Чита. Часть 2: вокзал Чита-2 и Амурская улица
Познакомившись в прошлой части с пейзажем, колоритом и историей Читы, погуляем по её районам. Сегодня - вдоль Амурской улицы, которая одна из немногих сохранила дореволюционное название, а с ним и застройку начала ХХ века, когда Чита за 15 лет выросла в 7 раз. Амурская соединяет показанный в прошлой части Старый Читинск с вокзалом Чита-2, которому город обязан этим ростом.
В городах на Транссибирской магистрали железнодорожные станции - как порты в городах у моря: к ним ведут все дороги, а жизнь немыслима без периодической посадки в жарко натопленный вагон. Но Чита тут выделяется особенно: в ней одна из главных городских площадей - привокзальная, а над станцией высится кафедральный собор:
2.
В отличие от большинства областных центров Сибири и Дальнего Востока, Чита обделена Большой рекой, которую Транссиб отчасти ей заменяет. Линия проходит прямо по берегу Читинки, чьё русло две городские станции на карте заметно превосходят шириной. Путепровод Читы-2 - одновременно и пешеходный мост к заречным районам. Однако даже тщедушные речки в Сибири порой показывают бурный норов, что и случилось в 1897 году, когда катастрофическое наводнение на Великом Азиатском водоразделе смыло десятки километров путей и станций, на 2 года задержав стройку Забайкальской железной дороги. Станция Чита-2 (до 1906 - Чита-Город) открылась со второй попытки лишь в 1900 году, ну а Читинку заковали, словно в каторжника в кандалы, в мощные дамбы, за кустами на которых не видать её быстрой мутной воды.
3.
На кадре выше - вид на восток, в сторону Старого Читинска, который отмечает вон та голубая крыша пятиэтажки, скрывающей во дворе деревянную Церковь Декабристов. Здесь же на путях обнаружился Никольский вагон-храм, с 2019 года периодически навещающий глухие станции Забайкалья и Приамурья.
4.
Вокзал стоит к западу от виадука:
5.
В моей шпаргалке было указано, что на его платформе установлен фрагмент тоннеля через Яблоновый перевал на одноимённом хребте у станции Тургутуй в 70 километрах западнее Читы. Это высшая точка Транссиба (1019м), ну а Яблоновый хребет является Великим Азиатским водоразделом, с которого ручьи текут как в Енисей и Лену (через Селенгу и Витим), так и в Амур (через Ингоду). В 1897 году, когда через него проложили первый однопутный Транссиб, на перевале был сооружён тоннель (или корректнее говоря - галерея, крытый участок пути) с надписями "Къ Великому океану" и "Къ Атлантическому океану" на порталах, уже при первой капитальной реконструкции в 1910-х годах сломанный вместе со скалами. Уцелела лишь табличка с путейской эмблемой, поставленная в 2007 году не в самом Тургутуе, а на перроне Читы:
6.
Изначально вокзал (1900-03) выглядел так, как на кадре выше - купольный зал между пары 2-этажных корпусов. В 1936 его как бы удлинили, добавив ещё один купол и 2-этажный корпус, но так тщательно выдержав стиль, что дореволюционную часть от сталинской на глаз отличить невозможно. Собственно, на кадре выше именно пристройка, а роскошная позднесоветская мозаика примыкает к первоначальному корпусу:
7
Внутри вокзал современен и невзрачен, а вот с площади его фасад совсем другой:
8.
Сейчас тут зал ожидания, пригородные кассы и автобусные кассы - полноценного автовокзала в Чите, как ни странно, нет, хотя Забайкалье не Чукотка и дорожная сеть тут разветвлённая и густая. Большая часть автобусов и маршруток, даже если ехать им полсуток, отправляется с привокзальной площади, и лишь на некоторые из них билеты продают в здешней кассе:
8а.
Рядом - бывший пригородный вокзал (1946, в сайдинге) и перпендикулярный станции Новый вокзал (1975) с характерной башней. В нём кассы дальнего следования, ещё один зал ожидания и утратившие актуальность по новой оптимизации камеры хранения (600-800р. в сутки) и комнаты отдыха (2000-2500р. в сутки). Причём расползалась эта напасть по стране постепенно, в Читу дошла, кажется, за считанные дни до нашего приезда, а потому мы обнаружили Новый вокзал полным взвинченными вахтовиками и измученными препирательством с ними сотрудниками.
9.
Читинская привокзальная площадь огромна (220 на 230м), и при том - безымянна. С восточной стороны (на кадре выше - за спиной) над ней нависает Забайкальский институт предпринимательства с неожиданно красивыми барельефами на бетонном фасаде:
10.
С запада - сталинка железнодорожного техникума:
11.
И кирпичное здание, в списках памятников архитектуры указанное как Доходный дом Забайкальского казачьего войска (1909-12), а на многих старых фотографиях подписанное как "управление Забайкальской железной дороги". Одно другому не мешает - к началу ХХ века казаки во многих областях Сибири и Кавказа всё больше походили на служилое дворянство, и например в Сретенске во время тамошнего бума отлично заработали, сдавая землю купцам.
12.
Тем более что привокзальная площадь в Чите старше самого вокзала, и когда на ней впервые прозвучал паровозный гудок, называлась она Атаманской площадью. Главной на ней тогда была не южная сторона, а северная - где-то в конце 19 века (точных дат я не нашёл, но видимо 1880-е) там были построены изящный резной теремок, в котором сложно было признать Офицерское собрание, и правление Забайкальского казачьего войска:
13.
Историю последнего я рассказывал уже не раз: до середины 19 века всё казачество за Уралом входило в Сибирское войско с центром в Омске, шедшее "встречь Солнцу" со времён Ермака. В 1849 году, однако, в Иркутск прибыл новый генерал-губернатор Николай Муравьёв, впоследствии Муравьёв-Амурский, увлечённый идеей присоединить к России Дальний Восток. В 1851 году он выделил восточные уезды Иркутской губернии в отдельную Забайкальскую область, назначил её центром расположенную между старыми уездными Нерчинском и Верхнеудинском Читу, да организовал в пределах нового региона Забайкальское казачье войско. Туда вошли как старые сибирские казаки, так и многие горнозаводские крестьяне, как раз оказавшиеся не у дел - спасительные для России рубежа 17-18 веков Нерчинские рудники к тому времени истощились, а вековые заводы, на которых выплавляли серебро и свинец, закрывались один за другим. Тут можно добавить и то, что многие крестьяне были потомками каторжан, по освобождении не решившихся повторить путь длиной в пять тысяч вёрст, а ещё - что и вольницы Дона, Днепра, Волги, Яика заселялись в основном беглыми преступниками. В общем, Забайкальское войско получилось странным, а немалая его часть в 1854-58 годах сплавилась вниз по Амуру, основав десятки станиц на пустых берегах, в 1858 году выделившихся в отдельное Амурское казачье войско. Забайкалье не было вольницей, атаманом здешних казаков числился военный губернатор, а в войске был постоянный недокомплект, из-за которого служить сюда офицеры приезжали даже из Прибалтики. И всё же рабоче-каторжное прошлое давало о себе знать: здешние казаки активно участвовали во всех революциях, причём отнюдь не в роли карателей: в Гражданскую войну поддержка советской власти в Даурии была даже выше средней по России. И вместе с тем самые одиозные фигуры белого движения - "Чёрный барон" Пётр Врангель, "новый Чингисхан" Роман фон Унгерн и просто отморозок Григорий Семёнов, - служили именно в Забайкальском казачестве.
13а.
Ну а друг на друга казаки и путейцы глядели совсем недолго: и Военное собрание, и Войсковое правление одно за другим сгорели в 1905 году, когда город был охвачен почти тотальным восстанием рабочих дружин и гарнизона, провозгласивших красную Читинскую республику. Причины пожаров, впрочем, официально были сугубо бытовыми, ну а на практике это и вовсе какие-нибудь дельцы могли под шумок расчищать место для застройки. В тех пожарах погибли не только здания, но и войсковый музей с реликвиями и знамёнами. Переписка с Петербургом о выделении средств на восстановление Атаманского квартала затянулась вплоть до тех времён, когда стало поздно, и лишь в 1930-х северная сторона площади наконец была застроена теми жёлтыми сталинками с заднего плана кадра №2. Дольше всех простояла часовня Александра Невского (1891), но и её сломали уже в 1922 году:
14а.
Однако в земле на площади словно остались её корни, из которых, стоило было кончиться атеистической засухе, начал расти Казанский собор (2001-06). Не слишком оригинальный, получился он каким-то неожиданно приятным взгляду, уж по крайней мере куда лучше бесчисленных дореволюционных "клонов ХХС", которым подражает. Высота его колокольни - 67 метров, но "на глаз" храм кажется раза этак в полтора крупнее.
14.
При этом он считается репликой деревянного Казанского собора на нынешней улице Ленина, который теперь воссоздавать просто негде. Часовня Александра Невского так же сместилась - к подножью Титовской сопки, где я уже показывал её реплику в прошлой части. Здесь же о ней напоминает не храм, а памятник Александру Невскому (2015):
15.
Ещё одна часовня на площади - памятник жертвам репрессий (1992) примерно на месте Военного собрания:
16.
От Атаманского квартала же уцелело деревянное (!) правление Забайкальское области (1903), по совместительству Губернаторский дом, когда-то глядевший фасадом на вокзал, но теперь скрытый от площади сталинками. Фасад его обращён во двор, а бок - на Ленинградскую (ранее, внезапно, Корейскую) улицу, поднимающуюся к новому управлению ЗабЖД на площади Ленина (также видна справа на кадре №2). Мемориальная доска на стене гласит, что в январе 1906 году в этом здании был отпечатан первый номер газеты "Забайкальский рабочий" - царский губернатор был перед Читинской республикой настолько пассивен, что позже чуть не пошёл под суд за сотрудничество с повстанцами:
17.
Почти что в бок губернаторскому дому упирается улица Анохина, по которой прогуляемся в конце поста. На её углу с Ленинградской - Госбанк (1909), и ныне используемый по\ назначению:
18.
Анохина - третья улица от Транссиба. Первая от путей Петровская улица - совершенно невзрачна и выглядит просто задворками станции:
19.
Амурская улица же, вторая от железной дороги, пересекает привокзальную площадь чуть выше собора. Большая её часть - к востоку от площади, но интересна и пара кварталов на западе. Здесь примечательна усадьба Коноваловых (1906), и если главный дом просто отличный образец строгого и пластичного сибирского модерна...
20.
...то маленький "Дом с кометой" - визитная карточка деревянной Читы:
21.
Чуть дальше, на задворках заправки местной сети "Нефтемаркет", где Амурская улица переходит в Кастринскую, можно обнаружить симпатичный особнячок, который в 1904 году построил для себя архитектор Гаврила Никитин. Сам он происходил из Екатеринодара, но в 1900 году получил должность главного архитектора Нерчинской каторги. Наверное, платить за это обещали хорошо, но масштаб проблемы зодчий недооценил, и чуть-чуть поработав в Чите, подал в отставку да занялся коммерческими проектами в бурно растущем городе. Главным поклонником его творчества же оказался вряд ли даже знавший его имя атаман-самозванец Семёнов, в Первой женской гимназии разместивший свой штаб, а в этом особнячке - личную резиденцию.
22.
Теперь вернёмся на привокзальную площадь и пойдём по Амурской на восток. Надо сказать, в начале поста я покривил душой, сказав, что она сохранила дореволюционное название: да, изначально эта дорога и правда называлась Амурской улицей, но уже в 1911 году её зачем-то нарекли Александровской, а в 1922-94 это и вовсе была куда как более банальная улица Калинина. Первый от площади её квартал невзрачен, и примечательно в нём разве что маленькое здание магазина Бутаковой (1913), а вернее - пристройка товарищества "Истисад" (1921) эпохи НЭПа:
23.
Напротив - сталинка геологического управления "Читанедра", на углу которой и сам геолог устало облокотился на валун. Весь его вид олицетворяет строки поэта-песенника Николая Добронравова с таблички:
А путь далёк и долог, и нельзя повернуть назад.
Держись, геолог, крепись, геолог, ты солнца и ветра брат..."
Памятник тут появился в 2020 году, а вот при каких обстоятельствах - я расскажу позже.
24.
За углом Профсоюзной улицы на кадре выше - здание Первой Читинской электростанции Николая Полякова (1908), проработавшей всего 20 лет до постройки советских ТЭЦ в городе и шахтёрских посёлках.
25.
В те же времена, когда Профсоюзная называлась Николаевской, её угол с Амурской смотрелся куда интереснее. Слева высился доходный дом Игнатьевых (1907), построенный на месте гостиницы "Даурское подворье", где в 1890 году останавливался Антон Чехов по пути на Сахалин. Вернее, гостиницу Игнатьевы лишь отстроили в камне и сделали двухэтажной, а на других этажах расположились магазины, кафе, парикмахерская и синематограф, за свою историю сменивший названия "Дон-Отелло", "Олимп", "Русь" (при Семёнове), "Красная Звезда" и "Пионер". В гостинице в 1920-22 годах размещалось военно-политическое управление Дальневосточной республики, а в годы НЭПа - "Деловой двор", центр треста из нескольких гостиниц по всей Чите. Гостинца обитает тут и ныне - вот только здание её в 1960-х годах обкарнали так, что я его не заметил:
25а.
Частичной компенсацией за эту реконструкцию стали интерьеры ресторана "Даурия", но и им пришёл конец в 21 веке:
25б.
Напротив дальше по Амурской стояло деревянное 1-е Общественное собрание (1875) - губернская, но дожелезнодорожная Чита, размером (12 тыс. жителей в 1897 году) скорее уездная, была городом деревянных теремов.
26а.
Увы, тот город был сметён транссибовским бумом не хуже, чем стихийным бедствием или войной - навскидку я и не вспомню тут гражданских зданий той эпохи, кроме каких-нибудь изб. На месте Общественного собрания в 1913-15 годах вырос "самый петербургский дом Читы" - доходник Самсоновичей, более известный как гостиница "Селект":
26.
В Гражданскую здесь разместились канцелярия и приёмная Семёнова, так что формально отсюда (а фактически из особняка и штаба) управлялась Забайкальская Казачья республика. Отступая в 1920-м, семёновцы взорвали здание, реконструкция которого затянулась до 1931 года и внесла в модерн лёгкий налёт сталианса. Позже тут был Горком партии, а сейчас - всяческие областные министерства и службы.
27.
27а.
Странная особенность читинского центра - тут много красивых домов, но почти нет целостных перспектив. Причина проста - за безудержным ростом города было невозможно угнаться. Строили в тогдашней Чите масштабно, прогрессивно и богато, но - почти исключительно на перекрёстках, между которыми избы и лачуги простояли до позднесоветских времён. Вот и следующий перекрёсток Амурской и Полины Осипенко с одной стороны отмечает необычное здание прокуратуры 1980-90-х годов:
28.
А с трёх других сторон - памятники дореволюционной эпохи. Улица Осипенко тогда называлась Иркутской, и видимо поэтому на ней иркутский предприниматель со звучными именем Люциан Древневский построил свой торговый центр (1907), с советских времён он известный читинцам как Дом Книги:
29.
Наискось от него - кинотеатр "Центавр", с недавних пор снова используемый по назначению:
30.
А над перекрёстком, через улицу Осипенко от Дома Киниги, через Амурскую от "Центавра" и наискось от прокуратуры высится форменный "лежачий небоскрёб", одно из грандиознейших зданий Российской империи, вытянувшееся на сотню метров до улицы Анохина, за которой виден дом купцов Соломона и Зуси Зазовских (1910-11). В основе это пассаж Второва - так называется целый жанр, к которому почти в любом губернском городе Сибири принадлежит самый большой и красивый дореволюционный дом. Александр Второв был купцом из селения Лух в нынешней Ивановской области, но преуспел в Иркутске, куда подался ямщиком на таёжных дорогах. Разбогател он внезапно, то ли удачно женившись, то ли ограбив своего пассажира, но свалившиеся деньги не прогулял, а сохранил и приумножил, к концу жизни в 1911 году став богатейшим человеком всей Российской империи. По сути Второв создал первую в России сеть розничных магазинов, среди которых гигантские пассажи можно считать первыми отечественными ТЦ. Читинский пассаж Второва был выстроен всего за полтора года (1910-11), и проектировался явно "на вырост" - если за 15 лет Чита выросла в 7 раз (с 12 до 78 тыс. жителей), то ещё через пару десятилетий тут можно было ожидать появление города масштабов Киева или Риги. И хотя похороны Николая Второва, который при капитализме мог бы превзойти отца, лично Ленин в 1918 году одобрил как "последнее собрание буржуазии", капитализм кончился, а вместе с ним - и пышные пассажи, и безумный рост Читы. Пассажу Второва нашлось иное применение - по сути дела отсюда управлялась марионеточная Дальне-Восточная республика, созданная в 1920 году большевиками как буфер между Советской Россией и ждавшими повода для большой войны японскими интервентами. У республики, однако, были все органы государственной власти, из которых здесь смогли разместиться Совет Министров и три министерства - промышленность и торговли, народного хозяйства и транспорта. Последнее в 1925 году сменило управление Забайкальской железной дороги, а бывший кинотеатр стал ДКЖД. Позже госорганы отсюда уже не ушли, к 1960-м годам измельчав до всякой бюрократической всячины.
31.
Идём дальше по Амурской:
31а.
Следущая улица 9 Января прежде называлась Сретенской, причём не по церквий какой-нибудь, а по далёкому Сретенску, который название своё сохранил. На ней от Амурской до Анохина - самый цельный кусок рядовой застройки:
32.
В следующем квартале примечателен конструктивистский Генеральский дом (1936) для командного состава Забайкальского военного округа - среди его жильцов был целый Родион Малиновский. К дому прилагает симпатичный киоск, известный в народе как Пивная Гайка:
33.
Напротив - бывшее "Окуловское подворье" (1911), очередно купеческий торгово-гостиничный комплекс, в ХХ веке успевший побыть всем подряд от Особого отдела НКВД до кукольного театра:
34.
С 2001 года тут и вовсе центр борьбы со СПИДом, о чём напоминает памятник у ворот. За которые можно было бы спуститься на маленькое Банное озеро среди частного сектора и гаражей:
34а.
Его название напоминает, что совсем рядом Старый Читинск, так и оставшийся ветхим селом посреди шумного города. Но старейший район Читы я показывал в прошлой части, а скульптура "Любовь и верность" (2011) у начала главной сельской улицы Декабристов явно намекает на их героических жён:
35.
Амурская тянется ещё пару кварталов, но дойдя до её конца, пойдём назад к площади по соседней улице Анохина. Как ни странно, именно она, тогда называвшаяся Коротковской, отвечала за парадный въезд в Читу конца 19 века. Среди её избушек стояла деревянная Арка Цесаревича, пожалуй самая оригинальная из подобных арок, строившихся тогда в сибирских городах по всему маршруту будущего Николая II. Но в отличие от многих других городов, после советского разрушения в Чите её не воссоздали:
36а.
Первое капитальное здание за ней - Татарская мечеть (1909), типичная в общем для губернских центров России. Теперь основные её прихожане - таджики да азербайджанцы:
36.
На параллельной Ингодинской улице, похожей теперь на проезд в пыльных дворах многоэтажек, стояла синагога (1907). Зазовские, Соломоновичи и прочие характерные фамилии тут не случайны - в Сибири 19 века фактически сложилась Вторая Черта оседлости, куда деловитые евреи из настоящей Черты были даже рады сослаться. По переписи 1897 года из тогдашних 12 тыс. жителей Читы евреи составляли 10%.
37а.
Здание синагоги стоит и ныне, успев послужить эвакогоспиталем в Великую Отечественную войну, но вид его печален, и двери заперты:
37.
Старые домики на улице Анохина сгущаются постепенно. Вот скажем особнячок Лангоцкого, в дореволюционном городе почти типовой: двухэтажная коробка, каменные наличники, кованные балкон да модерновая завитушка на крыше - я таких видел несколько на разных улицах, и на фото отличить их проще всего по цвету.
38.
Вот и улица 9 Января, уголок старого города с другой стороны:
39.
Севернее - бывший доходник Хлыновского (1901), переродившийся к нашему времени в Забайкальское Казачье общество. Вряд ли занимающее его целиком, да и судя по состоянию фасадов - явно не богатое:
40.
Ведь при Советах красные казаки по сути вернулись в состояние горнозаводских крестьян, то есть - колхозников и пролетариев. Белые забайкальцы, в основном подельники Семёнова, по большей части ушли в Китай, а когда и там взяли верх красные - в Австралию, став ядром её казачества, к которому примкнули беженцы из других войск. Словом, казак, сохранивший идентичность, тут по определению белый - за веру, царя и отечество, а все зверства Семёнова с Унгерном - гнусный большевистский оговор.
41.
Дальше по Анохина - ещё парочка домов Игнатьевых: изящный деревянный особняк (1903) работы того же Никитина и доходник, сдававшийся Русско-Азиатскому банку.
42.
Напротив - редкий в Чите дотранссибовский "теремок", построенный в 1884 купцом Иваном Козловым. Обратите внимание, что обшит он не досками, а профлистом - но к этому надо ещё приглядеться. Фотографировал же я ещё и вывеску: Кодар - это горы на самом севере Забайкальского края, близ Новой Чары на БАМе, куда из Читы можно только долететь, ну или ехать в обход через Амурскую или Иркутскую области. С психотерапией вот только не задалось - в горы эти под конец 3-месячного путешествия я даже сходил и порядочно там оконфузился.
43.
Дальше по Анохина - странный корпус в глубине квартала, уж не знаю, каких времён и назначений:
44.
И несколько скульптур в сквере на углу Осипенко:
45.
В том числе - ещё один памятник "Геологам Забайкалья", открытый в июне 2021 года чуть ли не между двух моих приездов в Читу. Ну а почему краевую столицу украсили сразу 3 бронзовых геолога в 2 монументах? Началось всё с того, что в 2019 году патриарх здешней геологоразведки 92-летний Иосиф Рутштейн выступил с инициативой увековечить своих коллег. Пока собирали деньги, по большей части пожертвованные одним золотопромышленником, вдруг подсуетилась "Опора России" - местный союз предпринимателей, всего за пару месяцев успевший собрать средства, спроектировать памятник и даже изготовить его. Геологи к тому времени всё-таки обзавелись проектом, одним из условий которого было увековечить не только мужчин, но и женщин в профессии. В итоге "опоровский" памятник был установлен на углу Профсоюзной, а "рутштейновский" - в сквере на Осипенко. На нём тоже стихи - самого Рутштейна:
Мне говорят - как много лет
Вы геологии отдали
Поразмышляв на сей предмет
Я соглашусь теперь едва ли
Нет, не отдал, а получил
Те ярко-пламенные годы
Когда упорно зуб точил
На тайны каменной породы
И заявляю не тая
В сомненьях путаться не надо
Жизнь в геологии, друзья
Сама прекрасная награда.
От их оценки, из уважения к сединам автора и его научным заслугам, воздержусь и других попрошу воздержаться.
46.
Вот и последняя перед площадью Профсоюзная улица. Здесь к бывшему "Даурскому подворью" примыкает очередной доходник (1908), который в 1916 году перешёл от Салфита и Шлеймы Фангольдов из Ачинска к Абраму и Моисею Бергутам из Харбина:
47.
Здесь жее с 1911 года, после того, как сгорела городская больница, власти арендовали место под лазарет на 250 коек. С ним, вероятно, связано зарождение Читинского медицинского колледжа, сталинка которого стоит в том же квартале:
48.
Из глубины квартала же глядит чрезвычайно странное здание то ли 1980-х, то ли скорее 1990-х годов:
49.
Напоследок заглянем на маленькую тихую улицу Лермонтова длиной всего в один квартал - тут есть сграффито на многоэтажке:
50а.
Заурядный, но красивый деревянный дом:
50.
И стоящий у начала улочки Забайкальский краевой драмтеатр (1971), который я застал в начале долгой реконструкции. Он был основан в 1937 году труппой из Горького, два года спустя приехавшей на гастроли в Читу и оставшейся тут. Но что удивительно в краю, который прошло столько вольнодумцев - так не обзавёлся посвящением. А например Театр Декабристов - красиво бы звучало, правда?
51.
Кадр выше снят с улицы Ленина, на которой стоит высотка с куполом - самая запоминающаяся новостройка Читы, как я понимаю - начала 2000-х.
52.
Но по улице Ленина погуляем уже в следующей части.
ДАУРИЯ-2021
Обзор поездки и оглавление.
Албазино. История Даурии, её коренных народов и присоединения к России.
Амурская железная дорога
Свободный. Центр.
Свободный. Окраины и окрестности.
Белогорск - Магдагачи.
Сковородино. От Рейновской линии до Малого БАМа.
Бамовская - Куэнга.
Забайкалье.
Чита. Колорит и виды.
Чита. Чита-2 и Амурская улица.
Чита. Площадь и улица Ленина.
Чита. Разное в центре.
Чита. Чита-1 и по Транссибу на запад.
Сретенск. Станция и путь к ней.
Сретенск. Город.
Нерчинск. Сердце Даурии.
Нерчинск. Бутинский дворец.
Нерчинск. Окрестности. Здесь же - о людях Забайкалья: исчезнувших мурченах, гуранах и этике общения с ними.
Нерчиский Завод. О рудниках.
По диким степям Забайкалья. Об исторической каторге и добыче золота в прошлом и настоящем.
Краснокаменск.
Борзя и Приаргунск. О ЗабВО и пограничных особенностях.
Кондуй.
Агинский Бурятский округ
Агинское.
Агинский дацан.
Алханай.
Цугольский дацан.
Делюн-Болдок.