Изворот
Не у любой вещи имеется изнанка - неотделимая и равнозначная обратная сторона, противоположная стороне, с которой эта вещь известна. Но часто дуальность способа существования присутствует, и тогда различение внутренней и оборотной сторон оказывается не более, чем условностью.
Это как две ипостаси, два лица при единой природе, но в отличие от недавно упоминавшейся Троицы в случае диады парные элементы демонстрируют состояние антагонизма - повторим, будучи при этом не только неотделимыми друг от друга, но и взаимозаменяемыми.
Подобные примеры условных противоположностей обсуждались ( 1, 2, 3, 4). Либералы и сталинисты в современной России, пресловутые «кремлевские башни», образно говоря, Чубайс и Сечин - точно из этого разряда: нечто, лукаво двоящееся и идущее по жизни в непохожих, но внутренне близких формах. Читая о бедствиях передовика искусств Кирилла Серебренникова, думаешь, что к списку необходимо добавить «модернистов» и «консерваторов» с эстетического театра военных действий.
В эпоху посттрадиционализма не стоит слишком серьезно воспринимать клерикально-патриотические комиксы доктора Мединского. Маски-шоу путинской православной культуры было во всей красе явлено в Новосибирске постановкой с Владимиром Кехманом в главной роли. Этот мелкий ходячий скандал, грызун крамолы и капитала госбанков - образец того, что удалось родить горе благочиния, к которой беспрестанно возводят очи начальники дум современной России. Кехман выскочил на новосибирскую сцену из архиерейско-министерского рукава словно черт из табакерки, и своей светлой личностью наглядно дал понять, за что тут борьба. Не очень убедительно, когда авторы настолько абсурдистского спектакля вещают нечто критическое с консервативных позиций по поводу творчества Серебренникова. Они сами экспериментаторы-скандалисты в не меньшей степени. Да и отчего бы вдруг было иначе?
Из того, что товарищ Сталин был неравнодушен к товарищу Троцкому, совсем не следует, будто товарищ Троцкий чем-то кардинально от него отличался. Даже наоборот. Если отличался, то не радикализмом. Из того, что поклонниками режиссера являются те же столпы общества, которые когда-то запали на одного неудачливого вице-мэра (ну или вице-губернатора), не вытекает факт эстетических разногласий двух избранных.
Искусство Серебренникова, любезное отважным политическим экспериментаторам, искусство Мединского-Кехмана, идущее в отрыв от корней в рамках дальнейшего экспериментирования и любезное продуктам экспериментов, в равной мере выражают существо экспериментальной эпохи дегенерации. Дегенеративность конкурирует тут с дегенеративностью за право моделировать собственную судьбу и задавать масштаб шоу наших дней. Можно при желании сказать и так: когда у нас на глазах посттрадиционализм меряется с постмодернизмом, кто ушел дальше, не надо, задрав штаны, торопиться с выводами. Это примерно одно и то же. Комсомол - он и есть комсомол, как бы он ни изворачивался или ни извращался. Никуда отсюда, от себя и от нас не убежит.
Это как две ипостаси, два лица при единой природе, но в отличие от недавно упоминавшейся Троицы в случае диады парные элементы демонстрируют состояние антагонизма - повторим, будучи при этом не только неотделимыми друг от друга, но и взаимозаменяемыми.
Подобные примеры условных противоположностей обсуждались ( 1, 2, 3, 4). Либералы и сталинисты в современной России, пресловутые «кремлевские башни», образно говоря, Чубайс и Сечин - точно из этого разряда: нечто, лукаво двоящееся и идущее по жизни в непохожих, но внутренне близких формах. Читая о бедствиях передовика искусств Кирилла Серебренникова, думаешь, что к списку необходимо добавить «модернистов» и «консерваторов» с эстетического театра военных действий.
В эпоху посттрадиционализма не стоит слишком серьезно воспринимать клерикально-патриотические комиксы доктора Мединского. Маски-шоу путинской православной культуры было во всей красе явлено в Новосибирске постановкой с Владимиром Кехманом в главной роли. Этот мелкий ходячий скандал, грызун крамолы и капитала госбанков - образец того, что удалось родить горе благочиния, к которой беспрестанно возводят очи начальники дум современной России. Кехман выскочил на новосибирскую сцену из архиерейско-министерского рукава словно черт из табакерки, и своей светлой личностью наглядно дал понять, за что тут борьба. Не очень убедительно, когда авторы настолько абсурдистского спектакля вещают нечто критическое с консервативных позиций по поводу творчества Серебренникова. Они сами экспериментаторы-скандалисты в не меньшей степени. Да и отчего бы вдруг было иначе?
Из того, что товарищ Сталин был неравнодушен к товарищу Троцкому, совсем не следует, будто товарищ Троцкий чем-то кардинально от него отличался. Даже наоборот. Если отличался, то не радикализмом. Из того, что поклонниками режиссера являются те же столпы общества, которые когда-то запали на одного неудачливого вице-мэра (ну или вице-губернатора), не вытекает факт эстетических разногласий двух избранных.
Искусство Серебренникова, любезное отважным политическим экспериментаторам, искусство Мединского-Кехмана, идущее в отрыв от корней в рамках дальнейшего экспериментирования и любезное продуктам экспериментов, в равной мере выражают существо экспериментальной эпохи дегенерации. Дегенеративность конкурирует тут с дегенеративностью за право моделировать собственную судьбу и задавать масштаб шоу наших дней. Можно при желании сказать и так: когда у нас на глазах посттрадиционализм меряется с постмодернизмом, кто ушел дальше, не надо, задрав штаны, торопиться с выводами. Это примерно одно и то же. Комсомол - он и есть комсомол, как бы он ни изворачивался или ни извращался. Никуда отсюда, от себя и от нас не убежит.