Я люблю готовить - священнодействовать
Из цикла: Традиционалист с мебельной фабрики.
Я люблю готовить - священнодействовать. Подхожу деликатно к продуктам. Выбираю хорошую морковку, картошку, лук без зелени и мягкости. Свеклу, темную на срезе. Перец хорошей формы.
Трачу на готовку два часа, и варю на три дня вперед. Приходя домой, стаптываю снег с ботинок, разуваюсь, вешаю куртку на стул, иду к холодильнику и черпаю из большой кастрюли в маленькую. Кастрюля алюминиевая, и я стараюсь не скрести половником дно.
Если я голоден, я ем сразу же, но чаще терплю, иду в ванную, умываюсь, иногда принимаю душ - если день не холодный. Потом выхожу, переодевшись в домашнее, в тапочках, сажусь за стол и ем горячее с хлебом. Отдуваюсь, борюсь с полной тарелкой. Победа всегда за мной, но противник так просто не дается.
В обеде - удовлетворение. Лежу на кровати, читаю. Поднимаюсь на улицу курить. Лестница скрипит под насытившимся телом.
Частая фантазия в ночь - тяжелая работа. Я сижу за столом с зеленой лампой, перебираю списки. Я должен выносить трудные решения. Моя подпись нужна на пятачке в самом низу бумаги. Моя совесть будет отягощена. Как я буду спать ночами? Как посмотрю в глаза людям?
Конечно, это игра. Росчерк пера, и вопрос решен. Мне тяжело и трудно, а впереди - бесконечность таких же ночей. И никакой благодарности. Кровавые мальчики перед глазами. Бессмысленность работы, чувствуется - провальное дело.
И, странно, это оказывается приятным. Я волную себя, ворочаюсь и ищу холодное место на подушке, но воображение беспокоит меня совсем не тревожно. Так я не спал в детстве, в ночь перед днем рождения - ожидая подарка, и под Новый Год, прислушиваясь к шагам Деда Мороза по лестнице.
Зеленая лампа и игра светотени вокруг моего силуэта, воображаемые в ночи , по сути, стоят восьми часов муки насупающего рабочего дня. Песка в глазах, глухоты и усталости поутру.
Еще несколько похожих тем, о которых писал раньше
Я люблю готовить - священнодействовать. Подхожу деликатно к продуктам. Выбираю хорошую морковку, картошку, лук без зелени и мягкости. Свеклу, темную на срезе. Перец хорошей формы.
Трачу на готовку два часа, и варю на три дня вперед. Приходя домой, стаптываю снег с ботинок, разуваюсь, вешаю куртку на стул, иду к холодильнику и черпаю из большой кастрюли в маленькую. Кастрюля алюминиевая, и я стараюсь не скрести половником дно.
Если я голоден, я ем сразу же, но чаще терплю, иду в ванную, умываюсь, иногда принимаю душ - если день не холодный. Потом выхожу, переодевшись в домашнее, в тапочках, сажусь за стол и ем горячее с хлебом. Отдуваюсь, борюсь с полной тарелкой. Победа всегда за мной, но противник так просто не дается.
В обеде - удовлетворение. Лежу на кровати, читаю. Поднимаюсь на улицу курить. Лестница скрипит под насытившимся телом.
Частая фантазия в ночь - тяжелая работа. Я сижу за столом с зеленой лампой, перебираю списки. Я должен выносить трудные решения. Моя подпись нужна на пятачке в самом низу бумаги. Моя совесть будет отягощена. Как я буду спать ночами? Как посмотрю в глаза людям?
Конечно, это игра. Росчерк пера, и вопрос решен. Мне тяжело и трудно, а впереди - бесконечность таких же ночей. И никакой благодарности. Кровавые мальчики перед глазами. Бессмысленность работы, чувствуется - провальное дело.
И, странно, это оказывается приятным. Я волную себя, ворочаюсь и ищу холодное место на подушке, но воображение беспокоит меня совсем не тревожно. Так я не спал в детстве, в ночь перед днем рождения - ожидая подарка, и под Новый Год, прислушиваясь к шагам Деда Мороза по лестнице.
Зеленая лампа и игра светотени вокруг моего силуэта, воображаемые в ночи , по сути, стоят восьми часов муки насупающего рабочего дня. Песка в глазах, глухоты и усталости поутру.
Еще несколько похожих тем, о которых писал раньше