Хельсинки. Часть 1: первое впечатление о Европе, или Как я подвергся персональным санкциям
Бесконечный рассказ об Эстонии я закончил постом о переправе из Таллина в Хельсинки, к новым для меня финляндским берегам. Тут ведь парадокс: хотя я объехал несколько сотен городов России и бывшего СССР, за его пределами бывать мне пока ещё не доводилось (не считая "пакетных" туров в стандартные Турцию, Чехию и Египет совсем уж в юности), и Финляндия стала моей первой непостсоветской страной... но только провёл я здесь всего один день. Большинство читающих эти строки, скорее всего, бывали в Большой Европе гораздо основательнее меня, и всё же... Всё же попробую рассказать о том, что и как там увидел.
Тут, впрочем, оговоримся, что рассказать чего-то на самом деле оригинального я вряд ли смогу: о Европе писано столько, что любой текст - что о Стране Эльфов, что о загнивающей дыре негров, геев и лицемеров, что даже "Европа - она разная" - хоть по какой-нибудь методичке да будет. С какой методички напишу я - классифицируйте уж как-нибудь сами. Я не отрицаю того, что за 1 день можно лишь подтвердить заранее заготовленную картину, а вот на её распад и формирование новой нужно уже куда как больше времени. И такие впечатления ценны лишь при одном условии - напоминании о том, что это впечатления 1 дня.
В Хельсинки я съездил не без приключений - внезапная утеря банковской карты очень сильно скорректировала мой маршрут по городу, причём явно не в лучшую сторону. Тем не менее, я увидел в городе больше половины того, что намечал, и материала набрал на 8 постов. Пять из них будут о конкретных районах и достопримечательностях (и я пока в раздумьях, нужны ли они вообще), два - о городе в целом (пейзажи и транспорт соответственно), ну а третий, по счёту первый - о моих весьма забавных здешних приключениях и однодневных впечатлениях о европейской жизни.
Итак, в конце прошлой части я покинул паром, удивившись в том числе и тому, что в терминале большинство надписей продублированы на русском - финны в этом плане без предрассудков (по крайней мере полгода назад были), для них это язык не оккупанта, а туриста с деньгами. Внутри терминала я сфотографировать как-то забыл, а вот он же снаружи - по сравнению с таллинским пассажирским портом всё куда как скромнее, но старше. Собственно, это Западная гавань - некогда грузовой порт в постепенно обустраивающейся под нужды города промзоне. Судя по виду, само здание 1920-30-х годов, грузовой терминал отсюда вывели в 2008-м, а с 2012 это главный пассажирский порт Хельсинки:
2.
И каково же было моё впечатление от первой европейской улицы, что я увидел? А вот такое: перемолотый асфальт, аляповатая новостройка да какие-то нерусские (пардон, нефинны) за работой. В общем-то ничего страшного в этом нет, если конечно не ожидаешь совершенства во всём и везде, а наслушавшись рассказов об Эльфийской стороне, я был поначалу настроен именно так.
3.
Те же склады с другой стороны, в качестве фона - гигантские паромы и круизники, коих тут стоит совсем не мало. В одном из складов, том, что ближе к порту, вроде бы обитает музей ретро-автомобилей (в основном американских 1960-70-х годов), но я никаких его признаков не увидел.
4.
Иду по берегу залива в конце гавани, впереди многоэтажки. Странная конструкция слева мелодично дребежжит на ветру, на табличках какие-то имена, значения которых я не понял, но ведь в Европе же должны быть всякие странные арт-объекты? Как пояснила викимапия, эта композиция называется "Горизонт", поставлена в 2013 году после одной крупной регаты, и в ней увековечены имена всех, кто в ту регату пожертвовал более 50 евро в фонд, занимающейся экологией Балтики. Также обратите внимание на одинокую женщину с тележкой - у нас так ходят, проклиная судьбу, а тут ничего, нормально, и это лишний раз подветрждает, что в русской среде "вдовий горб" и "мужчина платит" произрастают от одного корня.
5.
За бухтой - верфь, основанная в 1865 году, в последние десятилетия строившая паромы и круизники (в том числе, кажется, как раз тот, на котором я добирался из Таллина), а ныне переезжающая куда-то за город, как и вся промзона Западной гавани. Цеха второй половины ХХ века снесут, площадки застроеят, а во всякой старине сделают лофт, как в судозаводах Таллина. На заднем плане слева, если я не ошибаюсь, Национальный аудиовизуальный архив, а про огромное здание справа мне удалось узнать только то, что изначально оно называлось Домом мастеров, но что это значит - общежитие для заводских специалистов или же площадка для кустарных мастерских старого Гельсингфорса, предполагать не берусь.
6.
Общий вид верфи... Какова мораль (а думаю, к опыту Финляндии, одной из самых развитых стран мира, апелировать можно безусловно) - во-первых, некомпетентны те, кто считают большую индустрию ненужной и ушедшей во вчерашний день, производство служит как бы той основой, на которую можно бесконечно накручивать потребление, но без этого стержня потребление быстро сдуется. А во-вторых, и паниковать, когда заводы выводят из центра города, вспоминая, что при Советах-то 15 тыщ человек там трудилось - тоже не стоит, в центрах городов их строили век-полтора назад не от хорошей жизни, а от неразвитости общественного транспорта.
7.
Ну вот и первый по пути жилой квартал. Ободранная сталинка на углу хороша, при взгляде на такое здание легко сочинить альтернативную историю про Финляндскую ССР с городам Ленинналинна (бывший Тампере), Куусинен (бывшая Вааса) и Пунармиялинна (бывший Михкели). В целом же всё больше убеждаюсь, что само определение "сталинский стиль" - это миф, архитектура это абсолютно интернациональная.
8.
Между тем, я вышел к площади Хиеталахти (Песчаного залива), на тёртом асфальте которой раскинулся блошиный рынок - одна из достопримечательностей Хельсинки. Говорят, в 1990-х её неофициально называли Красной площадью, так как к торговле подключились русские и эстонцы со всякими советскими артефактами типа пионерских значков и конечно же водкой, торговлю которой даже финские полицейские сумели пресечь далеко не сразу. Ныне - очень душевное место:
9.
Лица блошиного рынка - и есть тут как совершенно европейские типажи (скажем, женщина на заднем плане), так и что-то совершенно нашенское. Вот тётушка слева вполне сойдёт за учительницу или инженершу, вынужденную торговать тут из-за сокращения. Впрочем, может быть даже так и было - только сократили её, конечно же, не здесь, а где-нибудь в Кохтла-Ярве.
10.
С одной стороны площади - крытый рынок (1903) с симпатичными интерьарами и пугающими (как и по всему Хельсинки) ценами:
11.
С другой - политехнический институт (1877), основанный в 1849 году, а в 2010-м совсем как у нас слитый с Высшей школой экономики и Институтом искусств и дизайна в Финляндский федеральный Университет имени Алвара Аалто. Самыми известными выпускниками политеха были архитекторы - трио Элиэль Сааринен, Армас Линдгрен и Герман Гезеллиус, основоположники "северного модерна" и по сути создатели облика Хельсинки. Например, рынок построен как раз Линдгреном.
12.
С третьей стороны площади, напротив рынка - краснокирпичные корпуса Квартала Синебрюхова (называю его так по аналогии с кварталами Роттермана, Ноблесснера и Лютера в Таллине), то есть старой фабрики, ныне ставшей офисами и местом для прогулок.
13.
Звучная фамилия Синебрюхов (по легенде, полученная в 18 веке, когда некий Краснобрюхов обратился к шутнику-Петру I с просьбой дать ему фамилию поблагозвучнее) принадлежала купцам из Гаврилова Посада на Владимирщине, один из которых, Николай Петрович, в 1819 году перебрался в 7 лет как присоединённую Финляндию и основал в Гельсингфорсе пивоварню. Потомки его (вернее, его брата) владели пивзаводом до 1917 года, а компания "Sinebryhoff" действует в Финляндии до сих пор. Корпуса пивоварни (обратите, кстати, внимание, что тут не таллинский плитняк и не жёлтые кирпичи Риги и Вильнюса, а вполне привычный красный кирпич) построены в 1870-80-е годы, и хотя производство отсюда выведено в 1992 году за город, труба украшена характерным "набалдашником" очистителя:
14.
За пивоварней, как бы внутри квартала - Парк Синебрюхова (1835) и ампирный особняк (1842) на его внешней стороне, напротив политеха, с 1921 года занятый лучшим в Финляндии художественным музеем на основе синебрюховских коллекций. Парк поднимается по склону Пунавуори, по нашему говоря - Красной горки:
15.
А на другой стороне парка - многоэтажки, нахально воткнутые в исторический центр... впрочем, они могут быть и 1930-х годов, когда финский функционализм был одним из главных мировых архитектурных течений, немногим уступая советскому конструктивизму и немецкому баухаузу:
16.
Тут время сделать Лирическое отступление №1 - о дворах и подъездах. Думаю, вы уже заметили, что в Хельсинки нет особого перфекционизма, и на улицах вполне может быть мятый асфальт, кривоватые бордюры, стёртая разметка и неубранный мусор. Обратите внимание и на то, что тут как-то не любят плиточку - почти везде грубый асфальт. В целом вид у Хельсинки по сравнению с тем же Таллином какой-то слегка усталый, если облагороженные районы Таллина смотрятся "с иголочки", то Хельсинки приводили в порядок не раз и не в последние годы, он успел где-то обветшать, а где-то привыкнуть, и от одной бумажки на тротуаре финн не перестанет быть европейцем. Но чем ближе к жилью - тем пейзаж становится совершеннее. Обратите внимание на одноцветное остекление окон, отсутствие всяких самодельных пристроек на балконах и кондиционеров тут и там... Впрочем, лично я совсем не уверен, что это хорошо - ну да, снаружи смотрится красиво, но хочу ли я, чтобы муниципалитет мне указывал, как должен выглядеть мой дом? Этот принцип безусловно верен для каких-то выдающихся зданий и ансамблей (живёшь историческом месте - уважай его облик), но повсеместно - имхо, перебор. Здесь же этот принцип действует даже во дворах... хотя отсутствие паутины проводов на стенах, конечно, радует глаз. Интересно, что многие дворы в центре разграничены символическими преградами типа натянутых верёвочек, вероятно обознчающих сферы ответственности жителей домов на той или другой стороне двора:
17.
Вот двор подальше от центра, в неисторической застройке - но одинаковые окна и балконы выдержаны даже здесь. Площадка во дворе симпатичная, но кое-где такие попадаются и у нас (хотя и не повсеместно, конечно, как здесь):
18.
Однако главным впечатлением европейского быта в Хельсинки стали подъезды, контрастирующие с нашим бытом намного больше, чем всё увиденное в Хельсинки за день, вместе взятое. Парадокс и в том, что граница таких подъездов действительно совпадает с границей СССР, ибо подъезды Риги и Таллина намного больше похожи на подъезды Уфы или Запорожья, чем на подъезды Хельсинки.
19.
Как и почему это работает - точно не знаю. Рискну предположить - высокий уровень самоорганизации, когда жильцы вкладываются в содержание подъезда не только трудом (у нас это выражается в ковриках, цветочках в кадках и выставках рисунков детей подъезда на первом этаже, что обычно всё равно не помогает от запаха кошатины), но и деньгами, самостоятельно организуя всё то, чем у нас занимается обычно муниципалитет. Муниципалитету же выгодно поддерживать в порядке улицы, а скрытые от посторонних глаз подъезды - уже по остаточному принципу. Здесь, получается, наоборот: власть может не доглядеть за площадью, а вот жильцы не доглядеть за подъездом - нет. Но кстати, не знаю, запирают ли тут двери квартир, а вот двери подъездов заперты надёжно - все эти кадры сняты там, где в дверях было стекло.
20.
Но вернёмся пока что на площади Песчаного залива. Между политехом и домом Синебрюхова в центр ведёт улица Булеварди (Бульварная?), одна из триптиха главных хельсинских улиц, сходящихся к площади Эроттая (Разделительная) - вместе с уходящим на север проспектом Маннергейма и ведущей в старейшую часть города Эспланадой. Недалеко от Синебрюхова квартала - ещё один островок русской культуры старого Гельсингфорса - Александровский театр (1879), основанный местным генерал-губернатором Адлербергом. Три девицы с коляской, уже явно не пассажирки парома, также о чём-то болтали по-русски - как я убедился за день, русская речь в Хельсинки слышна очень часто, и как я понимаю, наши "свалившие" тут не большинство - ещё очень много репатриантов из карел и финнов-ингерманландцев и русскоязычных выходцев из Прибалтики. По крайней мере русский паренёк, с которым мне случилось пообщаться на следующий день, приехал сюда подзаработать денежек из Нарвы.
21.
И в общем шёл я по Бульварной, никому не мешал, любовался северный модерном:
22.
И редким югендистилем (местами Хельсинки поразительно напоминает Ригу в её "имперской" части, хотя площадь таких районов тут существенно меньше):
23.
И наконец вышел к скверику у Старой кирхи, устроенноему на месте чумного кладбища (эпидемия 1710 года дошла и сюда) и потому, как нетрудно догадаться, популярному у местных неформалов - больше всего своей атмосферой он напомнил мне Чистые пруды 10-летней давности, когда Москва ещё кишмя кишела панками, готами и металлистами. Между прочим, в Финляндии очень мощная традиция рок-культуры, которая здесь сейчас переживает свой расцвет. Мы, конечно, знаем лишь малую часть финского рока... а вот у этих ребят в магнитофоне играло что-то поразительно похожее на русский рок 1990-х - я пару минут вслушивался, чтобы убедиться, что песня на финском.
Но впрочем, речь сейчас не о том. Кадр снят уже вечером в противоположную моему утреннему движению сторону, и дошёл я как раз до того красного здания, на углу которого увидел банкомат...
24.
...а тут стоит сказать, что даже гуманных по финским меркам эстонских цен я недооценил, и потому наличные у меня закончились ровно в предпоследний день. В Хельсинки я прибыл с 10 евро в кармане (что по паритету покупательной способности - как у нас рублей 200), и решил, что это не беда - сниму ещё полтинник в банкомате. Не тут-то было! То ли я слишком долго тупил в финском и шведском интерфейсах, то ли просто европейцы не разменияваясь на духовные скрепы изобрели технологию, считывающую по глазам намерение клиента посетить Крым и автоматически налагающую персональные санкции, но банкомат запищал, как язык показал мне кончик карточки и бесследно её всосал. Я запаниковал, проходившие мимо финны тревожно косились - это человек, нуждающийся в помощи, перфомансист или злоумышленник? Наконец, я вбежал в банк (от наших банков отличий внешне никаких) и начал на ломанном английском объяснять ситуацию, но то ли я плохо говорил, то ли девочка-оператор плохо понимала, а в итоге объясниться толком не удалось. Мне дали талон электронной очереди, я сел на лавочку и стал ждать. Вошедший через пару минут молодой финн, услышав мои чертыхания на русском, с едва заметным акцентом спросил:
-Извините, вам нужна помощь?
Финн меня в общем и выручил, не поленившись потратить минут 5-10 своей жизни на то, чтобы дождаться моей очереди и перевести диалог. Карточку из банкомата извлечь можно, но это дело на несколько дней, так что в моём случае, как они с банковской девочкой мне объяснили, оставалось идти в посольство. Я поспешил туда, по дороге не фотографируя - в принципе, ситуация конечно была не катастрофической (максимум, чем я рисковал - сутки проходить голодным и переночевать на вокзале), но я давно замечал за собой свойство поддаваться панике именно в таких случаях (а не когда опасность реальна и серьёзна).
25.
...Среди северного модерна и бараньих лбов во дворах, в обширном сквере за высоким забором стоит самая настоящая сталинка конца 1940-х годов, даже с серпом и молотом на фасаде. У ностальгических берёзок во дворе не хватает разве что медведя да балалаечника. Не так давно periskop там брал интервью у посла и в отдельном посте показал само здание и его парадные "кремлёвские" интерьеры, мне же оставалось довольствовать совершенно никаким внешне закутком для приёма простых смертных. У ворот (которые на самом деле открыты, просто мне это даже в голову не пришло) по домофону получился забавный диалог с охранником:
-Здравствуйте, можно войти?
-По какому вопросу?
-Я турист, завтра заканчивается виза, а у меня банкомат изъял карточку.
-И что?
-Ну как что... Я без средств к существованию остался!
-Так идите в полицию!
-Но карточка ведь пропала совершенно законным образом!
-Хорошо, проходите.
Внутри была небольшая очередь, в основном русские люди - или граждане одной РФ (где "Ф" - федерация), продлевавшие вид на жительства, или граждане другой РФ (где "Р" - республика), приглашавшие родственников из России. Я объяснил ситуацию, и мне ответили примерно следующее: если есть родственники или друзья в России, которых можно попросить о помощи, проще всего списаться с ними и попросить прислать денег через WesternUnion, ближайший офис которого - на 5-м этажа торгового центра "Стокманн" на углу проспекта Маннергейма и Александровской улицы (названия они произносили чуть иначе, но смысл таков). После этого я успокоился и написал смс домой с просьбой выслать мне 50 евро.
26.
Кроме того, я вспомнил, что Хельсинки хорошо знает d-a-r-k-i-y-a, с которой я дважды путешествовал прежде по Средней Азии, и поинтересовался у неё, не поможет ли она мне вписаться к каким-нибудь местным неформалам? Увы, вписываться вот так вот тут не принято - только лично, лучше через каучсёрфинг, при том что теоретически, по её словам, я местным неферам мог бы быть весьма интересен, но - такая тут этика, нельзя нарушать личных границ... Действительно полезным советом же оказалось предложение поискать бесплатный интернет (не вай-фай, ибо тогда у меня ещё даже ноута не было, а именно казённые компы с интернетом), который в Хельсинки часто бывает при библиотеках. В общем, описав изрядный крюк от западного берега городского полуострова через южные кварталы с посольством на восточный берег, я пошёл на Торговую площадь (Кауппатори) - сердце Хельсинки между заливом и Сенатской площадью, где на карте был обозначен туринфоцентр. Последний оказался больше похожим на ларёк, две очаровательные девицы за стойкой мне синхронно улыбнулись, после чего (на английском, конечно) произошёл вот такой диалог:
-Здравствуйте. Я турист, и я потерял банковскую карточку.
-(на лицах девочек изобразилось характерное участливое страдание, которое можно интерпретировать как "Бедный-бедный, мы бы с радостью помогли, но это не наша обязанность").
-Мне нужен бесплатный интернет.
-Ок. Видите вон то синее здание? Это City-Hall, на его первом этаже вам могут предоставить полчаса бесплатного интернета.
-Спасибо! До свидания.
-Всего хорошего!
27.
Городской зал - это бывший отель "Сеурахуоне" (1833), один из элементов Ампирного Гельсингфорса, старейшей части города. Вдобавок, долгое время актовый зал отеля был культурным центром - в 1852 в нём ставили первую оперу на финском, а в 1896 братья Люмьер представляли первый в Финляндии киносеанс. Гостиницу отсюда вывели в 1913 году, в Первую Мировую здание занимал морской госпиталь царского флота, ну а дальше его передали городским властям. Но первый этаж - для народа, даже с какой-то выставкой!
28.
Вход без охраны, фотографировать никто не мешает. Ну, в принципе то же самое можно было наблюдать во Львовской ратуше, а вот даже в Прибалтике такие здания для посторонних обычно закрыты. В фойе, когда я поинтересовался бесплатным интернетом, тут же нарисовалась тётушка-консультант, говорившая по-русски почти без акцента (но именно "почти", то есть явно если не финнка так эстонка), а на другом конце фойе стояли в круг несколько столиков с компьютерами. Там я заблокировал утерянную карточку и вывел с неё деньги на основной счёт, зачем-то проверил вконтакт и почту и накатал вот этот пост, в комментах к которому и возникла шутка о том, что я подвергся санкциям. В общем, проблема была почти решена.
29.
Что ж, теперь оставалось где-то гулять, пока деньги не придут в "ВестернЮнион". Увы, красивый план по Булеварди выйти на проспект Маннергейма, дойти оттуда до моего хостела при Олимпийском стадионе, оставить там тяжёлые вещи, сходить к Церкви-в-скале и дальше в сторону центра, сорвался, и жертвой его пала именно Церковь-в-скале, куда я дошёл лишь после закрытия. Вместо этого после крюка по южным районам я осмотрел Кауппатори, сходил на прилегающий вплотную остров Катаянокка, затем - по кварталам Ампирного Гельсингфорса через Сенатскую площадь вышел на ту самую Александровскую улицу, играющую в Хельсинки роль нашей Тверской... а там и смс пришла, что можно идти за деньгами. Но сначала - Лирическое отступление №2, о негламурной Европе.
30.
Замочки с прошлого кадра висят строго в одном месте, у мостика на Катаянокка. Забыл заснять поближе, но имена на них что-то вроде Andrei+Yulia - уж не знаю, местные русские их навешали или приехавшие гулять на свадьбу молодожёны из России. А на следующем кадре - вечер на Эспланаде, и показываю я здесь, вопреки своему обыкновению, мусор. В Хельсинки он ЕСТЬ, более того - в Хельсинки его много. В Таллине улицы метут гораздо лучше безусловно, да и пожалуй центры Москвы и Петербурга тоже почище. Здесь, конечно, вечер на главном бульваре, то есть концентрация мусора достигает апогея - но вообще-то его хватает и по всему городу весь день. Говорят, это обратная сторона трудового законодательства - гонять дворников за копейки в хвост и в гриву тут не принято, поэтому их мало и например по выходным они не работают.
31.
Хотя вообще-то тут не Страна Эльфов, и от всякой чёрной работы никуда не деться. Кто её тут выполняет - гастрбайтеры или местные разгильдяи, не готовые заниматься чем-то более серьёзным, судить не берусь.
32.
Местами попадаются и люди в форме - причём, кажется, даже не полицейские, а секьюрити, проще говоря, охрана (хотя я и слышал не раз, что в "нормальных странах" охранников нет):
33.
Вот ещё немного негламура. С острова Катаяннокка хорошо видна огромная ТЭЦ Ханассари (1960-74, основана в 1909-м). Во-первых, это именно ТЭЦ, то есть вырабатывает она и электроэнергию, и тепло - так что не "совковый рудимент" это, а вполне объективное явление, обусловленное долгой зимой, когда в тепле нуждается каждый дом. Во-вторых, работает она на угле, и куча угля с многоэтажку высотой несколько нарушает идиллию Эльфляндии, добавляя некоторый элемент сурового Гномистана. Труба её не слишком высока (150 метров), но однако исправно довлеет над городом. Обратите внимание и на конструкцию труб, явно не советскую - одинаковой ширины от основания до верхушки, без характерных бело-красных полос, зато с очередным наболдашником очистных сооружений. На чужих фотографиях с более холодного времени года, впрочем, видел курящийся над ней дымок (пар).
34.
А вот у причала на всё той же Катаянокке стоят в ряд ледоколы. Надо сказать, у Финляндии второй по величине в мире ледокольный флот (после России, а у нас он, понятное дело, больше, чем у остальных стран мира вместе взятых) - у большинства стран, где эти экзотические суда вообще есть, ледоколов в пределах десятка. Тут в кадре старичок "Войма" (1954), пара "Урхо" и "Сису" (1975-76), "Контио" и "Отсо" (1986-87). Ещё есть "Фенника" и "Нордика" (1993-94), а также уникальный ледокол экологического контроля "Лоухи", но они то ли в работе, то ли стоят в другом месте. Увидеть их тут куда как проще, чем наши в Мурманске - те стоят по недоступным для простого смертного бухтам (кроме "Ленина"-музея в порту), а тут как на витрине. Но интереснее то, что Финляндия ледоколы не столько использовала, сколько строила, именно на финских верфях было построено подавляющее большинство советских и российских дизельных ледоколов.
35.
Вот до какой степени в наше время не нужна вся эта промышленность...
Ещё в Хельсинки запомнилось несколько панно, которые легко можно было бы представить на фасадах ДК имени Антикайнена в городе Кироволинна Западно-Карельской АССР или оленеводческом совхозе "Похъёла" в Лапландской АО.
36.
А вот школа на проспекте Маннергейма вполне могла учить детей посёлка Локакууса на границе Туркусской и Лениналиннской областей. Ну или в посёлке Октябрьский на границе Ленинградской и Новгородской...
37.
А вот (заканчиваем лирическое отступление и возвращаемся к моей прогулке) ТЦ "Стокманн" (1926) на углу Александровской и Маннергейма - это уже явление чисто капиталистическое. "Стокманнов" в мире много, но этот - исходный, и до недавнего времени был крупнейшим торговым центром Скандинавии. Бардовый кирпич, популярный в Хельсинки тех лет, кстати, эстонский - из городка Локса на побережье восточнее Таллина.
38.
Внутри красиво и никто не мешает снимать (хотя на кадре выше опять же видны охранники - но они снаружи и вряд ли научены гонять фотографов).
38а.
Я поднялся на самый верх, побродил туда-сюда, шугая своим видом посетителей очень приличных кафе (а взмыленный от тяжёлого рюкзака да в походном свитере я вполне мог сойти за light-версию бомжа) я таки нашёл окошко "WesternUnion". Внутри сидел пожилой финн в характерном свитере-безрукавке, по предъявлению счёта и паспорта он выдал мне спасительные 50 евро. Он был очень вежлив, и напоследок сказал что-то вроде "Спасибо, всего хорошего". Я задержался, пересчитать деньги и переложить кое-что по карманам, и он тут же повторил ту же фразу чуть-чуть настойчивее, что я мгновенно интерпретировал как "Отойдите от кассы, не портите вид". Уж не знаю, сколь искренней была доброжелательность других встречных (у финна в банке - думаю, абсолютно, а у девочек из туринфоцентра - скорее формально), но в этих двух одинаковых фразах я увидел совершенно стереотипное описание "европейского лицемерия". Но главное - теперь я мог пойти в хостел, заселиться и оставить рюкзак, да перекусить в какой-нибудь фастфуднице.
39.
Напоследок - Лирическое отступление №3 про людей и общие впечатления....
В один пост всё не влезло, поэтому окончание рассказа и возможность комментирования дальше по ссылке.
P.S.
Буду чередовать посты о Хельсинки и об итогах Западного пояса, ибо вторые (но не все) весьма конфликтогенны.