Р. М. Закржевский. Краткий очерк северного склона Джунгарского Алатау. 2/3
Р. Закржевский. Краткий очерк северного склона Джунгарского Алатау // Записки Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества. Книжка XV. Выпуск I. 1893.
Часть 1 Часть 2. Часть 3.
Селение Степановское (Уч-Арал), основанное в 1874 г. Семиреченская область, Лепсинский уезд. А. А. Моняков, 1915
Фауна. Самыми крупными представителями животного мира в горной части Джунгарского Ала-тау являются: бурый медведь; он водится в высоких областях гор, в еловых зарослях, но часто, привлекаемый пасеками в окрестностях г. Лепсинска и пос. Тополевского, спускается в предгорья; медведи не составляют предмета охоты; мех их ценится от 3 до 5 руб. Марал попадается только на высоких плоскогорьях, где он имеет обильную пищу. Благодаря ценности рогов, этот зверь истребляется беспощадно, и уже недалеко то время, когда он сделается редкостью на северном склоне; лет 15 тому назад охотники встречали их до пяти штук в день, а ныне, чтобы встретить такое количество, нужно побродить в горах неделю. Охота на этого зверя, обладающего хорошим чутьем, очень трудна и, кроме того, он очень крепкий; если марал не убит наповал, то в большинстве случаев он уходит; охотникам случалось убивать зверя, еще ранее простреленного навылет или с старыми пулями, засевшими под кожей. Охотятся на него в мае и июне, когда его молодые, еще мягкие рога имеют наибольшую ценность. Цена эта зависит от спроса: если китайцы, употребляющие их на лекарство, приезжают из Чугучака сами для покупки, то хорошие экземпляры ценятся от 50 до 150 руб. и более; если же скупают перекупщики из татар, то цены понижаются наполовину.
Осенью маралов бьют для мяса, очень вкусного; кроме того, крупный зверь дает до 3 пудов сала, из которого получаются свечи, белые, как стеарин. Сухие маральи рога идут в г. Ташкент, где сарты их употребляют на обделку седел, кроватей и др. мебели. Косуля, красивое животное с ветвистыми рогами, которые оно меняет около ноября. Мясо его употребляется в пищу, а мех на доху. Цена одной шкуры 30 коп., а потому зверь этот не составляет ценной добычи для охотника. Косули пасутся на средних высотах вблизи мелких порослей горных кустарников.
На южных склонах гор в долинах рек Бороталы и Кора водится тек; на северных склонах он попадается редко. Живет преимущественно у сланцевых утесов. В восточной части гор много архаров; барсук водится повсеместно; изредка попадается рысь. Из пушных зверей: лисицы, маленькие зайцы и постоянный спутник киргизских стад серый волк; охотники уверяют, что встречали и красного волка. По безлесным плоскогорьям множество сурков; хорьки здесь также в изобилии. Охотой как промыслом занимаются преимущественно киргизы во время кратковременной кочевки в горах, но в каждом русском селении найдутся по несколько человек охотников-любителей, которые в свободное время уходят в горы на целые месяцы. В зимнее время местные жители ездят для охоты на кабанов в прибалхашинские камыши.
В административном отношении очерченная мной территория принадлежит к двум уездам Семиреченской области: Сергиопольскому [Уже в 1893 году уезд переименован в Лепсинский - вскоре после того, как уездным городом вместо Сергиополя стал Лепсинск. - rus_turk.] и Капальскому; первому уезду принадлежит вся восточная и средняя часть склона хребта до р. Ак-су. Высшая линия хребта служит пограничной чертой с Китаем.
Крестьяне селения Герасимовского [основано в 1870 г. вместе с соседними сел. Колпаковским, Константиновским и Осиновским]. Семиреченская область, Лепсинский уезд. Начало XX в.
Население разделяется на оседлое и кочевое. К первому принадлежат казаки Семиреченского войска, группирующиеся в станицах: Лепсинской, Капальской и Сарканской, поселках: Арасанском, Абакумовском и Тополевском. Селения эти возникли в средине пятидесятых годов, тотчас после движения русских войск вглубь степей, позже сюда прибыли русские крестьяне-переселенцы, преимущественно малороссы, которые вдоль северного подножия гор образовали село Колпаковское и деревни: Уч-Арал, Осиновку и Константиновку. Ко второму - киргизы, волостей: Алакульской, Чинжиманской, Моканчинской и Сарканской - Сергиопольского уезда и волости Капальского уезда: Сарытаузской и Арасанской. Оседлое население по преимуществу земледельцы, кочевое - скотоводы. Но, благодаря разнообразию хозяйственных условий местности, оседлое население крестьянских селений с успехом занимается разведением овец, свиней и рогатого скота, тогда как кочевники год от году увеличивают запашки. Хлебопашество на прилегающих к Ала-тау степях и у подножия гор ведется преимущественно при помощи орошения. Несмотря на несовершенство способов обработки земли киргизами, орошаемые поля дают почти всегда обеспеченные урожаи, при самой незначительной затрате труда. Сбираемого хлеба не только хватает на удовлетворения насущной потребности киргиз-хлебопашцев, но является и излишек, который они сбывают киргизам прибалхашинских волостей.
Представители волостной власти (?). Лепсинский уезд. К. Н. де Лазари, 1896
Хотя оседлое население Ала-тау состоит из весьма разнообразных элементов: казаков, крестьян-малороссов, татар, киргиз и отчасти монголов, но система сельского хозяйства везде более или менее одинакова, и если встречаются незначительные оттенки и уклонения, то они обусловливаются топографическими и климатическими особенностями занимаемой местности; те же причины, а отчасти и природные наклонности населения побуждают отдавать преимущество той или другой отрасли сельского хозяйства.
Чтобы ознакомиться несколько с условиями сельского быта населения и сказать несколько слов о способах обработки земли, я попытаюсь сделать более подробное описание станицы Сарканской, как более типичной в этой местности.
Станица Сарканская - лучшее селение в этих местах. Она лежит на правом берегу р. Саркана в 2½ верстах от выхода ее из гор и 33 вер. от поселка Абакумовского. Окрестности селения представляют обширную слегка волнистую и чрезвычайно плодородную равнину, лежащую между многоводными реками: Сарканом и Басканом.
Станица Сарканская принадлежит к числу старейших русских селений в этом краю. Основание ему положено в 1858 г. Первыми жителями поселка были несколько крестьянских семей Томской губернии Каинского округа, приписанных к казачьему сословию. Крестьяне эти в 1856 г. были первоначально поселены в ст. Лепсинской, но в 1858 г. часть их и несколько семей казаков Бийской линии, поселенных сначала в ст. Капальской, назначены были для образования нового выселка Сарканского. В настоящее время в станице числится 437 дворов и 1820 жителей обоего пола. Здесь есть деревянная церковь с тенистым садом, училище для детей обоего пола, станичное управление, почтово-телеграфное отделение и мусульманский молитвенный дом.
Церковь в выселке Сарканском. Н. А. Креков, 1877-1878
Большая часть жилищ деревянные с тесовыми крышами, и только небольшая часть домов, принадлежащих русским, из глины и необожженного кирпича; надворные строения и дворовые ограды также из глины. Почти все дома обсажены деревьями или имеют фруктовые садики. Вообще, селение имеет опрятный и привлекательный вид.
Большинство населения станицы, 1439 душ, принадлежит к казачьему сословию. Затем, остальная часть слагается из нескольких крестьян; татар, сартов, киргиз и четырех еврейских семейств, пустивших здесь глубокие корни. Кроме казаков и крестьян-хлебопашцев, все остальные - торговцы.
Казачье сословие слагается из русских и монголов, известных здесь под общим названием « китайских эмигрантов». Здесь не лишнее будет сказать несколько слов об этих последних.
В 1867 году, во время восстания мусульман в Китае, все племена, приверженные законному правительству, были поголовно истребляемы дунганами. Ужасы Дунганского мятежа были так велики, что многие жители Приилийской провинции Китая, единственно для спасения жизни, должны были искать убежища вне пределов своего отечества. Около 4000 семейств, принадлежащих к племенам: кара-калмыков, чахар-калмыков, даур-солонов, сибо, манджуров и даже китайцев прибыли в г. Капал с тем, чтобы принять русское подданство. Администрация распределила их на свободных землях в Семиреченской области, в том числе к станице Сарканской приписаны были около 800 душ, которые и поселились в 4 верстах от поселка. Им выдали земледельческие орудия и единовременную денежную помощь на приобретение рабочего скота. Вслед за водворением на местах, к ним посланы были миссионеры, а эмигранты, в благодарность за оказанное им гостеприимство, почти поголовно приняли православно-христианскую веру.
Новые поселенцы обзавелись кое-какими землянками и вели жизнь согласно привычкам своей родины: манджуры, дауры-солоны, сибо и китайцы занялись хлебопашеством, а кара-калмыки - скотоводством и вели кочевую жизнь. Вначале материальное положение тех и других было крайне необеспеченно, а случившиеся в 1868-69 г. падежи скота сделали их снова такими же нищими, какими они прибыли из Китая. Так продолжалось до 1871 г., когда решено было приписать их в казачьему сословию. К Сарканской станице приписано было 670 душ, других поселили в Коксуйском и Карабулакском выселках. Приписанные переселились в станицу, им взаимообразно отпущены были деньги из войсковых сумм на постройку домов, земельные наделы они получили на общем основании и, кроме того, на 15-ть лет освобождены были от воинской повинности.
Хотя общее экономическое положение этих людей было незавидное, но все же, благодаря врожденному трудолюбию и благодарной почве, они мало-помалу оправились. Занимались они преимущественно земледелием, огородничеством и отчасти садоводством; посылали детей в школу и сами учились; некоторые из них выбираемы были на административные должности по станичному управлению; большинство охотно посещали церковь и, по-видимому, сделались ревностными христианами. Но, к сожалению, это продолжалось только до окончания срока льготного времени, т. е. до 1885 г. В этом году около 60 семей покинули дома и бежали. Одни чрез проходы Сарканский и Басканский в Кульджу, другие - степью в Чугучак. Бежавшие были преимущественно из племени сибо [Сибо появились в Приилийской провинции около 1656 г. по взятии китайцами г. Кульджи, они переселены были из местности Джаннак, лежащей к северу от Китая. Народ этот оседло-земледельческий, весьма трудолюбивый. Жили они большими селениями (кент), но находились в постоянном угнетении от дунган и таранчей. До принятия христианства они были ламаисты.]. По слухам, беглецы вполне обратились в первобытное состояние, отпустили косы и отказались от христианства. Замечательно, что в числе бежавших были не одни бедные, которые могли утешать себя лучшей будущностию, но и пользовавшиеся благосостоянием, участвовавшие в станичном управлении, и даже один бывший церковный староста.
О причинах бегства передают различно.
Как на главную причину указывают на нежелание ими отбывать воинскую повинность, вследствие больших материальных издержек, сопряженных с поступлением казака в строй. Кроме того, многие бежали от лежащих на них долговых обязательств, что очень может быть. Здесь, за отсутствием правительственных учреждений, для мелкого кредита, положение бедняков, и в особенности инородцев, поистине критическое. Кулаки-благодетели снабжают малыми деньгами на таких суровых условиях, что самая ничтожная сумма, взятая иногда на уплату государственной подати, обращает бедного должника чуть ли не в вечного данника. С одной стороны, такое положение вещей не могло не оказать влияния на не окрепших еще материально эмигрантов-казаков, а с другой стороны, причины бегства надо искать в том нравственном гнете, который приходилось выносить эмигрантам от чисто русского населения. Несмотря на то, что они числились христианами и во всем пользовались равными правами с остальным населением, русские казаки при всяком удобном случае старались их унизить, и эпитет «вонючая собака» они слышали очень часто. Этими обидными словами награждали их не только при каком-нибудь недоразумении, но и в церкви, когда неофитка позволяла себе стать близко казачки. Этим обстоятельством можно объяснить то, что эмигранты в настоящее время церковь посещают неохотно, и то лишь в крайних случаях. Если, к тому ж, предположить, а это очень вероятно, - что большинство новообращенных еще недостаточно проникнулись духом нового учения, а старшие их братья по вере, русские казаки, в проявлениях своей религиозно-нравственной жизни скорее способны породить сомнение к правоте евангельского учения, нежели укрепить их в вере, тогда будет понятна вся ничтожность связи их с новым отечеством.
В настоящее время в станице осталось не более 100 семейств. Все они числятся православными, но, по-видимому, большинство из них к делам веры относятся индифферентно; в церкви почти не бывают, хотя сарканский священник в то же время и миссионер. И здесь есть исключения, один из этих неофитов в настоящее время служит причетником в местной церкви. Вообще, между казаками-монголами и русскими общего очень мало; в родственные связи с русским населением они не входят; мирским делом интересуются также мало, а если некоторые из них и попадают на административные должности по станичному управлению, то лишь потому, что на их стороне встречается большинство голосов на общественных сходах. За малым исключением, живут они бедно и особняком от русского населения, занимая две северные улицы. Жилища их представляют невзрачные земляные хижины. Любимое занятие женщин - огородничество, мужчины - хлебопашцы. Но эта последняя отрасль сельского хозяйства требует от них слишком напряженного труда: заведенные ими первоначально китайские сохи становятся несоответственными орудиями для обработки уже достаточно истощенной почвы; приобретение более соответствующих земледельческих орудий требует значительных денежных затрат, а для действия ими нужно иметь достаточное количество рабочего скота. Того и другого - нет, а тут еще разные станичные поборы, не только за себя, но и за убежавших, окончательно подрывают их благосостояние и закабаливают в неоплатные долги. Конечно, при таком положении о привязанности их к чуждому для них краю не может быть и речи; племенная же рознь, с одной стороны, а с другой - не порвавшиеся еще родственные связи с одноплеменниками Кульджинского района служат побудительными причинами для побега на родину.
Хлебопашество есть главное занятие оседлых жителей Джунгарского Ала-тау. Разнообразие рельефа местности и почв в связи с количеством выпадающей атмосферной влаги, в том или другом месте, обусловливают здесь систему хлебопашества. В селениях, пашни которых лежат на равнинах, далеко от подножия гор, напр.: Уч-Арале, ст. Сарканской и пос. Абакумовском, хлебопашество возможно только при искусственном орошении. Напротив, селения, лежащие внутри предгорий, как напр.: Лепсинск, Константиновка, Герасимовка, Колпаковское и Тополевский, для пашень своих, разбросанных по склонам холмов и на вершинах высоких гор, не требуют затраты труда на проведение арыков, но зато случающиеся здесь несвоевременные морозы приносят иногда немало убытков населению.
На северных склонах и у подножия хребта Джунгарского Ала-тау сеют: рожь (ярицу), овес, ячмень и пшеницу. Последняя имеет массу разновидностей: кубанка, черноколосая, китайская, арнаутка, черноуска, русская, теремковая; белотурка, пятиколосница, и, наконец, в последнее время стали распространяться посевы пшеницы, известной под названием чуль-бидай (неполивная). Все вышеупомянутые сорты зерном мало отличаются, но в наружном строении колоса большое различие. Интересно было бы изучить местные и почвенные условия, при которых тот или другой сорт более выгоден для посева при известных климатических условиях. Хозяева, с которыми случалось говорить об этом предмете, не дали определенных указаний. В долине Джюнке, где почва преимущественно дресвяная, сеют белотурку, китайскую, теремковую и кубанку; последняя предпочитается здесь за чистоту, в ней реже появляется ржавчина и головня, но она требует новых мест, на старых же быстро вырождается и подвергается упомянутым болезням. Китайская пшеница здесь также хорошего качества, но хлеб из нее скоро черствеет. В Сарканской станице и Уч-Арале, на мягких лессовых почвах, искусственно орошаемых, преимущество отдается теремковой за ее постоянство, тогда как другие сорта быстро вырождаются; так, напр., кубанка, почти всегда хорошая в Капале и Арасанском поселке, в Саркане дает хороший плод только в первый посев. Кроме того, теремковая пшеница обладает прочной соломой, что при искусственном орошении имеет немаловажное значение: некоторые зерна не всходят до первого полива, который делается спустя сорок дней после посева; таким образом, когда первые всходы наливаются, вторые - только цветут. Сорта, имеющие прочную солому, как, напр., черноуска и теремковая, без вреда дождутся запоздавших всходов, тогда как кубанка и белотурка не могут лишнее время стоять на корню, не принося убытков.
Жители селений, пашни которых разбросаны по склонам и вершинам гор, где на суглинках и супесках толщина черноземного слоя колеблется от 3 до 8 вершков, засевают почти все упомянутые сорта пшеницы, но предпочтение отдают кубанке и белотурке. Сорт чуль-бидай сеют на тех местах, где атмосферной влаги недостаточно, а по местным условиям оросительных канав провести невозможно. Хозяева считают недостатком этой пшеницы то, что она плохо вымолачивается, конечно, теми первобытными способами, которые практикуются в здешнем краю. Пшеницу сеют здесь до 4795 ф. абсолютной высоты.
Искусственного удобрения в этой местности не употребляют. Девственные почвы, даже каменистые и, по-видимому, совершенно бесплодные, при искусственном орошении отличаются большим плодородием. На новых местах посев пшеницы делают пять лет сряду, за пшеницей то же поле засевают лет пять ярицей и овсом, а затем уже оставляют пашню на отдых лет шесть, но если же есть возможность, то полям дают отдыхать лет десять и более.
Остается очертить систему обработки пашни и зерна. Все сказанное об этом предмете исключительно относится к станице Сарканской. Громадная площадь земли, лежащая между рр. Сарканом и Басканом, не только плодородна, но и достаточно орошена. Почва упомянутой площади двух сортов: мягкая глинистая (лессовая), залегающая в более низких местах долины, и дресвяная, по берегам упомянутых рек. Последняя почва считается менее удобной: дресва с глиной скоро сохнет, трескается и сжимает зерно, отчего хлеб бывает низкорослый и редкий. В продолжение лета пашни следует оросить три раза, если же лето дождливое, то только два или даже один раз.
В ст. Сарканской и во всех казачьих селениях, для подготовки поля употребляется обыкновенная соха и борона с железными зубьями; в соху впрягается четыре лошади при двух рабочих, а борону возят на двух лошадях. Глубина запашки не более 3 вершков. В деревнях с крестьянским населением лошади для пашни почти не употребляются: пахота производится малороссийским плугом, в который впрягают от 3-х до 4-х пар волов, а глубина запашки до 4-х вершков.
Благодаря плодородию почвы, находящейся в распоряжении киргиз, эти последние подготовку пашни упрощают до невозможности; они довольствуются гладким сошником, запрягаемым в две лошади, а вместо бороны употребляют корягу или хворост, который таскают на веревках лошадьми или быками. Иногда же они употребляют такой способ: избрав более рыхлую почву, прямо засевают, потом, кое-как, сковыряют землю, а комья разобьют палкой от руки и - все готово.
Время пахоты и посева зависит от состояния погоды: в раннюю весну сеют в марте, но в большинстве случаев в начале апреля; хлеб созревает в начале августа.
Чтобы приготовить к посеву одну десятину, т. е. вспахать, засеять и взборонить, при шести лошадях и трех рабочих полагается один день. При наемном труде, для обработки одной десятины, цены колеблются от 3-х до 5-ти руб. Десятина считается здесь в 50 саж. длины и 50 саж. ширины.
О количестве нужных семян и о сборе можно судить приблизительно по следующей таблице:
Посев на десятинуСбор с десятины
ХорошийСреднийДурной
Пшеницы 7 пудов120 пуд. 80 пуд. 20 пуд.
Ярицы 8 пудов100 пуд. 80 пуд. 30 пуд.
Овса 12 пудов 30 пуд. 20 пуд. 10 пуд.
Проса 4 пуда100 пуд. -- --
Цены на семена зависят от урожая предыдущего года, они колеблются от 1 р. 50 до 18 к. за пуд.
Для сбора хлеба употребляется серп, а для уборки одной десятины требуется 6 человек жнецов. Если не хватает своих рук, то за уборку одной десятины платят 2 руб. В снопах хлеб выдерживают на поле три дня, а затем складывают в скирды.
Дальнейшая обработка зерна производится на гумне. Гумном здесь называется открытая гладкая и круглая площадка, около 12 саж. в поперечнике. Приготовление такого гумна весьма незатейливо: выбрав поблизости жатвы место с более твердым глинистым грунтом, срывают траву и сравнивают небольшие возвышения почвы, сметают сор и, прикрыв место сухой соломой, укатывают каменным катком. Затем, удалив солому, тщательно выметают место начисто и поливают несколько раз водой. Молотьба производится с помощию так называемого «молотаса». Это каменный восьмигранный цилиндр около 15-ти пудов весом. Он высекается из серого гранита длиной до 1½ арш. и в поперечнике около 6 вершков. Внутри цилиндра имеется отверстие со вставленным железным или деревянным стержнем, к которому прилаживают постромку для одной лошади. С помощию этого инструмента обмолачивают преимущественно пшеницу. Овес и ярицу молотят просто лошадьми, которых гоняют кругом, по разостланному хлебу. Люди небогатые скотом все сорта хлеба обмолачивают цилиндром. Киргизы после обмолотки проса тотчас же поджаривают его в больших чугунах котлах, а затем толкут в деревянных ступах. Вся эта работа возлагается на женщин.
Очистка зерна ручная - лопатами на ветру: провеивается два раза. Зерно хранят различно: в Саркане держат в глинобитных амбарах, даже без полу; в Герасимовке и других крестьянских селениях в деревянных закромах, а киргизы просто в ямах.
Многие жители для помола зерна имеют свои небольшие водяные мельницы. Большинство их, так называемые «мутовки», имеют колесо, двигающееся на вертикальной оси. Такая мельница сооружается по большей части сообща двумя или тремя хозяевами, для своей надобности. За помол с пуда зимой взимается по 4, а летом 2 коп.
Жители ст. Сарканской, приписанные к казачьему сословию, пользуются казенным наделом по 19-ти десятин на душу. Проживающие здесь татары, сарты и киргизы почти все имеют свои пашни. Землю они арендуют у тех же казаков за баснословно дешевую цену: так, напр., арендная плата в год за 6 десятин земли с правом пользования арыком всего 1 р.; надел для церковного причта, в количестве 300 десятин, арендуется киргизами за 20 руб. в год.
Киргизская (казахская) семья. Лепсинский уезд. К. Н. де Лазари, 1898
Труд рабочего ценится здесь довольно дешево: обыкновенно наемный работник получает в год одну засеянную десятину ярицы или пшеницы и полдесятины овса в общей пашне с хозяином, причем вся уборка хлеба лежит на обязанности хозяина, так что работник получает чистое зерно. Кроме пищи, он еще получает 2 пары сапогов, кусок дабы на белье и от 10-ти до 15 руб. Если все это перевести на деньги по здешним ценам, то работник обойдется хозяину не более 35 руб. в год.
В работниках служат здесь киргизы и очень редко русские. Киргизская женщина в качестве домашней прислуги, на хозяйской пище, но при своей одежде, получает от 1 р. 50 коп. до 2 р. в месяц.
Киргизские (казахские) женщины в повседневной одежде. Лепсинский уезд. К. Н. де Лазари, 1898
Казалось бы, что при таком обилии плодородной земли и сравнительно дешевом наемном труде, жители должны бы делать большие запашки и обеспечить свое благосостояние, но на самом деле этого нет. Большинство казаков живут только что не бедно и хлеба сеют лишь для удовлетворения насущной своей потребности. Самые зажиточные семьи засевают не более 40 десятин. Главная причина заключается в недостатке сбыта, так как все окрестные населенные пункты имеют достаточно своего хлеба, а отдаленный г. Семипалатинск, куда доставка, по бесплодным пустыням, стоит больших затрат, становится не всегда выгодным рынком.
Единственными покупателями являются киргизы ближайших волостей и в особенности Каркаралинского уезда, но первые, год от году увеличивая свои запашки, все менее будут нуждаться в покупном хлебе, а вторые хотя и постоянные покупатели, но стараются приобретать его в обмен или понижают цены до невозможности.
Киргизы Каркаралинского уезда прибалхашинских волостей, известные здесь под названием «ак-чемы», ежегодно в конце августа прибывают сюда за хлебом с громадными караванами верблюдов. Сначала они скупают или выменивают у здешних киргиз пшеницу и просо на привезенные ими соль, войлока, кожи и армячину, а иногда и на лошадей, а затем уже, установив цены, расходятся по русским селениям. Здесь, как и везде, цены на хлеб зависят от урожая, самая высшая цена пшеничной муки не превосходит 1 р. 50 к. за пуд, а самая низшая доходит до 20 коп.
Огородничество более всего развилось в ст. Сарканской; в других селениях разводят огородные овощи в ограниченном количестве. В Саркане огородами занимаются преимущественно казачки-монголки. Они разводят: китайскую капусту, огурцы - китайские и обыкновенные, тыкву-горлянку, кукурузу, баклажаны, фасоль, горох, морковь, стручковый перец, лук, редиску, редьку, картофель, мак для опиума и табак. Кроме того, в Саркане, Уч-Арале и Осиновке развито бахчеводство: здешние дыни не высокого достоинства, но арбузы сочны и очень сладкие. Огородные овощи расходятся между местными жителями, только дыни, арбузы и огурцы сбываются в городах Лепсинске и Капале. В страдное время дыни и арбузы составляют чуть ли не единственную пищу большинства населения. Табак разводят в небольшом количестве и продают киргизам по 2 р. за пуд.
Из технических растений сеют коноплю и лен, только для своей надобности.
Из кормовых злаков сеют два вида люцерны, сеют их на выпаханных и устарелых пашнях; раз посеянные, при обильном орошении, они дают полные урожаи 13-ть и даже 15 лет сряду, но зато после 15-ти лет настолько истощают почву, что она становится плотная как камень и не поддается запашке; люцерна цветет три раза в лето и три раза ее косят, первый сбор получается без орошения.
Луговые места лежат в 10-ти и 15-ти верстах по рекам Саркану и Баскану. Покосы делятся на пайки; смотря по урожаю трав, с пайка получается от 20 до 50 копен; сто копен хорошего сена стоят здесь от 7 до 12 руб.
Здесь приходится сказать несколько слов еще об одной отрасли сельского хозяйства, которая, при любви к делу, могла бы для жителей составить доходную статью: это садоводство.
Садоводство в этой местности пока еще находится в зачаточном состоянии. Жители ст. Сарканской стали заниматься разведением фруктовых садов лишь в недавнее время и смотрят еще на это дело как на забаву; между тем климатические и местные условия дают возможность заняться садоводством в широких размерах. Если же принять во внимание, с одной стороны, недостаток рынков для сбыта хлеба и низкие цены на хлебные продукты вообще, а с другой - совершенное отсутствие местных фруктов в Сибири и дороговизну привозных из России, то, пожалуй, садоводство будет выгодней хлебопашества или, во всяком случае, составит заметное подспорье сельскому хозяйству.
У подножия Ала-тау найдется много мест, годных для разведения фруктовых садов, в особенности к этому пригодна площадь земли, лежащая между реками Сарканом и Басканом. Здесь, благодаря обильному орошению и плодородной лессовой почве, деревья растут поразительно быстро. Вообще, садоводство здесь могло бы быть благодарным занятием, но пока слабые попытки делаются только в ст. Сарканской.
Инициатором в этом деле можно считать казака Воеводина. Он первый, в 1862 г., около своей мазанки засадил небольшую площадку фруктовыми деревьями и давно уже пользуется плодами, хотя сорт кульджинских яблок, получаемых из его сада, и не высокого достоинства; года три тому назад энергичный старик, не довольствуясь своим садиком, исходатайствовал разрешение на отвод земли под фруктовый сад, а вслед за ним и некоторые другие сделали то же, так что теперь в окрестностях селения имеется до 20-ти десятин, засаженных фруктовыми деревьями.
Обратятся ли эти 20 десятин в роскошные сады, это вопрос другой. Молодые саженцы требуют тщательного ухода и заботливости, а это не согласуется с беспечностью здешних казаков.
Если садоводство разовьется здесь, то оно будет обязано бывшему генерал-губернатору Г. А. Колпаковскому, который в заботах о процветании здешнего края не забыл и этой отрасли сельского хозяйства. По приказанию его, в некоторых местах, и между прочим, в ст. Сарканской, устроены питомники для разведения лесных и фруктовых деревьев. В Сарканском питомнике имеются следующие плодовые и лесные деревья: яблонь, груша, урюк (персик), сливы, вишня, джида, абрикосы и черешня, карагач (вяз), тополь - простой, серебристый и итальянский, ясень, клен, дуб, липа, граб, японская и белая акации, береза, черемха, сирень и тал.
Питомник существует недавно; некоторые из лесных и фруктовых деревьев посеяны лишь с прошлого года, и все почти дали хорошие всходы. Что же касается тополя всех сортов, ясени и карагача, то они, в короткое время, достигли изумительных размеров. Около питомника засажено уже 14-ть десятин казенного леса (карагач и ясень).
Кроме того, около селения есть несколько незначительных рощ, принадлежащих частным лицам.
Преобладающими здесь растениями являются: карагач, тополь всех сортов и урюк; ими преимущественно и наполнены все садики, окружающие сарканские жилища. Кроме того, опыт разведения тутового дерева увенчался полным успехом; упомянутый выше казак Воеводин около своего дома имеет несколько шелковичных деревьев, почтенных размеров. Опыт культуры виноградных лоз также дал хорошие результаты, посаженные одним из жителей 10-ть виноградных лоз уже третий год приносят плоды. Для поощрения жителей к разведению лесов и садов, из питомника всем желающим выдается безвозмездно 150 шт. саженцев карагача; за другие же лесные деревья, а также и фруктовые, платится в казну: за годовые саженцы 5 коп., двухлетние - 10 коп. трехлетние - 15 коп. за штуку.
Река Аганакатты. Лагерь 2-го Сибирского казачьего полка под станицей Лепсинской. 1883
Обилие цветочных трав на предгорьях северного склона гор способствует здесь успеху пчеловодства. Этой выгодной отраслью хозяйства заняты преимущественно жители г. Лепсинска, в окрестностях которого более 120 пасек. Во всем же Ала-тау их насчитывают около 150. Большинство пасек незначительны, но во многих число колод доходит до 350. Пока одна только пасека купца Портных может быть названа образцовой, здесь заведены рамочные улья и хозяйство ведется с особенным старанием; большинство же пасечников ведут дело довольно небрежно: улья простые, тонкие колоды, содержимые не всегда в исправности; впрочем, упомянутая образцовая пасека находит уже подражателей и на многих пчельниках появляются улья нового устройства. Пчелы здесь роятся в конце мая и начале июня. Медоносных растений около пасек не засевают. Цены на мед колеблются от 3-х до 5 руб. за пуд; пуд воска ценят от 16 до 17 руб.
Пасека около гор. Лепсинска. А. И. Туполев, 1880-е
Крайне невыгодный обмен сырья на привозные обработанные продукты, с одной стороны, а с другой - обилие и дешевизна сырья на месте и благоприятные условия для его обработки, вызывали возникновение в этой местности кожевенного производства. Кожевенных заводов здесь насчитывают до 12-ти; они группируются около г. Лепсинска и почти все принадлежат татарам. Для дубления кож употребляют корень ревеня, растущий в изобилии в окрестных горах, и отчасти тал. Но так как пользование последним ограничено, то некоторые заводчики разводят свои таловые рощи.
Произведения здешних кожевенных заводов не отличаются достоинствами; они преимущественно расходятся между окрестным кочевым населением и за пределы области, кажется, не идут.
ОКОНЧАНИЕ
Материалы о населенных пунктах Семиреченской области:
https://rus-turk.livejournal.com/555456.html
Часть 1 Часть 2. Часть 3.
Селение Степановское (Уч-Арал), основанное в 1874 г. Семиреченская область, Лепсинский уезд. А. А. Моняков, 1915
Фауна. Самыми крупными представителями животного мира в горной части Джунгарского Ала-тау являются: бурый медведь; он водится в высоких областях гор, в еловых зарослях, но часто, привлекаемый пасеками в окрестностях г. Лепсинска и пос. Тополевского, спускается в предгорья; медведи не составляют предмета охоты; мех их ценится от 3 до 5 руб. Марал попадается только на высоких плоскогорьях, где он имеет обильную пищу. Благодаря ценности рогов, этот зверь истребляется беспощадно, и уже недалеко то время, когда он сделается редкостью на северном склоне; лет 15 тому назад охотники встречали их до пяти штук в день, а ныне, чтобы встретить такое количество, нужно побродить в горах неделю. Охота на этого зверя, обладающего хорошим чутьем, очень трудна и, кроме того, он очень крепкий; если марал не убит наповал, то в большинстве случаев он уходит; охотникам случалось убивать зверя, еще ранее простреленного навылет или с старыми пулями, засевшими под кожей. Охотятся на него в мае и июне, когда его молодые, еще мягкие рога имеют наибольшую ценность. Цена эта зависит от спроса: если китайцы, употребляющие их на лекарство, приезжают из Чугучака сами для покупки, то хорошие экземпляры ценятся от 50 до 150 руб. и более; если же скупают перекупщики из татар, то цены понижаются наполовину.
Осенью маралов бьют для мяса, очень вкусного; кроме того, крупный зверь дает до 3 пудов сала, из которого получаются свечи, белые, как стеарин. Сухие маральи рога идут в г. Ташкент, где сарты их употребляют на обделку седел, кроватей и др. мебели. Косуля, красивое животное с ветвистыми рогами, которые оно меняет около ноября. Мясо его употребляется в пищу, а мех на доху. Цена одной шкуры 30 коп., а потому зверь этот не составляет ценной добычи для охотника. Косули пасутся на средних высотах вблизи мелких порослей горных кустарников.
На южных склонах гор в долинах рек Бороталы и Кора водится тек; на северных склонах он попадается редко. Живет преимущественно у сланцевых утесов. В восточной части гор много архаров; барсук водится повсеместно; изредка попадается рысь. Из пушных зверей: лисицы, маленькие зайцы и постоянный спутник киргизских стад серый волк; охотники уверяют, что встречали и красного волка. По безлесным плоскогорьям множество сурков; хорьки здесь также в изобилии. Охотой как промыслом занимаются преимущественно киргизы во время кратковременной кочевки в горах, но в каждом русском селении найдутся по несколько человек охотников-любителей, которые в свободное время уходят в горы на целые месяцы. В зимнее время местные жители ездят для охоты на кабанов в прибалхашинские камыши.
В административном отношении очерченная мной территория принадлежит к двум уездам Семиреченской области: Сергиопольскому [Уже в 1893 году уезд переименован в Лепсинский - вскоре после того, как уездным городом вместо Сергиополя стал Лепсинск. - rus_turk.] и Капальскому; первому уезду принадлежит вся восточная и средняя часть склона хребта до р. Ак-су. Высшая линия хребта служит пограничной чертой с Китаем.
Крестьяне селения Герасимовского [основано в 1870 г. вместе с соседними сел. Колпаковским, Константиновским и Осиновским]. Семиреченская область, Лепсинский уезд. Начало XX в.
Население разделяется на оседлое и кочевое. К первому принадлежат казаки Семиреченского войска, группирующиеся в станицах: Лепсинской, Капальской и Сарканской, поселках: Арасанском, Абакумовском и Тополевском. Селения эти возникли в средине пятидесятых годов, тотчас после движения русских войск вглубь степей, позже сюда прибыли русские крестьяне-переселенцы, преимущественно малороссы, которые вдоль северного подножия гор образовали село Колпаковское и деревни: Уч-Арал, Осиновку и Константиновку. Ко второму - киргизы, волостей: Алакульской, Чинжиманской, Моканчинской и Сарканской - Сергиопольского уезда и волости Капальского уезда: Сарытаузской и Арасанской. Оседлое население по преимуществу земледельцы, кочевое - скотоводы. Но, благодаря разнообразию хозяйственных условий местности, оседлое население крестьянских селений с успехом занимается разведением овец, свиней и рогатого скота, тогда как кочевники год от году увеличивают запашки. Хлебопашество на прилегающих к Ала-тау степях и у подножия гор ведется преимущественно при помощи орошения. Несмотря на несовершенство способов обработки земли киргизами, орошаемые поля дают почти всегда обеспеченные урожаи, при самой незначительной затрате труда. Сбираемого хлеба не только хватает на удовлетворения насущной потребности киргиз-хлебопашцев, но является и излишек, который они сбывают киргизам прибалхашинских волостей.
Представители волостной власти (?). Лепсинский уезд. К. Н. де Лазари, 1896
Хотя оседлое население Ала-тау состоит из весьма разнообразных элементов: казаков, крестьян-малороссов, татар, киргиз и отчасти монголов, но система сельского хозяйства везде более или менее одинакова, и если встречаются незначительные оттенки и уклонения, то они обусловливаются топографическими и климатическими особенностями занимаемой местности; те же причины, а отчасти и природные наклонности населения побуждают отдавать преимущество той или другой отрасли сельского хозяйства.
Чтобы ознакомиться несколько с условиями сельского быта населения и сказать несколько слов о способах обработки земли, я попытаюсь сделать более подробное описание станицы Сарканской, как более типичной в этой местности.
Станица Сарканская - лучшее селение в этих местах. Она лежит на правом берегу р. Саркана в 2½ верстах от выхода ее из гор и 33 вер. от поселка Абакумовского. Окрестности селения представляют обширную слегка волнистую и чрезвычайно плодородную равнину, лежащую между многоводными реками: Сарканом и Басканом.
Станица Сарканская принадлежит к числу старейших русских селений в этом краю. Основание ему положено в 1858 г. Первыми жителями поселка были несколько крестьянских семей Томской губернии Каинского округа, приписанных к казачьему сословию. Крестьяне эти в 1856 г. были первоначально поселены в ст. Лепсинской, но в 1858 г. часть их и несколько семей казаков Бийской линии, поселенных сначала в ст. Капальской, назначены были для образования нового выселка Сарканского. В настоящее время в станице числится 437 дворов и 1820 жителей обоего пола. Здесь есть деревянная церковь с тенистым садом, училище для детей обоего пола, станичное управление, почтово-телеграфное отделение и мусульманский молитвенный дом.
Церковь в выселке Сарканском. Н. А. Креков, 1877-1878
Большая часть жилищ деревянные с тесовыми крышами, и только небольшая часть домов, принадлежащих русским, из глины и необожженного кирпича; надворные строения и дворовые ограды также из глины. Почти все дома обсажены деревьями или имеют фруктовые садики. Вообще, селение имеет опрятный и привлекательный вид.
Большинство населения станицы, 1439 душ, принадлежит к казачьему сословию. Затем, остальная часть слагается из нескольких крестьян; татар, сартов, киргиз и четырех еврейских семейств, пустивших здесь глубокие корни. Кроме казаков и крестьян-хлебопашцев, все остальные - торговцы.
Казачье сословие слагается из русских и монголов, известных здесь под общим названием « китайских эмигрантов». Здесь не лишнее будет сказать несколько слов об этих последних.
В 1867 году, во время восстания мусульман в Китае, все племена, приверженные законному правительству, были поголовно истребляемы дунганами. Ужасы Дунганского мятежа были так велики, что многие жители Приилийской провинции Китая, единственно для спасения жизни, должны были искать убежища вне пределов своего отечества. Около 4000 семейств, принадлежащих к племенам: кара-калмыков, чахар-калмыков, даур-солонов, сибо, манджуров и даже китайцев прибыли в г. Капал с тем, чтобы принять русское подданство. Администрация распределила их на свободных землях в Семиреченской области, в том числе к станице Сарканской приписаны были около 800 душ, которые и поселились в 4 верстах от поселка. Им выдали земледельческие орудия и единовременную денежную помощь на приобретение рабочего скота. Вслед за водворением на местах, к ним посланы были миссионеры, а эмигранты, в благодарность за оказанное им гостеприимство, почти поголовно приняли православно-христианскую веру.
Новые поселенцы обзавелись кое-какими землянками и вели жизнь согласно привычкам своей родины: манджуры, дауры-солоны, сибо и китайцы занялись хлебопашеством, а кара-калмыки - скотоводством и вели кочевую жизнь. Вначале материальное положение тех и других было крайне необеспеченно, а случившиеся в 1868-69 г. падежи скота сделали их снова такими же нищими, какими они прибыли из Китая. Так продолжалось до 1871 г., когда решено было приписать их в казачьему сословию. К Сарканской станице приписано было 670 душ, других поселили в Коксуйском и Карабулакском выселках. Приписанные переселились в станицу, им взаимообразно отпущены были деньги из войсковых сумм на постройку домов, земельные наделы они получили на общем основании и, кроме того, на 15-ть лет освобождены были от воинской повинности.
Хотя общее экономическое положение этих людей было незавидное, но все же, благодаря врожденному трудолюбию и благодарной почве, они мало-помалу оправились. Занимались они преимущественно земледелием, огородничеством и отчасти садоводством; посылали детей в школу и сами учились; некоторые из них выбираемы были на административные должности по станичному управлению; большинство охотно посещали церковь и, по-видимому, сделались ревностными христианами. Но, к сожалению, это продолжалось только до окончания срока льготного времени, т. е. до 1885 г. В этом году около 60 семей покинули дома и бежали. Одни чрез проходы Сарканский и Басканский в Кульджу, другие - степью в Чугучак. Бежавшие были преимущественно из племени сибо [Сибо появились в Приилийской провинции около 1656 г. по взятии китайцами г. Кульджи, они переселены были из местности Джаннак, лежащей к северу от Китая. Народ этот оседло-земледельческий, весьма трудолюбивый. Жили они большими селениями (кент), но находились в постоянном угнетении от дунган и таранчей. До принятия христианства они были ламаисты.]. По слухам, беглецы вполне обратились в первобытное состояние, отпустили косы и отказались от христианства. Замечательно, что в числе бежавших были не одни бедные, которые могли утешать себя лучшей будущностию, но и пользовавшиеся благосостоянием, участвовавшие в станичном управлении, и даже один бывший церковный староста.
О причинах бегства передают различно.
Как на главную причину указывают на нежелание ими отбывать воинскую повинность, вследствие больших материальных издержек, сопряженных с поступлением казака в строй. Кроме того, многие бежали от лежащих на них долговых обязательств, что очень может быть. Здесь, за отсутствием правительственных учреждений, для мелкого кредита, положение бедняков, и в особенности инородцев, поистине критическое. Кулаки-благодетели снабжают малыми деньгами на таких суровых условиях, что самая ничтожная сумма, взятая иногда на уплату государственной подати, обращает бедного должника чуть ли не в вечного данника. С одной стороны, такое положение вещей не могло не оказать влияния на не окрепших еще материально эмигрантов-казаков, а с другой стороны, причины бегства надо искать в том нравственном гнете, который приходилось выносить эмигрантам от чисто русского населения. Несмотря на то, что они числились христианами и во всем пользовались равными правами с остальным населением, русские казаки при всяком удобном случае старались их унизить, и эпитет «вонючая собака» они слышали очень часто. Этими обидными словами награждали их не только при каком-нибудь недоразумении, но и в церкви, когда неофитка позволяла себе стать близко казачки. Этим обстоятельством можно объяснить то, что эмигранты в настоящее время церковь посещают неохотно, и то лишь в крайних случаях. Если, к тому ж, предположить, а это очень вероятно, - что большинство новообращенных еще недостаточно проникнулись духом нового учения, а старшие их братья по вере, русские казаки, в проявлениях своей религиозно-нравственной жизни скорее способны породить сомнение к правоте евангельского учения, нежели укрепить их в вере, тогда будет понятна вся ничтожность связи их с новым отечеством.
В настоящее время в станице осталось не более 100 семейств. Все они числятся православными, но, по-видимому, большинство из них к делам веры относятся индифферентно; в церкви почти не бывают, хотя сарканский священник в то же время и миссионер. И здесь есть исключения, один из этих неофитов в настоящее время служит причетником в местной церкви. Вообще, между казаками-монголами и русскими общего очень мало; в родственные связи с русским населением они не входят; мирским делом интересуются также мало, а если некоторые из них и попадают на административные должности по станичному управлению, то лишь потому, что на их стороне встречается большинство голосов на общественных сходах. За малым исключением, живут они бедно и особняком от русского населения, занимая две северные улицы. Жилища их представляют невзрачные земляные хижины. Любимое занятие женщин - огородничество, мужчины - хлебопашцы. Но эта последняя отрасль сельского хозяйства требует от них слишком напряженного труда: заведенные ими первоначально китайские сохи становятся несоответственными орудиями для обработки уже достаточно истощенной почвы; приобретение более соответствующих земледельческих орудий требует значительных денежных затрат, а для действия ими нужно иметь достаточное количество рабочего скота. Того и другого - нет, а тут еще разные станичные поборы, не только за себя, но и за убежавших, окончательно подрывают их благосостояние и закабаливают в неоплатные долги. Конечно, при таком положении о привязанности их к чуждому для них краю не может быть и речи; племенная же рознь, с одной стороны, а с другой - не порвавшиеся еще родственные связи с одноплеменниками Кульджинского района служат побудительными причинами для побега на родину.
Хлебопашество есть главное занятие оседлых жителей Джунгарского Ала-тау. Разнообразие рельефа местности и почв в связи с количеством выпадающей атмосферной влаги, в том или другом месте, обусловливают здесь систему хлебопашества. В селениях, пашни которых лежат на равнинах, далеко от подножия гор, напр.: Уч-Арале, ст. Сарканской и пос. Абакумовском, хлебопашество возможно только при искусственном орошении. Напротив, селения, лежащие внутри предгорий, как напр.: Лепсинск, Константиновка, Герасимовка, Колпаковское и Тополевский, для пашень своих, разбросанных по склонам холмов и на вершинах высоких гор, не требуют затраты труда на проведение арыков, но зато случающиеся здесь несвоевременные морозы приносят иногда немало убытков населению.
На северных склонах и у подножия хребта Джунгарского Ала-тау сеют: рожь (ярицу), овес, ячмень и пшеницу. Последняя имеет массу разновидностей: кубанка, черноколосая, китайская, арнаутка, черноуска, русская, теремковая; белотурка, пятиколосница, и, наконец, в последнее время стали распространяться посевы пшеницы, известной под названием чуль-бидай (неполивная). Все вышеупомянутые сорты зерном мало отличаются, но в наружном строении колоса большое различие. Интересно было бы изучить местные и почвенные условия, при которых тот или другой сорт более выгоден для посева при известных климатических условиях. Хозяева, с которыми случалось говорить об этом предмете, не дали определенных указаний. В долине Джюнке, где почва преимущественно дресвяная, сеют белотурку, китайскую, теремковую и кубанку; последняя предпочитается здесь за чистоту, в ней реже появляется ржавчина и головня, но она требует новых мест, на старых же быстро вырождается и подвергается упомянутым болезням. Китайская пшеница здесь также хорошего качества, но хлеб из нее скоро черствеет. В Сарканской станице и Уч-Арале, на мягких лессовых почвах, искусственно орошаемых, преимущество отдается теремковой за ее постоянство, тогда как другие сорта быстро вырождаются; так, напр., кубанка, почти всегда хорошая в Капале и Арасанском поселке, в Саркане дает хороший плод только в первый посев. Кроме того, теремковая пшеница обладает прочной соломой, что при искусственном орошении имеет немаловажное значение: некоторые зерна не всходят до первого полива, который делается спустя сорок дней после посева; таким образом, когда первые всходы наливаются, вторые - только цветут. Сорта, имеющие прочную солому, как, напр., черноуска и теремковая, без вреда дождутся запоздавших всходов, тогда как кубанка и белотурка не могут лишнее время стоять на корню, не принося убытков.
Жители селений, пашни которых разбросаны по склонам и вершинам гор, где на суглинках и супесках толщина черноземного слоя колеблется от 3 до 8 вершков, засевают почти все упомянутые сорта пшеницы, но предпочтение отдают кубанке и белотурке. Сорт чуль-бидай сеют на тех местах, где атмосферной влаги недостаточно, а по местным условиям оросительных канав провести невозможно. Хозяева считают недостатком этой пшеницы то, что она плохо вымолачивается, конечно, теми первобытными способами, которые практикуются в здешнем краю. Пшеницу сеют здесь до 4795 ф. абсолютной высоты.
Искусственного удобрения в этой местности не употребляют. Девственные почвы, даже каменистые и, по-видимому, совершенно бесплодные, при искусственном орошении отличаются большим плодородием. На новых местах посев пшеницы делают пять лет сряду, за пшеницей то же поле засевают лет пять ярицей и овсом, а затем уже оставляют пашню на отдых лет шесть, но если же есть возможность, то полям дают отдыхать лет десять и более.
Остается очертить систему обработки пашни и зерна. Все сказанное об этом предмете исключительно относится к станице Сарканской. Громадная площадь земли, лежащая между рр. Сарканом и Басканом, не только плодородна, но и достаточно орошена. Почва упомянутой площади двух сортов: мягкая глинистая (лессовая), залегающая в более низких местах долины, и дресвяная, по берегам упомянутых рек. Последняя почва считается менее удобной: дресва с глиной скоро сохнет, трескается и сжимает зерно, отчего хлеб бывает низкорослый и редкий. В продолжение лета пашни следует оросить три раза, если же лето дождливое, то только два или даже один раз.
В ст. Сарканской и во всех казачьих селениях, для подготовки поля употребляется обыкновенная соха и борона с железными зубьями; в соху впрягается четыре лошади при двух рабочих, а борону возят на двух лошадях. Глубина запашки не более 3 вершков. В деревнях с крестьянским населением лошади для пашни почти не употребляются: пахота производится малороссийским плугом, в который впрягают от 3-х до 4-х пар волов, а глубина запашки до 4-х вершков.
Благодаря плодородию почвы, находящейся в распоряжении киргиз, эти последние подготовку пашни упрощают до невозможности; они довольствуются гладким сошником, запрягаемым в две лошади, а вместо бороны употребляют корягу или хворост, который таскают на веревках лошадьми или быками. Иногда же они употребляют такой способ: избрав более рыхлую почву, прямо засевают, потом, кое-как, сковыряют землю, а комья разобьют палкой от руки и - все готово.
Время пахоты и посева зависит от состояния погоды: в раннюю весну сеют в марте, но в большинстве случаев в начале апреля; хлеб созревает в начале августа.
Чтобы приготовить к посеву одну десятину, т. е. вспахать, засеять и взборонить, при шести лошадях и трех рабочих полагается один день. При наемном труде, для обработки одной десятины, цены колеблются от 3-х до 5-ти руб. Десятина считается здесь в 50 саж. длины и 50 саж. ширины.
О количестве нужных семян и о сборе можно судить приблизительно по следующей таблице:
Посев на десятинуСбор с десятины
ХорошийСреднийДурной
Пшеницы 7 пудов120 пуд. 80 пуд. 20 пуд.
Ярицы 8 пудов100 пуд. 80 пуд. 30 пуд.
Овса 12 пудов 30 пуд. 20 пуд. 10 пуд.
Проса 4 пуда100 пуд. -- --
Цены на семена зависят от урожая предыдущего года, они колеблются от 1 р. 50 до 18 к. за пуд.
Для сбора хлеба употребляется серп, а для уборки одной десятины требуется 6 человек жнецов. Если не хватает своих рук, то за уборку одной десятины платят 2 руб. В снопах хлеб выдерживают на поле три дня, а затем складывают в скирды.
Дальнейшая обработка зерна производится на гумне. Гумном здесь называется открытая гладкая и круглая площадка, около 12 саж. в поперечнике. Приготовление такого гумна весьма незатейливо: выбрав поблизости жатвы место с более твердым глинистым грунтом, срывают траву и сравнивают небольшие возвышения почвы, сметают сор и, прикрыв место сухой соломой, укатывают каменным катком. Затем, удалив солому, тщательно выметают место начисто и поливают несколько раз водой. Молотьба производится с помощию так называемого «молотаса». Это каменный восьмигранный цилиндр около 15-ти пудов весом. Он высекается из серого гранита длиной до 1½ арш. и в поперечнике около 6 вершков. Внутри цилиндра имеется отверстие со вставленным железным или деревянным стержнем, к которому прилаживают постромку для одной лошади. С помощию этого инструмента обмолачивают преимущественно пшеницу. Овес и ярицу молотят просто лошадьми, которых гоняют кругом, по разостланному хлебу. Люди небогатые скотом все сорта хлеба обмолачивают цилиндром. Киргизы после обмолотки проса тотчас же поджаривают его в больших чугунах котлах, а затем толкут в деревянных ступах. Вся эта работа возлагается на женщин.
Очистка зерна ручная - лопатами на ветру: провеивается два раза. Зерно хранят различно: в Саркане держат в глинобитных амбарах, даже без полу; в Герасимовке и других крестьянских селениях в деревянных закромах, а киргизы просто в ямах.
Многие жители для помола зерна имеют свои небольшие водяные мельницы. Большинство их, так называемые «мутовки», имеют колесо, двигающееся на вертикальной оси. Такая мельница сооружается по большей части сообща двумя или тремя хозяевами, для своей надобности. За помол с пуда зимой взимается по 4, а летом 2 коп.
Жители ст. Сарканской, приписанные к казачьему сословию, пользуются казенным наделом по 19-ти десятин на душу. Проживающие здесь татары, сарты и киргизы почти все имеют свои пашни. Землю они арендуют у тех же казаков за баснословно дешевую цену: так, напр., арендная плата в год за 6 десятин земли с правом пользования арыком всего 1 р.; надел для церковного причта, в количестве 300 десятин, арендуется киргизами за 20 руб. в год.
Киргизская (казахская) семья. Лепсинский уезд. К. Н. де Лазари, 1898
Труд рабочего ценится здесь довольно дешево: обыкновенно наемный работник получает в год одну засеянную десятину ярицы или пшеницы и полдесятины овса в общей пашне с хозяином, причем вся уборка хлеба лежит на обязанности хозяина, так что работник получает чистое зерно. Кроме пищи, он еще получает 2 пары сапогов, кусок дабы на белье и от 10-ти до 15 руб. Если все это перевести на деньги по здешним ценам, то работник обойдется хозяину не более 35 руб. в год.
В работниках служат здесь киргизы и очень редко русские. Киргизская женщина в качестве домашней прислуги, на хозяйской пище, но при своей одежде, получает от 1 р. 50 коп. до 2 р. в месяц.
Киргизские (казахские) женщины в повседневной одежде. Лепсинский уезд. К. Н. де Лазари, 1898
Казалось бы, что при таком обилии плодородной земли и сравнительно дешевом наемном труде, жители должны бы делать большие запашки и обеспечить свое благосостояние, но на самом деле этого нет. Большинство казаков живут только что не бедно и хлеба сеют лишь для удовлетворения насущной своей потребности. Самые зажиточные семьи засевают не более 40 десятин. Главная причина заключается в недостатке сбыта, так как все окрестные населенные пункты имеют достаточно своего хлеба, а отдаленный г. Семипалатинск, куда доставка, по бесплодным пустыням, стоит больших затрат, становится не всегда выгодным рынком.
Единственными покупателями являются киргизы ближайших волостей и в особенности Каркаралинского уезда, но первые, год от году увеличивая свои запашки, все менее будут нуждаться в покупном хлебе, а вторые хотя и постоянные покупатели, но стараются приобретать его в обмен или понижают цены до невозможности.
Киргизы Каркаралинского уезда прибалхашинских волостей, известные здесь под названием «ак-чемы», ежегодно в конце августа прибывают сюда за хлебом с громадными караванами верблюдов. Сначала они скупают или выменивают у здешних киргиз пшеницу и просо на привезенные ими соль, войлока, кожи и армячину, а иногда и на лошадей, а затем уже, установив цены, расходятся по русским селениям. Здесь, как и везде, цены на хлеб зависят от урожая, самая высшая цена пшеничной муки не превосходит 1 р. 50 к. за пуд, а самая низшая доходит до 20 коп.
Огородничество более всего развилось в ст. Сарканской; в других селениях разводят огородные овощи в ограниченном количестве. В Саркане огородами занимаются преимущественно казачки-монголки. Они разводят: китайскую капусту, огурцы - китайские и обыкновенные, тыкву-горлянку, кукурузу, баклажаны, фасоль, горох, морковь, стручковый перец, лук, редиску, редьку, картофель, мак для опиума и табак. Кроме того, в Саркане, Уч-Арале и Осиновке развито бахчеводство: здешние дыни не высокого достоинства, но арбузы сочны и очень сладкие. Огородные овощи расходятся между местными жителями, только дыни, арбузы и огурцы сбываются в городах Лепсинске и Капале. В страдное время дыни и арбузы составляют чуть ли не единственную пищу большинства населения. Табак разводят в небольшом количестве и продают киргизам по 2 р. за пуд.
Из технических растений сеют коноплю и лен, только для своей надобности.
Из кормовых злаков сеют два вида люцерны, сеют их на выпаханных и устарелых пашнях; раз посеянные, при обильном орошении, они дают полные урожаи 13-ть и даже 15 лет сряду, но зато после 15-ти лет настолько истощают почву, что она становится плотная как камень и не поддается запашке; люцерна цветет три раза в лето и три раза ее косят, первый сбор получается без орошения.
Луговые места лежат в 10-ти и 15-ти верстах по рекам Саркану и Баскану. Покосы делятся на пайки; смотря по урожаю трав, с пайка получается от 20 до 50 копен; сто копен хорошего сена стоят здесь от 7 до 12 руб.
Здесь приходится сказать несколько слов еще об одной отрасли сельского хозяйства, которая, при любви к делу, могла бы для жителей составить доходную статью: это садоводство.
Садоводство в этой местности пока еще находится в зачаточном состоянии. Жители ст. Сарканской стали заниматься разведением фруктовых садов лишь в недавнее время и смотрят еще на это дело как на забаву; между тем климатические и местные условия дают возможность заняться садоводством в широких размерах. Если же принять во внимание, с одной стороны, недостаток рынков для сбыта хлеба и низкие цены на хлебные продукты вообще, а с другой - совершенное отсутствие местных фруктов в Сибири и дороговизну привозных из России, то, пожалуй, садоводство будет выгодней хлебопашества или, во всяком случае, составит заметное подспорье сельскому хозяйству.
У подножия Ала-тау найдется много мест, годных для разведения фруктовых садов, в особенности к этому пригодна площадь земли, лежащая между реками Сарканом и Басканом. Здесь, благодаря обильному орошению и плодородной лессовой почве, деревья растут поразительно быстро. Вообще, садоводство здесь могло бы быть благодарным занятием, но пока слабые попытки делаются только в ст. Сарканской.
Инициатором в этом деле можно считать казака Воеводина. Он первый, в 1862 г., около своей мазанки засадил небольшую площадку фруктовыми деревьями и давно уже пользуется плодами, хотя сорт кульджинских яблок, получаемых из его сада, и не высокого достоинства; года три тому назад энергичный старик, не довольствуясь своим садиком, исходатайствовал разрешение на отвод земли под фруктовый сад, а вслед за ним и некоторые другие сделали то же, так что теперь в окрестностях селения имеется до 20-ти десятин, засаженных фруктовыми деревьями.
Обратятся ли эти 20 десятин в роскошные сады, это вопрос другой. Молодые саженцы требуют тщательного ухода и заботливости, а это не согласуется с беспечностью здешних казаков.
Если садоводство разовьется здесь, то оно будет обязано бывшему генерал-губернатору Г. А. Колпаковскому, который в заботах о процветании здешнего края не забыл и этой отрасли сельского хозяйства. По приказанию его, в некоторых местах, и между прочим, в ст. Сарканской, устроены питомники для разведения лесных и фруктовых деревьев. В Сарканском питомнике имеются следующие плодовые и лесные деревья: яблонь, груша, урюк (персик), сливы, вишня, джида, абрикосы и черешня, карагач (вяз), тополь - простой, серебристый и итальянский, ясень, клен, дуб, липа, граб, японская и белая акации, береза, черемха, сирень и тал.
Питомник существует недавно; некоторые из лесных и фруктовых деревьев посеяны лишь с прошлого года, и все почти дали хорошие всходы. Что же касается тополя всех сортов, ясени и карагача, то они, в короткое время, достигли изумительных размеров. Около питомника засажено уже 14-ть десятин казенного леса (карагач и ясень).
Кроме того, около селения есть несколько незначительных рощ, принадлежащих частным лицам.
Преобладающими здесь растениями являются: карагач, тополь всех сортов и урюк; ими преимущественно и наполнены все садики, окружающие сарканские жилища. Кроме того, опыт разведения тутового дерева увенчался полным успехом; упомянутый выше казак Воеводин около своего дома имеет несколько шелковичных деревьев, почтенных размеров. Опыт культуры виноградных лоз также дал хорошие результаты, посаженные одним из жителей 10-ть виноградных лоз уже третий год приносят плоды. Для поощрения жителей к разведению лесов и садов, из питомника всем желающим выдается безвозмездно 150 шт. саженцев карагача; за другие же лесные деревья, а также и фруктовые, платится в казну: за годовые саженцы 5 коп., двухлетние - 10 коп. трехлетние - 15 коп. за штуку.
Река Аганакатты. Лагерь 2-го Сибирского казачьего полка под станицей Лепсинской. 1883
Обилие цветочных трав на предгорьях северного склона гор способствует здесь успеху пчеловодства. Этой выгодной отраслью хозяйства заняты преимущественно жители г. Лепсинска, в окрестностях которого более 120 пасек. Во всем же Ала-тау их насчитывают около 150. Большинство пасек незначительны, но во многих число колод доходит до 350. Пока одна только пасека купца Портных может быть названа образцовой, здесь заведены рамочные улья и хозяйство ведется с особенным старанием; большинство же пасечников ведут дело довольно небрежно: улья простые, тонкие колоды, содержимые не всегда в исправности; впрочем, упомянутая образцовая пасека находит уже подражателей и на многих пчельниках появляются улья нового устройства. Пчелы здесь роятся в конце мая и начале июня. Медоносных растений около пасек не засевают. Цены на мед колеблются от 3-х до 5 руб. за пуд; пуд воска ценят от 16 до 17 руб.
Пасека около гор. Лепсинска. А. И. Туполев, 1880-е
Крайне невыгодный обмен сырья на привозные обработанные продукты, с одной стороны, а с другой - обилие и дешевизна сырья на месте и благоприятные условия для его обработки, вызывали возникновение в этой местности кожевенного производства. Кожевенных заводов здесь насчитывают до 12-ти; они группируются около г. Лепсинска и почти все принадлежат татарам. Для дубления кож употребляют корень ревеня, растущий в изобилии в окрестных горах, и отчасти тал. Но так как пользование последним ограничено, то некоторые заводчики разводят свои таловые рощи.
Произведения здешних кожевенных заводов не отличаются достоинствами; они преимущественно расходятся между окрестным кочевым населением и за пределы области, кажется, не идут.
ОКОНЧАНИЕ
Материалы о населенных пунктах Семиреченской области:
https://rus-turk.livejournal.com/555456.html