Чтиво номер 76: Джозеф Хеллер, Мишель Бюсси, Жауме Кабре, Паскаль Киньяр
Мишель Бюсси, «Чёрные кувшинки». Очень здорово написано: живо, внятно, захватывающе (забавно: мои французские друзья ругают автора за плохой язык - а в переводе незаметно!). Сюжет - высший класс, но это выясняется только в конце (о-очень большой сюрприз). Дурют, конечно нашего брата, но дурют по высшему разряду. rezoner утверждает, что он просмотрел книгу, чтобы проверить - и никаких разногласий, все сходится. А у меня еще и глаза были на мокром месте в конце, хотя я не шибко какая плаксивая. Кроме того, так все интересно, что связано с Моне и Живерни. Не только Живерни: Вернон, Лион-ла-Форе, Лез Андели, все такие знакомые и понятные теперь названия. Прочти я эту книгу до поездки в Нормандию - уж точно б в Живерни застряла надолго. Забавно, что главного героя по-французски зовут Salignac (Салиньяк), а на русский он «переведен» как Серенак. Во избежание неблагозвучия? Интересный ход. Мария Абалкина (что-то я уже слушала в ее исполнении) совершенно замечательная, только надо ей подсказать, что французские имена собственные и топонимы всегда (всегда!) имеют ударения на последний слог. А мне надо подсказать, что бы еще такое почитать Бюсси, чтоб не хуже Кувшинок? А то у меня создалось впечатление, что нет такого, чтобы не хуже.
Паскаль Киньяр, «Вилла Амалия». Я имею честь быть знакомой с замечательной переводчицей Паскаля Киньяра. И потому время от времени в голову приходит идея снова его почитать, хотя одну вещь уже читала и не впечатлилась. А тут наткнулась на хвалебную рецензию, обнаружила аудиокнигу и решила послушать. Ну… плевалась, как те ежики. Персонажи казались картонными, страсти надуманными, повествование старомодным, при описании красот южной Италии невольно всплывали в памяти яркие живые картинки « Картахены». Ежики во мне поклялись, что больше не будут.
Жауме Кабре, «Я исповедуюсь». Огромный фолиант, эпическое повествование, объединяющее разные страны и века. Бесконечное число персонажей и сюжетных линий, нарочно запутанных так, чтоб поставить читателя в тупик. Вначале раздражал необычный стиль. Повествование в стиле крейзи перескакивает через сюжеты, события, эпохи, причем это может происходит не в разных главах, а в одном предложении или диалоге. В том же предложении автор может вести повествование то от первого лица, то от третьего. К середине романа ничего, привыкаешь, начинаешь узнавать героев по именам. Перекрученные линии наконец начинают распутываться. Понимаешь, что любое событие не случайно и каждое слово на своем месте. Понимаешь, зачем на стене пейзаж Ужеля с видом монастыря Сан-Пере дел Бургал, зачем в кармане у главного героя игрушечные Вождь и Шериф. Прослеживаешь сквозь века историю уникальной скрипки и медальона и сквозь годы - историю любви. Вникаешь в рассуждения о природе зла и возможности искупления, удивляешься, как ловко строится обман на обмане. В результате, при отсутствии любви с первого взгляда, понимаешь, что книга достойная. И понравилась бы еще больше, если б не манера чтения моего «любимого» чтеца М. Рослякова. Знаю-знаю, не нравится - не слушай. Но когда б я этот фолиант осилила глазами? Так что все равно спасибо.
Джозеф Хеллер, «Что-то случилось». Двое моих уважаемых френдов вдруг вспомнили про эту вещь, почти одновременно, оба - с придыханием. Вот один из отзывов: Жизнь на работе и в семье, вывод на поверхность внутреннего мыслительного процесса и чувств современного человека (за 50 лет ничего не изменилось) с неспокойным узнаванием себя. Шедевр. Оказывается, Хеллер говорил, что в «Уловку» он вместил все, что знал о внешнем мире, а в «Что-то случилось» - о внутреннем. «Уловка-22» прочитана в детстве с понятным восторгом, а что же я эту упустила? И вот прочла, и эти знания о внутреннем мире не полюбила. Ни то, как написано (хаотично, затянуто), ни то, что написано (мизантропия на марше). Нет, не скажу, что нет этого неспокойного узнавания себя. Да, признаю, что есть очень даже пронзительные страницы (про мальчиков, одного и другого). Но это ценное теряется в бесконечно повторяющихся описаниях разноцветных начальников и несостоявшихся любовниц. Кстати, забавная деталь: к советскому изданию прилагалось обязательное предисловие (их нравы, кризис капитализма и весь подарочный набор) - так кому-то пришло в голову начитать эту фигню и в аудиокниге. И все же я не жалею, что прочла. Читала довольно давно (руки не доходили написать), и вот прошло много времени, а из памяти никуда не делось.
Паскаль Киньяр, «Вилла Амалия». Я имею честь быть знакомой с замечательной переводчицей Паскаля Киньяра. И потому время от времени в голову приходит идея снова его почитать, хотя одну вещь уже читала и не впечатлилась. А тут наткнулась на хвалебную рецензию, обнаружила аудиокнигу и решила послушать. Ну… плевалась, как те ежики. Персонажи казались картонными, страсти надуманными, повествование старомодным, при описании красот южной Италии невольно всплывали в памяти яркие живые картинки « Картахены». Ежики во мне поклялись, что больше не будут.
Жауме Кабре, «Я исповедуюсь». Огромный фолиант, эпическое повествование, объединяющее разные страны и века. Бесконечное число персонажей и сюжетных линий, нарочно запутанных так, чтоб поставить читателя в тупик. Вначале раздражал необычный стиль. Повествование в стиле крейзи перескакивает через сюжеты, события, эпохи, причем это может происходит не в разных главах, а в одном предложении или диалоге. В том же предложении автор может вести повествование то от первого лица, то от третьего. К середине романа ничего, привыкаешь, начинаешь узнавать героев по именам. Перекрученные линии наконец начинают распутываться. Понимаешь, что любое событие не случайно и каждое слово на своем месте. Понимаешь, зачем на стене пейзаж Ужеля с видом монастыря Сан-Пере дел Бургал, зачем в кармане у главного героя игрушечные Вождь и Шериф. Прослеживаешь сквозь века историю уникальной скрипки и медальона и сквозь годы - историю любви. Вникаешь в рассуждения о природе зла и возможности искупления, удивляешься, как ловко строится обман на обмане. В результате, при отсутствии любви с первого взгляда, понимаешь, что книга достойная. И понравилась бы еще больше, если б не манера чтения моего «любимого» чтеца М. Рослякова. Знаю-знаю, не нравится - не слушай. Но когда б я этот фолиант осилила глазами? Так что все равно спасибо.
Джозеф Хеллер, «Что-то случилось». Двое моих уважаемых френдов вдруг вспомнили про эту вещь, почти одновременно, оба - с придыханием. Вот один из отзывов: Жизнь на работе и в семье, вывод на поверхность внутреннего мыслительного процесса и чувств современного человека (за 50 лет ничего не изменилось) с неспокойным узнаванием себя. Шедевр. Оказывается, Хеллер говорил, что в «Уловку» он вместил все, что знал о внешнем мире, а в «Что-то случилось» - о внутреннем. «Уловка-22» прочитана в детстве с понятным восторгом, а что же я эту упустила? И вот прочла, и эти знания о внутреннем мире не полюбила. Ни то, как написано (хаотично, затянуто), ни то, что написано (мизантропия на марше). Нет, не скажу, что нет этого неспокойного узнавания себя. Да, признаю, что есть очень даже пронзительные страницы (про мальчиков, одного и другого). Но это ценное теряется в бесконечно повторяющихся описаниях разноцветных начальников и несостоявшихся любовниц. Кстати, забавная деталь: к советскому изданию прилагалось обязательное предисловие (их нравы, кризис капитализма и весь подарочный набор) - так кому-то пришло в голову начитать эту фигню и в аудиокниге. И все же я не жалею, что прочла. Читала довольно давно (руки не доходили написать), и вот прошло много времени, а из памяти никуда не делось.