Севастополь. Часть 3: Уцелевшие
В любом городе, "полностью разрушенном войной", будь то Сталинград или Кёнигсберг, найдётся немало уцелевших осколков былого - стоит лишь приглядеться... Дважды разрушенный Севастополь - не исключение, несколько десятков зданий в его центре пережили войны ХХ века, а в пределах десятка - и обе великих обороны, как так арка в Нагасаки, которую не повалили ни землетрясения, ни ядерный взрыв. Кое-что из Уцелевших я показал в прошлой части - например, знаменитый памятник Затопленным кораблям. Кое-что - покажу в постах о других районах, пока же - только об осколках былого на Городской стороне.
Мой путь от Фиолента в город неизменно пролегал мимо Старого кладбища, и однажды мы с Виктором gyrus-frontalis прошли за его ограду. Кладбище на склоне невысокой горы Рудольфа появилось почти одновременно с Севастополем близ некрополей древнего Херсонеса, как бы связав две реинкарнации города, и находилось довольно далеко от центра: в Крымскую войну оно оказалось по ту сторону фронта и среди французов и турок было известно как Кладбищенская высота, во Вторую оборону осталось вне направлений основных ударов, и как результат - прекрасно сохранилось. На его аллеях невооружённым глазом видна военно-морская сущность Севастополя
2.
Надпись на могиле справа вполне разборчива, а вот слева - лейтенант Григорий Железнов, единственный погибший 5 ноября 1853 года (на могиле почему-то указан 1854-й) в первом в русской истории сражении пароходов - нашего колёсного фрегата "Владимир" (1848) с турецким "Перваз-Бахри", а его черкесская шашка перешла Владимиру Корнилову, после гибели которого появилась легенда, что она проклята.
3.
Часовня или Святого Дмитрия (1905), или Святого Николая (1910), но какая именно из двух - информация в ХХ веке утрачена.
4.
В глубине кладбища - скромная церковь Всех Святых (1822), старейшее здание собственно Севастополя (без Херсонеса). Жаль только, "вещь в себе" - целиком удачно заснять невозможно.
5.
Практически напротив входа - могила семьи Соколовых, которых некоторые называют первым жертвами Великой Отечественной войны (я, например, это услышал в передаче "Великая Отечественная война день за днём" Виктора Правдюка), и это отчасти верно - они действительно погибли первыми от фашистской мины, которая должна была упасть на фарватер Севастопольской бухты, а упала на жилой дом. Но только было в том доме несколько семей, и до его места мы ещё дойдём в других постах. Но случай Соколовых особенно берёт за душу - три поколения женщин, от бабушки до маленькой девочки...
6.
От церкви мы направились в западную часть кладбища. Одна из самых необычных могил, обросшая деревом:
7.
Заброшенные склепы - тут таких много, и происхождение их знают разве что самые умудрёные краеведы:
8.
9.
Вдоль западной ограды кладбища множеством ступеней на 200 метров (!) тянется братская могила бойцов Второй Обороны:
10.
Ещё один заброшенный склеп и вторая (после самой подлодки) братская могила экипажа подводной лодки "Камбала" - одна из первых в Российской империи, она была построена в 1905 году в Германии, когда из-за войны с Японией царское правительство лихорадочно заказывало подлодки везде, где могло. "Камбала" - это "Курск" начала ХХ века: в 1909 году во время учений, атаковав учебной торпедой броненосец "Пантелеймон" (бывший небезызвестный "Потёмкин"), она столкнулась с другим военным кораблём "Ростислав", который натурально рассёк её своим килем напополам. Погибло 20 моряков (один, стоявший на мостике, спасся), в поднятой через месяц с 56-метровой глубины носовой части лодки находилось 15 тел - офицеров похоронили в Москве на Новодевичьем кладбище, а 12 матросов и мичманов - здесь. В Мурманске из рубки "Курска" сделали часовню-памятник, здесь - поставили рубку "Камбалы" надгробием.
11.
Рядом татарское, еврейское и караимское кладбища, а через дорогу древнегреческий некрополь Херсонеса, о котором расскажу ещё нескоро.
12.
Как и о хорошо заметном с кладбища Владимирском соборе Херсонеса (1861-91), построенном на легенданом месте крещения князя Владимира к 900-летию этого события.
13.
Пока что отправимся к другому Владимирскому собору на вершине Городского холма: на городских панорамах из первой части можно заметить, что его купол виден практически отовсюду, замыкая взбирающийся по склонам город:
14.
Строился этот собор ещё дольше - в 1851-1888 годах, и его исходной частью был склеп адмирала Михаила Лазарева, первооткрывателя Антарктиды, в правление которого погрязший в коррупции и антисанитарии ранний Севастополь начал превращаться в тот гордый белый город, которым мы его знаем. На этом месте стояли тогда трущобы, Городской холм называли Хребтом Беззакония, и расчистив всё это безобразие, Лазарев задумал построить собор - да не успел, и был похоронен на выбранном для храма месте. В Первую оборону в недостроенном соборе хоронили адмиралов - Владимира Корнилова (убит 17 октября 1854 года в первой бомбардировке города), Владимира Истомина (убит 19 марта 1855 года), Павла Нахимова (умер от раны 12 июля 1855 года). Внутрь собора мы в этот раз не заходили, но я хорошо помню склеп по своему приезду в 2004-м - крест из четырёх тёмных надгробий на полу:
15.
Склеп оскверняли дважды - солдаты-победители в 1856-м (уж не знаю, чьи именно) и освобождённый пролетариат в 1920-е, когда адмиралов объявили "прихвостнями самодержавия". Вновь оценить их подвиг заставила, видимо, Вторая оборона - на стенах собора остались следы пуль и осколков:
16.
Вокруг - натуральный "штабной квартал ЧФ", причём разных эпох. Вот например слева - бывший штаб Севастопольской крепости начала ХХ века, сильно перестроенный из руин после войны:
17.
С другой стороны - дача командующего ЧФ, но за таким заборищем, что я даже не пытался её снимать. А вот здание суда Черноморского флота с колоритным морским дядькой на переднем плане:
18.
"Ступенькой" ниже собора, "ступенькой" выше показанного в прошлой части нынешнего Штаба ЧФ, стоит местный Ленин "со товарищи" (1957), кажущий на Константиновское укрепление за бухтой - тоже, кстати, пережившее две обороны.
19.
Вид с края лестницы - Штаб ЧФ и спуск к площади Нахимова по Матросскому бульвару будут правее. А тут хорошо виден в том числе Дворец Пионеров с двумя флажками, бывший Институт Физических методов лечения (см. прошлую часть), построенный в 1912 году. На Матросском бульваре в прошлой части я показывал памятник Попову на месте его радиовышки, а напротив как раз как на ладони Радиогорка, где находилась вторая вышка:
20.
А сбоку от сквера скромно стоит одно из самых красивых и почтенных зданий города - Башня Ветров:
21.
Она из "дважды уцелевших" - это была вентилляционная шахта Морской библиотеки (1849), сгоревшей в Первую оборону:
21а.
Считается, что башня построена по образцу своей тёзки в Афинах - на её крыше стоял флюгер, а по 8 сторонам света были изображения ветряных богов на 8 румбах: Борей (северный), Кекий (северо-восточный), Апелиот (восточный), Эвр (юго-восточный), Нот (южный), Липс (юго-западный), Зефир (западный) и Скирон (северо-западный). Афинская башня, правда, выглядит совсем иначе - толще, без окон, но с дверями, однако барельефы в Севастополе - точные копии афинских. Сказать, кто где, не рискну - а вот греки знали их всех "в лицо", что даже могли сходу понять, на кого кажет флюгер.
22.
Ещё один "афинский привет" и тоже "дважды уцелевший" - вблизи Советской улицы, до которой ещё дойдём в конце поста, отделённый от неё сквером с памятником Кириллу и Мефодию. Петропавловская церковь (1841-48) построена по образцу храма Гефеста в Афинах на месте деревянной церковки, разрушенной в 1837 году бурей. Живучесть построек античного типа заставляет, конечно, задуматься о мастерстве древнегреческих инженеров, создавших их прототипы. До недавних событий это был храм Военно-морских сил Украины.
23.
Третий крупный православный храм в центре Севастополя - Покровский собор (1905), красивый, но вроде бы ничем в своей истории не примечательный:
24.
Нам же, а нас было трое, он запомнился двумя эпизодами. У ворот к нам подошли, узнав туристов, местные тётушки с агиткой то ли "Справедливой России", то ли "Родины", и решили поинтересоваться у россиян "с материка", что это за партии, и узнав, что это оппозиция, поскучнели - они хотели голосовать за Путина и только за Путина! А на территории собора, пытаясь поймать его в кадр целиком, мы были застигнуты охранником, который довольно хамски начал заявлять, что ходить тут нельзя, снимать нельзя, завтра в городе ожидаются теракты и демонстрировал все прочие симпатомы "синдрома вахтёра". Дальше стал требовать показать документы, но мы его хорошо срезали: "А вы сами-то документы показать можете? Может быть, вы не охранник, а провокатор какой-нибудь..." - от чего он сразу сдулся, бросил для порядку, что в храм заходить не разрешает, и удалился в свою вахтовку.
25.
На той же Большой Морской - ещё два иноверческих храма. Левее выхода с улицы на площадь Ушакова, у гостиницы "Украина" стоит бывший костёл Климента Папы Римского (1911) - ведь этот святой умер не где-нибудь, а на каторге в Инкерманских карьерах во 2-м веке. Удивительно, что тут нет православной церкви в его честь - ведь православными он тоже чтим. Костёл сильно пострадал в войну (в частности, была разрушена башня) и перестроен в кинотеатр "Дружба":
26.
Непосредственно на Большой Морской стоит ещё и кенасса (1896-1908), переделанная в спортзал. Кенассы, или "караимские синагоги" - обязательный атрибут крымских городов, ведь этот почти вымерший тюркоязычный народ, исповедующий собственную религию, пришёл именно из Крыма. А вот синагоги в Севастополе не было...
27.
Ещё есть мечеть (1909-12) на краю Городского холма, и её 40-метровый минарет, построенный в 2000 году приглашёнными турками, хорошо виден в окрестных кварталах и для меня, из окна маршрутки, открывал и завершал центр:
28.
Изначально он выглядел совершенно иначе, и куда более "нашим" - волжских татар даже сейчас в Севастополе больше, чем крымских.
28а.
У мечети очень колоритные детали и интерьеры:
29.
И что ещё удивительнее, когда я зашёл - она была совершенно пуста:
30.
Но храмы - они вообще живучие, и если их не рушить целенаправленно, часто переживают войны. Например, в Новгороде или Орле сохранились десятки церквей, в то время как рядовая застройка выкошена почти подчистую. В Севастополе последняя сохранилась гораздо хуже, чем в большинстве разрушенных войной городов, пожалуй даже хуже, чем в Волгограде (учитывая, что до революции он был гораздо богаче и крупнее Царицына)... но кое-что есть и тут.
31.
В том числе даже несколько "дважды уцелевших"... которые мы, от жары да увлёкшись разговорами, умудрились проглядеть, поэтому вот 4 фотографии от Виктора gyrus-frontalis, которые он сделал несколько дней назад специально для этого поста. В принципе "лазаревские" дома тут похожие, довольно простенькие... но гораздо ближе к белому советскому Севастополю, чем то, что строилось между двух оборон. И надо сказать, Севастополь был очень внушительным для своего времени городом - 45 тысяч жителей в 1855 году, что примерно эквивалентно современному городу-миллионнику. Вот и представьте, что надо сбросить на, к примеру, Пермь или Ростов-на-Дону, чтобы от них по восстановлении осталось пяток домов да пяток церквей? Всё-таки Первая оборона имела грандиозный для своей эпохи масштаб, раскатали город как Хиросиму, только ядрами, а не ядерной бомбой...
Самый известный "дважды уцелевший" - дом Волохова (1850) на углу улиц Суворова и Павличенко в квартале от Петропавловской церкви. Строительного подрядчика Даниила Волохова с подачи Герценского "Колокола" прозвали "генералом от наживы"... однако на распиленные деньги он построил не только этот дом, но и целую орудийную батарею в годы Первой обороны. После Крымской войны он избежал ответственности и под давление общественного мнения уехал в Одессу, затем в Петербург, где попал в непосильные долги и застрелился. Непосредственно перед Крымской войной же здесь находилась последняя квартира и штаб Корнилова, который приходился Волохову родственником.
32.
Менее известный, но более заметный дом Берга на улице Ленина, 30:
33.
На улице Щербака ближе к рынку сохранился дом Савина (1848) с вмонтированными в стену при восстановлении ядрами Крымской войны около 3-го и 4-го справа окон справа на втором этаже:
34.
А вот дом Карпова на улице Суворова, неподалёку от Волоховского дома, безнадёжно изуродован реконструкцией. Откровенно говоря, это как в материковой России изурдовать средневековые палаты (я в курсе, что и такое бывает).
35.
Ну а сильно перестроенных при двух восстановлениях зданий тут в принципе не так уж мало:
36.
После Первой обороны Севастополь возрождался, как уже говорилось, долго и тяжело. Через 10 лет после войны в нём жило всего 10 тысяч человек, а своего прошлого уровня он достиг лишь к концу 19 века. В 1866 тут открыли порт, в 1872 - впервые наделили город федеральным статусом (тогда эта единица называлась "градоначальство", и на тот момент им обладали Одесса и Таганрог с 1802 года и Керчь с 1821-го), видимо надеясь повторить одесский финт с "вольным городом", затем взялись развивать курортное дело, но настоящее возрождение города началось лишь в 1890-м году, когда Россия вновь начала создавать Черноморский флот. Тот Севастополь был уже невелик, в масштабах империи был примерно таким же, как в масштабах нынешней России, но архитектура его оказалась весьма самобытна - "проспав" эпоху пышной южнорусской эклектики, он стал городом модерна и неоклассицизма, своей строгой правильностью возвышаясь над легкомысленностью курортных крымских городков.
37.
Лучше всего его старина сохранилась на Советской, а в те времена Чесменской улице - она вообще-то прошивает весь Городской холм, выходя из площади Ушакова между Ленина и Большой Морской (то есть в "тризубце" соответствует питерской Гороховой), но в своей южной части выглядит тихо и уездно. Это - действительно уголок Старого Севастополя.
38.
На подъёме - педколледж, бывшее училище Майорова (1887), построенное на месте Девичьей батареи - её в Первую оборону почти целиком построили женщины. Мемориальный знак где-то во дворе, а к чему тут самооборона - даже не знаю, возможно здесь был их штаб.
39.
Где-то тут ещё вроде как сохранилась дилижансовая станция, обслуживавшая вплоть до конца Российской империи линию Севастополь-Ялта (она же первая автобусная междугородняя автобусная линия России, с 1911 года, а стало быть это был и первый автовокзал). Подобные здания - большая редкость, и характерны именно для курортных районов - например, я такой видел в Железноводске. Увы, мы его так и не нашли.
40.
Поэтому вот фотография от voitenkoff:
41.
Чем не "глухая провинция у моря", откуда альтер-эго Бродского писал "Письма римскому другу"?
42.
Впрочем, больше на Чесменской (Советской эту её часть назвать язык не повернётся) вот таких видов:
43.
Самое внушительное здание - Константиновское реальное училище (1876), ныне спецшкола №3:
44.
Приглядитесь - таблички на фасаде частично (где говорится о принадлежности) завешаны российскими флагами:
45.
Ещё один "дважды уцелевший" существенно дальше по Советской на углу Сергеева-Ценского... нет, не кирха, а Девичье училище (1848), основанное в 1827 и так и не восстановившееся после Крымской войны. Но здание осталось, в 1856-67 его занимала Морская библиотека (позже, до 1890 года, вообще уехавшая в Николаев), затем Морской суд (в том числе расследовавший Севастопольской восстание 1905 года), пережило ещё и Вторую оборону и стоит до сих пор.
46.
Кирха в Севастополе тоже была, но ей не повезло - ныне она перестроена до неузнаваемости в жилой дом. Попробуйте догадаться, на каком из этих двух кадров здание с кадра выше?
46а.
На правом...
Но конечно, осколки Старого Севастополя сохранились не только на Советской.
47.
Городская дума на улице Ленина примыкает к многоэтажному Дому правительства, в общем-то сохраняя свои функции:
48.
Хотя и в слегка изменённом виде. Расположенные практически напротив Михайловскую церковь и музей Черноморского флота я оставлю на следующую часть.
48а.
Дальше по Екатерининской (как называлась прежде улица Ленина) ближе к площади Ушакова - "дом Уптона" (1880-е). Джон Уптон - местный архитектор, самое известное его творение - колоннада Графской пристани:
49.
Самый красивый в городе дом тех времён - Почтамт на Большой Морской (1914):
50.
50а.
А самый внушительный - рижского масштаба доходник (1898-99) близ Приморского бульвара, занятый ныне художественным музеем:
51.
Да вот какие-то ещё старые домики у обрыва к Южной бухте:
52.
В следующих двух частях - о том, что так кардинально изменило город: Двух Оборонах. Которые и оставили немало, будь то мемориалы или фрагменты укреплений.
Севастополь
Город-эпос. Общий колорит.
Николаевский мыс.
Уцелевшие. Осколки старины.
Наследие Первой обороны.
Наследие Второй обороны.
Городской холм.
Южная бухта и вокзал.
Корабельная сторона.
Северная сторона.
Херсонес.
Окрестности Севастополя.
Инкерман. По воде и по рельсам.
Инкерман. Монастырь, крепость и карьер.
От Херсонеса до Фиолента.
От Фиолента до Айя.
Балаклава.