Возникновение и развитие пластического объекта в керамике Японии второй половины XX века. XII
Японская эстетика, рождённая прекрасной природой страны, нашла своё, пожалуй, наиболее органичное выражение в садово-парковом искусстве, где материалом для создания произведений служит не что-то искусственное, а значимые первоэлементы, лежащие в основе построения Вселенной: земля, вода, дерево и другие.
С каменного века и до Нового времени природа была главным объектом художественного и религиозного осмысления. «Культ природы во всех её проявлениях - от могущественных стихий до цветка, птицы, ручья, камня - стал органичной частью национальной психологии, того «коллективного бессознательного» (по терминологии К.Г.Юнга), которое проявляется на уровне как мирочувствования, так и самосознания человека, восприятия им своего места в мире».
Сакральное отношение японцев к предмету, вещи (моно), формировавшееся на протяжении тысячелетий, проходит через века, и сохраняется по сей день благодаря бережному отношению японского народа к своим художественным традициям. Керамика как частица природы, без которой не мог творить не один мастер, сохранила в себе не только эстетические и философские категории дзэн, синтоизма, буддизма, но и магическую притягательность для современных художников XXI века.
В каждом предмете независимо от его функциональности японцы видят уникальность и неповторимость. Как не бывает на Земле двух одинаковых людей, так не бывает двух одинаковых чашек, созданных в одной японской мастерской. Любой предмет должен завораживать только ему присущим особенным цветом, блеском, техникой, формой. И эти неповторимые черты произведение приобретает от духовной интенции создателя - человека. «В этом смысле в определённый момент вещи, помимо своего практического использования, становятся ещё чем-то иным, глубинно соотнесённым с субъектом; это не просто неподатливое материальное тело, но и некая психическая оболочка, в которой я царю, вещь, которую я наполняю своим смыслом, своей собственностью, своей страстью».
Однако между западным понятием «вещи» и японским «моно» есть принципиальное отличие: наличие категории одушевлённости. Японское «моно» «включает в себя не только неодушевлённые объекты, но и одушевлённые явления мира, в то время как европейская «вещь» исключает одушевлённость и противопоставляется ей («бездушные вещи»)». Именно потому вещь в традиционной культуре Японии имеет магический сакральный характер. Она участвует в ритуалах, праздниках, исторических событиях, являясь ценным источником знаний о культурных традициях своего времени.
«Философия вещи», изложенная в китайских даосских и конфуцианских книгах, никогда не прекращала своего существования в произведениях японского искусства. Особенно актуально эта тема выглядит в контексте творчества мастеров авангардной керамики XX века, для которых «вещь», воплощённая в пластическом объекте - это не просто произведение искусства с художественной самоцелью, а предмет, содержащий в себе целый ряд мировоззренческих концепций художника.
Начиная с древнейшего исторического периода, в жизни японцев керамика играла роль важного природного материала. Глина, представляясь частицей земли, с первобытных времён была наделена особым ритуальным смыслом. Например, мастера японских мечей (катана) в процессе закаливания стали натирают её мягкой глиной для того, чтобы сила самой земли проникла в создаваемое оружие. Эти представления перешли в современный мир вместе с древней традиционной религией Японии синто. В синто считается, что всё сущее на Земле в той или иной степени одушевлено, даже те вещи, которые мы привыкли считать неодушевлёнными, например, камень или дерево. У каждой вещи есть свой дух, божество - «ками». Некоторые ками являются духами местности или определённых природных объектов (например, дух конкретной горы), другие же олицетворяют глобальные природные явления, такие, как восход солнца, ветер, приливы моря и другое. Главным духовным принципом синто является жизнь в согласии с природой и людьми. По представлениям синто, мир - единая естественная среда, где ками, люди и души умерших живут рядом. Жизнь - естественный и вечный круговорот рождения и смерти, через которые всё в мире постоянно обновляется. Поэтому людям нет необходимости искать спасения в другом мире, им следует достигать гармонии с ками в этой жизни.
В настоящее время жители мегаполиса, воспринимают природный материал (глину) так же, как и древние люди тысячи лет назад: это частичка самой природы, которая под властью человека способна принимать любые формы.
Все природные объекты, согласно синтоистским верованиям, обладают незримым «моно но кокоро» (своего рода душой) . В свою очередь «моно но кокоро» присутствует во всех предметах, созданных из природных материалов, а значит, переходит и в произведения искусства. Таким образом, можно говорить о настоящем таинстве создания керамического объекта и керамики в целом, поскольку работа японского мастера действительно скорее похожа на ритуал, чем на техническое, производственное действие.
Начало работы связано с выбором глины. Подготовительный этап, как и сама работа на гончарном круге, проводится вручную, когда происходит непосредственный контакт, своего рода «теплообмен» между мастером и материалом. Свою физическую силу и духовное состояние автор передаёт будущему произведению. Керамика становится средством общения участников действа: мастера и самой природы.
Создав нужную форму, с использованием гончарного круга или без, мастер приступает к главному таинству - обжигу. И самое интересное заключается в том, что тайна создания произведения искусства сохраняется не только для зрителя, но и для самого автора, который до конца обжига, до момента открытия дверцы печи не знает, какой получилось его работа.
В процессе обжига керамики огонь выступает «вторым мастером», природной стихией, которая на правах художника заканчивает образ будущего произведения. Чтобы получить нужный оттенок цветной глазури, необходимо знать химию и учитывать влияние температурного режима на изменение цвета того или иного красящего вещества. Мастера с большим опытом работы могут получить до десятка оттенков одного цвета. И «если в результате образования кислотной среды при обжиге на одной стенке проступит «пьяный румянец» («ётта сими»), это рассматривается не как производственный брак, а как индивидуальная характеристика «лица чашки».
Однако именно эта непредсказуемость, так высоко ценившаяся в традиционном искусстве керамики, иногда расценивалась как помеха в современных пластических объектах. Например, лидер авангардного направления японской керамики середины XX века Яги Кадзуо (1918 - 1979) не один год старался создать материал, который не поменял бы свой цвет после обжига. Так, он пришёл к работе с «чёрной глиной», полученной при добавлении продуктов горения древесины. Яги Кадзуо сделал глину не похожую на саму себя, он создал её имитацию. Подавив всякое сопротивление, он стал полноправным хозяином материала, где не нашлось места случайности и неожиданности.
Продолжение следует...
Автор: Журавлёва Анастасия Андреевна
Часть I
Часть II
Часть III
Часть IV
Часть V
Часть VI
Часть VII
Часть VIII
Часть IX
Часть X
Часть XI
С каменного века и до Нового времени природа была главным объектом художественного и религиозного осмысления. «Культ природы во всех её проявлениях - от могущественных стихий до цветка, птицы, ручья, камня - стал органичной частью национальной психологии, того «коллективного бессознательного» (по терминологии К.Г.Юнга), которое проявляется на уровне как мирочувствования, так и самосознания человека, восприятия им своего места в мире».
Сакральное отношение японцев к предмету, вещи (моно), формировавшееся на протяжении тысячелетий, проходит через века, и сохраняется по сей день благодаря бережному отношению японского народа к своим художественным традициям. Керамика как частица природы, без которой не мог творить не один мастер, сохранила в себе не только эстетические и философские категории дзэн, синтоизма, буддизма, но и магическую притягательность для современных художников XXI века.
В каждом предмете независимо от его функциональности японцы видят уникальность и неповторимость. Как не бывает на Земле двух одинаковых людей, так не бывает двух одинаковых чашек, созданных в одной японской мастерской. Любой предмет должен завораживать только ему присущим особенным цветом, блеском, техникой, формой. И эти неповторимые черты произведение приобретает от духовной интенции создателя - человека. «В этом смысле в определённый момент вещи, помимо своего практического использования, становятся ещё чем-то иным, глубинно соотнесённым с субъектом; это не просто неподатливое материальное тело, но и некая психическая оболочка, в которой я царю, вещь, которую я наполняю своим смыслом, своей собственностью, своей страстью».
Однако между западным понятием «вещи» и японским «моно» есть принципиальное отличие: наличие категории одушевлённости. Японское «моно» «включает в себя не только неодушевлённые объекты, но и одушевлённые явления мира, в то время как европейская «вещь» исключает одушевлённость и противопоставляется ей («бездушные вещи»)». Именно потому вещь в традиционной культуре Японии имеет магический сакральный характер. Она участвует в ритуалах, праздниках, исторических событиях, являясь ценным источником знаний о культурных традициях своего времени.
«Философия вещи», изложенная в китайских даосских и конфуцианских книгах, никогда не прекращала своего существования в произведениях японского искусства. Особенно актуально эта тема выглядит в контексте творчества мастеров авангардной керамики XX века, для которых «вещь», воплощённая в пластическом объекте - это не просто произведение искусства с художественной самоцелью, а предмет, содержащий в себе целый ряд мировоззренческих концепций художника.
Начиная с древнейшего исторического периода, в жизни японцев керамика играла роль важного природного материала. Глина, представляясь частицей земли, с первобытных времён была наделена особым ритуальным смыслом. Например, мастера японских мечей (катана) в процессе закаливания стали натирают её мягкой глиной для того, чтобы сила самой земли проникла в создаваемое оружие. Эти представления перешли в современный мир вместе с древней традиционной религией Японии синто. В синто считается, что всё сущее на Земле в той или иной степени одушевлено, даже те вещи, которые мы привыкли считать неодушевлёнными, например, камень или дерево. У каждой вещи есть свой дух, божество - «ками». Некоторые ками являются духами местности или определённых природных объектов (например, дух конкретной горы), другие же олицетворяют глобальные природные явления, такие, как восход солнца, ветер, приливы моря и другое. Главным духовным принципом синто является жизнь в согласии с природой и людьми. По представлениям синто, мир - единая естественная среда, где ками, люди и души умерших живут рядом. Жизнь - естественный и вечный круговорот рождения и смерти, через которые всё в мире постоянно обновляется. Поэтому людям нет необходимости искать спасения в другом мире, им следует достигать гармонии с ками в этой жизни.
В настоящее время жители мегаполиса, воспринимают природный материал (глину) так же, как и древние люди тысячи лет назад: это частичка самой природы, которая под властью человека способна принимать любые формы.
Все природные объекты, согласно синтоистским верованиям, обладают незримым «моно но кокоро» (своего рода душой) . В свою очередь «моно но кокоро» присутствует во всех предметах, созданных из природных материалов, а значит, переходит и в произведения искусства. Таким образом, можно говорить о настоящем таинстве создания керамического объекта и керамики в целом, поскольку работа японского мастера действительно скорее похожа на ритуал, чем на техническое, производственное действие.
Начало работы связано с выбором глины. Подготовительный этап, как и сама работа на гончарном круге, проводится вручную, когда происходит непосредственный контакт, своего рода «теплообмен» между мастером и материалом. Свою физическую силу и духовное состояние автор передаёт будущему произведению. Керамика становится средством общения участников действа: мастера и самой природы.
Создав нужную форму, с использованием гончарного круга или без, мастер приступает к главному таинству - обжигу. И самое интересное заключается в том, что тайна создания произведения искусства сохраняется не только для зрителя, но и для самого автора, который до конца обжига, до момента открытия дверцы печи не знает, какой получилось его работа.
В процессе обжига керамики огонь выступает «вторым мастером», природной стихией, которая на правах художника заканчивает образ будущего произведения. Чтобы получить нужный оттенок цветной глазури, необходимо знать химию и учитывать влияние температурного режима на изменение цвета того или иного красящего вещества. Мастера с большим опытом работы могут получить до десятка оттенков одного цвета. И «если в результате образования кислотной среды при обжиге на одной стенке проступит «пьяный румянец» («ётта сими»), это рассматривается не как производственный брак, а как индивидуальная характеристика «лица чашки».
Однако именно эта непредсказуемость, так высоко ценившаяся в традиционном искусстве керамики, иногда расценивалась как помеха в современных пластических объектах. Например, лидер авангардного направления японской керамики середины XX века Яги Кадзуо (1918 - 1979) не один год старался создать материал, который не поменял бы свой цвет после обжига. Так, он пришёл к работе с «чёрной глиной», полученной при добавлении продуктов горения древесины. Яги Кадзуо сделал глину не похожую на саму себя, он создал её имитацию. Подавив всякое сопротивление, он стал полноправным хозяином материала, где не нашлось места случайности и неожиданности.
Продолжение следует...
Автор: Журавлёва Анастасия Андреевна
Часть I
Часть II
Часть III
Часть IV
Часть V
Часть VI
Часть VII
Часть VIII
Часть IX
Часть X
Часть XI