтгомери.
Но политики победили. Начиная с 1957 года катастрофа поглощает полки. Старые и прославленные полки исчезают из боевого расписания британской армии. Они больше не нужны были "где-то к востоку от Суэца" - или так думали. То, что сикхи, афганцы, зулусы, буры, дервиши, немцы и другие враги больше не угрожали англичанам, привело к систематическому уничтожению наших лучших полков, объединению или расформированию. Многим их них было более двух веков. Некоторые смогли сохраниться, но гораздо больше знаменитых имён исчезло, их флаги свёрнуты, их барабаны с именами битв замолчали, полковое серебро, картины, медали и трофеи проданы или помещены в музеи, подвали и чердаки, а старые охотничьи трофеи просто сожжены.
Британия усеяна памятниками полкам и битвам, давно забытыми всеми, кроме членов полков, что сражались в них, и во многих деревенских церквях есть таблички и памятные знаки местным солдатам, которые погибли в отдалённых концах Империи за честь своих полков. Какое-то время воспоминания об исчезнувших полках будут сохраняться в ассоциациях ветеранов и в небольших полковых музеях, за каждым из которых тщательно ухаживают несколько отставных офицеров. Но как умирают ветераны, так исчезают музеи и воспоминания. Только разбросанные памятники останутся (если, конечно, не попадутся на пути строительства новой автомагистрали) в качестве напоминания о том, что когда-то было британской армией.