сбережения и рост (s и g)
Прежде, чем перейти к среднему классу (ключевое понятие у Пикетти, вместо бинарного противостояния "эксплуататоры - эксплуатируемые" рассматриваются три группы: средняя тоже "эксплуатируется", но и сама "немного эксплуатирует" - в терминах марксизма) процитирую вторую формулу.
β = s ∕ g, где β - уже знакомое выражение капитала в единицах годового дохода (типичное значение сегодня 600%), а s и g - темпы сбережения и роста соответственно. β = s/g = 600%, если s=12% и g=2% (например). Напомню, что β считается также через r - доход на капитал и α - долю капитала в национальном доходе (β = α/r = 600%, если α=30% и r=5%), Пикетти называет это "первым законом капитализма". Разница между первой формулой (α = r * β) и второй (β = s/g) в том, что первая - это определение (как отмечает Пикетти, в этой формуле у трёх величин только две степени свободы), а вторая - асимптотический предел, к которому стремится величина капитала. Таким образом, две формулы связаны через β, но работают по-разному.
Цитата: ... если каждый год страна сберегает 12% своего национального дохода, а ежегодные темпы роста последнего составляют 2%, то в долгосрочной перспективе соотношение между капиталом и доходом будет равно 600%: данная страна накопит капитал в размере шести лет национального дохода. Эта формула, которую можно считать вторым основным законом капитализма, отражает очевидный, но очень важный факт: страна, которая много сберегает и растет медленно, в долгосрочной перспективе накапливает огромный объем капитала, что в свою очередь может серьезно влиять на социальную структуру и распределение богатства. Иными словами, в обществе, находящемся в состоянии, близком к застою, имущество, накопленное в прошлом, приобретает огромные масштабы. [курсив мой]
Это текущая ситуация: имущество, накопленное в прошлом, приобретает огромное влияние. Когда всё в мире развивается быстро, то имущество обновляется, в том числе жильё и станки. А если рост замедлился, то ценность приобретённого ранее возрастает. (Справедливо по отношению к миру в целом, но также и по отношению к отдельной стране - с учётом мировой ситуации, конечно, ведь все экономики сегодня тесно переплетаются.)
[подробнее о сбережениях]Цитата:... возвращение в XXI веке соотношения между капиталом и доходом к высокому уровню, близкому к показателям, наблюдавшимся в XVIII-XIX веках, обусловлено возвращением к режиму медленного роста. Именно снижение темпов роста, особенно демографического, обеспечивает возвращение капитала. Ключевая особенность состоит в том, что в долгосрочной перспективе небольшие колебания в темпах роста могут оказывать очень серьезное влияние на соотношение между капиталом и доходом. Например, если при той же норме сбережений в 12% темпы роста падают с 2 до 1,5% в год, то в долгосрочной перспективе соотношение β = s/g вырастет с шести до восьми лет национального дохода. Если темпы роста снижаются до 1% в год, то соотношение β = s/g увеличивается до 12 лет, т. е. общество становится в два раза более капиталоемким, чем при росте в 2%. С одной стороны, это хорошая новость: при правильной организации капитал может приносить пользу всем. Однако, с другой стороны, это означает, что при существующем распределении богатства владельцы капитала получают контроль над все большей его долей, выраженной, например, в годах среднего трудового дохода. В любом случае это изменение влечет за собой значительные экономические, социальные и политические последствия. Напротив, если темпы роста увеличиваются до 3%, то соотношение β=s/g сокращается до четырех лет национального дохода. Если норма сбережений при этом снижается до s = 9%, то в долгосрочной перспективе соотношение между капиталом и доходом падает до трех лет.
Исторически β падает с 600-700% до 100-300% и сейчас поднимается до 400-500% ( график в одном из предыдущих постов). Не отвлекаясь на абсолютный рост населения (рассматривая только его темпы), инфляцию, изменение в структуре занятости (сельское хозяйство, промышленность, сфера услуг) и другие факторы, можно отметить как факт, что β в настоящий момент возрастает.
Цитата о сбережениях, прежде всего негосударственных (они составляют подавляющую долю капитала): ...частные сбережения имеют две составляющие: во-первых, это сбережения, накопленные непосредственно частными лицами (т. е. та часть доступного дохода домохозяйств, которая не была потреблена сразу); во-вторых, сбережения, накопленные предприятиями для частных лиц, владеющих ими напрямую (в случае личных компаний) или косвенно (посредством финансовых вложений). Вторая составляющая соответствует прибыли, вновь вложенной компаниями в производство (ее также называют нераспределенной прибылью, или retained earnings), и в некоторых странах может достигать половины от общего объема частных сбережений. Если бы мы не учитывали эту вторую составляющую и принимали бы в расчет только сбережения домохозяйств в строгом смысле слова, то мы пришли бы к заключению о том, что во всех странах объем сбережений явно недостаточен для объяснения роста частного имущества и что последний в значительной степени объясняется структурным повышением относительной цены активов, прежде всего цены акций. Такой вывод был бы верным с бухгалтерской точки зрения, однако выглядел бы искусственным с точки зрения экономики: в долгосрочном плане цена акций действительно растет быстрее, чем потребительские цены, однако это обусловлено в основном тем, что вновь вложенная в производство прибыль позволяет предприятиям увеличить свои размеры и капитал (а значит, речь идет об эффекте объема, а не об эффекте цены). Если же вновь вложенная прибыль включается в частные сбережения, то эффект цены в значительной степени исчезает.
Наконец, две цитаты о влиянии налогов на политику сбережений и о компенсации обесценения капитала. (Пропускаю здесь рассуждения Пикетти о частных накоплениях в виде драгоценностей, произведений искусства и других предметах, не теряющих ценности; а также о теряющих ценность, но медленно, бытовых предметах длительного пользования - холодильниках, мебели и проч. в дополнение к жилью. Учёт этих сбережений не меняет суть, но помогает уточнить цифры и провести более корректный анализ статистических данных.)
На практике акционеры исходят из того, что прибыль, немедленно распределенная в виде дивидендов, часто облагается более высокими налогами, чем прибыль, вновь вложенная в производство. По этой причине владельцы капитала могут быть заинтересованы в том, чтобы направлять лишь ограниченную часть прибыли на уплату дивидендов (в зависимости от их непосредственных потребительских потребностей), а остальную сумму сберегать и вновь вкладывать в предприятие и его филиалы, даже если позже часть активов будет продана для получения прироста капитала (который, как правило, облагается меньшими налогами, чем дивиденды). Различия между странами в том, что касается вновь вложенной в производство доли прибыли в общем объеме частных сбережений, также объясняются в значительной степени разницей в юридической и налоговой системах и отражают скорее бухгалтерские, а не действительно экономические расхождения. В таких условиях правильнее всего будет рассматривать прибыль предприятий, вновь вложенную в производство, как сбережения, накопленные их собственниками, а значит, как составляющую частных сбережений. [Когда компания выкупает свои собственные акции, она дает возможность своим акционерам получить прирост капитала, который, как правило, облагается меньшими налогами, чем если бы та же сумма была распределена в виде дивидендов. Важно понимать, что то же самое происходит, когда любая компания покупает акции другой компании, и что в целом предприятия, приобретающие ценные бумаги, позволяют частным лицам получить прирост.]
Также следует уточнить, что сбережения, которые принимаются в расчет в динамическом законе β = s/g, представляют собой сбережения, очищенные от обесценения капитала, т. е. новые сбережения, полученные после вычета той части валовых сбережений, за счет которой компенсируется износ зданий или оборудования (починка дыр в крыше и канализации, замена изношенной техники: автомобилей, компьютеров, станков и т. д.). Разница получается значительной, поскольку в развитых экономиках обесценение капитала ежегодно достигает от 10 до 15% национального дохода и поглощает около половины валовых накоплений, что составляет 25-30% национального дохода; в результате чистые сбережения также составляют 10-15% национального дохода. Основная доля нераспределенной валовой прибыли используется прежде всего для поддержания в рабочем состоянии зданий и оборудования, и часто бывает так, что на инвестиции остается очень небольшая сумма - всего несколько процентов национального дохода - или же этот остаток измеряется отрицательными значениями, если нераспределенная валовая прибыль оказывается ниже обесценения капитала. Разумеется, лишь чистые сбережения увеличивают объем капитала: компенсация обесценения позволяет лишь избежать его уменьшения.
Итак, s - темп сбережений. Очень важная величина. Не менее важной величиной является g - темп экономического роста. Если рост за счёт увеличения станков, количества рабочих, посевных площадей замедляется (тут можно вспомнить о теории предельного продукта, но пока не буду отвлекаться), то лишь повышение производительности труда спасёт темпы роста. Иными словами, вместо экстенсивного развития требуется интенсивное. То есть, каждый работник приносит больше прибыли, чем работник предыдущего поколения. Это требует, условно говоря, более образованного работника и более сложного оборудования. А его создают, в свою очередь, более образованные инженеры, которые считают на более сложных компьютерах и опять рекурсия (первый абзац одного из ранних постов).
[Пикетти и Стругацкие о парикмахере]На инфляцию сейчас отвлекаться не буду, но приведу как иллюстрацию цитату Пикетти о парикмахере: Типичный пример «чистой услуги», в которой не наблюдалось никакого технического прогресса на протяжении столетий, - парикмахерское дело: стрижка волос требует такого же количества времени, что и в начале XX века, вследствие чего стоимость услуг парикмахера увеличилась настолько же, насколько выросла его зарплата, которая, в свою очередь, росла такими же темпами, что и средняя зарплата и средний доход (в первом приближении). Иными словами, поработав в течение часа, среднестатистический наемный работник начала XXI века может оплатить себе приблизительно такое же количество стрижек, как и наемный работник начала XX века: мы можем констатировать, что покупательная способность, выраженная в количестве стрижек, не только не выросла, но и даже несколько снизилась.
И вернусь на минутку к цитированным ранее "Хищным вещам" (регулярно возникает загадочная связь между выдуманным миром Стругацких и книгой Пикетти!). Согласно путеводителю, в городе было 180 автоматических парикмахерских - но были и салоны "мастеров парикмахерского дела": ...Портье приоткрыл низкую широкую дверь и негромко сказал в пустоту обширного помещения:
- Простите, мастер, к вам клиент.
- Прошу, - произнес спокойный голос.
Я вошел. В салоне было светло и хорошо пахло, блестел никель, блестели зеркала, блестел старинный паркет. С потолка на блестящих штангах свисали блестящие полушария. В центре зала стояло огромное белое кресло. Мастер двигался мне навстречу. У него были пристальные неподвижные глаза, крючковатый нос и седая эспаньолка. Больше всего он напоминал пожилого, опытного хирурга. Я робко поздоровался. Он коротко кивнул и, озирая меня с головы до ног, стал обходить меня сбоку. Мне стало неуютно.
- Приведите меня в соответствие с модой, - сказал я, стараясь не выпускать его из поля зрения. Но он мягко придержал меня за рукав и несколько секунд дышал за моей спиной, бормоча: «Несомненно... Вне всякого сомнения...» Потом я почувствовал, как он прикоснулся к моему плечу.
- Несколько шагов вперед, прошу вас, - сказал он строго. - Пять-шесть шагов, а потом остановитесь и резко повернитесь кругом.
Я повиновался. Он задумчиво разглядывал меня, пощипывая бородку. Мне показалось, что он колеблется.
- Впрочем, - сказал он неожиданно, - садитесь.
- Куда? - спросил я.
- В кресло, в кресло, - сказал он нетерпеливо.
Я опустился в кресло и смотрел, как он снова медленно приближается ко мне. На его интеллигентнейшем лице вдруг появилось выражение огромной досады.
- Ну как же так можно? - произнес он. - Это же ужасно!..
Я не нашелся что ответить.
- Сырье... Дисгармония... - бормотал он. - Безобразно... Безобразно!
- Неужели до такой степени плохо? - спросил я.
- Я не понимаю, зачем вы пришли ко мне, - сказал он. - Ведь вы не придаете своей внешности никакого значения.
- С сегодняшнего дня начинаю придавать, - сказал я.
Он махнул рукой. - Оставьте!.. Я буду работать вас, но... - Он затряс головой, стремительно повернулся и отошел к высокому столу, уставленному блестящими приборами. Спинка кресла мягко откинулась, и я оказался в полулежачем положении. Сверху на меня надвинулось большое полушарие, излучающее тепло, и сотни крошечных иголок тотчас закололи мне затылок, вызывая странное ощущение боли и удовольствия одновременно.
- Прошло? - спросил мастер, не оборачиваясь. Ощущение исчезло.
- Прошло, - ответил я.
- Кожа у вас хороша, - с некоторым удовольствием проворчал мастер.
Он вернулся ко мне с набором необыкновенных инструментов и принялся ощупывать мои щеки.
[... далее процесс стрижки, сопровождаемый обсуждением сериала ...]
[... а затем удивление при взгляде в зеркало: "мастер был недобрым волшебником" ...]
[... я ощутил стыд, словно умышленно выдавал себя за человека, которому в подметки не гожусь ...]
- Только не забудьте расплатиться, - благодушно сказал он. - Мы, мастера, очень ценим свою работу.
- Да, конечно, - спохватился я. - Разумеется. Сколько я должен?
Он сказал, сколько я должен. - Как? - спросил я, приходя в себя.
Он с удовольствием повторил.
- С ума сойти, - честно сказал я.
- Такова цена красоты, - объяснил он. - Вы пришли сюда заурядным туристом, а уходите царем природы. Разве не так?
- Самозванцем я ухожу, - пробормотал я, доставая деньги.
β = s ∕ g, где β - уже знакомое выражение капитала в единицах годового дохода (типичное значение сегодня 600%), а s и g - темпы сбережения и роста соответственно. β = s/g = 600%, если s=12% и g=2% (например). Напомню, что β считается также через r - доход на капитал и α - долю капитала в национальном доходе (β = α/r = 600%, если α=30% и r=5%), Пикетти называет это "первым законом капитализма". Разница между первой формулой (α = r * β) и второй (β = s/g) в том, что первая - это определение (как отмечает Пикетти, в этой формуле у трёх величин только две степени свободы), а вторая - асимптотический предел, к которому стремится величина капитала. Таким образом, две формулы связаны через β, но работают по-разному.
Цитата: ... если каждый год страна сберегает 12% своего национального дохода, а ежегодные темпы роста последнего составляют 2%, то в долгосрочной перспективе соотношение между капиталом и доходом будет равно 600%: данная страна накопит капитал в размере шести лет национального дохода. Эта формула, которую можно считать вторым основным законом капитализма, отражает очевидный, но очень важный факт: страна, которая много сберегает и растет медленно, в долгосрочной перспективе накапливает огромный объем капитала, что в свою очередь может серьезно влиять на социальную структуру и распределение богатства. Иными словами, в обществе, находящемся в состоянии, близком к застою, имущество, накопленное в прошлом, приобретает огромные масштабы. [курсив мой]
Это текущая ситуация: имущество, накопленное в прошлом, приобретает огромное влияние. Когда всё в мире развивается быстро, то имущество обновляется, в том числе жильё и станки. А если рост замедлился, то ценность приобретённого ранее возрастает. (Справедливо по отношению к миру в целом, но также и по отношению к отдельной стране - с учётом мировой ситуации, конечно, ведь все экономики сегодня тесно переплетаются.)
[подробнее о сбережениях]Цитата:... возвращение в XXI веке соотношения между капиталом и доходом к высокому уровню, близкому к показателям, наблюдавшимся в XVIII-XIX веках, обусловлено возвращением к режиму медленного роста. Именно снижение темпов роста, особенно демографического, обеспечивает возвращение капитала. Ключевая особенность состоит в том, что в долгосрочной перспективе небольшие колебания в темпах роста могут оказывать очень серьезное влияние на соотношение между капиталом и доходом. Например, если при той же норме сбережений в 12% темпы роста падают с 2 до 1,5% в год, то в долгосрочной перспективе соотношение β = s/g вырастет с шести до восьми лет национального дохода. Если темпы роста снижаются до 1% в год, то соотношение β = s/g увеличивается до 12 лет, т. е. общество становится в два раза более капиталоемким, чем при росте в 2%. С одной стороны, это хорошая новость: при правильной организации капитал может приносить пользу всем. Однако, с другой стороны, это означает, что при существующем распределении богатства владельцы капитала получают контроль над все большей его долей, выраженной, например, в годах среднего трудового дохода. В любом случае это изменение влечет за собой значительные экономические, социальные и политические последствия. Напротив, если темпы роста увеличиваются до 3%, то соотношение β=s/g сокращается до четырех лет национального дохода. Если норма сбережений при этом снижается до s = 9%, то в долгосрочной перспективе соотношение между капиталом и доходом падает до трех лет.
Исторически β падает с 600-700% до 100-300% и сейчас поднимается до 400-500% ( график в одном из предыдущих постов). Не отвлекаясь на абсолютный рост населения (рассматривая только его темпы), инфляцию, изменение в структуре занятости (сельское хозяйство, промышленность, сфера услуг) и другие факторы, можно отметить как факт, что β в настоящий момент возрастает.
Цитата о сбережениях, прежде всего негосударственных (они составляют подавляющую долю капитала): ...частные сбережения имеют две составляющие: во-первых, это сбережения, накопленные непосредственно частными лицами (т. е. та часть доступного дохода домохозяйств, которая не была потреблена сразу); во-вторых, сбережения, накопленные предприятиями для частных лиц, владеющих ими напрямую (в случае личных компаний) или косвенно (посредством финансовых вложений). Вторая составляющая соответствует прибыли, вновь вложенной компаниями в производство (ее также называют нераспределенной прибылью, или retained earnings), и в некоторых странах может достигать половины от общего объема частных сбережений. Если бы мы не учитывали эту вторую составляющую и принимали бы в расчет только сбережения домохозяйств в строгом смысле слова, то мы пришли бы к заключению о том, что во всех странах объем сбережений явно недостаточен для объяснения роста частного имущества и что последний в значительной степени объясняется структурным повышением относительной цены активов, прежде всего цены акций. Такой вывод был бы верным с бухгалтерской точки зрения, однако выглядел бы искусственным с точки зрения экономики: в долгосрочном плане цена акций действительно растет быстрее, чем потребительские цены, однако это обусловлено в основном тем, что вновь вложенная в производство прибыль позволяет предприятиям увеличить свои размеры и капитал (а значит, речь идет об эффекте объема, а не об эффекте цены). Если же вновь вложенная прибыль включается в частные сбережения, то эффект цены в значительной степени исчезает.
Наконец, две цитаты о влиянии налогов на политику сбережений и о компенсации обесценения капитала. (Пропускаю здесь рассуждения Пикетти о частных накоплениях в виде драгоценностей, произведений искусства и других предметах, не теряющих ценности; а также о теряющих ценность, но медленно, бытовых предметах длительного пользования - холодильниках, мебели и проч. в дополнение к жилью. Учёт этих сбережений не меняет суть, но помогает уточнить цифры и провести более корректный анализ статистических данных.)
На практике акционеры исходят из того, что прибыль, немедленно распределенная в виде дивидендов, часто облагается более высокими налогами, чем прибыль, вновь вложенная в производство. По этой причине владельцы капитала могут быть заинтересованы в том, чтобы направлять лишь ограниченную часть прибыли на уплату дивидендов (в зависимости от их непосредственных потребительских потребностей), а остальную сумму сберегать и вновь вкладывать в предприятие и его филиалы, даже если позже часть активов будет продана для получения прироста капитала (который, как правило, облагается меньшими налогами, чем дивиденды). Различия между странами в том, что касается вновь вложенной в производство доли прибыли в общем объеме частных сбережений, также объясняются в значительной степени разницей в юридической и налоговой системах и отражают скорее бухгалтерские, а не действительно экономические расхождения. В таких условиях правильнее всего будет рассматривать прибыль предприятий, вновь вложенную в производство, как сбережения, накопленные их собственниками, а значит, как составляющую частных сбережений. [Когда компания выкупает свои собственные акции, она дает возможность своим акционерам получить прирост капитала, который, как правило, облагается меньшими налогами, чем если бы та же сумма была распределена в виде дивидендов. Важно понимать, что то же самое происходит, когда любая компания покупает акции другой компании, и что в целом предприятия, приобретающие ценные бумаги, позволяют частным лицам получить прирост.]
Также следует уточнить, что сбережения, которые принимаются в расчет в динамическом законе β = s/g, представляют собой сбережения, очищенные от обесценения капитала, т. е. новые сбережения, полученные после вычета той части валовых сбережений, за счет которой компенсируется износ зданий или оборудования (починка дыр в крыше и канализации, замена изношенной техники: автомобилей, компьютеров, станков и т. д.). Разница получается значительной, поскольку в развитых экономиках обесценение капитала ежегодно достигает от 10 до 15% национального дохода и поглощает около половины валовых накоплений, что составляет 25-30% национального дохода; в результате чистые сбережения также составляют 10-15% национального дохода. Основная доля нераспределенной валовой прибыли используется прежде всего для поддержания в рабочем состоянии зданий и оборудования, и часто бывает так, что на инвестиции остается очень небольшая сумма - всего несколько процентов национального дохода - или же этот остаток измеряется отрицательными значениями, если нераспределенная валовая прибыль оказывается ниже обесценения капитала. Разумеется, лишь чистые сбережения увеличивают объем капитала: компенсация обесценения позволяет лишь избежать его уменьшения.
Итак, s - темп сбережений. Очень важная величина. Не менее важной величиной является g - темп экономического роста. Если рост за счёт увеличения станков, количества рабочих, посевных площадей замедляется (тут можно вспомнить о теории предельного продукта, но пока не буду отвлекаться), то лишь повышение производительности труда спасёт темпы роста. Иными словами, вместо экстенсивного развития требуется интенсивное. То есть, каждый работник приносит больше прибыли, чем работник предыдущего поколения. Это требует, условно говоря, более образованного работника и более сложного оборудования. А его создают, в свою очередь, более образованные инженеры, которые считают на более сложных компьютерах и опять рекурсия (первый абзац одного из ранних постов).
[Пикетти и Стругацкие о парикмахере]На инфляцию сейчас отвлекаться не буду, но приведу как иллюстрацию цитату Пикетти о парикмахере: Типичный пример «чистой услуги», в которой не наблюдалось никакого технического прогресса на протяжении столетий, - парикмахерское дело: стрижка волос требует такого же количества времени, что и в начале XX века, вследствие чего стоимость услуг парикмахера увеличилась настолько же, насколько выросла его зарплата, которая, в свою очередь, росла такими же темпами, что и средняя зарплата и средний доход (в первом приближении). Иными словами, поработав в течение часа, среднестатистический наемный работник начала XXI века может оплатить себе приблизительно такое же количество стрижек, как и наемный работник начала XX века: мы можем констатировать, что покупательная способность, выраженная в количестве стрижек, не только не выросла, но и даже несколько снизилась.
И вернусь на минутку к цитированным ранее "Хищным вещам" (регулярно возникает загадочная связь между выдуманным миром Стругацких и книгой Пикетти!). Согласно путеводителю, в городе было 180 автоматических парикмахерских - но были и салоны "мастеров парикмахерского дела": ...Портье приоткрыл низкую широкую дверь и негромко сказал в пустоту обширного помещения:
- Простите, мастер, к вам клиент.
- Прошу, - произнес спокойный голос.
Я вошел. В салоне было светло и хорошо пахло, блестел никель, блестели зеркала, блестел старинный паркет. С потолка на блестящих штангах свисали блестящие полушария. В центре зала стояло огромное белое кресло. Мастер двигался мне навстречу. У него были пристальные неподвижные глаза, крючковатый нос и седая эспаньолка. Больше всего он напоминал пожилого, опытного хирурга. Я робко поздоровался. Он коротко кивнул и, озирая меня с головы до ног, стал обходить меня сбоку. Мне стало неуютно.
- Приведите меня в соответствие с модой, - сказал я, стараясь не выпускать его из поля зрения. Но он мягко придержал меня за рукав и несколько секунд дышал за моей спиной, бормоча: «Несомненно... Вне всякого сомнения...» Потом я почувствовал, как он прикоснулся к моему плечу.
- Несколько шагов вперед, прошу вас, - сказал он строго. - Пять-шесть шагов, а потом остановитесь и резко повернитесь кругом.
Я повиновался. Он задумчиво разглядывал меня, пощипывая бородку. Мне показалось, что он колеблется.
- Впрочем, - сказал он неожиданно, - садитесь.
- Куда? - спросил я.
- В кресло, в кресло, - сказал он нетерпеливо.
Я опустился в кресло и смотрел, как он снова медленно приближается ко мне. На его интеллигентнейшем лице вдруг появилось выражение огромной досады.
- Ну как же так можно? - произнес он. - Это же ужасно!..
Я не нашелся что ответить.
- Сырье... Дисгармония... - бормотал он. - Безобразно... Безобразно!
- Неужели до такой степени плохо? - спросил я.
- Я не понимаю, зачем вы пришли ко мне, - сказал он. - Ведь вы не придаете своей внешности никакого значения.
- С сегодняшнего дня начинаю придавать, - сказал я.
Он махнул рукой. - Оставьте!.. Я буду работать вас, но... - Он затряс головой, стремительно повернулся и отошел к высокому столу, уставленному блестящими приборами. Спинка кресла мягко откинулась, и я оказался в полулежачем положении. Сверху на меня надвинулось большое полушарие, излучающее тепло, и сотни крошечных иголок тотчас закололи мне затылок, вызывая странное ощущение боли и удовольствия одновременно.
- Прошло? - спросил мастер, не оборачиваясь. Ощущение исчезло.
- Прошло, - ответил я.
- Кожа у вас хороша, - с некоторым удовольствием проворчал мастер.
Он вернулся ко мне с набором необыкновенных инструментов и принялся ощупывать мои щеки.
[... далее процесс стрижки, сопровождаемый обсуждением сериала ...]
[... а затем удивление при взгляде в зеркало: "мастер был недобрым волшебником" ...]
[... я ощутил стыд, словно умышленно выдавал себя за человека, которому в подметки не гожусь ...]
- Только не забудьте расплатиться, - благодушно сказал он. - Мы, мастера, очень ценим свою работу.
- Да, конечно, - спохватился я. - Разумеется. Сколько я должен?
Он сказал, сколько я должен. - Как? - спросил я, приходя в себя.
Он с удовольствием повторил.
- С ума сойти, - честно сказал я.
- Такова цена красоты, - объяснил он. - Вы пришли сюда заурядным туристом, а уходите царем природы. Разве не так?
- Самозванцем я ухожу, - пробормотал я, доставая деньги.