Поездка самаркандского купца в Россию
Поездка в Россию самаркандского купца Мирзы-Бухарина Мирзы-Абдуллина // Н. П. Остроумов. Сарты. Этнографические материалы. - Ташкент, 1896.
Мирза Бухари. Фото из семейного архива потомков
купца; публикуется с их разрешения
В октябре месяце 1887 года самаркандский 2-й гильдии купец Мирза Бухарин Мирза Абдуллин был на сельскохозяйственной выставке в городе Харькове. По окончании выставки он отправился в Москву и Петербург, и 18 декабря, в пятницу, был удостоен представления Государю Императору, в Гатчинском дворце Его Величества. Возвратившись в Москву, Мирза Бухарин составил описание своего путешествия и прислал мне рукопись для напечатания в «Туземной газете». Рукопись была исправлена мною и напечатана в №№ 4-7 газеты за 1888 год в следующем виде:
По приезде моем в город Харьков, я остановился в гостинице и на другой день явился к членам комиссии сельскохозяйственной выставки в своем почетном халате, имея на шее две золотые медали. Члены комиссии очень интересовались моей одеждой: мой халат был обшит галуном в два ряда. Они обратили также внимание свое и на две золотые медали мои. До этого времени в г. Харькове из туземцев Туркестанского края в такой одежде еще никто не был. Кроме того, в «Харьковских ведомостях» было напечатано, что в «кустарном отделе выставки находится интересный экспонат - туземец из Туркестанского края, Мирза Бухарин, в своем местном костюме, что он прибыл из Самарканда и привез с собой шелковые материи, которые успели обратить на себя внимание бывшей на выставке публики. Привезенные им шелковые материи очень скоро были распроданы, и он получил за эти материи вторую награду - медаль».
Когда зайдешь в магазин в магазин что-нибудь купить, то русские купцы, видя меня в почетном халате и при медалях, оказывали мне большое внимание и разговаривали со мной очень вежливо. Был со мной русский приказчик, тоже самаркандский житель, Василий Ефимович Жуков. Он знает наш туземный язык, и мы во время покупки товара разговаривали с ним по-туземному. Слыша наш разговор, русские приказчики магазина смотрели на нас с удивлением, а после разговора спрашивали меня: «Кто это с вами?» Скажешь им, что это русский - приказчик, они не верят и говорят: «Должно быть, и он тоже туркестанский туземец». А некоторые говорили даже: «Это - ваш сын…» Когда я проезжал рано утром из квартиры на выставку, то обыкновенно надевал чалму и ехал по городу через базар с своим приказчиком. На базаре бывало народу всякого очень много, и все удивлялись, что у меня на голове такая большая чалма. Особенно дивились надо мной простолюдины, приехавшие на базар со своими произведениями для продажи их. На выставку иной приходил что-нибудь купить, а другой приходил посмотреть на меня. Я спрашиваю: «Что вам угодно купить?» А он отвечает: «Мне ничего не надо; я пришел только посмотреть на вас». В городе Харькове я виделся с полковником Шпицбергом, который прежде был у нас в Самарканде начальником уезда. Он принял меня очень хорошо. Зная, что туркестанские жители очень любят «палау», он ежедневно посылал ко мне в лавку наше палау, и мы кушали его с большим удовольствием, так как в дороге от города Мерва до города Харькова этого любимого кушанья мы не видели.
По дороге в Харьков первым русским городом был город Баку. Я очень удивился, какая большая в этом городе русская торговля; например, в нижних этажах находится несколько лавок, а в верхних этажах, над лавками, помещаются все жильцы, так что в этих домах живет очень много людей. Дома там есть в пять и шесть этажей, и часто бывает, что живущие в одном доме друг друга не знают. В следующем за Баку городе - Тифлисе - я увидел еще более для меня удивительные постройки, как по величине своей, так и по красоте. Постройкам я удивлялся и в Харькове. В этом городе я осматривал музей и был в цирке, где видел интересные представления. Но когда я приехал в древнюю столицу Русского государства, в город Москву, то еще более был удивлен, нежели в Харькове. В Москве я увидел много достопримечательных построек и предметов. Я был в Кремле и видел Грановитую Палату, где древние русские Государи принимали иноземных послов и давали церемониальные обеды. Потом в Оружейной Палате я видел разные старинные и драгоценные вещи прежних государей: короны, золотую и серебряную посуду, разные одежды и украшения, разное оружие, древние царские экипажи и всего так много, что трудно вспомнить. Видел я древний и новый дворец Государя Императора и храм, в котором короновался Его Величество. Все это посмотреть нашим туземцам очень интересно; есть что рассказать теперь моим единоплеменникам-туземцам, как коронуются русские государи, какой трон устроен для Его Величества, и много-много удивительного. Я видел, например, во дворце люстры очень большие; люстра имеет весу четыреста пудов; в нее заправляется до двух тысяч свеч. Какие замечательные комнаты во дворце и какие дорогие украшения! С древних времен у русских сохраняются бережно все древние достопримечательные вещи; у нас же от ханских времен ничего подобного не сохранилось для памяти; по смерти ханов разные вещи переходили в частные руки, и никто не заботился о сохранении этих предметов для будущего времени. Еще я был в картинной галерее Третьякова и видел там очень много картин разных времен и народов. В числе этих картин есть очень большие и [которые] писались много лет. Одна картина стоит 50 тысяч рублей. Вся картинная галерея Третьякова стоит три миллиона. И действительно, стоит посмотреть эти картины. Я видел картины, на которых нарисованы очень хорошо и натурально: мадраса, туркестанский базар, битва генерала Скобелева под Плевной и многое другое. Удивительно, как хорошо нарисовано - точно все живое стоит перед глазами.
Еще я был в Политехническом и Румянцевском музеях. Там тоже есть разные картины; на картинах изображены народы прежних времен, в какой одежде они ходили и кто что делал. Каждый стоит с своим рукодельем. Из нашего Туркестанского края там есть изображение сарта с женой. Бывал я много раз в цирках и видел там замечательные представления: обученные лошади под музыку пляшут, так же и другие животные: слон, собака, кошки, медведь и даже птицы… Видел я тоже, как человек летает по воздуху.
Когда я возвращусь в свой край, домой, то, конечно, будут расспрашивать меня, и я расскажу, какие редкие и драгоценные вещи я видел. Я думаю, что моему рассказу некоторые даже не поверят. Я сам, еще до поездки в Россию, много слышал о том, что во внутренней России, особенно в городах Москве и Петербурге, много есть разных достопримечательностей, а теперь я уже видел сам лично и хочу употребить все силы свои, чтобы рассказать об этом туземцам.
Из Москвы я поехал в главную столицу Русского государства, в Петербург, и на другой день отправился к профессору Н. И. Веселовскому. Он приезжал в г. Самарканд в 1885 г., познакомился со мной и теперь радушно встретил меня. Я заходил к нему часто, и он показывал мне замечательные в Петербурге здания и находящиеся в них редкости. Прежде всего он показал мне замечательный во всей Европе Исакиевский собор. Этот собор имеет огромную величину, строился сорок лет и стоил двадцать три миллиона рублей. Вышина его внутри, от пола до верха купола, сто тридцать два аршина, а ширина снаружи более ста двадцати аршин в каждую сторону. Внутри собора много больших колонн, обложенных малахитом, а две колонны из ляпис-лазури, имеющие в вышину около семи аршин и в толщину около одного аршина. Стены обложены разноцветным мрамором и украшены картинами, выпуклыми изображениями и позолотой. На позолоту внутри собора употреблено три пуда золота. Громадный купол имеет вес сто тридцать шесть тысяч пудов; крыша его позолочена лучшим золотом, на позолоту ее пошло двести сорок семь фунтов золота. С трех сторон собора устроены великолепные литые бронзовые двери с разными изображениями. Кроме того, в соборе висят огромные люстры бронзовые, вызолоченные; в одну люстру заправляется 1800 свечей. Эта люстра весит 600 пуд. Вообще, нужно только удивляться такому искусству европейских ученых мастеров: они, при помощи науки, выстроили такое огромное и красивое здание, на котором, кроме того, подвешены огромные колокола. Один колокол весит 1800 пудов, другой 900 пудов, и один в 1000 пудов. Если смотреть с купола этого здания вниз, то люди кажутся маленькими, как мухи.
На другой день г. Веселовский повел меня в Эрмитаж. В Эрмитаж мы ходили три дня и были там с утра и до вечера: в один день нельзя осмотреть хранящиеся там многочисленные предметы. Эрмитаж - громадное здание в четыре этажа, и во всех его помещениях находятся замечательные редкости разных стран. Я видел там такие предметы, что только удивлялся. Там есть разная посуда древних народов, разная одежда, разные картины, разные статуи, разные золотые и серебряные монеты всех стран и народов, а также разные древние предметы, полученные из земли во время раскопок. Есть в Эрмитаже много мраморных статуй, необыкновенно дорогих. Мне показывали все эти драгоценные вещи члены Эрмитажа: Иван Иванович Граф Толстой и Николай Иванович Веселовский. Без их внимания ко мне я никогда бы хорошо не рассмотрел все находящиеся в Эрмитаже многочисленные предметы и не понял бы их значения. Удивительно, что в четвертом этаже этого здания устроен громадный сад; в нем растут очень большие деревья и толстые, наподобие нашего кайрагача. Есть там картина «Мухмили-Шариф». На ней нарисовано, как везут на верблюде покрывало для Каабы, а рабы поддерживают его плечами; одни ведут верблюда под уздцы, а другие делают большие поклоны. Эта картина очень замечательна и интересна, и русские хранят ее в Эрмитаже. Затем я был в петербургском Пассаже. Там также есть небольшой музей; я видел там великана-татарина Уфимской губернии; рост его 3 аршина 6 вершков. После того г. Веселовский водил меня в Императорскую Публичную библиотеку. Это большой каменный дом, в котором сохраняются несколько сот тысяч древних и новых книг и рукописей разных народов. Там хранится и наш самаркандский алькоран, подаренный в Библиотеку Туркестан. ген.-губернатором фон Кауфманом. Этот алькоран написан на коже куфическими буквами рукой Чар-яр Хазряты-Усмана Дзи-нурайни. Кроме того, я видел в Библиотеке несколько разных книг, писанных золотыми буквами, например: книгу Мир Али-Шира, Шах-нама, Искандар-нама, Новаи-тарихи, Таварих раузат-ус-сафа, Зафар-нама Шараф-уд-дина Язди, Касас-уль-анбия, Сиару-Шариф, Ходжа-Хафиз, Мауляви Джами, Хамсаи-Низами, Хамсаи-Амир-шарки и ярлыки прежних наших ханов. Ярлыки написаны золотыми буквами. Кроме того, я видел разные словари: арабские, персидские, турецкие и много других книг на разных языках. Удивительно, как русские собирают все древности и тщательно берегут их. Например, наш алькоран хранится очень бережно, точно новый лежит, весь в золотой отделке, в футляре под стеклом.
В первый день декабря я был в заседании Восточного отделения Археологического общества, где видел многих ученых, которые знают языки разных мусульманских народов, а также языки: монгольский, китайский, индийский, и изучают древности разных народов. При мне ученый В. В. Радлов, отлично знающий тюркские языки и древнее уйгурское письмо, объяснял два ярлыка: один - Тохтамыш-хана, другой - Тимур-Кутлука. Очень приятно мне было слышать, как в отдаленном Петербурге русские люди изучают историю прежних наших ханов и знают, что происходило при них. И мне пришлось беседовать с этими учеными: у меня спрашивали объяснения некоторых слов, и я, что знал, объяснил. Другой ученый, профессор Георгиевский, читал, как живут теперь люди в Китае и объяснил, что есть у них хорошего.
После всего того, осмотрев достопримечательности С.-Петербурга, я пожелал угостить г. Веселовского обедом и пригласил к обеду петербургского ахунда Муллу Баязитова и афганца Шайх-Джамалюддина, который путешествовал по Европе и получил хорошее образование. Он владеет французским и арабским языками. Я читал о нем в Туркестанской туземной газете, а ранее не знал его. Мне было очень приятно поговорить с ним. Мулла Баязитов тоже человек образованный, знает хорошо по-персидски и по-турецки. За обедом мы приятно провели время, беседуя о разных предметах. Всех нас было пять человек, и каждый отличался от других происхождением и образованием, но все мы сближались в столице Русского государства.
26-го ноября и 6-го декабря 1887 года в Петербурге были большие военные парады. Первый парад был перед Зимним дворцом Его Императорского Величества, а второй парад, 6-го декабря, в Манеже. На этих парадах я видел Государя Императора и прочих лиц Царской Фамилии. При этом я, туркестанец, испытывал особенное высокое чувство, потому что видел Государя великой России. У меня в это время пробивались на глазах слезы удовольствия. На параде были разные войска, какие только находятся в Петербурге; я видел разные одежды военных, очень красивые, так что засмотришься, глядя на войска, когда они проходят церемониальным маршем. Посмотреть парад в Петербурге каждому очень интересно.
13-го декабря мне было дано знать о Высочайшем разрешении представиться Государю Императору и Государыне Императрице. 18-го декабря, в пятницу, в Гатчинском дворце Его Величества, я был представлен Государю Императору, Государыне Императрице и Наследнику Цесаревичу и был удостоен от Их Величеств нескольких вопросов, на которые я дал почтительные ответы. После представления Их Императорским Величествам, для нас в особой комнате дворца был накрыт стол, и мы обедали вдвоем с русским приказчиком Жуковым. Обед был такой, что я не имею сил рассказать об этом. Как во дворец, так и из дворца мы ехали в карете.
21-го декабря я был удостоен представления Его Императорскому Высочеству, Великому Князю Владимиру Александровичу и Супруге Его Высочества Великой Княгине Марии Павловне. После представления я удостоился обедать во дворце и был отправлен из дворца в карете.
По возвращении в Москву, я рассказал туркестанским купцам о том, что удостоился представиться Государю Императору, Государыне Императрице, Государю Наследнику и Великому Князю Владимиру Александровичу и Супруге Его Высочества Марии Павловне. И все дивились моему счастию.
P. S.: Купец 2-й гильдии Мирза Бухари, владелец шелкоткацкой фабрики, был известным собирателем древностей. Посетивший Самарканд в 1885 году Н. И. Веселовский приобрел у него 1202 предмета. Впоследствии свою уникальную коллекцию старинных монет Бухари передал в дар научным учреждениям Петербурга (затем коллекция попала в Эрмитаж). Часть коллекции Бухари передал Ташкентскому музею.
См. также: Т. Норекенев. Из поездки в Петербург.
Мирза Бухари. Фото из семейного архива потомков
купца; публикуется с их разрешения
В октябре месяце 1887 года самаркандский 2-й гильдии купец Мирза Бухарин Мирза Абдуллин был на сельскохозяйственной выставке в городе Харькове. По окончании выставки он отправился в Москву и Петербург, и 18 декабря, в пятницу, был удостоен представления Государю Императору, в Гатчинском дворце Его Величества. Возвратившись в Москву, Мирза Бухарин составил описание своего путешествия и прислал мне рукопись для напечатания в «Туземной газете». Рукопись была исправлена мною и напечатана в №№ 4-7 газеты за 1888 год в следующем виде:
По приезде моем в город Харьков, я остановился в гостинице и на другой день явился к членам комиссии сельскохозяйственной выставки в своем почетном халате, имея на шее две золотые медали. Члены комиссии очень интересовались моей одеждой: мой халат был обшит галуном в два ряда. Они обратили также внимание свое и на две золотые медали мои. До этого времени в г. Харькове из туземцев Туркестанского края в такой одежде еще никто не был. Кроме того, в «Харьковских ведомостях» было напечатано, что в «кустарном отделе выставки находится интересный экспонат - туземец из Туркестанского края, Мирза Бухарин, в своем местном костюме, что он прибыл из Самарканда и привез с собой шелковые материи, которые успели обратить на себя внимание бывшей на выставке публики. Привезенные им шелковые материи очень скоро были распроданы, и он получил за эти материи вторую награду - медаль».
Когда зайдешь в магазин в магазин что-нибудь купить, то русские купцы, видя меня в почетном халате и при медалях, оказывали мне большое внимание и разговаривали со мной очень вежливо. Был со мной русский приказчик, тоже самаркандский житель, Василий Ефимович Жуков. Он знает наш туземный язык, и мы во время покупки товара разговаривали с ним по-туземному. Слыша наш разговор, русские приказчики магазина смотрели на нас с удивлением, а после разговора спрашивали меня: «Кто это с вами?» Скажешь им, что это русский - приказчик, они не верят и говорят: «Должно быть, и он тоже туркестанский туземец». А некоторые говорили даже: «Это - ваш сын…» Когда я проезжал рано утром из квартиры на выставку, то обыкновенно надевал чалму и ехал по городу через базар с своим приказчиком. На базаре бывало народу всякого очень много, и все удивлялись, что у меня на голове такая большая чалма. Особенно дивились надо мной простолюдины, приехавшие на базар со своими произведениями для продажи их. На выставку иной приходил что-нибудь купить, а другой приходил посмотреть на меня. Я спрашиваю: «Что вам угодно купить?» А он отвечает: «Мне ничего не надо; я пришел только посмотреть на вас». В городе Харькове я виделся с полковником Шпицбергом, который прежде был у нас в Самарканде начальником уезда. Он принял меня очень хорошо. Зная, что туркестанские жители очень любят «палау», он ежедневно посылал ко мне в лавку наше палау, и мы кушали его с большим удовольствием, так как в дороге от города Мерва до города Харькова этого любимого кушанья мы не видели.
По дороге в Харьков первым русским городом был город Баку. Я очень удивился, какая большая в этом городе русская торговля; например, в нижних этажах находится несколько лавок, а в верхних этажах, над лавками, помещаются все жильцы, так что в этих домах живет очень много людей. Дома там есть в пять и шесть этажей, и часто бывает, что живущие в одном доме друг друга не знают. В следующем за Баку городе - Тифлисе - я увидел еще более для меня удивительные постройки, как по величине своей, так и по красоте. Постройкам я удивлялся и в Харькове. В этом городе я осматривал музей и был в цирке, где видел интересные представления. Но когда я приехал в древнюю столицу Русского государства, в город Москву, то еще более был удивлен, нежели в Харькове. В Москве я увидел много достопримечательных построек и предметов. Я был в Кремле и видел Грановитую Палату, где древние русские Государи принимали иноземных послов и давали церемониальные обеды. Потом в Оружейной Палате я видел разные старинные и драгоценные вещи прежних государей: короны, золотую и серебряную посуду, разные одежды и украшения, разное оружие, древние царские экипажи и всего так много, что трудно вспомнить. Видел я древний и новый дворец Государя Императора и храм, в котором короновался Его Величество. Все это посмотреть нашим туземцам очень интересно; есть что рассказать теперь моим единоплеменникам-туземцам, как коронуются русские государи, какой трон устроен для Его Величества, и много-много удивительного. Я видел, например, во дворце люстры очень большие; люстра имеет весу четыреста пудов; в нее заправляется до двух тысяч свеч. Какие замечательные комнаты во дворце и какие дорогие украшения! С древних времен у русских сохраняются бережно все древние достопримечательные вещи; у нас же от ханских времен ничего подобного не сохранилось для памяти; по смерти ханов разные вещи переходили в частные руки, и никто не заботился о сохранении этих предметов для будущего времени. Еще я был в картинной галерее Третьякова и видел там очень много картин разных времен и народов. В числе этих картин есть очень большие и [которые] писались много лет. Одна картина стоит 50 тысяч рублей. Вся картинная галерея Третьякова стоит три миллиона. И действительно, стоит посмотреть эти картины. Я видел картины, на которых нарисованы очень хорошо и натурально: мадраса, туркестанский базар, битва генерала Скобелева под Плевной и многое другое. Удивительно, как хорошо нарисовано - точно все живое стоит перед глазами.
Еще я был в Политехническом и Румянцевском музеях. Там тоже есть разные картины; на картинах изображены народы прежних времен, в какой одежде они ходили и кто что делал. Каждый стоит с своим рукодельем. Из нашего Туркестанского края там есть изображение сарта с женой. Бывал я много раз в цирках и видел там замечательные представления: обученные лошади под музыку пляшут, так же и другие животные: слон, собака, кошки, медведь и даже птицы… Видел я тоже, как человек летает по воздуху.
Когда я возвращусь в свой край, домой, то, конечно, будут расспрашивать меня, и я расскажу, какие редкие и драгоценные вещи я видел. Я думаю, что моему рассказу некоторые даже не поверят. Я сам, еще до поездки в Россию, много слышал о том, что во внутренней России, особенно в городах Москве и Петербурге, много есть разных достопримечательностей, а теперь я уже видел сам лично и хочу употребить все силы свои, чтобы рассказать об этом туземцам.
Из Москвы я поехал в главную столицу Русского государства, в Петербург, и на другой день отправился к профессору Н. И. Веселовскому. Он приезжал в г. Самарканд в 1885 г., познакомился со мной и теперь радушно встретил меня. Я заходил к нему часто, и он показывал мне замечательные в Петербурге здания и находящиеся в них редкости. Прежде всего он показал мне замечательный во всей Европе Исакиевский собор. Этот собор имеет огромную величину, строился сорок лет и стоил двадцать три миллиона рублей. Вышина его внутри, от пола до верха купола, сто тридцать два аршина, а ширина снаружи более ста двадцати аршин в каждую сторону. Внутри собора много больших колонн, обложенных малахитом, а две колонны из ляпис-лазури, имеющие в вышину около семи аршин и в толщину около одного аршина. Стены обложены разноцветным мрамором и украшены картинами, выпуклыми изображениями и позолотой. На позолоту внутри собора употреблено три пуда золота. Громадный купол имеет вес сто тридцать шесть тысяч пудов; крыша его позолочена лучшим золотом, на позолоту ее пошло двести сорок семь фунтов золота. С трех сторон собора устроены великолепные литые бронзовые двери с разными изображениями. Кроме того, в соборе висят огромные люстры бронзовые, вызолоченные; в одну люстру заправляется 1800 свечей. Эта люстра весит 600 пуд. Вообще, нужно только удивляться такому искусству европейских ученых мастеров: они, при помощи науки, выстроили такое огромное и красивое здание, на котором, кроме того, подвешены огромные колокола. Один колокол весит 1800 пудов, другой 900 пудов, и один в 1000 пудов. Если смотреть с купола этого здания вниз, то люди кажутся маленькими, как мухи.
На другой день г. Веселовский повел меня в Эрмитаж. В Эрмитаж мы ходили три дня и были там с утра и до вечера: в один день нельзя осмотреть хранящиеся там многочисленные предметы. Эрмитаж - громадное здание в четыре этажа, и во всех его помещениях находятся замечательные редкости разных стран. Я видел там такие предметы, что только удивлялся. Там есть разная посуда древних народов, разная одежда, разные картины, разные статуи, разные золотые и серебряные монеты всех стран и народов, а также разные древние предметы, полученные из земли во время раскопок. Есть в Эрмитаже много мраморных статуй, необыкновенно дорогих. Мне показывали все эти драгоценные вещи члены Эрмитажа: Иван Иванович Граф Толстой и Николай Иванович Веселовский. Без их внимания ко мне я никогда бы хорошо не рассмотрел все находящиеся в Эрмитаже многочисленные предметы и не понял бы их значения. Удивительно, что в четвертом этаже этого здания устроен громадный сад; в нем растут очень большие деревья и толстые, наподобие нашего кайрагача. Есть там картина «Мухмили-Шариф». На ней нарисовано, как везут на верблюде покрывало для Каабы, а рабы поддерживают его плечами; одни ведут верблюда под уздцы, а другие делают большие поклоны. Эта картина очень замечательна и интересна, и русские хранят ее в Эрмитаже. Затем я был в петербургском Пассаже. Там также есть небольшой музей; я видел там великана-татарина Уфимской губернии; рост его 3 аршина 6 вершков. После того г. Веселовский водил меня в Императорскую Публичную библиотеку. Это большой каменный дом, в котором сохраняются несколько сот тысяч древних и новых книг и рукописей разных народов. Там хранится и наш самаркандский алькоран, подаренный в Библиотеку Туркестан. ген.-губернатором фон Кауфманом. Этот алькоран написан на коже куфическими буквами рукой Чар-яр Хазряты-Усмана Дзи-нурайни. Кроме того, я видел в Библиотеке несколько разных книг, писанных золотыми буквами, например: книгу Мир Али-Шира, Шах-нама, Искандар-нама, Новаи-тарихи, Таварих раузат-ус-сафа, Зафар-нама Шараф-уд-дина Язди, Касас-уль-анбия, Сиару-Шариф, Ходжа-Хафиз, Мауляви Джами, Хамсаи-Низами, Хамсаи-Амир-шарки и ярлыки прежних наших ханов. Ярлыки написаны золотыми буквами. Кроме того, я видел разные словари: арабские, персидские, турецкие и много других книг на разных языках. Удивительно, как русские собирают все древности и тщательно берегут их. Например, наш алькоран хранится очень бережно, точно новый лежит, весь в золотой отделке, в футляре под стеклом.
В первый день декабря я был в заседании Восточного отделения Археологического общества, где видел многих ученых, которые знают языки разных мусульманских народов, а также языки: монгольский, китайский, индийский, и изучают древности разных народов. При мне ученый В. В. Радлов, отлично знающий тюркские языки и древнее уйгурское письмо, объяснял два ярлыка: один - Тохтамыш-хана, другой - Тимур-Кутлука. Очень приятно мне было слышать, как в отдаленном Петербурге русские люди изучают историю прежних наших ханов и знают, что происходило при них. И мне пришлось беседовать с этими учеными: у меня спрашивали объяснения некоторых слов, и я, что знал, объяснил. Другой ученый, профессор Георгиевский, читал, как живут теперь люди в Китае и объяснил, что есть у них хорошего.
После всего того, осмотрев достопримечательности С.-Петербурга, я пожелал угостить г. Веселовского обедом и пригласил к обеду петербургского ахунда Муллу Баязитова и афганца Шайх-Джамалюддина, который путешествовал по Европе и получил хорошее образование. Он владеет французским и арабским языками. Я читал о нем в Туркестанской туземной газете, а ранее не знал его. Мне было очень приятно поговорить с ним. Мулла Баязитов тоже человек образованный, знает хорошо по-персидски и по-турецки. За обедом мы приятно провели время, беседуя о разных предметах. Всех нас было пять человек, и каждый отличался от других происхождением и образованием, но все мы сближались в столице Русского государства.
26-го ноября и 6-го декабря 1887 года в Петербурге были большие военные парады. Первый парад был перед Зимним дворцом Его Императорского Величества, а второй парад, 6-го декабря, в Манеже. На этих парадах я видел Государя Императора и прочих лиц Царской Фамилии. При этом я, туркестанец, испытывал особенное высокое чувство, потому что видел Государя великой России. У меня в это время пробивались на глазах слезы удовольствия. На параде были разные войска, какие только находятся в Петербурге; я видел разные одежды военных, очень красивые, так что засмотришься, глядя на войска, когда они проходят церемониальным маршем. Посмотреть парад в Петербурге каждому очень интересно.
13-го декабря мне было дано знать о Высочайшем разрешении представиться Государю Императору и Государыне Императрице. 18-го декабря, в пятницу, в Гатчинском дворце Его Величества, я был представлен Государю Императору, Государыне Императрице и Наследнику Цесаревичу и был удостоен от Их Величеств нескольких вопросов, на которые я дал почтительные ответы. После представления Их Императорским Величествам, для нас в особой комнате дворца был накрыт стол, и мы обедали вдвоем с русским приказчиком Жуковым. Обед был такой, что я не имею сил рассказать об этом. Как во дворец, так и из дворца мы ехали в карете.
21-го декабря я был удостоен представления Его Императорскому Высочеству, Великому Князю Владимиру Александровичу и Супруге Его Высочества Великой Княгине Марии Павловне. После представления я удостоился обедать во дворце и был отправлен из дворца в карете.
По возвращении в Москву, я рассказал туркестанским купцам о том, что удостоился представиться Государю Императору, Государыне Императрице, Государю Наследнику и Великому Князю Владимиру Александровичу и Супруге Его Высочества Марии Павловне. И все дивились моему счастию.
P. S.: Купец 2-й гильдии Мирза Бухари, владелец шелкоткацкой фабрики, был известным собирателем древностей. Посетивший Самарканд в 1885 году Н. И. Веселовский приобрел у него 1202 предмета. Впоследствии свою уникальную коллекцию старинных монет Бухари передал в дар научным учреждениям Петербурга (затем коллекция попала в Эрмитаж). Часть коллекции Бухари передал Ташкентскому музею.
См. также: Т. Норекенев. Из поездки в Петербург.