Карадагские хроники... Дежурство.
Ну что все уже успели привыкнуть к морозу и снегу? Я вот нет, мне как раз вспомнилось еще несколько эпизодов из того жаркого лета, когда нам не нужно было никуда спешить, рядом были друзья и море. А еще там было очень жарко. Так жарко, что можно было часами не выползать из воды, что мы с успехом и делали.
Карадаг с моря
В этой части «Карадагских хроник…» вас ждет наш первый день дежурства в заповеднике, несколько фотографий с «Кузьмичевых камней», и, естественно много солнца и моря.
Карадагские хроники... Начало.
Карадагские хроники... Дежурство.
Карадаг. Заповедная часть пляжа. Девять с небольшим утра.
Э-э-э-э-э-м-м-м-м…
Народ был немало удивлен и поначалу даже не знал, что ответить? Потом один из нарушителей пришел в себя и начал задалбывать вопросами отчего и почему им таким красивым нельзя покупаться на безлюдной части пляжа? Мне же при этом приходилось делать лицо кирпичом и рассказывать о заповедном режиме и санкциях за его нарушение. На это последовал вполне резонный ответ:
- Но мы, когда на катере плавали, видели, что там люди купаются!
«Какого хера? Кто там может купаться?», - отвечать же пришлось другое:
- Это все сотрудники заповедника.
- А рыбу там ловят тоже сотрудники заповедника?
«Что за бардак, кто там еще и рыбу ловить надумал?»
- Естественно… В научных целях.
Нарушители все не унимался:
- А вы, вообще, кто такие? Где ваши документы?
- Документов у нас нет, но зато есть телефоны егерей.
После расспросов о том, чем им грозит встреча с егерями, нарушители пригорюнили и поплелись назад на открытую часть пляжа. Нам же предстояло начинать дежурство. А с чего обычно начинается дежурство? Правильно - с обхода.
Неизменный атрибут любого дежурства на Кузьмичах - бакланы.
В принципе обход можно было и не делать, но в конце пляжа, из-под скалы, бил небольшой родник с пресной водой. По дороге к нему обход и совершался. Да и интересно было кто там купается и какого в заповеднике ловить рыбу?
Скала «Ливинстон» или «Ливингстон». Впрочем, не важно. Именно из под нее понемногу каплет вода за которой я и ходил во время обхода.
Вследствие обхода были обнаружены: Че - нырявший с аквалангом; несколько студенток загоравших рядом, ой извините, - помогавших Че мониторить популяцию черноморский рапанов; пара загоравших научных сотрудников и тройка людей со спиннингами (таки не обманули нарушители). У всех незнакомых мне людей были пропуска. И у людей со спиннингами тоже. Они действительно были не то гидробиологами, не то ихтиологами. Методик вылова рыбы, в научных целях, методом спиннинга я не знал, но в подробности решил не вдаваться.
Чайка недалеко от нашего поста.
Вообще первый день дежурства выдался чумовой. Нарушители валили валом. Я даже начал думать, что на границе заповедника, вместо надписи: «заповедник бла-бла-бла, вход запрещен - ШТРАФ», кто-то написал «Приглашаем всех на бесплатный пляж».
Бакланы негодуют. Им тоже не нравятся толпы нарушителей. Тем более, что прямо за ними находиться вполне бесплатная Лисья бухта.
Одной из первых к нам подошла группа человек и из шести, трое мальчиков и три девочки, которые не скрывали намерения сказочно провести время на Кузьмичах. Они несли с собой пледы, зонтики и призывно звенящие кульки с торчащим гроздьями винограда. Пропуск у них, если и был, то показывать его они не собирались.
На фразу одной из девушек: «Вань, да покажи ты уже ему пропуск!», - их заводила махнул рукой.
В общем, вели они себя предельно нагло и, проигнорировав все предупреждения, проследовали дальше. Мы вызвонили егеря и вместе с ним пошли за «нарушителями». Обнаружив их, егерь протянул Ване руку:
- Привет, чего пропуск не показываешь?
- Та, блин, забыл я его.
Дальше они продолжили мило беседовать, я же поплелся обратно. Оказалось, что это Чудашкин-средний, сын большой шишки по научной работе заповедника, привел своих знакомых попить вина и искупнуться. Как впоследствии выяснилось - неплохой малый, естественно, по местным меркам. С его отцом и младшим братом мне предстояло познакомиться при еще менее приятных обстоятельствах.
Скалы, нависающее над пляжем.
Скальная живность.
Четыре здоровенных двустворчатых шифоньера с антресолями смотрели на меня сверху вниз. Я только, что закончил представляться попутно упрощенно объяснив почему им стоит покинуть заповедник. В глазах у них отчетливо читались две основные мысли. Первая - чего этот патлатый к нам докопался? И вторая - стоит ли этого студента отоварить прежде чем пройти мимо? Хотя слова «егеря», «заповедник» и, особенно, «охрана» вызывали у них какие-то смутные подозрения. Они решили кое-что уточнить:
- А что ты нам сделаешь если мы пройдем дальше?, - обратился ко мне тот, который стоял напротив.
- Я - ничего. Только вызвоню егерей. Они вон там на пирсе.
Все четыре нарушителя медленно обернулись, чтобы посмотреть в сторону пирса. Тот, что стоял напротив, сдвинул брови на переносице. Он сосредоточенно думал:
- А сколько там егерей?
- Два.
Шифоньер, задумался еще крепче. По лицу было видно, что он напряженно считает кого больше: их четверых или меня в придачу с двумя егерями. Через некоторое время его брови раздвинулись и на лице появилась довольная улыбка. Он досчитал, и результат ему определенно понравился:
- И что же вы втроем нам сделаете? - Маринку, стоявшую у меня за спиной он, естественно, в расчет не брал.
- Мы втроем - ничего. Только вызвоним парней из Беркута.
Слово «Беркут» явно о чем-то говорило шифоньерам. Новая переменная заставило их задуматься с новой силой.
- А сколько тут беркутовцев?
- Человек шесть, - сказал я наугад.
На этот раз нарушители заулыбались намного приветливее, хоть получалось это у них плохо. Они поспешили распрощаться и убрались в сторону официального пляжа. Даже удачи напоследок пожелали.
Бакланы сушат перья. Несмотря на кажущуюся «пасмурность» фотографии, шпарит солнце, а жара даже в тени никак не ниже тридцати пяти по Цельсию.
Еще живность. Не то «дракон», не то «утка», а может и «верблюд». Вот малая говорит - «черепаха».
Вообще случаи на дежурствах бывали разные. Как я уже говорил, по суше на Кузьмичи можно было попасть через пляж или верхом, через яр. Оба эти пути сходились к месту, где мы как раз и поджидали нарушителей. Но если сказать по правде, то через верх никто незнакомый никогда к нам не приходил. Обычно этим путем купаться ходил наш же народ. Так вот, на заповедный участок пляжа нарушители иногда пытался попасть по морю. То есть, по-простому - переплыть.
Как-то во время дежурства возле нас расположились Серегины знакомые - пожилая пара научных сотрудников. Именно они и заметили нарушителя, уверенно валившего вольным стилем в сторону Кузьмичей. Я бы не обратил на него внимания: пусть себе поплавает человек, тем более я сам только вылез из моря! Для научных сотрудников почему-то этот нарушитель стал словно личным оскорблением. Они подняли шум и мне пришлось идти к берегу. Плыть за ним не имело смысла, он явно плавал лучше и быстрее. Докричаться до него тоже было трудно. Когда он был на поверхности, он делал вид, что ничего не слышит, а когда плыл - реально ничего не слышал. Народ уговорил меня позвонить егерю. Тому было очень лень снова идти к нам и он решил отделаться от меня советом:
- Если под водой не слышит - кидай в него камень.
- Чего!?!?!?
- Ну, в смысле, рядом с ним кидай, он сразу всплывет.
Я подобрал камень поменьше и кинул. Он, подняв брызги, упал в нескольких метрах от пловца. Тот всплыл моментально. Послушав про заповедный режим, он сделал каменное лицо, словно не к нему обращались, и поплыл дальше. Когда рядом с ним плюхнулся более крупный камень, он сделал правильный вывод и, заложив немалый крюк, таки вернулся на официальный пляж.
В полдень мы сдали пост Петрухе с Маринкой и пошли купаться. Их дежурство было менее динамичное чем наше - во время сиесты не многие отваживаются идти на пляж.
Водичка так и шепчет…
Как бы там ни было купались мы до вечера. Сменявшиеся дежурные постепенно присоединялись к нам…
… ведь на Кузьмичах можно было укрыться в тени грота и сноркать, наблюдая за креветками и крабами.
Нет, я с вами не прощаюсь, а просто прикрываю рукой мусор, забившийся в глубину грота.
Продолжение обязательно будет…
Карадаг с моря
В этой части «Карадагских хроник…» вас ждет наш первый день дежурства в заповеднике, несколько фотографий с «Кузьмичевых камней», и, естественно много солнца и моря.
Карадагские хроники... Начало.
Карадагские хроники... Дежурство.
Карадаг. Заповедная часть пляжа. Девять с небольшим утра.
Э-э-э-э-э-м-м-м-м…
Народ был немало удивлен и поначалу даже не знал, что ответить? Потом один из нарушителей пришел в себя и начал задалбывать вопросами отчего и почему им таким красивым нельзя покупаться на безлюдной части пляжа? Мне же при этом приходилось делать лицо кирпичом и рассказывать о заповедном режиме и санкциях за его нарушение. На это последовал вполне резонный ответ:
- Но мы, когда на катере плавали, видели, что там люди купаются!
«Какого хера? Кто там может купаться?», - отвечать же пришлось другое:
- Это все сотрудники заповедника.
- А рыбу там ловят тоже сотрудники заповедника?
«Что за бардак, кто там еще и рыбу ловить надумал?»
- Естественно… В научных целях.
Нарушители все не унимался:
- А вы, вообще, кто такие? Где ваши документы?
- Документов у нас нет, но зато есть телефоны егерей.
После расспросов о том, чем им грозит встреча с егерями, нарушители пригорюнили и поплелись назад на открытую часть пляжа. Нам же предстояло начинать дежурство. А с чего обычно начинается дежурство? Правильно - с обхода.
Неизменный атрибут любого дежурства на Кузьмичах - бакланы.
В принципе обход можно было и не делать, но в конце пляжа, из-под скалы, бил небольшой родник с пресной водой. По дороге к нему обход и совершался. Да и интересно было кто там купается и какого в заповеднике ловить рыбу?
Скала «Ливинстон» или «Ливингстон». Впрочем, не важно. Именно из под нее понемногу каплет вода за которой я и ходил во время обхода.
Вследствие обхода были обнаружены: Че - нырявший с аквалангом; несколько студенток загоравших рядом, ой извините, - помогавших Че мониторить популяцию черноморский рапанов; пара загоравших научных сотрудников и тройка людей со спиннингами (таки не обманули нарушители). У всех незнакомых мне людей были пропуска. И у людей со спиннингами тоже. Они действительно были не то гидробиологами, не то ихтиологами. Методик вылова рыбы, в научных целях, методом спиннинга я не знал, но в подробности решил не вдаваться.
Чайка недалеко от нашего поста.
Вообще первый день дежурства выдался чумовой. Нарушители валили валом. Я даже начал думать, что на границе заповедника, вместо надписи: «заповедник бла-бла-бла, вход запрещен - ШТРАФ», кто-то написал «Приглашаем всех на бесплатный пляж».
Бакланы негодуют. Им тоже не нравятся толпы нарушителей. Тем более, что прямо за ними находиться вполне бесплатная Лисья бухта.
Одной из первых к нам подошла группа человек и из шести, трое мальчиков и три девочки, которые не скрывали намерения сказочно провести время на Кузьмичах. Они несли с собой пледы, зонтики и призывно звенящие кульки с торчащим гроздьями винограда. Пропуск у них, если и был, то показывать его они не собирались.
На фразу одной из девушек: «Вань, да покажи ты уже ему пропуск!», - их заводила махнул рукой.
В общем, вели они себя предельно нагло и, проигнорировав все предупреждения, проследовали дальше. Мы вызвонили егеря и вместе с ним пошли за «нарушителями». Обнаружив их, егерь протянул Ване руку:
- Привет, чего пропуск не показываешь?
- Та, блин, забыл я его.
Дальше они продолжили мило беседовать, я же поплелся обратно. Оказалось, что это Чудашкин-средний, сын большой шишки по научной работе заповедника, привел своих знакомых попить вина и искупнуться. Как впоследствии выяснилось - неплохой малый, естественно, по местным меркам. С его отцом и младшим братом мне предстояло познакомиться при еще менее приятных обстоятельствах.
Скалы, нависающее над пляжем.
Скальная живность.
Четыре здоровенных двустворчатых шифоньера с антресолями смотрели на меня сверху вниз. Я только, что закончил представляться попутно упрощенно объяснив почему им стоит покинуть заповедник. В глазах у них отчетливо читались две основные мысли. Первая - чего этот патлатый к нам докопался? И вторая - стоит ли этого студента отоварить прежде чем пройти мимо? Хотя слова «егеря», «заповедник» и, особенно, «охрана» вызывали у них какие-то смутные подозрения. Они решили кое-что уточнить:
- А что ты нам сделаешь если мы пройдем дальше?, - обратился ко мне тот, который стоял напротив.
- Я - ничего. Только вызвоню егерей. Они вон там на пирсе.
Все четыре нарушителя медленно обернулись, чтобы посмотреть в сторону пирса. Тот, что стоял напротив, сдвинул брови на переносице. Он сосредоточенно думал:
- А сколько там егерей?
- Два.
Шифоньер, задумался еще крепче. По лицу было видно, что он напряженно считает кого больше: их четверых или меня в придачу с двумя егерями. Через некоторое время его брови раздвинулись и на лице появилась довольная улыбка. Он досчитал, и результат ему определенно понравился:
- И что же вы втроем нам сделаете? - Маринку, стоявшую у меня за спиной он, естественно, в расчет не брал.
- Мы втроем - ничего. Только вызвоним парней из Беркута.
Слово «Беркут» явно о чем-то говорило шифоньерам. Новая переменная заставило их задуматься с новой силой.
- А сколько тут беркутовцев?
- Человек шесть, - сказал я наугад.
На этот раз нарушители заулыбались намного приветливее, хоть получалось это у них плохо. Они поспешили распрощаться и убрались в сторону официального пляжа. Даже удачи напоследок пожелали.
Бакланы сушат перья. Несмотря на кажущуюся «пасмурность» фотографии, шпарит солнце, а жара даже в тени никак не ниже тридцати пяти по Цельсию.
Еще живность. Не то «дракон», не то «утка», а может и «верблюд». Вот малая говорит - «черепаха».
Вообще случаи на дежурствах бывали разные. Как я уже говорил, по суше на Кузьмичи можно было попасть через пляж или верхом, через яр. Оба эти пути сходились к месту, где мы как раз и поджидали нарушителей. Но если сказать по правде, то через верх никто незнакомый никогда к нам не приходил. Обычно этим путем купаться ходил наш же народ. Так вот, на заповедный участок пляжа нарушители иногда пытался попасть по морю. То есть, по-простому - переплыть.
Как-то во время дежурства возле нас расположились Серегины знакомые - пожилая пара научных сотрудников. Именно они и заметили нарушителя, уверенно валившего вольным стилем в сторону Кузьмичей. Я бы не обратил на него внимания: пусть себе поплавает человек, тем более я сам только вылез из моря! Для научных сотрудников почему-то этот нарушитель стал словно личным оскорблением. Они подняли шум и мне пришлось идти к берегу. Плыть за ним не имело смысла, он явно плавал лучше и быстрее. Докричаться до него тоже было трудно. Когда он был на поверхности, он делал вид, что ничего не слышит, а когда плыл - реально ничего не слышал. Народ уговорил меня позвонить егерю. Тому было очень лень снова идти к нам и он решил отделаться от меня советом:
- Если под водой не слышит - кидай в него камень.
- Чего!?!?!?
- Ну, в смысле, рядом с ним кидай, он сразу всплывет.
Я подобрал камень поменьше и кинул. Он, подняв брызги, упал в нескольких метрах от пловца. Тот всплыл моментально. Послушав про заповедный режим, он сделал каменное лицо, словно не к нему обращались, и поплыл дальше. Когда рядом с ним плюхнулся более крупный камень, он сделал правильный вывод и, заложив немалый крюк, таки вернулся на официальный пляж.
В полдень мы сдали пост Петрухе с Маринкой и пошли купаться. Их дежурство было менее динамичное чем наше - во время сиесты не многие отваживаются идти на пляж.
Водичка так и шепчет…
Как бы там ни было купались мы до вечера. Сменявшиеся дежурные постепенно присоединялись к нам…
… ведь на Кузьмичах можно было укрыться в тени грота и сноркать, наблюдая за креветками и крабами.
Нет, я с вами не прощаюсь, а просто прикрываю рукой мусор, забившийся в глубину грота.
Продолжение обязательно будет…